Совсем другая Кейденс (джен)

Итак после неожиданной встречи с принцессой Луной, Рябова ожидал его первый урок Магии. Если честно он ждал этого с нетерпением поскольку по сути магия это та же наука просто другого вида, который недоступен их миру. Однако скорей всего не менее трудная в освоении несмотря на свою эффективность.

Однако чего не мог не заметить учёный так это необычного для духа хаоса мрачного вида. Рябов решил тактично промолчать об этом, поскольку последствия могли вполне стать для него роковыми. Кто же знает можно ли тут умереть во сне, лучше было не рисковать.

Стоило только профессору подойти поближе, как Дискорд тут же спросил его:

-Готов ли ты познать все глубины познаний магии, готов ли ты к первому этапу твоего обучения?

Тут же переместившись щелчком пальца ему за спину он засмеялся тут же скинув серьёзный вид и сказал:

-На самом деле глубин в здешней магии особо нет. Достаточно просто освоить элементарную левитацию и всё ты знаешь всю местную магию.

Тут Дискорд вновь немного помрачнел и добавил:

-Во всяком случае так кажется с первого взгляда.

Профессор же заинтересовано спросил:

-И в чём же сложность в освоении магии?

Дискорд же вновь переместившись и оказавшись на этот раз прямо перед Рябовым, создал себе кресло и присев в него ответил:

-В управлении магической энергией. Ах да ты же и этого не знаешь, -

Тут он отпил чая из чашки сотворённой им только что и продолжил:

-Дело в том, что в каждом существе есть некая энергия. Энергия дающая ему жизнь, заставляющая биться его сердце, дарящая ему эмоции, чувства и делающая многое другое. В некоторых существах, вроде вас рождённых в людских мирах эта энергия имеется в столь малом количестве, что хоть она и даёт вам жизнь, но вы даже этого не замечаете.

Однако в других мирах этой энергии столь много, что она непроизвольно выливается наружу изменяя окружающий её мир. Есть те кто использует её на уровне инстинктов, но есть и множество других существ, кто научился контролировать эту силу. Волшебники, Джедаи, Часодеи и многие другие, кто оказался способен подчинить энергию жизни своей воле и проделать с помощью неё множество свершений, что навеки были запечатлены в истории всей мультивселенной.

Тут завороженно слушающий до этого Рябов решил перебить объяснения Дискорда своим вопросом:

-Но как они контролировали эту... Силу? Разве для этого не нужны какие-либо проводники или другие устройства, что усилят её воздействие и позволят легче её использовать?

Дискорд же снисходительно покосившись на него, медленно встал держа в своей лапе недопитую чашку чая и ответил ухмыльнувшись:

-Не могу не признать мыслишь ты правильно, хоть и прямолинейно. Проводники и усилители действия энергии жизни действительно есть и ими могут быть самые разные предметы. Некоторые используют для этого волшебные палочки, некоторые волшебный рог, как например в этом ужасном мире, но самый частый способ это конечности собственного тела.

Тут он демонстративно щёлкнув пальцем и превратил кресло с которого он недавно встал в небольшой стол, а чашку с чаем в копию рога Селестии, который можно было отличить от сотни других если вы видели его хоть раз в своей жизни. Он положил эти предметы на стол и сказал:

-Видишь? Один щелчок и такой огромный результат. Представь себе один щелчок способен смести целые армии из миллиардов слабых в овладении энергией жизни существ. Именно поэтому я считаю неспособных к магии примитивными клетками по сравнению с такими как я.

Профессор же не удержался от того, чтобы вставить своё слово:

-Может быть немаги и неспособны к подобным технологиям, но зато они смогли построить целые цивилизации на силе технологий созданных без малейшего добавления волшебства!

Дискорд же сощурившись ответил:

-Возможно, возможно. Хоть конечно при использовании энергии жизни не загрязняется воздух, не исчезают целые виды животных ведь всегда можно создать новые прямо из воздуха и реки не затопают в нефти.

И не слушая попытки учёного вновь возразить он щёлкнул пальцем и перенёс их в некое подобие Бункера. Пустая комната обитая вместо обоев листами железа.

Дискорд переместившись в центр этой комнаты развёл в стороны лапами и торжественно сказал:

-Это испытательный полигон. Во всяком случае такой каким его помню я. Ещё в те времена пока меня не отправили в этот мир и мне не пришлось расстаться с родным миром.

