Иноземец (гет)

Мы покинули Кинлох с приподнятым настроем, освободившись на время от тяжестей бремени.

По большей части то была заслуга детей. Тот восторг, с которым они выходили из башни, заразил всех нас. Погода утихла до просто пасмурной, поэтому ребятишки прыгали и скакали на радостях по кораблям, а подростки болтали между собой в привычной для сегодняшних старшеклассников манере.

Впечатление было разительно отличным от прибившихся к нашей Армии детей, которых родители держали как можно ближе к себе во время нашего марша через Ферелден. Только у наших мальчишек-барабанщиках и девочек с флейтами словно бы играла какая-то жизнь, возможно, потому, что их не душили открытые переживания родителей. Или же они разделяли общее настроение солдат, с которыми они находились рядом бо́льшую часть дня. Многие из них были сиротами задолго до моего появления.

Всего несколько часов мы добрались до пристани Каленхада — причалов, расположенных рядом с таверной «Избалованная принцесса» для рыбаков, возчиков и путешественников по Имперскому тракту. На берегу мы встретили два десятка брошенных лодок, предположительно тех самых, на которых маги-лоялисты и сопровождающие их храмовники уплыли из Кинлоха незадолго до нашего появления. Сама таверна тоже была заброшена, из неё вынесли всё ценное. Полагая, что её хозяин сбежал либо от магов, либо от новостей, которые они принесли о нашем подходе, я занял её в качестве штаба, радуясь, что мне не придётся тратить на это деньги.

Так мы засели и стали ждать, когда Армия нагонит нас.

Мы сделали предположение, что это займёт около четырёх дней, и потому подготовились соответствующим образом. Мы возвели вокруг таверны и пристани небольшое кольцевое укрепление с земляными валами и деревянными кольями, а на холме за ним — сторожевую башню. Мы привязали корабли как можно ближе к берегу, за исключением одного судна.

Я отправил Фишера вниз по реке Каленхад с одним кораблём, чтобы убедиться, что там нет ничего, что могло бы помешать ему добраться до моря. Также, я послал отряд гренадёров на день марша на восток проверить, что в Каэр Бронак нет гарнизона, и переправиться через Дейн выше водопада. Жаль, что мы не смогли взять с собой лошадей, но нам требовалось всё свободное на кораблях место для наших людей. Торговые суда, способные путешествовать от Недремлющего моря до озера Каленхад, малы по необходимости. Отсюда и причина, почему Амарантайн экспортирует зерно западных Баннов, а не Редклифа.

На организацию всего этого ушёл первый день, и всё это время не переставал идти ливень. Естественно, шевалье не хотели помогать рыть укрепления, а недавно освобождённые маги не хотели вдвойне. Никто не возражал, хотя это и вызывало некоторое напряжение. Очень удачно, что мы привезли из Редклифа хорошую провизию, включая эль, так что таверна стала настоящим убежищем от отвратительной погоды и ещё более отвратительной работы в тот вечер.

Второй и третий дни были наполнены скукой и ничем другим. Не появились ни ферелденская армия, ни наша собственная. Дождь прекратился ровно в тот же момент, когда мы закончили все работы, из-за чего мне оставалось только подумать, насколько же это типично.

На третий день происходило следующее:

Армен, МакНалти и Блонди приступили к обучению магов-добровольцев, которые записались в миротворцы и прошли инструктаж накануне. Быть может, значительной части Свободной Армии и не хватало армейских качеств, но это точно не относилось к миротворцам. Как и ожидалось, в ряды миротворцев записались поголовно все маги-либертарианцы, чего нельзя было сказать про другие братства — из них не записался никто. Естественно, это означало, что новобранцы на две трети состояли из женщин. Многих это сильно обескуражило.

Сами солдаты либо отдыхали на берегу озера, в таверне, либо стояли на карауле.

Брэндон общалась с магами, которые не записались на службу в Армию, узнавала, что им требуется, и подробно рассказывал им о нашем опыте и идеях. Проповедовала, другими словами.

Баррис оставался со своими храмовниками, приглядывая за обоими собраниями магов, в частности, за Либертарианцами. Все пленённые из Башни вызвались на службу, и никто из них не пытался выкинуть ничего такого, о чём пожалел бы. Двоим в Башне предъявили обвинение в попытке использовать магию крови для побега, но никаких доказательств этому я найти так и не смог. Рыцарь-командор, так или иначе, не доверял им, но оставил во всём разбираться Брэндон, которая быстро закрыла дело.

Мариэтта, как и накануне, отправилась охотиться в лес на севере. С ней пошла пара гренадёров, имеющих опыт охоты. Мясо мы не могли взять с собой, и, скажем так, изобретение холодильника не входило в наш список приоритетов.

Я наблюдал за всем этим с грубого, шатающегося стула, который я притащил из таверны, с кружкой эля в руках. Мы подключили музыкальный плеер к батарейкам и динамикам, и он играл классический рок, который я предпочитал, потому что только в нём были песни, которые я знал. Я прекрасно понимал, что следующая неделя или две будут тем ещё приключением, так что я старался насладиться моментом спокойствия.

Недалеко была Тэм, с пятью или шестью самыми маленькими детьми-магами и азбукой, она учила их латинским буквам на орлесианском языке и на общем. Они схватывали на лету, эти маленькие детишки, словно губки.

Джули находилась по другую сторону от меня, сидя на своём стуле и откинувшись на его спинку, как и я. Её глаза были устремлены вверх, на соседнее дерево, а её руки водили угольным пером по большим листам бумаги. Там, на дереве, сидели орлы, расправив крылья и ухаживая за собой. Она рисовала их.

Первыми изображениями, которые она сделала, были сами животные — основа Орлов; их то мы и нанесли на наши знамена и расплавили в золото и серебро.

Вторым, что она нарисовала, были формы крыльев. Сначала как лицевые, так и поперечные сечения самих орлов. Затем шли собственные мысли Джули. Крылья, которые она видела в книгах с Земли, и крылья животных, которых она видела раньше, и тому подобное.

Примерно в полдень она издала колоссальный вздох и вытянулась на стуле, прервав исполнение Стиви Рэем Вона песни «Ребёнок Вуду».

— Мне скучно, — заявила Джули, снова возвращаясь в ту же позу, в которой была ранее. — И я устала.

Мне самому тоже было неспокойно, отсутствие активности было для меня необычным. Особенно в то время, когда каждый день был переполнен делами. Редклиф был исключением, но я не мог оценить тот момент по достоинству из-за ферелденцев, заполонивших замок.

— Расслабься, — сказал я. — Ещё денёчек, и нас опять ждёт дорога. Вот там мы уже не сможем расслабиться.

— Нет, я имею в виду всё это, — уточнила Джули, зарывшись лицом в скрещённые руки на спинке стула. — Как дворянам удаётся постоянно вариться в политике? Неужели они тратят так много денег на дорогие вещи и так много времени на всякую всячину, просто чтобы не сойти с ума? Если так, то, возможно, я всё это время судила о них неправильно.

Никогда бы не подумал, что когда-нибудь услышу подобные измышления от Джули, я тихонько рассмеялся, получив в ответ её стон. Как вообще на это реагировать!

Тэм без лишнего шума отпустила детей, отправив их обратно в группу Брэндон с добрыми словами и улыбкой. Детишки прошмыгнули мимо нас, причём самая младшенькая, крепко держа азбук у груди, едва не споткнулась у меня на глазах. Я улыбнулся и помахал ей.

— Откуда такие мысли? — спросила Тэм у Джули, как только дети ушли. — Сомневаешься в своих убеждениях?

Джули подняла взгляд от своих рук, её глаза полнились сталью.

— Ничуть, — сказала она. — Сама мысль, что один человек, одна семья или один набор семей должны править вечно, чудовищна. Я просто задаюсь вопросом, тот ли я человек, который может внести необходимые изменения. Вчера я только и делала, что слушала, как Брэндон и Армен спорят без умолку. Я не могла их остановить.

Многие наверняка находят это высказывание крайне ироничным, но мы ещё вернемся к тому, как это произошло. Накануне она действительно много спорила с Владычицей Церкви и Арменом. Конфликт между магом и храмовниками был очень серьёзным.

Её слова сильно удивили меня.

— Ты была права в том, что дворяне не потерпят нашего эксперимента, — сказал я. — Когда стало ясно, что они придут убивать всех, кто не согласен с их правлением, ты сплотила все Восточные Долы и заключила с ними союз, ты взрастила и вооружила солдат, ты выбрала правильных людей на нужные должности, и ты будешь в значительной степени ответственна за создание новой нации. Как ты можешь быть неподходящим человеком?

— Не могу сказать, что я не согласна, хотя в этом... стыдно признаться, — сказала Джули, вставая. — Но что я знаю об управлении? О торговле между королевствами? Военном деле? Дипломатии? Шпионаже? Почти ничего до встречи с вами, и недостаточно сегодня. Я полагаюсь на других, чтобы они подсказали мне лучший путь. Я могу отличить правильное от неправильного, и я могу сделать то, что никто другой не может, но на этом всё.

— А большего и не надо, — ответил я. — Лидеры не обязаны быть экспертами во всём, поэтому у них есть советники.

— Но они должны быть экспертами хоть в чём-то, — сказала Джули, подняв палец. — В чём-то, что имеет отношение к управлению страной.

— Умение отличить правильное от плохого уже стоит многого, — подметил в ответ я.

— Да, но у нас есть люди, которые сами это умеют, — сказала она, положив руки на бёдра и снова посмотрев вверх на орлов. — Наряду с навыками, которые позволяют им помогать в повседневных делах. Мне кажется, что Леха лучше бы подошла на роль лидера здесь, чем я.

Я поперхнулся на середине глотка эля, забавляясь мыслью о Лехе как о верховном канцлере. В голове промелькнули мысли о мужской проституции как о профессии, субсидируемой государством, о людях, публично избиваемых розгами за альтруизм, и об экономике как монополии под её контролем. Леха без зазрения совести всё это сделала бы, если бы ей позволили. Джули ухмыльнулась, читая меня как открытую книгу.

— Возможно, необходимо разделение обязанностей, — сказала Тэм, также вставая на ноги. — Один лидер следит за соблюдением принципов, другой — за обычным правлением. Это даст тебе время для работы над тем, что ты действительно любишь.

Тэм, в конце концов, была образцом счастья, когда дело касалось работы. Это был хороший совет. Джули действительно не помешало бы больше времени для личных проектов, если уж всю армию нельзя считать таковой.

Как например, создание летающей машины, промелькнула у меня мысль.

— Джули, Председатель Верховного суда? — предложил я. За исключением одного нахального эльфийского мага, эти двое были единственными, кто понял, что я имею в виду. Джули была бы бесконечно лучшим судьей, чем тот человек, который сидел на скамье судьи во время моего первого визита в Халамширал.

— Такой человек никогда ничего не сможет изменить, — ответила Джули. — Я не великий учёный в области права. Я радикал и гордая, я хочу свергнуть большинство законов, а потом создать новые.

— Ты, наверное, взорвёшься, если бы отвечала за земельные споры басов, — с весельем согласилась Тэм. — Хотя компромисс должен быть какой-то.

Мои мысли вернулись к предупреждению, которое дали мне Сопрано и МакНалти. Что некоторые в армии были заинтересованы в том, чтобы передать слишком много власти в руки Джули. Однако, сама она явно не хотела этого. Я воспользовался возможностью.

— Мы что-нибудь придумаем, — сказал я. — Но пока не распространяйся об этом. Люди смотрят на тебя, как на Цезаря или типа того.

— Я знаю, и мне это нравится, — призналась Джули, поджав губы. — Не знаю почему, но мне нравится, что они ищут у меня ответы. Но мне не нравится то, что у меня нет всех ответов.

— Власть развращает, Джули, — нахмурилась Тэм. — Я сама это видела. Что происходит, когда люди думают, что могут править бесконтрольно. Ты должна быть осторожна, пока власть остаётся почти полностью в твоих руках, — наша кунарийская возлюбленная пристально посмотрела на меня. Её слова были адресованы как мне, так и Джули. Не то чтобы я нуждался в напоминании, ну или, по крайней мере, я думал, что не нуждаюсь.

— Не забудь, что нам ещё надо остановиться в Башни Бдения, — напомнил я Тэм, меняя тему разговора. — Мы всё ещё не знаем, сколько у тебя времени.

— Или выживу ли я вообще после лекарства, — добавила Тэм. — Около половины новобранцев Серых Стражей умирают при Посвящении, — она никогда не говорила почём зря.

— Мы проследим, чтобы ты выжила, — сказала Джули. — Лекарства Сэма помогут, я уверена.

— Это не поможет остальным, — сказала Тэм. — К тому же, Серые Стражи откажутся отпустить нас после самого Посвящения.

— Не думаю, что они будут мешать нам, когда увидят, сколько нас, — сказал я. В конце концов, на всю страну их было всего около сотни.

— Они могут попытаться помешать нам захватить их крепость, — добавила Джули. — Серых Стражей слишком мало, чтобы оказать нам сопротивление.

В то время мы не знали, насколько далеко простираются их возможности. Мы думали, что Амелл и король Алистер скорее сами были исключительными среди Серых Стражей, нежели Серые Стражи были исключительными среди людей.

Ферелден уже видел, что случается, когда Орден недооценивают: на Пике Солдата несколько сотен противостояли всему королевству гораздо дольше, чем это было, на первый взгляд, возможно. Отчасти это было связано с превосходным уровнем обороны, который я имел возможность осмотреть несколько лет спустя, но отражение штурма за штурмом также было свидетельством мастерства и доблести Серых Стражей.

Как же сильно они пали...

Я уже начал было объяснять, что тратить хороший порох и снаряды на Стражей — не самая лучшая идея, но тут позади меня раздался быстрый топот сапог по земле. Это были Мариэтта и остальные из охотничьего отряда, вооруженные составными луками, которые Циара сделала специально для охоты на крупную дичь. Раций у нас не было, я оставил их в армии, считая, что там они будут полезнее. Я со стоном выключил музыку, тыкая пальцем в светящийся экран.

