Путешественник Императора (гет)

На следующее утро мы с Паймон проснулись в пустом доме Араджи, в реальном мире, под обычным небом, и вокруг не было никого... после вчерашнего празднества в мире снов, под колдовским небосклоном, когда все вокруг пестрело от аранар, контраст был разителен. Паймон не сказала ни слова, вместо этого уделяя все свое внимание завтраку, но тревога ясно читалась на ее лице. Я догадывался, что ее беспокоит, и помалкивал — это разрешится само собой. Сам я ясно ощущал следы Дендро в воздухе, а потому знал, что беспокоиться не о чем.

Закончив и собравшись, я последовал по этому следу и не удивился, когда он привел нас обратно к тому покрытому узорами камню, что открывал проход в мир снов и обратно. А там нас уже ждал...

- Арама! — радостно завопила Паймон.

- Нара Александр и Паймон бодры как персики зайтун, покрытые утренней росой, — повернулся к нам Арама. — Но Паймон выглядит встревоженной, кошмар приснился? — ну, даже ему это было заметно, но, учитывая их фамильярность со снами, не должен ли он все знать о кошмарах?

- Паймон боялась, что ты нас бросил...

- С чего бы? Я все время был здесь...

- Просто Ванарана находится в мире снов, а вчерашний день и фестиваль Утсава были просто замечательны! Это было подобно сну, и теперь Паймон боится, что это могло и правда быть сном, а значит, стоит проснуться, и... и опять останутся только Паймон и Александр, как в самом начале...

- Но ведь сны тоже реальность, — первым откликнулся Арама. — Я много наблюдал за нарами. Кошмары заставляют их грустить, а добрые сны радуют нар. Точно так же как и события за пределами сновидений. Даже если мы и Ванарана лишь приснились Паймон, это все было столь же реально, как и наяву!

- А ведь главное, мы, Паймон, в мире снов уже далеко не первый день, — вставил я. У меня были сомнения в словах Арамы, есть заметная разница между материальными результатами и нашим состоянием духа. Но и результаты уже были, а теперь их будет больше, и никто не собирался нас обманывать. — И мы уже многое сделали, все это не было и не может быть просто сном. И сделаем мы еще больше.

- Да... — почесала затылок летунья. — И теперь мы сможем спасти Рану.

- Да-да! — подпрыгнул Арама. — Сейчас мы вместе пойдем в храм Ашваттхе, заберем биджу и исцелим нару Рану!

- Верно! — энтузиазм резко вернулся к малышке. — Это должны быть странные грибы, что мы ели вчера на празднике... Александр их больше избегал, оставляя Паймон! — о как она на меня все свалила! Даже чуть завидно становится! И гордость берет... — Вот из-за них Паймон и напридумывала всякого! Идемте, сделаем это!

- Так идемте же! Я теперь знаю, где искать храм Ашваттхе! Прежде я там не бывал, это так волнительно! — с этими словами Арама повел нас к Статуе.

* * *

Мы перенеслись на берег реки, к югу от Ванараны и к северу от Вишуджи. Места мне были уже немного знакомы: один из многочисленных туннелей, что вели в пещеры, где мы недавно крошили боевую технику Каэнри'ах, начинался недалеко отсюда, на противоположном берегу. Только в этот раз мы двинулись на запад, вдоль реки по крохотным тропинкам, которые, я подозреваю, открывались перед нами и снова закрывались позади.

Путь привел нас к очередному гроту, который был хорошо спрятан, но не скрыт никакими барьерами или иллюзиями. В нем мы нашли очередное дерево васара, несколько крупнее предыдущих, выглядело оно тоже неважно, но зато вокруг не было и намека на зону Увядания... Вообще, жизнь тут била ключом, но одновременно в воздухе чувствовалась тревога и даже угроза... ведь недаром мы были на краю той второй недоступной зоны в лесах Сумеру, что была загажена Бездной...

- Ашваттхе, это место? Или дерево? — поинтересовался я.

- Да, Ашваттхе это дерево, очень могущественное и более древнее, чем все истории аранар! Оно старейшее из васар! — в голосе Арамы звучало что-то похожее на благоговение. — Тысячи и тысячи лун назад владычица Дендро пела тут. Тогда она только-только покинула валуку, леса не были такими густыми, а вокруг было много песка... Ее араракалари был тысячекратно сильнее иных араракалари, ведь ее песня была близка Истоку. Ашваттхе услышало ее зов из сарвы, и тогда все вокруг зазеленело... Она поведала Ашваттхе о нарах, что жили в лесах, о том, какие они умные и красивые, но одинокие... нужно было сделать так, чтобы жителей леса стало больше, и чтобы все они подружились. И Ашватхха породило прекрасный и сочный плод, в котором хранилось множество зернышек, из первого из них и появился Арамухукунда. Поэтому Арамухукунда считается древнейшим аранарой. Зернышки продолжали прорастать, и со временем аранар стало как листьев на деревьях, и жили мы так с нарами в лесу... Потому Ашваттхе имеет столько силы и значения! Маленькие нары рождаются от других нар. Но все аранары — это дети Ашваттхе и Дендро Архонта!

К концу этого краткого курса истории своего народа Арама дрожал всем телом от волнения... в принципе я его понимал, это дерево значило для аранар примерно то же, что Святая Терра для нынешнего Человечества. И, нужно признать, родина рода людского в эти дни во многом представляла из себя зрелище еще более печальное, чем Ашватххе. А этот Арамухукунда... его уже упоминали, как одного из участников событий пятисотлетней давности, но я тогда не понял, что он был первым в своем роде... и... во время праздника Утсавы мы встречали коричневого аранару, кто словно вынырнул из прошлого, и от кого волнами расходились ощущения старости и силы. Возможно ли?.. И один из цветов в моем венке как раз от него.

Пока я размышлял, Арама напомнил об источнике сил аранар и васар — воспоминаниях и снах, и именно это содержалось в трех фруктах васома, что мы собрали. И они дадут новые силы Ашваттхе, чтобы оно произвело на свет новый и здоровый фрукт — биджу. По его указанию я приблизился и положил руку на ствол... энергия Дендро пробежала по коре... а потом я ощутил знакомый разряд. Если проверить, то моя связь с этим элементом, а также Светом Императора, несомненно вновь выросла.

- Сила этого Древа впечатляет, — согласился я. — Но одновременно чувствуется и вся та тьма, что оно сдерживает... Тьма рядом, и это тревожит.

- Все аранары — дети этого древа. Теперь ты связан со всеми нами, ты знаешь наши песни, ты несешь наше благословение. Потому и дерево Ашваттхе благословило тебя! Покуда венок из наших цветов и воспоминаний при тебе, дерево будет воспринимать тебя, как свое дитя, — это... наверное, это большая честь. Восторженный голос Арамы тем временем зазвучал тревожнее. — Но ты прав, что-то не так... Ашваттхе словно слабо, пусть мараны вокруг и нет, это, несомненно, ее вина! В любом случае, нам нужно попасть в сны Ашваттхе, чтобы подпитать древо фруктами васома! Это поможет ему восстановиться!

