Перебросыши (джен)

Волк устал. Люди куда-то делись, а бегать туда-сюда в ограниченном пространстве было скучно. Он присел на задние лапы, задумчиво поведя носом. Люди словно исчезли, хотя он точно чувствовал их аромат рядом.

Может, они за куполом, а он не видит?

Волк впал в ажиотаж, подумав об этом. Вскочив, он нащупал лапами границы контура и принялся методично давить на них, пытаясь сломать.

— Э-э-э! — тут же подскочил к кругу Мертон и принялся подгребать песок обратно. — Нет-нет-нет, мистер оборотень! Как-нибудь в другой раз.

Волк замер, услышав… голос. Похоже, он был прав, и человек и правда был за куполом. Воодушевившись, он принялся активнее давить его, разбрасывая вокруг песок и какую-то странную серебристую стружку.

«Дело плохо…» — взволнованно подумал Мертон, не прекращая движений руками. Волчара оказался на удивление умным, а это… это было нехорошо и хорошо одновременно. Пока Дингл не мог точно определиться.

К счастью, стоило только Мертону начать волноваться всерьёз, как в цирке появился Баки, таща на спине огромный мешок с лунным песком.

— Ого! — поразился Мертон, глядя на это. — Откуда столько, если не секрет? Лунный песок нынче редкость…

— У меня свои связи, Дингл, — устало, но вроде как вполне себе мирно ответил Оффиндаль. — Там парни ещё несут на всякий случай.

— Парни? — тихо пробормотал Мертон, когда Баки наклонился к мешку, чтобы распороть его ножом.

Волк злобно засопел. Он копал уже… он не знал, сколько, алгебра не была его коньком, но точно долго, а этот серебристый порошок, будто стружка от металлических стержней, не уменьшался. А что самое худое, что он…

… он учуял…

… что-то знакомое.

Это же…

Волки?

Волк замер, насторожив треугольные уши. Тут, рядом, были другие волки. Чужие. Они… опасность.

Угрожающее рычание заклокотало в горле зверя, и он даже, кажется, стал чуть больше. Эффект это от света или из-за поднявшейся шерсти — непонятно.

— А я ведь просто так… Навскидку предположил, — тихо прошептал Мертон себе под нос, с удивлением подмечая зашедшую в шатер уже знакомую троицу. — О, вы живы, — произнёс Дингл уже так, чтобы его голос могли услышать. — Похвально. Спасибо за песок.

Оборотни что-то замямлили, с ужасом глядя на жуткое волкообразное чудовище, беснующееся в круге из лунного песка. Как оборотни, они знали, что этот песок спасал их… до поры до времени. Никто ведь ещё не пробовал запереть с его помощью альфу, так что неизвестно, сколько волчьей силы оно выдержит.

— Это… это Доукинс? — промямлил Джим, раздумывая, сколько же силищи в этом пацане, что тот практически смог перекинуться в настоящего волка. На его памяти был лишь один такой оборотень… Но он уже не в их мире.

Мертон вздохнул и снисходительно поглядел на явно поджавших хвосты оборотней.

— Да, — с видом а ля само собой разумеется произнёс он. — Я же говорил его не трогать. Видите, что теперь? Он злится и явно хочет наказать непослушную стаю. Мне тут приходиться отдуваться… Я бы на вашем месте немного отошёл.

Еще раз вздохнув, Дингл принялся досыпать дополнительный круг из песка. Нужно было поторопиться, чтобы не позволить Томасу выбраться. Вовремя, ибо волк, убедившись в том, что ему не показалось и оборотни реально были, принялся бесноваться внутри. Он бегал кругом, взметая кучу песка и пыли, и пытался найти в защите уязвимость, которая бы его выпустила.

Рэй, сощурившись, наблюдал за ним. Он тоже выглядел испуганным, но по крайней мере, старался не сильно выпячивать этого.

— Он потерял контроль, — не вопросил, а уточнил он, бесшумно подходя к Мертону.