— Маркиз! — выкрикнула Мариэтта. — Там ферелденцы!

— Сколько?! — воскликнул я в ответ, вскакивая со стула так быстро, что его передние ножки сломались, разнеся мебель в щепки.

— Слишком много против нас, — сказала Мариэтта, жестом указывая на отряд из четырёх человек. — Они также на лошадях. Если вы соберёте их сейчас же, ваши стрельцы смогут с ними справиться.

— Наши стрельцы, — сказала Тэм, поправляя её. Мариэтта опустила голову в знак согласия.

— Что, если это авангард королевской армии? — спросила меня Джули. — Мы справимся?

— Потому-то мы и копали все эти чёртовы валы, — спокойно сказал я. — Наши в дне пути от нас. Мы продержимся. А тем временем...

Я повернулся к магам, которые с интересом наблюдали за суматохой.

— МакНалти! — крикнул я. — Гренадёров вперёд и в центр!

Генерал начал кратко отдавать приказы, а сержанты — выкрикивать их. Гренадёры вокруг лагеря начали собирать свои огнестрельные копья и устремились к открытому пространству в центре укреплений, выстраиваясь в ряды. Маги с удивлением наблюдали за тем, как быстро это происходит, шевалье на валах не обращали на них внимания, внимательно следя за дикой местностью, а люди Фишера занимались тем же самым с кораблей.

Блонди и Армен тоже подскочили к нам. Блонди первая, та явно торопилась что-то сказать.

— Маркиз, если позволите, — быстро сказала она сквозь маску, — я начинаю думать, что вам не нужны мои шевалье.

— Пешие против кавалерии? — прохладно ответил я. — Не очень, нет.

На тех кораблях, что у нас были, мы не могли привезти с собой лошадей в большом количестве. Никто никогда не скажет, что гвардейцы не были грозными бойцами, но они не так часто использовали копья, и они не были достаточно лёгкими, чтобы гоняться за кем-то.

— Охраняйте маркиза, — сказала Тэм. — Это не соревнование. У каждого из нас есть своё место здесь. Прямо сейчас, оно рядом с маркизом.

Маска Луизы дёрнулась в сторону, женщина за ней, несомненно, была потрясена услышать приказ из уст Тэм. Повернувшись ко мне, она как бы спрашивала, действительно ли это тот приказ, который я собираюсь отдать. Поскольку это заняло бы её и дало мне повод оставить Джули за крепостными валами, я лишь кивнул.

— Как прикажете, маркиз, — сказала шевалье.

— Армен, тот же приказ у тебя, — сказал я. — Твои люди ещё не готовы.

— Определённо, — ответил маг. — Мы всё ещё выясняем, кто на что горазд и куда кого приставить.

Организовав оборону для кораблей и тех, кто не желал сражаться, я покинул группу, сняв со спины своё огнестрельное копьё и взяв его в руки. Я слышал позади себя лёгкие шаги Мариэтты, и это было хорошо, потому что мне нужно было, чтобы она сказала мне, откуда идут ферелденцы. Впереди меня ждал МакНалти.

— Маркиз, мы готовы, — сказал он, указывая на солдат.

— За мной, — ответил я, после чего повернулся к Мариэтте. — Враг на Тракте, я прав?

— Они были вдалеке и шли вдоль него, но да, — ответила Шут. — Двадцать или около того на лошадях.

— Идём, — сказал я.

Я побежал к деревянным воротам, которые мы сделали из досок лодок, шевалье распахнул их, пропуская полк, шедший позади меня. МакНалти и Мариэтта держались рядом со мной. Джули, Тэм и Армен смотрели, как мы уходим, первые двое с широко раскрытыми от волнения глазами стояли прямее, чем обычно, словно они сдерживали себя от того, чтобы побежать к нам, а последний иронично отсалютовал мне двумя пальцами на удачу.

Оба действия придали мне новые силы. Джули и Тэм сильно переживали, желая пойти с нами, а Армен доверял мне настолько, что знал, что я справлюсь.

До Имперского тракта было всего несколько минут ходьбы по дороге, проходящей через густые леса, окаймлявшие озеро.

Если в Орлее Имперский тракт представлял собой шестиполосную магистраль, то ферелденский тракт — это трёхполосное шоссе. Не столь впечатляющее по конструкции и убранству, но более чем достаточный для наших целей. На самом деле, оно не сильно походило на Глубинные тропы. Рядом с пристанью Имперский тракт всё ещё был полностью цел, даже склоны, которые поднимались к тракту, были в хорошем состоянии.

Дорожка к тракту петляла через лес в форме буквы S, обходя холм, на котором мы построили сторожевую башню, и свою соседку. Это закрывало вид на сам тракт, пока мы не оказались у склона. Когда мы туда добрались, почти сразу же начало происходить что-то странное.

Густой, совершенно неестественный туман катился вперёд с поднимающейся дороги, тот стекал в лес и заслонял нам обзор. Неестественным он был не только своей внезапностью и совершенно неподходящим временем: была середина дня. Неестественным он был также потому, что имел лёгкий зелёный оттенок. Здесь явно замешана магия, подумал я тогда.

Увидев средство маскировки, я тут же замер, опустился на колено и поднёс огнестрельное копьё к щеке, взглянув в прицел. Гренадёры рассыпались по сторонам позади меня, укрываясь за деревьями, вместе с этим воздух наполнился звуками, с которыми они щелкали кремнями своих куда более примитивных огнестрельных копий и прикрепляли штыки.

Когда я пригнулся, почти вся Армии решила, что им тоже стоит пригнуться.

Я поводил стволом своего оружия из стороны в сторону, ища цель и внимательно прислушиваясь. Ничего. Звуки, казалось, тоже были приглушены. Напрягая слух, я мог поклясться, что слышу ржание лошадей. Где-то поблизости были ферелденцы, это однозначно, и они знали, что мы рядом.

Но если я чего-то и не боялся, так это магии.

Я снова встал и зашагал вперёд, надеясь, что моя невосприимчивость рассеет туман настолько, что остальные смогут точно прицелиться. Как только я это сделал, полдюжины огненных шаров размером с мою голову вырвались из тумана и полетели прямо в меня, заставляя туман завихряться в тех местах, где огонь пронзал его. То ещё зрелище.

Произошло ожидаемое. Шары безвредно врезались об меня, пламя гасло ещё до того, как касалось меня.

Покачав головой, выражая тем самым своё полное презрение, и зная, что маг видит меня, я ответил ему с крайней жестокостью. Я проследил, откуда прилетели шары, и выстрелил, посылая пули за пулями сквозь магический туман, начиная с точки выхода шаров и смещая прицел от неё влево и вправо.

Гренадёры, не теряя времени, последовали моему примеру, открыв беспорядочный огонь в туман, отголоски выстрелов перекрывались деревьями.

Не могу сказать точно, кто из нас попал во вражеского чародея. Его лишь задело, а не убило, вероятно, он был защищён достаточно мощным барьером, однако туман развеялся в считанные секунды, как только его зацепило.

Сорок или около того ферелденцев появилось впереди и выше нас на склоне. Защищены они были очень легко, только их капитан имел даже клочок кольчуги. Все они были вооружены заострёнными палками, ни в коем случае не достойными называться копьями. По всей видимости, они планировали использовать туман, чтобы разобраться с нами, но вместо этого те, кто был верхом, помогали тем, кто был ранен или потерял своих лошадей после залпа гренадёров. Только один или два лежали убитыми на земле, и это были только мои жертвы.

Что должно было означать, что они все мертвы. Я почувствовал нарастающее чувство победы в своей груди, когда увидел эту картину, их полную уязвимость без дымового прикрытия. Однако, я заметил, что сзади меня не последовало ни одного выстрела. Гренадёры расстреляли всё, что у них было. Да я и сам был пуст.

Ферелденцы вскарабкались по склону и снова вернулись на безопасный Имперский тракт, им вслед были пущены лишь одна или две стрелы Мариэттой, прежде чем гренадёры дали второй залп. Он не принёс ничего, кроме размазывания свинца по известняковому покрытию дороги; ферелденцы понеслись от нас галопом так быстро, насколько хватало их лошадей.

Я громко ругнулся и от души пнул землю под собой один раз, получив удовлетворительный комок грязи. Это немного помогло.

— Ну просто охеренно! — рыкнул я. — Теперь к концу недели Алистер и Анора будут знать, что никуда мы не собираемся уходить. Вот тебе и элемент неожиданности.

— Маркиз, вы же не думаете, что они смогут нас победить, — сказала Мариэтта. — Только посмотрите, как легко мы их прогнали!

— С такой-то магией, кто его знает, — сказал МакНалти. — Вам, милорд, везёт, что не надо волноваться о магии. Такая атака много кого могла бы сгубить. Даже храмовников.

— Волноваться не о чем, — сказал я, потирая шею и закрывая глаза, чтобы успокоиться после наплыва гнева. — Сами ферелденцы не проблема. Проблема в том, что как только Алистер услышит, что мы находимся к востоку от того места, куда должны были уйти, он ускорит сбор своей армии. Теперь нам точно придётся их разбить.

— Что означает, Гаспар получит своё, — сказал МакНалти, заканчивая за меня моё недовольство.

_______________________

Когда Армия наконец подошла, та опоздала на три дня. Утром её возглавили уланы Изевен, в обед за ними подошли аввары, а вечером — остальная армия.

К тому времени я уже рвал на себе волосы от волнения.

От места, где мы находились, до Денерима была всего неделя пути. К тому времени, как наши колонны расположились в ночном лагере на другой стороне Имперского тракта, ферелденская разведка уже была на полпути к их столице, чтобы сообщить, что мы находимся к востоку от озера Каленхад и направляемся вглубь их страны, а не из неё.

Единственным положительным моментом было то, что наш отряд разведки из гренадёров и экспедиция Фишера вернулись из Крествуда и с моря, и они не обнаружили ни армии, ни флота, которые могли бы преградить нам путь. Но даже это было омрачено новостью, что Каэр Бронак занят разбойниками, а ведь крепость находилась прямо на главном пути мимо плотины, деревни и дороги вверх на холмы. Сам Дейн стекает с утёса в озеро Крествуд, что было заслугой старой тевинтерской плотины, через которую технически проходит Имперский тракт.

Знаменитая битва произошла на возвышенности, потому что для армии гораздо разумнее перейти как можно шире вброд там, чем по узкой вершине плотины. Именно по этому маршруту мы и планировали идти.

К тому времени, когда подошли все наши, а Сопрано заняла место в хвосте армии, было уже за полночь.

Я хотел получить объяснение задержки, но военный совет мог подождать до утра. Ещё не все проснулись, а мне нужны были ясные головы для обсуждения того, что должно произойти дальше. Поэтому я организовал обычные караулы и вернулся в таверну, где погрузился в приятную обстановку большой кровати и объятий двух любимых женщин.

Как и в Редклифе, спал я долго, но в то утро Джули и Тэм тоже спали.

Я проснулся, когда Тэм слегка пошевелилась, едва спросонья. Ощутив движение, я открыл глаза без какой-либо другой причины, кроме желания посмотреть, который час. Той ночью Джули лежала посерёдке, очевидно, ей было тогда холодно. Она свернулась клубочком между нами под мехами, рыжевато-каштановые волосы рассыпались по руке Тэм, где они пересекались с серебристо-светлыми волосами кунари.

Ничего необычного на первый взгляд в моём туманном, усталом, обеспокоенном состоянии зрения и мышления. Я огляделся, пытаясь поднять руку, чтобы глянуть часы и посмотреть, рано сейчас или поздно. Этим действием я сместил тело и голову, вызвав стон у Джули. В результате в поле моего зрения попала кое-какая вещь.

У изголовья кровати была раскинута рука Тэм. Сквозь её кожу было видно, что её кровеносные сосуды были чёрными, тёмная паутина тянулась по её светло-серой коже. Мой взгляд проследил линии до её плеча и шеи.

Чистейший ужас охватил меня, за Тэм, за Джули и меня. Означало ли это, что Тэм была по сути мертва? Что и мы теперь заражены? Заверения Маркхэма казались совершенно пустыми в тот момент, видимость скверны с лихом подавляла их. Моё горло сжалось, и я непроизвольно задыхался, пытаясь вдохнуть. Как только я сделал первый реальный вздох, я пришёл в себя и резко отстранился, проверяя, не проникла ли в мои вены та же чёрная зараза.

Ничего такого не было.

Я рухнул обратно на кровать с эгоистичным облегчением, словно отсутствие угрозы моей собственной смерти была настоящим утешением. От осознания этого меня затошнило от чувства вины, и я резко подскочил, сел и посмотрел на двух других в кровати.

Обе девушки смотрели на меня так, будто я свихнулся. Возможно, так оно и было.

— Сэм, — спросила Джули. — Всё хорошо?

— Нет, — выдавил я из себя, пытаясь подобрать слова. — Так, я попрошу вас сейчас не паниковать...

— Да о чём ты вообще? — спросила Тэм, зевая и потянувшись, чтобы вернуть меня обратно в кровать. Я вздрогнул против воли, но не от её прикосновения, а от того, что она выставила свою руку перед всеми нашими глазами.

Джули была как всегда быстра в своих действиях. Он вскинула руку и схватила руку Тэм на полпути, её глаза округлились, как блюдца, когда она проследила глазами за тем, как скверна поднимается по руке Тэм и переходит на её тело. Сама Тэм замерла, наконец заметив, что происходит.

— Мы живо должны доставить тебя в Башню Бдения, — сказала Джули, её голос слегка дрожал. — Ты чувствуешь себя как-то иначе?

— Нет! — возразила Тэм. — Я себя прекрасно чувствую.