- Как и раньше? Просто протянуть руки, и мы попадем в волшебный мир сна... васары? — у Паймон всегда были проблемы с именами и названиями аранар.

Но она была совершенно права. Вот только у меня было очень плохое предчувствие, когда я протягивал руку... я не стал это озвучивать, чтобы не накаркать. Вот только не помогло. Предчувствие меня не обмануло. Ибо стоило нам попасть в сновидение, как мы оказались посреди зоны Увядания — гнусная опухоль росла прямо посреди этого волшебного минимирка, что представляли собой сны васар. Именно опухоль, а вместе с ней и ветви, а значит, это была полноценная зона Увядания — прямо в этом внутреннем мире — а ведь до сих пор в снах васар нам приходилось иметь дело лишь с их порождениями...

Монстры, впрочем, тут тоже были. Причем не привычные прокаженные плесенники или хиличурлы, даже не механизмы Руин. Нет, в этой зоне прохлаждалось полдюжины гончих Разрыва. И потому я не тратил время на то, чтобы вслушиваться в растерянные и испуганные крики своих спутников. Усиленный Анемо рывок вперед, и я оказываюсь посреди этой стаи — оставив позади себя еще одну тварь, что еще не успела понять, что лишилась башки и рассыпаться прахом. Рядом со мной сразу две цели, а значит...

Рубящий удар снизу вверх правой рукой, но бестия успевает отдернуться назад, и вместо головы Небесный меч оттяпывает ей лишь часть нижней челюсти... для большинства живых существ это потенциально смертельная рана, не каждый орк такую переживёт. Но вот насчет этой твари — не знаю.

Одновременно левой рукой я сделал глубокий выпад, вогнав силовой меч в бок другой зверюги. Та тоже успела отреагировать, и рванулась в сторону и вверх, пытаясь освободиться от всерассекающего лезвия в своем теле, но я этого ожидал и успел сделать шаг вперед, поворачивая клинок. Как результат, вместо того, чтобы освободиться от меча, она лишь пробороздила им все свое тело... рана оказалась смертельной.

Дальше мне пришлось резко отпрыгивать в сторону, спасаясь от лап другой твари, что уже сориентировалась и попыталась достать меня сзади. Добилась она лишь того, что я оттяпал ей одну лапу, удачно отмахнувшись мечом. Мгновение спустя я еще пустил в нее атаку Дендро, но острые как бритва листья пока лишь вонзились ей в шкуру без большого эффекта.

Шаг в сторону, разворот, взмах мечом в левой руке, чтобы заставить двух других тварей отдернуться назад, и глубокий выпад Небесным мечом. Уже раненная зверюга успела сдвинуться, почти полностью избегая моего меча, как результат я лишь слегка задел ее по морде, но и этого было достаточно. Я уже успел сменить элемент на Электро, который сейчас наполнял мой меч и немедленно вступил в реакцию с Дендро, что еще осталось на ее туше... Стимуляция — так назывался этот процесс — резонанс двух стихий многократно повысил их разрушительный эффект, и гончая этого уже не вынесла, обратившись в прах.

Оставалось три твари. Та, которой я оттяпал полпасти, держалась чуть в стороне и не особо горела желанием продолжать драку. Вокруг другой вился оправившийся Арама, отвлекая ее внимание — в мире грез способности малыша дурачить головы врагам заметно снижались. А вот третья... ее не было там, где я ожидал ее увидеть, ее вообще видно не было... но я помнил об их способности быстро перемещаться через разрывы реальности, а потому даже предупредительный крик Паймон мгновением спустя был лишь подтверждением. Вражина бросилась на меня со стороны, уверенная, что самая хитрая и что ударит со слепого угла, но вместо этого налетела на оба мои меча...

Пару секунд спустя уже я подобрался к отвлекшейся бестии и зарубил ее одним ударом — последняя, кажется, пыталась предупредительно взвыть, но отсутствующая нижняя челюсть ей явно мешала... И, лишившись последней товарки, раненая тварь посчитала, что с нее хватит и скрылась в разрыве до того, как я до нее добрался...

Арама лепетал что-то о том, как это ужасно, что марана проникла сюда, но я пока не слушал. Вместо этого я подскочил к первой ветви Увядания и уничтожил ее, дальше взялся за вторую... и тут предупредительный крик Паймон подтвердил, что не зря я спешил. Уж не знаю, подранок ли это позвала подмогу, или все было иначе, но на огонек подтянулись еще две твари, причем из числа тех, что покрупнее. Малышка, кто ничего не предприняла во время первой схватки, опасаясь задеть меня — уж больно активно мы все перемещались — тут момент не упустила и метнула Пиро заряд прямо в морду одной из бестий. Попала она удачно, и, видимо, глаза у гончих Разрыва были не просто для красоты — а то были у меня сомнения — ибо тварь замерла, очумело вертя головой. Я не упустил эту шикарную возможность и вогнал левый меч ей прямо в лоб, а правый в горло — так, чтобы уж наверняка. Все это время я не терял из виду вторую бестию, но ее опять целиком отвлек на себя Арама, так что покончить с ней проблем не составило. А дальше я быстро выжег последнюю ветвь, а потом и всю зону Увядания. Воздух, до этого очень тяжелый, стал заметно чище... но не как во снах иных васар. Больше никто нападать не пытался, но... сомневаюсь, что это конец.

- Кажется, все... — Паймон лишний раз огляделась вокруг. — Как же хорошо, что Александр был здесь и, как всегда, готов к бою! Но что же с деревом Ашваттхе?

- Прости меня, нара Александр. Прости меня, Паймон, — Арама сидел на полу, горестно опустив голову, листки на ней и руки. — Я до самого конца не замечал, что Ашваттхе поражена мараной... но теперь... тучи черных насекомых грызут корни Древа Снов по всей Сарве... Даже отсюда я чувствую руки мараны, от прикосновения которых сновидения сотрясаются... Простите, я должен был догадаться раньше...

- Не кори себя! — отмахнулась Паймон. — Все же обошлось, Александр был готов и со всем тут справился! Или...

- Ведь проблема куда глубже, и сейчас мы ее вовсе не решили?

- Фрукт васома должен частично восстановить силы древа... Александр, прошу, помоги...

Я вытащил один из фруктов, одновременно всеми своими чувствами пытаясь дотянуться до самого древа Ашваттхе... Что-то у меня получалось, но очень туманно... эта связь была совершенно не рассчитана на человеческий разум. Я ощущал жизненную силу, и ощущал примешанную к ней энергию Бездны, та расползлась повсюду. А главное... она не казалось тут совершенно чуждой, как, например, было в случае с Двалином. Скорее всего, потому, что здесь зараза шла из самого корня всего, из Ирминсуля, а потому по определению считалась хоть немного, но “своей”... Нет, вся эта структура воспринимала ее как заразу и пыталась бороться, сдерживала, но... Мне было совершенно ясно, что очистить ее, как Двалина, будет невозможно. И дело не только в масштабах проблемы и мощи проказы... просто одно от другого уже было не отделить.

