Птицы под кровлями (гет)

Иногда на Брюса что-то находило. Например, он приносил Джорджи завтрак в постель. Ее в таких случаях особенно занимало, где он раздобыл поднос. Явно же не тащил с собой из Квинленда. Решил потратиться на бесполезную вещь или не побрезговал отмыть старый, оставшийся от прежних жильцов? То и другое на него не похоже. Впрочем, какая разница. Что значат все подносы мира в сравнении с ароматом гренок, яичницы и изумительного кофе? Или овсянки с сухофруктами, или жареной грудинки? Брюс готовил потрясающе, лучше него — только Летти, а Ханна — уже немного хуже. Да и приятно: из-под одеяла вылезать не надо, откинулась себе на подушки и ешь в тепле и комфорте. Идиллию портило только, что, принеся завтрак, Брюс садился на стул у кровати и пялился на нее, не отрываясь. И чего высматривал?

Он долго молчал, Джорджи становилась скучно, она требовала включить радио или читать газету вслух. Не ради того, что говорили (в большинстве своем ерунду), а ради важного вида, с которым он это выполнял. Она ему даже умилялась порой, трепала по розовой щечке, и он ужасно краснел.

— Полиция продолжает поиски перстня с сапфиром, украденного из ювелирного магазина братьев Рейсхофф. Напомним, кольцо исчезло из магазина двадцатого сентября, около двух часов дня...

— Средь бела дня? — хихикнул Брюс. — Интересно, куда охранники смотрели.

— А если куда надо, еще интереснее, — согласилась Джорджи, — как такое вообще можно было провернуть.

Она, пожалуй, даже зашла бы в этот самый магазин проверить, как в самом деле оттуда могли что-то украсть прямо с витрины, но сейчас пока не было времени. Первый тур математической дуэли с Эшли Вудсом она проиграла, пришла в ярость и потребовала второй, собираясь на сей раз заставить его просить пощады. Так что с утра до ночи она корпела над учебниками, даже на прогулку их брала. И как говорил Брюс, если бы не он, она давно бы умерла от гастрита, поскольку о регулярном питании забыла. Да и чего тратить время на ерунду?

Она сначала даже хотела позвонить дяде и попросить ее проверить, но решила, что должна справиться сама. Иначе ее торжество над Вудсом будет неполным. Назначенный час математической дуэли приближался, и с каждым часом Джорджи все больше чувствовала себя, как на иголках. Занятия она, конечно, прогуляла: иначе точно сошла бы с ума, столько времени провести в неподвижности.

Лишь к четырем часам она явилась в университет. Рядом с аудиторией, которую они заранее выбрали, ее ждали Хизер, Дэвид и Тимоти. Хизер усмехалась, прислонившись к стене и скрестив руки на груди; Тимоти слегка нервничал, ерошил волосы и посвистывал. Дэвид почему-то насупился. Джорджи вспомнила, что он, как мог, отговаривал ее даже от первого тура.

— Зачем тебе это надо? — говорил он тогда. — Забудь про этого павлина.

— Отступить? — возмутилась Джорджи. — Ну нет! Ведь тогда он, пожалуй, еще больше возомнит о себе.

Откровенно говоря, судя по физиономии этого Вудса, мнить о себе больше, чем он, и так было невозможно. Но все-таки для профилактики Джорджи была готова провести с ним хоть сто дуэлей. Хотя бы потому, что это немного разнообразит жизнь.

Вудс явился точно в назначенное время вместе с какими-то двумя приятелями. Джорджи было не до того, чтобы их рассматривать. Она буквально считала мгновения, пока шла к доске, брала мел, пока Хизер открывала учебник. И вот — задача. Джорджи вся превратилась в слух.

...Полчаса в аудитории стояла потрясающая тишина, только яростно стучали о доску два мелка. Джорджи не чувствовала под собой ног, не ощущала, как кожа на лице и руках сохнет: ее занимала только жажда победы. И еще — великое ощущение понимания. Она твердо знала, как решается задача, и как же радостно было от этого! Но все-таки она сознавала, что, поддавшись эмоциям, можно ошибиться, и строго следила за своими записями.

— Время вышло! — объявила Хизер. Джорджи положила мелок, отступила, осмотрела решение. Краем глаза заметила: Вудс делает то же самое. Потом они оба повернулись к доске спиной и торжественно отступили на пять шагов. Почему именно на пять? Для торжественности. Обе команды друзей подошли проверять решение. Джорджи слишком волновалась, чтобы обернуться, но один раз покосилась на Вудса. А он открыто смотрел на нее и улыбался.

— Ничья! — воскликнул Тимоти наконец. — На сей раз ничья. Оба решили верно.