— Думаешь, это те настойки? — сказала Джули, повернув голову в мою сторону. — Они ведь чёрные.

— Возможно, — сказал я. — Но сейчас нам надо отвести её к Маркхэму.

Мы с Джули схватили Тэм и стащили её с кровати на ноги, что она перенесла с большим изяществом. Когда Тэм наконец встала, она просто отпихнула нас обоих, это было просто с её-то ростом и телосложением. Она повернулась к нам.

— Вам надо созвать военный совет, — сказала Тэм. — Я ещё не мертва. Уверена, многие сейчас тоже себе места не находят, если это происходит с ними. Я пойду к ним, постараюсь всех успокоить. Если вы не заражены, тогда я могу показать всем, что не надо бояться, что они заразны.

Меня ещё раз кольнуло виной.

— Ладно, это хорошая идея, — сказал я, прогоняя неприятную мысль. — Давайте сделаем это.

У меня уже были мысли о том, как поступить, я готовился всё то время ожидания из последних нескольких дней.

_______________________

Мы поступили, как сказала Тэм. Мы отпустили её в медицинские палатки, а я послал гонцов собрать весь совет. Все собрались в общем зале Избалованной принцессы, что к тому времени уже почти стало традицией.

Лидеры вошли в зал, ощущая мрачную атмосферу и реагируя соответствующим образом. Всегда весёлые Армен и Циара отсутствовали, они наверняка были больше нужны в медицинских палатках. Только Микро, неутомимая, как всегда, держалась как обычно. Все остальные вели себя достаточно скованно. Настолько были заметны тревоги как мои, так и Джули, чем, без сомнения, мы пугали до смерти некоторых из них. Когда все необходимые присутствующие собрались, я сразу перешёл к делу, надеясь успокоить их, сохраняя при этом профессионализм.

— Прежде всего я хочу знать, — спросил я, спокойно, но жёстко, — почему вы задержались.

Сопрано сделала шаг вперёд к большому столу, за которым мы собрались.

— Всю ответственность я беру на себя, маркиз, — сказала она. — Я настояла на тактике, которая замедлила нас, пока...

Я вскинул руку, прерывая её.

— Я здесь не ищу, на кого возложить вину, — сказал я. — У нас на горизонте маячит угроза посолиднее, и я оставил тебя во главе не просто так. Я всего лишь хочу знать, почему вы задержались.

— Милорд, мы наткнулись на драконьих культистов и местных разбойников, — лаконично ответила Сопрано. — Плохая погода замедлила наш марш и размыла часть дороги, и оккультисты воспользовались этим.

— Потери? — спросил я.

— Никаких, — ответила Сопрано. — Полковник Изевен хотела направить своих улан и авваров непосредственно против культистов, что могло бы ускорить наш марш, но я отклонила её запрос. Полковник Веларана предложила использовать магов для прикрытия нашего продвижения, что было медленнее, но менее рискованно как для нас, так и для местных жителей. Я согласилась.

— Молодцы, — сказал я, обращаясь к Сопрано, Изевен и Веларане. — Но теперь у нас появилось две проблемы.

Я посмотрел на карту и указал пальцем на наше местоположение.

— Три дня назад ферелденские разведчики попытались разведать наш лагерь, — рассказал я. — Они пришли со стороны Имперского тракта. Я не знаю, кто их послал — дворяне или корона — но им удалось уйти с минимальными потерями.

Мой палец проследил весь путь до Денерима.

— К этому времени они уже на полпути к столице с вестью, что мы идём.

— Похоже, я всё же получу желанную битву, — сказала Луиза, её маска легла на стол. — Если исходить из того, что эрл Тиган послал призыв к оружию, мы можем рассчитывать на появление королевской армии через неделю, максимум две.

— Нам понадобится неделя, чтобы добраться до места пересечения Имперского тракта с Тропой Пилигримов у Башни Бдения, — сказал я. — И это при условии, что ферелденцы не попытаются нас замедлить, что они почти наверняка сделают, если мы дадим им время на дальнейшую организацию. В этом случае они встретят нас перед перекрёстком.

— Смею сделать догадку, что это неприемлемо, — сказал Баррис. — Сегодня утром в медицинских палатках стоял какой-то шум, что-то о том, что скверна распространяется.

— Если вы имеете в виду, что у всех заражённых скверной время на исходе, — нахмурился Маркхэм, — то да, вы правы. У них всех начали проявляться симптомы.

Я быстро проглотил подступивший ком в горле.

— Сколько у них времени? — спросила Джули.

— Месяц, пока они полностью не поддадутся болезни, — тихо ответил Маркхэм. — Но через половину этого времени они начнут терять части своего разума. Гномьи настойки со временем становятся всё менее эффективными. По правде говоря, их первоначальное назначение не дать осквернённому заразить носителя, их способность бороться со скверной у людей, которые уже заражены, ограничена. Вот почему чернота распространяется в их крови, она следует за скверной, когда та распространяется внутри тела...

Я снова поднял руку, прося тем самым Маркхэма замолчать. Маг кивнул, показывая, что понял. Мне не нужно было и не хотелось слушать, как умирает Тэм.

— Нам надо ускориться, — сказала Мариэтта, — но мы не можем.

— Вообще-то можем, — ответил я. — Это будет трудно, а ещё рисково, но я считаю, что нам это по силам.

— Вы опять хотите разделить Армию, — нахмурилась Сопрано, попав в самую точку. — Маркиз, так ли это мудро?

— Будь я дома, на Земле, я бы сказал "нет", — ответил я. — Но ферелденцы ходят в потёмках, они не знают точно, где мы находимся и как быстро мы можем двигаться. Предположим, они рассчитали, что у них есть неделя или две до того, как мы достигнем Денерима. Если мы разрушим эти ожидания, они испугаются, и мы выиграем больше времени.

— И без проблем доберёмся до Башни Бдения, — сказал МакНалти, кивая. — Но как мы это сделаем?

— Первым делом мы погрузим всё производственное и кузнечное снаряжение, которое у нас есть, с повозок на корабли. Фишер, вам предстоит переправить их вниз по реке к морю. Вы поплывёте к островам у Амарантайна. Это осуществимо?

— Вполне, маркиз, — ответил Фишер. — У Штормового берега дурная репутация, но он хорош известен всем джейдерцам. Там лучшие рыбачьи угодья, а у Ферелдена нет своего флота, так что мы отлично знаем этот регион, — имя у мужчины не было случайным.

— Отлично, — улыбнулся я, этот маленький кусочек головоломки воодушевил меня. — В таком случае мы сможем использовать место в повозках для перевозки самых медленных людей. Когда мы будем на месте, мы подадим сигнал, чтобы вы вошли в порт Амарантайна.

— А если мы не придём, — добавила Джули, — отправляйтесь со семьями в Вольную Марку и живите счастливо.

— Финт с кораблями и повозками может дать вам день, — сказала Леха. — Мало.

— Я соглашусь с интендантом, — сказала Луиза. — Даже сильнее, если ферелденцы будут использовать магов. Они могут устроить нам засаду любым числом в любой точки дороги, если мы не будем осторожны.

— По этой причине мы разделим армию, — сказал я. — Я возьму вперёд миротворцев, всех на конях, и каждую артиллерийскую батарею. А ещё заражённых скверной. Мы молниеносно двинемся по Имперскому тракту, захватим контроль над вот этими холмами, возвышающимися над перекрестком, и отправим больных скверной к Стражам, чтобы их Посвятили.

— Это сведёт на нет преимущество наличия освободившихся повозок, — сказала Леха. — Задние колонны будут двигаться слишком медленно.

— Но передовой элемент армии будет двигаться гораздо быстрее, — возразила Луиза. — Мы можем добраться до Башни Бдения. Ферелденцы не смогут определить, что это только часть армии, пока не станет слишком поздно. Они решат, что это вся наша армия.

— Именно, — сказал я. — Мы полагаемся на то, что они не могут достаточно быстро связываться со своим верховным командованием. К тому времени, когда новости о том, что наши войска разделились, дойдут до Алистера, мы будут близки к тому, чтобы снова соединиться.

— А что если дворяне в Баннорне самостоятельно поднимут своих вассалов? — спросила Леха. — Они могут внезапно напасть.

— Вот почему мы оставляем основную часть наших войск позади, — ответил я. — Я сомневаюсь, что банны смогут собрать достаточно войск, чтобы бросить вызов двадцати тысячам, которые останутся, даже без магии и огнестрельного оружия.

— И они также не будут знать, что армия разделилась, — заметила Мариэтта. — Задумайтесь. Если они увидят тыловой лагерь, они просто решат, что это вся армия.

— Ага, двойной блеф, — с ухмылкой сказал МакНалти. — А мне нравится этот план. Мы можем полностью одурачить их.

— Поэтому план и сработает, — сказал я. — Первая колонна выходит в полдень, под командованием Сопрано. Вторая выступит завтра, после того как флот будет загружен и отплывёт. Мы приставим магов-изоляционистов ко всем трём частям, и я записал несколько цветовых сигналов. Мы сможем общаться с ними в чрезвычайных ситуациях.

Я положил лист бумаги на стол.

— Джули, ты останешься с тыловой колонной, — сказал я. — Если они увидят, что ты остаёшься, люди не будут переживать за свою безопасность, — я также не собирался позволять ей смотреть, как Тэм проходит Посвящение.

Джули молчала и несколько мгновений смотрела на карту. Она хотела возразить. Она хотела пойти. Но она видела логику в моих словах и свой долг.

— Возьми с собой Циару и Армена, — сказала она. — Тебе нужен кто-то, кто будет тебя охранять.

— Маркиза, это моя работа, — нахмурилась Луиза. — У вас нет причин для беспокойства.

— Леди де Виллар, вы следуете его приказам, — ответила Джули с крохотной улыбкой. — Я ценю ваше обещание, но вам не по силам защитить его от него самого же.

— Я и не знал, что мне нужна защита от меня самого, — буркнул я.

— Ещё как нужна, — не унималась Джули, теперь полностью улыбаясь. — И если ты прикажешь Циаре перестать защищать тебя, она пошлёт тебя и свяжет.

Весь военный совет разразился бурным, безудержным смехом. Улыбка Джули и её шутка начисто сняли всё напряжение, а его отсутствие немного развеселило их. Достаточно, чтобы заставить их смеяться слишком уж долго.

Я покачал головой, тошнотворное чувство ужаса, которое наполняло меня раньше, наконец-то полностью рассеялось. У нас был план. Хороший. Я не мешал совету смеяться.

— Давайте приниматься за работу.⁽¹⁾

_______________________

Бешеные приготовления продолжались всё утро. Мирные жители с ужасом наблюдали, как их семьи, друзья и соседи готовятся к битве. Сумки были набиты недельным пайком, выдан порох, оружие подготовлено. Тогда и сейчас я был поражён преданностью тех, кто не служил в армии, так же как и тех, кто состоял в ней. Латерра была центром революции, и это видно по изгнанникам. И все они надеялись, что мы обеспечим обещанные нами свободы в заморских землях.

Я намеревался воплотить эти мечты в реальность, поклявшись себе, что доберусь до Тропы Паломников раньше, чем Алистер успеет её преградить.

Мы попрощались с Джули и Лехой, первая плакала, второй делал вид, что ей всё равно, но переживала не меньше. Миротворцы, все, кроме одного, из регулярного стрелецкого полка и артиллеристы взобрались на лошади.

Одиннадцать тысяч или около того, верхом на всех животных, достойных называться «лошадью», которые были у нас под рукой. Четыре тысячи стрельцов, две тысячи шевалье, оруженосцев и улан, сотня храмовников, сотня госпитальеров, почти тысяча магов из числа Уравнителей, Либертарианцев и Лукрозианцев, тысяча усмирённых артиллеристов и аккомпаниаторов⁽²⁾, тысяча пикинёров, тысяча арбалетчиц, тысяча горцев и восемьдесят артиллерийских орудий.

Другими словами, каждая тяжело бьющая часть нашей армии, каждое подразделение, способное взять на себя численное превосходство, каждый объект страха для тех, кто нам противостоит.

Заметка о количестве магов: мы спасли около пятисот магов из Волчьего логова, но свобода, которую предлагал наш Круг, привлекла к нам почти всех прятавшихся магов в Долах. Вы удивитесь, как много магов умудряются прожить свою жизнь совершенно незамеченными. Этому не уделялось ранее особого внимания, потому что рост числа магов в этом плане был незаметен, всего лишь постоянная струйка, которая накапливалась со временем. Веларана также старалась скрывать это, даже от меня, боясь навлечь ненависть. Баррис, тот ещё идеалист, лишь сотрудничал.

Вместе с нашими ферелденскими новобранцами у нас было в общей сложности более тысячи взрослых магов и, возможно, две сотни несовершеннолетних учеников. Это был первый раз, когда меня полностью ознакомили с этим фактом. Число тех магов, кто служил в Армии, было набрано только из первоначальных пятисот магов или около того.

Это не имело большого значения раньше, но будет иметь позже.

Мы шли на лошадях не тяжело, но и не легко. О погоде говорить можно что угодно, но земли между Северными холмами и Баннорном непревзойденной красоты. Особенно в районе Крествуда. С вершины холма открывается прекраснейший вид на озеро, деревню, большой водопад и Каэр Бронак.

Ещё одним примечательным местом, которое мы прошли в первый день, был брод через реку Дейн. Там есть широкий, с быстрым течением мелководный участок, где он разделяется на два потока: основной поток продолжает течь как Дейн, а второй поток как река Крествуд, текущая к водопаду. Нетрудно понять, почему орлесианские легионы предпочли именно это место. Для тех, кто этого не видел, представьте, что вода высотой по щиколотку и шириной с футбольное поле течет между двумя лесами, а их защищают небольшие берега. Второй по уязвимости потенциальный маршрут в Денерим из Орлея⁽³⁾.

