Время Принцев (джен)

Клод вяло ковырялась в овсянке. Утро было тихое. Соседки по комнате ещё спали, когда девочка выходила из комнаты. Выходной день, суббота. Обычно в это время сложно кого-то встретить вне гостиной. Даже на завтрак приходило от силы — треть факультета. На Гриффиндоре и вовсе счет присутствующих можно было вести по пальцам рук…

— Ты в порядке?

Она вздрогнула. Подошли братья. Гарри усаживался рядом, беспокойно косясь на её нетронутую порцию, Мэтт с Максом уже придвигали к себе кашу. Макс как всегда страдальчески корчился: он предпочел бы видеть в тарелке пару горячих сосисок, тост с джемом и вареное яйцо, а на столе — кофейник со сливками (Тосс часто ставил один с кофе — для отца, и второй, разбавлять какао и чай — для ребят) а не склизкую кашу… 

— Да, Гарри. Всё хорошо. — она отодвинула от себя так и не тронутый завтрак и наткнулась на внимательные зеленые глаза брата. Спросила, чтобы хоть что-то сказать: — Какие у вас на сегодня планы?

— Мы будем домашнее задание делать, — ответил Мэтт, и Макс рядом покорно кивнул, кисло уставившись в стакан с тыквенным соком.

— Эсме отказалась давать эссе по травологии, так что без вариантов.

— А ты, Гарри?

Герой Турнира Трех Волшебников печально вздохнул.

— Хотел предложить тебе прогуляться со мной к озеру.

Клод нахмурилась.

— Это то, о чем я?..

— Да.

— Оу.

Клод отвернулась и рассеянно проследила за тем, как девочка за соседним столом опрокинула стакан с тыквенным соком. Сейчас она пыталась судорожно вытащить волшебную палочку из залитой сумки.

— Сходите, Клод, — оживился Макс. Мэтт рядом с ним недовольно хмурился, разглядывая сестру. — Гарри нельзя отпускать одного.

— Только сперва нужно попросить жабросли у профессора Снейпа, — тихо, как бы между прочим, уточнил Мэтт. Он резко отвел взгляд и принялся ворочать кашу ложкой в попытке остудить.

Клод отвлеклась, удивленно уставившись на Гарри.

— Ты ещё не попросил?

— А когда бы я успел? — примиряюще пожал плечами он. Слегка замялся, словно хотел что-то сказать, но передумал, и почти сердито снова принялся за кашу.

— Ладно, — неуверенно согласилась она. — Мы можем сходить… на озеро.

Гарри бросил на сестру ещё один обеспокоенный взгляд, но ничего не сказал. Мэтт с Максом напротив переглянулись.

Клод ничего не заметила, со все тем же равнодушным интересом глядя на то, как пуффендуйка, несколько минут назад разлившая сок, уже расстроенно оттирала вишневый джем со скатерти.

* * *

С последней вспышки ярости Клод прошло уже почти три недели. Близилось второе испытание, и Гарри становилось всё тревожнее. В первую очередь от того, что головные боли вернулись.

Он начал заниматься окклюменцией по книге, что подарил ему Фритьеф в каникулы. Порой это помогало, порой — нет. Иногда спасали поделки Мэтта: брат с удивительным упорством сплетал узоры из цветных ниток, сочетал орнаменты и цвета. Но всегда спустя несколько дней его подарок бледнел, нити словно истончались, и головные боли снова мучили и без того растревоженного Гарри.

К Фритьефу он идти не хотел. В последнее время профессор стал сам не свой, если о нём вообще можно было так выразиться. Занятия всё ещё проходили на высоте. Они перешли к более серьезным упражнениям: учились анализировать движения на поле боя, даже выстраивать тактику на разные случаи. Фритьеф сам моделировал ситуации, иногда почти жестокие, и порой от этого становилось жутко. Темы касались и темных искусств, и трансфигурации, и в целом давно уже вышли за рамки простого дуэлинга: старшие и вовсе между собой называли его предмет «боёвкой». Да и в целом всё оставалось по-прежнему, за исключением одного: Фритьеф посерел от усталости.

Он почти не появлялся в Большом зале. Несколько раз Макс с Мэттом или Гарри заходили к нему, и всегда он отрывался от какой-то работы. Профессор перестал приглашать их в свой кабинет, и была ясна причина: абсолютно все рабочие поверхности были забиты книгами и незнакомыми приборами, мятыми листами бумаги и газетами на русском языке.

