Ураган категории V (джен)

В дом Слоник меня не повёл, предпочтя беседовать на заднем дворе. Я всего пару раз бывала в этом доме, а сад видела лишь через окно, но разница бросалась в глаза: вместо аккуратных клумб и грядок, где Летиция Наварро, бабушка Слоника, выращивала овощи, всё свободное пространство заросло травой; от скрипучих качелей остались лишь столбы, зато под окнами лежали старые шины. Даже при ограниченном свете одинокой лампочки было очевидно, что после смерти миссис Наварро никто не занимался ни домом, ни садом.

Не спрашивая, Слоник поставил передо мной бутылку пива и, откинувшись на спинку своего кресла, принялся молча меня разглядывать. У нас обоих были вопросы, но после длительного перерыва лично у меня язык не поворачивался спрашивать что-то банальное.

— Ты ещё общаешься с PCH? — задала я вопрос, ради которого и приехала.

— Возможно. С какой целью интересуешься? Шериф Марс вроде не имел ко мне претензий.

— Я похожа на шерифа?

— Ну… да? Ты всё же его дочь.

— Слоник, — закатила глаза я, — ты прекрасно понимаешь, чтобы если бы у моего отца были к тебе какие-то претензии, к тебе пришла бы не я, и беседа проходила бы не на твоём заднем дворе.

— Тоже верно. Так что тебе нужно, Вероника?

— Информация, — пожала я плечами. — Я расследую кое-что, и там засветилась твоя бывшая команда… Ведь бывшая?

— Кое-что? — не спеша отвечать, переспросил Слоник.

Мы уставились друг на друга, как боксёры на ринге. Нападать не хотели, но к бою оба были готовы. Я прекрасно помнила, что за человек Илай Наварро: даже когда его парни отвернулись от него, избили, сбросили его мотоцикл с обрыва и шантажом заставили молча проглотить оскорбление и не мстить, он не отвернулся от них и нашёл способ помочь, когда это понадобилось. Рассчитывать, что сейчас он выложит мне всю подноготную байкеров? Я была не настолько глупа. И всё же мне нужны были ответы.

— Ладно, давай начистоту. PCH по-прежнему работают на Фицпатриков? Если это правда, у меня претензии к Лиаму, а не к байкерам. Исполнители мне неинтересны. Если же они стали самостоятельными…

— Работают, — перебил Слоник, поморщившись, как от неприятного запаха. — Уйти от Фицпатрика… мои парни не смогли.

— А ты?

Он горько вздохнул и встал.

— Пойдём, покажу кое-что.

Я послушно поднялась и двинулась следом за ним. Пёс снова зарычал, но Слоник не обратил на него никакого внимания и прошёл к воротам, за которыми находился въезд под навес — что-то вроде гаража.

— Смотри, — хмыкнул он, дёрнув за шнур лампочки, свисающей с перекладины.

Из-за его спины я заглянула в слабоосвещённое пространство за ним и непонимающе обернулась:

— И что я должна была увидеть?

— Правильный вопрос «чего ты не увидела»?

Я снова посмотрела в гараж… И лишь со второй попытки до меня дошло.

— У тебя нет мотоцикла, — протянула я.

— Именно, — раздражённо кивнул он и погасил лампочку, двинувшись обратно.

Других доказательств, что Слоник больше не в PCH, не требовалось. Но пока я не могла решить, хорошо это для меня или плохо. Если их пути окончательно разошлись… Кроме Слоника, никто из байкеров не станет со мной разговаривать, а где ещё получить нужные мне ответы, неизвестно.

— Так ты в курсе их деятельности? — повторила я вопрос, устав ждать, когда Слоник соизволит ответить.

— Весь город в курсе, — хмыкнул он, — или тебя интересует какая-то иная деятельность?

Ходить вокруг да около мы могли очень долго, а меня это не устраивало.

— Меня интересует Симп-лейн, — прямо сказала я и уставилась на него, следя за реакцией.

— И? Чего ты ждёшь от меня? — издевательски усмехнулся Слоник. — Хочешь, чтобы я сдал тебе моих парней?

— Так они всё же твои?

Он поморщился и подался вперёд, упираясь локтями в широко расставленные колени и принимая угрожающую позу.

— Я больше не член банды, Вероника, но это не значит, что я позволю тебе засадить парней.