- Хм, я понял... — вновь подал голос Арама после пары минут молчания. — Я знал, что в нужный миг найду решение, но не думал, что это будет так быстро... Как облака понимают, что пришло время оросить землю дождем. Как дождь понимает, что нужно проникнуть поглубже в почву. Как семена понимают, что пора прорастать, чтобы превратиться в большие деревья и дать сочные плоды... — я уже понял, к чему идет речь, и... сердце на миг, но дрогнуло.

- Арама вдруг такой странный... — прошептала Паймон. Она пока ничего не поняла, но тоже почувствовала.

- Я разговариваю с Древом Снов, просто вы не слышите! Нара Александр, Паймон, вместе мы все поправим! Но сперва нужно выбраться из этого сновидения!

К счастью, в этот раз не пришлось проходить воображаемый лабиринт, и всего несколько секунд спустя мы снова стояли в той пещере перед древом Ашваттхе. И большая часть энергии Дендро, что до этого текла по его стволу, теперь сконцентрировалась в один яркий шар среди корней. И Арама осторожно, но уверенно коснулся его своей крохотной ручонкой, поглощая эту силу...

- А! Арама, что ты делаешь? — шуганулась Паймон.

- Марана разрушила Ашваттху, — несколько секунд спустя Арама повернулся к нам. Голос его звучал... как-то иначе... солиднее. — Без него не добыть биджу... и все сны и воспоминания будут нести в себе знание смерти... Потому я хочу посадить новое дерево, только так я смогу помочь вам...

- Но, чтобы из семечка выросло дерево, нужно очень много времени!

- Не волнуйся, скорость роста васары зависит от семечка. Ашваттхе передала мне свою силу. У нас фрукты васома и общие воспоминания о наших общих делах, — Арама повернулся к древу. — Спасибо тебе, первая Ашваттхе, и спасибо всем, кто был с нами на нашем пути! Силы и воспоминания принесут великую пользу! С их помощью вырастет новая Ашваттхе!

- Арама странный...

- Разве? — тот повернулся к Паймон. — Просто мне открылось множество вещей, и я получил огромное количество новых воспоминаний, — вот что имелось в виду под “силой Ашваттхе”. — Не волнуйтесь, я все тот же я, и вы — мои друзья! Я обязательно помогу вам!

- Я понимаю... — уважительно склонил я голову перед малышом-аранарой, кто только что без подготовки и без колебания принял на себя мантию мессии своего народа. — И что дальше?

- И Александр странный... — прошептала Паймон. В ее голоске мелькнул испуг, что-то она начала понимать, наверное, узнав мои интонации.

- В глубине храма Ашваттхе запечатан проход в Ванарану прошлого, где пленено воплощение мараны. Оно будет распространять свой яд на земли и сарву до тех пор, пока вся зелень не засохнет, цветы не увянут, а все источники не станут грязными и отравленными. До тех пор, пока все живое не погибнет. Его нужно уничтожить! Лишь тогда можно будет вырастить крепкое, здоровое дерево, что даст биджу!

* * *

Не то, чтобы я сразу кинулся в бой с воплощением проклятия или дара Нургла, что сумело так или иначе материализоваться в реальном мире Тейвата. Учитывая необычные свойства этого чудного мира, я сомневался, что найду там настоящего демона Чумы, но кто его знает... Зато я не сомневался, что на пути нас будет ждать куча врагов, скорее всего больше, чем попадалось за последние недели. И идея выходить против них втроем — даже с новыми силами Арамы — меня не прельщала. Потому я обратился к нашему проводнику с предложением повременить, чтобы я пригласил “других хороших и сильных нар”, чтобы те поддержали нас. Арама серьезно задумался над этим, но потом отказался. Вся старая Ванарана была покрыта Увяданием, и все трое из нас могли там находиться без особых проблем, а потому он сможет сконцентрироваться на том, чтобы скрыть нас от враждебных глаз, и у нас будет реальный шанс проскочить большую часть пути незамеченными. А других людей ему пришлось бы защищать от влияния зон Увядания, и нас бы несомненно заметили. Что же, аргумент.

Старая Ванарана производила... тягостное впечатление. Даже на меня, кто видывал и помойки, в которые были превращены территории за пределами городов-Ульев, и земли, где хорошо укоренились внучата Дедули и его творения — все там потом требовало тщательнейшего очищения огнем. Так вот, даже на меня эта почти безжизненная пустошь произвела болезненное впечатление, прежде всего, четким пониманием того, что когда-то это место было столь же волшебным и полным жизни, как и нынешняя Ванарана... если не больше. Четыре огромных дерева, что даже сейчас, совершенно мертвые, сухие и искаженные, заметно превосходили большую часть гигантов, что росли в Апаме... К счастью, сила Разложения, пусть и правда покрывала тут все, не была слишком мощной, моя аура ее сдерживала без больших усилий...

И да, мои опасения сполна подтвердились — врагов тут было великое множество. Лагеря хиличурлов — некоторые просто огромные — в которых заправляли маги Бездны. Я, кажется, заметил даже одного Чтеца, но не уверен — далековато было. Попадались и гончие — и поодиночке, и небольшими стаями — это был редкий случай, когда этих тварей можно было понаблюдать в относительно спокойной обстановке. К счастью, несмотря на свою собачью внешность и даже некоторые повадки, они не обладали нюхом и иными чувствами собачьих, иначе мы бы вряд ли прошли мимо них. Ну и конечно же, плесенники, кучи прокаженных плесенников. Некоторые зашли так далеко в своем разложении, что потеряли возможность двигаться и вросли в землю, подобно обычным грибам, распространяя вокруг себя заразу. Другие были еще только на полпути туда, но в результате стали немного похожи на небольших тварей Нургла... Паймон очень старалась на них не смотреть...

Но Арама полностью сдержал свое обязательство и укрыл нас от взглядов и иных чувств всех местных обитателей... Временами нам приходилось пробираться вперед прямо под носом у врага, но мы оставались незамеченными... Правда, сдерживать порыв уничтожить эту мерзость, что бывала буквально на расстоянии вытянутой руки, было подчас непросто...

Во время небольшого привала разговор зашел о царе Дешрете и феях, и Арама рассказал некоторые детали, о которых мы не слышали ни от Архонтов, ни от Дайнслейфа... история о запретной любви феи к человеку, и расплата за нее звучала... подозрительно.

Воплощение мараны было запечатано под землей, сдерживаемое тремя барьерами-печатями, что были установлены аранарами прошлого. И их нужно было миновать и снять аккуратно, чтобы не дать гадости, к которой мы направляемся, преждевременно вырваться на свободу. Потому первым этапом было найти подсказки, оставленные пятьсот лет назад на поверхности Ванараны. Это вновь были руны, нарисованные на стенах, только в этот раз сила, вложенная в них, была такова, что помимо знаний они передавали и эмоции и чаяния аранар, написавших их... От их страстного желания, чтобы однажды марана была уничтожена, полностью предана забвению, и новая жизнь и зелень наполнила их былой дом, кулаки сжимались до хруста.