Наблюдая за тем, как наша конница переправляется через реку, вслед за уланами Изевен и рыцарями Блонди, я почти представлял, как Логейн Мак-Тир приказывает своим лучникам осыпать их стрелами, как лошади замедляются из-за воды и сыпучего гравия под ней. Я представлял, что бы произошло, если бы моя армия столкнулась с армией Алистера в том же месте. Как артиллерия бьёт по противоположному берегу, как дым клубится в воздухе между берегами, как стрельцы идут в линию через брод, как происходит столкновение штыков и мечей. Я представлял потери, которые почти наверняка понесли бы наши люди.

Если бы мы вели себя вежливо и просили разрешения пройти там, где мы проходили, а не наносили сильные и быстрые удары, это почти наверняка стало бы реальностью.

Ферелденцы относятся к орлесианцам не менее предвзято, чем наоборот. Орлесианцы считают себя выше всех, не только знать, но и все остальные, вплоть до последнего крестьянина. Удобная пропаганда для поддержания целостности Империи. Тебя могут угнетать, но, по крайней мере, ты не под властью какого-нибудь дикого псового господина. Сами ферелденцы справедливо считают орлесианцев захватчиками и никогда бы не потерпели нас в своей стране с оружием в руках. А мы бы никогда не сложили оружие.

Спустя некоторое время оставшаяся часть пути стала менее живописной. Как только мы миновали дорогу к Западному Холму, сильно изношенную, слева проходили горы и карстовые холмы, а справа — фермерские угодья, насколько хватало глаз, на несколько дней вперёд. Это было интересно само по себе.

По правую сторону от Имперского тракта фермерские тропы, следы от повозок и грязные дороги вели к спускам с тракта, как первоначальным каменным, так и более поздним земляным, на всём протяжении маршрута. Изевен отметила наличие отпечатков сапог на многих из них, подтвердив моё предположение, что Теган послал призыв к оружию по всему Баннорну, чтобы собраться впоследствии в Денериме.

С левой же стороны было видно, что холмы населены, и не авварами или долийцами, которые могли бы найти применение пересеченной местности. Днём о присутствии людей возвещали следы дыма в небе, а ночью — далёкие оранжевые искры костров. Они наверняка видели и наши костры. На всякий случай я приказал разжечь больше костров, чем нужно, чтобы преувеличить нашу численность на расстоянии, но одно было ясно: мирные жители северного Баннорна бежали со своих ферм, опасаясь грабежей и разбоя со стороны старых шевалье.

Излишне говорить, что Сопрано выстроила бы в линию всю до единого когорту Луизы и расстреляла бы их, позволь они себе действовать так же, как действовали их предшественники примерно пятьдесят лет назад. Но крестьяне этого не знали. Те, кто был южнее, наверняка бежали в другие места, на Южные холмы или в Бресиллиан. Алистер провёл кампании в этих местах и моровых землях в окрестностях Лотеринга, сделав их гораздо безопаснее, чем прежде. Работа, которая не будет завершена чуть больше, чем через год после нашего ухода.

Со временем состояние Тэм и остальных заметно ухудшалось. На второй день они жаловались на усталость даже после полноценного ночного сна. На третий некоторые из них стали слышать невнятные голоса. На четвертый слышали уже все, включая Тэм. Голоса становились всё менее беспорядочными и все более остервенелыми. Всю четвертую ночь Тэм металась и ворочалась, не в силах заснуть.

С меня было достаточно.

Я привёл её к Маркхэму и дал ей один из двух своих антибиотиков, наедине. Голоса стихли почти сразу, чернота в венах значительно уменьшилась за остаток ночи, но скверна осталась. К несчастью для всех больных скверной, похоже, что подобным эффектом обладают только лекарства земного происхождения. Эксперименты с пенициллином, проведённые на Тедасе, не дали таких же результатов.

Пятый день ознаменовался двумя событиями.

Первым было очередное обнаружение нашей армии ферелденцами. Уланы заметили сильный отряд закованных в латы рыцарей, а те заметили уланов. По словам Изевен, они, вероятно, могли бы победить наших уланов, но отступили, чтобы сообщить о находке, несомненно, получив приказ от Алистера найти нас. Денерим находился всего в двух днях пути к юго-востоку от нашего местоположения. Как и Амарантайн на севере, наша желаемая и последняя цель в Ферелдене.

Вторым событием стало наше прибытие на пересечение Имперского тракта с участком, называемым Тропой Паломников, по которому верующие Андрасте путешествуют на север и юг⁽⁴⁾. Амарантайн, являясь главным портовым городом страны, был также местом, где впервые была явлена Песня Света. Денерим же был родиной Андрасте. Эти самые паломники прибывают в Амарантайн, самый безопасный порт, добираются пешком до Денерима и возвращаются обратно. На юге и, в частности, в Вольной Марке считается, что это следует сделать хотя бы раз в жизни. В Северной Церкви это обычно совершают только священнослужители.

Над перекрестком и рекой Хафтер дальше возвышалась внушительная крепость Башня Бдения, врезанная в одинокую гору, отделяющую Феравелские равнины от Баннорна на юге — одна из причин стратегической важности Амарантайна, помимо его порта.

В предгорьях того места находились отличные позиции, особенно две ближайшие к мосту через реку Хафтер. Я думал блокировать мост, но рядом, по словам Барриса и Луизы, было множество мелководных точек, так что смысла в этом было мало. Я приказал армии окопаться на вершинах двух холмов и через сам Имперский тракт, который на этом участке не был поднят. Стены Амарантайна были сделаны из частей тракта так же, как и стены Редклифа.

Пушки и стрельцы расположились на холмах. Кавалерия, терции из пикинёров и арбалетчиков⁽⁵⁾, а также храмовники и маги составляли центр, выходя к мосту, чтобы, если ферелденцы прорвут линию, мы могли отступить в небольшую долину позади. Я послал Изевен за мост выискивать ферелденцев.

Только когда я убедился, что мои приказы обо всём вышеперечисленном будут выполнены безукоризненно, мы перешли к другой причине нашей спешки. Как ни важно было вылечить заражённых скверной, особенно Тэм, гораздо важнее было сохранить открытым путь в Амарантайн.

Я приказал Маркхэму собрать госпитальеров и заражённых, а затем зайти к нам с Тэм в единственную крупную палатку, которую мы взяли с собой для использования в качестве штаба, за линией фронта на обочине Имперского тракта. Прежде чем мы отправимся к Серым Стражам, я хотел вручить ему подарок.

Маркхэм вошёл со своей характерной ворчливой отстраненностью, которую можно было бы принять за высочайший профессионализм, если бы не его постоянная хмурость. То, что он был полярной противоположностью Армену, подчёркивал тот факт, что мой спутник вошёл в палатку сразу после него, Циара была с ним, с лица эльфа не сходила его извечная ухмылка.

Я потратил мгновение, чтобы оценить контраст, как бы он ни был разителен, пока Армен не дёрнул головой в сторону неваррского целителя, как бы говоря мне заняться этим. Я махнул Армену и поприветствовал человека, которому я приказал явиться.

— Рыцарь-Магистр Маркхэм, — сказал я. — Прежде чем мы направимся к Стражам, я должен сделать одну вещь.

— Не понимаю, что ещё надо, — тут же заворчал Маркхэм. — У нас есть всё, что нам нужно. Время не терпит отлагательств, — этот человек не стеснялся выражать своё мнение. К счастью, он был чертовски хорошим целителем, иначе я бы нашёл эти черты менее забавными в подчинённом.

— Это займёт всего несколько минут, — сказала Тэм. — У нас есть кое-что для вас.

Хмурость Маркхэма стала только сильнее, но он ничего не сказал, вероятно, потому, что Тэм была одной из пациентов, о которых он так пёкся.

Я потянулся назад и взял со стола свёрнутый флаг. Вместе с Тэм мы развернули его между нами, открыв его аудитории из трёх человек. На флаге в центре был нанесён большой белый крест на чёрном фоне, каждая из сторон креста была равных пропорций⁽⁶⁾; на моей памяти то было символом Госпитальеров на Земле, а теперь и широко известным в этом мире. Под крестом было написано одно слово.

МАРКХЭМ

— Каждому рыцарскому ордену нужно знамя, — сказал я. — Это ваше.

Рыцарь-Магистр смотрел на флаг несколько секунд, и его хмурость заметно растаяла сильнее, чем я когда-либо видел. Я могу поклясться, что на его лицо скользнула небольшая улыбка, но моя память может ошибаться.

— Это будет полезно, — вежливо сказал он. — Благодарю, маркиз, госпожа Тэм. Я с честью принимаю его.

Я против воли рассмеялся.

— Из тебя трудно вырвать благодарность, Маркхэм, — сказал я, снова свернув флаг и отдавая его ему. — Повесь это на шест и пусть развевается. Мы идем в Башню Бдения.

— Как вам будет угодно, — ответил Маркхэм, наполовину выбегая из палатки. Хотя бы для того, чтобы сэкономить несколько секунд на дорогу до Стражей.

Как минимум, нельзя не восхищаться его преданностью делу. Я подумал, что если он продолжит идти в том же темпе, то у него случится сердечный приступ, что было бы очень жаль. К счастью, мы были всего в двух днях пути от Амарантайна.

— Он явно оторван от людей, — улыбнулся Армен. — Надо думать более позитивно.

— Он целитель, — ответила Тэм. — Он ежедневно видит такие вещи, от которых тебе бы снились кошмары.

— От кошмаров можно отбиться магией, — сострил Армен. — Одно из преимуществ быть магом.

— А также недостаток, что тебе вообще надо отбиваться от кошмаров, — хмуро произнесла в ответ Тэм. — Все остальные просто просыпаются, саирабаз.

— У него нет проблем со сном, — чирикнула Циара. — Пошли, пора тебя вылечить. Ни к чему задерживаться.

— Верно, — согласилась Тэм. — Посвящение спасёт меня, или же убьёт.

Мне вдруг захотелось немного задержаться.

— Ребята, можете выйти на минутку?

Армен выглядел так, будто хотел узнать, почему, но Циара взяла его за руку.

— Конечно, мы подождём вас, — радостно сказала она и потащила Армена прочь из палатки.

Я повернулся к Тэм. Она знала, что я хочу сделать. Мы подошли друг к другу, и она поцеловала меня. Не с вожделением, как мы делали так много раз до этого, и не как маленький момент ласки. Это был долгий, но мягкий поцелуй. Поцелуй «я могу скоро умереть», когда только один из нас столкнулся с таким исходом.

Мы прервались.

— Не умирай, чёрт возьми, — сказал я.

— Постараюсь, — широко улыбнулась Тэм. — Думаю, благодаря твоему лекарству, мои шансы высоки.

— Ты можешь принять его снова прямо перед тем, как выпьешь коктейль из крови и лириума, — пошутил я. — Надеюсь, скверна будет слишком ослаблена, чтобы забрать тебя.

Тэм кивнула.

Вскоре мы вышли из палатки и увидели флаг госпитальеров, развевающийся над колонной из сотни солдат, вооруженных огнестрельными копьями или магическими посохами, и около сотни солдат, заражённых скверной. Достаточно, чтобы впечатлить, но недостаточно, чтобы запугать. Я сомневался, что людей, готовых пожертвовать жизнью ради убийства магического дракона, можно запугать, не говоря уже о Страже-Командоре. Маркхэм находился на лошади во главе солдат, ожидающе, со скрещенными руками, опираясь на переднюю часть седла, маг явно был в нетерпении.

Обе кузины де Виллар, где Луиза, держала поводья Беллоны, и МакНалти, который держал моё собственное знамя ООН, стояли в стороне и смотрели на происходящее. Циара взяла у генерала-гренадёра светло-голубой флаг, когда его протянули ей, и встала рядом со мной и Тэм, глядя на нас с необычным счастьем. Независимо от того, что должно было произойти, Циара была рада, что знала Тэм.

Я сел на Беллону, Тэм — на Фрица, Армен и Циара — на двух долийских коней, Блонди и Мариэтта — на своих лошадей, а все остальные ждали моей команды. Которую я и дал.

— Выдвигаемся!

_______________________

Дорога до Башни Бдения от нашей позиционной линии была короткой, она заняла менее получаса.

С первой же минуты я понял, что когда-то это было впечатляющее оборонительное сооружение.

Крепость имела две навесные стены, множество башен и центральный замок, который был построен прямо в скале горного склона позади⁽⁷⁾. Орлесианцы захватили эту крепость в первоочередном порядке во время своего вторжения. Во время восстания ферелденцев это был самый трудный орешек. В 9:31 году здесь произошла крупная битва: армия порождений тьмы осадила Башню Бдения и почти взяла её, так как здесь остался лишь минимальный гарнизон после аналогичной атаки на Амарантайн, для отражения которой потребовалась бо́льшая часть Стражей.

Последствия последней битвы у Башни Бдения всё ещё были там, как свежие раны.

Внешняя навесная стена не была восстановлена вообще, и оставалась пробитой в нескольких местах, а обломки были разбросаны там, где они первоначально упали. Внешние башни также были разрушены, кроме двух на центральной дороге. Внутренние стена и сами башни были отремонтированы, но использованный камень отличался от первоначального, он был немного бледнее. Можно было увидеть места, где нападали порождения тьмы.

Но со всех сторон сооружения по-прежнему развевались знамёна Серых Стражей: серые грифоны на тёмно-синем фоне.

Мы приближались бодрой рысью на лошадях по длинной узкой тропинке к крепости, не сводя глаз с одинокого лучника на крайней неповрежденной башне, пока он не решил выйти, соскользнув вниз по свисающей с башни веревке.

— Похоже, мы только что потеряли элемент неожиданности, — сказал я никому конкретно.

— А нам он нужен? — спросила Луиза подле меня, продолжая настаивать, что это её место.

— Не-а, — сказала Циара с другой стороны от меня, она была там по той же причине, что и шевалье.

