Ураган категории V (джен)

Скука — неотъемлемая часть жизни необременённых обязательствами людей. И даже самая деятельная трофейная жена из Девятого района обречена на неё, как бы старательно ни забивала расписание шопингом, встречами с личным тренером и косметологом, посещением с подругами модных ресторанов и вечерними походами в гости. Все они отчаянно скучают. В первые годы брака трофейные жёны наслаждаются новым статусом и положенными по нему привилегиями, едва ли помышляя о развлечениях на стороне, ну а потом их настигала она. Скука. Кабриолеты и бриллианты больше не заставляли сердце биться чаще, наряды от кутюр не доставляли такой радости, личный тренер и горничные преставали выступать в качестве повода для задирания носа, зато золотые отсветы от прутьев клетки становились отчётливо видны и вгоняли в тоску. Через пару лет такой жизни трофейные жёны начинали задумываться, стоила ли свобода жизни в клетке, и хотя уйти и отказаться от комфорта и излишеств уже не могли — их крылья в клетке атрофировались, попытки выбраться ненадолго на свободу предпринимали. Алкоголизм, наркотики, беспорядочные связи — редко какая трофейная жена избегала поворота на кривую дорожку. Те, что поумнее, возвращались в клетку без видимых последствий и учились жить в тени супруга-богача так, чтобы не утрачивать индивидуальность, а остальные после скандала вылетали с помощью мощного пинка адвоката по разводам и всю оставшуюся жизнь кусали локти, что по собственной глупости лишились всего…

Я насмотрелась на трофейных жён ещё в школьные годы, когда работала в детективном агентстве отца и помогала ему выслеживать изменников. За прошедшие годы человечество не эволюционировало в новый вид homo honestum — человек порядочный, так что меня совершенно не удивило поведение старых и новых знакомых. Влюблённые молодожёны остывали и начинали поглядывать на сторону, крепкие браки были фикцией для папарацци, улыбки — лживыми, объятия — вымученными, а словам была цена — грош.

Никто в здравом уме не назвал бы меня душой компании, однако даже я понимала, что совсем отказаться от общения со старыми знакомыми и их «половинками» не выйдет. Как бы часто я ни отвечала отказом, меня продолжали звать, и чаще, чем мне бы того хотелось, приходилось посещать «мероприятия», разговаривать с неинтересными или откровенно неприятными мне людьми, а с некоторыми даже быть настолько милой, чтобы достоверно изображать «дружбу». Так было принято, так было полезно для бизнеса, так требовали правила приличия… Как минимум раз в неделю мне приходилось наряжаться и посещать дом очередного соседа-богача, растягивать губы в непривычно широкой улыбке, обсуждать фатально скучные темы, слушать сплетни о людях, до которых мне не было дела…

Я была утёнком в пруду прекрасных лебедей. Может, мне не хватало кольца-оперения, чтобы превратиться в очередную избалованную стерву, праздно возлежащую у бассейна и с радостью сплетничающую обо всех знакомых, но если дело было действительно в этом… не быть Логану счастливым новобрачным.

Моё возвращение в Нептун было внезапным, как отказ двигателя в летящем на высоте десяти тысяч метров самолёте. Всё было хорошо и спокойно, я жила в Нью-Йорке, строила карьеру — как говорится, ничто не предвещало… а затем раздался звонок и сдержанный голос Дика Касабланкас сообщил, что очень нуждается в моей помощи — первый «чих» двигателя. И хотя я была уверена, что говорить «нет» отлично умею, ему отказать не смогла. Моя жизнь рухнула, как тот самолёт, в тот момент, когда я сказала «ладно» и достала чемодан из шкафа, но я ни о чём не жалею: крушение стоило того, чтобы выйти из разваливающего самолёта, со сломанной электродистанционной системой управления летящего на скалы, переосмыслить реальность и признать, что последние годы я не жила, а существовала, и лишь теперь, вновь сойдясь с Логаном, обрела счастье.

Ещё бы Логан проводил дома побольше времени…

Но я отвлеклась.

Приём. Элита Нептуна и их подпевалы. Богачи с насквозь лживыми улыбками, трофейные жёны, обвешанные бриллиантами, обслуга, с вымученной угодливостью предвосхищающая любое желание гостей, и люди типа меня — рассчитывающие завести полезные связи. Впрочем, лишь по привычке я относила себя к этому типу людей, статус официальной девушки Логана Экхолза вознёс меня в число тех, кому не нужно суетиться ради приглашения — я была желанным гостем на любой тусовке.

— Мисс Марс?

Повернувшись, я смогла лицезреть парня лет шестнадцати. В дорогом костюме, на галстуке зажим с крупным бриллиантом, а вот в глазах — неуверенность.

— Угадал, — спокойно кивнула я и выразительно изогнула бровь: — Проблемы?

— Угадали, — хмыкнул он, неуловимо напомнив Логана в этом возрасте: парень так же хорохорился и не желал признавать, что нуждается в помощи. — Уделите минутку?

— А ты успеешь? — парировала я, но мотнула головой на стеклянные двери, ведущие к бассейну. — Пять минут.

Парень кивнул и растворился среди дрейфующих по залу гостей, я же принялась высматривать Дика Касабланкас.

Когда я открыла детективное агентство, в Нептуне никто не удивился. Это было логично и ожидаемо, ведь я с пятнадцати лет работала на своего отца частного детектива. Когда народ узнал, что мы с Логаном вместе вернулись, тоже мало кто удивился. Это было не то чтобы логично и ожидаемо, но точно не удивительно — с нашей-то историей! Хотя многие заинтересовались. Но вот когда стараниями Дика мой папа снова стал шерифом, вот тут Нептун изумился, а я неожиданно стала весьма востребована. Приставать с вопросами к шерифу решались не все, да и самых смелых — читай наглых — останавливали папины подчинённые, не подпуская к кабинету босса, я же не могла запереться в офисе и не контактировать с внешним миром, ожидая, пока шумиха стихнет — работа детектива не предполагала подобного. Репортёров я с вежливой улыбкой посылала далеко и в один конец, но среди них находились и хитрецы, проникающие в мой офис под видом клиентов, так что в первые месяцы приходилось тщательно проверять каждого обратившегося за помощью… ну а потом это вошло в привычку.

Сейчас на приёме в доме Кайли Харсон не было случайных людей, это мероприятие было для «своих» — тех, перед кем можно рассыпать дорожку кокаина, опустошить бар или выкинуть что-то непотребное. Несовершеннолетнего не пустили бы и на порог. По особняку под ритмичную музыку слонялись сплошь местные миллионеры, гости Нептуна, чьи состояния исчислялись семи- или восьмизначными суммами, популярные спортсмены… и «приближённые» — модные врачи, зарекомендовавшие себя модельеры… В общем, откуда взялся юный парень, было совершенно неочевидно.

Дика я не нашла и пришлось отправляться на разговор без подготовки. Парень спокойно сидел в одном из шезлонгов и потягивал через соломинку коктейль. При моём приближении он воспитанно привстал, а затем сразу же без прелюдий выпалил:

— Мисс Марс, я хочу, чтобы вы выяснили, кто мои настоящие родители. Я знаю, что вам можно доверить любую тайну, потому и обращаюсь к вам. Я готов заплатить три тысячи, если вам удастся найти ответ так, чтобы никто не догадался, что я в курсе, что не сын своих родителей.

— Та-а-ак… — признаться, он меня ошарашил. Не просьбой, в ней как раз не было ничего необычного, но поведением. Парнишка отлично владел собой и точно и чётко излагал мысли, чем редко могли похвастать подростки на эмоциях. — Давай-ка по порядку.

— Позавчера у меня была игра — я занимаюсь сквошем, — тут же принялся излагать он. — Домой я должен был вернуться к восьми часам вечера. Однако по дороге у меня пробило колесо, а мобильник сдох, и я решил пропустить — понял, что всё равно серьёзно опоздаю. Я оставил машину, вернулся домой пешком, зашёл через боковую калитку — садовник как раз привёз новые кусты роз, — поднялся к себе за зарядкой… И случайно стал свидетелем разговора, который явно не предназначался для моих ушей. В доме никого не должно было быть, так что разговор вёлся на повышенных тонах. Вообще, у меня нет привычки подслушивать…

Это была первая пауза в его монологе, но я уже поняла, что не стоит его перебивать. Парень, очевидно, жил в своём мирке, привыкнув быть центром этой мини-вселенной. Если я скажу что-то вроде: «Эй, чувак, как насчёт того, чтобы представиться?» — он однозначно замкнётся. Да и расписываться в своём незнании не хотелось. Надеюсь, он соизволит дать достаточно информации, чтобы я сумела его опознать, а то неловко выйдет…

— Я не видел, с кем разговаривал отец, лишь слышал, как он сказал: «Пирс не должен ничего узнать. Мы не для того шестнадцать лет скрывали правду, чтобы теперь всё разрушить».

— Почему ты решил, что речь идёт именно о твоём происхождении? — поняв, что продолжения не последует, я приступила к осторожным расспросам. Имя Пирс ни о чём мне не сказало, так что следовало осторожно подвести к нужным мне ответам. — Скрывать можно самые разные вещи…

— Мои родители не какие-то там преступники, — высокомерно вскинул голову Пирс.

Захотелось закатить глаза. Мой парень тоже так думал про своего отца…

— Ошибки совершают не только преступники, — сдержанно парировала я.

— Мисс Марс, я знаю своих родителей. Может, не все согласятся, что они хорошие люди, но мне они никогда не лгали. В нашей семье это вообще не принято.

Горькая улыбка просилась на лицо, но, конечно же, я не позволила ей проступить. Сколько людей уверены, что знают своих родных! И большинство готово поставить на это своё благополучие, а то и жизнь — и проигрывают. Я тоже была уверена, что знаю свою маму, пока та не сбежала и не выплыла на свет история с её романом с Джейком Кейном. И Логан был уверен, что знает своих родителей, пока его мать неожиданно для всех не спрыгнула с моста Коронада, а отца не обвинили в убийстве девушки самого Логана Лилли. И Дик считал, что знает своего отца, пока стараниями его младшего брата не вылезло наружу многомиллионное мошенничество с недвижимостью, из-за чего мистеру Касабланкас пришлось бегать по странам, где не было экстрадиции, избегая ареста… Продолжать можно бесконечно. Невозможно целиком и полностью узнать другого человека, сколько бы лет вы ни прожили бок о бок. Даже черты характера скрывают годами, что уж говорить о похороненных в чертогах памяти преступлениях.

— Я отправил волосы на экспресс-анализ ДНК, но результаты будут нескоро…

— Ты думаешь, мне удастся быстрее выяснить правду? Если ты прав в своих подозрениях, расследование займёт время. К тому же ты хочешь, чтобы о самом факте расследования никто не узнал…

— Это обязательное условие!

— Ну вот видишь. Это затянет процесс.

— Если вырастившие меня люди не мои родители, подтверждение теста не ответит на мои вопросы. Если же я ошибся… Я хочу знать, что они скрывают. Ваша помощь мне в любом случае нужна. Так вы возьметесь?

Три тысячи — отличная цена, тут не о чем сомневаться.

— Ладно, — я посмотрела в его глаза и кивнула. — Давай не будем тратить время на стандартную проверку клиента, и ты сам мне расскажешь всё, что знаешь о родителях.

— Спрашивайте.

— Нет, Пирс, расскажи то, что сочтёшь нужным. Иногда это срабатывает лучше, чем пинг-понг стандартных вопросов-ответов.

— Л-ладно… — он задумчиво нахмурился, пожевал губу и приступил к рассказу.

Пирсу было шестнадцать лет, четырнадцать из которых он прожил в Нептуне. Разумеется, дом их семьи располагался в Девятом районе, а круг общения соответствовал уровню дохода его отца Джереми Эмбона, которому принадлежала крупная авиа-компания.

Услышав фамилию Пирса, я наконец поняла, кто передо мной. Джон Эмбон, старший брат Пирса, был мне прекрасно знаком — мы учились вместе и даже дружили, когда я встречалась с Дунканом Кейном. Когда погибла сестра Дункана, моя лучшая подруга Лилли, а мой папа обвинил в этом их отца Джейка, Джон, как и остальные «друзья», отвернулись от меня, так что с тех пор я ничего не знала о его семье, в том числе о младшем брате. Неудивительно, разница в возрасте у братьев была солидной, когда я общалась с Джоном, Пирс ещё даже не ходил в школу…

Я старалась не погружаться в воспоминания, слушать Пирса, но он не говорил ничего интересного… Разве что назвал несколько имён ближайших друзей родителей, с которыми те общались долгие годы.

Проговорили мы долго, но никто нас не хватился. Погода не располагала к прогулкам под открытым небом, от бассейна ощутимо тянуло холодом, да и внутри дома было значительно веселее. И это уже не говоря о том, что я не была в числе тех, с кем местные богачи были рады пообщаться.

В конце разговора Пирс вручил мне чек на расходы и записал свой номер на салфетке — на случай, если мне понадобится что-то уточнить, — и мы простились. В доме Кайли по-прежнему толпились гости, рекой лилось шампанское, все веселились… Став таким образом, чтобы привлекать к себе как можно меньше внимания, я осматривала зал, ища Дика, когда тот сам меня нашёл.

— Ты где была? — возмущённо спросил он, останавливаясь рядом со мной. — Я уже подумал, что ты сбежала.

— Хотела, но слово не нарушила, — хмыкнула я и выразительно посмотрела на притащившего меня сюда Дика. — А вот теперь как раз собираюсь сбежать. У меня новый клиент… Было бы неплохо, если бы ты ответил на парочку вопросов.

— Парочку десятков, ты хотела сказать? — понимающе усмехнулся Дик, ничуть не удивившись, что алкоголю и веселью я предпочла клиента. — Ладно. Пошли попрощаемся с Кайли, и я подвезу тебя домой.

То, что после возвращения в Нептун я неожиданно для всех сблизилась с Диком Касабланкас, породило массу слухов. Мы не ладили со школьных лет, и это ни для кого не было секретом, и всё же воссоединение с Логаном привело к тому, что у нас теперь был общим не только дом, но и лучший друг. Когда Логан был на службе, именно Дик сопровождал меня на всевозможные приёмы, праздники и другие общественные мероприятия. Злые языки, конечно, болтали разное, но нам, если честно, было наплевать. Общество Дика мне нравилось, опять же с ним было удобно, я ему доверяла… И Дик был тем самым человеком, к кому Логан точно не стал бы ревновать.

— Кто твой клиент? — спросил Дик, когда мы сели в машину.

— Эмбон. Расскажешь о Джоне?

Дик удивлённо посмотрел на меня.

— Он года четыре назад уехал из Нептуна. Хм. Он вернулся?

— Меня интересует его семья, — пожала я плечами. Дику я доверяла, но конфиденциальность клиента — непреложное правило любого частного детектива, нарушение которого чревато потерей репутации и, как следствие, отсутствием заказов, так что вдаваться в детали без острой необходимости я не собиралась.

— Да особо нечего рассказывать, — начал Дик, выруливая на дорогу, — мы не особо дружили. Тусовались вместе, это да, но… тебе лучше поговорить с Кейси. Правда, уже на последних курсах старшей школы Джон отдалился — родители заставили его взяться за ум. Что именно тебя интересует?

— У него есть брат.

— Брат? У Джона? Нет.

Я развернулась к Дику всем корпусом.

— То есть как это — нет? Пирс Эмбон, лет пятнадцать-шестнадцать, тёмные волосы…

— У Джона не было брата, когда мы общались. Даже младенца. Вероника, мы часто зависали у него, когда родителей не было, поверь, никаких маленьких детей в семье Эмбонов не было.

Мог ли Дик ошибаться? Сомнительно. Не нужно быть лучшими друзьями, чтобы знать, есть ли у приятеля младший брат. Мог ли парень, вручивший мне чек, быть не тем, за кого себя выдаёт? Мог, но… на чеке стояла подпись Пирса Эмбона, и если такого человека не существует, завтра в банке я узнаю это — он должен был это понимать. Следовательно, парень, с которым я разговаривала, уверен, что он сын Джереми Эмбона и имеет право выписывать чеки. А это в свою очередь означает, что его подозрения имеют под собой основания. Пирс с уверенностью рассказывал о своей жизни в Нептуне, но детям свойственно принимать на веру слова родителей. Если верить Дику, десять лет назад никакого сына Пирса у Эмбонов не было.

Интересненько…

Время было поздним, но мне не терпелось приступить к расследованию. Разговоры, конечно, придётся перенести на завтра, но вот начать собирать информацию я могла уже сейчас.

— Я вспомнил, — нарушил тишину Дик. — Джон в прошлом году прилетал на юбилей отца, мы встретились на пляже. Он сейчас в Вашингтоне, лоббист. Не знаю, поможет ли тебе это…

— Любая информация может оказаться полезной, — улыбнулась я. — Про детство его ничего не помнишь?

— Вроде они переехали лет пятнадцать назад… Прости, Вероника, я не помню.

— Ладно, разберусь… Спасибо, что подвёз.

— Да не за что, — рассмеялся он. — Только, пожалуйста, не влезь ни во что опасное. Я обещал Логану присматривать за тобой.

— Ты и присматриваешь, — пожала я плечами. — Вот в общество выводишь.

— А ты вместо того, чтобы развлекаться, клиентов находишь.

— Дик, я же ради этого туда и хожу. — Я серьёзно посмотрела на него и пожала плечами. — И, надо признаться, ты был прав: приёмы — отличное место, чтобы познакомиться с потенциальными клиентами. Всё, спокойной ночи. Мне пора приступать к работе.

Дик закатил глаза, чмокнул меня в щёку, и я вышла из его машины.

Дом тонул в тенях, не горело ни одно окно, и на мгновение меня охватила грусть. Я не жалела о том, что согласилась вернуться в Нептун. Когда Логан был дома, мы были счастливы. Но вот когда он уезжал в Ирак или куда там его засылало командование… Одной в огромном доме было одиноко.

Переступив порог дома, я включила сигнализацию и помотала головой, гоня прочь печаль. Логан вернётся в лучшем случае через месяц, и если я позволю себе волноваться за него и скучать, это время растянется на тридцать дней пытки. Не зажигая свет, я двинулась к своему кабинету, настраиваясь на работу. К счастью, у меня есть новый клиент, а значит, есть на чём сосредоточить внимание.

Итак, мистер Эмбон, что же вы скрываете от младшего сына? И сын ли он вам?..

Любое расследование начинается со сбора информации. На начальных этапах трудно понять, какие сведения могут пригодиться, а какие лишь запутают и уведут в сторону, потому детектив старается узнать как можно больше. Я не была исключением.

