Пропащий ребёнок (джен)

Регулус Блэк открыл дверь кафе мадам Паддифут и пропустил вперёд свою спутницу. Кафе по своей атмосфере сильно отличалось от других заведений Хогсмида — в воздухе витал аромат горячего шоколада и пирожных, сладость духов и оттенок чего-то свежего, морозного. Регулус никогда не бывал здесь, поэтому оглядывался, пытаясь не проявить интереса на лице, словно бы ища свободное место. В дальнем углу кафе, завешанном различными розовыми кружевами и сердечками, сидела пара: миловидная девушка с острым подбородком, но крайне мягким и нежным взглядом (Регулус знал, что она училась на седьмом курсе Слизерина, но пересекался с ней всего несколько раз), и… в её спутнике Блэк с удивлением узнал нового преподавателя Защиты от Тёмных Искусств.

— Виолетта Бёрк, если тебе интересно, — сказала Галатея, присаживаясь за выбранный ею столик. — А вот то, что её пригласил в подобное место наш обворожительно-холодный учитель, уже интереснее.

— Впрочем, это не наше дело, не так ли? — ответил Регулус, усаживаясь следом. К ним тут же подошла пухлая женщина с кудрявыми каштановыми волосами, из которых она выудила самопишущее перо. Галатея заказала земляничный чай и шоколадный рулет с розовой посыпкой. Регулус предпочёл довериться спутнице, точно посещавшей подобное место не в первый раз, и заказал всё то же самое.

— Верно, однако моя женская натура негодует. Так и хочется узнать, что он нашёл в ней, — Боунс лёгким движением откинула на спину золотистые волосы и облокотилась о столешницу, прижав указательный палец к щеке. — И всё же я сижу здесь не одна, а с тобой. Неужели не скажешь ничего о моих словах?

Её голос понизился до будоражащего шёпота, она перевела палец на ярко-красные губы, прикусила ноготь и с приподнятой бровью посмотрела на Регулуса. Тот уже долгое время разглядывал её, но как-то по-своему, странно.

— Поэтому, думаю, тебе стоит застегнуть верхнюю пуговицу блузки. Раз ты пошла сегодня со мной, то не следует обнажать свою хищную натуру перед всеми, — спокойно заметил он.

— Какой же ты мальчишка, — фыркнула Галатея, но пуговицу застегнула.

— Мальчишка, — согласился Регулус, — однако и ты не далеко ушла. Два года — не столь существенная разница.

— Ещё и зануда, — она откинулась на стуле. — Если бы не твой брат, я бы ни за что не пошла с таким, как ты. Твоя очаровательность начинается с глаз и заканчивается ими; больше, увы, никаких качеств я в тебе не вижу.

Слово «очаровательность» она выделила особо, как бы намекая на то, что случилось ранее. Перед глазами Регулуса сразу встала картина, как воодушевлённый Сириус притащил его к группе рэйвенкловцев и заявил, что «очаровательнейшим из Блэков» он считает только своего брата, и что тот с радостью пойдёт на «небольшую посиделку в маленьком уютном кафе». Галатея настолько растерялась, что даже подтвердила перед стайкой щебечущих одногруппниц, что на самом деле хочет пойти с Блэком-младшим. Сириус в тот момент выглядел настолько беспечным, что Галатея решила отомстить ему когда-нибудь подобным образом. От одной такой мысли на лице девушки расплывалась предвкушающая улыбка.

— И всё же зачем я здесь? Ты не особо горишь желанием заводить со мной беседу, — после минутного молчания снова произнесла Боунс. Как она и предполагала, на резкое замечание касательно отсутствия привлекательных для девушек качеств Блэк никак не отреагировал. Он просто сидел и смотрел, оглядывал с ног до головы! Это несколько интриговало, но в то же время нагоняло тоску.

Скука.

— Эй, ты смотришь на меня так, будто никогда в жизни не видел девушек! — Галатея звонко стукнула каблуком о пол и слегка повысила голос, кое-кто даже обернулся в их сторону.

— Я знал одну девушку, с которой можно было провести отлично время и без дешёвых представлений, — Регулус усмехнулся, бросив взгляд в окно. Это окончательно вывело Боунс из себя.

