Гарри Поттер и внутренний голос (джен)

— Мистер Поттер, ваша очередь, — обратился ко мне колдомедик. Коренастый, с мощным торсом и широкими плечами, темной обветренной кожей, он напоминал скорее воина-бура, нежели волшебника-лекаря. Буров, потомков голладских эмигрантов, в Кимберли действительно было много, а магии виднее, кого одарять колдовской силой.

Я обернулся к опекуну.

— Возвращайтесь, сэр. Отдохните. Будет лучше, если мы с лекарями поговорим наедине.

Но тот вдруг заупрямился.

— Что! Гарри, я твой опекун, а ты несовершеннолетний. Мне решать, что будет полезнее для твоего здоровья. Я никуда не уйду.

Меньше всего я ожидал от Квиррелла такой подставы. Медики с любопытством ждали ответного хода с моей стороны. Невеликий опыт общения с лордом Малфоем, Снейпом и директором Дамблдором подсказывал действовать в своих интересах, а долгие годы бок о бок с братцем Дадли учили плевать на чужие чувства.

«Да Квирррелл же почти младенец, — подумалось мне. — В смысле чувств, эмоций и прочей дребедени. Это его первый каприз, первая попытка настоять на своем, попытка взросления. Эх, профессор, и дёрнуло вас выбрать такой неудачный момент».

Решение оформилось само. Не стану я ломать этого человека и дальше, хотя очень хотелось заорать и выставить вон вместе с его неуклюжей инициативой. Но нужно дать неокрепшей личности время и чуть-чуть самостоятельности. Даже себе во вред.

— Хорошо, если вы настаива... — начал я, но вдруг мистер Нгамба встрепенулся, скользнул опекуну за спину и обеими руками сжал ему виски. Квиррелл всхрапнул и обмяк в кресле.

— Спит, — деловито кивнул медикам Нгамба. — Приступайте. Мистер Поттер? Мистер Поттер, всё в порядке?

Пришлось закрывать рот и поспешно выпутываться из одежды. Нгамба здорово помог. Быстро соображает. Я и сам не очень понимал, как мне с опекуном быть, а он уже.

— За всё платит мистер Поттер, — тихо пояснил всем Нгамба. — Вы сами сказали, мистер Квиррелл взрослый лишь с виду. Очевидно, банк будет представлять интересы только мистера Поттера.

Медики отреагировали абсолютно спокойно. Квиррелл безмятежно дрых. Оставалось перевести дух и двигаться дальше.

— Голову не трогаем, — предупредил голый я и протянул лекарям папку с бумагами. — Здесь результаты обследований. Довольно старые.

И началось. Диагностические чары хлестали из четырёх палочек сразу, я корчился на жёсткой кушетке от их покалывающей, горячей магии, а затем молчаливый волшебник, самый старший, с седыми, смазанными маслом дредами, спрятал палочку и принялся ощупывать меня широкими тёплыми ладонями. Взревев для начала и напугав меня, он забормотал нечто неразборчиво-ритмичное, периодически издавая фальцетом резкие высокие звуки, отчего я невольно вздрагивал, а под кожей затылка будто вспыхивало и вовсю разбегались мурашки. Сильные пальцы коснулись запястья, нерв прострелило до плеча.

— Уй-я!

— Шшш...

Мой локоть угодил в плотный захват сильных пальцев, рука взорвалась болью, и свет померк.

Когда я очнулся, всё тело уже затекло и нестерпимо ныло. Прямо под потолком висело несколько сияющих шаров, словно сгустки живого огня, они плавно парили, освещая каждый дюйм пространства.

«Зачем светильники, день же», — вяло удивился я и упёрся взглядом в окно — за ним стояла непроглядная темень.

Четыре медика склонялись надо мной, банкир поглядывал из-за их плеч, а где-то рядом по-домашнему похрапывал Квиррелл.

Моё пробуждение встретили облегчёнными вздохами. Очень быстро я был напоен зельями, намазан какой-то согревающей, приятно пахнущей мазью, закутан в простыню и отлевитирован с кушетки на диван. Все пятеро поспешно расселись кто куда, и Нгамба раздал им зелья тоже.

«Утомились», — догадался я по их осунувшимся лицам и по той неуверенной дрожи, с какой их пальцы откупоривали флаконы. Несколько минут все приходили в себя, ожидая действия своих снадобий.