Закинув мелкоячеистую сеть в омут интернета, я была готова получить массу лишних сведений о тёзках нужного человека и потратить время на сортировку данных, но получила кучу информации о том самом Джереми Эмбоне. И всё касалось его бизнеса: оказалось, помимо авиакомпании тот владеет рекламным агентством, сетью фитнес-клубов на западном побережье, является учредителем нескольких фондов… В общем, дефицита ссылок не было. Однако о его личной жизни сходу ничего узнать не удалось, и это не могло не настораживать.

Как любой публичный человек, тем более человек богатый, Джереми Эмбон был вынужден вести открытый образ жизни — посещать всевозможные мероприятия, присутствовать на открытиях, появляться на торжествах, и поскольку он был женат, о сольных визитах речь не шла. И однако же ни в одной из просмотренных по диагонали статей не упоминалась ни миссис Эмбон, ни их дети.

Откинувшись на спинку компьютерного кресла, пару минут я погрызла ручку, сверля глазами монитор, а затем пошла заваривать кофе — дело обещало не быть простым и лёгким.

Искать информацию, не покидая кабинета, одно из величайших достижений человечества. Папа рассказывал, как всего тридцать лет назад детективам приходилось проводить подчас недели в пыльных архивах, в тщетной надежде натолкнуться на выцветшую справку или мятый полуистлевший документ, о которых все успели позабыть. От одной мысли о подобном меня передёргивало. Теперь дело обстояло намного проще, что было несомненным благом: вбей себе в нужную программу известные сведения — и наслаждайся подробностями чужой частной жизни. И обычно это срабатывало… но не с Эмбонами.

Нет, программа выдала мне информацию, если жалкие крохи можно было так назвать. Вместо пухлого досье, которое я ожидала получить, на экране отобразились несколько строк обязательного минимума: дата рождения, номер соцстрахования, три зарегистрированных на имя мистера Эмбона автомобиля, авиакомпания, несколько объектов недвижимости в разных частях страны, в том числе дом в нескольких минутах ходьбы от моего текущего местоположения в качестве официального места регистрации… и всё. Ни штрафов за парковку или превышение скорости, ни судебных исков, ни сведений о браке и детях. Ничего. Это было пугающе странно.

Признавать провал при первых же трудностях — подобное для меня нехарактерно, так что я сделала себе ещё кофе и, образно закатав рукава, стала искать дальше.

На одиннадцатой странице ссылок мне повезло наткнуться на фейсбуковский профиль Чарльза Гарднера, где встречалось упоминание нужного мне человека. И это был первый успех за почти два часа работы. Гарднер был бухгалтером в Омахе, работал в небольшой фирме, был женат и имел троих детей — казалось бы, какая связь с калифорнийским миллионером? Но связь была. В закреплённом сообщении на странице Чарльза Гарднера было размещено приглашение на ежегодную встречу выпускников беннингтонской школы, и в списке имён значился Джереми Эмбон. Просматривая групповые снимки, я быстро нашла нужное лицо — молодой и улыбчивый, с буйной шевелюрой вместо залысин, это вне всякого сомнения был Джереми Эмбон.

Ну и что мне это дало?

Внезапно в голове появилась мысль, что Джон и Пирс совсем не похожи на отца. Нет, оба были такими же темноволосыми и имели карие глаза, но сходство на этом заканчивалось. Оба сына были высокими, я помнила Джона достаточно хорошо, чтобы без сомнений сказать, что он вытянулся лет в пятнадцать, Пирсу сейчас было примерно столько же, и его рост уже составлял более шести футов. Сыновья были тонкокостными, в то время как мистер Эмбон был кряжистым… Пошли в мать? Может быть, я проверю, но между собой Джон и Пирс тоже не слишком-то были похожи.

Ещё через час я была вынуждена смириться, что на этот раз интернет мне ничем особо не может помочь. Было ли это сознательным выбором Эмбонов или неблагоприятным для меня стечением обстоятельств, но информации о них в сети, считай, и не было. И потому больше сегодня я ничего не могла нарыть — нужно было дождаться утра.

Первым делом после пробуждения я позвонила Кейси Ганту. В школе мы мало общались, хотя никогда не ссорились, а затем его родители наняли моего отца, чтобы нарыть грязь на секту Мунков, куда угодил Кейси… В общем, после той истории мы почти подружились, и потому когда мы с Логаном вернулись в Нептун, я без особых усилий приняла Кейси в круг общения.

— Привет, Кейси, найдётся для меня минутка? Нужно поговорить.

— Привет, Вероника. Если минутка, можешь подъехать ко мне в офис, а если разговор может затянуться, придётся тебе ждать обеда.

— Обед меня полностью устроит, — обрадовалась я, не зная, каков будет ответ Кейси: то ли пара фраз, то ли он сможет рассказать мне интересную историю о Джоне. — Спасибо!

— Да пока не за что, — рассмеялся тот и отключился.

Издательство Миранды Ворнер приносило отличный доход и после её смерти перешло к Кейси — единственному внуку. В школе он был типичным избалованным наследником, но после Мунков изменился, причём в лучшую сторону — стал спокойнее, добрее, даже адекватнее и приятнее в общении. Правда, его родители, напуганные, что сын отдаст всё наследство сектантам, обратились за помощью к странному типу, практикующему хоть и легальные методы воздействия на неокрепшую психику подростка, вызывающему серьёзные вопросы о этичности. Кейси увезли прямо с похорон бабушки, а когда он через пару дней вернулся в школу, его было не узнать… или, напротив, он снова стал собой — наглым, самоуверенным засранцем. Чуть ли не единственным, что сохранилось в нём от времени, проведённого в секте, было хорошее отношение ко мне.

После школы Кейси уехал из Калифорнии, и я о нём ничего не слышала, а когда вернулся после университета, в нём удивительным образом ужились обе стороны его личности. Он был милым и добрым со своими, но наглым и самоуверенным в бизнесе, который возглавил.

В ожидании обеда я продолжила поиски в сети. Сейчас меня интересовали младшие Эмбоны. Сервер больницы никогда не имел серьёзной защиты, так что войти в их базу могла даже я — прошедшая курсы хакерства имени Мак или попросту натасканная лучшей подругой на выполнение строго определённой последовательности команд, нужных для обхождения слабенького файервола. Электронные карточки наконец дали ответы на несколько вопросов: даты рождения Джереми, Эйприл и Джона, группа крови — вторая у всех членов семьи, кто чем болел… Пирса в записях не было. Пока зацепиться было не за что. Но чем больше я копала, тем очевиднее становилось, что дело нечисто.

По пути к Кейси я заехала в банк и обналичила чек, вручённый мне вчера Пирсом. Никаких проблем не возникло, у Пирса Эмбона действительно был счёт в банке и право им распоряжаться и выписывать чеки.

Офис «Ворнер дайджест» располагался в красивом двухэтажном здании в деловой части города. Никакого стекла и хрома, изобилующих в современных интерьерах, не было в помине, напротив, издательство было уютным и даже немного старомодным.

— Здравствуйте, — с интересом осматриваясь, приветствовала я.

Секретарь — длинноногая красотка — одарила меня оценивающим взглядом и, кажется, хотела указать на дверь, но мой голос услышал Кейси:

— Проходи, Вероника, — позвал он через открытую дверь, и секретарь тут же заученно улыбнулась.

Интересно, с материнством Мэддисон утратила способность ревновать или просто не в курсе, с кем её муж проводит по восемь часов ежедневно? Уж на что я неревнивая, а такая секретарша заставила бы подозрительно хмуриться.

— Всё в порядке? — уточнил Кейси, гостеприимно указывая мне на диван и сам выбираясь из-за заваленного бумагами стола. — Раз ты не зашла к нам, а пришла в офис…

— У меня всё отлично. Я по работе.

— А! Понятно. Ну тогда спрашивай.

Что мне нравится в Кейси — отсутствие лишних вопросов.

— Джон Эмбон. Вы, кажется, дружили в школе?

Если он и удивился, виду не подал.

— Не то чтобы прямо дружили, но общались немало. Что именно тебя интересует? В чём дело, ты же не скажешь?

Я улыбнулась.

— Расскажи про его семью.

— У его отца разносторонние интересы. Самолёты, фитнес-клубы… Родители Джона постоянно отсутствовали, так что мы часто зависали у него. В выпускном классе мы потеряли связь… Ну, ты помнишь, я сменил круг общения…

Я кивнула и улыбнулась:

— Мунки были достойной заменой. Что можешь сказать о родителях? Другие члены семьи?

Кейси на минутку задумался, однако по итогу лишь пожал плечами:

— Если честно, почти ничего. Мистера Эмбона я видел всего пару раз, причём у нас дома — бабушка приглашала. А миссис Эмбон… она болела, редко спускалась к гостям.

Странно… в медицинских записях Эйприл Эмбон не было ничего о серьёзных заболеваниях. Карты этой семьи вообще были на удивление тонкими.

— Чем болела, ты, конечно, не в курсе?

— Что-то с кровью, — Кейси развёл руками.

— Ясно. А брат?

— Чей?

— Джона, — хмыкнула я, уже зная, что сейчас услышу.

— Джон был единственным ребёнком.

— Чёрт.

— Что такое? — не понял Кейси.

Я вздохнула.

— Ко мне обратился Пирс Эмбон. Младший брат Джона. Сын мистера и миссис Эмбон. Но сначала Дик сказал, что никакого Пирса не существует, теперь ты это говоришь…

— А ты уверена…

— Он выписал чек, — пожала я плечами, — и я его сегодня без проблем обналичила. Так что такой человек точно существует. Он учится в нашей школе, как минимум три года играет в сквош, занимается в радио-кружке и участвует в школьной жизни. Это я проверила в первую очередь. За ночь я, конечно, не успела раскопать всю его жизнь, но он точно не обычный самозванец, если допустить мысль, что кому-то захочется заплатить мне просто шутки ради. Но почему-то никто не знал о его существовании несколько лет назад, будто он появился на свет не шестнадцать лет назад, а пять.

— У Джона точно не было брата, — помолчав, качнул головой Кейси. — По крайней мере в доме Эмбонов не жил ребёнок — за это я ручаюсь. Я правильно понимаю, что спросить его самого ты не можешь?

— Нет, конечно. Если бы всё было так просто, я бы не приставала с вопросами к тебе.

— Тоже верно. Извини, что не смог помочь.

— Наоборот, ты помог. Теперь я точно знаю, что дело нечисто.

— Что нужно для счастья Веронике Марс? Загадка!

Мы рассмеялись, и я покачала головой:

— Те времена прошли, Кейси, теперь мне нужно больше.

— От Логана нет вестей? — верно понял он суть моего недовольства.

— Он на операции, предупредил, что недели две будет без связи. — Я вздохнула. — Зато ничто не отвлекает от расследования.

— Заходи к нам вечером?

Я улыбнулась. Дик звал меня чуть ли не каждый день, Мэддисон с Кейси лишь слегка от него отставали по числу приглашений. Было немного странно получить вместе с парнем и его друзей, тогда как мои собственные друзья не проявляли такого желания проводить со мной время, но, пожалуй, даже приятно.

— Посмотрим. Спасибо за приглашение, но скорее всего я не смогу — надо расследованием заниматься.

— Ну, если что, мы тебе рады.

Поблагодарив Кейси, я простилась и покинула его офис. Но мысли увели в сторону от тайн семейства Эмбонов.

У меня всегда были проблемы с общением. После смерти Лилли я разучилась доверять людям и не стремилась впускать кого-то в свою жизнь. Страшно было вновь столкнуться с болью разочарования, предательством, одиночеством. Но через год в Нептун переехал Уоллес Финнел, и обстоятельства вынудили нас сблизиться: он был новичком, умудрившимся перейти дорогу PCH — банде байкеров, и мою помощь воспринял как знак. Мы дружили два года в школе, сохраняли близкие отношения в Хёрсте, но когда я сначала перевелась в Стэнфорд, а затем вообще переехала в Нью-Йорк, наши пути разошлись. Мы не теряли друг друга из виду, но общались мало. По привычке называя Уоллеса лучшим другом, я не была уверена, что мы по-прежнему друзья. А ещё Уоллесу не нравился Логан, и хотя он старался не демонстрировать откровенную неприязнь и даже ничего не говорил, меня это задевало.

С Мак ситуация была обратной. С ней всегда было интересно, она легко приняла Логана — просто отмахнулась от былой неприязни, признав, что с ним я счастлива, а только это и важно, — но у неё никогда не было времени. С детства увлечённая компьютерами, после колледжа Мак даже не успела задуматься о работе — ещё до выпуска получила предложение от «Кейн-софтвейер», и с тех пор трудилась на благо Джейка Кейна и своё собственное. Мак никогда не отказывала в помощи, но вот просто встретиться и поболтать… это случалось до обидного редко. Живя в двадцати минутах езды друг от друга, мы не виделись месяцами.

Зато друзья Логана всегда были рядом.

Интересно, у мистера и миссис Эмбон есть друзья?.. Пирс называл пару имён…

Из издательства я поехала в свой офис. Была мысль заехать к папе, но шериф Марс обязательно прочитал бы мне лекцию о добросовестной детективной работе, которая не предусматривает свободный допуск к полицейской базе, и я решила не наглеть.

Проверив мистера Эмбона, занялась миссис Эмбон, в девичестве Климсон, однако и тут меня поджидала неудача: как и супруг, Эйприл Эмбон не имела страниц в соцсетях и не фигурировала на снимках с общественных мероприятий. По дате рождения с медицинской карты мне удалось отследить её до небольшого городка в Айове — судя по карте, в часе езды от родного города Джереми Эмбона, — но на этом и всё. Очень странная семья… Лететь в Небраску или Айову у меня не было желания, но и расписываться в профнепригодности я не была готова, а потому вооружилась блокнотом и телефоном и принялась разыскивать бывших сокурсников супругов Эмбон, надеясь получить хотя бы от них полезную информацию.

Я как раз завершила двадцатый по счёту звонок, так и не узнав ничего полезного, когда в приёмной появился дорого одетый мужчина с каменным выражением лица.

— Мисс Марс, полагаю? — холодно спросил он и, не дожидаясь кивка, прошёл в мой кабинет. — Вы занимаетесь страховыми мошенничествами?

На язык просился саркастичный ответ, мол, если и занимаюсь, то вслух не признаю, но этот человек не располагал к шуткам, так что я ограничилась спокойным кивком.

— Здравствуйте. Присаживайтесь. Что конкретно вы имеете в виду под страховыми мошенничествами? Подстроенные несчастные случаи?

— Почти. — Он сел напротив и уставился на меня немигающим взглядом. — Дело о поджоге. Вы наверняка слышали о происшествии на Симп-лейн.

Ни о каком поджоге я не слышала, но говорить об этом не стала. Сложила свои записи по делу Эмбона в аккуратную стопку и убрала их в ящик, и только после этого открыла блокнот на чистой странице, демонстративно приготовившись записывать. Визитёр правильно понял пантомиму.

— Я представитель страховой компании, — небрежным жестом он бросил через стол визитку. «Картер Браун» значилось на ней. Строкой ниже была написана его должность и номер телефона, фоном же был логотип крупного калифорнийского страховщика. — Владелец сгоревшего магазина в прошлом месяце оформил страховку на солидную сумму, потому я заинтересовался этим случаем. Расследование пока не завершено, но в предварительном отчёте следователь не исключил поджог.

Ещё когда я училась в школе, у папы был такой же клиент — тоже представитель страховой компании. Тогда нам с отцом пришлось немало часов провести в наблюдении, стремясь застать мошенника в тот момент, когда он своими действиями опровергнет своё же заявление, а именно встанет с инвалидной коляски. Никакие обследования не выявили у пострадавшего серьёзных травм, однако он утверждал, что не может ходить после аварии. Страховая ему не верила и платить не желала, вот и обратилась в «Марс-инвестигейшн». К слову, разоблачительный снимок сделала я, умудрившись заснять мошенника без штанов на лестнице его собственного дома, и получила за него целых сто пятьдесят долларов — на тот момент моя самая крупная оплата.

Но вот с поджогами я дел не имела.

— Что вы хотите от меня? — прямо спросила я. Отказывать клиенту не хотелось, но я с трудом представляла, чем могу помочь, тем более когда делом занимаются профессиональные следователи по поджогам.

— О, я не прошу вас мешаться под ногами у наших следователей, — покачал головой Браун. — Соберите сведения об этом Джозефе Барри, возможно, он уже проворачивал что-то подобное. Ну да вам виднее, что может пригодиться.

— Хорошо, — с этим можно было работать и я с радостью согласилась. — Что вы можете рассказать?..

Мистер Браун оставил мне папку, куда предусмотрительно сложил не только анкету Барри, но и ксерокопии его документов. Я покосилась на ящик, куда убрала бумаги по делу Эмбона, и решила, что небольшое отвлечение пойдёт мне на пользу.

Мистер Барри на первый взгляд был добропорядочным гражданином, на второй -стала очевидна причина, заставившая его обратиться в страховую за привилегированным полисом. Это был не первый случай уничтожения собственности в том районе, где располагался его магазин. Всего за полчаса я узнала достаточно, чтобы писать отчёт клиенту, но торопиться, разумеется, не стала. Хоть всё и выглядело прозрачно, гарантировать непричастность Джозефа Барри к происшествию и исключать его виновность я не могла.

Кейп-Крессент был любимым местом для сёрферов не только Нептуна, но и большей части Калифорнии, туда приезжали и из западных штатов, и даже с восточного побережья, а это означало, что магазины и кафе, расположенные в шаговой доступности, приносили немалый доход. Ну и конечно же это не могло не привлечь внимания тех, кто собирал дань. «Навигатор» за последние месяцы уже трижды писал о «несчастных случаях», случавшихся как с торговыми площадями, так и их владельцами. Прямо об этом не говорилось, но между строк явно проглядывали намёки, что всё это — следствие упрямства владельцев, то ли отказавшихся платить дань вымогателям, то ли вовсе отдавать своё имущество за бесценок. Сначала неизвестные напали на кафе, перебив витринные окна и посуду, поломав мебель и кости хозяина. Затем был подожжён магазин, торгующий пляжными товарами. Следом пострадал хозяин палаток с фастфудом. Ну и последней жертвой стал мистер Барри и его продуктовый магазин, спаленный дотла.

Браун просил собрать сведения о потенциальном мошеннике, но тут явно дело намного серьёзнее, и бедняга Барри почти наверняка жертва, а не преступник.

Кажется, в управление шерифа мне всё же придётся заехать.

Три часа дня — прекрасное время для визита к шерифу. Утром в управлении обычно полно народа: жалобщики, свидетели, отмечающиеся преступники, адвокаты… А вот после обеда поток посетителей иссякает, и копы получают возможность заняться отчётами и другой рутиной.