— Ну довели, чело… волка, в смысле, — ершисто ответил тот, внутри напрягаясь от близкого присутствия враждебного оборотня. — Я бы тоже озверел. Вам бы уйти, пока он не успокоится.

Рэй фыркнул. Страх перед большим и злым Доукинсом слегка приутих, ведь он оказался не таким сильным, как он ожидал. Доукинс потерял контроль — а значит, был ещё неопытным. Впрочем, чего ожидать от оборотня, воспитанного человеческим мальчишкой?

— Кажется, он выдыхается… — пробормотал Джим, внимательно разглядывая Томаса. Он был более осторожен и на всякий случай отошёл к выходу, чтобы, если что, быстро сбежать.

Мертон кинул быстрый взгляд на Томаса. И вправду, тот уже менее резво бился о границы своего заточения и то и дело намеревался привалиться на бок. Мертон предполагал, что вспышка гнева у сдерживаемого годами зверя должна быть больше, но, видимо, Доукинс слукавил, говоря о том, что не отпускал оборотня с поводка раньше. Или той коротенькой пробежки в универе хватило с лихвой.

— А вот и оленина! Ну и побегать пришлось!

А вот и владелец цирка пришёл, а то Дингл начал уже потихоньку переживать. Почему-то, хотя ясно почему, команда Баки его напрягала больше, чем общество нового знакомого.

— Усталь? — подойдя к заточенному в магический круг оборотню, удивлённо произнёс тот и добавил строже, обращаясь уже к оборотням: — Надеюсь вас не видеть более в моём шатре!

Оборотни не стали искушать судьбу и поспешно ретировались. Но уходить насовсем не стали, явно любопытствуя о дальнейшей судьбе альфы. Выйдя из шатра, они замерли рядом, заглядывая внутрь, пока владелец цирка отвлёкся.

Волк в заточении присел, тяжело дыша. Он чуть склонил голову, сгорбившись, и не двигался — лишь косматые уши крутились во все стороны, поглощая любые услышанные звуки.

Его силы слабели. Странно, другие волки пахли стабильно, а вот он немного побегал — и уже готов был свалиться с лап от усталости. Волк слегка приоткрыл пасть и облизнул сухие губы шершавым языком. В воздухе также неясно пахло чем-то съедобным… ну, чем-то БОЛЕЕ съедобным, чем люди и волки. Волк слегка поднял морду и принюхался.

Пока владелец цирка отошёл к Оффиндалю, о чём-то горячо с ним споря, Мертон смог полноценно заняться Томасом. На всякий случай выложив ещё один дополнительный круг из лунного песка, он взял в руки пакет с олениной и извлёк из него приличный кусок разделённой натрое тушки.

— Так, дружочек, — спокойно обратился Дингл к оборотню. — Ты, видно, голоден. Тебе же нравится оленина? Можешь немного перекусить. — С этими словами парень аккуратно просунул руку в магический круг и положил еду на пол.

Волк подскочил, когда из ниоткуда вылезла рука с зажатым в ней куском мяса. Он насторожился и озадаченно склонил голову набок, не понимая, как рука могла двигаться сама по себе. Это магия, что ли? В принципе, магию волк ощущал, хоть и в небольших количествах.

Он встал и медленно подошёл, обнюхивая мясо. И руку заодно, тыкаясь в неё носом. Та немного дрожала. Видимо, тяжёлое мясо, да.

— Думаю, на этом пока тактильности хватит, — сипло произнёс Мертон, выдохнув. До этого он неосознанно затаил дыхание, тем более после того, как холодный и влажный нос коснулся тыльной стороны его руки. — Кушай, приятель, — доброжелательно пожелал Мертон и сел рядом с кругом, чтобы оборотень потихоньку привыкал к его запаху.

Волк в один присест слопал кусок мяса и сел почти вплотную к куполу. Его нос постоянно двигался. Кажется, он израсходовал весь запас своей злости и теперь лишь недоумевал. Но стоящий у выхода Рэй был уверен — зверь лишь затих и ожидал развязки. Натянутый изнутри, как струна, но совершенно спокойный внешне.