Они несколько раз спрашивали его об этом, но всегда отшучиваясь, профессор старался как можно быстрее помочь им и вернуться к своему делу.

Ребята сомневались в том, что он вообще спал.

Но о том, чтобы пойти к отцу, Гарри даже помыслить боялся. Удивительно, насколько легко год презрения и равнодушной холодности, пусть и вынужденной, может отдалить друг от друга родных людей.

А ещё он страшно волновался за Клод. Ей снились кошмары.

Об этом им рассказали Адиль с Эсме. Расстроенно, мимоходом. Последняя вспышка ярости, в которую девочка вложила всю свою надежду хоть что-то понять в происходящем вокруг них пугающем хаосе, прошла, и после неё наступила апатия. 

Клод всё ждала фейерверка. Она ожидала беду, яркую и очевидную, как та, что случилась с ними перед каникулами. Будучи участницей ночного происшествия, Клод не имела на него совершенно никакого влияния. Она была бессильна помочь отцу, вымотанному после серьезного колдовства. Даже страшилась к нему подойти: настолько чужим ей показался человек, применявший заклинания к Эсме. Она боялась того, что отдалился Фритьеф, который с того ночного случая словно тяжко заболел, лишь с редкими прояснениями выбирался наружу, и опять — чтобы помочь им. Она не смогла ничего сделать для Гарри на Святочном балу — её даже не было рядом!…

Да, она прекрасно понимала: всё закончилось хорошо. Но кто бы мог гарантировать, что так будет всегда?

…И всё же, ничего не происходило. Её изводило ожидание: она боялась даже подходить к Черному озеру.

Братья стали замечать в сестре всё больше равнодушия. К занятиям, домашним заданиям, неаккуратным шуткам и лени друзей. Она перестала замечать и шепотки, и обидные подколки одногруппников — всё, что раньше хоть как-то её задевало.

И Гарри это в кои-то веки совершенно не нравилось.

Поэтому шагая рядом с Клод в подземелья, он волновался. Слишком спокойной она была, слишком равнодушной. Гарри в черных глазах сестры виделись другие: холодные и пустые глаза отца, пугающие, хладнокровные. За одним исключением: в глазах Клод не было опасности. Там было рассеянное спокойствие.

Невольно он представлял, как сейчас они будут выглядеть. Насколько неуютной может стать эта встреча…

Он молился всем богам, лишь бы их разлад с отцом не усугубился после визита в подземелья.

Поэтому он шёл впереди. И даже первый постучал, чтобы самостоятельно объясниться в проблеме, заставившей их прийти к самому нелюдимому и непопулярному профессору Хогвартса.

Однако внутри никого не было.

Ребята переглянулись. Гарри на всякий случай постучал в зельеварню, смущенно заглянул в личные покои и сделал круг почета по кабинету. Никого. Пусто.

— Почему не заперты двери? — озвучила Клод волновавший и Гарри вопрос.

— Может он вышел ненадолго? — мальчик пожал плечами. — Подождем снаружи?

Клод флегматично кивнула.

Они простояли в коридоре минут пятнадцать прежде, чем проходивший мимо слизеринец сказал им, что Снейпа можно не ждать. Он ещё перед завтраком предупредил старост: до воскресенья не появляться.

— Уехал, наверное, — напоследок резюмировал парень и скрылся за поворотом, ведущим в гостиную Слизерина.

— И что нам теперь делать? — озадачился Гарри. Клод хмуро передернула плечами.

— Испытания уже через неделю, — озвучила она. — Пойдем к Фритьефу. Может отведёт тебя в аптеку. Времени совсем нет. И почему ты об этом не позаботился раньше?

Гарри промолчал.

— Может, у профессора Снейпа запас есть? — предположил он.

— Ты предлагаешь лезть к нему в кладовую?

Гарри смутился.

— Вот и славно, — резюмировала Клод. — А то уже повеяло невменяемостью.

Мальчик рассмеялся. Клод тоже неловко улыбнулась.

— На самом деле я не думаю, что нас отпустят с территории школы. — выразил свои сомнения Гарри, пока они шагали по широкой лестнице, кивая портретам и уступая дорогу летящей напролом мелюзге.