В конце концов Арама вывел нас к очередному провалу под землю, который как раз был перекрыт первой печатью, которую мы и сняли. Прежде чем нырнуть туда, я бросил последний взгляд дальше на запад — там смутно виднелся красный луч, бивший в небо среди корней одного из мертвых деревьев-гигантов... В старой Ванаране тоже была своя Статуя Семи, сейчас, очевидно, отрезанная от Артерий Земли, но когда мы тут закончим и уничтожим источник всей этой темной заразы, стоит туда вернуться и посмотреть...

Спуск был недолгим, метров двадцать, и привел нас в достаточно широкий туннель, что вел на восток, из стен то там то тут торчали высохшие мертвые корни... как и гигантские стволы наверху, они не сгнили. А еще то тут, то там на пути начали попадаться механизмы Руин, в основном Стражи, которые дремали вдоль стен коридора. Многие были, очевидно, в нерабочем состоянии и несли следы тяжелых повреждений, но были и те, что выглядели относительно целыми. Каждому из них я не ленился вогнать силовой меч в глаз, так чтобы они уже точно не встали... Под землей эффект Увядания возрос, а главное, в туннелях было бы уже очень затруднительно избежать столкновения с врагами. А значит, время скрытности прошло...

Первое время все шло очень успешно. Единственные обитатели туннелей, что нам попадались по дороге, это несколько мелких стаек плесенников, с которыми я разбирался в считанные мгновения. Но потом туннель вывел нас в достаточно крупную — хоть и меркнущую по сравнению с теми, где мы бывали последние недели — пещеру, что отличалась тем, что была полностью покрыта песком. А еще тем, что в ней была своя собственная, личная зона Увядания внутри той, большущей зоны, которой являлась вся былая Ванарана... я сразу ощутил, как возросло давление губительных энергий, продавливая мою ауру...

- Марана здесь необычайно сильна! — воскликнул Арама, тоже засветившись ярче. Зеленое сияние окутало нас, приняв на себя напор Увядания. — Эта опухоль напрямую связана с воплощением мараны, потому она столь сильна!

- Значит, нужно от нее избавиться! — воскликнула Паймон.

Я только собирался сказать, что сейчас займусь этим, и чтобы Арама меня поддержал, но тут дело резко приняло очень серьезный оборот. Из песка там и здесь торчали части механизмов Руин, и тут они все пришли в движение. Разом. Более того, оказалось, что еще больше боевых машин было полностью скрыто под песком, и сейчас все они полезли наверх, выныривая со всех сторон... на миг мне это напомнило какие-то когда-то увиденные и давным-давно забытые фильмы с монстрами, а может, мертвецами, что лезли из-под земли...

Но тут же стало не до подобных воспоминаний, ибо, помимо всего прочего, еще и ветви Увядания — а их тут было много — оживились и принялись пускать в меня свои заряды... Причем, когда я не уследил, и один раз меня таки достали... эффект чувствовался.

Дальше было минуты полторы, где я носился по этой пещере, отчаянно маневрируя, так, чтобы пытающиеся достать меня боевые механизмы мешали друг другу, сталкивались, а главное: загораживали меня от огня Стражей Руин и этого чертового Молотильщика... Вполне вероятно, что за это время огонь по своим вывел из строя больше этих железяк, чем мои удары мечами. Арама продолжил сдерживать губительный напор Увядания, и точно сбивал с толку некоторые из механизмов, а Паймон на моих глазах разнесла одного Стража, угостив его бомбой как раз в момент запуска ракет. Детонация боезапаса получилась знатная...

Но в то же время я ясно чувствовал, что ситуация выходит из-под контроля. Пусть мне удалось уничтожить одну из ветвей, остальные продолжали атаковать, и Арама не всегда успевал парировать их атаки. Уже несколько раз ракеты взрывались совсем рядом, и как минимум один осколок нашел дорожку и вонзился мне в правую ладонь. Лучи, которым иногда удавалось скользнуть по мне, тоже оставляли свой след... особенно атаки этого, Омниссия его покарай, Молотильщика. Я сперва даже не разобрался, что происходит. В первый раз я, пробегая мимо, удачно полоснул ему по ноге в момент шага, отчего он потерял равновесие и повалился на живот. Я мысленно списал его как угрозу, но полминуты спустя целый Молотильщик опять стрелял по мне. Сначала я подумал, что просто еще один вылез из-под песка, и после пары рывков проскочил у него между ног, попутно разрубив одну. Плюс коллеги в него насовали ракет, а одно летающее подобие медузы еще и врезалось с разгону... Но несколько секунд спустя он опять поднимался. Только тут я понял, что происходит: у этой гадости была какая-то дикая система самовосстановления, отчего он, по сути, регенерировал, причем так, что большая части техники некронов бы обзавидовалась...

А потом почти прямо передо мной из коридора, что вел откуда-то с севера, вывалилась настоящая волна прокаженных плесенников, перегораживая мне путь...

- Черт... — вырвалось у меня, пока я отскочил назад и спешно искал новый путь... у меня были считанные мгновения для импровизации...

- Мы не справляемся! — Паймон запулила Пиро в эту кучу, но толку было маловато... — Арама!

- Хорошо, я попробую! — и Арама попробовал.

Эффект был мгновенен. Зона Увядания вдруг в одночасье схлопнулась — с той стороны, где за спинами кучи железяк скрывалась опухоль, кажется, что-то полыхнуло. Плесенникам в одночасье поплохело, но я не успел даже подумать о том, как этим воспользоваться, как под ногами начала буквально проваливаться земля... песок.

Выпалив что-то очень неразборчивое, мешанину из матерных выражений десятка языков, я сделал серию прыжков, отталкиваясь от всех доступных опор, чтобы избежать столкновений и оказаться наверху. В этой дикой мешанине из песка, сухого дерева, а главное, громадных боевых механизмов и их обломков, что были сверху, снизу и со всех сторон сразу, открывать планер было самоубийством... Нужно было вырваться наверх... вот только несколько мгновений спустя даже понимание, где тут верх, начало теряться...

- Александр!! — сквозь какофонию всего этого бардака прорвался вопль Паймон. — СЮДА! — ага, надо полагать, верх там... Еще несколько диких кульбитов, в ходе одного из которых я пробежался по корпусу давешнего Молотильщика Руин, и я, разогнав себя силой Анемо, таки вырвался наружу...

- Нара Александр! — голос Арамы звучал с заметным усилием. — Сюда!

- Ох... — позволил я себе выдохнуть и раскрыл планер. Несколько секунд я провожал взглядом массу песка и всего прочего, что стремительно стекала вниз... кажется, даже какой-то взрыв там раздался. — Что это было? — нашел я взглядом своих летающих спутников.

- Паймон и Александру нужна была помощь, потому я очень-очень сильно ударил марану! К счастью, мне хватило сил уничтожить эту опухоль зла!