— Ты не член банды, — я отпила из бутылки и пожала плечами, — но разве состав банды не поменялся за это время? Кто сейчас главный?

— Тампер, — он отвёл взгляд, но я успела заметить, как он поморщился. — Из наших осталось всего несколько человек…

Лиам Фицпартрик не отпускал тех, кто попал в его руки. Выйти из банды… Прямо сказать, это редко кому удавалось. Слоник был исключением, да и то, он оказался не у дел до того, как PCH продались Лиаму. Тампера я помнила не очень хорошо, знала лишь, что он был не настолько отмороженным, как тот же Громила, но и не придерживался строгих принципов, как Слоник. А ещё Тампер не был хорошим лидером, и потому нечему было удивляться, что все эти годы он оставался шестёркой Лиама. Что стало для меня новостью, так это судьба остальных членов банды. Лиам не заботился о «расходном материале», жестоко наказывая провинившихся и безжалостно избавляясь от предателей. Члены PCH бесследно исчезали один за другим… Нет, Лиам не всех убивал, хотя он даже не слишком старательно отпирался от причастности к трагической кончине нескольких парней, но остальные бросали всё и бежали в никуда — лишь бы выйти из-под его влияния.

Оставались либо те, у кого с головой были проблемы, либо такие, как сам Тампер, у кого были пожилые родители, беременные жёны или маленькие дети — кто не мог всё бросить и податься на поиски лучшей жизни.

— Боюсь показаться наивной или тем более банальной, но… Ты не думал о том, что для членов PCH тюрьма может стать хорошей альтернативой? — Слоник не смотрел на меня, не возражал, и потому я решила немного развить тему. — Лиам убивает неугодных, байкеры и так каждый день рискуют оказаться в тюрьме, и ведь оказываются. Но если кто-то согласится дать против него показания…

— Ты считаешь, крыса долго проживёт после этого? — презрительно усмехнулся Слоник, а я почему-то вспомнила, как он много лет назад сказал: «Для меня не проблема пожертвовать крысой». Он говорил буквально, о настоящей крысе, но в его словах слышалось другое.

— Я считаю, — холодно парировала я, — что крыса спасёт много жизней. Ты меня знаешь, Слоник, я не отступлюсь. Да и отец не закроет глаза на творимое беззаконие. Пусть не сегодня, но у него дойдут руки и до байкеров, и до Фицпатриков, это вопрос времени. Но сейчас условия по сделке были бы лучше, а бедняги-торговцы остались бы при своих…

Я быстро поняла, что ничего не добьюсь с наскока, и решила отступить. Дело было слишком серьёзным и опасным, чтобы можно было спешить и рисковать наломать дров. Решиться предать своих парней Слонику было сложно, пусть это не было предательством, а парни больше не были его, — я это осознавала. Но семена сомнений в его душу были заронены, шанс, что они дадут всходы, был, и потому стоило подождать, прежде чем просить снова.

— Как ты? — помолчав, спросила я.

— Нет, Ви, — покачал он головой, глядя на меня с разочарованием, — ты не можешь так делать. Ты не можешь, спрашивать, как я, будто мы друзья. Ты пришла как детектив Марс, вот и веди себя соответствующе.

Он был прав, пришлось уходить без ответов.

* * *

Гас Вернер, инициатор расследования по Эмбону, не стал утомлять себя предварительными звонками и договариваться о встрече заранее и просто появился на пороге моего офиса следующим же утром.

От фото в личном деле он ничуть не отличался, так что в представлениях не нуждался. Разве что сухие строчки на мониторе не могли передать, насколько опасным он выглядел — прямо иллюстрация усреднённого бандита. И дело было не только в выдающихся габаритах, Гас имел огромные кулаки и широченные плечи и смотрел с угрозой, что при его росте в шесть футов два дюйма и весе в двести пятьдесят фунтов откровенно пугало.

— Вы желали поговорить со мной лично, — пробасил он, переступив порог, и набычился, глядя исподлобья.

— Вы желали вывести Джереми Эмбона на чистую воду, — парировала я, мысленно уговаривая себя не паниковать и вести себя как профессионал.

— Мальчишка отлично сыграл, да? — неожиданно улыбнулся он и, в два шага подойдя к моему столу, оседлал стул и уставился мне в глаза. — Ну давайте, спрашивайте.

— Лучше сами расскажите, что считаете важным, а там уже разберёмся с вопросами. Итак?