— Ну, сейчас мы проверим, так ли принципиальны Серые Стражи, как о них рассказывают в легендах, — сказал Армен позади меня.

— Легенды не врут, — предупредил Маркхэм. — Уж поверьте.

— Это предвещает успех, — сказала Тэм, не выдавая никаких эмоций.

Мы миновали руины внешней стены, через ворота, в мирное поселение. Судя по виду, это был рынок, где можно было купить практически всё, но тот скорее был для купцов, чем для обычных покупателей. Большинство зданий выглядели как склады.

На главной улице нас ждала толпа людей, гражданских и солдат, выстроившихся вдоль дороги ко вторым воротам. Последние, как я понял, были Стражами. Больше всего меня поразило то, что каждый из них был облачён в сильверитовые латные или кольчужные доспехи. Не просто стальные.

Мои брови приподнялись от такого излишества. Конечно, всё наше огнестрельное оружие было сделано из этого материала, или, по крайней мере, его стволы, но мы изготовили его в самом центре сильверитовой кузницы Орлея, из сырья, взятого из крупнейшей сильверитовой шахты во всём Тедасе. Мы не покупали сильверит, и я полагал, что Стражи именно что купили его. На самом деле в лесу Вендинг, неподалеку от Башни Бдения, была большая сильверитовая жила. Как то было ни было, это произвело неизгладимое впечатление.

Кое-кто заметил ещё один необычный факт.

— Почему они все дварфы или эльфы? — спросила Мариэтта. — Серые Стражи в Ферелдене не принимают к себе людей?

Естественно, что человек дворянского происхождения первым обратит внимание на расовую принадлежность, недовольно подумал я.

Тэм хмыкнула в раздумье.

— Это вполне соответствует характеру бывшего Стража-Командора, — сказала она. — Он обожал пренебрегать устоями. Аришоку он нравился именно за это, считая традиции Ферелдена в лучшем случае бесполезными.

Я подтолкнул Беллону в сторону конюшен, которые были крупными и пустыми, но всё же недостаточно крупными и пустыми для всех двухсот или около того нас. Было маловероятным, что нам удастся вместить наших лошадей где-нибудь за вторыми воротами, а они всё ещё были заперты для нас. Я спешился и привязал Беллону, затем позволил остальным сделать то же самое и двинулся мимо толпы, чтобы посмотреть, как поведут себя хозяева крепости.

Солдаты в сильверитовых доспехах следовали за нами, но их оружие не было обнажено, судя по всему, они были довольны тем, что наши намерения не были враждебными. Или у них был приказ. Гномы и эльфы внимательно наблюдали за нами, их доспехи блестели на солнечном свете, пробивавшемся сквозь трещины в их почти полном облачении.

Я стоял и ждал, когда один из Стражей обратится к нам, что заняло странно много времени. К тому моменту остальные выстроились рядом со мной и позади меня: госпитальеры в ротном строю, больные скверной помогали друг другу стоять без особого порядка, лидеры — по обеим стороны. Наши достопочтимые хозяюшки словно бы изменились в настрое, когда наконец заметили почерневшие кровеносные сосуды на коже наших больных товарищей, они заметно смягчились и начали перешёптываться.

Наконец, из-за спин караула раздались крики, и они освободили дорогу. Через освободившееся пространство к нам шли три гнома.

Вторым и третьим были гномка и юный гном, которому, если подумать, было лет восемь-девять, но тогда у меня не было опыта в определении возраста гномьих детей. Волосы у парнишки были такие же, как у старшего гнома, но лицом он больше смахивал на женщину.

Родители, видать, рассудил я, но зачем они тут собрались?

Глаза гнома-мужчины быстро наткнулись на заражённых скверной, и выражение жалости, которое появилось на его лице, было достойно внимания. Он испустил вздох колоссальных размеров, на секунду протёр ладонью по лицу, а затем подошёл ко мне.

— Теперь я понимаю, зачем вы, хреновы жучары, пожаловали к нам, — сказал гном. — Я Огрен⁽⁸⁾.

Он больше ничего не сказал и начал ждать, как будто сказанного было достаточно. Его репутация должна была опережать его. Возможно, в Ферелдене так и было. Но не в Орлее. Мы с Тэм переглянулись, гадая, чего он ожидает.

Гномка улыбнулась своему коллеге-мужчине, причём не совсем естественно.

— Страж-Констебль Башни Бдения, — подсказала она.

— О, да! — сказал Огрен после напоминания о его звании. — Вот потому-то и полезно иметь рядом отличную бабу. Помогает тебе не сбиться.

Его глаза несколько секунд бегали вверх-вниз по Тэм.

— Но ты, похоже, уже просёк фишку, — добавил он. — Хех.

Мне все это казалось настолько абсурдным, что становилось смешно. Я слышал смешки Луизы де Виллар на Марсе, что делало это ещё более забавным. Могу только представить, как бы он вёл себя, если бы Джули тоже присутствовала.

— Наверное, — рассмеялся я в ответ. — Нам нужна ваша помощь.

— Да я вижу, — сказал Огрен, задумчиво потянув за две прядки своей бороды. — Хорошо, что у нас есть материалы. Посвящение не проведёшь с бухты барахты, на пустом месте его не сделаешь. Как и для хорошего пойла, нужны ингредиенты.

— Мы знаем, — сказала Тэм, теряя терпение. — Об ингредиентах, о том, как Стражи убили архидемона и как Амелл выжил. Я была доверенным лицом того, кого ты знаешь под именем Стэн. Ты — тот самый гном, о котором он говорил, не так ли? Отведи нас к Стражу-Командору или сам Посвяти нас, если ты здесь за главного.

— Если всё это правда, как там поживает этот немой здоровяк? — заявил Огрен. — Держу пари, гораздо лучше с возвращённым мечом, а? — его не смущало наше предполагаемое знание секретов его Ордена. Но, опять же, он не показался мне щепетильным человеком.

— Он теперь Аришок, — коротко произнесла Тэм. — Лидер кунарийских армий и флотов.

— Серьёзно? — сказал Огрен, его голос явно напрягся. — Паршивые новости для всех нас. Грозный жопонадиратель в бою, вот кто он. Но с целой армией под его началом...

— Согласна, — продолжила Тэм. — Но прямо сейчас нам нужно Посвящение, поэтому если возможно...

— Мы сейчас же проводим вас к Стражу-Командору, — вмешалась гномка, прежде чем повернуться к коллеге. — Не так ли, Огрен?

Огрен в последний раз подёргал себя за бороду, а затем пожал плечами, что, конечно же, было ни капельки несложно, когда на тебе сильверитовые латы.

— Конечно, почему бы и нет? — сказал он. — Она всё равно хочет поговорить с ними, но орлесианка или нет, она вряд ли поможет.

— Мы готовы немало предложить, Страж, — сказала Мариэтта де Виллар. — Она поступит умно, выслушав нас.

— Она слушает тех, кого сама выбирает, — сказал Огрен. — Она не такая крутая, как старый добрый Амелл, но у неё всё ещё достаточно силёнок, чтобы вбить вас обратно в Камень, пожелай того.

С этими словами Страж-Констебль развернулся и ушёл, насвистывая на ходу. Его сын и его солдаты пошли с ним, намекая нам следовать за ним. Гномка извиняюще посмотрела на меня.

— Вижу, с ним отдыха у тебя нет, — сказал я ей.

— Ох, если бы вы только знали, — ответила она. — Я Фельзи. Добро пожаловать Башню Бдению.

— Н-да? — сказал я. — А нам тут рады вообще?

— Не сильно, — призналась Фельзи, скрестив руки. — Хотя такое случается, когда вторгаешься в Ферелден, — она посмотрела на Луизу и Мариэтта, обе были в масках. В конце концов, она, как и все остальные, вела себя прилично только из-за приказа.

Не могу упрекнуть её умозаключения, на военные действия никогда не смотрят хорошо те, кто является их объектом, но едва я успел поведать причины наших действий, как впереди раздался рёв.

— Да вы идёте или как?! — крикнул Огрен. — У нас нет целого дня!

Фельзи повела нас ко вторым воротам с гораздо большим изяществом, чем её коллега.

— Ага, — сказал Огрен. — Идут только большие шишки.

— А что же больные скверной? — спросил я. — Им нужно ваше чёртово лекарство!

Гном весь надулся и взял в руки свой топор.

— Если Командор захочет отдать его им, их пропустят, — сказал он. — Без её дозволения они не сделают ни шагу дальше!

Неизбежный звук выскальзывающего из ножен длинного меча Луизы прекрасно продемонстрировал, что мы все об этом думаем, но кто-то успел остановить это действие до того, как оно успело завершиться. Я повернулся и с удивлением обнаружил, что это была Мариэтта. Я вытянул руку, чтобы Луиза успокоилась, и похлопал по боку огнестрельного копья, висевшего на ремнях передо мной. Послание гласило: «Если я захочу убить гнома, я его застрелю».

Блонди уловила моё послание.

— Ладно, мы послушаемся, — сказал я. — Веди нас к вашему лидеру.

Вперёд вышли Тэм, Маркхэм, Циара, Армен, Луиза и Мариэтт. Гном оглядел их на мгновение, затем кивнул один раз.

— Сюда, — сказал Огрен. — Клянусь, вы как та колкая вертихвостка. Совет вам: поработайте над собой. Выпейте чего-нибудь крепкого. Вам, мне, всем нам. А бабе в маске нужно пустить в себя кого-нибудь...

Гном продолжал в том же духе следующие несколько минут, пока мы шли, но это было всё, на что я обратил внимание. Во внутренней части крепости находились всевозможные здания для производства предметов военной необходимости, в том числе построенные из камня кузница и кожевня. Все они были закрыты, их назначение было известно только по дымоходам, наковальням снаружи или пустым деревянным стеллажам для обработки кожи.

Укреплённые двери Башни Бдения открылись, и их вытолкнули наружу Стражи с ещё более тяжёлой бронёй.

Внутри находился довольно стандартный зал для эрлского суда⁽⁹⁾. Большие деревянные колонны поддерживали крышу, на боковых опорах висели знамёна Стражей и ещё одно, которое я не узнал. В центре зала стоял крупный костёр, круглый и окружённый стеной высотой до колена, чтобы угли не разлетались и не поджигали помещение. Проход с одной стороны вёл в библиотеку, с другой — к лестнице, ведущей, как я предположил, в жилые помещения, кухни, столовые и всё прочее, что необходимо знатному лорду и его вассалам. Как я узнал после, это место когда-то было фамильным поместьем семьи Хоу.

В дальней части зала стоял трон, сразу за тремя большими ступенями, за ним висел ещё бо́льший гобелен с изображением мага, убивающего дракона потоком молнии: Амелл убивает Архидемона. Я почти остановился и поаплодировал мастерской пропагандистской работе: каждому посетителю напоминали, чем Ферелден и весь мир обязаны Серым Стражам.

На троне сидела невысокая женщина неопределённого возраста в одеянии мага, на голове у неё был капюшон с нашитым на нём по кругу узором грифона. У неё на коленях лежал посох, опять же сильверитовый, с тем же рисунком. Её руки лежали на нём, сцепленные вместе.

Огрен без колебаний направился к ней, и мы тоже. Я кивнул Маркхэму, чтобы он приступил к выполнению нашего плана по обеспечению помощи Стражей, молясь Богу и Андрасте, чтобы он сработал. Потому что план Б был куда менее приятным. Огрен присоединился к своей начальнице на вершине ступенек и стал ждать. Она хорошо его натренировала, подумал я.

Маркхэм вышел впереди нас, заняв главенствующее положение, когда мы подошли к трону. Госпитальер поклонился в пояс, по-орлесианский вытянув руку.

— Страж-Командор, — произнёс маг на общем наречии с неваррским акцентом. — Прошу извинить, я не знаю вашего имени?

— Сидона Андрас, — сказала Страж-Командор. — Исполняющая обязанности Стража-Командора Ферелдена.

То, что она не считала себя настоящим командором, заслуживало комментария, но вид Амелла, глядящего вниз с гобелена над ней, натолкнул меня на мысль. Неправильную, что она отказалась от полного титула из уважения к своему предшественнику, но всё же.

— Страж-Командор Андрас, — продолжил Маркхэм. — Я Тобиас Маркхэм, Рыцарь-Магистр Ордена Госпитальеров, которому поручено защищать и исцелять больных. Мы пришли просить вашей помощи в борьбе со скверной порождений тьмы.

Андрас вскинула бровь, явно застигнутая врасплох.

— Правда? — сказала она. — Я думала, вы пришли требовать отпустить моих магов под опеку вашей армии или выпрашивать припасы. Хотя я сомневаюсь, что вам нужно что-то из нашего, вы прибыли куда быстрее, чем ожидали я или Мастер лошади.

Мастер лошади — это, конечно же, Теган. Нам стоило ожидать, что он пошлёт весточку ещё и Стражам. Но я позволил Маркхэму продолжить.

— Это не касается нашей армии, миледи, — ответил Рыцарь-Магистр. — Госпитальеры сопровождают Свободную Армию, но мы не находимся под её командованием. А те, кто страдает от скверны, очень нуждаются в вашей помощи, — конечно же, Маркхэм знал, что лучше не спорить с военным советом, но Стражам не нужно было этого знать.

Андрас поморщилась, встала и стянула плащ, обнажив пышные грязно-светлые волосы и длинные эльфийские уши. Это объясняло, почему трудно было определить её возраст.

— Не называйте меня леди, — сказала она. — Мало кто так делает. Я всего лишь исполняющая обязанности Стража-Командора. Собрание Земель ещё не утвердило моё владение эрлингом Амарантайн, несмотря на моё участие в спасении этой вотчины от порождений тьмы и личное ходатайство короля. Они медлят из-за моей природы. Орлесианка и эльф.

— Вы — леди этого замка, — твёрдо сказал Маркхэм. — Нас не волнует обычаи Денерима, Госпитальеры признают реальность звания, а не его формальность. Как и Свободная Армия.