Как же он ошибался.

— Он не потерял контроль, — тихо произнёс Рэй, так, чтобы слышали только его товарищи-оборотни. — Он — это защитный механизм.

Мертон тоже наблюдал за пленённым оборотнем, слегка наклонив голову в сторону.

— Ещё будешь? — наконец негромко уточнил он и поднёс к границе линии второй кусок.

Волк так резко подскочил к границе, что та задрожала и чуть не лопнула. Волк постепенно успокаивался и сейчас напоминал поведением щенка-переростка, который заметил движение по другую сторону и теперь ожидал, к чему оно приведёт.

— Ладно-ладно, держи, — улыбнувшись, согласился Мертон и аккуратно и быстро, как никак, волк близко, а остаться без руки вовсе не хотелось, положил второй кусочек мяса рядом с лапой зверя.

Волк проглотил и его, после чего лёг рядом с куполом. Подумав, он вытянул лапу и опустил её на сам купол, как делают собаки, когда пытаются привлечь внимание хозяина.

Внутри волка вдруг стали происходить какие-то волнения. Это Томас, почувствовав неуверенность зверя, резко вынырнул вперёд, буквально ломая сопротивление зверя и стремясь добраться до руля. Волк мотнул головой, оскалился и прижал уши к затылку, ощущая болезненность.

«А вот и хозяин», — оценил состояние оборотня Мертон, аккуратно убирая руку, которую протянул в ответ волку, от защитного круга.

— Хэй, — тихо произнёс он вслух, когда оборотень вновь устало завалился на бок. — Привет, дружок. Ты не хочешь быть взаперти, да?

Волк перевёл взгляд туда, где, предположительно, звучал голос. Голос молодого, достаточно дружелюбного парня. Судя по запаху, не он был оборотнем. Что-то знакомое, но знакомое смутно — видимо, это знакомство было у человека внутри, а не у него.

Волк слегка скульнул. Человек внутри был жёстким. Логично, ведь раньше он показывал клыки и нападал на людей, вот человек и злился, не хотел его пускать. Но ярость стихла, и волк не хотел вновь спать.

— Ты сильно рассердишься, если я подсяду к тебе, м? — полюбопытствовал Мертон. Он понимал, что оборотень не понимал его речи, но всё равно продолжал говорить, надеясь, что волк поймёт через его голос, что человек напротив не желает ему зла. — Ты ж не злой совсем… Просто не понимает тебя никто. Вечно запирают в голове. А тебе просто свободы хочется.

Набравшись решимости, Мертон аккуратно, одними только кончиками пальцев, коснулся внутренней стороны круга и так и замер, позволяя волку подойти и обнюхать новый объект. По крайней мере, если тот захочет это сделать.

Волк настороженно вытянул шею, разглядывая появившиеся пальцы. На миг возникшее желание вцепиться в них зубами зверь отмёл после небольших раздумий. Пальцы пахли мясом, а значит, это те самые руки, что кормили его. Зачем ему кусать своего кормильца?

Дёрнув ухом, волк положил голову на лапы. Человек внутри сопротивлялся и пытался выбраться. Волк не знал, что лучше — подчиниться ему или тоже сопротивляться, а потому старался расходовать меньше сил.

Когда оборотень успокоился и потерял интерес к нему, Мертон смог наконец-то выдохнуть, всё это время он стоически молчал, затаив дыхание.

«Ну ладно, попробуем», — скомандовал парень сам себе и принялся чертить круг из песка вокруг себя.

Когда тот был посыпал плотным слоем, Дингл, усевшись поудобнее, а именно так, чтобы потом быстро перекатиться за круг, принялся очень аккуратно счищать слой с основного круга, чтобы оборотень мог увидеть и его, Мертона, тоже.

Волк слышал, как скребся человек рядом, но пока не спешил вскакивать, чтобы не пугать его. Ему было интересно, как далеко может зайти это существо, а также, на всякий случай, внимательно следил за тем, как испарялась часть купола. Это могло пригодиться, если он хотел научиться преодолевать подобные ловушки. Хороший альфа должен уметь всё.