— Может и так, — не стала возражать Клод. — Но нам с тобой жабросли никто не продаст. Фритьеф хотя бы заказать может.

— Ты думаешь… Профессор Снейп не станет?

— Станет. — мрачно буркнула Клод, минуя последнюю ступеньку и сворачивая в коридор. — Только ждать его… — она понизила голос. — Он не хочет, чтобы мы к нему ходили.

— Это он тебе сказал?

— Это очевидно. — отрезала она. — Шевелись давай, мы почти на месте.

Они дошли до конца коридора, минуя светлый проём с огромным витражным окном, и остановились напротив двери класса Фритьефа.

— Стучи, чемпион. — насмешливо фыркнула Клод, и Гарри закатил глаза. Но покорно забарабанил костяшками пальцев по лакированному дереву.

Дверь отворилась почти сразу, однако на пороге оказался не Фритьеф: профессор Гандес окинула их старательным сосредоточенным взглядом.

— Что случилось?

— Мы к профессору Фритьефу… — неуверенно попытался объяснить Гарри. Профессор рун молча стояла, чуть склонив голову набок, как любопытная птица, наблюдающая что-то интересное, но очень непонятное.

— А, заходите. — она резко, словно вдруг передумала вообще с ними разговаривать, развернулась и прошла вглубь класса. — Фритьеф, к вам Принцы.

Гарри с Клод неуверенно последовали за профессором, и с удивлением увидели, как девушка непочтительно ткнула волшебной палочкой Фритьефа в плечо. Сам он, будто задремавший на старом истрепанном диване классной комнаты среди разбросанных книг, вздрогнул и растерянно уставился на вошедших Гарри и Клод заспанными слезящимися глазами.

— Что-то случилось? — профессор стремительно выпрямился на диване, словно хотел подняться, но вместо этого случайно столкнул с колен книгу. Она скользнула вниз, но не упала, зацепившись за образовавшийся карман из теплого пледа, накинутого поверх колен. Фритьеф аккуратно выпутал из цепкой хватки перевернувшейся ткани библиотечную ценность и посмотрел на плед так, словно впервые его увидел.

— Мы хотели попросить вас сделать заказ в аптеке. — Гарри неуверенно моргнул, наблюдая за тем, как профессор Гандес перебирает книги на столе, словно что-то ищет. Перевел взгляд на Фритьефа. Тот тоже увлёкся деятельностью профессора рун, немного озадаченно проследив за тем, как она отлеветировала небольшую стопку книг на соседнюю парту, словно просмотренную партию. — Это для следующего Испытания.

Профессор нахмурился, снова возвращая внимание Гарри. На его изможденном лице мелькнуло задумчивое выражение.

— Если вы собрались варить зелье подводного дыхания… — аккуратно начал Фритьеф, словно подыскивал аргументы против, но Клод его почти сразу перебила:

— Нет, профессор, оно слишком сложное. Мы подумали, что подойдут жабросли.

— О. В аптеке на Косой их не достать.

— Да? — расстроился Гарри. — И что же делать?

Фритьеф вздохнул и утомленно откинулся обратно на спинку дивана, устало потирая глаза.

— Чай будете? — как-то ворчливо буркнула профессор Гандес, снова привлекая к себе внимание.

Ребята хотели отказаться, но Фритьеф их опередил:

— Да, Лия, сделай, пожалуйста, —сказал он, отнял руки от лица и снова обратился к Гарри. — Который час?

— Половина десятого, профессор, — виновато откликнулся мальчик. — Мы можем позже зайти.

— Нет, все в порядке, — в руках профессора мелькнула волшебная палочка, и в раскрытую ладонь влетела трость, неустойчиво кивнув ручкой. Остатки слабости как-то сразу исчезли, уступив место внимательной собранности. Он поднялся. — Профессор Снейп не объявлялся?

— Сказал, что вернётся к четырём. Зайдёт, — нахмурилась Гандес. Фритьеф украдкой окинул её каким-то странным, сочувствующим взглядом, но ничего не сказал. Вместо этого он обратился к Гарри и Клод: 

— Вы молодцы, что зашли. Гарри, как обстоит дело с вашими занятиями? Вы выполняете упражнения из той книги, которую я вам дал в каникулы?

— Да, профессор, — послушно кивнул Гарри. — Получается не всегда… Но я занимаюсь регулярно.