Заговорил, ожидаемо, Нгамба.

— Мистер Поттер. Как ваш представитель, заверяю, что согласно вашему желанию ни одна палочка не коснулась головы. И ещё. Никто не трогал амулет, что висит на вашей шее.

Я схватился за свой мешочек. Так к нему привык, что и не подумал снять. Вот тролль глазастый, я ж сам лично вешал на мешочек чары Отвлечения внимания...

— Спасибо, мистер Нгамба. Можно услышать диагноз?

Нгамба встал, поклонился и вышел. Я недоуменно проводил его взглядом.

— Конфиденциальность, — пояснил мне лекарь-бур. — Он взял с каждого из нас Обет о неразглашении и непричинении вам вреда, но сам такого обета никому не давал и поэтому удалился.

— Мистер Нгамба очень ответственно относится к своим обязанностям, — только и смог пробормотать я.

Мы еще несколько минут помолчали. Я ждал. Не могу сказать, что не волновался, — конечно, я трепетал и всячески подавлял рвущуюся наружу истерику. Но мне ещё два года назад предсказали мучительную смерть, так что вряд ли сейчас узнаю что-то хуже.

— Пожалуйста, не стесняйтесь сообщить, что я умираю.

Жадно вгляделся я в лица волшебников и увидел-таки оттенки эмоций. Недоумение. Облегчение. Обречённость.

— Поскольку главное уже сказано, давайте сразу перейдём к деталям, — настаивал я. Кстати, вы умираете тоже. От старости. Все мы когда-нибудь умрём.

Лекарь с дредами широко улыбнулся мне:

— Какой позитивний мальшшик.

Его неправильный английский удивительно шёл к нему. Словно он только слез с пальмы. Ну или вылез из плетёной хижины. Первобытная магия, не тронутая цивилизацией.

— Нет, сэр, я просто упрямый и недоверчивый. Мозгами понимаю, а поверить не могу.

Теперь заинтересовались все четверо.

— Вы знали?

— Да. Довольно давно, — кивнул я на бумаги, — мне предрекли всего несколько лет жизни.

— Вас лечили?

— Местно. Основные боли были в суставах, особенно в кистях и пальцах. По моей просьбе кости удалили и вырастили заново. Лишь несколько месяцев я полноценно могу пользоваться руками, колдовать, писать, варить зелья.

— Постойте... Я читал о чем-то похожем в одном французском журнале...

— Да, — отвечал я. — В Magie была моя статья.

— Мой коллега, помнится, отвечал вам, — вмешался бур, кивая на товарища. — Ещё удивлялся, зачем англичанин пишет во французский журнал.

Маг с дредами кивнул.

Вот вам и абориген с пальмы!

— Я не выписываю других журналов, потому что мне некому было подсказать.

Бур красноречиво кивнул в угол:

— А этот?

— О, мы мало общались. Он был моим официальным прикрытием, не более. Но я несу за него ответственность.

— Почему? Он пострадал из-за вас?

Я вспомнил торчащую из затылка морду и решительно покачал головой:

— Нет. Он принял ряд неверных решений до нашего знакомства.

— Что до диагноза, — лекарь глубоко вздохнул, — ваше тело страдает от нескольких запущенных недугов и проклятий, и магия может успешно бороться почти со всеми, кроме одного...

— У вас злокачественнный процесс костного мозга, Гарри, — вдруг сказал третий лекарь.— Кисти рук несколько чище, но ненадолго. Если бы очаг болезни был локальным, я сам предложил бы удалить и вырастить кости, как этот ваш профессор-зельевар, о котором вы писали в журнале. Но, судя по всему, поражение слишком обширное. Мы не касались головы, но скорее всего кости черепа поражены тоже.

Я пожал плечами. Сказали бы что-то новенькое.

— Мне пообещали тошноту, истощение, пострянную мучительную боль, потерю сил, полную неподвижность суставов и в результате — смерть в подростковом возрасте. Учитывая, что мне почти 14, я здесь не для того, чтобы узнать очевидное.

— Тогда зачем вы здесь, мистер Поттер? — вкрадчиво уточнил бур.