Проблем доставлял и человек внутри. Он постоянно испытывал его прочность, и силы у него было побольше. Волк держался, как мог, но он всё яснее понимал, что не сможет сопротивляться человеку — тот был силён.

— Ну привет! — поздоровался Мертон. Завораживающие жёлтые волчьи глаза внимательно разглядывали его. Они будто бы проникали в самую душу, гипнотизировали… отчего становилось немного не по себе.

«Так, не смотри ему в глаза. Волки этого не любят», — резко одёрнул себя Дингл и плавно перевёл взгляд на разворошенный песок рядом с лапами волка.

— С тобой вместе тихонько посидим, — тихо продолжил свой неторопливый монолог парень.

Человек изъявлял желание посидеть с ним. Зачем? Волк недоуменно пошевелил ушами. Возможно, человек внутри — это его друг? Тогда это имело смысл.

Словно осознавая, что говорили о нём, человек внутри снова рванулся, и волк, слегка прижав голову, оскалился. Какой же надоедливый!

— Понимаю. — аккуратно улыбнулся Мертон. — Иногда он невыносим. Но, думаю, вы сможете когда-нибудь найти компромисс.

Волк саркастично хмыкнул. Ну да, с этим человеком невозможно договориться! Он его и слушать не будет… Упрямый, как та самая оленина, которую ему давал этот черноволосый человек.

— Он просто сильно испуган, — продолжал Мертон. — Даже я это чувствую. Что-то произошло с ним когда-то очень давно, что заставило его возненавидеть свое второе «я»… Такие сильные страхи не появляются у нас просто так. — Немного помолчав, Дингл продолжил: — Ему нужна помощь, чтобы понять, что нельзя отказываться от части себя.

Волк слегка склонил голову набок. Помощь? И чем он мог помочь? Он слишком мало разбирался в душевных порывах своего человека, чтобы быть ему помощником. Хотя, казалось, живя с ним в одной голове, он должен это уметь…

Волк заскулил и вытянул лапы в сторону черноволосого человека. Тот был таким спокойным и умиротворённым! Никто никогда не пытался говорить с ним в таком тоне. И это подкупало.

Может, он и его человеку поможет?..

Мертон будто бы читал мысли волка, тихо продолжая:

— Я… Я знаю, как помочь Томасу. У меня тоже был друг-оборотень. Он плохо ладил со своим внутренним зверем. Даже хотел избавиться от него, но нам вместе удалось прийти к пониманию, что волк и он — неотделимое целое. Но для того, чтобы помочь вам, мне нужно ещё немного информации. Кивни, пожалуйста, если ты понимаешь меня, но не можешь ответить.

«Помочь человеку? Вместе?» — Волк удивился. Этот человек, видимо, хорошо знал его человека, раз стремился помочь ему. Но он не пах волчицей или чем-то таким. Друг?

Заметив, что Мертон ждёт его реакции, волк лёг ровнее и кивнул.

«Понимает… Вау!» — удивился Мертон и неосознанно улыбнулся, разглядывая волка больше с интересом, чем, ранее, с опаской. Многое хотелось расспросить — камон, это же настоящий, почти что превратившийся в полную форму, оборотень! — но стоило быть осторожным. Не хотелось нарваться на какую-нибудь больную тему для оборотня.

— Как долго он держит тебя под контролем. С детства?

Волк кивнул. Потом, подумав, неуверенно покачал головой. Томас старался держать его под контролем с тех самых пор, как вышел из щенячьего возраста. Но ключевое слово здесь — старался. Иногда ярость столь переполняла человеческую оболочку, что она не в силах была выдержать обозлённого волка. И тогда он вырывался. Но это было редко и недолго, ибо Томас был крайне силён духом и старался в кратчайшие сроки загнать его обратно. Волк его понимал, ведь в том, злом, состоянии не отличал своих и чужих и атаковал всё, что движется.

