Селия (джен)

На следующий день первым уроком была Защита, с рейвенкловцами. Рон в то утро проспал, и рядом с Гарри села Луна — на её собственном факультете, хотя, казалось бы, там все были странноватыми, у девушки приятелей не было. Когда в класс вплыла Долорес Амбридж с извечной сладенькой улыбочкой, Луна прошептала:

— Нарглов мало, однако. Очень мало.

— Мисс Лавгуд, разговаривать вы можете на перемене, — сказала Амбридж. — Доброе утро, дети!

Воспоследовал обычный хор «Доброе утро, профессор Амбридж».

— Откройте ваши книги, читаем главу четвёртую, — пропела она. Через проход от Гарри и Луны, Гермиона демонстративно отодвинула сумку в сторону, даже не положив учебник на парту. Она напевала что-то, глядя в потолок.

— Мисс Грейнджер, сколько раз в главе пятнадцатой упоминается заклинание щита?

— Девять, и ещё один в сносках, — посмотрела на Амбридж Гермиона. Жабища сморщилась. Она каждое занятие начинала с того, что пыталась подловить Гермиону на незнании текста книги. На её месте Гарри бы давно понял, что это безнадёжное дело.

— Мисс Грейнджер, раз вы считаете, что вам не нужно читать учебник, всё же я хотела бы, чтобы уроки Защиты от тёмных искусств проходили для вас с пользой, — с видом гения, делящегося с простолюдинами своим открытием, начала Амбридж. — Будьте добры, читайте вот эту в высшей степени полезную для подрастающего поколения книгу, — взмах палочки — и из портфеля Амбридж на парту Гермионы брякнулся фолиант, озаглавленный «Д. Амбридж. Избирательная кампания Корнелиуса Фаджа». — Нынешняя молодёжь очень быстро, увы, забывает о том, с кого ей следует брать пример.

Гермиона с большим недоверием поглядела на «в высшей степени полезную книгу». Но, в конце концов, перспектива читать — пусть и читать нагромождение предвзятого вранья — была заманчивее, чем очередной час безделья, как все прежние уроки ЗОТИ в этом году.

Гарри некоторое время пялился на строчки, не различая букв, как вдруг заметил, что Луна выглядит оживлённой. Он покосился в её сторону: она усердно делала заметки на полях учебника.

Это уже было интересно. Луна — читающая этот-то учебник?

Гарри всмотрелся внимательнее в то, что она писала. Это были комментарии к последним словам в каждой строчке.

...присущие тёмным искусствам Тёмным искусствам присущи прежде всего чёрные мозгошмыги, которых можно выследить при помощи очков. Их, правда, не бывает у нестационарных существ вроде боггартов.

...требуется различать заклинания Нормальные и заклинания ради заклинаний. Совершенно не могу понять некоторые из них.

...превыше всего обязанности Писать книги интересные, а не такие, которые будто кизляки жевали.

Он улыбнулся — ну, Луна всегда найдёт, чем себя занять!

Вот за партой у стены происходило нечто ещё более загадочное — с огромным интересом читала Гермиона! Гарри сперва подумал, что это его очки испортились и он плохо видит, а его подруга на самом деле тайком вынула какую-нибудь «Трансфигурацию сегодня» или «Историю расы домовых эльфов». Но нет — на обложке книги, в чтение которой была погружена Гермиона, чётко виднелась ухмыляющаяся колдография Фаджа.

Когда урок наконец закончился и Амбридж, сияя улыбкой, ушла в учительскую, Гермиона подскочила к Гарри:

— Гарри! Слушай! Это просто невероятное везение!

— Что именно? — спросил он.

— Эта книженция, которую жаба мне дала, из библиотеки Министерства. И раньше она принадлежала Кингсли Шеклболту. Шеклболт — это...

— Я его помню, он был среди тех, кто меня в августе от Дурслей забирал.

— Ну вот. Короче, он использовал эту муру просто-таки как тетрадь для заметок. Причём большей частью это заметки о ЗОТИ! Тут есть и боевые заклинания, и чары Щита... в общем, Амбридж нам, сама того не зная, такой кладезь подсунула!

Гарри посмотрел в книгу через плечо Гермионы. Подошли, заинтересовавшись новостью, и Рон, и Луна.

