Wish You Were Here (джен)

За большим панорамным окном столичной высотки текли ночные реки жёлто-красных огней. Пятница — все торопятся домой. Яркие вывески на ближайшем торговом центре демонстрировали новую модель мотоцикла, какую-то косметику, анонсировали Фестиваль рока в Келессе… Вот бы съездить туда! Жаль, мама не позволит.

Сол-Ним отвернулась от окна и вернулась к урокам.

В комнате было темно. Однако с открытым окном можно было углядеть силуэт кровати, дверцы встроенного шкафа и тридцать моделек Роон-83 под потолком. Вертолётики замерли в боевом построении, подвешенные на прозрачную леску. Сол-Ним нравилось думать, что где-то в чужом небе в одном из настоящих Роон летит её отец.

Семнадцать лет назад у мамы было первое серьёзное задание — освещать подготовку к экспедиции на далёкую Беллиору. Огромные репортажи, интервью с кучей известных личностей: спонсорами, будущими первооткрывателями, звёздными лётчиками… Сумасшедший карьерный рост… В общем, мама, как она сама сознавалась, поддалась романтической атмосфере, воспетой в фантастической литературе, и выскочила замуж за звёздного капитана.

Это было ранвишевски романтично, но он улетел на много лет и не обещал вернуться. Мама ещё любила его, когда давала имя их общей дочери. Однако когда Сол-Ним пошла в первый класс, у мамы уже был новый муж — оператор с канала «Таль-Кари Сегодня», на котором она работала.

Сол-Ним дорешала особо заковыристое уравнение и закинула тетрадь на полку. Выключив настольную лампу, девочка бесшумно направилась в кухню-столовую.

Проходя по длинному коридору, она прислушивалась к задверным шорохам. В комнате мамы и отчима было тихо — они сегодня отправились на пресс-конференцию одного именитого писателя. Из комнаты сводного братишки доносился голос служанки Реми — она читала ему на ночь.

«…И тогда грозный чародей с северо-востока наложил на весь мир страшное проклятье, но храбрый рыцарь Тилли-Вилли достал из ножен свой огромный меч…»

Сол-Ним улыбнулась и пошла дальше. Мама говорит, что в десять вечера есть вредно. Но можно же угоститься мороженым с фруктами? Иначе зачем Реми его покупает?

Закрыв дверь, Сол-Ним достала мороженое и, плотоядно облизнувшись, вонзила в него ложку. Вку-у-усно!

За окном шёл дождь. Настолько сильный, что ничего не было видно — даже за вывесками не понаблюдаешь. Визор, что ли, включить? Что там идёт в десять вечера? Мелодрама, детектив, мультики… для взрослых? А не рановато для них? О, новости.

«Таль-Кари Сегодня: Вести». На голоэкране появилась строгая бело-серо-синяя студия. Выпуск только-только начался — Сол-Ним пропустила лишь его краткое содержание.

За столом сидел неизменный диктор — седеющий русый мужчина с красивым, гладко выбритым лицом. Обычно оно у него было буднично спокойным, а сегодня уголки губ были отчётливо опущены вниз. Какая-нибудь трагедия? Умер кто-нибудь знаменитый?

Диктор заговорил:

— Сегодня, тридцатого тарио 90 года, в 16:20, Центральный военный штаб получил сообщение от экипажа «Диавоны». По неизвестным причинам им пришлось активировать режим самоуничтожения звездолёта. Военный министр Тор-Лан заявил, что Штаб вынужден признать сто сорок членов экипажа погибшими. Подробности — у нашего корреспондента Нао-Тея.

Начался репортаж из Штаба. Пресс-конференция министра, мнения экспертов о том, что могло случиться… Сол-Ним смотрела на экран, боясь пошевелиться.

Хоо, как же так? Как такое могло случиться?

В конце показывали снимки членов экипажа с именами и кратким описанием. Генерал, его заместитель, лётчики, Гражданский корпус…

Среди снимков мелькнуло лицо диктора. Сол-Ним проморгалась и прочитала имя под снимком. Лон-Гор, полковник медицинской службы, командир Корпуса. Он был очень похож на диктора, разве что возрастом отличался.

На экране вновь появился ведущий. Он сообщил: «Вечер, посвящённый памяти экипажа «Диавоны» пройдёт шестого осо⁽¹⁾ во Дворце Звёздного неба» — и перешёл к другим новостям.