Мой отец был отличным шерифом, которому пришлось принять участок в ужасном состоянии. За несколько лет под управлением младшего Лэмба состав работников претерпел серьёзные изменения, и к моменту новых выборов работа практически встала. Никто не ловил преступников, не писались отчёты, шериф и его люди проводили время за гольфом да выпивкой, не утруждая себя и лишь собирая дань с тех, кому было что терять. Победив на выборах, папа стиснул зубы и принялся наводить порядок. К сожалению, сразу поставить на место привыкших к безнаказанности преступников было нереально, потому отец начал с личного состава, безжалостно увольняя взяточников и лентяев… и остался с шестью подчинёнными против сплочённых банд и распоясавшихся жителей.

И всё же он действительно был отличным шерифом. Папе удалось не только пережить первые самые сложные месяцы, но и набрать новых помощников — пусть по большей части это были горящие энтузиазмом пацаны да вернувшиеся из отставки старики, но ведь ещё и года не прошло! Пока перемены были не очень заметны, и всё же ситуация в Нептуне менялась — это ощущалось. Но руки шерифа хоть и были длинными, всё охватить не могли.

Джерри Сакс, бессменный помощник уже четвёртого шерифа, встретил меня широкой улыбкой.

— Вероника! Давненько не заглядывала.

— Привет. Отец у себя?

— Где же ему ещё быть в рабочее время. Всё в порядке?

— Лично у меня всё прекрасно, — успокаивающе улыбнулась я и двинулась к кабинету шерифа, следующую фразу уже адресуя отцу: — Тебе явно нужно нанять ещё одного помощника, чтобы разгрести эти бумажные горы.

Папа поднял усталые глаза и улыбнулся.

— Рад тебя видеть, детка. Всё в порядке?

— Я что, не могу просто зайти к отцу на работу? — деланно возмутилась я, приподнимая пакет с сандвичами. — Сделаешь перерыв?

Папа со вздохом посмотрел на кипы документов и решительно поднялся из-за стола:

— Обед — это очень кстати. Если Сакс не приносит кофе, я совсем забываю про время. Работы непочатый край… Рассказывай.

— Что?

— Вероника, — предупреждающе хмыкнул отец и раскрыл принесённый мной пакет, чтобы в следующую секунду довольно констатировать: — Индейка!

— Всё как ты любишь. Хм. Ладно, я пришла не только для того, чтобы принести тебе обед. — Отец закатил глаза, на его лице почти светились буквы «а то я не догадался». — Что можешь рассказать о ситуации на Симп-лейн?

Папа недоумевающе поднял глаза, проглотил непрожёванный кусок и уточнил:

— А что случилось на Симп-лейн?

Наступила моя очередь недоумевающе смотреть на него.

— Хм. В данный момент — поджог. А до того там случались акты вандализма, нанесение побоев, вымогательства… Хочешь сказать, полиция не в курсе?

С тяжким вздохом посмотрев на заваленный бумагами стол, папа с поникшим видом качнул головой, сунул недоеденный сандвич обратно в пакет и вернулся в своё кресло, чтобы нажать на кнопку селектора:

— Инга, пригласи ко мне Алека.

— Новый помощник? — среагировала я на новое имя.

— Да, хороший парень… — он замолчал, а следующую фразу уже адресовал вошедшему в кабинет копу. — Алек, тебе поступали заявления с Симп-лейн?

— Пожар? Да, но дело забрал следователь по поджогам.

Алеку было лет двадцать восемь. Довольно красивый брюнет, широкие плечи, подтянутая задница — с моего места лица было не видно. Моего присутствия в кабинете он пока не заметил, и потому я могла рассмотреть его без необходимости вести диалог.

— Ясно. А что с другими случаями? — не удовлетворился ответом отец.

— Заявлений не было. Мы выезжали с Джорданом на место, когда некто расколотил всё бьющееся в кафешке, но хозяин отказался писать заявление.

— Это не повод не проводить расследование, — голос отца похолодел сразу на десяток градусов. — Принеси отчёты.

— Шериф, это было месяц назад…

Папа молча сверкнул глазами, и Алек поспешно кивнул. Развернувшись на выход, он наконец заметил меня, я дежурно улыбнулась, в его глазах появился интерес, но задерживаться он не стал, кивнул и вышел.

— Чем тебя заинтересовало это дело?

Рассказав о визите мистера Брауна, я озвучила то, что успела узнать о ситуации на Симп-лейн, и получила обещание шерифа разобраться в деле. Пару минут мы просто болтали — с отцом я не виделась уже две недели и успела соскучиться, — а затем я вспомнила, что у меня два дела.

— Пап, пока отчёты ждём, пустишь в архив?

— Это ещё зачем? — мгновенно насторожился он.

Да уж, у папы отлично развита интуиция! Преступникам его редко удаётся обмануть, а вот у меня получалось — мне отец всегда доверял и даже когда чувствовал подвох, всё равно не старался подловить на обмане. Гордиться тут было нечем, напротив, каждый раз, когда приходилось лгать, я чувствовала себя последней дрянью… Но если возникала нужда — повторяла гадкий поступок. Вот и сейчас я сделала невинное лицо.

— В базе почти нет сведений о владельце сожжённого магазина, хотелось бы убедиться, что он вправду чист. Брауну вряд ли понравится мой ответ и необходимость выплачивать страховку, не лишним будет предоставить полное досье, доказывающее, что Джозеф Барри не мошенник, а жертва и вообще порядочный человек.

— Детка, ты же понимаешь…

Я сложила руки перед грудью и заставила лицо принять выражение маленькой девочки — папа редко мог мне отказать, когда я смотрела на него так.

— Шериф, ты же понимаешь, что я не хочу проникать на твою территорию нелегально, хотя могу? Пап, ну сделай маленькое одолжение, а?

Очевидно, он вспомнил, сколько раз ещё в школьные годы я «нарушала периметр» управления, проникая и в архив, и на склад улик, и в запертые ящики сотрудников, и махнул рукой.

— Дик Касабланкас считал себя самым умным, когда зазывал меня на место шерифа, но на деле от этого больше всех выиграла ты, да, Вероника?

Я широко улыбнулась и потупилась. Быть частным детективом, когда твой отец шериф, действительно было невероятно удобно.

В архиве я сразу двинулась к шкафу, на котором была маркировка «A-B» — мне повезло, что фамилия Пирса начиналась не на последнюю букву алфавита, и не было нужды рисковать отцовским доверием и рыскать по архиву. Папка «Эмбон» была слишком тонкой, учитывая, что в ней содержались сведения о четырёх членах семьи, так что я уже заранее распрощалась с надеждой что-то узнать. И, к сожалению, не ошиблась. Однако без удивления не обошлось, потому что в папке было лишь два файла: Джереми Эмбон и Джон Эмбон. У отца в анамнезе значились штрафы за парковку, жалобы от соседей на громкую музыку и подобные мелочи, на Джона было больше, но тоже ничего серьёзного — глупости по малолетке, драки, хранение запрещённых веществ… Я даже удивилась, что эти сведения вообще попали в архив — дела явно были замяты с полного одобрения получившего солидное вознаграждение предыдущего шерифа, так что Лэмб мог просто уничтожить протоколы с задержания. Ни миссис Эмбон, ни Пирса в документах не было даже в качестве упоминаний.

Быстро просмотрев файл мистера Барри, я сфотографировала документы, вернула всё на место и покинула архив, ломая голову, что всё это может значить.

Кажется, пора было от сбора информации переходить к активным действиям.

* * *

Дело о страховке можно было закрывать хоть сейчас, я была совершенно убеждена, что Джозеф Барри не мошенник, но что-то внутри свербело и требовало покопать поглубже. Вернувшись в офис, я написала отчёт для Брауна, приложила фотографии из личного дела Барри и ксерокопии полицейских документов по происшествиям Симп-лейн и убрала папку в стол, сосредотачиваясь на Эмбонах.

Итак, миссис Эмбон существует только в качестве имени. Нигде нет её фотографий свежее двадцатилетней давности, в базе отсутствует её файл, в больнице нет сведений о плановых осмотрах или болезнях, полиции не известно ни об одном штрафе за парковку или превышении скорости… Пирс появился в Нептун-хай будто из неоткуда. Просто возник и начал учиться, а при взгляде на его личное дело непроизвольно закрадывались подозрения, что мальчик начал новую жизнь — уж слишком скупо было сказано о его жизни до Нептуна, пара стандартных фраз и никакой конкретики.

Найдя его фото в школьном альбоме, я поняла, что без визита в школу и разговора с его одноклассниками не обойтись, и задумалась, как это сделать, не привлекая лишнего внимания. Я, конечно, вполне могла сойти за подростка, но только в глазах взрослых, сами подростки быстро раскусили бы маскировку. Не сразу, но решение нашлось, всего-то и нужно было как следует подумать. Правда, оно сулило потенциально неприятный разговор…

Но пока я вернулась к миссис Эмбон и набрала номер бывшего коллеги из ФБР, прося об одолжении: пробить фото по базе распознавания лиц. Объяснить, зачем мне это понадобилось, я не могла даже себе, но у меня тоже была развита интуиция, и сейчас она настойчиво твердила, что это нужно сделать. К счастью, моё увольнение не изменило отношения ко мне бывших коллег, и я заручилась обещанием спецагента Чилтона всё сделать в лучшем виде. Можно было переходить к следующему шагу — звонить Кайли Харсон, бывшей однокласснице, а ныне голливудской актрисе, в чьём доме я и познакомилась с Пирсом. Однако она ничем не порадовала.

— Эмбон? Джон? Нет? Пирс?.. Без понятия, кто это и как попал в мой дом, — хрипло отозвалась она, наконец-то поняв, о чём я спрашиваю.

— Могу я посмотреть записи видеонаблюдения? — цепляясь за последнюю ниточку, напросилась я в гости.

— Да на здоровье, — хмыкнула Кайли и, прежде чем бросить трубку, добавила: — До четверга я дома, заходи в любое время, только не утром.

Не откладывая, я сразу поехала к ней и уже через полчаса сидела перед монитором в комнате охраны, выискивая в толпе Пирса Эмбона. Отследить его оказалось сложнее, чем можно было предположить. Уж не знаю, было ли это совпадением, но Пирс избегал камер, а когда нужно было пересечь хорошо просматривающееся пространство — отворачивался. Подозрения шевелились всё активнее. И всё же мне удалось не только не потерять его из виду, но и заметить кое-что важное. Во-первых, на приёме он был один, что само по себе ничего не значило, хотя и удивляло: контингент собрался взрослый, он был единственным подростком. А во-вторых, его никто не знал — люди скользили по нему невидящими взглядами, некоторые выражали лёгкое недоумение его возрастом, но за всё время, что он провёл в доме Кайли, говорил он только со мной. Ну и в-третьих, я узнала, на чём он приехал. Номер не засветился на камеру, но ярко-синий «Скайлайн» найти не слишком сложно, тем более что он никак не мог миновать соседских камер, а в соседях у Харсон с недавних пор числился давно и хорошо мне знакомый Трой Вандерграфф, купивший дом в Нептуне пару месяцев назад.

Самого Троя дома не оказалось, но он ответил на звонок и с готовностью согласился дать доступ к своим камерам — после того, как я сняла с него обвинения в изнасиловании, прошло много лет, но он не забыл, чем мне обязан.

Отец Троя, Лоренц Вандерграфф, был архитектором, так что новый дом поражал воображение. Я даже замешкалась на подъездной аллее, рассматривая помпезный фасад. Впрочем, это оказалось кстати: Трой как раз успел связаться с обслугой, и когда я наконец подошла к двери, меня уже ждали. Внутри всё тоже поражало воображение отсутствием симметрии, но, надо отдать должное автору проекта, смотрелось это органично и симпатично. Однако я не стала тратить время на разглядывание чужого интерьера и занялась делом.

Выяснив номер машины удалось довольно-таки быстро, и я поняла, что дальше всё станет намного проще. Поблагодарив горничную и написав Трою, я прямо в машине открыла ноутбук и вбила номер в базу данных, чтобы выяснить, на чьё имя зарегистрирован автомобиль. Никаких Эмбонов на экране не высветилось. Ни Джереми, ни Эйприл, ни Джона, ни тем более Пирса. Гас Вернер, сорока трёх лет, проживающий в Сан-Диего, приобрёл автомобиль три недели назад. Хмыкнув, я открыла другую вкладку и ввела его имя в систему. Как и ожидалось, на Вернера нашлось пухлое полицейское досье, включающее многочисленные нарушения закона с подростковых лет, в том числе ограбление инкассаторской машины. Стало интересно, какое отношение этот человек имеет к Пирсу или, вернее, к «Пирсу» — я уже почти не сомневалась, что никакого второго сына у Эмбонов нет, и Пирс если не мошенник, то актёр, нанятый для…

На этом месте мысль забуксовала. Ради чего? Расследования? Если у Эмбона есть скелеты в шкафу или враг, который желает просто доставить неприятности, логичнее было написать заявление в полицию, а не вручать мне чек на полтысячи баксов на расходы… но это лишь на первый взгляд. Потому что я была не только детективом, но и дочерью шерифа. К моему слову отец прислушается с большей вероятностью, чем к голословным обвинениям незнакомцев. Вот только — в чём Эмбона обвиняют? Пока всё, что я узнала, это отсутствие у него сына. Хотя… вопрос с Эйприл оставался открытым. Всё же это ненормально и подозрительно, что женщины будто бы не существует.

Закрыв ноутбук, я завела машину, но не проехала и сотни метров, развернулась и направилась к дому Гантов. С недавних пор мы с Мэддисон мило общались и чуть ли не дружили, так что я не сомневалась, что она согласится ответить на несколько вопросов и поможет, если сможет.

— Привет, Мэдди, — просительно улыбнулась я, когда она открыла дверь.

— Вероника? — изумлённо подняла она брови, но посторонилась. — Проходи… Хм. Я даже не помню, когда ты приходила сама, да ещё и не после десятка приглашений.

— Прости, работа. Мэддисон, ты могла бы мне помочь?

— Хочешь чая?.. Даррен! А ну-ка не бегать! — Я чуть не подпрыгнула от резкого окрика, и Мэддисон смущённо улыбнулась. — Извини. Сын повадился носиться по гостиной и скользить, как на льду, и это уже дважды закончилось серьёзными ушибами.

Мальчик был копией Кейси, и, кажется, не только внешне, но и по характеру, по крайней мере он с таким же вниманием отнёсся с материнским словам — проигнорировал.

— Чай — это прекрасно. Я сегодня кроме двух чашек кофе ничего и не ела.

— Стоило Логану уехать, и ты позабыла дорогу на кухню? — хмыкнула она и повела меня в столовую.

— Ага, — я даже не собиралась отрицать очевидное. — Лень готовить, да и одной есть…

— Я понимаю, — неожиданно сочувственно погладила моё плечо Мэддисон и тут же отвлеклась, чтобы приготовить чай. — Мы в том числе потому и зовём тебя в гости всё время. Мне нравится готовить, а у Дика есть кухарка. Но ты же упрямая, как стадо ослов, Вероника.

Комментировать это я не стала. Отрицать очевидное было глупо, соглашаться с нелестной оценкой не хотелось и потому я решила сменить тему:

— Мэдди, знаю, ты в последнее время выпала из местной тусовки, но, может, знаешь что-нибудь о Мэннингах?

— Мэннингах? — изумилась она, застывая с чайником в руках на полдороге к столу. — Кто именно тебя интересует?

— Если честно, Грейс. — Я вздохнула и решила объясниться: — У меня новое дело, и надо получить информацию об одном ученике нашей школы. Но желательно по-тихому. Вот я и подумала, что сестра Мэг по возрасту подходит. Лорен же уже закончила школу, да? У меня больше нет знакомых подростков…

— Ты права, сестра уже студентка, а Грейс вроде в этом году заканчивает. Но ты знаешь, тебе стоит поговорить с Салли Помрой.

— С кем?!

— Сводная сестра Шелли. Оказывается, у её отца была вторая семья…

Мэддисон принялась с удовольствием пересказывать местные сплетни и аккуратно раскладывать чужое грязное бельё, но я даже не поморщилась. С рождением сына Мэдди отчаянно скучала в четырёх стенах и сплетничала не столько из любви к искусству слухов, сколько в попытке хотя бы так почувствовать себя частью общества, которого была лишена.

Так вот Шелли Помрой после развода родителей осталась в Нептуне. Её мать, Эстер, переехала в Лос-Анджелес, зато отец — долгие годы бывший послом США в Бельгии, месяцами отсутствовал из-за работы, и дом, по расчётам Шелли, должен был оказаться в её полном распоряжении. Чего она не учла, так это второго брака и появления сестры — время в Европе её отец не проводил в одиночестве, успев завести там вторую семью, и после отставки перевёз их в Нептун. С мачехой у Шелли были натянутые отношения, зато с сестрой она неожиданно подружилась.

— Салли очень хорошая девочка, — щебетала Мэддисон, — они с Лорен подружились в младшей школе, она частенько заглядывала к нам. Хочешь, я позвоню ей и попрошу прийти?

— Хочу! — без колебаний кивнула я.

Грейс или Салли — мне было без разницы, кто из школьников ответит на мои вопросы. Салли была даже предпочтительнее, потому что Грейс могла бы припомнить мне ситуацию с её погибшей сестрой Мэг и мои отношения с Дунканом… Нет уж, если есть шанс держаться от Мэннингов подальше, стоит им воспользоваться.

Встречу с Салли назначили на вечер, и я покинула Мэддисон, пообещав вернуться к ужину. Дело Барри было закрыто, но думать о нём я не перестала, так что решила воспользоваться свободным временем и посмотреть на Симп-лейн собственными глазами. Дорога до Кейп-Крессент была мне отлично известна и не заняла много времени, и вскоре я уже оставила машину на полупустой парковке.

Я никогда не была поклонницей сёрфинга, но ещё в школьные годы частенько бывала здесь в компании богатеньких детишек из Девятого района. Логан любил это место, так что и после возвращения мы несколько раз приезжали сюда: парни покоряли волны, я же просто отдыхала на пляже или, прячась в тени навеса, утыкалась в ноутбук. В Кейп-Крессент была своя атмосфера, здесь было приятно проводить время, даже если волны тебя не интересовали.

По прошлым визитам я помнила яркие вывести, стеллажи с пляжными товарами, стоящие на улице вдоль дороги, музыку и накрытые белоснежными скатертями столики перед кафе, откуда пахло чем-то вкусным, сейчас ничего подобного не наблюдалось. Кафе стояло заколоченное, большинство магазинов были закрыты, а чуть левее от парковки чернел металлическим каркасом магазин Джозефа Барри. И хотя до него было метров пятьдесят, а ветер с океана наполнял воздух запахом соли и йода, ощутимо тянуло гарью.