Действительно, поверх панегириков Фаджу и колдографий толп избирателей были записи прежнего владельца. Они были сродни дневнику, за тем лишь исключением, что, кроме сводок применения боевой и защитной магии, там почти ничего не было. Гарри прочёл, например, следующее:

12 февраля. Клэпам-Коммон. 3 обор. Ступефай пертурбо. Для зубов Оптундо. Аппар. в Мунго. Без ж.

— Три оборотня у Клэпам-Коммона, обездвижены этой модификацией Ступефая, применено заклинание затупления, аппарированы в Мунго, жертв среди авроров нет, — расшифровала Гермиона. — Сначала было не очень понятно, но потом я приноровилась.

— Гермиона, так это же классно! — воскликнул Рон. — Мы по этой книге заниматься сможем! Он там подробнее о применении этих самых заклинаний писал?

— Иногда, особенно когда речь шла о редких или новых.

— Только вот как мы эту книгу дадим всем? — спросил Гарри. — Заклятия копирования отслеживаются, чтобы мы не списывали, и жабе такой внезапный скачок интереса к «Избирательной кампании Фаджа» подозрительным покажется. Возьмёт ещё у тебя, проверит... и нам крышка.

— Колдографирование не отслеживается, — с отсутствующим видом напомнила всем Луна. Гермиона — редкий случай! — хлопнула на это в ладоши:

— Луна, это же идея! Привлечём к делу Колина и Денниса.

— Ага, а жаба спросит, что они так подолгу делают, — вставил Гарри.

— Ничего страшного! Ты забыл, что мы с Роном теперь старосты? Скажем, что назначили им отработки... ну, допустим, за попытку превратить миссис Норрис в воздушный шарик, — этот случай и вправду имел место, но ещё два года назад, и пойман на этом был Ли Джордан. — Если Амбридж вздумает зайти и посмотреть, чем они занимаются, Колин и Деннис мигом сядут и будут эту же самую «Кампанию» переписывать. Всё гладко и благопристойно.

План был приведён в исполнение в тот же день после обеда. В него посвятили бывших на том уроке ЗОТИ пятикурсников Гриффиндора и Рейвенкло и попросили их привлечь надёжных родственников и друзей — разумеется, за вычетом слизеринцев. Не успели ученики выйти из Большого зала, как увидели зрелищную картину — Рон и Гермиона держали за шиворот каждый по одному из братьев Криви и громко отчитывали их за неуважение к персоналу, преступное хулиганство и страшный урон, нанесённый престижу Гриффиндора. Точнее, отчитывала за всё это Гермиона — Рон, чтобы ни у кого не возникло подозрений, орал прямо в ухо Колину немного другое:

— Ты что, не знаешь, что бы Филч устроил, если бы он вас поймал?! Да он бы от всего факультета мокрого места не оставил! Ты хоть с Фреда и Джорджа пример бери — они почти никогда не попадаются!

Филча, заметим, в тот момент поблизости не было. В башне Гриффиндора портрет Полной Дамы кто-то замазал штукатуркой. Обычной маггловской штукатуркой. А потом ещё рядом с ним был запущен фейерверк, чтобы завхоз уж наверняка быстро обратил внимание на случившееся. Поэтому, к счастью, о повторной попытке трансфигурировать миссис Норрис в шарик он не узнал ни тогда, ни впоследствии.

Колину и Деннису вечером была назначена отработка — Гермиона заверила профессора МакГонагалл, что проконтролирует выполнение мальчиками задания сама.

Долорес Амбридж не зашла в пустующий класс истории магии проверить, как проходит отработка, но на случай чего у Колина и Денниса наготове лежали перья и пергаменты, а Колин даже для правдоподобия накарябал на верхнем листе своей стопки несколько строчек из первой главы «Кампании».

Работа шла не так быстро, как хотелось бы — книга была толстая, а Шеклболт оставил записи почти на каждой странице. Но всё же дело двигалось. Когда у Колина затекали руки держать фотоаппарат, его сменял Деннис. Гермиона сварила нужное для проявки колдографий зелье и складывала получившиеся копии страниц по порядку.