— Молодец, — Фритьеф потёр лоб ладонью, как будто в моменте о чем-то задумался и сразу же попытался отогнать навязавшуюся мысль. — Как общее самочувствие?

Гарри запнулся.

— Раз на раз не приходится, — наконец выдавил он.

— Да, этого следовало ожидать. Вы так и не обращались к профессору Снейпу? — Гарри помотал головой и пристыжено отвел взгляд, встретившись с досадой в льдистых серых глазах. — Он не просил вас зайти к себе?

Мальчик снова покачал головой, и Фритьеф вздохнул. Но тут вскинулась Клод. Обожгла окружающий их беспорядок неприязненным взглядом и выпалила:

— Кажется, он уже повернулся на конспирации, и совершенно не интересуется ничьими проблемами, кроме своих.

Фритьеф посмотрел на неё с удивлением.

— Ты же не думаешь, что их у него мало, милая? — мягко спросил он. Клод промолчала, сердито глядя в сторону.

— Чай, — вдруг вклинилась профессор Гандес, и на учительский стол бухнулись четыре маленькие звонкие чашечки и заварочный чайник. Сразу же к ним подлетела пара стульев. Профессор подтолкнула ребят в спины, и они покорно присели на предложенные места.

Фритьеф последовал за ними. Гандес уже отходила от стола к окну с наполненной чашкой, когда он наконец-то дохромал до преподавательского места и как-то особенно тяжело опустился в сидение резного стула.

— Что ж, пожалуй действительно с вами давно пора поговорить. Вы уже достаточно взрослые, чтобы кое-что понимать. Не обижайся на отца, Клод, не стоит. Он оказался в очень плохой ситуации и, увы, невольно мы с профессором Гандес и сами приложили руку к тому, чтобы поставить его в такое положение.

Гарри с Клод переглянулись.

— Я не понимаю…

— Пейте чай, — чайник на столе подпрыгнул, и из тонкого носика плеснула ароматная струя травяного настоя. Белый пар забеспокоился над чашками, витыми спиралями взлетел вверх. Фритьеф придвинул к себе свою порцию. — Я собирался сегодня попросить вас прийти, но даже лучше, что так получилось. 

— Сегодня? — нахмурилась Клод. К своей чашке она так и не притронулась. — Почему именно сегодня?

Профессор Гандес громко фыркнула. Ребята подпрыгнули на местах от неожиданности, и Гарри с перепугу вцепился в фарфоровый бок своей чашки. Тут же отдернул руку, обжегшись плюнувшим через бортик кипятком, и ещё более смущенно переплел пальцы, остужая пострадавшие конечности.

— Так ли это важно? — удивился Фритьеф. Но ответил, посмеиваясь: — Боюсь, в том вина профессора Гандес. Она, как и вы, немного устала от нас с профессором Снейпом и закатила вчера вечером безобразный скандал. Так что можете сказать ей за это спасибо.

Гарри неуверенно улыбнулся, подавив в себе иррациональное желание истерично рассмеяться. Клод же, однако, все еще не расслаблялась.

— Где сейчас отец?

— В поместье, Клод.

— Что? — брови взлетели над горбинкой переносицы, и девочка скептично оглянулась на профессора Гандес, которая флегматично ковырялась в вазочке с печеньем, сидя на подоконнике. — Что он там делает?

— Ставит защиту, — ответил Фритьеф. И серьезно кивнул растерянности в глазах Клод. — В противном случае вы с Гарри не сможете вернуться домой этим летом. Вас будут искать.

— Кто? — Клод неуютно заёрзала на стуле. — И зачем?

— Поттеры. Пей чай, Клод. Остынет.

Девочка подпрыгнула на своем месте, её гневный взгляд обжёг профессора, потянувшегося за чайником.

— Не хочу я ваш чертов чай!

Фритьеф отвлёкся от неустойчиво покачнувшейся подставки и вернул чайник обратно, подняв на девочку удивлённый взгляд.

Клод почти сразу остыла. С ужасом Гарри понял, что она просто пытается не разрыдаться.

Профессор Фритьеф тяжело вздохнул и поднялся со своего места. Подошел к ребятам и мягко заставил Клод сесть обратно, положив тяжелую теплую ладонь ей на плечо. Когда девочка послушно опустилась и поникла, закрыв лицо руками в попытке отгородиться от нахлынувшего чувства стыда, он ласково погладил её по слегка спутанным черным волосам, беспокойно спадающим на плечи.