Осмотревшись, я двинулась к обитаемой части торговой зоны.

Дверной колокольчик звякнул, и стоящий за прилавком мужчина средних лет резко обернулся. Ему было лет пятьдесят, это явно был не наёмный работник, а хозяин, так что сценарий разговора менять не пришлось.

— Здравствуйте! — широко улыбнулась я, отмечая, как его рука выныривает из-под прилавка и он облегчённо выдыхает.

Да уж, дела точно обстоят наипоганейшим образом, раз мужчина так реагирует на посетителя. Интересно, что у него под прилавком, бита или дробовик?.. Пустить в ход своё оружие он явно готов по малейшему поводу.

Расположить к себе Хосе Лопеса удалось с трудом. Пока я болтала о любви к сёрфингу и Кейп-Крессент, он слегка оттаял, и можно было аккуратно переходить к цели моего визита — выяснению подробностей произошедшего. Моя внешность не вызывала подозрений — я не была похожа ни на байкеров, ни на агента страховой компании, ни тем более на представляющего угрозу члена местных банд, и потому хозяин не насторожился от моих вопросов.

Зато его ответы всерьёз обеспокоили меня.

Да, и магазины, и кафе пострадали из-за нежелания прогибаться под требования бандитов, вот только дело было не в «ренте» и «налоге», торговцев откровенно выживали с этого места.

Всё началось в прошлом году с эмиссаров Фицпатриков. Дэнни Бойд, знакомый мне по делу Феликса, заявился в Кейп-Крессент с предложением выкупить всю коммерческую недвижимость. Может, назови он приемлемую сумму, его и стали бы слушать, но речь шла о том, чтобы отказаться от своей собственности за бесценок. Естественно, ему отказали. Не успел Бойд уехать, как нагрянули байкеры, без предупреждения поднявшие «ренту» втрое. Владельцы зароптали, попытались объяснить, что запрашиваемая сумма слишком уж велика… Закончилось всё переломанными рёбрами одного из возмущающихся. На следующий месяц ситуация повторилась: Бойд, байкеры, больница для другого владельца магазина. Ну а затем от «неважных» костей байкеры перешли к собственности и разнесли вдребезги кафе.

В полицию прессуемые владельцы малого бизнеса не обращались — платить ещё и Лэмбу у них не было желания, тем более что тот просто брал деньги, но не защищал их от распоясавшихся бандитов, а поверить, что новый шериф будет действовать иначе… Предыдущий опыт предостерегал их от излишнего доверия.

Найдя в моём лице благодарного слушателя, мистер Лопес быстро забыл о том, что видит меня в первый раз в жизни, и вываливал не дающие спокойно жить проблемы со всеми подробностями.

Владелец кафе разорился — его бизнес не был застрахован, так что ремонт и покупка нового оборудования оказались ему не по карману, особенно с учётом медицинских счетов, но ещё пару месяцев пытался сопротивляться и не отдавать участок за бесценок. Однако когда его дочь подстерегли после школы и попросили передать папе привет, он сдался и отступил. Следующим на очереди был магазин, торгующий пляжными товарами. Хозяину удалось спасти часть имущества, быстро потушив пожар, но перспектива ему была более чем очевидна, так что он не стал ждать, пока его покалечат, и согласился на невыгодную сделку.

А вот Джозеф Барри заартачился и его магазин сожгли дотла.

— Мне эти приключения ни к чему, — горько вздохнул Лопес. — Я так и сказал Бойду: буду работать, пока бульдозер не приедет, вот тогда отступлю. Меня не трогают пока…

— Бульдозер? — Я знала, что означает внезапная тахикардия — я напала на след. Теперь бы не спугнуть Лопеса. — Так у вас не просто бизнес хотят отнять?

— Нет, конечно. Кому это нужно? Мы тут не миллионами ворочаем, хотя в сезон неплохая выручка бывает. Нет, здесь хотят построить что-то масштабное. Торговый центр, отель… Уж не знаю, что именно, но Фицпатрики не для себя место расчищают.

Свернув разговор, я вышла из магазина и замерла на ветру. В висках отбойным молотком стучали последние слова Лопеса.

«…построить что-то масштабное. Торговый центр, отель… не для себя место расчищают».

Кому мешает малый бизнес? Никому, кроме большого бизнеса. Несколько торговых точек, кафешка, заправка… на этом не выручить много денег. Но Кейп-Крессент был перспективным местом: прекрасный пляж, удачное расположение и отсутствие развитой инфраструктуры — идеальное сочетание для тех, кто может себе позволить вложить десяток-другой миллионов.

И это точно не про Фицпатриков. Те были обыкновенными бандитами, пусть и успели закрепиться в Нептуне и развернулись всем кланом, перетащив из Ирландии всех многочисленных кузенов, племянников и других родственников. «Двенадцать бандитов и священник» — так про них говорили и были правы. Когда папе удалось засадить главу клана, Кормака Фицпатрика, многие вздохнули с облегчением, не осознавая, что тот держал семью в кулаке и не позволял наглеть. Его место занял младший брат, Лиам, успешно подмявший под себя мелкие банды, в числе которых оказались и байкеры из PCH. Перестановки в управлении шерифа и Лэмб (что Дон, что Дэн), возглавивший аппарат правопорядка, стали идеальной средой, чтобы Лиам распространил своё влияние шире. Тихая торговля наркотиками быстро набрала обороты, но Лиаму этого было мало, он старательно лез во всё новые и новые области криминального мира, и на сегодняшний день из мелкого дилера вырос до главы крупной организации, с которым приходилось считаться даже картелям из Южной Америки. Однако в легальный бизнес Лиам пока не пытался соваться. То ли мозгов не хватало, то ли не мог накопить достаточно, чтобы открыть что-то достаточно крупное, ради чего стоило суетиться… Одним словом, Лопес не ошибся — Фицпатрики не для себя место расчищают.

Отравленные шипы подозрений впивались в тело вместе с холодными порывами ветра. По пути к машине я заметила метку на одном из зданий — знак PCH — и пожалела, что не пыталась восстановить отношения с их бывшим лидером. Ни разу после возвращения в Нептун я не видела Слоника и тем более не говорила с ним. Почему-то мне казалось неправильным напоминать ему о себе. Может, потому что из аутсайдера я превратилась в жительницу Девятого района, может, дело было в Логане, с которым Слоника связывала история серьёзной вражды, а может, я просто не хотела этого. Но теперь мне нужно было либо переступить через себя и, игнорируя длительный перерыв, как ни в чём не бывало заявиться к Илаю Наварро на порог, либо же придумывать иной способ, как получить достоверную информацию о буднях байкеров.

* * *

Салли Помрой оказалась милейшим созданием, но абсолютно не была похожа на сестру. Шелли была высокой стройной шатенкой, Салли же имела средний рост, светлые волосы и лишний вес. С первого взгляда было видно, что девочка (хотя по возрасту её следовало бы называть девушкой) была доброй, наивной и доверчивой. Совесть чуть царапнула, намекая, что обманывать этого ребёнка гадко, но я отмахнулась — дело превыше чувств.

С Мэддисон она общалась легко и с удовольствием, а вот Кейси сторонилась и обращалась к нему, как ко взрослому чужому дяде — «мистер Гант» и «сэр». Я ждала подобной отстранённости и в свой адрес, но Салли отнеслась ко мне тепло.

— Привет. Мэдди сказала, ты хотела поговорить о ком-то из моих одноклассников?

Кивнув, я бросила благодарный взгляд на покидающую гостиную Мэддисон и устроилась рядом с Салли на диване, без долгих вступлений приступая к допросу.

Чего я ждала от этого разговора? Честно говоря, не знаю. Я уже не сомневалась, что Пирс не имеет к семье Эмбонов никакого отношения, непонятным оставалось лишь то, зачем он обратился ко мне на приёме. И всё же, узнав, что Пирс действительно носит фамилию Эмбон, сдержать удивление мне не удалось. Ничего себе совпадение!

Салли подтвердила, что Пирс переехал в Нептун несколько лет назад, однако она не могла рассказать о нём многого, потому как они вращались в разных социальных кругах. Ну да, есть Девятый район, а есть остальной не достойный внимания мир. Впрочем, Пирс хоть и не был сыном миллионера, жил в хорошем районе, где далеко не каждая семья могла себе позволить купить дом. Парень ничем не выделялся, учился, играл в сквош за школьную команду, дружил с обычными учениками — не богачами, но и не шпаной… О его семье Салли ничего не знала, так что на этом наш разговор и завершился.

— Она тебе помогла? — спросила Мэддисон, проводив девочку и подсаживаясь ко мне.

— Трудно сказать. — Я не стала проявлять вежливость, решив разнообразия ради сказать правду. — Я не ждала великих открытий, но вопросов, кажется, стало лишь больше. До сих пор неясно, зачем меня вообще наняли…

— Так раз этот парень не тот, за кого себя выдавал… Получается, у тебя нет клиента? — спросила она, задумчиво глядя на меня.

— Ну почему же нет, — хмыкнула я, — просто, как ты и сказала, мой клиент не тот, за кого себя выдавал. Однако чек на расходы я получила, надо расходовать.

Мэддисон рассмеялась и покачала головой.

— Парнишка явно не знал, с кем связывается.

Я улыбнулась в ответ, не став возражать, однако что-то подсказывало, что Пирс прекрасно знал, с кем связывается. Ну или тот, кто направил его ко мне.

Кажется, вместо одной семьи Эмбон, мне предстоит проверить две. А заодно и Гаса Вернера, на чьей машине разъезжал Пирс.

* * *

Общение с Гантами помогло мне успокоиться и отвлечься. А разговор с Салли — сосредоточиться на Пирсе и его деле. Однако приехав в потёмках домой, мысли о Кейп-Крессент снова полностью захватили мой разум.

Интернет не помог, в сети не было никакой информации о планах на это место, и я захлопнула крышку ноутбука и спустилась к бассейну с бокалом вина.

Дом тонул в тенях. Когда Логана не было, это было обыденностью. Если честно, в его отсутствие я бы вовсе предпочла перебираться к отцу — в маленькую комнатку его квартиры, где стояла узкая кровать да громоздились коробки со старыми вещами, выбросить которые у папы не поднималась рука. Жить одной в огромном доме — я не понимала, какое в этом удовольствие.

Завернувшись в плед, я потягивала вино и смотрела на звёзды, пытаясь определиться, что же думаю о ситуации с Кейп-Крессент.

Несколько лет назад, уверена, я бы уже ворвалась в дом Дика и уставилась на него исподлобья, обвиняя во всех грехах, но с тех пор изменилась не только дата на календаре, — изменился Дик, изменилось моё отношение к нему. Я не хотела верить, что он может быть причастен. Мы проводили вместе много времени, он часто рассказывал о своей работе, и я знала, что Дик ужасно гордится, что смог добиться столь многого без нарушения закона… Тут было бы уместно засомневаться, что речь идёт обо всём, а не только о мошенничестве с недвижимостью, но Дик действительно старался вести праведный образ жизни — чтобы дочери не пришлось его стыдиться. Он даже штраф за превышение скорости как-то оплатил до того, как ему пришла квитанция! Сложно было представить, что Дик станет договариваться с Фицпатриками или байкерами и оплачивать их развлечение с битами или горючими смесями. Ещё сильнее не хотелось это представлять… Да и потом, Дик же не дурак, он не стал бы зазывать моего отца в шерифы, если бы вынашивал планы захвата территории торговцев в Кейп-Крессент, Лэмб был бы ему удобнее…

И всё же сейчас именно Дик Касабланкас был тем, кому выгодно очистить от мелкого бизнеса прибрежную полосу, ведь именно он вынашивал план построить комплекс на берегу, неподалёку от любимого места сёрфинга…

Я не умела отступать и закрывать глаза — об этом знали все, кто имел со мной дело. Отмахнуться от возникших подозрений просто не вышло бы, они терзали бы меня ровно до тех пор, пока я не докопаюсь до правды. Но я сидела и смотрела на звёзды, а не шла к Дику с вопросами, потому что не хотела, не могла, боялась узнать о его причастности.

Оставалось надеяться, что мне не придётся сообщать Логану, что я в очередной раз вывела близкого ему человека на чистую воду и разрушила ему жизнь своей погоней за правдой. Это причинит боль не только Логану, но и мне самой, ведь Дик и мой друг… Но разобраться, чьей идеей было запугать торговцев и кто оплатил услуги Фицпатриков, рассчитывая нажиться на этом, было нужно однозначно.

Вот и не влезла я в неприятности, зато нашла их для самого Дика…

Телефон издал писк, сообщая, что батарея не вынесла длительной разлуки с зарядкой, и я решительно встала. Разговоры и интернет — это прекрасно, но детектива ноги кормят.

Ко встрече с Диком я не была готова, надеялась, что удастся развеять все подозрения в его адрес до того, как мы окажемся лицом к лицу, и не придётся вовсе поднимать эту тему, зато проверить дом Эмбонов было не лишним.

Пока искала информацию, узнала, что мистер Эмбон отсутствует в Нептуне, Джон вовсе жил в Вашингтоне… а о миссис Эмбон ничего не было известно. Почему бы не проверить дом? Вторжение на частную территорию, конечно, было преступлением, однако когда подобное останавливало детективов? Меня точно не могла смутить мелочь вроде этой. Переодевшись в тёмное, я пощёлкала фонариком, прицепила к поясу карабин с электрошокером и, не давая себе времени на сомнения, выскользнула в ночь.

Девятый район был освещён на зависть всем остальным жителям Нептуна, но я не боялась попасть на глаза нежелательным свидетелям. С одной стороны, соседи предпочитали передвигаться исключительно в автомобилях, с другой — погода не располагала к пешим прогулкам, ну а с третьей — я отлично знала расположение камер. Скользя вдоль каменных заборов в тени пышной растительности, за десять минут я добралась до места.

Дом выглядел нежилым, однако я не стала верить тёмным окнам — в конце концом, сама жила в таком же неосвещённом доме, вводя в заблуждение возможных наблюдателей. Участок Эмбонов был окружён высокой кованой оградой, однако она выступала скорее в качестве украшения, нежели забора — уж очень удобной была для перелезания. Я спрыгнула внутри периметра и замерла, прислушиваясь. Ни окриков, ни лая, ни даже шелеста шлейфа поворачивающейся камеры не раздалось. На дороге тоже никого не было, так что я не слишком усердно пряталась в тенях, когда шла через газон к дому.

Ломиться в парадные двери было глупо, и я обошла дом с другой стороны. Там тоже не горело ни одно окно, бассейн был сухим и отсутствовала садовая мебель — лучшее доказательство, что здесь никто не живёт. Открыть стеклянную дверь удалось меньше чем за минуту, и я на цыпочках вошла внутрь. Пыль и застоявшийся воздух стали последним подтверждением, окончательно успокоившим моё волнение.

Лунный свет лился через широкие окна, давая возможность сориентироваться в чужом доме и ни во что не врезаться. Я поднялась на второй этаж, заглядывая по дороге в комнаты и видя одинаковую картину — пустоту и зачехлённую мебель. Удача поджидала в левом крыле, первая же дверь вела в комнату, где были личные вещи. Задёрнув шторы, я включила фонарик и начала осматриваться. Через пару минут стало понятно, что комната принадлежала Джону: пара кубков за победы на состязаниях в школьном спорте, в ящике стола нашлась пачка фотографий, где были Логан, Дик, Кейси и даже Дункан, старые учебники… Выключив фонарик и вернув шторам изначальное положение, я прошла в следующую комнату. Спальню хозяина.

Джереми Эмбон не был сентиментальным человеком — это было очевидно с первого взгляда. Ни фотографий, ни безделушек в его спальне не нашлось. Строгий мебельный гарнитур, идеально расправленное покрывало на кровати… Осмотрев гардероб, я нашла на нижней полке сейф, подёргала ручку и со вздохом отказалась от идеи его вскрыть — у меня, конечно, много талантов, но медвежатничество в их число не входит. В шкафу было мало вещей, однако все они принадлежали самому Джереми. Я обернулась и не удержалась от хмыканья. На кровати была одна подушка.

На втором этаже не нашлось больше ничего интересного. Жилыми были лишь две комнаты — ни одного следа миссис Эмбон я так и не обнаружила.

Последним местом, куда я намеревалась заглянуть, был кабинет. Но и там не нашлось ничего неожиданного и заслуживающего отдельного упоминания. Все документы, представляющие ценность, хозяин забрал с собой. Если миссис Эмбон и жила когда-то в этом доме, ни одного материального напоминания о себе она не оставила.

* * *

Домой я вернулась без происшествий, мысли о Дике не помешали уснуть, а с утра, позавтракав двумя чашками эспрессо, решилась на хулиганский поступок — набрала оставленный мне Пирсом номер телефона. Не то чтобы я рассчитывала узнать что-то полезное, скорее было интересно.

Однако Пирс не только ответил на звонок, но и согласился встретиться для разговора. Договорившись о встрече в центре, мы простились, а я принялась грызть ноготь на большом пальце. Пирс вёл себя нетипично, и это напрягало.

На место я прибыла заранее. Когда он подъехал всё на том же синем «Скайлайне», я прикрепила трекер в колёсной нише его автомобиля и вошла в кафе сразу следом за ним.

— Привет. Поговорим?

— Здравствуйте, мисс Марс. Конечно. У вас возникли вопросы?

Я хмыкнула, заказала пирожное себе и чай Пирсу и принялась сверлить его взглядом. Мальчишка и глазом не моргнул. Отличная выдержка…

— Вопросы у меня действительно возникли, — смиряясь, что первый раунд за ним, заговорила я холодно. — Например, какое тебе дело до однофамильцев?

Пирс усмехнулся, будто именно это и ожидал услышать, и пожал плечами.

— Разве это важно? — невозмутимо пожал он плечами и сделал глоток из своей чашки. — Мисс Марс, вы же разумный человек. Никто и не сомневался, что вы мгновенно выясните, что у Эмбонов один сын. И всё же я рассчитываю…

— Чьи слова ты повторяешь? — хмуро спросила я.

Не то чтобы я недооценивала Пирса из-за возраста, однако не ждала настолько спокойной реакции. Я бы предположила, что разговор отрепетирован, и именно потому ему удаётся не демонстрировать лишних эмоций, но это уже попахивало теорией заговора. И всё же что-то в Пирсе было странным.

— Что вам уже удалось выяснить?

Не ответить я не могла, именно он был моим клиентом, потому пожала плечами.

— В основном, время было потрачено на то, чтобы убедиться, что Пирс Эмбон — не сын Джереми Эмбона. Пришлось постараться, суя нос в архивы, в том числе архив больницы… Тебе нужен полный отчёт?