— Если вы руководствуетесь реальностью, тогда должны знать, почему я не могу вам помочь, — сказала она, переведя взгляд прямо на меня. — Вы захватчики. Этот призыв к моей совести помочь нуждающимся мудр, но я вижу его насквозь. Вы хотите, чтобы я поверила, что вы просто оставите Посвящённых мне и уйдёте без них? Что те, кого я спасу, не будут сражаться с ферелденцами? Король вполне может лишить меня головы, если узнает, что я спасла тех, кто сражается за порабощение его страны.

Страж-Командор снова села.

— Я знаю, кто вы такой, маркиз де Лафайет, — сказала она. — Вейсхаупт заинтересован в вас. Они уже очень давно ищут кого-то из вашего рода. И они не единственные такие, как я понимаю.

Серые Стражи знали о Феномене Иноземца, и, по всей видимости, они знали и о династии Тибериуса. Мне предстоит задать несколько очень интересных вопросов на эту тему самому Тибериусу, если или когда он прибудет. Однако, опасность того, что ей удастся схватить меня, была невелика, поэтому было легко сохранить спокойствие.

— Мы тоже знаем уйму ваши секретов, — ответил я.

— Большая баба-кунари с титьками, — вмешался Огрен. — Она знает Стэна. Этот кунари был нашим с Амеллом приятелем в прошлом. Всегда считал его потеряшкой, но он поднялся высоко у себя дома и теперь всем заправляет. Если верить ей.

— Вот как? — произнесла Андрас, адресуя вопрос Тэм. — Что он рассказал вам о Стражах? — пальцы Стража-Командора сомкнулись вокруг её посоха, что, вероятно, было непроизвольным, отточенным движением.

Рука Тэма метнулась к кинжалу, в ней вспыхнуло недоверие к магам, но она заговорила.

— Много чего, — сказала она. — Формула зелья Посвящения, цена иммунитета Серых Стражей к скверне, как убить Архидемона и как Дейлен Амелл выжил после убийства последнего.

— Назови формула зелья Посвящения, — сразу же потребовала Андрас.

— Три части крови порождения тьмы, одна часть лириума, — так же быстро ответила Тэм. — И одна капля крови Архидемона.

Страж-Командор кивнула.

— Всё верно, — сказала она. — Хотя я не уверена, насколько в сохранности знания теперь, за пределами ордена.

— А мы не рассказываем об этом направо и налево, — ответил я. — Никому это не надо. Вы единственные, кто контролирует запасы крови Архидемона. А по моему опыту, люди боятся магии крови. Вряд ли это послужит нашему делу, если люди будут бояться лучшей защиты от порождений тьмы, которая только существует, — хотя, учитывая события в Адаманте, возможно, их следовало бы припугнуть как можно раньше.

— Если бы вы только применили эту мудрость к другим своим действиям, — сказала Андрас, откидываясь обратно в своём троне. — Маги в вашей армии, возможно, и являются частью Круга, но это радикальный эксперимент, который приблизил мир к войне. К войне, в которой маги будут в меньшинстве сто, нет, тысяча к одному.

— Насколько мне известно, Страж-Командор, — сказал Маркхэм, — за всю историю вашего ордена ни один Серый Страж не поддавался демонам, за исключением периода Четвертого Мора, когда они становились одержимыми в последние мгновения своей жизни в попытке уничтожить как можно больше порождений тьмы. Если вы можете свободно ходить по миру, почему мы должны сидеть в клетке?

— Скверна внутри нас помогает не поддаться одержимости, — сказала Андрас. — Слабовольные умирают во время Посвящения. То же самое нельзя сказать о вас, Рыцарь-Магистр. Истязание не справляется с этой задачей.

— Истязание — это ненужная пытка, — громко произнёс Армен. — Ученикам не говорят, что им предстоит биться с демонами, и они не могут нормально подготовиться. Это чистое безумие и просто жестоко.

— Мы здесь собрались не ради обсуждения политики Кругов, — пробурчал Маркхэм. — Страж-Командор, мы можем дать общение, что те, кого вы спасёте, не будут сражаться в Ферелдене, и мы можем предложить ещё много чего.

Армен отступил, Циара взяла его за руку, чтобы успокоить, когда он в гневе покачал головой.

— Такое обещание должно быть дано в письменном виде, — сказала Андрас. — И одного этого обещания будет недостаточно.

— Чего вы хотите? — спросил Маркхэм.

— Остановите свой поход на столицу, — сказала Андрас. — В идеале, вообще убирайтесь из Ферелдена, — и если мы поверим ей на слово, она в мгновение ока закрепит за собой положение командора и эрла. Очень умно.

Маркхэм посмотрел на меня с круглыми глазами. Он увидел возможность и хотел знать, стоит ли говорить ей, что мы с самого начала собирались уходить из Ферелдена.

Я взвесил ситуацию. На тот момент мы контролировали дорогу к Амарантайну, и какие бы войска ни собрали банны на севере, они будут значительно уступать нам. Ферелденцы никак не могли помешать нам добраться до Амарантайна, даже если бы они узнали, что этот город наша истинная цель. Достигнув его, я был уверен, что мы сможем сидеть там в обороне весь месяц, пока не прибудет Тибериус, чтобы эвакуировать город. Вот и всё.

— Страж-Командор, мы никогда не шли на столицу, — сказал я. — Мы шли в Амарантайн.

Сидона Андрас молчала несколько мгновений.

— Я рассматривала такую возможность, — сказала она. — Как вассал короля Ферелдена, я освободила солдат эрлинга и моих ферелденских Стражей-людей от военной службы, чтобы этого не сделали вы. Но, похоже, вы оказались слишком быстры для Алистера.

Новость, что нам пришлось бы сражаться со Стражами, если бы Корона вовремя перебросила свою армию вперёд, была не слишком приятной, но вряд ли было бы полезно кидаться обвинениями в лицо Андрас.

— Важнее то, почему мы идём в Амарантайн, — сказал я. — Это главный порт этой страны, он защищён намного лучше, чем денеримский, и менее уязвим для пиратов.

— Хорошее стратегическое обоснование, — ответила Андрас. — Но я всё равно должна настаивать на том, чтобы вы его тоже не брали.

— О, мы возьмём его, — сказал я. — Вы никак не помешаете нам. Но мы пробудем там всего месяц.

— Месяц? — спросила Андрас. — А что будет дальше?

— Прибудут тевинтерский флот и торговые суда, — ответил я. — И мы покинем земли Ферелдена.

Страж-Командор очень широко улыбнулась. Она тоже почуяла возможность.

— Вам нужен доступ в город, который я контролирую, — сказала она, — чтобы вы могли покинуть страну. Полагаю, вам будет несложно притвориться, что это была моя идея?

— Нас изгнали из Орлея, — сказал я. — Нас не изгнали конкретно в Ферелден.

— Приму это за согласие, — сказала Андрас. — Но всё равно, этого недостаточно.

— Чего вам ещё надо? — спросил Маркхэм. — Если я правильно понимаю, что вы предлагаете, ваше положение при ферелденском дворе значительно возвысится, если вам удастся прекратить нынешнюю войну. Это достаточная плата за то, что мы просим.

— То, чего вы просите: чтобы я пренебрегла законами моего ордена, — ледяным голосом произнесла Андрас. — Вы хотите забрать своих людей после их Посвящения, это недопустимо без большого обсуждения в ордене. Я нахожусь в тупике при дворе, но я никак не побеждена. Орден продолжит существовать в Ферелдене со мной и без меня. Но он не может существовать, если будет нарушено его самое основное правило: те, кто вступил в Орден, остаются в нём.

— Мы планируем основать новый город в Вольной Марке, — сказала Тэм. — Если я и остальные присягнём на верность Ордену, мы сможем сформировать там новую базу.

Андрас издал одобрительный звук.

— Это очень умно, — сказала она. — Хотя я не могу официально согласиться на это — только Первый Страж в праве заключать такие сделки — я могла бы, возможно, освободить ваших людей и послать уведомление в Вайсхаупт, сообщив им об этом. Вы уже знаете секреты, которые, как мы опасаемся, могут стать общественным достоянием в подобных случаях.

— Но что я требую от вас, так это договора, обязывающего вас оказать помощь в случае наступления Мора. Помощь вашего нового города. В частности, доступ к вашему чёрному порошку и оружию для его использования.

Я ущипнул себя за переносицу. Вот всем так приспичило это чёртово оружие.

— Мне поручено подписывать договоры с кем только можно, — добавила Андрас. — Такова цена моего сотрудничества, как в том, чтобы пропустить вас в Амарантайн без сопротивления, так и в том, чтобы излечить ваших людей, не заставляя их оставаться здесь. Или пытаться это сделать. Как я уже сказала, я знаю, кто вы такой. Я знаю, что вам по силам убить всех в этом крепости, пожелай вы того. Я бы предпочла, чтобы мои Стражи жили, чтобы они могли умереть, сражаясь с более достойными врагами, — то есть с порождениями тьмы.

Луиза подошла ко мне.

— Маркиз, я хотела бы напомнить вам, что вам не нужно заключать никакие сделки, — сказала она. — Я насчитала пока меньше сотни воинов. Мы можем захватить это место и просто обыскать его в поисках необходимых материалов для проведения ритуала.

— Но это было бы чистейшей глупостью, — вмешалась Мариэтта. — Страж-Командор только что предложила всё, что нам нужно, без нужды проливать кровь. Если мы разыграем наши карты правильно, она даже сможет убедить ферелденцев, что мы уходим, что нет надобности в дальнейших военных действиях.

— Вот только у этого есть цена, — возразила Луиза. — Отдать наше оружие Серым Стражем по первому зову? Впоследствии эти знания могут быть проданы или украдены у Стражей и использованы против нас. А что будет, если Первый Страж потребует, чтобы наши люди вернулись в Ферелден?

— Они не просят оружие прямо сейчас, — сказала Мариэтта. — Только в случае наступления Мора. Четвёртый Мор произошёл много веков назад, а пятый — всего десять лет назад. Мы все наверняка будем мертвы к тому времени, когда Стражи смогут задействовать такой договор. И если Первый Страж попытается принудить нас к чему-либо после того, как мы получим желаемое, мы можем применить силу в ответ, когда это будет более уместно.

— Лучше поторопись, Сэм, — сказала Циара, глядя на трон. — Не думаю, что Стражи терпеливый народ, — естественно, они не терпеливые, они умирают от скверны, и их время коротко.

Препирательства между двумя кузинами де Виллар продолжались, старшая отстаивала военное решение, первая — дипломатичное, Маркхэм говорил им обеим заткнуться, но безуспешно. Ни одна из них не была воспитана так, чтобы их можно было заткнуть кем-либо, кроме непосредственного начальника.

— Хватит! — крикнула Тэм, и её голос разнесся по залу.

К моему большому облегчению, это наконец-то заткнуло рты. Луиза и Мариэтта отступили, подчиняясь «госпоже», их отточенные политические навыки подсказывали им, что неповиновение ей плохо отразится на их карьере, а её кинжалы говорили им, что это может плохо отразиться на их здоровье. Понять, что подобные вещи крутятся в голове у дворянина, достаточно легко, особенно когда они, полукланяясь, отходят от вас. Дворяне умеют выказывать почтение, когда настроение вокруг требует того.

— Сэм, соглашайся на сделку, — сказала Тэм настолько убедительно, насколько это было возможно.

— Есть, мэ-эм, — ответил я.

В конце концов, речь шла о её жизни. Если она не хотела проливать кровь ради её спасения, как я мог требовать обратного? Учитывая, что на нас шли ферелденские рыцари, устраивать ещё один бой в Башне Бдения также было не лучшей идеей. Мы не знали, как далеко или близко находится король.

— Пришли ли мы к соглашению, маркиз? — спросила Андрас.

— Да, — ответил я.

— Замечательно, — сказала она. — Огрен, неси чашу Посвящения, флаконы и лириум. Принеси мне всё это, а затем приведи сюда тех, кому предстоит Посвящение.

Гном отвесил наигранный, саркастичный поклон, подражая недавнему поклону Маркхэма. Андрас горласто захихикала, глядя на это. Сам Маркхэм смерил взглядом гнома, демонстрируя своё недовольство тем, что над ним насмехаются, но гнома это ничуть не обеспокоило. Эти два Стража ладили, как дом и огонь, подумал я. Неудивительно, что её отправили в Ферелден, вряд ли в Орлее ценили её чувство юмора. Огрен вышел из зала через библиотеку, снова насвистывая.

— Он был спутником Героя Ферелдена? — спросил я, как только он ушёл.

— Так мне сказали, — ответила Андрас. — И что тогда он пил ещё больше, чем сейчас. Но он один из самых умелых воинов в ордене, возможно, за всю его историю.

— Значит, сегодня произошло два чуда, — сказал я. — Очень надеюсь, что наше везение не иссякнет.

* * *

Прим. П: Дальше идёт достаточно объёмное авторское примечание с ответами на вопросы комментаторов. К прочтению не обязательно, Автор здесь поясняет за некоторые моменты лора, сюжета фанфика и некоторый психоанализ главных героев.

(Okiro жалуется на внезапную смену настроения истории, которая не сыграла на пользу сюжету. Также, ему не нравится, что нельзя узнать, что происходит в это же время по всему Тедасу, хотя и понимает, что это издержки автобиографической жанровой принадлежности истории.)

Автор: В самом деле, произошла смена настроения происходящего, что хорошо отражает ту плохую ситуацию, в которой оказалась Свободная Армия.

Персонажи не могут знать, что происходило в остальной части Тедаса, они всё это время находились в дикой глуши, без связи с информационной сетью, которой владеет Леха, или любым другим реальным источником новостей, к которому они могли бы получить доступ. Это изменится очень скоро. Ферелден, благодаря изменениям, внесённым Амеллом и Алистером, очевидно, меньше всего пострадал от той бури дерьма, которую развязал Сэм, но вы уже можете увидеть её последствия в Башне Круга, в частности, в отношении храмовников и последствий сурового обращения с Либертарианцами.