— Я пользуюсь пальцами, впервые в жизни, понимаю, какое это облегчение, и хочу исцелиться весь. Подскажите, как именно это сделать.

Мои лекари заговорили все разом. Что временное облегчение — возможно, но мне придется постоянно менять кости одну за другой, а затем — по новой и так всю жизнь. Сколько хватит сил у тела, поскольку Костерост тоже не безобиден и никто не знает, как он поведет себя при постоянном, так сказать, применении.

— Но абсолютное исцеление невозможно, мистер Поттер. Кровь постоянно разносит зараженные клетки по всему телу. И ещё... Не все кости можно заменить! Например, кости таза или грудной клетки. Или черепа... Органы без поддержки не смогут работать. Мозги вытекут. Мистер Поттер? Что с ва... Укрепляющее, быстро!

Я почувствовал флакон у губ и с усилием сглотнул.

— Пардон. Минутная слабость.

— Простите нас, — повинился бур. — Вы так стойко держитесь. Мы забыли, что говорим с пациентом, и увлеклись.

Увлеклись они, как же.

— Всё хорошо. А теперь послушайте... У меня есть одно желание, а вы решите, как его осуществить. Я хочу удалить ВСЕ кости разом и вырастить новые. За один приём.

Оглушительная тишина стала мне ответом. Даже спящий Квиррелл перестал храпеть.

Наконец шаман гулко уронил:

— Невозможно.

* * *

Мистер Нгамба явился на следующий день и сопроводил нас с опекуном в банк.

Насколько величествен и красив был лондонский филиал, настолько скрыт и замаскирован оказался Гринготтс кимберлийский. Его подвалы образуют котлованы прииска, а на магически укрепленную крышу насыпана пустая порода. Осадки превратили котловину в небольшое озеро, на дне которого никому и в голову не придет искать магический банк Капской колонии. Попасть туда можно только по каминной сети.

Я заплатил по счетам, приобрел магический бездонный кошелёк — так, на всякий случай. Галлеоны и в Африке галлеоны. Заодно обналичил немного местных маггловских денег. Валютой здесь был южноафриканский рэнд, хотя английский фунт и американский доллар без вопросов брали тоже.

Квиррелл скучал и приставал с вопросами, я отмалчивался и тоже особенного воодушевления не испытывал. Все-ж таки на что-то наверное надеялся. Но не сидеть же в четырёх стенах? Опять же Том... Теперь приходилось прилагать массу усилий и развлекать его. Я читал газеты, книгу на латыни и те две, что купил уже здесь в магической лавке, — просто позвал Тома и предложил выбрать. Единственным моим условием было, чтоб на французском языке. Том изволил. Так что скучать было некогда, зато и подселенец в кои-то веки не встревал и не мешал.

По совету мистера Нгамбы я нанял машину с шофёром-сквибом и методично принялся объезжать магические поселения. С чего я взял, будто найду решение именно в Африке? Ни с чего. У меня по-прежнему была цель нарыть диких драгоценных камней. Квиррелл пожимал плечами, но послушно ехал, куда везли.

Снова и снова повторялся один и тот же сценарий: я находил местного лекаря, или шамана, или знахарку. Показывал им Квиррелла, а затем оставлял опекуна приводить себя в порядок и за это время озвучивал свою проблему. Просил подумать и послать мне весточку, если что. Маги разводили руками, я сжимал зубы и ехал дальше.

Дикая природа Африки пленяла просторами: каменистыми плато, перемежающимися обширными участками, густо заросшими травой и кустарником, и густыми рощами неизвестных мне деревьев. Климат сухой, я это понимал, — несмотря на зимнее время, дышалось легко. Местные уверяли, что летом здесь жарко, бывают дожди и масса кусачих насекомых, но пока они не особенно беспокоили. Осадков же не было совсем — ни разу за две недели.

* * *

В каждом магическом селении разговор непременно касался алмазов. Естественно. Я вовсю пользовался своим малолетством, восхищался и поддакивал, местные с удовольствием делились легендами и травили байки. Здесь я и услышал кое-что интересное.

— Нюхлер — зверь особый, магический. Здесь его родина. Любит драгоценности — страсть. Он их и глубоко под землёй чует и выкапывает, а надо — и приманить может.

— У нас в Хогвартсе есть нюхлеры, — сказал я. — Забавные такие.