— Вовсе нет, — он доброжелательно улыбнулся. — Я просил вас доказать, что Джереми Эмбон не мой отец…

— Серьёзно? — начала злиться я. — Это очевидно. Никто не видел и не слышал о существовании второго сына у Эмбонов, о тебе нет никаких записей… Не говоря уже о том, что в твоём личном деле указан иной адрес, а в строке «отец» Джереми Эмбон не значится. — Я в глаза не видела его личное дело, но блеф был оправдан, я ничем не рисковала. — Какие ещё доказательства тебе нужны? И кстати. Ты утверждал, что отправил волосы на анализ. Это была ложь?

— Сожалею, — не смутился он. — Мистер Эмбон уже несколько месяцев не появлялся в Нептуне, у меня не было возможности достать его ДНК-материал для анализа.

— То есть ты хочешь сказать, что он твой отец?

— Верно. Мисс Марс, я не был с вами откровенен, но не лгал.

— Как насчёт того, чтобы повторить свою историю, но на этот раз добавить в неё правдивых деталей?

— Я действительно играю в сквош, — пожал он плечами. — И в тот день я действительно пробил колесо и вернулся домой раньше, случайно подслушав не предназначенный для моих ушей разговор. И захотел узнать правду.

— Пирс… Если тебя действительно так зовут. Не знаю, на что ты рассчитывал и почему просто не сказал правду, но в твоей истории слишком многое не сходится.

— Например?

— Я навела справки, ты живёшь с бабушкой. Вы не нуждаетесь, но бриллиантовые зажимы для галстука — не то, что является чем-то обыденным для тебя. Добавить сюда машину, зарегистрированную на проживающего в Сан-Диего Гаса Вернера, не входящего в число твоих родственников…

— Вы и это выяснили.

— Я профессионал, Пирс. Потому либо давай начистоту…

— Я актёр, мисс Марс, — после паузы сообщил он и в одночасье изменился. Теперь напротив сидел обычный подросток: чуть смущённый, но притворяющийся уверенным в себе. — Меня наняли, чтобы вы успели заинтересоваться этим делом до того, как выясните, что Пирса Эмбона, сына Джереми Эмбона, не существует. Бриллиант и машина мне не принадлежат, эти аксессуары мне выдали на встречу с вами. Однако мистер Эмбон вполне может быть моим отцом — моя мать не может ответить на этот вопрос, однако фамилия у меня именно отцовская, я ношу её с самого детства и другой не знаю.

— Почему твоя мать не может ответить на вопросы? — спросила я, уже зная, что услышу. Я чувствовала его — азарт, кончик хвоста разгадки, которым тайна едва касалась моих пальцев, игриво предлагая схватить себя. Дело определённо было интересным.

— Она пропала несколько лет назад, — оправдал мои ожидания Пирс. — Когда бабушка решила переехать в Нептун и я узнал о том, что здесь живёт человек с такой же фамилией, как у меня, я не мог не заинтересоваться. Но…

— Но ему не было до тебя дела.

— Ещё хуже: я не смог к нему подобраться, чтобы поговорить, а попытки иначе связаться — провалились и ни к чему не привели, по телефону я попадал на секретаря, который не соединял, а письма, очевидно, даже не читались. А две недели назад со мной связался человек и предложил сыграть роль клиента детектива, чтобы разыграть вас. Я сразу согласился: после переезда мне пришлось отказаться от попыток стать актёром — бабушка была против поездок в Лос-Анджелес, хотя мои контактные данные в агентстве остались. Ну а при встрече Гас прямо сказал, что хочет, чтобы вы занялись Эмбоном, а меня нанимает из-за моей фамилии — я могу выписать настоящий чек. Он открыл на моё имя счёт, вручил мне нечто вроде сценария — было прописано, как нужно себя вести, что говорить вам, варианты ответов на возможные вопросы… Ещё через неделю он позвонил и сказал быть готовым к семи вечера. Я подъехал в Девятый район, он вручил мне зажим с бриллиантом и ключи от машины, сказал импровизировать… Дальше вы знаете.

Я смотрела в глаза Пирса и не могла понять, насколько он искренен. Зря его бабушка противится насчёт Лос-Анджелеса, у мальчика настоящий талант — актёр из него вышел бы потрясающий!

— Звони-ка ты этому Гасу, — резюмировала я. — Если он хочет, чтобы я продолжила расследование, ему придётся выйти из тени и рассказать о своём деле лично.

* * *

Офис окружного налогового оценщика находился в том же здании, что и управление шерифа. Я это знала потому, что при выслеживании очередной неверной трофейный жены случайно вывела на чистую воду отца Дика — Ричарда Касабланкас, промышляющего мошенничеством с недвижимостью. С тех пор много изменилось, отец Дика провёл пару лет, путешествуя по странам без экстрадиции, избегая ареста, а вот мистер Монтана, у которого не было припрятано миллионов и отсутствовал собственный самолёт, получил реальный срок и лишился тёплого местечка. Я понятия не имела, кто сейчас занимает офис и чего ждать от этого человека, однако не сомневалась, что странные вопросы от частного детектива не встретят у должностного лица одобрения. И это означало, что туда нужно проникнуть ночью, в отсутствие оценщика и его секретаря…

Оставалось лишь решить, что я хочу там найти. Сомнительно, что папка «Преступные намерения касательно земли на Симп-лейн» будет ожидать меня на столе, перевязанная ленточкой. Кажется, без разговора с Диком не обойтись…

Но сначала стоит поговорить со Слоником.

Илай Наварро был на особом счету в управлении шерифа. За хулиганство его забирали с двенадцати лет, потом добавились угоны, драки… к шестнадцати он стал лидером банды байкеров, и никто не сомневался, что в конце концов он сядет. Так и вышло. И всё-таки Слоник не был отмороженным преступником да и ко мне относился хорошо, мы, можно сказать, дружили… А потом я вычеркнула Нептун из своей жизни и оборвала все связи.

Я не знала, как он меня встретит, но убедилась, что он не сменил адрес и, дождавшись окончания рабочего дня, двинулась в латинский квартал.

И будто перенеслась в прошлое. В Нептуне многое изменилось за годы, что прошли со дня окончания мной школы, город рос и развивался, прокладывались новые дороги, ведущие на новые улицы, возводились новые здания, сменялись вывески, но латинский квартал был исключением. У местных жителей не было денег на благоустройство, а налоги тратились на прихорашивание центра, чтобы завлекать туристов, а на окраину всем было плевать.

Свернув с главной дороги, которая тоже не радовала гладким асфальтом, я не проехала и десятка метров, как была вынуждена остановиться. Конечно, я не позволила Логану купить мне дорогущий автомобиль, потому не ездила на «Додже», «Феррари» или «Ламборджини» с минимальным клиренсом, как все наши друзья, но и моя рабочая лошадка рисковала лишиться подвески и расцарапать дно о то, что здесь называли дорогой. Сдав назад, я припарковала автомобиль, осмотрелась и со вздохом захлопнула дверь. Будем надеяться, что бедность не синоним воровства, и пока я буду у Слоника, с моей машиной ничего не случится.

Дом Слоника выглядел точно так же, как я запомнила его. В сумерках облупившаяся краска не бросалась в глаза, но ржавая калитка недвусмысленно указывала, что дела у хозяина идут не очень. Звонка не наблюдалось, потому я уже собралась толкнуть калитку и войти в двор, когда глухое рычание заставило остановиться.

Прекрасно. Слоник завёл сторожевого пса.

— Эй, собака, подай голос, что ли, а то как твой хозяин узнает о гостях?

Невидимый пёс рыкнул, а затем послушно издал оглушающий «р-р-рав!»

— Киллер, ты чего? — донеслось из глубины участка.

— Слоник! — повысила я голос. — Встречай гостей!

Тишина продержалась до самого его появления в зоне видимости.

— Вероника Марс?! — его изумление было почти материальным. — С ума сойти. И что же понадобилось девушке Логана Экхолза от скромного и почти законопослушного автомеханика?

Язвительность прошла бы мимо моего внимания, не упомяни он Логана. Понимаю, со стороны всё могло выглядеть неправильно, но уж Слоник-то знает, что наши отношения никогда не основывались на деньгах.

— Если когда-нибудь захочешь прийти к нам на обед, можешь поинтересоваться у девушки Логана. А я здесь в качестве детектива Марс.

— Вот как, — протянул он и, шикнув на так и оставшегося невидимым пса, без намёка на любезность махнул рукой, — ну что ж, заходи тогда, детектив Марс.

В дом Слоник меня не повёл, предпочтя беседовать на заднем дворе. Я всего пару раз бывала в этом доме, а сад видела лишь через окно, но разница бросалась в глаза: вместо аккуратных клумб и грядок, где Летиция Наварро, бабушка Слоника, выращивала овощи, всё свободное пространство заросло травой; от скрипучих качелей остались лишь столбы, зато под окнами лежали старые шины. Даже при ограниченном свете одинокой лампочки было очевидно, что после смерти миссис Наварро никто не занимался ни домом, ни садом.

Не спрашивая, Слоник поставил передо мной бутылку пива и, откинувшись на спинку своего кресла, принялся молча меня разглядывать. У нас обоих были вопросы, но после длительного перерыва лично у меня язык не поворачивался спрашивать что-то банальное.

— Ты ещё общаешься с PCH? — задала я вопрос, ради которого и приехала.

— Возможно. С какой целью интересуешься? Шериф Марс вроде не имел ко мне претензий.

— Я похожа на шерифа?

— Ну… да? Ты всё же его дочь.

— Слоник, — закатила глаза я, — ты прекрасно понимаешь, чтобы если бы у моего отца были к тебе какие-то претензии, к тебе пришла бы не я, и беседа проходила бы не на твоём заднем дворе.

— Тоже верно. Так что тебе нужно, Вероника?

— Информация, — пожала я плечами. — Я расследую кое-что, и там засветилась твоя бывшая команда… Ведь бывшая?

— Кое-что? — не спеша отвечать, переспросил Слоник.

Мы уставились друг на друга, как боксёры на ринге. Нападать не хотели, но к бою оба были готовы. Я прекрасно помнила, что за человек Илай Наварро: даже когда его парни отвернулись от него, избили, сбросили его мотоцикл с обрыва и шантажом заставили молча проглотить оскорбление и не мстить, он не отвернулся от них и нашёл способ помочь, когда это понадобилось. Рассчитывать, что сейчас он выложит мне всю подноготную байкеров? Я была не настолько глупа. И всё же мне нужны были ответы.

— Ладно, давай начистоту. PCH по-прежнему работают на Фицпатриков? Если это правда, у меня претензии к Лиаму, а не к байкерам. Исполнители мне неинтересны. Если же они стали самостоятельными…

— Работают, — перебил Слоник, поморщившись, как от неприятного запаха. — Уйти от Фицпатрика… мои парни не смогли.

— А ты?

Он горько вздохнул и встал.

— Пойдём, покажу кое-что.

Я послушно поднялась и двинулась следом за ним. Пёс снова зарычал, но Слоник не обратил на него никакого внимания и прошёл к воротам, за которыми находился въезд под навес — что-то вроде гаража.

— Смотри, — хмыкнул он, дёрнув за шнур лампочки, свисающей с перекладины.

Из-за его спины я заглянула в слабоосвещённое пространство за ним и непонимающе обернулась:

— И что я должна была увидеть?

— Правильный вопрос «чего ты не увидела»?

Я снова посмотрела в гараж… И лишь со второй попытки до меня дошло.

— У тебя нет мотоцикла, — протянула я.

— Именно, — раздражённо кивнул он и погасил лампочку, двинувшись обратно.

Других доказательств, что Слоник больше не в PCH, не требовалось. Но пока я не могла решить, хорошо это для меня или плохо. Если их пути окончательно разошлись… Кроме Слоника, никто из байкеров не станет со мной разговаривать, а где ещё получить нужные мне ответы, неизвестно.

— Так ты в курсе их деятельности? — повторила я вопрос, устав ждать, когда Слоник соизволит ответить.

— Весь город в курсе, — хмыкнул он, — или тебя интересует какая-то иная деятельность?

Ходить вокруг да около мы могли очень долго, а меня это не устраивало.

— Меня интересует Симп-лейн, — прямо сказала я и уставилась на него, следя за реакцией.

— И? Чего ты ждёшь от меня? — издевательски усмехнулся Слоник. — Хочешь, чтобы я сдал тебе моих парней?

— Так они всё же твои?

Он поморщился и подался вперёд, упираясь локтями в широко расставленные колени и принимая угрожающую позу.

— Я больше не член банды, Вероника, но это не значит, что я позволю тебе засадить парней.

— Ты не член банды, — я отпила из бутылки и пожала плечами, — но разве состав банды не поменялся за это время? Кто сейчас главный?

— Тампер, — он отвёл взгляд, но я успела заметить, как он поморщился. — Из наших осталось всего несколько человек…

Лиам Фицпартрик не отпускал тех, кто попал в его руки. Выйти из банды… Прямо сказать, это редко кому удавалось. Слоник был исключением, да и то, он оказался не у дел до того, как PCH продались Лиаму. Тампера я помнила не очень хорошо, знала лишь, что он был не настолько отмороженным, как тот же Громила, но и не придерживался строгих принципов, как Слоник. А ещё Тампер не был хорошим лидером, и потому нечему было удивляться, что все эти годы он оставался шестёркой Лиама. Что стало для меня новостью, так это судьба остальных членов банды. Лиам не заботился о «расходном материале», жестоко наказывая провинившихся и безжалостно избавляясь от предателей. Члены PCH бесследно исчезали один за другим… Нет, Лиам не всех убивал, хотя он даже не слишком старательно отпирался от причастности к трагической кончине нескольких парней, но остальные бросали всё и бежали в никуда — лишь бы выйти из-под его влияния.

Оставались либо те, у кого с головой были проблемы, либо такие, как сам Тампер, у кого были пожилые родители, беременные жёны или маленькие дети — кто не мог всё бросить и податься на поиски лучшей жизни.

— Боюсь показаться наивной или тем более банальной, но… Ты не думал о том, что для членов PCH тюрьма может стать хорошей альтернативой? — Слоник не смотрел на меня, не возражал, и потому я решила немного развить тему. — Лиам убивает неугодных, байкеры и так каждый день рискуют оказаться в тюрьме, и ведь оказываются. Но если кто-то согласится дать против него показания…

— Ты считаешь, крыса долго проживёт после этого? — презрительно усмехнулся Слоник, а я почему-то вспомнила, как он много лет назад сказал: «Для меня не проблема пожертвовать крысой». Он говорил буквально, о настоящей крысе, но в его словах слышалось другое.

— Я считаю, — холодно парировала я, — что крыса спасёт много жизней. Ты меня знаешь, Слоник, я не отступлюсь. Да и отец не закроет глаза на творимое беззаконие. Пусть не сегодня, но у него дойдут руки и до байкеров, и до Фицпатриков, это вопрос времени. Но сейчас условия по сделке были бы лучше, а бедняги-торговцы остались бы при своих…

Я быстро поняла, что ничего не добьюсь с наскока, и решила отступить. Дело было слишком серьёзным и опасным, чтобы можно было спешить и рисковать наломать дров. Решиться предать своих парней Слонику было сложно, пусть это не было предательством, а парни больше не были его, — я это осознавала. Но семена сомнений в его душу были заронены, шанс, что они дадут всходы, был, и потому стоило подождать, прежде чем просить снова.

— Как ты? — помолчав, спросила я.

— Нет, Ви, — покачал он головой, глядя на меня с разочарованием, — ты не можешь так делать. Ты не можешь, спрашивать, как я, будто мы друзья. Ты пришла как детектив Марс, вот и веди себя соответствующе.

Он был прав, пришлось уходить без ответов.

* * *

Гас Вернер, инициатор расследования по Эмбону, не стал утомлять себя предварительными звонками и договариваться о встрече заранее и просто появился на пороге моего офиса следующим же утром.

От фото в личном деле он ничуть не отличался, так что в представлениях не нуждался. Разве что сухие строчки на мониторе не могли передать, насколько опасным он выглядел — прямо иллюстрация усреднённого бандита. И дело было не только в выдающихся габаритах, Гас имел огромные кулаки и широченные плечи и смотрел с угрозой, что при его росте в шесть футов два дюйма и весе в двести пятьдесят фунтов откровенно пугало.

— Вы желали поговорить со мной лично, — пробасил он, переступив порог, и набычился, глядя исподлобья.

— Вы желали вывести Джереми Эмбона на чистую воду, — парировала я, мысленно уговаривая себя не паниковать и вести себя как профессионал.

— Мальчишка отлично сыграл, да? — неожиданно улыбнулся он и, в два шага подойдя к моему столу, оседлал стул и уставился мне в глаза. — Ну давайте, спрашивайте.

— Лучше сами расскажите, что считаете важным, а там уже разберёмся с вопросами. Итак?

— Ладно, — чуть подумав, согласился Вернер. — Начну издалека. Я родился в маленьком городке в Небраске…

Если бы я дала себе труд более внимательно изучить дело Вернера, обнаружила бы эту связь сразу, но я сосредоточилась на его полицейском досье…

С Эмбонами его семья жила по соседству, но не слишком ладила, а у Гаса и его младшей сестры с Джереми была слишком большая разница в возрасте, чтобы дети подружились. После школы Эмбон уехал в колледж, и Вернер потерял его из виду на долгие годы. Он и сам покинул крошечный Беннингтон сразу, как только стал совершеннолетним, пытался подняться по пищевой цепочке, совершал ошибки, сидел… Об Эмбоне он услышал в следующий раз, лишь много лет спустя после того, как пропала его сестра.

Софи была обычной девочкой и никогда не доставляла родителям проблем. Закончила школу, поступила в местный колледж, работала в магазине. С личной жизнью ей не везло, да она и не интересовалась мальчиками особо. И потому полиция была в полной растерянности, когда она исчезла. Вернер в тот момент отбывал срок и не мог ничем помочь родителям, но два года спустя, выйдя на свободу, поспешил в родной дом. Время было упущено, никаких следов не осталось, но он всё же нанял частного сыщика для поисков… Только денег на это у него не было, пришлось снова нарушить закон, чтобы раздобыть средства… Иными словами, результат расследования он узнал ещё через четыре года, снова выйдя на свободу.

По истечении пяти лет с момента исчезновения Софи признали мёртвой, отец тоже успел скончаться, и Гасу пришлось забирать сильно сдавшую мать к себе. И уже живя в Сан-Диего, та как-то просматривала старые фотографии и упомянула, что незадолго до исчезновения Софи соседский сын приезжал в Беннингтон на похороны родителей, погибших в автокатастрофе.