Гарри тут же подскочил и подвинул стул профессору, предлагая сесть. И не дожидаясь согласия с его стороны, дернулся в сторону, забираясь на стоящую рядом парту.

Фритьеф опустился на предложенное место, отставил трость и потянулся к Клод, отнимая ладони от заплаканного лица.

Краем глаза Гарри заметил, как плавно соскользнула с подоконника профессор Гандес и бесшумно скрылась за слегка приоткрытой дверью кабинета Фритьефа, оставляя их наедине.

— Я в порядке, профессор, — гнусаво выдавила девочка, и Фритьеф мягко улыбнулся.

— Вы боитесь, Клод. Просто признайтесь. В этом нет ничего стыдного. Мне очень жаль, что в своей слепой заботе мы не подумали о том, что незнание страшнее любой информации. Простите нас за это.

Уже успокоившаяся было, Клод судорожно всхлипнула, и уже разрыдалась по-настоящему. Она по-детски утёрла слёзы кулаками и неожиданно одним порывистым движением вцепилась в Фритьефа мертвой хваткой, уткнувшись лицом в теплую ткань его мантии. Профессор осторожно погладил её по спине, положив вторую руку на затылок. 

Гарри сзади сидел, боясь шелохнуться. У него тоже уже предательски покалывало глаза, но он упрямо отводил взгляд и невольно щурился от казавшегося слишком ярким уличного света. Февральское солнце робко переливалось, то выглядывая, то скрываясь в тонком слое облаков, словно тоже ещё не решило, в каком оно настроении.

Наконец-то всхлипы затихли, и Фритьеф выпустил Клод из объятий.

— Простите, профессор. Мне жаль, что так вышло. И извините за мои слова, я не хотела вас обидеть.

Фритьеф только покачал головой. Он ещё раз провёл ладонью по встрепанной макушке девочки, отводя упавшие на лицо пряди, потом отвернулся и протянул руку за тростью, намереваясь встать.

Но тут дверь, ведущая в коридор, распахнулась, и на пороге застыл Снейп с палочкой наизготовку.

— Невозможные люди, — звоном зазвучавшего голоса разрезалась образовавшаяся тишина. Он отмер и зашел внутрь, плотно закрывая за собой дверь.

Профессор зельеварения стремительным шагом преодолел расстояние от входа до учительского стола. Черная мантия вздымалась за ним жуткими крыльями.

Гарри подпрыгнул, соскакивая с парты, и выпрямился по стойке «смирно», но Северус прошёл мимо. Он остановился рядом с Клод и внимательно вгляделся в её заплаканное лицо. Она старательно отводила глаза, но мокрые дорожки слез и красные пятна на щеках красноречиво выдавали её состояние.

— Что случилось? — задал вопрос Фритьеф, всё-таки обхватив ладонью ручку трости.

— Уместнее было бы мне задать этот вопрос, — холодно парировал Снейп.

Профессор непонимающе вгляделся сначала в сердитого Снейпа, потом в обиженно надувшуюся Клод, и вдруг заметил едва-едва проглядывающие рыжие пряди в черноте угольных волос. Взгляд опустился ниже, за неразборчивыми искрами, вспыхнувшими на краю бокового зрения. И сразу Фритьеф увидел опаленную дыру в кармане мантии девочки, которую прожгла волшебная палочка: из неё с разной периодичностью вылетали то красные, то белые всполохи плохо контролируемого волшебства.

— Я скоро с вами совсем поседею, — улыбнулся он, глядя, как Клод снова начинает злиться. Все-таки поднялся со стула, делая шаг в сторону, и поманил Гарри свободной рукой. — Пойдём-ка, дружок, кое-что с тобой проверим. Заодно выпишем профессору Гандес пару жалящих за то, что роется в моих книгах. Видит Бог, я давно уже об этом мечтаю.

Гарри нервно улыбнулся, но послушно сполз с парты и чуть ли не бочком прошёл мимо отца с сестрой, сверлящих друг друга горячими неприязненными взглядами.

Примечания:

Немного обманулась меланхоличностью предыдущей главы, хотелось поскорее вернуться к повествованию через действие, а вот нет!)

Но мы как никогда близко подошли к этому. Вторая часть главы будет выложена совсем скоро, и уже после этого пойдём нырять в Черное озеро!)