Во время произнесения этих слов лицо Дискорда приняло мечтательное выражение, словно он снова вернулся в те времена, но он тут же согнал его и сказал резче чем прежде словно сердясь на учёного за то, что тот застал его в таком состоянии:

-Но тебе об этом знать необязательно. Тем более, что всё это в прошлом. В очень далёком прошлом. И те времена мне уже не вернуть. Итак...

Он создал в далёком углу этого полигона, как он его назвал зонтик зелёно-салатового цвета и сказал указывая на него:

-Сегодня я хочу показать тебе самые основы управления магическими способностями. А именно самую наипростейшую левитацию предметов. А теперь собственно говоря о том, как же осуществить этот процесс. Ты должен использовать свои эмоции для того чтобы усилить энергию жизни, что течёт в тебе. Во всяком случае это самый распространённый способ. Есть и поэффективнее методы, но им необходимо обучаться с самого детства подвергая своё тело регулярным тренировкам, так что они нам не подойдут. Сфокусируйся на этом зонтике и вспомни, что-нибудь или представь, что доставит тебе такие сильные эмоции, что ты сможешь высвободить энергию, что заперта внутри тебя.

Дискорд замолчал и стал пристально смотреть на профессора. Рябов же постарался сосредоточиться на какой-нибудь из своих мыслей, всё о чём он когда-либо представлял и что доставляло ему огромное удовольствие.

В итоге он решил остановиться на воспоминании о сне, который часто ему снился. То как ему вручают нобелевскую премию. От даже закрыл глаза, чтобы не отвлекаться на Дискорда, который даже начал постукивать куриной лапой по полу от нетерпения.

Он представил так чётко как только мог тот зал, где он получит желанную награду, человека, который будет отдавать ему её и особенно с большим удовольствием лица его коллег, что тщетно пытаясь скрыть свою зависть к нему следили за каждым его шагом. За ним, за профессором, кто смог обогнать их. Он не они получал нобелевскую премию и не они сейчас удостаивались всей этой славы.

Собрав всё это удовольствие от того сна, в который он так любил погружаться он постарался сфокусировать всё на зонтике и приподнять его над землёй и неожиданно услышал смех Дискорда, он открыл глаза и удивлённо посмотрел на зонтик, который за всё это время не сдвинулся ни на малейший миллиметр.

-Молодец, молодец, твои старания воистину впечатляют. А теперь попытайся снова. И снова. И снова. Пока это не даст реальный результат, — сказал он вдоволь отсмеявшись.

И Рябов пытался. Пытался и пытался. Перепробовал все возможные варианты, все возможные счастливые воспоминания, что у него были, но из всей его долгой жизни всё что он мог выловить это максимум недолгие периоды счастья от какого-либо удавшегося эксперимента и бесконечные думы о будущем, когда как он надеялся уж точно всё будет лучше. Он буквально отчаялся найти хоть какой-нибудь реально наполнивший его счатьем период. Неужели вся его жизнь состоит лишь из пыльной лаборатории, зависти более удачливым коллегам и представлений о возможном будущем? Не может быть всё настолько уныло в его жизни, он просто не мог... Хотя нет мог. В конце концов он не мог вспомнить ни разу, когда он выходил на какую-либо вечеринку или хотя бы делал перерыв во время работы на чай и болтовню с друзьями, ведь их у него просто никогда и не было.

Но его меланхоличные рассуждения прервал Дискорд после провала очередной попытки поднять этот чёртов зонтик хотя бы на один чёртов сантиметр. Он медленно стал подходить к профессору и при этом говорил ему:

-Неужели ты столь жалок? Неужели ты не способен освоить даже такую простую вещь, как левитация небольших предметов?

Тут он резко переместился за спину Рябова и схватив его за плечи шепнул ему на ушко:

-Неужели я зря стал обучать тебя?

Тут он щёлкнув оказался прямо перед учёным и сказал:

-А теперь представь, а если бы перед мною оказался бы кто-либо другой из вашего мира? Может быть тебе просто повезло изобрести эту машину и на самом деле ты не достоин посещения, даже такого жалкого мира, как мир розовых пони?