— Эмбон оказался единственным человеком, кого не допрашивала полиция. Может, это было глупо, но я сразу подумал, что он и похитил мою сестру.

Звучало действительно глупо, но говорить об этом я не стала, одобряюще кивнула и продолжила внимательно слушать.

Найти Эмбона оказалось неожиданно легко — тот из провинциального парнишки успел превратиться в успешного бизнесмена, но подобраться, чтобы поговорить, не удалось. Жизнь с матерью заставила Вернера встать на путь исправления, но честный труд не приносил ощутимого дохода, а чтобы нанять сыщика, требовались деньги, так что он снова пошёл на преступление… И на этот раз ему повезло. Во-первых, его не поймали, а во-вторых, детективу удалось накопать кое-что интересное.

— Вы родом из Нептуна, мисс Марс, вы ведь знакомы с Эмбоном?

— Я знаю его сына, Джона, мы вместе учились.

— А миссис Эмбон?

— Понимаю, к чему вы клоните, — кивнула я. — Эйприл Эмбон призрак.

— Именно, — довольно кивнул он. — Но миссис Эмбон — это лишь вершина айсберга.

Детектив из Сан-Диего свой гонорар отрабатывал на совесть. Раскинув широкую сеть, он смог связать имя Эмбона с несколькими пропавшими девушками. Вот только ничто не указывало на его причастность. Сотни людей пропадают ежедневно, и далеко не всегда их исчезновение — чей-то злой умысел. Ну был Джереми Эмбон территориально неподалёку, и что? Миллионы людей были ещё ближе — это ведь не доказательство виновности.

Из-за того, что оплачивать работу детектива постоянно Вернер не мог, расследование растянулось на годы. Матери он ничего не говорил — та до сих пор не смирилась с потерей дочери, и он не хотел зря её обнадёживать, но сам твёрдо был намерен вывести Эмбона на чистую воду. Понимая, что мелкими правонарушениями и официальной работой расследование не потянуть — текущие расходы выходили огромными, учитывая авиаперелёты и отели, — Вернер согласился принять участие в крупном ограблении и сел надолго. И уже в тюрьме узнал о том, что сестра не умерла. По крайней мере, была жива ещё долгое время после того, как исчезла.

— Вы наверняка слышали о программе поиска родственников по ДНК. Моя ДНК в базе была, так что когда нашли ребёнка, его генетический материал было с чем сравнить.

— В каком смысле — «нашли»?

— А в прямом, — грустно хмыкнул Вернер. — Звонок в полицию поступил с одноразового телефона. Кто-то анонимно сообщил о ребёнке, находящимся в доме в Пасадене. Когда копы прибыли на место, их ждал восьмилетний мальчик, который отказывался отвечать на вопросы и вообще не желал идти на контакт. Дом на отшибе, арендован был за пару дней до того по фальшивым документам, платили наличными, камер в округе никаких. Полиция решила, что пацана бросили, завели дело, ну и взяли анализ ДНК на тот случай, если ребёнок жертва похищения.

— И это оказался ваш племянник, — риторически протянула я и без вопросительной интонации продолжила: — Пирс.

— Верно. Мать сразу сказала, что заберёт его. Но я был совсем не против. Ей было одиноко после моего ареста, так что не только ребёнку нужна была семья, но и маме. Обо мне он ничего не знал: сначала было не до того, у мальчика были серьёзные проблемы с социализацией, а потом я сам запретил матери рассказывать. О прошлом Пирс говорить отказывался, кроме своего имени вообще ничего не произносил… Копы решили, что он твердит, что в порядке, но я сразу понял, что был прав в своих подозрениях…

Я сдержала удивление и промолчала. Кто знает, может, Гас и был прав, и найденный в глуши ребёнок действительно называл своё имя, но более правдоподобным объяснением было, что он просто ухватился за ту версию, что ему больше нравилась (прим. автора = i`аm bon = «я Эмбон»), тем более что совпадение и вправду было подозрительным.

Не догадывающийся о моих мыслях Гас тем временем продолжал:

— …О своих родителях Пирс ничего не мог сообщить, а копы не сумели ничего выяснить и попросту замяли дело. В паре километров от того дома, где его нашли, начинался национальный парк Анджелес, так что от тела избавиться, сами понимаете, элементарно. Копы, конечно, прочесали местность, но не слишком усердствовали, территория-то огромная…

Отсидев немалый срок, Вернер вышел на свободу богатым человеком. Ограбление принесло солидный куш, при аресте никто не выдал места, где спрятали деньги, а остальные участники не пережили тюремного заключения, так что хозяин у состояния был один. Он переводил небольшие суммы матери и племяннику, но особо светиться с деньгами не мог, пришлось устраиваться на работу и притворяться вставшим на праведный путь исправившимся грешником и ждать.

По поддельным документам он вновь нанял несколько детективов для слежки за Эмбоном и сбора компромата в тех городах, где тот проводил больше всего времени, надеясь узнать что-то такое, что помогло бы выяснить судьбу Софи, но время шло, а Эмбон продолжал наслаждаться жизнью, пока не пропала ещё одна девушка.

— У Эмбона дом в Аспене. Сам он там почти не бывает, домом в основном его сын пользуется. Но две недели назад он неожиданно без всякого повода отправился в Аспен, провёл там четыре дня, а ещё через день появилось сообщение о пропавшей девушке. Я сразу связался с местным сыщиком, о мисс Фокли он ничего не узнал, но смог выяснить, что она — копия моя сестры. И схема была использована та же самая. Домашняя девочка, непрестижная работа, небогатая семья, отсутствие личной жизни — всё как с Софи. А потом Фокли просто испарилась. Её лучшая подруга оказалась дочерью местного шерифа, так что с началом расследования тянуть не стали, город тряхнули, но… ни подозреваемых, ни мотивов, ни каких-либо следов. Сбежала — такова официальная версия.

То, что Эмбон летает только на собственном самолёте, усложняло дело. Детектив Вернера первым делом проверил камеры аэропорта, но зацепок не обнаружил. Машина с тонированными окнами подъехала прямо к трапу, который не попал в зону видимости, так что невозможно было сказать, сколько человек поднялось на борт.

Это был очередной тупик. Вот только Вернер не мог и помыслить о том, чтобы отступить.

— Я не могу сам его допросить — не хочу спугнуть, он наверняка поймёт, что я брат Софи, но вы можете.

— Итак, — попыталась резюмировать я, — вы считаете Джереми Эмбона серийным преступником. Опустим пока вопрос, какие именно преступления он совершает, нам неизвестно, насильник он, садист или убийца. Вы уверены, что Пирс его сын, и хотите выяснить судьбу Софи. Всё верно?

— Ну, если заодно вы сможете спасти эту девушку, Фокли, я тоже не обижусь.

Мило.

— Что ж… Теперь моя очередь задавать вопросы.

С Вернером мы проговорили почти три часа. За годы расследований он успел собрать немало сведений о мистере Эмбоне, однако, как ни странно, ни один детектив не смог выяснить ничего стоящего — такого, чтобы обратиться в полицию и завести на него дело. Джереми Эмбон или был кристально чист, или изумительно качественно заметал следы.

Ко мне Вернер решил обратиться потому, что его детектив сумел подслушать разговор Эмбона и узнать, что тот намерен вернуться в Нептун после подписания важной сделки. По невероятному стечению обстоятельств миссис Вернен, мать Гаса, ничего не знающая о поисках сына и не догадывающаяся о возможной связи Софи с Эмбоном, несколько лет назад тоже переехала в Нептун. Вернер счёл это знаком свыше.

Оставшись наедине с отчётами, я принялась систематизировать полученные данные и случайно увидела закономерность. Даты исчезновения людей, в которых Вернер обвинял Эмбона, были разными — дни недели, месяцы, на первый взгляд, ничто не совпадало. Вот только когда я вбила даты в поисковую строку, браузер тут же выдал сообщение, что между ними проходило число дней, кратное тысяче двумстам. Я перепроверила четыре раза, ошибки быть не могло; это было странно и пугающе, но совпадением быть не могло однозначно.

И у меня появилась теория…

Почесав нос, я с содроганием вбила первую дату и сразу же попала на сайт, посвящённый Лорейн Стапс — пропавшей без вести более двадцати лет назад. Вторая дата — вторая пропавшая девушка… Через пятнадцать минут передо мной на столе лежали распечатанные портреты восьми девушек, пропадавших с перерывом в тысячу двести дней по всей Америке. Детективы Вернера нашли четырёх, включая мисс Фокли, я обнаружила оставшихся.

Проверка подтвердила теорию Вернера — типаж всех жертв был одинаков: домашние девушки, жили с родителями, работали в сфере обслуживания, отношений не имели… а ещё они были похожи внешне: тёмные длинные волосы, худенькие, но высокие. Также выглядела и Эйприл Эмбон.

Признаться, я ощутила табун мурашек, промаршировавших по мне тысячей подкованных лезвиями ног. Маньяки — это особый сорт преступников, и иметь с ними дело было не каждому по силам. Уверенности, что я… даже не смогу, а вообще захочу заниматься расследованием подобного, у меня не было. Это была епархия ФБР, а я уже не была агентом. Одно дело проверить происхождение мальчишки, усомнившегося в кровном родстве с мамой или папой и просящего выяснить, кто его биологические родители, и совсем другое — расследовать восемь потенциальных похищений. Сложность меня не пугала, а вот опасность… Признаться, тёмной ночью я предпочту встретить на неосвещенной дороге Лиама Фицпатрика, нежели Джереми Эмбона. И плевать, что я мелкая блондинка, а значит, не подхожу под его типаж.

Эмбон был миллионером, у него были огромные возможности. Гас, конечно, был откровенно одержим желанием доказать виновность Эмбона, он не поскупится на текущие расходы, но… Посидев несколько минут, я потянулась к телефону и набрала номер Вернера, намереваясь сообщить, что отказываюсь от дела, но он не ответил. Однако не успела я положить трубку, как телефон разразился трелью.

— Это Браун. Вы выяснили что-нибудь?

— Здравствуйте, — язвительно произнесла я и замолчала.

— Здравствуйте, — после паузы всё же соизволил вспомнить про вежливость представитель страховой компании.

— Отчёт готов. Могу переслать вам на почту, или заходите в удобное время…

— Почта — меня устраивает. Благодарю. Я пришлю вам чек.

Раздражённо хмыкнув, я отложила телефон и задумалась. Один клиент жаждал деталей, но я не хотела влезать в его дело, другой, напротив, даже за отчётом зайти не пожелал, но я готова была рыть носом землю в попытках докопаться до истины. Этот мир ужасно несправедлив.

Телефон пиликнул, оповещая о пришедшем сообщении, и я потянулась за ним. Номер был незнаком, но текст напугал:

«Надо поговорить».

Не понимая, кто автор, я написала в ответ «Жду», но сообщение почему-то не отправилось. Я пожала плечами и принялась убирать бумаги по делу Вернера. Может, я и смогла бы справиться, но… Восемь бесследно пропавших девушек наводили на нехорошие мысли, а я клятвенно обещала Логану не влезать ни во что опасное…

Я замерла и уставилась прямо перед собой. Я так погрузилась в дела, что за эти дни даже не скучала по Логану. С одной стороны, в этом не было ничего плохого, лучше сосредоточиться на работе, чем лезть на стену от волнения за него, но с другой… Покосившись на молчащий телефон, я вздохнула и открыла почту. Естественно, папка входящих была пуста — я и не ждала другого, Логан предупреждал, что у него не будет связи неделю.

«Привет, лейтенант!

Гордись собой. Я только что отказалась от дела, потому что обещала тебе быть осмотрительной и не лезть в неприятности.

А если серьёзно, ужасно соскучилась по тебе.

Надеюсь, ты нигде не задержишься и скоро мы поговорим.

Целую, В.».

Перечитав текст, я выделила его и удалила. Ненавижу писать письма. Да и смысла в них нет. Когда Логан вернётся в подобие цивилизации, где будет сеть, он сразу позвонит.

Телефон снова пиликнул.

На этот раз сообщение было от Дика — он спрашивал, помню ли я про обещание вместе поужинать. Я не помнила, но признаваться в этом не собиралась и написала «конечно! :)».

Откровенно говоря, я предпочла бы не встречаться с Диком до тех пор, пока не разберусь в ситуации с Симп-лейн, потому что обижать его подозрениями мне совершенно не хотелось, но если начну его избегать, Дик сразу всё поймёт — у нас успела сложиться традиция с ужинами по средам, и кроме Логана, имеющего оправдание пребыванием в Ираке, никто больше не пропускал встречи. Поняв, что кроме Дика увижу сегодня и Гантов, я мысленно застонала: вопросов про Эмбона не избежать…

И, конечно же, оказалась права. Первым, что я услышала от Мэддисон, был вопрос:

— Ну что, ты узнала, есть ли у Джона брат?

— Привет, — улыбнулась я и покачала головой. — Прости, но ты же знаешь, я не могу говорить о делах.

— Да брось, Вероника! — разочарованно вздохнула она и, понизив голос, попросила: — Парни начнут бизнес обсуждать, если не предложить интересную тему. А что может быть интереснее внезапно появившегося сына?

— Хочешь сказать, что если на вашем пороге появится мальчик, который окажется сыном Кейси, тебе будет интересно?

Мэддисон поперхнулась воздухом и отстранилась, осуждающе посмотрев на меня.

— Знаешь, в такие моменты я вспоминаю, почему мы в школе не дружили.

— Извини, — покаянно потупилась я, — когда попадаются эмоционально сложные дела, я включаю режим стервы, чтобы не проникаться. Защитный механизм.

— Понимаю, — примирительно кивнула она. — Но всё же подумай, что бы ты могла рассказать интересного, ладно?

— Ладно.

Дик с Кейси действительно обсуждали вопросы бизнеса, но замолчали при нашем появлении — Мэддисон не терпела рабочих бесед за едой. Сегодня мы были вчетвером — уже привычно: в отсутствие Логана Амина не особо рвалась присоединяться к компании взрослых, хотя даже со мной ладила отлично. Но сегодня дочь Дика была с ночёвкой у подруги, а Даррен, сын Гантов, остался с няней.

— Как твоё дело? — спросил Кейси, когда мы сели за стол.

— И ты туда же, — хмыкнула я. — Ребят, это конфиденциально. Я не могу это обсуждать.

— Вероника, если у Джона есть брат, мы всё равно узнаем. А если нет — тоже узнаем, если будет скандал.

— Без согласия клиента…

— Ты такая вредная, — почти восхищённо протянул Кейси.

Я шутливо поклонилась и поспешила перевести тему:

— Дик, солнце наше негасимое, а ты не собираешься приглашать на ужин ещё кого-нибудь?

— Ты о чём? — быстро спросил он, но настолько наигранно, что даже Кейси удивлённо посмотрел на него.

— Да-да, именно об этом, — пропела я и подмигнула, после чего пояснила для Гантов: — У Дика появилась дама. Вот только не знаю, сердца или других частей тела.

— Вероника! — обречённо простонал Дик. — Есть хоть что-то, чего ты не знаешь?

— Очень многое, Дик, очень многое. Но если ты хотел скрыть свою пассию, тебе не стоило показываться с ней в местах, где я бываю.

Мэддисон тут же накинулась на Дика с вопросами, и следующие полчаса мы наслаждались смущением друга, уверяющего, что для знакомства с нами его отношениям не хватает пары лет — представлять друзьям, а тем более приводить в дом, где жила его дочь, абы кого он однозначно не собирался.

— Как только я решусь на что-то серьёзное, ты узнаешь об этом первая, — серьёзно произнёс Дик, глядя на меня.

— Почему Вероника? — слегка обиделась Мэддисон. До нашего с Логаном возвращения в Нептун именно она была самой близкой подругой Дика.

— Потому что именно ей я поручу накопать грязь на мою потенциальную девушку.

— Фу! Дик!

— Ничего не фу, — встал на его сторону Кейси. — Всё правильно. Чувства — это отлично, но Дик живёт не один. Прошлого раза хватило, не так ли?

Все помрачнели, а я хмыкнула. Да уж, после похищения дочери Дик установил серьёзную защиту на дом и перестал быть гостеприимным хозяином, предпочитая встречаться на нейтральной территории со всеми, кто не входил в число ближайших друзей. А таких можно было пересчитать по пальцам одной руки: Мэддисон с Кейси да мы с Логаном.

Засмущав Дика, мы наконец нашли безобидную тему и следующие два часа провели к полному взаимному удовольствию. Но когда Ганты стали прощаться, я напряглась. Пусть и не хотела заводить неприятный разговор, знала, что трусливое желание оставить всё как есть не победит жажду узнать правду.

— Дик, надо поговорить.

— Всё так плохо? — мгновенно посерьёзнел он, по моему лицу поняв, что речь пойдёт о чём-то важном.

— Надеюсь, нет, но… Помнишь, ты говорил про Кейп-Крессент?

— Не помню, но Кейп-Крессент меня действительно интересовал. В чём дело, Вероника?

— Расскажи мне о твоих планах, — проигнорировала вопрос я.

— Да особо не о чем говорить, — пожал он плечами и подошёл к бару. — Налить чего-нибудь?

— Давай, — согласилась я, зная, что это может пригодиться.

Я совсем не хотела обижать Дика, ещё меньше хотела с ним ссориться, но отступить была просто физически неспособна.

— Как ты помнишь, мы сёрфили на Кейп-Крессент с младшей школы. Там совершенно шикарный пляж, при том место почти дикое. Одно время я прямо загорелся идеей выкупить землю у штата и построить там комплекс, но даже по примерным прикидкам сумма выходила астрономическая. Причём само строительство — там всё нормально, у меня отличные связи с местными производителями и многими поставщиками. А вот разрешения и подвод коммуникаций… Я понял, что не потяну такой проект.

— А инвесторы?

— Я не стал искать, — покачал головой Дик. — Напротив, пустил слух, что хотя выглядит место привлекательно, оно жутко проблемное… Вероника, это между нами.

— Конечно.

— Так вот я не совсем отказался от этой идеи, просто отложил её до лучших времён. Инвесторов искать, разумеется, придётся, но мне бы хотелось оставить за собой больше прав, а для этого я должен вложить больше собственных средств. Пока, к сожалению, я не тяну подобные проекты. Но, если всё будет идти хорошо, думаю, лет через семь можно будет вернуться к этому вопросу… Ты скажешь, почему тебя заинтересовал Кейп-Крессент?

От облегчения у меня перехватило дыхание, так что я даже не смогла сразу ответить, лишь кивнула.

— Тебе опередили, Дик.

— В каком смысле? — напрягся он.