— Но ты иногда вырывался. Это происходило, когда тебе, ВАМ угрожала опасность?

Волк задумался. В первый раз он вырвался давным-давно, когда другой волк, большой и злой, попытался навредить его телу. А потом кинулся на волчицу, которая выкормила его. Тогда он был ещё слаб, но уже отлично поглощал ярость. Он напал на большого злого волка и разорвал ему ухо.

Второй раз он вырвался, когда его человек был обстрелян аконитом из необычных, ярких и пластиковых, пистолетов каких-то детей. Его человеку было плохо от попавшей в него воды, и волк хотел отомстить обидчикам. Но большой злой волк, чьё ухо ещё не заросло, оказался первым. Волк увёл человека подальше, чтобы он не видел того, что видел волк — кровь и страх, наводнивший всё вокруг.

Третий раз был самым… сильным. Он вырвался после ссоры с большим злым волком. Бег хорошо прочищал голову, и волк бежал. Там… там был ребёнок, человеческий волчонок, что гулял возле двора. Он не стрелял из пистолета, не кричал и не убегал, но что-то в нём было такое, отчего волк не смог пробежать мимо. Волк помнил кровь, а потом его человек вдруг резко толкнул его внутрь — и больше не выпускал, тщательно контролируя внутри головы.

Третий раз произошёл совсем недавно. Волк ещё помнил обидчиков, но когда вырвался, их не было. Был какой-то испуганный человек, от которого нестерпимо пахло лаком, и голоса молодых самок снаружи. Их смешки почему-то раздразнили волка, и тот бросился наружу. Но на него упало что-то, тяжёлое и металлическое, с болью ударив по голове, и волк вновь ослабел. Его человек снова перехватил инициативу, ему помогал кто-то… другой. Другой альфа, смутно знакомый, но никогда не видимый.

Волк не знал, во всех ли случаях его человеку и телу грозила опасность. Но все возвращения были связаны с болью, а значит, можно предположить и так. Поэтому он снова кивнул.

— Понятно, — одобрил Мертон, тоже кивнув. — Томас явно переживал, что может навредить кому-то, поэтому и пытался тебя закрыть. Но это же тоже не выход из положения, верно? Ты — существо, которое достойно жизни. Мне было приятно повидаться с тобой. Знаешь, сначала я очень даже испугался. Но а сейчас вижу, что ты вполне себе приличный волк, с которым можно просто вот так поговорить. Ты любишь оленину?

Волк энергично закивал, пару раз ударив о песок хвостом. Оленину он любил. Она была такая сладкая и сочная!.. Жаль, его человек редко питался лесной дичью, словно боялся, что он станет сильнее и вырвется. Впрочем, при этой логике его человек почему-то очень любил дыни и арбузы, которые волк тоже уважал.

— Наблюдая за вашей с Томасом реакцией, мне тоже захотелось её попробовать, — доброжелательно фыркнул Мертон. — Наверняка деликатес… А пробежки тебе нравятся? Мой знакомый говорил, что испытывает от этого особое удовольствие.

Волк пожал плечами — так, как мог позволить себе со своей анатомией. Что такое пробежки, он не знал. Бег, что ли? Но так он для него был естественен. Это как спросить птицу, нравится ли ей летать. Давно известно — волка кормят ноги.

— Понятно. Между нами, — Мертон понизил голос до полушёпота, будто бы хозяин тела оборотня мог его услышать, — Томас немного… ну… не в форме. Неплохо бы ему подтянуть её. Вот ты бегун что надо. Хочешь ещё оленины?

Волк с куда более радостным выражением морды кивнул и даже коротко рыкнул. Хвост его зашевелился бодрее, и даже Томас внутри как-то притих, словно пытался сообразить, почему зверь так радостно возбудился.

На мгновение высунувшись из круга, Мертон притянул к себе пакет с мясом и, достав из него последний кусочек, протянул его волку.

— Держи, дружище, угощайся, — произнёс он спокойно.