— Ладно, — чуть подумав, согласился Вернер. — Начну издалека. Я родился в маленьком городке в Небраске…

Если бы я дала себе труд более внимательно изучить дело Вернера, обнаружила бы эту связь сразу, но я сосредоточилась на его полицейском досье…

С Эмбонами его семья жила по соседству, но не слишком ладила, а у Гаса и его младшей сестры с Джереми была слишком большая разница в возрасте, чтобы дети подружились. После школы Эмбон уехал в колледж, и Вернер потерял его из виду на долгие годы. Он и сам покинул крошечный Беннингтон сразу, как только стал совершеннолетним, пытался подняться по пищевой цепочке, совершал ошибки, сидел… Об Эмбоне он услышал в следующий раз, лишь много лет спустя после того, как пропала его сестра.

Софи была обычной девочкой и никогда не доставляла родителям проблем. Закончила школу, поступила в местный колледж, работала в магазине. С личной жизнью ей не везло, да она и не интересовалась мальчиками особо. И потому полиция была в полной растерянности, когда она исчезла. Вернер в тот момент отбывал срок и не мог ничем помочь родителям, но два года спустя, выйдя на свободу, поспешил в родной дом. Время было упущено, никаких следов не осталось, но он всё же нанял частного сыщика для поисков… Только денег на это у него не было, пришлось снова нарушить закон, чтобы раздобыть средства… Иными словами, результат расследования он узнал ещё через четыре года, снова выйдя на свободу.

По истечении пяти лет с момента исчезновения Софи признали мёртвой, отец тоже успел скончаться, и Гасу пришлось забирать сильно сдавшую мать к себе. И уже живя в Сан-Диего, та как-то просматривала старые фотографии и упомянула, что незадолго до исчезновения Софи соседский сын приезжал в Беннингтон на похороны родителей, погибших в автокатастрофе.

— Эмбон оказался единственным человеком, кого не допрашивала полиция. Может, это было глупо, но я сразу подумал, что он и похитил мою сестру.

Звучало действительно глупо, но говорить об этом я не стала, одобряюще кивнула и продолжила внимательно слушать.

Найти Эмбона оказалось неожиданно легко — тот из провинциального парнишки успел превратиться в успешного бизнесмена, но подобраться, чтобы поговорить, не удалось. Жизнь с матерью заставила Вернера встать на путь исправления, но честный труд не приносил ощутимого дохода, а чтобы нанять сыщика, требовались деньги, так что он снова пошёл на преступление… И на этот раз ему повезло. Во-первых, его не поймали, а во-вторых, детективу удалось накопать кое-что интересное.

— Вы родом из Нептуна, мисс Марс, вы ведь знакомы с Эмбоном?

— Я знаю его сына, Джона, мы вместе учились.

— А миссис Эмбон?

— Понимаю, к чему вы клоните, — кивнула я. — Эйприл Эмбон призрак.

— Именно, — довольно кивнул он. — Но миссис Эмбон — это лишь вершина айсберга.

Детектив из Сан-Диего свой гонорар отрабатывал на совесть. Раскинув широкую сеть, он смог связать имя Эмбона с несколькими пропавшими девушками. Вот только ничто не указывало на его причастность. Сотни людей пропадают ежедневно, и далеко не всегда их исчезновение — чей-то злой умысел. Ну был Джереми Эмбон территориально неподалёку, и что? Миллионы людей были ещё ближе — это ведь не доказательство виновности.

Из-за того, что оплачивать работу детектива постоянно Вернер не мог, расследование растянулось на годы. Матери он ничего не говорил — та до сих пор не смирилась с потерей дочери, и он не хотел зря её обнадёживать, но сам твёрдо был намерен вывести Эмбона на чистую воду. Понимая, что мелкими правонарушениями и официальной работой расследование не потянуть — текущие расходы выходили огромными, учитывая авиаперелёты и отели, — Вернер согласился принять участие в крупном ограблении и сел надолго. И уже в тюрьме узнал о том, что сестра не умерла. По крайней мере, была жива ещё долгое время после того, как исчезла.

— Вы наверняка слышали о программе поиска родственников по ДНК. Моя ДНК в базе была, так что когда нашли ребёнка, его генетический материал было с чем сравнить.

— В каком смысле — «нашли»?