(Okiro жалуется на Джули как на неинтересного персонажа, приправленного Мэри Сьюшностью, так же как и на заявления о том, что Джули является подобием Жанны д’Арк, а вместе с тем Okiro недоволен восхвалениями ей на фоне других, более заслуживающих того персонажей.)

Автор: Джули является фигуральной Жанной д'Арк только для Восточных Долов, не более. Возможно, точнее было бы свести весь этот фигуральный образ ко всей Свободной Армии и жителям Латерры. Которые тоже фанатики. Естественно, они будут петь ей дифирамбы. Это вполне ожидаемо. Я очень подробно расписал, почему Латерра так созрела для революции и для революционного лидера. За два года до появления Сэма они пережили войну между баронами, в которой погиб отчим Джули. Эта война была в основном результатом последствий Пятого Мора, который разрушил сельское хозяйство и привёл порождения тьмы, устраивавшие набеги на земли. Население Латерры облагали высокими налогами шевалье, которые с полным презрением относились к их жизни и их средствам к существованию. Джули вошла в эту среду с посланием свободы в одной руке и огнестрельным оружием, которое позволяло крестьянину с лёгкостью убить шевалье, в другой. Я специально смоделировал вызванное ею восстание на основе крестьянских восстаний в Англии, где такие фигуры чаще всего возглавляли восстания, и даже дворяне иногда принимали участие в них.

И как ты думаешь, какого о ней мнение ферелденцы?

Совершает ли Джули ошибки? Конечно. Но надо помнить, что вы смотрите на это как с позиции ретроспективы — это было записано Сэмом десятилетия спустя — так и с позиции объективного отстранения от ситуации. Думаю, я ясно дал понять, что Сэм и Джули признают свои действия ошибочными, но утверждают, что в то время не видели альтернативных вариантов действий или считают, что не могли поступить иначе в сложившихся обстоятельствах. Хотя читатели могут представить альтернативные варианты, которые были бы лучше, это не значит, что сами персонажи могли увидеть их тогда или принять.

(Okiro упомянул в своём отзыве, что он не является большим фанатом оригинальных персонажей.)

Автор: Я не люблю писать о существующих персонажей как о моих главных героях.

(Makurayami спрашивает, какова судьба оборотней из леса Бресилиан и будут ли они как-то взаимодействовать со Свободной Армией.)

Автор: Амелл бросил вызов Долийскому Хранителю и примирил эльфов и оборотней, вылечив их, просто потому, что его выбесила попытка манипуляции. Ему не понравилось делать чужую грязную работу против своей воли. Выжившие оборотни всё ещё находятся в Южных холмах, граничащих с лесом.

Мне очень хотелось написать битву Свободной Армии с оборотнями, но это противоречило бы слишком многим элементам канона, который я хотел установить для Амелла, поэтому не сложилось.

Прим. П: Дальше Автор отвечает на вопросы очень объёмного отзыва, поэтому некоторые части авторских ответов на вопросы могут перекликаться с его другими последующими ответами, и наоборот.

(ErzherzogKarl понравился сюжетный ход с разграблением Редклифа, а также взаимодействие Сэма и Мариэтты).

Автор: Рад, что вам нравится возросшая вовлечённость Мариэтты. Мне не слишком понравилось отсутствие стереотипного орлесианского дворянина, а интегрировать в сюжет такого было бы трудно. Родственница Луизы оказалась решением этой проблемы.

ErzherzogKarl приводит аргументы, что Джули является Мэри Сью:

— смогла составить словарь для другого алфавита с нуля за короткий промежуток времени;

Автор: Она не составляла словарь, она расшифровала латинский алфавит. С помощью Сэма. Общее наречие — это тот же язык, что и английский, а орлесианский — французский, они даже используют более или менее одинаковые написания, просто вместо латинских букв в Тедасе используют гномьи руны. Что сделала Джули, так это начала использовать латинский алфавит, что не было великим подвигом гения, и сделала она это потому, что латинские буквы проще и легче печатать.

— читала и, что более важно, понимала большое количество иностранных книг с иностранными словами, которые должны быть ей неизвестны;

Автор: Она могла читать и понимать "иностранные" книги с "иностранными" словами, потому что у неё был Сэм, к которому она могла обратиться с вопросами, в которых она не совсем разбиралась. Сам Сэм окончил колледж, спасибо за это армии США.

— не только обладает эйдетической памятью, но и способна трансформировать меметические знания в кинетические действия;

— становится метким стрелком без какой-либо подготовки;

Автор: Она не способна трансформировать меметические знания в кинетические действия. Я полагаю, вы сделали такое предположение, потому что она овладела ручной пушкой/пистолетом и огнестрельным копьём/автоматом. Ей это удалось, потому что она запомнила траекторию полёта пули при наведении прицела, и просто повторила действие для получения того же результата. Она не могла сделать то же самое с луком и стрелами или с мечом, потому что это требует гораздо больших физических усилий. Возможно, она могла бы проделать это с арбалетом, потому что это тоже оружие для стрельбы. Она также и рядом не стояла с навыками стрельбы Сэма.

— обладает не только интеллектом масштаба Эйнштейна, но и изобретательностью, сравнимой с да Винчи;

Автор: Интеллект масштаба Эйнштейна? Изобретательность, как у да Винчи? Последнее сравнение я сам сделал через Сэма, но у него есть преимущество ретроспективы. Джули создала очень мало вещей, и ещё меньше вещей самостоятельно. Чёрный порох был в основном делом рук Армена, Джули не алхимик, в то время как Армен — близкий к многопрофильному учёный, обученный многим искусствам с раннего возраста. Огнестрельные копья были совместной работой Армена, её самой и третьего человека, который пока не был представлен. Они не особенно сложны, это ведь нарезные мушкеты времён Гражданской войны в США со стреляющими механизмами времён Войны за независимость, и ей помогали как знания с Земли, так и магическое производство. Ракеты, которые она сделала, относятся к тому же веку, мы ведь не говорим об управляемых ракетах или даже о «Катюшах» времён Второй мировой войны (хотя она вдохновлялась последними). Я намеренно исключил создание более сложного оружия или других вещей, таких как паровые двигатели, пока не пройдёт гораздо больше времени. Я до сих пор не уверен, что временные рамки, в которых я создал историю, позволят мне включить в неё такие вещи, за одним исключением.

— создаёт современное огнестрельное оружие по картинкам, и оно прекрасно работает;

Автор: Оружие, которое она создаёт, не является передовым. Оно настолько продвинуто, насколько это было возможно для неё с материалами, возможностями и людьми, которые были у неё под рукой, но они лишь на один или два шага впереди того, что могли бы сделать кунари, приложи они усилия.

— выживает после покушения, хотя должна была погибнуть (если она не была одной из главных целей, то кто же ещё);

Автор: Пережить покушение на убийство само по себе не является доказательством принадлежности к Мэри Сью.

— делает поспешное объявление войны против целой империи, что заканчивается кровопролитием, и никто её не осуждает;

Автор: Она не объявляла войну целой Империи, она объявила гражданскую войну до того, как в самой Империи началась гражданка, и до того, как Империя пришла разрушить всё, ради чего она трудилась, и убить всех, кого она любила. И если бы военные победы продолжались, то собственная военная сила Империи могла бы в итоге быть обращена против неё самой. Вот что творит революция.

— бросает вызов каноничной вселенной (в Орлее только дворяне имеют значение, простолюдины считаются никем);

Автор: Простолюдины заботятся о себе в Орлее, и они играют в Игру как могут, независимо от того, что думают дворяне, а дворяне заботятся только о дворянах — именно поэтому Джули не стала мишенью подосланных убийц. С точки зрения врага, реальной угрозой выступал Сэм, а Джули — всего лишь шлюха, вцепившаяся в него.

ErzherzogKarl говорит:

Владычицы Церкви Орлея стоят над другими Владычицами Церкви/Джустиния вынуждена реагировать:

— Это похоже на коверкание фактов. Для меня это лишено смысла. За Верховную Жрицу голосуют Владычицы Церкви, и очень сложно поверить, что в Орлее больше Владычиц Церкви, чем во всём Тедасе вместе взятом (исключая Тевинтер). В таком случае большинство потребует равенства от каждого кандидата.

Надо принять во внимание, что Андерфелс, Неварра и Ферелден когда-то являлись орлесианскими территориями и до сих пор имеют то же количество Владычиц Церкви.

Если в Орлее их больше, чем во всех остальных странах вместе взятых, то за почти 940-летнюю историю Церкви один из кандидатов должен был предложить другим Владычицам Церкви равенство, тем самым купив их голоса. Это был бы простой способ обеспечить их голоса.

Автор: В Орлее наибольшая численность населения, здесь находится резиденция главы Церкви, здесь больше всего Владычиц Церкви, и те, кто живёт в Орлее, естественно, играют в Игру гораздо лучше, чем те, кто находится за его пределами. В других странах есть несколько Владычиц Церкви, в Неварре их большое количество, в Вольной Марке их много, но они все разделены. Ферелден и Ривейн менее населены и более удалены, а потому находятся в самом низу иерархии. Иерархия выгодна любой потенциальной Верховной Жрице больше, чем равенство. Она может предложить лучшие места власти тем, кто проголосует за неё, и угрожать тем, кто откажется, низведением на более низкие должности без откровенного уничтожения. Не совсем понятно, зачем тем, кто никогда не станет Верховной Жрицей, желать равенства, кроме тех, кто более или менее бессилен, как ферелденские или ривейнские священнослужители. Это конкурентная политическая арена, как и любая другая, и она отнюдь не республиканская. Равенство никому не нужно. Побеждать, обещая равенство, бессмысленно.

ErzherzogKarl говорит:

— Джустиния должна прибрать за собой и отозвать право на Круг у этого собрания⁽¹⁰⁾ и отобрать статус Владычицы Церкви у Брэндон.

Владычица Церкви явно злоупотребляет своим "правом", когда грабит церкви в Редклифе, а затем участвует в вымогательстве у ферелденского Круга. Джустиния нужна добрая воля других стран, а это настоящая пиар-катастрофа. Круг, который она сама создала, показывает всем, почему магов боятся, это не может быть тем, чего она хочет. Её "личный" круг помогает вторжению в другую страну, "её" Владычица Церкви злоупотребляет своими правами и плюет в лицо ферелденской Владычице Церкви.

Автор: Ситуация с Церковью является сюжетным моментом на потом. Сейчас Армия находится далеко-далеко, а Ферелден в нескольких неделях пути от Вал Руайо даже на корабле. Однако, я не согласен с тем, что Круг Латерры показывает, почему магов следует опасаться. Они не являются провоцирующим элементом беспорядков, отнюдь нет, и никаких магических преступлений в рядах Свободной Армии (пока) не произошло.

ErzherzogKarl говорит:

— Я не понимаю, как в Ферелдене может быть много либертарианцев, которые захотят пойти с ними. После того, как Ульдред⁽¹¹⁾(бывший лидер либертарианцев в Ферелдене) был убит, они должны быть подвергнуты там остракизму. Их дом был почти разрушен, а многие из них убиты из-за них. Деталь, что Сэм и остальные орлесианцы, никуда не делась. Если маги в Башне присоединятся к ним, то они выступят против всех тех магов, которые ушли. Против тех, с кем они выросли, кто учил их, кто помогал им. Всё, что они скажут, будет подтверждено только их словом и ничем больше.

Для их аргументов не должно быть благодатной почвы.

ErzherzogKarl говорит:

— У нас нет другого знаменитого и громкого голоса мага из Ферелдена.

Чтобы стать чародеем или старшим чародеем в Ферелдене не обязательно брать учеников. Ульдред был таким, но так и не взял к себе ни одного ученика. Ирвинг постарался бы дать им как можно меньше возможностей влиять на других.

Автор: Про Либетарианцев. Да, есть Ульдред, но есть и Амелл. Который спас Ферелден. Который требовал и получил большие права для магов. Чьи требования не привели к катастрофе, создав новую волну свободы для магов в стране. Аргументы Либертарианцев были бы не просто услышаны, они захватили бы умы всех к 9:39 году. Это хорошо показано в каноне. Уравнители к тому времени уже начали колебаться, влияние Винн в основном поддерживало стабильность ситуации в государстве. Киркволл, конечно, не помог их аргументам, и это было гораздо более недавнее и гораздо более решающее событие, чем балаган Ульдреда.

ErzherzogKarl говорит:

— Кинлох — один из самых либеральных Кругов, а Герой Ферелдена должен был дать им ещё более мощный толчок к свободе. Кроме того, нет никаких доказательств того, что храмовники жестоко обращались с женщинами в Кинлох. В игре он представляется как противоположность Киркволлу.

Думаю, Винн быстрее изменила бы своё мнение, если бы всё в самом деле было так плохо. Сам Андерс много раз пытался сбежать, и только после второй последней попытки его заключили в темницу. Да, такое обращение было пыткой, но в других Кругах его бы усмирили бы после первой же попытки.

Есть два каноничных примера, когда храмовники связывали себя с магами. У Грегори был сын от Винн, и его сослали в Денерим на короткое время в качестве «наказания», когда об этом стало известно. Их роман был на добровольной основе. Влюбленность Каллена в женщину-мага-Стража была/есть просто жуткой, но он никогда не принуждал себя к ней или что-то в этом роде.

Только по этим причинам я думаю, что ваши цифры о количестве магов довольно оптимистичны.