- Только это не все...

- Не все... я потратил очень много сил и воспоминаний, а кроме того, в тот момент я работал со второй печатью... и... нанеся удар маране, я ее снял...

- Это потому все провалилось?! — завопила Паймон.

- Неужели всю эту массу песка удерживала печать? — поддержал я спутницу.

- Раньше это были камни и почва, но марана забрала из них всю воду и жизнь... ну и... полагаю, я убрал часть песка вместе с печатью...

- Вот оно как?.. — протянул я, бросая новый взгляд вниз. Этот провал был метров двадцать в диаметре, и временами приходилось облетать корни... — Ну, надеюсь, что все машины Руин не переживут встречи с землей внизу... и что там, внизу, не было ничего важного...

- Ну... пока нам остается лишь спускаться... Паймон опасается лететь вниз одна на разведку, — призналась летунья. После этого еще около полуминуты мы плавно опускались вниз.

- Александр, Паймон, смотрите! — Арама энергично ткнул ручкой вниз, где от основной штольни отходило ответвление к югу. — Нам туда! Нам точно туда!

* * *

Ответвление привело нас... в оазис. Никак иначе не описать этот островок жизни в глубине подземелий мертвого царства разоренной пятьсот лет назад Ванараны. Словно бы небольшой уголок дома аранар был вырезан и аккуратно перенесен сюда — трое их домишек аккуратно окружали озерцо, что почти светилось от энергии Дендро, но даже так не могло в полной мере затмить и скрыть губительную, темную энергию, которую она сдерживала...

- Некоторые из этих картинок смутно знакомы, но нет ничего, что бы подсказало, как снять третью печать, — заключила Паймон.

Попав сюда, мы сперва перевели дух, я окунулся в озерцо, и его эффект был почти как у Статуи Семи, ожоги и раны после этого даже обрабатывать не потребовалось. Это было хорошо. А вот что плохо, так это то, что Арама не знал, куда дальше... очевидно, это было в числе того, что он потерял, уничтожая ту Зону... Так что за не имением лучших вариантов, мы взялись осмотреть все вокруг — поселение аранар не выглядело покинутым, но никого мы там не нашли... плюс некоторые вещи там были совсем не к месту, например, деревянный стул, явно рассчитанный на людей... Фрески на стенах тоже мало что дали, судя по всему, там отдавали честь свершениям Люмин пятьсот нет назад, и потом я к ним еще вернусь и как следует обдумаю, но сейчас есть другие дела...

- Тут так спокойно... так хорошо, — почти простонал Арама. — Силы начали возвращаться ко мне, и я вспомнил: здесь же раньше был дом Арамухукунды!

- Привет, Арама, нара Александр и Паймон, — старый, но полный энергии голос раздался из-за спины, заставив меня обнажить оружие. Опять меня застали врасплох!

- Арамухукунда... — с чем-то похожим на благоговение прошептал Арама.

- Я тебя помню... — с некоторым трудом выдавил я, убирая мечи, пока Паймон опасливо выглядывала у меня из-за плеча. — Мы встречались на фестивале Утсава.

- Как хорошо, что ты помнишь меня! Я подарил тебе цветок, и он вплетен в венок, что при тебе... да, я чувствую, что венок с тобой, но не вижу его... почему?

- Это ценная и хрупкая вещь, — чуть нахмурился я. — Отправляться в опасное приключение, выставляя украшение напоказ, неразумно...

- Этот венок не просто украшение, это символ! Он несет в себе благодарность и память аранар! — помотал головой старик. — Пока он с тобой, воспоминания и мечты аранар тоже с тобой!

- Хорошо, — полагаю, к славам старейшего из числа духов леса стоит прислушаться. Так что я водрузил венок на голову.

- Арамухукунда, — вновь воскликнул Арама. — Я столько слышал о тебе, и я играл с тобой в тех воспоминаниях...

- Значит, их воспоминания теперь у тебя, я был их другом и это наполняет меня гордостью.

- Только... я многое потерял в бою... многие их воспоминания исчезли, как облака, унесенные ветром, — в голосе Арамы звучали стыд и ужас от мысли, что он всех подвел.

- Они бы не опечалились от этого, не печалься и ты. Пока рядом друзья, ты всегда можешь накапливать новые драгоценные воспоминая... и все, что я слышал о тебе в сарве, правда. Арама, ты очень отважный анарара...

Двое аранар смолкли, глядя друг на друга... Вообще говоря, они были сильно похожи... просто Арама был моложе, в буквальном смысле зеленый, а старик Арамухукунда так пожелтел, что стал почти коричневым... Мне стало неловко, как если бы я вдруг случайно набрел на какую-то значимую и священную церемонию наследования или что-то схожего... И мне тут было реально не место.

- Нара Александр, Паймон, вы и правда пришли в гости! — Арамухукунда словно и сам вспомнил, что это не стоит делать при посторонних и повернулся к нам. — Это большая честь, и неважно, есть ли у вас тут цель, или вы просто зашли... Я очень ждал этой встречи.

- Мы здесь, чтобы уничтожить воплощение мараны, — я не сомневался, что он и так знал, но вот она, особая манера речи аранар.

- Да, я знаю, Ашваттхе, прежде чем отдать свои последние силы и плод сновидений Араме, открыла мне множество тайн. Через эту пещеру можно попасть в темницу, где мы сотни лет назад заточили марану. Она до сих пор не до конца восстановила свои силы там, а значит, ее можно победить!

- Мы здесь за этим, — я демонстративно образовал на ладони шарик Света.

- Нужно скорее снять последнюю печать и одолеть марану! — вступил Арама. — Лишь тогда сможет вырасти новая Ашваттхе и дать биджу!

- Последняя печать это я, — ответ Арамухукунды меня нисколько не удивил. — Я тюремщик воплощения мараны, но ее силы подобны песку в воде, они просачиваются в сарву по крупице. Я сниму печать и открою вам путь!

- Благодарю.

- Это я благодарю вас. Нара Александр, Паймон, прежде чем вы отправитесь, я бы хотел задать вам вопрос. Я давно мечтал, что вы придете в гости, и хотел получше подготовиться... но я так давно не общался с нарами, что сам не уверен... Скажите, вам нравится это место?

- Очень! — тут же выпалила Паймон. — Только вот еды не хватает...

- Я буду всегда рад прийти сюда в гости, — я не пытался скрыть улыбку, что лезла на лицо. Вот к чему этот стул... — Но вот жить тут я бы не стал...

* * *

Мы еще поговорили с Арамухукундой, кто, кстати, знал нару Варуну — Люмин. Он даже выразил большое сожаление, что я появился перед ним лишь сейчас, а потому он не сможет нас познакомить... я... честное слово, не знал, как реагировать на это предложение... Но с другой стороны, он уже не первый, кто вслух сожалел, что меня не было в Тейвате пятьсот лет назад, и я вполне понимаю это желание, но... история не знает сослагательного наклонения.