— Кто-то уже начал выкупать землю. Помнишь на съезде торговую зону? Кафе, магазинчики?.. Ну вот торговцев жёстко прессуют, заставляя отказываться от прав на собственность.

— Кто?

— Фицпатрики, — не стала скрывать я. — Но ты же понимаешь, не по собственному желанию они действуют. Кто-то заказал все эти избиения, поджоги…

— Так, стоп! Давай с начала и по порядку.

Я вздохнула и приступила к изложению фактов.

Про дело Эмбона — не закрытое, несмотря на то, что я собиралась сообщить Вернеру о том, что отказываюсь им заниматься, — я не могла говорить из-за детективной чести. Ну и ФБР будет намного легче работать, если о деталях текущего расследования не будет знать никто посторонний. А вот мистер Браун уже не был моим клиентом, да и никаких конфиденциальных данных я не собиралась разглашать. Хотя… Будь честна, Вероника, Дик давно перестал для тебя быть просто приятелем, он твой ближайший друг, и ради помощи ему ты легко и без колебаний нарушишь не только неписанные правила частного сыска.

— Ты выяснила, чьих это рук дело? — Дик ни разу не перебил меня, лишь мрачнел всё сильнее по мере повествования, но вопрос задал только после того, как я закончила.

— Пока нет.

— Ты думала, что это я. — Дик не спрашивал, констатировал с грустной усмешкой.

— Нет.

— Вероника…

— Честное слово, Дик, подозрения были — не стану отрицать, но я не хотела верить, что ты можешь быть причастен.

— Спасибо хоть ко мне пришла с вопросами, а не сразу к отцу… или в суд. Куда ты в прошлый раз заявила на Ричарда Касабланкас?

Я потупилась. Дик был прав. Выяснив, что его отец — преступник, я без колебаний написала в КЦБ. У меня и мысли не возникло поговорить с самим мистером Касабланкас.

— Ты не твой отец.

— Угу. Но дело не во мне. Дело в тебе. Ты хороший друг, Вероника. Но только если твои друзья достойные люди.

— Дик, мне жаль…

— Забей. Так. Пятьсот в день плюс расходы? Отлично. Выясни, черт побери, кто перешёл мне дорогу.

— Дик, я…

— Ничего не хочу слышать. Мне нужны услуги детектива Марс…

— Что? — насторожилась я, когда он внезапно замолчал.

— Да вот подумал, что лучше обратиться не к тебе, а к твоему конкуренту.

— Серьёзно?! — неподдельно оскорбилась я.

Но Дик лишь строго посмотрел в ответ.

— Вероника, ты уже как-то оказалась рядом с дорогой Фицпатриков. Обрати внимание, я не говорю «перешла им дорогу», но и то едва унесла ноги — благодаря тому, что мой отец своевременно дал Логану пушку, а он оказался поблизости и успел вмешаться. Было такое?

Я отвернулась. Такое было. Логан действительно спас меня в тот раз, когда я по наивности и незнанию сунулась в бар «Стикс» — неофициальную штаб-квартиру Фицпатриков. Лиам тогда едва не придушил меня в самом что ни на есть буквальном смысле слова просто за неуместное любопытство.

— Ты же помнишь, что я обещал Логану? Я не могу нанять тебя для столь опасного дела. Если с тобой что-то случится…

— Дик, а ты помнишь, кто я? Думаешь, я отступлюсь просто потому, что ты нанял Винни? Я не оставлю это дело, и наличие или отсутствие клиента не имеет значения.

— Тогда тебе составит компанию Беккет, — безапелляционно сообщил Дик.

— Кто?

— Беккет. Фрэнк. Ты видела его. Он бывший морпех, три года назад с Логаном служил, после отставки переехал в Нептун и открыл охранную фирму.

— А, я поняла…

Я действительно поняла, о ком он говорил. Фрэнк был… странным. Логан отзывался о нём сдержанно, но с уважением. Именно Логан перетащил его в Нептун, пообещав отличные условия для нового бизнеса и свою поддержку. Фрэнк, надо признать, не прогадал, в богатых клиентах после рекомендации мистера Экхолза у него не было недостатка. Но мне он не то чтобы не понравился, скорее рядом с ним я ощущала беспокойство. Он вправду был странным.

— Я свяжусь с ним с утра, дождись его, прежде чем…

— Дик, мне не нужен телохранитель.

— А это решать мне.

— Что?!

— Я твой клиент, дорогая моя Вероника, — примирительно улыбнулся Дик и, перегнувшись через подлокотник, дотянулся до моего плеча, дружески погладив. — Прошу, не заставляй меня переживать. Если с тобой что-то случится, я точно не успею сам себя простить — Логан вернётся и прибьёт меня за то, что не уберёг тебя.

Я закатила глаза и поняла, что спорить нет смысла. Если буду упрямиться, Дик не передумает и всё равно вызовет Фрэнка, а тот будет за мной следить, раздражая профессионализмом — сомнительно, что мне удастся легко сбросить его с хвоста. Опять же, Дик не побрезгает нажаловаться на мою безответственность лучшему другу… А добавлять ежедневно рискующему жизнью Логану поводы для переживания я точно не хотела…

— Вот и умничка, — облегчённо выдохнул Дик, следящий за сменой эмоций на моём лице.

— Ненавижу тебя, — улыбнулась я.

— И я тебя, — широко улыбнулся в ответ он.

Гас Вернер к моему намерению передать дело ФБР отнёсся весьма прохладно, однако мне удалось его уговорить и убедить, что ни он, ни я не можем тягаться с Джереми Эмбоном, и если кто и способен его прижать, так это ФБР.

— Я запрещаю вам называть моё имя, — хмуро смотря на меня, требовательно приказал он, и я просто кивнула.

Смысл спорить? Я могу не называть имени клиента, ФБР потребуется пара минут, чтобы понять всё самостоятельно.

— У вас есть выход на ФБР? — в конце концов спросил Вернер, смиряясь с неизбежным.

— Да, сэр. Я была агентом нью-йоркского отделения и кое-какие связи сохранила.

— Вы работали в ФБР?! — изумился он, а затем посмотрел с опасливым уважением. — Ну тогда ладно, вам виднее. Но тогда я не стану платить вам три тысячи — вы ведь не довели дело до конца. Две — моё последнее слово!

Я выразительно нахмурилась и сдержанно кивнула. Что ж, и это отличная оплата.

Едва за ним закрылась дверь, я подняла трубку стационарного телефона и набрала номер сан-диегского офиса ФБР. Кое-какие связи у меня действительно сохранились, я не лгала, вот только они были актуальны для Нью-Йорка, но никак не для Калифорнии. Однако это не пугало: бюрократия везде одинаковая, я знала, что и как сказать, чтобы к моим словам отнеслись с должным вниманием. В итоге всего за десять минут мне удалось донести нужную информацию и договориться о встрече на завтрашний день, и я выдохнула.

— Мисс Марс?

На пороге стоял Фрэнк Беккет. Уверенный в себе, занимающий чуть ли не половину пространства моего офиса, смотрящий открыто и холодно.

— Доброе утро… Мы вроде общались без формальностей?

— Когда Логан пригласит меня выпить пива, я буду звать его девушку Вероникой, а его друга Диком. Но когда мистер Касабланкас нанимает меня для охраны детектива Марс…

— Понятно, — хмыкнула я. Субординация для солдата — всё. Даже если солдат покинул службу и стал гражданским. — Что ж, мистер Беккет, присаживайтесь, можете сделать себе чай или кофе, в ближайший час я не намерена покидать офис.

Фрэнк молча кивнул и сел у двери, несмотря на габариты умудрившись буквально слиться с интерьером — я действительно перестала его замечать.

Теперь, когда я не боялась выкопать могилу для Дика, можно было действовать без оглядки. И первым делом выяснить, кому принадлежит земля, с которой прогнали владельцев малого бизнеса. Добрым словом вспомнив Мак, научившую меня, как взламывать сайты с не самой современной защитой, я вошла в систему муниципалитета…

Узнать имя мне так и не удалось, но всё было не совсем бессмысленно. Просмотрев сделки с землёй за последний год, я вычислила семь компаний-однодневок, оформленных на несуществующих людей. Компания покупала землю у владельца и сразу перепродавала другой такой же компании, а та — третьей… Следы не слишком старательно заметались, так что шанс дойти до последнего звена цепочки сделок был, просто это требовало больше времени. Распечатав карту, я заштриховала участки, участвовавшие в недавних сделках, и присвистнула. Кто бы ни придумал этот план, хитрости ему было не занимать. Мы с Диком ошиблись с предположением, что этот некто хочет выкупить всю землю. Даже с учётом «помощи» Фицпатриков, это потребовало бы колоссальных вложений. Нет, этот человек действовал умнее. Он интересовался первой линией земли — пляжем и зоной торговли, а вот вглубь приобретал маленькие участки вразброс. Навскидку это выглядело странно и чуть ли не глупо, но на деле было почти гениально: невозможно построить тот же отель, если посреди нужной площади будет хотя бы акр чужой земли. А за этот жалкий акр могут запросить миллионы — или застройщик будет вынужден вовсе отказаться от идеи строительства на данном участке.

Итак, мы имеет дело не с конкурентом Дика, а с кем-то жаждущим наживы.

Чёрт. Список потенциальных подозреваемых только что увеличился со скоростью ядерной волны: не у каждого хватило бы на подобное мозгов, зато финансово круг подозреваемых больше не был ограничен владельцами платиновых карт.

Ну и что теперь делать?

Вздохнув, я вернулась к поискам в интернете и ещё час спустя нашла первую зацепку. Первая группа компаний, которые приобретали землю непосредственно у владельцев, была разбросана по западному побережью и соседним штатам. Те, кто купил землю у них, уже были зарегистрированы более кучно — только в юго-восточной части Калифорнии, на юге Невады и ближайшей к ним части Аризоны. Третья группа базировалась только в Неваде. Четвёртая… Я нажала «энтер» и удовлетворённо кивнула сама себе. Догадка подтвердилась, круг снова сузился, и теперь было очевидно, что все следы ведут в Лас-Вегас.

— Чёрт!

Успевший расслабленно задремать в тишине Фрэнк пошевелился, и я вздрогнула — забыла, что не одна.

— Всё в порядке?

— Относительно. Следы ведут в Вегас.

— Это плохо?

Я пожала плечами.

— А вы уверены, что справитесь с моей защитой, если я перейду дорогу кому-то из воротил казиношного бизнеса?

— Вызвать подмогу? — деловито уточнил он, потянувшись за телефоном.

Я рассмеялась и покачала головой. Кажется, Фрэнк не странный, просто он, как и Логан, отключает эмоции.

— Пока в этом нет необходимости. Если что — я предупрежу.

Фрэнк удовлетворённо кивнул и снова замер.

Вычислять неизвестного охотника за наживой можно было разными способами, и проверка подноготной подставных компаний была не худшим — деньги не могут быть ничейными, как ни заметай следы, двигаясь по цепочке, упорный детектив неизбежно дойдёт до её конца. Но сколько это займёт времени? Не то чтобы я куда-то торопилась, и всё же… Проще и быстрее получить информацию из, так сказать, первых рук: допросить если не самого Лиама, то его подручных. Того же Тампера… А для этого необходимо заручиться поддержкой Слоника.

— Я собираюсь навестить старого друга, который теперь не совсем друг, — сочла правильным предупредить я. — Он не угроза, но может повести себя агрессивно. Вы можете не вмешиваться и подождать в машине?

— Мисс Марс…

— Мы знакомы с младшей школы, уверяю, он никогда и не при каких обстоятельствах не тронет меня. Но я буду требовать, чтобы он сдал своих друзей, так что он наверняка станет на меня как минимум орать…

— Я понял. Спасибо, что разъяснили.

По лицу Фрэнка было невозможно что-то прочитать, но опыт жизни с Логаном научил меня видеть глубже, чем человек хочет показать. Не нужно улыбаться во все тридцать два зуба, чтобы было очевидно, что ты улыбаешься. Не нужно скалиться, как койот, чтобы было понятно, что ты злишься. Как бы человек ни контролировал мимику, всё скрыть невозможно. В ФБР нас учили основам, но за год рядом с Логаном я узнала больше, чем за всё время в Квантико и в нью-йоркском офисе ФБР. Великим физиогномистом я не стала, но больше не велась на каменные лица или фальшивое радушие.

Фрэнк был искренне благодарен за то, что я объяснила суть предстоящей встречи. А ещё его отношение ко мне улучшилось.

Что ж, Логан в очередной раз оказался прав: иногда достаточно просто сказать что-то вслух, чтобы избежать кучи проблем.

— Вы со мной поедите или на своей машине?

— На своей…

— Я не стану сбрасывать хвост, — усмехнулась я, верно поняв суть сомнений в его голосе, и Фрэнк облегчённо выдохнул, что, конечно же, внешне никак не проявилось.

Предупреждать Слоника о визите я не стала. Понимала, что он может задержаться или отправиться после работы не домой, но всё же решила, что так будет лучшее.

Приняв как факт, что Фрэнк стал моей тенью, я не поленилась обсудить с ним необходимость запастись припасами на случай длительной засады, и по итогу мы заехали по пути в супермаркет… Но это оказалось лишним — Слоник подъехал к своему дому всего через десять минут после того, как мы с Фрэнком припарковались на соседней улице.

— Опять ты, — без намёка на любезность произнёс Слоник, но калитку придержал, позволяя мне войти. — Чего теперь надо?

— Ты подумал над моим предложением?

— А это было предложение? — саркастично переспросил он и уточнил: — А кольцо где же?

— На запястья только кольца будут, — язвительно хмыкнула я. — Дело серьёзное, Слоник, не позволяй обиде на меня повлиять на твоё отношение к ситуации. Ты ведь понимаешь, что я права…

— Я понимаю, Вероника, что это закончится солидными сроками или заточкой под ребро для многих парней, которым я не желаю зла. Я больше не их лидер, я не имею права решать за них.

Он сделал паузу, но я молчала. Слоник двинулся к дому и на этот раз позволил мне войти. Предыдущие выводы подтвердились: изнутри дом выглядел не лучше, чем сад, — несмотря на относительный порядок, было с первого взгляда очевидно, что хозяин — одинокий мужчина, которому плевать на комфорт и внешние атрибуты уюта.

— Слоник… — Он покосился на меня, и я заставила себя продолжить: — Я должна была связаться с тобой, когда вернулась. А ещё раньше не должна была молча исчезать, нужно было хотя бы попрощаться. Я не буду говорить, что была неправа, если бы ситуация повторилась, я бы снова так поступила — сбежала, не оглядываясь, но… Мне жаль, если я тебя обидела.

— Почему ты не зашла или хотя бы не позвонила, когда вернулась? Я думал, мы друзья.

— Друзья. Но…

— Логан был против?

— Нет, конечно, — я легко улыбнулась при мысли, что Логан может запретить мне общаться со Слоником. — Мне казалось, что ты сам не захочешь меня знать теперь, когда я переехала в Девятый район да ещё и в дом Логана.

— Справедливо.

Он вернулся к выкладыванию покупок на стол, а я села на одинокий табурет и молча наблюдала за ним. Тишина не тяготила. Мы немало пережили вместе, ссорились и мирились, дружили и враждовали, но когда случалось что-то плохое, помогали друг другу. Возможно, не только я вспоминаю об этом сейчас, но и Слоник? Без его помощи в этом деле мне не обойтись…

* * *

Когда я призывала Слоника сдать байкеров, не думала о том, как это будет. Если честно, я по-детски решила, что парочки разговоров будет достаточно, чтобы всё само собой завертелось, вот только всё работало совсем иначе, и я не могла найти оправдания своей наивности.

Слоник уступил уговорам и согласился помочь. Не за ручку отвести кого-то из своих приятелей в управление шерифа, конечно, но организовать для меня встречу на нейтральной территории: он пригласил Тампера к себе.

Мысленно застонав, я принялась судорожно планировать предстоящий разговор, отмахиваясь от восстающего дымной тенью за плечом разочарования. Слоник был моим другом, он сам так сказал, потому, разумеется, воспринимал мои слова через призму многолетних отношений. Он не просто предполагал — знал, что я не желаю ему зла; верил, что мои решения не направлены против него, а потому мог не впадать в паранойю и по-настоящему обдумывать моё предложение. Но с Тампером мы были чужими, я для него не была авторитетом, ему попросту незачем было меня слушать.

Что я знала о Тампере, чтобы хотя бы с минимальной достоверностью предсказать его реакции? Да ничего. Я даже фамилию его не знала!

— Слоник, этот разговор безопасен для меня?

Он удивлённо обернулся и осуждающе покачал головой.

— Хорошего же ты обо мне мнения, Вероника.

— Извини, — неискренне сказала я, сверля его взглядом. — Видел машину рядом с моей? Это мой телохранитель. Может, пригласить его поприсутствовать при разговоре?

Слоник присвистнул и повернулся всем корпусом.

— Ты серьёзно?

— Это не моя идея, если что, — пожала я плечами. — Дик обеспокоен моей безопасностью.

— Ты в курсе, какие слухи бродят в городе на ваш счёт? Что у тебя с Касабланкас?

Я хмыкнула и закатила глаза.

— В курсе, но, уверена, ты догадываешься, что мне плевать. Он мой друг. А ещё он тот человек, кто дал слово Логану, что будет присматривать за мной, так что Дик всего лишь не хочет неприятностей. Кстати, если со мной что-то случится… Не то чтобы я угрожала, но Логан в прямом смысле слова переломает все двести костей тому, кто окажется настолько туп, чтобы меня обидеть.

— Ну да, я слышал, он теперь не просто богатый отморозок, а профессиональный убийца. — Хоть и сказано это было с ехидством, я видела по глазам Слоника, что он серьёзно воспринял предупреждение. — Как шериф воспринял новости о вашем воссоединении?

— Без восторга, конечно, но это в прошлом, сейчас папе нравится Логан.

— Ты серьёзно? — удивился он, даже повернувшись ко мне. — Он что, вправду настолько изменился, что шериф его… одобрил?

— Правда, — не удержалась от улыбки я. — Он очень изменился. Слоник, о Логане и наших с ним отношениях мы с тобой можем поговорить в любой момент, если возникнет желание. Давай не отвлекаться.

— Тампер нормальный парень. Ему стопроцентно не понравится то, что ты собираешься сказать, но он ничего тебе не сделает, не переживай. Твой телохранитель может расслабиться. Я же не зря позвал его к себе: мой дом — мои правила, а не в моих правилах обижать девушек.

Верила ли я Слонику? В принципе, да. Но не абсолютно. Потому незаметно достала телефон и, пользуясь тем, что Слоник стоит спиной, написала сообщение Фрэнку, прося быть наготове после того, как к нам присоединится ещё один человек.