Сол-Ним досидела до конца выпуска, чтобы услышать одну-единственную фразу:

— На этом наш выпуск завершён. С вами был Рей-Гор. До новых встреч!

Они действительно родственники. Каково это — сообщать на всю страну о смерти близкого человека?

Утром Сол-Ним спросила у мамы, пойдёт ли та на вечер памяти. Мама замялась, посмотрела на отчима и сказала, что нет. Звёздный капитан — это, конечно, романтично и навевает воспоминания, но она попрощалась с ним семнадцать лет назад.

Эх-х… Жаль. Сол-Ним хотелось сходить туда, но несовершеннолетних на мероприятия такого уровня пускали только со взрослыми.

Можно было бы и не идти, но девочке казалось, что это неправильно, что, проигнорировав эту встречу, она просто вычеркнет отца из реальности, словно он действительно мёртв, хотя смерть звездолёта вовсе не гарантировала смерти экипажа.

Да, Сол-Ним не знала отца, но… Она хотела наивно верить, что реальный звёздный капитан — такой же, как и в книгах — хороший человек и настоящий герой.

Именно поэтому в понедельник Сол-Ним нашла на сайте «Таль-Кари Сегодня» номер пресс-службы и отважно туда позвонила.

Ей повезло — ответил арзак, а значит, её просьбу точно передадут адресату. Главное, чтобы мама не прознала — ей такая наглость не понравится.

Рей-Гор перезвонил уже через пятнадцать минут. Ой, Сол-Ним-то думала, что он, если и позвонит, то уже после рабочего дня! А он сразу….

Диктор внимательно выслушал сбивчивые объяснения внезапно засмущавшейся Сол-Ним и предложил ей прийти шестого в пять часов ко Дворцу, где он её и встретит.

В назначенный день Сол-Ним надела чёрный брючный костюм от школьной формы, туфли и простую белую рубашку. Достаточно траурно и парадно.

До Дворца Звёздного неба она добралась на подземке. Рей-Гор в таком же чёрном костюме и при галстуке уже ждал её. Рядом стояла пожилая женщина в тёмном плаще и с очаровательной пернатой шляпкой на коротких седых кудрях.

— Познакомьтесь, Ай-Гор, моя супруга, и Сол-Ним, дочь звёздного офицера, — представил их Рей-Гор.

Все трое прошли в здание и заняли места в специально отведённом зале. Он был весь чёрный, с синим потолком, диоды на котором складывались в созвездия. Красота!

В зале собралось много народу. В основном это были люди солидного возраста: родители, бабушки и дедушки — детей, похоже, ни у кого в экипаже не было.

Простенько одетая старушка с тростью — Сол-Ним слышала, как кто-то назвал её Кади-Ро. Роскошная женщина в тёмно-фиолетовом траурном костюме — известный модельер Хен-Лай — вместе с мужем. Старый профессор-геолог Шер-Ви, ещё кто-то… В уголке у стены стояла единственная в зале арзачка — тоже немолодая, с аккуратной седой косой.

Вскоре голоса стихли, и к трибуне, установленной перед рядами кресел, подошёл господин Элт-Ран, инициатор экспедиции. Он был в белом костюме военного покроя, но без нашивок и в серебристом плаще, так что в чёрной синеве зала казался звездой.

Элт-Ран говорил долго. Он, казалось, изучил весь экипаж и нашёл хотя бы пару слов для каждого из собравшихся. Даже для Сол-Ним, девочки-символа того, что все, кто улетел к звёздам, продолжают жить. В памяти, в космосе, в детях.

Они продолжают жить и, может быть, однажды построят новый звездолёт, чтобы вернуться домой.

* * *

Встреча вышла грустной. Хотелось утешить людей, рассказать им, что с Беллиоры на Рамерию вернуться относительно легко, если штурман найдёт портал… если штурман жив и найдёт портал.

Неугасимое сострадание… Вот что бывает, если долго общаться с арзаками. С одним конкретным арзаком.

Пока Элт-Ран сочинял свою утешительную речь, её пришлось сжечь раза четыре — наболтал лишнего. Однако и к готовому варианту были придирки.

— «И, может быть, однажды построят новый звездолёт», — процитировали Элт-Рану его же собственные слова, едва он уселся в пассажирское кресло вертолёта. Процитировали и спросили: — Ты действительно в это веришь?

— Я верю, — усмехнулся Элт-Ран, взглянув на пилота. — А ты?

1) Аналог октября

Вернуться к тексту