Мы с Паймон отправились, пока пара аранар остались что-то закончить, полагаю, ту самую церемонию наследования. Туннель был совершенно безжизненен, лишь местами попадались мертвые, изогнутые словно в адской муке кусты, настолько хрупкие, что рассыпались прахом даже не от касания, а от малейшего воздушного потока. Воздух тут был очень тяжелым и буквально пах смертью... но и я, и Паймон несли с собой след той животворящей энергии, что держала оборону в том оазисе, позади нас... и этот венок на моей голове... он тоже принимал на себя часть напора. И правда, не стоило его прятать.

Туннель вывел нас в каверну столь огромную, что я не мог разглядеть противоположной стороны... впрочем, возможно, дело было в темном тумане, что клубился тут... Он чем-то напоминал ту гадость, которой Чтецы Бездны закрывали от посторонних глаз свои дела в Разломе, но был куда менее густым... Вообще, окружение многим напоминало Безымянные руины... земля здесь, сам камень были искажены и изменены темной энергией... не так, как это было в Разломе, но, по-своему, даже сильнее. Эти подобия замерших волн, то ли из темного камня, то ли из окаменевшего дерева заставляли волосы шевелиться...

- Здесь и закончилась прошлая битва, — нагнал нас Арама. — Тут мы... они сумели подавить воплощение мараны и наложили четыре печати, чтобы заточить ее навечно...

- Жуть... — прошептала Паймон. — Марана... она там?

- Да... разложение мараны погубило васару, что должна была расти над ней. Так марана получила плоть и физическое воплощение, если ее не остановить, она погубит все живое... Воплощение мараны еще не восстановило свои силы, это лучший момент, чтобы ее уничтожить.

- Мы здесь именно за этим, — подтвердил я, бросая новый взгляд на “волны”, значит, все-таки дерево.

- Да, мы сделаем это! — объявил Арама. — Теперь все решится, а значит, теперь не смысла беречь силы!

И он засветился энергией Дендро, как никогда раньше, сила жизни заставила тьму отступить, влияние зоны Увядания рассеялось... И одновременно Дендро коснулось меня... это было... это было как тогда, в Заоблачном Пределе, когда Владыка Лун дал мне благословение... вот только с тех пор мои силы возросли многократно, а значит, и результат... крылья у меня не появились, летать я не мог, но даже это, пусть временное, но возвращение теперь уже значительной части былой мощи... пьянило.

Воплощение мараны, “дара” Нургла, внешне ничего не имело общего с привычными мне демонами. Это было что-то вроде расколотой темно-фиолетовой сферы, в центре которой светился мрачный огонь... Причем вначале она оказалась окружена барьером, что я не смог сходу пробить, даже со своими нынешними силами... Полагаю, я бы все-таки мог проломить ее грубой силой, но нашелся метод попроще.

Барьер питался за счет трех зон Увядания разбросанных по округе, и с моей нынешней скоростью покончить с ними было почти тривиальной задачей. Марана в основном сражалась в этот миг с Арамой, но пыталась плеваться и в меня своей гибельной энергией, но сейчас я эти плевки мог буквально обходить и помахать им на прощание. Я уничтожал ветви и опухоли Увядания, одновременно кромсая и сжигая все то, что пыталось мне помешать. Гончие Разрыва обычно были весьма опасными противниками стаей, тут же я в какой-то момент почти из хулиганства схватил одну за хвост. И, пока она не сгорела в Свете, использовал ее как кистень, чтобы разогнать всех ее товарок, а нескольких и вовсе вмолотил в пол. Крайне же отвратительные твари, вроде слизней — наверное, окончательно искаженные плесенники — просто исчезали под атаками Дендро, что я мог отправлять без перерыва, ибо эта энергия сейчас текла через меня рекой.

Покончив с последней зоной, я со всех ног помчался в центр, где барьер спал, и темное воплощение самой идеи упадка и разложения и крохотный житель леса сошлось почти вплотную... хотя решительно непонятно, зачем. Ибо в этот самый момент воплощение мараны лупило в Араму темным лучом — и от губительной, разлагающей энергии, что ощущалось в нем, становилось не по себе. В это мгновение я усомнился, что даже сверхтяжелый танк Империума переживет такую атаку... возможно, что даже Титан... Но вот малыш аранара эту атаку выдерживал с успехом, его зеленый щит в форме пятилистника поглощал и рассеивал тёмную энергию...

В последнем прыжке я оказался прямо за спиной Арамы, вытягивая руку, рефлекторно пытаясь поддержать, передать в этот щит толику Света, что всегда сжигал и сжигает тьму... и остановился. Что-то мне ясно подсказало, что в этот момент сила Императора Человечества будет совсем не к месту, а возможно, и помешает... чай, с Дендро она не лучшим образом взаимодействует. Тем более, что Арама был не один... помимо воспоминаний аранар — всех, и нынешних и былых — за его спиной чувствовался и еще кто-то... это... это напомнило мне Утсаву, те невинные, любознательные глаза...

Ощутив мое внимание, это присутствие словно бы вздрогнуло и попятилось — уж не знаю, от испуга или стеснения, но остановилось... я почти слышал, как оно решительно сжало губы и вернулось на место, вновь подпитывая Араму... И одновременно венок на моей голове сам засветился золотом... воспоминания и мечты, что были вложены в него всеми аранарами, тоже стали источником силы для Арамы... да и мои собственные воспоминания о них тоже, судя по пробегающим по краю сознания образам.

Это равновесие продлилось еще несколько секунд, а потом резко завершилось, когда разрушительный луч вдруг оборвался, а темная сфера тяжело плюхнулась на землю. Это был далеко не конец, я чувствовал, как эта мерзость начала стягивать к себе заразу и темную энергию, до какой могла быстро дотянуться, пытаясь собраться с силами и... Вот только я не собирался давать ей такую возможность. Столкновение Бездны и Дендро завершилось, а значит, больше ничто меня не удерживало...

Рывок вперед... прямо передо мной открылись несколько разрывов, откуда вынырнули гончие... уж не знаю, могло ли это воплощение проказы, что поразила этот мир пятьсот лет назад, напрямую ими повелевать, или просто как-то их приманило. И это меня не интересовало. Благословение было еще на мне, а значит, они не меня не то, что остановить, задержать не смогут.

Шаг вперед, взмах Небесным мечом, и ближайшая тварь укорочена на голову, теперь чуть правее, и от головы еще одной гончей остаются две половинки. Рывок влево, и тремя переходящими друг в друга ударами я обращаю в прах сразу четверых, что слишком скучковались... теперь... Прыжок вперед, оставляя почти позади себя темную сферу, и с разворота я просто метнул силовой меч прямо в лоб последней, самой крупной бестии... Вообще говоря, бросать свое оружие — крайне глупая идея, но тут я мог себе это позволить, тем более, что...

Воплощение мараны было прямо передо мной. До этого момента я даже не осознавал, что диаметром эта гадость даже превосходила мой нынешний рост, но... Что-то в глубине у нее засветилось чуть ярче, по поверхности побежала какая-то рябь...