— А в прямом, — грустно хмыкнул Вернер. — Звонок в полицию поступил с одноразового телефона. Кто-то анонимно сообщил о ребёнке, находящимся в доме в Пасадене. Когда копы прибыли на место, их ждал восьмилетний мальчик, который отказывался отвечать на вопросы и вообще не желал идти на контакт. Дом на отшибе, арендован был за пару дней до того по фальшивым документам, платили наличными, камер в округе никаких. Полиция решила, что пацана бросили, завели дело, ну и взяли анализ ДНК на тот случай, если ребёнок жертва похищения.

— И это оказался ваш племянник, — риторически протянула я и без вопросительной интонации продолжила: — Пирс.

— Верно. Мать сразу сказала, что заберёт его. Но я был совсем не против. Ей было одиноко после моего ареста, так что не только ребёнку нужна была семья, но и маме. Обо мне он ничего не знал: сначала было не до того, у мальчика были серьёзные проблемы с социализацией, а потом я сам запретил матери рассказывать. О прошлом Пирс говорить отказывался, кроме своего имени вообще ничего не произносил… Копы решили, что он твердит, что в порядке, но я сразу понял, что был прав в своих подозрениях…

Я сдержала удивление и промолчала. Кто знает, может, Гас и был прав, и найденный в глуши ребёнок действительно называл своё имя, но более правдоподобным объяснением было, что он просто ухватился за ту версию, что ему больше нравилась (прим. автора = i`аm bon = «я Эмбон»), тем более что совпадение и вправду было подозрительным.

Не догадывающийся о моих мыслях Гас тем временем продолжал:

— …О своих родителях Пирс ничего не мог сообщить, а копы не сумели ничего выяснить и попросту замяли дело. В паре километров от того дома, где его нашли, начинался национальный парк Анджелес, так что от тела избавиться, сами понимаете, элементарно. Копы, конечно, прочесали местность, но не слишком усердствовали, территория-то огромная…

Отсидев немалый срок, Вернер вышел на свободу богатым человеком. Ограбление принесло солидный куш, при аресте никто не выдал места, где спрятали деньги, а остальные участники не пережили тюремного заключения, так что хозяин у состояния был один. Он переводил небольшие суммы матери и племяннику, но особо светиться с деньгами не мог, пришлось устраиваться на работу и притворяться вставшим на праведный путь исправившимся грешником и ждать.

По поддельным документам он вновь нанял несколько детективов для слежки за Эмбоном и сбора компромата в тех городах, где тот проводил больше всего времени, надеясь узнать что-то такое, что помогло бы выяснить судьбу Софи, но время шло, а Эмбон продолжал наслаждаться жизнью, пока не пропала ещё одна девушка.

— У Эмбона дом в Аспене. Сам он там почти не бывает, домом в основном его сын пользуется. Но две недели назад он неожиданно без всякого повода отправился в Аспен, провёл там четыре дня, а ещё через день появилось сообщение о пропавшей девушке. Я сразу связался с местным сыщиком, о мисс Фокли он ничего не узнал, но смог выяснить, что она — копия моя сестры. И схема была использована та же самая. Домашняя девочка, непрестижная работа, небогатая семья, отсутствие личной жизни — всё как с Софи. А потом Фокли просто испарилась. Её лучшая подруга оказалась дочерью местного шерифа, так что с началом расследования тянуть не стали, город тряхнули, но… ни подозреваемых, ни мотивов, ни каких-либо следов. Сбежала — такова официальная версия.

То, что Эмбон летает только на собственном самолёте, усложняло дело. Детектив Вернера первым делом проверил камеры аэропорта, но зацепок не обнаружил. Машина с тонированными окнами подъехала прямо к трапу, который не попал в зону видимости, так что невозможно было сказать, сколько человек поднялось на борт.

Это был очередной тупик. Вот только Вернер не мог и помыслить о том, чтобы отступить.

— Я не могу сам его допросить — не хочу спугнуть, он наверняка поймёт, что я брат Софи, но вы можете.

— Итак, — попыталась резюмировать я, — вы считаете Джереми Эмбона серийным преступником. Опустим пока вопрос, какие именно преступления он совершает, нам неизвестно, насильник он, садист или убийца. Вы уверены, что Пирс его сын, и хотите выяснить судьбу Софи. Всё верно?

— Ну, если заодно вы сможете спасти эту девушку, Фокли, я тоже не обижусь.

Мило.

— Что ж… Теперь моя очередь задавать вопросы.