Каждое его слово жалило и заводило профессора он просто не способен был сейчас мыслить логически и рационально, его мозг заполняла слепая ярость.

А Дискорд словно не видя его состояния, даже не планировал останавливаться и продолжал говорить начав ходить вокруг профессора по кругу.

-Представь если бы на твоём месте оказался кто-либо из твоих коллег, которые так тебе противны. О я уверен в их руках этот жалкий зонтик уже летал по этой самой комнате, быстрее чем летает муха. Они бы достигли такого величия. И может даже получили нобелевскую премию и это не стоило бы им ни малейшего труда...

Рябов просто не способен был терпеть и гневно вскрикнув начал быстро, практически скороговоркой говорить даже не замечая, что наступает на самого сильнейшего мага этого мира, способного щелчком пальца стереть его с лица земли:

-Да как ты можешь понять! Все эти коллеги не способны даже провести нормальный эксперимент, они и близко не приложили столько же стараний и сил, сколько провёл я в лаборатории создавая эту чёртову машину! Я пожертвовал всем чем мог: личной жизнью, возможностью завести себе друзей и всё ради того о чём все эти коллеги не способны даже помыслить!

В порыве ярости профессор резко взмахнул руками и хотел уже продолжить, но ему не дал этого сделать Дискорд. Всё это время он самодовольно наблюдал за ним и даже не пытался как-либо успокоить, а словно ждал чего-то. Он сказал Рябову:

-А теперь после этой отличной речи, которую я пожалуй даже запишу себе где-нибудь на память, пожалуйста... Обернись.

Профессор постепенно остывая после этой неожиданной вспышки ярости медленно повернулся и буквально застыл от удивления. Он обернулся на Дискорда, но тот же вроде точно ничего не делал, не щелкал ничем и даже не моргал, он же точно видел, но неужели...

-Да, да, — сказал Дискорд. И переместившись вновь в центр зала сказал:

-Этот зонтик висит прямо под потолком не из-за меня. А из-за тебя.

Он взмахнул своей лапой и зонтик растворился в воздухе и повернувшись к Рябову он сказал:

-Я знаю, что ты хочешь у меня спросить. "Почему же когда я пытался мыслить позитивно, зонтик не дрогнул ни на милиметр, но стоило мне взмахнуть своими пухлыми ручками в порыве гнева, как он взлетел под потолок?". Дело в том, что энергию можно высвободить разными способами. Как разозлившись, так и развеселившись от счастливых воспоминаний. Многие миры делят магов применяющих негативные эмоции и позитивные на тёмных и белых. Как по мне всё не так просто и их нельзя делить таким примитивным способом. Фактически любой может побывать как тёмным, так и белым магом. Я скажу тебе даже больше. Даже Селестия изначально пробовала себя в тёмной магии, хоть и строит из себя всю такую святошу. Всё это сильно зависит от мировосприятия. И ты тоже сможешь применять магию позитива, хоть для этого и понадобится полностью пересмотреть свои взгляды на жизнь. Но всё же да это возможно.

Тут Дискорд подмигнул Рябову и завершил свою небольшую речь такими словами:

-Но всё же думаю тебе будет веселее остаться на стороне тёмных магов, поскольку там намного интереснее, хоть время от времени и приходится терпеть заключение в каменном плене.

Профессор же молчал всё ещё переваривая впечатления от только что случившихся событий. Неужели Дискорд каждый раз чтобы переместиться например должен вот так вот сильно разозлиться, но просто мастерски скрывает своё состояние?

Тот же добавил:

-Ну а теперь профессор думаю на сегодня нам будет лучше завершить сегодняшний урок. Впечатлений я думаю тебе хватит надолго. Но запомни на будущее. Не так трудно высвободить энергию жизни, намного труднее её подчинить своей воле и не дать ей подчинить тебя. А потому не советую тебе проводить эксперименты со всем этим без меня. Иначе обнаружить тебя будет проще простого, не то что Селестии, а даже самому слабому единорогу во всей Эквестрии. А на сегодня прощай. И не забудь о своей части сделки. Я не прощаю предателей.

И Дискорд на последних словах пристально взглянув на Рябова щёлкнул пальцами и профессор погрузился в глубокое забытье, без снов до конца этой ночи. Отдых ему не помешает после стольких происшествий за один день.