- За Императора, — кричать сейчас казалось неуместным, и я обеими руками вонзил напитанный Светом Небесный меч в эту дрянь по самую рукоять. Сопротивления почти что и не было, и я повернул клинок и повел сверху вниз и влево, расширяя рану...

Разрез расширялся, я краем уха уловил какое-то невнятное восклицание Паймон, но тут... эта мерзость вдруг лопнула, как перезрелый плод... Я едва успел отвернуть голову, сберегая глаза, и закрыть рот, как меня с головы до ног залила темная, невообразимо, неописуемо гнусная жижа... а ведь мне приходилось пробираться в занятый врагом город-улей по канализации...

Совершенно инстинктивно я поярче зажег свою ауру, желая избавиться от нее, но... ничего не вышло. Пару мгновений спустя я осознал, что эта гадость — несмотря на всю свою гнусность — была совершенно безвредна и не несла в себе никакой энергии... да и запах, по правде говоря, не был уж столь мерзким. Но ощущения все равно мерзейшие...

- Александр! Ты в порядке?! — налетела на меня Паймон.

- Нормально... — сплюнул я, извлекая из кармана тряпье, что носил с собой как раз для таких случаев. — Какая же гадость... Но оно того стоило, Арама, мы ведь сделали это?

- Мы одолели воплощение мараны! — спланировал к нам Арама. — Теперь лес вздохнет с облегчением. Спасибо тебе, нара Александр!

- Тут был не только я, — в других обстоятельствах я бы тепло улыбнулся, но сейчас было слишком противно. Я ограничился тем, что аккуратно снял венок, чтобы стряхнуть с него всю дрянь, одновременно пытаясь получше прочувствовать нашего загадочного наблюдателя и помощника. Тот отдернулся и исчез, и я мог поклясться, что услышал что-то вроде смущенного писка...

- В каждом цветке есть крошечное сердце аранара, — согласился Арама, делая движение рукой. Вся грязь вмиг стекла с венка... вот бы он еще и со мной это проделал. — Этот же венок, из всех цветов, он без преувеличения дверь в Махаванаранапну... — по-моему, это слово я слышу впервые. — Мы связаны с твоим сердцем, и в тяжелый час поддержим, ободрим и придадим сил, чтобы противостоять кошмарам и преодолеть темные дни! И заполним пустоту в твоем сердце. Те, кто потерял способность мечтать и видеть нас, могут захлебнуться в страхе и боли. Их сердца окаменели, потому цветы им уже не помогут. Но нара Александр, это нара Александр, он искренен и добр, а потому венок сработал, ведь мы не могли позволить, чтобы он боролся со злом один!

Я... я уже давно усомнился в собственной искренности и доброте... в Империуме этому часто не место, чувство долга там куда ценнее. Но... полагаю, это маленькое отважное существо передо мной может знать эту часть моей души лучше меня самого... Да и Тейват, он повлиял на меня...

Тем временем Паймон поинтересовалась о зонах Увядания. Как я и полагал, мы отбросили упадок далеко назад, и напасть должна будет сильно ослабнуть. Но корень всех зол остался в зараженном Ирминсуле, и с этим ничего сделать пока было невозможно. Но... если я прав насчет нашего стеснительного помощника и наблюдателя, то... и тут прогресс есть.

Тем временем Арама продемонстрировал новую суперспособность и пригласил Арану к нам, чуть ли не с другого края Сумеру... Ну а потом было озвучено то, что Паймон не понимала до последнего момента — именно Арама, впитавший в себя память всего своего народа, станет семечком, из которого прорастет новое дерево Ашваттхе. Мессия, кто жертвует собой ради своего народа... впрочем, сам Арама жертвой это не считал. Тем более что все васары были в прошлом аранарами... этого я раньше не понимал, а ведь следовало. Пока что мне оставалось лишь утешить Паймон... а Арама на прощание еще поведал историю о вечном оазисе в пустыне, о какой-то беде, что случилась куда раньше Катаклизма, и с которой справились тогда... “Жизнь всегда победит и двинется дальше” — такова была мораль той истории... Очень надеюсь, что я до сих пор верю в это и сам.

Арама ушел в почву, что начала оживать прямо на глазах... чем-то это напоминало произошедшее в пещере под Священной сакурой... посреди мертвой земли образовалась цветущая, зеленая поляна, а на ней росток Ашваттхе в считанные секунды вырос метра на три... Теперь оставалось лишь вырастить биджу, требовалась моя музыка... и память Араны о Ране и детях. Но воспоминания о друге можно накопить заново, а вот погибшего друга уже не вернуть...

Правда, эта зеленая хитрюга не предупредила о том, что ее память о нас и вообще всем произошедшем тоже пойдет на биджу... если бы на меня одновременно с этим не навалилась дикая усталость — видно, отходняк после боя и благословения — я бы разозлился. Именно разозлился, ну или испытал бы досаду, ибо пусть вся эта история и началась с Араны, вместе мы почти ничего не делали, так что не было бы горечи от потери. Только досада...

Но Арана очень быстро разобралась в ситуации и поверила нашим объяснениям — биджа в наших руках была очень убедительным аргументом. Правда вот убедить ее отправиться вместе к Ране потребовало некоторых усилий, но Паймон справилась с задачей — я ее пустил вперед. А задача была, вообще говоря, была немаловажной — летунья об этом не подумала, но ведь нам еще как-то надо было выбираться. Сперва из этого подземелья, а потом из старой Ванараны, что наверху сейчас скорее всего напоминала разворошенный улей.

К счастью, дерево Ашваттхе могло в виде исключения послужить точкой подключения к Артериям земли.

* * *

- Это араракалари Араны... Она и есть моя подруга? — в других обстоятельствах эта фраза звучала бы очень-очень странно и даже подозрительно.

- Ага, а теперь, Александр, твоя очередь...

- Рана пострадала от мараны, когда мы вместе выручали из беды мальчишку из деревни Вимара, что неподалеку... — я посчитал нужным уточнить, протягивая биджу в сторону зеленого шара, где уже три недели спала дозорная.

- Рана! Ты как? — завопила Паймон, как только Дендро шар рассеялся и мягко опустил содержимое на пол. — Проснулась?

- Ой! Я что, задремала? Где?.. — растерянно потрясла головой Рана, потом обратила внимание на нас, и ее как подбросило. — Александр! Паймон! С вами все в порядке?! Я боялась, Увядание повредит вам! И... Арана? — теперь она обратила внимание и на третью участницу. — Это ты, Арана?..

- Приветствую тебя, подруга нара.

- Как же я долго тебя ждала... — с восхищением прошептала та, кажется, временно позабыв о нас с Паймон. — Мне снился такой длинный сон, где я встретила тебя... Я заблудилась в лесу и не могла найти ни дом, ни моих родителей. Тогда я заплакала, а ты, услышав это, нашла меня и спела песню... Потом мы стали друзьями, много вместе играли в лесу, ты дарила цветы и делилась тайнами леса... как, например, если увидишь раскрывшийся лотос...