— Какое право ты имеешь говорить о какой-то девушке, да и ещё в таком оскорбительном для своей спутницы контексте! — она встала из-за стола и, надевая верхнюю одежду, продолжила, уже не скрывая раздражения в голосе. — Шёл бы тогда с ней, нечего было тратить моё время!

После этих слов она выскочила из кафе под удивлённый взгляд официантки, нёсшей заказ ей и Регулусу. «Теперь только мне», — подумал он и устало потянулся. С девушками у него отношения не складывались: Галатея явный тому пример. Однако он не особо жалел, ведь свою главную цель он исполнил.

Дверь кафе открылась, Регулус не обратил на приближающиеся шаги внимания, однако спустя несколько секунд с удивлением смотрел на присевшего напротив него Луксинию. Тот сразу взялся за столовые приборы, отрезая себе кусочек шоколадного рулета.

— Не думал, что увижу Галатею Боунс в таком состоянии. Из-за тебя — тем более. Не против, если составлю тебе компанию? Рулеты здесь вкуснее, чем в любом-другом месте, не хотелось бы, чтобы такое добро пропадало.

— Всего лишь сказал ей правду, — Регулус улыбнулся. — Люди могут что-то не то подумать, Лукси.

— Женщинам лучше никогда не говорить ничего прямо. А по поводу… обсуждать уж точно будут не нас.

— Тоже заметил профессора Гринграсса? — Регулус слегка приподнял бровь, про себя думая о том, что надо будет научиться этому у Снейпа. — Весьма легкомысленно, если они хотят держать это в тайне.

— Видимо, не хотят. И мы об этом рано или поздно узнаем, — Луксиния отпил чай из маленькой фарфоровой чашечки. — Но хватит пустых разговоров. Что ты хотел от Галатеи? Только не говори мне, что просто приятно провести время с девушкой.

— Дело в том, что я… — Регулус запнулся. В ушах зашумело, и он быстро отпил земляничного чая. Шум не прекратился, но чай хотя бы немного успокоил. — Я чувствую некое безразличие ко всему. Ну, то есть…

— Полагаю, мне не стоило садиться рядом.

— Да нет же! Это очень сложно объяснить, — Регулус снова отпил чая, пытаясь не встречаться с Мидлфордом взглядом. Тот вздохнул.

— Я не до конца понял тебя, но, пожалуй, лезть в душу не буду.

Регулус буркнул слабое: «Спасибо» и принялся за рулет, который действительно оказался невероятным. Спустя какое-то время в кафе зашёл Сириус в сопровождении шатенки, волосы которой едва доставали ей до плеч. Эта была та самая Марлин, которая стойко держалась во время нападок её однокурсника. Крепость пала, и лицо Сириуса ярко светилось победой. Тот кинул недоумённый взгляд на младшего брата, намекая на то, что Галатея каким-то чудесным образом перевоплотилась в Мидлфорда, но после, пожав плечами, ушёл в самый дальний угол кафе. Что происходило дальше, история умалчивает, поскольку Регулус уже уходил.

Когда Мидлфорд и Блэк возвращались в Хогвартс, их вниманию предстала занимательная картина: группа из четырёх гриффиндорцев пыталась подловить изворотливого слизеринца, ловко уклоняющегося от атак. Как заметил Мидлфорд, все они были четверокурсниками. На замечание Регулуса о его бездействии он ответил, что торопиться не обязательно. Он указал на мальчика, упавшего на дорогу и поставившего щит, о который тут ж разбилась пара бесцветных лучей заклятий. Так он подобрался ближе к снегу и, пустив пару заклинаний в противников для отвлечения внимания, обрушил на них снежную массу, подняв левитационным заклинанием. Не ожидавшие такого поворота событий гриффиндорцы начали махать руками, выкрикивая невпопад заклинания. Пока они пытались сориентироваться, мальчик пропал из виду. Регулус удивлённо ахнул и обернулся к Мидлфорду, на губах которого застыла улыбка. У этого слизеринца определённо были талант и неплохие мозги.

— Он же… — всё же решил спросить очевидное Регулус.

— Дезиллюминационное заклинание как оно есть, — Луксиния усмехнулся и пошёл к гриффиндорцам: всё же наказания за свои действия они явно заслужили.

— Потрясающе… а кто это?

— Крауч, Барти. Четверокурсник, но его способности порой поражают. Не удивлюсь, если закончит Хогвартс лучшим учеником курса, — Мидлфорд прошёл вперёд, но остановился и обернулся, потому что Регулус отстал. — Ты что там стоишь?