Волк чинно взял оленину и тотчас совсем не чинно проглотил её. Аппетит у него был будь здоров. Облизав чёрные губы языком, он подполз к Мертону и, положив лобастую голову на его колени, — чуть не сломав их под своим весом — проникновенно глянул в голубые глаза. С каждым мгновением он словно становился всё более мелким, волкообразным и симпатичным.

Мертон замер. Оборотень был так близко, и он был… большим. Он… был весьма милым. Напоминал чем-то крупного и славного пса, а не страшного волка. Тем более когда так преданно заглядывал в глаза.

Обычно Мертон очень ровно относился к животным. Хотя бы из-за того, что у него была на них страшная аллергия. Но то ли это магнетизм оборотня на него влиял, то ли еще что, но Дингл заметил за собой мысли весьма странные…

— Извини, пожалуйста, за то, что говорю это тебе, — всё же не совладав с собой, тихо и смущённо произнёс Мертон. — Никак не могу отделаться от желания дотронуться до твоей шерсти. Она выглядит такой пушистой и теплой…

Волк дёрнул ушами и издал невнятное урчание. Вкупе с лёгким движением холки это выглядело так, будто он пожимал плечами.

«Ну и трогай, что тут такого?» — словно безмолвно вопрошал он.

Человек в голове утих. То ли примерялся для следующей атаки, то ли устал. В общем-то, волку его мотивы были не особо интересны. Он был сыт и спокоен.

— Ух ты, — выдохнул Мертон, когда кончики его пальцев коснулись шерсти оборотня. — Чуть жёстче, чем с предполагал, но в целом… приятно. Спасибо.

Парень, осмелев, увереннее провел ладонью по мягким шерстинкам, ласково поглаживая оборотня. Волк уркнул, прикрыл глаза и слегка прижал уши. Его спокойное дыхание шевелило песок, а небольшие усы на морде слегка подались вперёд, словно волк пытался запомнить аромат человека.

За куполом все оборотни и люди ошарашенно наблюдали за этим действом, но их звуки не проникали сквозь защиту.

— Знаешь, я чувствую себя так… спокойно, — тихо поделился Мертон спустя время, уже не переставая поглаживая волка по голове и спине. Тот выглядел умиротворенным, значит, ему нравилось. Ведь так? — Мне бы хотелось проводить с тобой больше времени. Возможно, даже поохотиться. Никогда не видел настоящих оборотней в деле. Думаю, это захватывающее зрелище. — Парень на время замолчал, позволяя оборотню представить себе возможное совместное времяпровождение. — Я уговорил бы Томаса перестать сдерживать тебя. Если… если ты позволишь… и дашь шанс с ним поговорить.

Волк недовольно заворчал, но скорее устало-обречённо, чем зло. Он понимал, что шансы договориться с человеком, что сейчас затих в голове, минимальны — слишком уж тот был упрям. Прямо как молодой волчонок. Как это собирался делать черноволосый человек, волк не знал. Но в голосе его была святая убеждённость. А звери лучше всего чувствовали уверенность. Вот и волк не был особенным — спрятав клыки под губой, он замер, недовольно прижимая уши к голове, а потом, вздохнув, припустил поводок, в который цеплялся зубами.

Человек внутри вырвался так резко, что волк сразу понял — притаился. С коротким тявком он вжался в песок и стал корчиться, переживая муки трансформации.

Смотреть на боль товарища было тяжело, поэтому Мертон отвёл глаза.

Проблемы Томаса были ещё глубже, чем казались вначале. И Мертон, если честно, с удовольствием бы скинул эту ответственность на кого-нибудь поопытнее. Ведь велик шанс не справиться, а это могло привести за собой страшные последствия, как для оборотня, так и для окружающих. Но в голове так кстати зазвучал голос Томми, убеждающий Дингла оказать помощь тому, кто в ней нуждался, тому, кому ты можно было помочь.

«Ну ладно, Томас, — мысленно представляя недовольное лицо собеседника, произнёс Дингл мысленно. — Ты сам напросился. Будем тебя дрессировать».