- ... удача будет сопутствовать тебе до следующего появления Луны, — закончила за нее Арана.

- Точно! — чуть не подпрыгнула Рана. — А потом мне приснилось... приснилось, будто бы я повзрослела и стала лесным стражем, защитницей древни Вимара... — энтузиазм Раны сдулся, как пробитый воздушный шарик. — Но взрослые не верят в сказки про духов леса, про аранар... мне приснилось, что я забыла о тебе... и думала, что лес — это просто земля, покрытая деревьями... чуждая мечтам и магии... Сейчас, проснувшись, я так перепугалась, что и правда забыла тебя... что бы я тогда делала?! К счастью, это был лишь сон... Как же я рада тебя видеть, Арана! Где ты была, я ждала тебя целую вечность, чтобы вновь отправиться в волшебный лес, как тогда...

- Прости, я ничего не помню... — понурилась Арана.

*ШЛЕП!!!* — не в силах сдержаться, я отвесил себе такой фейспалм, что из глаз искры посыпались. С одной стороны, это лишний раз подтверждало, что врать и хитрить аранары не приучены, и Арана вполне обоснованно опасалась подобного, но с другой, неужели нужно было говорить настолько прямо?!

У этого короткого акта самоистязания были и преимущества, ибо к тому моменту, как я убрал руку от лица и проморгался, шок, ужас и отчаяние на лице Раны уже успели немного ослабнуть.

- Эм... Рана, не обижайся на Арану! — замахала руками Паймон. — Дело в том, что...

- Тебе все это не приснилось... и за время твоего сна многое произошло, — вставил я, бросая короткий ободряющий взгляд на малышку.

- Очень много всего! — закивала летунья и пустилась в рассказы... как обычно, щедро все приукрашивая.

Пока Паймон вела свое повествование, распаляясь все больше и больше, я воспользовался случаем заглянуть в чайник и извлечь оттуда кое-какой снеди. Не уверен, как работала эта Дендро защита, но полагаю, что за три недели Рана успела оголодать, да и жажду утолить стоило.

- Оказывается, это я все забыла... — убито заключила Рана, привалившись к стене.

- Биджа — плод воспоминаний! — тоном знатока заявила Паймон. — Воспоминания о тебе были необычайно ценны для Араны, возможно это и помогло тебе вспомнить.

- Не только, — не согласился я. — Ты что-то начала смутно вспоминать еще тогда, когда я тащил тебя наверх, из той пещеры. Ты упоминала араракалари и марану... Думаю, та встряска, когда ты забыла обо всем, в том числе и о собственной жизни, спасая Иотама, открыла тебе тропку к забытому... кроме того, ты сказала, что видела сон, а...

- А ведь взрослые в Сумеру снов не видят! — прикрыла рот руками Рана. — Да... повзрослев, забыв Арану, я перестала видеть сны... как и все... сейчас это меня просто ужасает, но эти годы я считала это обычным... как и все... как... Как я могла забыть все это?! Прости меня, Арана...

- Я ведь и сама ничего не помню... — неловко пошевелилась Арана.

- И что теперь... — уныло опустила голову Рана. Но я поспешил прервать зарождение пораженческих настроений.

- И теперь вы вновь нашли друг друга, и у вас впереди много времени для того, чтобы создать новые воспоминания! — стоит еще потом уточнить, вернулась ли к ней возможность видеть сны...

- Да. Паймон помнит, что аранары живут очень долго! Вы можете вместе пережить множество замечательных приключений!

- Да... вместе увидеть волшебный лес... — взгляд Раны загорелся. — Ведь, спасая меня вы почти уничтожили марану... проблема с зонами Увядания должна была резко пойти на спад, а значит, лесному дозору не придется разрываться, пытаясь перебороть их... спасибо вам.

- Вот тут, честное слово, не за что, — в тот момент о Ране я и не думал, но не стоит говорить это вслух.

- Это звучит импульсивно, но я хочу отправиться с Араной в путешествие! Только... что будет с детьми, если мы обе уйдем...

- По этому поводу у меня есть идея, — поспешил я ее успокоить. — Но стоит все сперва проверить...

- Вот как? Хорошо. А ты, Арана, хочешь отправиться со мной?

- Хочу, — ответила та. Просто и искренне, почти по-детски, как и принято у аранар в таких делах.

- Тогда отправляемся в деревню! — провозгласила Рана. — Меня не было три недели, все беспокоятся, и многое еще нужно уладить... Но потом... Ты столько забыла ради меня, Арана, но мы создадим новые воспоминания!

Рана приложила руку к сердцу, словно принося клятву и тут... в той точке зародилось, но тут же разошлось по всей груди сияние, теплое и прозрачное, но и одновременно очень яркое. Оно пульсировало в ритме сердцебиения. Растерянная девушка попыталась прикрыть себя руками, и сияние снова сконцентрировалось, теперь между ее пальцами... мигнуло и исчезло, оставив после себя...

- Глаз Бога... — вырвалось у меня помимо воли.

- Паймон впервые видит такое...

- Я тоже... — только что у меня на глазах произошло пробуждение псайкера, пусть и на местный манер... и я не почувствовал ровным счетом ничего. Ни каких-то пертурбаций в Артериях Земли. Ни отголосков в Варпе. Поразительно.

- Похоже, Архонты одобрили мое желание, — просияла Рана, и я не стал возражать...

* * *

Наше триумфальное возвращение вызвало немалый переполох в Вимаре, который как-то сам собой перерос в праздник, что затянулся до позднего вечера. Дети, и прежде всего Иотам, не отходили от Раны. И мне далеко не сразу удалось задать интересовавший меня вопрос.

Оказывается, Альфонсо покинул деревню больше двух недель назад, чем сильно огорчил ребятню. Я в общем не обрадовался новости, это почти полностью подтверждало мои подозрения, но разобраться в этой истории целиком теперь вряд ли когда-нибудь получится. Полагаю, Фатуи нашли те два трупа, рассудили, что теперь в окрестностях слишком опасно и эвакуировали агента...

Паймон, как это обычно бывало во время праздников, объелась до полной недееспособности и уснула прямо за столом. В воздухе. Я воспользовался случаем, чтобы со всеми распрощаться и тоже отправиться на боковую — утомился я знатно. И потому на следующее утро проснулся я значительно позже обычного.

И уже почти в полдень мне на глаза попался календарь, и я едва сдержался, чтобы не отвесить самому себе настоящую затрещину — сегодня был Сабзеруз! Тот самый фестиваль в честь Дендро Архонта, на котором я собирался побывать, и чье приближение я держал в уме последние недели... И о котором я напрочь забыл сейчас, в самый ответственный момент! Ладно, в свою защиту скажу, что в последние дни произошло очень много значимых и часто неожиданных событий, но все равно...

Пришлось спешно и довольно неловко прощаться со всеми и спешить в столицу...

Вот только у телепорта нас встретил пост охраны, где сообщили, что главный город страны сегодня закрыт для посетителей. Вот оно как...