За первый вечер сделали шесть полных копий. Потом мальчиков пришлось отпустить — приближался отбой, а у них на следующее утро первыми были Зелья.

Гермиона безрадостно сложила семь «Избирательных кампаний Корнелиуса Фаджа» на стол в гриффиндорской гостиной:

— Этого не хватит даже на наш курс.

— Но ведь не у меня одного есть фотоаппарат, — заметил Колин. — Другие могут помочь.

— Да, но я ж не могу назначить отработку половине факультета! — возразила Гермиона.

— Необязательно же это делать на вашей якобы отработке, — сказал Гарри. — Можно фотографировать копии здесь или в спальнях. Амбридж сюда не пройдёт.

— Не факт, — ответила Гермиона. — Она получит разрешение от Министра и потребует от профессора МакГонагалл, чтобы та ей сказала пароль.

— У тебя есть какой-то более безопасный вариант? — спросил Рон. — В класс истории магии ей ещё легче зайти. А нашу гостиную лучше нас никто не знает. Спрячем всё, если жаба зайдёт.

Селия училась писать. Тетрадка для прописей, которую принесла няня Линни, была особенной — когда Селия заканчивала упражнение, на странице появлялись контуры правильно написанных букв, и если они не совпадали с тем, что было у Селии, тетрадка сама отмечала красным ошибки и выставляла оценку.

Няня сидела рядом, встревоженно наблюдая за тем, как Селия воевала с собственным именем. «С» выходило нормально, «я» тоже, а вот между ними буквы никак не хотели складываться. Постоянно получалось нечто вроде «Сииия».

Пробило двенадцать.

— Время обеда, — объявила няня. — Хозяйке лучше передохнуть.

Селия отложила перо и горестно всхлипнула, глядя на тетрадь, в которой сами собой появлялись красные пометки. В итоге внизу страницы появилось жирное «Удовлетворительно».

— Уже лучше! — обрадовалась эльфийка, державшая в руках нагруженный поднос. — У хозяйки проходной оценки раньше не было!

— Но профессор Снейп не даст мне земляники со сливками, если у меня не будет «Превосходно»! — Селия жевала жареную картошку, не ощущая толком вкуса. — А мне так понравилась земляника!

— Ничего, до его прихода ещё много времени, — весело сказала няня Линни. — Давай пока я научу тебя вычитать, а потом со свежими силами примемся за прописи!

Обед Селию немножко взбодрил, особенно яблочное варенье и долька шоколада на десерт. А потом она ещё и убедилась, что вычитать — ничуть не сложнее, чем складывать. Но свежие силы, сбережённые для прописей, не слишком-то с ними помогли. Выше «Удовлетворительно» тетрадка не выдавала ничего.

Профессор вернулся примерно в то же время, что и накануне, и был очень недоволен, узнав о неудачных уроках. Даже демонстрация блестящего решения Селией задачек на вычитание его не задобрила.

— Останешься без земляники до тех пор, пока не выучишься писать как следует, — бросил он. Селия вздохнула и постаралась посмотреть на это дело с другой стороны: в конце концов, до вчерашнего дня она ни разу земляники со сливками не ела вообще, и ведь дожила до целых пяти лет.

Линни про себя считала, что такие драконовские меры не нужны — девочку же раньше не учили ничему, чудом каким-то она хоть читать умеет, это просто повезло, что у неё к арифметике врождённые способности. Будь на месте хозяина Северуса Снейпа, скажем, хозяйка Минерва МакГонагалл, Линни бы попыталась это объяснить. То, что эльфы не могут ничего возразить господам — полный бред. А уж эльфийки-няни имеют полное право поспорить — пусть и осторожно — относительно воспитательных методов, применяемых к ребёнку.

Но она слишком хорошо знала профессора Снейпа. Конечно же, ничего она своими возражениями не добьётся — напротив, профессор может её и сместить с должности, взять крошке Селии няню посговорчивее и потише. А Линни этого не хотелось — девочка ей полюбилась, да и к ней Селия привыкла, а ей после первого шока лучше не менять обстановку.

По крайней мере, распоряжений об отмене десертов вообще, о запрете играть или о чём-то подобном не поступило. Тем и эльфийке, и её подопечной и пришлось утешиться.