Автор: Про количество магов. В целом, я считаю, что в этом вопросе есть как игровое сюжетное разделение, так и каноничное столкновение. В 9:31 году население Ферелдена (исключая авваров, хасиндов и т.д.) составляет миллион человек, в Орлее — двадцать миллионов. Мы можем предположить, что в 9:39 эти цифры более или менее те же самые. Если придерживаться умеренной точки зрения, то, возможно, 0,1% от всего населения являются магами. Это означает, что в Ферелдене тысяча магов, а в Орлее — двадцать тысяч. Но это очень умеренная позиция. Диалог с Вивьен говорит о том, что магов гораздо больше, она говорит, что их «сто к одному». Я уже упоминал об этом в этой главе, к слову. Так что диапазон по факту составляет скорее от 0,5 до 1%. Это от пяти тысяч до десяти тысяч магов в одном только Ферелдене. Мне больше нравится первая цифра.

Мы можем, конечно, говорить о том, скольких убивают, сколько скрывают свои таланты, сколько бегут в дикие земли или за границу, но мы всё равно говорим о большом количестве магов.

Автор: Про Кинлох. Кинлох стал самым либеральным из Кругов после Мора. Затем случился Киркволл. Что ужесточило мнение храмовников, что привело к перераспределению храмовников оттуда во все остальные Круги, что сподвигло магов действовать, что вызвало ещё большее обесчеловечивание их рода, и всё это завязалось в порочный круг (прошу прощения за каламбур). Я хотел изобразить тот промежуток времени между Киркволлом и открытым объявлением войны Фионой и последним голосованием, когда положение магов становилось всё хуже, когда злоупотребления Киркволла распространялись на другие Круги храмовниками, которые раньше были там расквартированы. Даже в Ферелдене.

ErzherzogKarl говорит:

— Ещё один момент: я могу добавить похищение в список преступлений Свободной Армии, потому что «мы забираем их» — это на самом деле не спрашивать их мнения и не рассматривать варианты (забирать детей вместе с войсками вторжения, какая отличная идея).

Автор: В Свободной Армии уже есть дети, и, учитывая, что храмовники и маги считают войну неизбежной, взять их с собой — едва ли бо́льшая моральная дилемма по сравнению с тем, чтобы оставить их под перекрёстным огнём, когда разразится эта буря. Свободная Армия также не подвергает детей опасности, беря их с собой: они не будут на передовой, а ферелденцы не будут убивать мирных жителей, не под присмотром Алистера.

ErzherzogKarl говорит:

Стражи:

— Я думаю, что многие другие комментаторы и я сам видим Амарантайн по-другому. Эрлинг Амарантайн всё ещё является частью Ферелдена. Эрл из Амарантайна связан вассальной клятвой с Хайевером⁽¹²⁾ и ферелденским королём.

Стражи не стали правителями отдельного государства, они просто возглавляют ферелденский эрлинг. Если впоследствии они помогут этим иноземным вторженцам, их будут судить за государственную измену. Другие Стражи могут говорить, что они не вовлечены в политику, но эрл-то вовлечён. Власть в Ферелдене принадлежит вольным людям, и они, конечно же, не останутся в стороне и не позволят орлесианцам просто гулять по их землям. Король/королева и Собрание Земель будут говорить об этом ещё громче.

Амарантайн был столицей/центром орлесианской оккупации, и народ не забыл и не простил им этого.

Если Страж-Командор поможет им, Стражей могут снова выгнать, тем более что Героя Ферелдена там больше нет. Зачем им вообще рисковать? Они будут зависеть от доброй воли Ферелдена ещё долгие годы, а так называемые «Свободные Долы» исчезнут через год. Что для них важнее?

Автор: Про Амарантайн и его статус. Серые Стражи остаются независимыми, но правят эрлингом от имени Короны. Это, мягко говоря, двусмысленная ситуация, но она повторяется и в других местах в Тедасе. На ум приходит Орлей. Предполагается, что у Стражей там есть имения, предоставленные им Имперским Троном. Вы совершенно правы в том, что помощь вторженцам будет считаться государственной изменой, за исключением случаев, когда эта помощь соответствует интересам Короны или кодексу Серых Стражей. Вывести Сэма и его армию из Ферелдена как можно скорее и проследить за тем, что Алистер согласится на этот план, не является государственной изменой. Посвятить в свои ряды заражённых скверной солдат и Тэм, чтобы излечить их от скверны, не является государственной изменой — это то, чем обычно занимаются Серые Стражи.

Вам придётся подождать и посмотреть, как всё это разыграется. Амарантайн действительно был центром орлесианской оккупации. Они правили оттуда. Вполне очевидно, что там многое не простили, иначе Сэм и Джули не думали бы, что им придётся пробиваться силой через всю страну.

(ErzherzogKarl жалуется на наличия тропов «Кармический Гудини»⁽¹³⁾ — Вивьен, которую Сэм должен был убить — и «Никто не умирает» — главные герои получают сильные ранения, но не умирают.)

Автор: Правильный троп, который здесь стоит применить — Чеховское Ружье.

«Никто не умирает» само по себе не обязательно плохо. Убивать персонажей ради самого шока не всегда стоит того. А в таких автобиографических историях, как эта, это ещё большее клише.

«Кармический Гудини» здесь вообще неприменим. Вивьен не является таковым примером данного тропа. Сэм не сделал ей "ничего", он захватил её как военнопленную, а именно так его учили поступать с людьми, которые хотят его убить, но беспомощны и их можно удерживать. Это резко контрастирует с Церковными фанатиками в Латерре во время беспорядков, которых он не мог удерживать и которые почти наверняка продолжили бы попытки навредить тем, кого он любил. Хотя в одном моменте Сэм может показаться излишне милосердным, а в другом — излишне кровожадным, в контексте того, каким Сэм является и каким он был изображён, это имеет смысл. Бывают моменты, когда Сэм кровожаден, но это всегда моменты, когда он теряет контроль по той или иной причине, как это иногда бывает со всеми людьми.

ErzherzogKarl говорит:

Разделить людей и снова встретиться является самым настоящим логистическим кошмаром⁽¹⁴⁾. Одна сторона забирает почти всех дипломатических и умеренных лидеров, в то время как у другой есть только военные, за исключением Лехи. Это означает, что аввары и шевалье маршируют по Ферелдену, а те, кто может их усмирить, находятся в другом месте.

И чудесным образом у них оказалось достаточно моряков, способных без происшествий преодолеть чужеземные воды. И прибытие в Кинлох с противоположной стороне никак не затруднено скалами.

Автор: Про разделение армии. С логистикой становится всё очень просто, когда есть большущее шоссе, по которому можно свободно путешествовать.

Часть армии, ушедшая пешком, находилась под командованием Сопрано, безусловно, самого фанатичного Либертарианца из всех военнослужащих, а также непосредственного командира самого грозного подразделения во всей армии — рейнджеров. Думаете, она хоть на секунду позволила бы шевалье или авварам буйствовать? Что они не столкнулись бы со стрельцами, вздумай они? Не забывайте, что шевалье сами видели это оружие в действии.

То, что Фишер умеет ориентироваться в озере Каленхад, не удивительно. Он моряк, и ему знакомы эти воды, ведь он родом из Джейдера, который находится не так уж далеко от севера озера.

Что касается его народа, вспомните, что он был представлен задолго до арки Ферелден, и когда они пришли, они были не морскими новобранцами для усиления Революции, а всего лишь беженцами, бежавшими из Джейдера. Они не являются каким-то роялем из кустов, они не «удобно появились в нужный момент». Они были обузой задолго до того, как стали полезными. То, что они стали полезными сейчас, не является плохим сюжетным поворотом. Останутся ли они полезными в дальнейшем? Кто знает.

ErzherzogKarl говорит:

Джули эгоистична. По моему мнению, она скорее радикальная фанатичка, чем фанатик, то есть человек, который просто одержим идеей. Она игнорирует мнение Сэма в своих действиях. Она игнорирует исторические примеры с Земли (поддерживающие позицию Сэма) и, самое главное, настоящее обсуждение этих идей и их применения (в своём воззвании она упоминает только орлесианцев и Орлей). Её мнение, её идеи, её путь. Ничего другого, только её.

Единственная тема, в который, как мне кажется, нельзя оправдать её, это момент с шевалье. Она творит то же самое в Ферелдене (за исключением изнасилования). Ферелден в прошлом страдал от козней шевалье, а теперь она напрямую связана с ними. Это огромнейший самообман с её стороны.

Шевалье чудовища, все до одного. Их ритуальное убийство эльфов в качестве выпускного экзамена отвратительно, но она взяла их с собой. Это напомнило мне о Безупречных⁽¹⁵⁾.

Нельзя осуждать преступления конкретной группы и в то же время ассоциировать себя с ними, как будто это неважно.

Автор: Она следует своему личному видению лидера, это не свидетельствует об эгоизме. Она также не руководствуется только одним этим, она чаще всего прислушивается к советам Сэма. Просто в один момент она решила скрыть свои действия, а не втихую организовывать революцию, которой она не сильно-то и следовала, и нельзя сказать, что решать в этом вопросе мог один только Сэм. Он был эгоистом в той же степени, что и она.

Обряд посвящения в шевалье не является общеизвестным. Де Шевину⁽¹⁶⁾ приходится объяснять его в книге «Империя масок», причём тому, кто должен быть осведомлен в таких вещах. Требование убить эльфа является секретом. Джули не знает об этом, эльфы в армии не знают об этом, и я сомневаюсь, что сами шевалье будут это афишировать. Я подумываю о том, чтобы сделать это сюжетным моментом для арки Инквизиция, в частности, в Зимнем Дворце, но посмотрим.

Что касается того, что они делают в Ферелдене. Джули и близко не подошла к тому, чтобы отдать такой приказ, какой отдал Орлей в прошлый раз. Она взяла штурмом один город, потому что обстоятельства вынудили её, и перед этим она пыталась провести переговоры. Свободная Армия не сжигала фермы и не убивала мирных жителей без разбора. Конечно, можно говорить об отсутствии справедливости в войне против страны, но она ведётся с максимальным соблюдением дисциплины и идеалов, которых мы придерживаемся здесь, на Земле. Это не значит, что ферелденцы будут снисходительны, но Джули нельзя сравнивать с Безумным Королем⁽¹⁷⁾, это просто смешно.

ErzherzogKarl говорит:

Предрассудки Орлея:

Орлей — самая расистская страна по отношению к эльфам, но никакого расизма в Свободной Армии нет, совсем. Между шевалье и другими группами должно быть довольно сильное напряжение. Предрассудки против Ферелдена всё ещё существуют, но предрассудки против шевалье и дворян, которые пытали, убивали и насиловали их, внезапно куда-то исчезли.

Я помню некоторые комментарии Сопрано, но на этом всё. Обе стороны слишком "добры" друг к другу.

Это не временное лицемерие. Если бы они загладили свою вину и признали свои злодеяния или приняли наказание, тогда оно было бы временным. Сэм явно защищает и оправдывает здесь себя и Армию. Он не считает, что это были злые поступки. Он считает, что был прав тогда и сейчас.

В лучшем случае он называет их "грязными"/"нечистыми".

Вот вам США и путь к свободе.

Автор: Конечно же, Сэм и Джули не считают себя монстрами. Вы говорите о предрассудках Орлея, однако предрассудки Ферелдена так же сильны и в обратную сторону. Сэм и Джули также отвечают за безопасность, свободу и жизнь каждого в Свободной Армии. Довериться в этом плане предрассудкам Собрания Земель и вольным людям, как вы так полезно указали, было бы полнейшим безумием.

С точки зрения ферелденцев, они тираны, убивающие невинных. С точки зрения самих себя, Джули и Сэм патриоты, делающие то, что необходимо, и не более того. Они — спасители для тех, кого они спасают, они стараются выбрать наилучший путь в плохой ситуации. Объективно говоря, они находятся глубоко на очень двусмысленной моральной территории.

При всём при этом, вы попали в самую точку, задав тон, которого я добиваюсь. Это действительно арка Красная свадьба⁽¹⁸⁾.

---

1) План марш-броска: https://ic.wampi.ru/2023/06/11/MARS.jpg

Вернуться к тексту

2) Музыканты военного оркестра.

Вернуться к тексту

3) Река Дейн знаменита тем, что стала полем битвы между войсками принца Мэрика под командованием Логэйна Мак-Тира и орлесианскими оккупантами узурпатора Мегрена.

Вернуться к тексту

4) https://ic.wampi.ru/2023/06/01/PERESECENIE.jpg

Вернуться к тексту

5) Терции — испанские воинские части, где были представлены следующие рода войск — пикинёры, мечники и аркебузиры и/или мушкетёры. Суть построения терции в том, что пехота ближнего боя защищала стрелков в случае нападения врага.

Вернуться к тексту

6) https://im.wampi.ru/2023/05/09/GOSPITALERY.png

Вернуться к тексту

7) https://ie.wampi.ru/2023/06/01/BASNY-BDENIY.jpg

Вернуться к тексту

8) https://ic.wampi.ru/2023/06/11/image.webp

Вернуться к тексту

9) https://ic.wampi.ru/2023/06/01/ZAL.webp

Вернуться к тексту

10) Подразумевается Круг Латерры.

Вернуться к тексту

11) Ульдред в DA:Origins устроил прорыв Завесы в ферелденской Башни Круга, которую впоследствии зачищал от демонов Серый Страж.

Вернуться к тексту

12) Владение Кусландов.

Вернуться к тексту

13) Злодей избегает своего наказания.

Вернуться к тексту

14) Подразумевается разделение Свободной Армии в прошлой главе, когда Сэм и часть армии отплыли в Кинлох, Башню Круга.

Вернуться к тексту

15) Элитные солдаты-рабы из Игры Престолов.

Вернуться к тексту

16) Шевалье на службе у императрицы Селины I и её личный телохранитель.

Вернуться к тексту

17) П.П: Автор, наверное, имел ввиду Безумного Императора, при правлении которого Орлей успешно вторгся в Ферелден.

Вернуться к тексту

18) Что-то из Игры Престолов, где на свадьбе произошла резня.

Вернуться к тексту