— Целеустремлённые, — поправили меня. — Если у племени есть такой добытчик, людям никогда не будет угрожать голод. Всегда можно продать несколько камней.

— А камни разве пахнут?

— Нет. Да и не по запаху их ищут. Если нет нюхлера, можно обнаружить их заклинанием и приманить, но так их добывают редко — долго это и хлопотно. Можно бродить неделями и ничего не найти.

Я в задумчивости ехал обратно. Возможно, это и есть подходящий для меня выход. Тем же вечером я сообщил мистеру Нгамбе, что мы переезжаем обратно в гостиницу Кимберли: я объехал все магические деревушки. Тот подумал и сказал:

— Мистер Поттер, позвольте дать вам совет. Будьте осторожны. Хорошо, что я первым обнаружил вас после того ограбления. Кстати, драгоценности нашли и вернули владельцам.

— Где именно нашли? — ровно уточнил я.

— В саду одного заброшенного поместья. Не в вашем номере, нет. Можете спокойно возвращаться в гостиницу.

— Всего доброго, мистер Нгамба, — только и сказал я. — Спасибо за содействие.

Наш номер был оплачен, поэтому мы въехали в него снова, но отношения между нами неуловимо менялись. Квиррелл становился подозрительным и молчаливым. Возможно, мои перешёптывания с целителями раздражали его. Возможно, он чувствовал мою недоговоренность. Оставалось лишь надеяться, что со временем все утрясётся, и терпеть.

* * *

Ни разу я не придумал ни одного заклинания. Однако зачаровывать артефакты у меня получалось. Что, если удастся создать такой, указывающий на природные алмазы? Для этого, решил я, мне нужен дикий алмаз. Хотя бы один. Но у меня был только искусственно выращенный, огранённый, похожий на тот, что получил Драко. Мой последний. Я решил попробовать с ним, а после уже купить местный камень и зачаровать и его.

Как там говорила Астория? Заклинания на латыни магия понимает лучше?

Камень ласково светился на моей ладони. Я низко склонился, погладил его, почувствовал, как магия течет сквозь пальцы, и прошептал:

— Similia respond... Similia respond... Similia respond.

Магия послушно скользнула в кристалл и вспыхнула в его глубине, обретя новое обиталище.

Прошли сутки. Я раздумывал над заклинанием для поиска алмазов, читал «Естественную историю» и новый номер журнала «Magie» — сова принесла, — а вот Квиррелл странным образом хандрил. Да и характер его изменился. Он вечно был недоволен, скучал и временами огрызался, а однажды я услышал от него до боли знакомое:

— Гарри Поттер. Почему вы скрываете, что лорд вернулся?

Я растерялся. Обедали мы в молчании, так что даже до Квиррелла дошло, и он предпринял неуклюжую попытку поговорить:

— Гарри, я напугал вас? Я не хотел. Но у нас обоих трудное время, крушение надежд на выздоровление. Здесь нам не помогут, нужно обратиться к тому, кто может.

Я сжал кулаки. Хватит.

— Кто этот лорд, которого якобы скрывают?

Квиррелл открыл рот и вдруг растерянно замер, недоуменно выдохнув:

— Не знаю.

— Откуда он вернулся?

— Не знаю.

— Но вы сами только что сказали!

— Сказал.

— Почему вы это сказали?

— Он... — Квиррелл лишь растерянно смотрел, нервно кроша хлеб на скатерть.

Я махнул рукой и занялся супом. Квиррелл так и сидел молча, уставившись в скатерть, сосредоточенно о чем-то размышляя.

* * *

После обеда я оставил Квиррелла одного — впервые со дня нашего путешествия. Необходимо было подумать. Не хотелось никого видеть. Как же не хватало сейчас умения аппарировать! Хотя, по словам местных колдунов, до этого я могу и не дожить. Сейчас, сказали мне, организм растет, клетки меняются, поэтому распространяется зараза медленно, да и магия сдерживает течение болезни. Они вообще уверяли, что маг не должен страдать от обычных человеческих недугов.

Бред. Почему тогда половина школы вытирает сопли в октябре?

Местный автобус привез меня на окраину города, туда, где заканчивалось жилье и колыхались жесткие стебли высокотравья. То, что нужно.