И тогда они оба повернулись друг к другу лицом. Вудс улыбнувшись еще шире — надо признать, лицо у него было приятное, хоть и окруженное глупыми каштановыми лохмами — протянул ей руку.

Нехотя пришлось подать свою.

— Бросьте дуться, — вдруг сказал Вудс очень просто. — Вы уже сейчас мне равны, и конечно, в свое время вы меня превзойдете. А пока...

Легкое движение руки — и словно из неоткуда появилась маленькая, но очень изящная роза.

Джорджи заинтересованно приподняла брови. К цветам она была совершенно равнодушна, но ей стало любопытно, как Вудс провернул этот фокус. Наверное, он заметил ее реакцию — ничего, любопытство в ней всегда брало верх над гордостью.

...Тимоти предложил сейчас же пойти всем слоняться по улицам, и они дружно вышли из университета.

Вечерело, народу прибывало. Машины мелькали чаще, целые толпы обступали мороженщиц, лотки с пирожками и сосисками, хлопали двери магазинов. Автобусы все чаще проезжали переполненные, с тротуара вспархивали встревоженные прохожими стаи воробьев и голубей. Джорджи это понравилось, она стала нарочно высматривали стайки птиц и пугать их хлопками. Вудс, Тимоти и Дэвид весело присоединились.

— Птицы вам отомстят, — заметила Хизер.

— Отмоемся, — отмахнулся Тимоти.

— А потом поймаем и зажарим, — добавила Джорджи кровожадно.

— Не рекомендую, в них слишком много инфекций, — Вудс слегка коснулся ее плеч, а потом плеч Хизер. — Но ход ваших мыслей мне нравится. Кавалеры, угостим дам сосисками?

Дам в компании было всего две — Джорджи и Хизер, так что обе получили от мальчиков королевское угощение. Хизер отказалась от сосисок, но все равно ей достался сок, пирожок с рисом и шоколадные вафли. Джорджи слопала все, что предложили.

Хизер посмотрела на нее с упреком, сильно напомнив Ханну, но Эшли Вдус только рассмеялся:

— Не надо завидовать, Хизер! Если вы не наелись, я могу вас еще чем-нибудь угостить.

"Быстро запомнил ее имя", — отметила Джорджи про себя, а он тут же добавил:

— Джорджиана, а вы увлекаетесь астрономией?

Джорджи резко проглотила сок и чуть не закашлялась. Не то, чтобы в самом деле увлекалась... Но поездка в планетарий, пока она училась в школе, стала очень ярким воспоминанием. Да и потом они с Карен нередко, выбираясь по ночам в сад, мечтали, как станут волшебницами и по своей воле возьмут да полетят в космос. Без магии, конечно, потребовались бы какие-нибудь сложные устройства, которые пока не придумали. А это ограничивает свободу и потому скучно.

Ах да, и еще как-то ночью, когда им было по тринадцать, ее выманил в сад Брюс и с гордостью стал показывать созвездия. Он, оказывается, знал названия почти всего, что они могли увидеть. Кажется, он ее тогда даже немного впечатлил.

И вдруг Эшли Вудс спросил ее про астрономию. Это было очень странно, но почему-то приятно.

— А что вы мне можете предложить? Подарить телескоп или сводить в планетарий? Там я уже была.

— Я много чего могу предложить. Но чего бы хотели вы сами?

И тут Джорджи поняла, что все вокруг молчат и ждут ее ответа.

— Я хотела бы... — она немного подумала. — Пожалуй, научить вас карточным фокусам — неплохая идея.

— Да, это была бы неплохая идея, — согласился Эшли. — Но я сам, видите ли, кое-что могу.

— Проверим! — Джорджи азартно сверкнула глазами. — Тимоти, карты!

Она знала, что Тимоти всегда носит карты с собой. Они нередко перекидывались между собой, и хотя Тимоти бахвалился, что знает разные трюки, Джорджи всегда его обыгрывала.

...Не сказать, чтобы Эшли показал что-то оригинальное, но Джорджи пришлось признать, что она и сама умела не больше. Все-таки Эшли определенно был интересен: пожалуй, его можно было во что-нибудь втянуть.

Домой она вернулась, когда уже совсем стемнело. Брюс появился на пороге кухни, он был в фартуке.

— У нас овощное рагу, ты не против?

— А хоть что-то мясное есть?

— Сардельки.

— Отваривай, — Джорджи наклонилась расшнуровать ботинки. Эшли Вудс назначил ей встречу на послезавтра, на вечер, и она раздумывала, что же эта встреча ей принесет.

А еще Летти недавно сказала, что надо бы написать Карен. Джорджи только отмахнулась тогда: о чем писать, о задачах и формулах? О Тимоти и Хизер с Дэвидом? "А если о Вудсе?" — подумала она и удивилась собственной глупости.