Блэк отмер и нахмурился.

— Крауч, значит, — сказал он. — Совсем забыл, что он учится у нас. Пожалуй, ему стоит уделить больше внимания.

— Опять твои загадочные речи, — вздохнул Луксиния. — И что же, мне тоже придётся участвовать в твоих таинственных авантюрах, о смысле которых я узнаю последним?

Регулус, развеселившись его словами, согласно кивнул и пошёл вперёд. Мидлфорд обратил глаза к небу и про себя произнёс: «За что мне это?»

Однако в глубине души его раздирал интерес: к чему же это всё приведёт?

* * *

Двадцать третье января 1977 года выдалось ясным и на удивление тёплым. Для многих этот день означал одно: после уроков можно будет устроить грандиозные снежные бои. Для Регулуса Блэка двадцать третье января было особенным. В этот день он решил действовать.

Выручай-комната в обличие «Комнаты забытых вещей» выглядела невероятно: горы хлама, этажи книг, доходившие до сводов высокого потолка, забытые кем-то на века игрушки, мётла, одежда, даже массивная деревянная кровать. Глаза разбегались, цепляясь то за одно, то за другое. Среди этого хлама жили истории людей, а вещи несли в себе запах старины, прекрасной, но невозвратимой.

Регулус Блэк обещал себе, что придёт сюда не один раз. За один день невозможно было исследовать всё, узнать историю каждой вещи. Сейчас же у Регулуса была лишь одна цель: найти диадему Рэйвенкло. Что он будет с ней делать, мальчик не знал, однако одно то, что в его руках появится бесценная реликвия, пусть и омрачённая тёмной душой Того-Кого-Нельзя-Называть, будоражило воображение.

Он шёл по коридорам, стены которого состояли из вещей крайней степени абсурдности и ненужности. Среди этого хлама был и потрескавшийся шар для предсказаний, помутневший от времени так, что казалось, будто внутри него жило облако; лисье чучело с жёлто-зелёными рогами замерло с раскрытой пастью, в которой лежала поблекшая искуственная роза; на полу валялся пёстрый платок с вышитыми изображениями причудливых существ. Регулус поднял его и тут же кинул обратно от неожиданности: существа зашевелились, ощетинились и раскрыли свои зубастые пасти, выражая крайнюю степень недружелюбия.

Внимание Регулуса привлёк мраморный бюст неизвестного волшебника с отломанным ухом. Рядом лежал нелепый ядовито-жёлтый парик, ярко выделяющийся на фоне однообразных серых тонов. Находка заставила Блэка остановиться и оглядеться ещё раз. Тишина комнаты больше не являлась таковой, Регулусу казалось, будто рядом кто-то есть, и этот неведомый «кто-то» шепчет неизвестные слова, значения которых понять невозможно, но смысл…

Искушение.

Пришедшее в голову Блэка слово заставило его отшатнуться и упереть взгляд в поблекшую тиару, лежащую между книгой по Чарам и тем самым париком. Он постоял несколько секунд, разглядывая её, и осторожно поднял, держа кончиками пальцев. Она была старой, слегка помятой, от неё, казалось, исходил холод, инкрустированный синий камень в серебряной, сейчас посеревшей, оправе напоминал сапфир, хотя Регулус не мог похвастаться знаниями в этой области. Он перевернул её и увидел на внутренней стороне выгравированную надпись: «Ума палата дороже злата».

Диадема Ровены Рэйвенкло не выделялась ничем особенным, но в то же время манила чем-то запретным, беззвучно шептала неизвестные слова, будто бы просила надеть её…

От чувства, что все знания человечества заключены в этой небольшой старинной вещи, у Регулуса задрожали ноги. Может, он станет настолько же великим, как и одна из основательниц Хогвартса в своё время, просто надев диадему? Или к нему перейдут бесценные воспоминания Ровены, он своими глазами увидит, как был заложен первый камень громадного замка, узнает тайны, которые он содержит, ведь в течение тысячи лет люди не перестают находить новые тайные проходы, спрятанные комнаты и невидимые простым глазом картины.

Ведомый такими мыслями, Регулус Блэк дрожащими пальцами опустил диадему на свою голову и тут же упал на пол, потеряв сознание и связь с миром.