Я ушел подальше в саванну, в заросли кустарника, вынул палочку... Но не оказалось ничего, что захотелось бы наколдовать по-настоящему сильно и от души. Я тупо таращился на высокое небо, изящные ветки. Ничего не происходило. Вынул свой алмаз-артефакт, сжал в кулаке, так что грани впились в ладонь, и пошагал вперёд.

Как там говорила Астория? Латынь? Долго смотрел на искристые грани...

— Similia, propius accede! (Подобное, приблизься!) — и совсем неясно, зачем, добавил : Аccio, Similia!

Камень по-прежнему спокойно лежал на ладони. Как я не пытался с его помощью приманить алмазы, ничего не вышло.

Спустя полчаса я сдался и повернул назад. Шёл, шёл, а тропинка становилась все незаметнее и наконец пропала. Ветки смыкались над головой. Я заблудился.

Наверняка существуют специальные поисковые заклинания, но я их не знал. Темнело, я мерз. Наверняка и дикие животные здесь есть.

Я бездумно брёл, раздвилая колючие стебли. Мысли медленно ворочались и наконец потекли в нужном направлении.

«Первое. Все кости разом удалить можно и вырастить можно, пусть не врут, маги недоделанные. Вопрос, как пережить эти сутки и не умереть?»

Я оступился и едва не упал. Тело обдало жаром.

«Тело защищает меня. Только что оно само заставило кровь бежать быстрее, без подсказок. Значит, нужно использовать, что имеем. Даже Малфои И Нотты, чистокровнее некуда, строили дома в удобных местах. Наверняка там и природные источники магии какие-то были, но кто об этом скажет? Так и я должен узнать, что может предложить мне маггловская медицина».

Стало ещё темнее. Я подумал и наложил на себя согревающие чары. Со второго раза получилось.

«А это уже интересно. Тело сигналит, что ему холодно. Зачем? Предупреждает: здесь опасно, уходи в тепло. Я же вместо этого покрыл себя чарами и продолжаю блуждать. Получается, магия делает нас беспечными».

Вскоре в глазах зарябило. Дальше нескольких метров ничего не было видно. Впервые в душе шевельнулось нечто похожее на страх.

«Том решил добраться до Квиррелла, — четко осознал я. — Он подчинял его себе прежде, и ему, по-видимому, достаточно просто быть рядом».

Поднялся ветер. Казалось, сухие стебли шуршат под чьими-то осторожными ногами. Или лапами.

«Квиррелл понимал, что видеться нам нельзя, и держался как можно дальше. Он не предупредил, что его подселенец — теперь мой. Почему? Не был уверен? Допустим. А что сделал я? Вызвал его в Хогвартс. А теперь ещё и живу в одном номере. Практически рядом. Разумеется, Том не мог не попытаться».

Чувство опасности забило тревогу. Что может сделать Квиррелл, если Том обрабатывает его с самого первого дня путешествия?

Да что угодно.

Нужно возвращаться.

Кровь бешено стучала в висках. Я вынул свой камень, почти наощупь направил на него палочку и зло выкрикнул:

— Аccio, Similia!

Едва успел сунуть камень в карман — о лалонь больно стукнулось что-то острое и маленькое. Есть!

Уверенность и какая-то бесшабашная удаль кружила голову. Я вспомнил приветливые окна гостиницы, взмахнул палочкой и припечатал:

— Аппарейт.

Вспыхнул свет, прямо перед носом неожиданно выросла стена. Я больно ударился, впечатываясь в камень, едва не взвыл, но щелкнул замок, пришлось сжать зубы и привалиться к кирпичной кладке снова, потирая ушибы и вытирая с лица кровь (разбил нос всё-таки). Кто-то вышел, сел в машину и уехал — я не смотрел, приходя в себя, а затем отлип и осторожно побрёл внутрь. Первая аппарация прошла успешно. Ведь успешно же?

— Мистер Поттер? — услышал я голос портье. — Доброго вечера. Салфетку? Вот, возьмите. Телеграммы отправлены. Только что принесли квитанции. Не передадите их мистеру Квирреллу?

— Телеграммы?

— Да. Мистер Квиррелл спускался и велел срочно их отправить.

— Да-да, конечно... Я передам. Спасибо за салфетку.

— Не за что, мистер Поттер.