Я могла за себя постоять; в юности не расставалась с шокером, в колледже мой арсенал пополнился газовым баллончиком, в Квантико меня научили драться и стрелять… Но мне давно было не пятнадцать лет, чтобы я самоуверенно считала, что способна справиться с любым противником и защитить себя от любой опасности. Фицпатрик, Аарон Экхолз, Бивер, в конце концов, избавили меня от лишней самоуверенности, но некоторое время я ещё пыталась по привычке спорить и настаивать, что со всем справлюсь сама. Логан поставил точку в этом вопросе раз и навсегда: даже если я могу справиться, нет причин со всем справляться самой и по-глупому рисковать. Фрэнку платят за то, чтобы он меня защищал, так пусть делает свою работу — я ему мешать не стану точно.

На правах близкого друга хозяина Тампер без стука вошёл в дом и застыл на пороге, подавившись словами приветствия при виде меня.

За годы, что мы не виделись, Тампер почти не изменился. Не вырос, не раздобрел, максимум из его глаз исчезла наивность.

— Марс?! Слоник, что она тут делает?

— И тебе привет, — пробурчала я, даже не удивившись такой реакции.

— Здорово, Тампер, проходи. Вероника моя гостья, — пресёк зарождающийся конфликт Слоник. — Есть будешь? Я как раз с ужином закончил.

— Нет, спасибо, я успел поесть перед твоим звонком. Так что она тут делает? — Тампер говорил, сверля меня взглядом, не скрывая раздражения от устроенной другом «засады».

— Разговор есть, Тампер, — заговорила я и сразу предупредила: — Неприятный. Но важный.

— Послушай её, — веско кивнул Слоник и, достав из шкафчика упаковку чая, потряс ей: — Чай хотите? Или пива достать?

— Спасибо, Слоник, ничего не нужно, — вежливо отказалась я и выжидающе посмотрела на Тампера, который до сих пор не сдвинулся с места.

— Пиво, — выбрал тот, наконец-то шагнув к кухонному столу. — Что за разговор?

Я сидела ближе к двери, потому Тамперу пришлось обойти стол и сесть с другой стороны, а Слоник с тарелкой какой-то похлёбки устроился между нами на манер рефери.

— Ты, главное, держи себя в руках, — натянуто улыбнулся Слоник. — Вероника та ещё заноза в нежных частях тела, но уж выслушай её. Я тебя прошу.

В голове завозились неуместные мысли. Латиносы извечно относились к людям третьего класса, и дело было вовсе не расизме или национализме, как они периодически кричали. Вот взять того же Слоника. Нормальный парень, работящий, но живёт почти в нищете. По малолетке он наломал дров, но в последние годы чист и избегает нарушений закона, у него своя автомастерская, которая приносит неплохой доход, и всё же глядя на его дом догадаться об этом невозможно.

И он был не один такой. В школьные годы, когда моего отца уволили, а мама нас бросила, у нас тоже были проблемы с деньгами, но папа старался создать в доме уют… Латиносы будто нарочно выставляли напоказ бедность…

Но я отвлеклась. Тампер смотрел исподлобья, но было видно, что слова Слоника не прошли мимо него, и он готов слушать.

— Ладно. О чём ты хотела поговорить?

— О смерти. О тюрьме. О нарушении закона. О том, как байкеры пресмыкаются перед Лиамом Фицпатриком. О том, как показания хотя бы одного человека могут изменить эту ситуацию…

Тампер попытался вскочить, но Слоник был быстрее. Его рука оказалась на плече Тампера ровно в тот момент, когда тот начал вставать, и погасила движение.

— Сядь! — рявкнул Слоник. В правой руке у него была ложка, и именно ей он грозно потрясал перед лицом друга. — И слушай!

— Я не буду лгать, Тампер, я здесь не в качестве друга. Мой отец не трогал вас не потому, что вы такая уж грозная сила, у него просто руки ещё не дошли. Но Фицпатриком будет заниматься не шериф, ирландцы чересчур обнаглели, так что ими займутся другие службы. А вот вы… Сколько ваших парней пострадало от произвола Лиама? Сколько ещё погибнет или окажется на больничной койке, если ничего не предпринять? Фицпатрик открыл рот на слишком жирный кусок — тот встанет поперёк его глотки, обещаю, Лиам подавится. Я буду откровенна, Тампер, главари банд частенько уходят от правосудия, их ведь прикрывают. Зато прихлебатели стройными колоннами отправляются на нары. Вас закроют — это не подлежит сомнению. Вопрос лишь в том, выгадаете ли вы хоть что-то от этого. Если ты дашь показания против Лиама, ты не только себе срок скостишь, но и своих парней защитишь. Не сверкай глазами, я не сказала, что помощь вам — моя цель. Лгать не буду, мне до вас нет дела. Но мне не безразлично, что происходит с моим родным городом. А ещё мне не кажется справедливым, что вы все сядете, а Лиам избежит правосудия…

Достучаться до Тампера было несложно — он не был дураком, понимал, что всё мной сказанное — правда. Но это, к сожалению, пока ничего не меняло. К счастью, Слоник полностью меня поддерживал, и мы в унисон осыпали Тампера аргументами, приводили различные доводы, старались придумать заманчивые условия для потенциальной сделки с прокурором…

Я никогда не считала себя способной на подобное, но сейчас отлично справлялась с ролью следователя. Уговорить кого-то согласиться на сделку — каждый коп, адвокат, прокурор хотя бы раз пытался это сделать, но получалось это далеко не у всех. Мало предложить хорошие условия, успех зависит от множества факторов, в том числе от характера преступника. Тампера я совсем не знала и потому могла давить лишь на стандартные точки, зато Слоник его знал очень хорошо.

И именно Илаю Наварро принадлежала львиная доля заслуг в достижении успеха.

— Если я сяду… — глухо произнёс Тампер, а мы как по команде замолчали, — ты позаботишься о Бэтти?

— Само собой, брат! — без проволочек закивал Слоник и хлопнул друга по плечу. — На этот счёт будь спокоен. А что до тюрьмы… Вероника что-нибудь придумает. Да, Ви?

— Я постараюсь, — твёрдо сказала я, не моргая смотря на Тампера. Я ничего не могла сделать и знала это, но Тампер поверил.

— Хорошо. Что я должен делать?

Больше всего я боялась, что Тампер передумает, но Слоник меня успокоил:

— Я прослежу за этим, не дёргайся. А ты, уж будь так добра, выбей ему хорошую сделку.

— Я сделаю всё, что смогу, но ты же сам понимаешь, это не от меня зависит. Я не прокурор.

— Раньше тебе это не мешало, — отмахнулся он и положил руку мне на плечо. — Вероника, мы не всегда ладили, но… я тебе верю.

Уверив, что не намерена предавать его доверие, я поехала к отцу: прежде чем дальше действовать, нужно было посоветоваться с шерифом.

Едва услышав, куда я умудрилась влезть из-за банальнейшей проверки потенциального мошенничества со страховкой, папа схватился за голову. Пришлось знакомить его с Фрэнком.

— Никому этого не говори, если что — я буду всё отрицать, но Дик Касабланкас — лучший друг, которого я только мог бы пожелать своей дочери.

— Да ничего личного, пап, — рассмеялась я. — Он просто боится, что Логан свернёт ему шею, если Дик нарушит слово. Он же обещал присматривать за мной в его отсутствие.

Папа улыбнулся и покачал головой.

— Ладно, я уже давно признал, что ошибался на его счёт. Как там Логан? Не было вестей?

— Послезавтра — самый ранний срок, когда он может вернуться на базу. Так что насчёт PCH? Что посоветуешь?

Папа задумчиво пожевал губу и превратился в шерифа:

— В субботу в «Седьмом занавесе» какая-то вечеринка — видел объявление. Пусть притворится пьяным или устроит драку, мы его закроем на сорок восемь часов, тогда и поболтаем без лишних глаз. Лиам Фицпатрик слишком опасен, нельзя его недооценивать и рисковать, что кто-то увидит Тампера со мной или как он заходит в управление… Вероника, надеюсь, ты и сама это понимаешь, и до него донесла до всей доходчивостью: сделка — не индульгенция. Он сядет.

— Мы понимаем, пап. Но срок можно уменьшить вплоть до условного. Тампер рискует не только своим местом лидера в банде, его убьёт или Лиам, или сами байкеры за предательство. К тому же у него жена и маленький ребёнок…

— Хочешь, чтобы я его в программу устроил?

— Это было бы наилучшим выходом, но об этом я ему ничего не говорила.

До позднего вечера мы обсуждали ситуацию и в конце концов оба согласились, что программа защиты свидетелей для Тампера станет идеальным вариантом. Осталась «сущая мелочь» — донести это до самого Тампера.

Утро для меня началось поздно — я банально проспала, — потому на встречу с ФБР-овцами едва не опоздала, войдя в офис за минуту до них.

— Мисс Марс? Агент Кембл.

— Агент Уорнер.

— Доброе утро, — по-деловому прохладно приветствовала их я, — прошу, присаживайтесь. Кофе?

— Нет, спасибо.

— А я, с вашего позволения, выпью. Что ж, господа, как предпочтёте поступить: сначала рассказ, потом изучение собранных материалов, или наоборот?

— Вы ведь работали в ФБР, — утвердительно произнёс Кембл, — кухню нашу знаете, так что оставляем выбор за вами. Как считаете наилучшим, так и стройте беседу.

— Прекрасно, тогда совместим. Итак, ко мне обратился клиент, чьё имя я не назову по его прямому требованию, но вы и сами легко его вычислите из предоставленных мной бумаг, прося разыскать пропавшую родственницу…

Рассказ лился легко, неподтверждённые догадки звучали правдоподобно, дикие предположения выглядели почти как факты, а лица агентов, рассчитывавших на мини-отпуск в прибрежном городке, мрачнели по мере того, как они осознавали серьёзность предоставляемых мной сведений.

По ходу рассказа я, как примерная студентка, использовала наглядные пособия — фотографии, отчёты детективов и полиции, поясняла пути, которыми пришла к своим выводам… В общем, когда почти час спустя, охрипнув, наконец замолчала, вопросами меня не закидали. Кембл открыл рот, чтобы что-то сказать, но его прервал звонок моего телефона.

— Прошу прощения, — извинительно улыбнулась я и взяла телефон.

Это был мой контакт из нью-йоркского офиса ФБР, которого я просила проверить фотографию миссис Эмбон по базе распознания лиц, о чём уже успела забыть.

— Привет, Марс. Извини, что так долго, но… Заварила ты кашу!

— В чём дело? — чувствуя холодок между лопаток, насторожилась я.

— Совпадение нашлось, да только не то, на которое ты, видимо, рассчитывала.

— А какое? — Мой взгляд остановился на агенте Кембл, и тот сразу понял, что мой собеседник не рецепт бабушкиного пирога обсудить позвонил. — Дин, у меня тут два агента ФБР из Сан-Диего, я тебя включу на громкую связь, ладно?

— Давай, — слегка растерялся тот.

— Агент Кембл, агент Уорнер, это спецагент Дин Чилтон из нью-йоркского офиса, которого я просила проверить миссис Эмбон по базе распознавания лиц. Говори, Дин.

— Доброе утро, коллеги. Что ж, программа нашла совпадение по девяносто трём опорным точкам с неопознанным телом, обнаруженным в окрестностях Монтерея около двадцати лет назад. Как вам наверняка известно, оцифровка останков проводится лишь пару лет, так что нам просто повезло…

— Можно взять ДНК для сравнения? — перебила я.

Дин замялся:

— Не уверен, как это работает. Тело долго пролежало в земле и полностью разложилось к тому моменту, когда его нашли. Дело у меня перед глазами, так что могу сразу сказать, что ничего полезного копы не обнаружили: женщина была похоронена без одежды, но присутствуют следы целлюлозы — по всей видимости, её завернули в простыню. Не обнаружено ни отпечатков, ни каких-либо полезных следов… Чистый глухарь.

— Агент Чилтон, это Кембл. Вы можете переслать всё в офис в Сан-Диего?

— Да, разумеется, а в чём, собственно, дело?

— Прости, Дин, — вздохнула я, — кажется, я наткнулась на серийного убийцу.

— Господи, Марс! С тобой не соскучишься!

— Спасибо за помощь, Дин. Я свяжусь с тобой позже.

— Ладно. Пока, Вероника. Всего доброго, коллеги.

— Мисс Марс… Понимаю, вы профессионал, но я вынужден просить вас отстраниться от расследования, — Уорнер не мигая уставился на меня.

— О, это не проблема, господа, — легко улыбнулась я в ответ. — Именно для того, чтобы остаться в стороне, я и связалась с вами. Джереми Эмбон — не тот хищник, на которого можно охотиться с электрошокером, это я отлично понимаю и мешаться у вас под ногами не планирую. Единственно что… Держите меня в курсе, ладно? Я могу помочь.

* * *

Лезть в расследование ФБР я действительно не собиралась. Да, хотелось выяснить правду, но не настолько. С одной стороны, я верила, что ФБР справится и без моего вмешательства, а с другой — все мои мысли занимала ситуация с Симп-лейн.

Учитывая, что ожидалось в самое ближайшее время, мне не следовало светиться рядом с домом Слоника, но другое безопасное место найти было непросто. В конце концов мы договорились встретиться на пляже, в пяти милях южнее Пятнадцатой зоны. Мы с Фрэнком подъехали заранее и, с удобством расположившись на берегу, приступили к ужину — разделили напополам пиццу от Чо и, запивая молочными коктейлями, наслаждались закатом, пока вдали не послышался рёв двигателя мощного мотоцикла.

При виде Фрэнка Тампер замер, но Слоник ему что-то сказал, и он слегка успокоился.

Разговор вышел скомканным. Тампер умом понимал, на что подписывается, когда давал мне согласие, однако теперь это переставало быть абстрактным разговором между бывшими одноклассниками и приобретало реальные черты. Как ни странно, но на Тампера самое серьёзное впечатление произвёл Фрэнк: все считали меня ушибленной на голову бесстрашной охотницей за истиной, и то факт, что я передвигаюсь в сопровождении профессионального телохранителя, недвусмысленно намекал, что дело по-настоящему серьёзное, и я отношусь к нему с должным уважением.

В итоге мы даже не спорили. Тампер выслушал предложение моего отца, посмотрел на Слоника и, когда тот одобрительно кивнул, с обречённым вздохом согласился следовать этому плану.

Что ж, теперь оставалось ждать вечеринки в «Седьмом занавесе» и ареста главаря банды PCH, ну и молиться, чтобы они с шерифом придумали, как всё провернуть без жертв.

Сообщив отцу, что мне удалось достичь договорённости, я выслушала подтверждение, что облава уже организована, и поехала домой.

Тёмный пустой дом давно стал для меня самой естественной вещью в мире, но иногда накатывала хандра, хотелось, чтобы Логан был дома, в безопасности, а не за тысячи километров от меня в Ираке…

Запретив себе поддаваться упадническим настроениям, я набрала ванную, бухнула туда полфлакона пены и провела вечер за медитацией, не думая ни о преступниках, ни о жертвах, ни о общемировых проблемах.

Но утром мысли вернулись.

Тампер согласился дать показания против босса и сдать Лиама Фицпатрика, вот только Лиам тоже был исполнителем, пусть и стоял на пару ступенек выше на иерархической лестнице, а кто стоял над ним и отдавал приказы, Тампер не имел представления. Самым же удручающим было то, что я не могла придумать, кому и какой вопрос задать, чтобы понять направление дальнейшего хода расследования.

Лас-Вегас в плане преступности оставлял далеко позади многие города Америки. Если у нас процветали наркоторговля и нелегалы всех видов и мастей, в том числе торговля людьми, переправляемыми через границу с Мексикой, то Вегас был сосредоточием финансовых операций. Казино как способ отмывания денег был практически идеален, потому стандартные методы буксовали и увязали в невадских песках. Я шла по цепочке подставных собственников, но никак не могла добраться до последнего звена — истинного хозяина земли в Кейп-Крессент.

Следить за Лиамом в надежде, что он выведет на своего босса, было ужасной идеей. Даже с Фрэнком за спиной я не рискнула бы провернуть подобное. Да и рассчитывать на то, что слежка даст результат, тем более быстрый, было глупо: пару часов или даже день Лиам мог бы не замечать следующую за собой машину, просто потому, что он привык к осознанию, что никто не смеет вмешиваться в его дела, но дольше — крайне сомнительно. Вот только вероятность, что мне настолько повезёт, и Лиам именно сегодня встретится со своим боссом, равнялась нулю.

Был способ понадёжнее… Но хотя у меня масса талантов, к нему прибегнуть я не могла — знаний и навыков не хватало.

Кажется, пора прибегать к тяжёлой артиллерии и просить Мак о помощи.

* * *

Для частного детектива дни недели не более чем просто слова. «Завтра», «через час», «вечером» — имели смысл, а «понедельник» не значил ничего особенного. Я работала тогда, когда у меня был клиент, хоть в понедельник, хоть я в воскресение, и ориентировалась исключительно на ожидания клиента и своё удобство. И всё же узнав, что сегодня суббота, обрадовалась — у Мак был выходной!

Признаться, мне было совестно снова звонить с просьбой, но ничего не попишешь. В последние годы мы только так и общались — либо по телефону или видеосвязи, либо когда мне что-то было нужно. Напросившись в гости, я заехала в ресторан и прибыла с дарами.

— О! Это морепродукты? Ты меня балуешь, Вероника, — принюхавшись, заулыбалась при моём появлении Мак. — Проходи, дорогой друг с осьминогом, я таким гостям всегда рада!

О любви Мак к морским гадам я узнала случайно и с тех пор не упускала случая использовать это ко взаимному удовольствию. Почему-то сама Мак никогда не заказывала блюда с любимыми деликатесами, предпочитая питаться пиццей от Чо или полуфабрикатами из супермаркета, которые достаточно сунуть на пару минут в микроволновку. Я этого не понимала. Мак зарабатывала огромные деньги в «Кейн-софтвейер» и могла себе позволить практически всё, но жила, как в студенческие годы, очень скромно.

С озвучиванием просьбы я не торопилась, рада была просто провести время с подругой, но Мак была слишком умна, чтобы не понять цели моего визита.

— Выкладывай, Вероника, какая нужда привела тебя и осьминогов в мою скромную обитель.

— Тут такое дело… Мы с осьминогами нуждаемся в твоей магии, о сенсей.

Она рассмеялась и демонстративно размяла пальцы.

— Выдерни волос из моей бороды и смело загадывай желание.

Я расхохоталась и наконец призналась:

— Мне нужны сведения о звонках с телефона Лиама Фицпатрика и все номера, что засветились за последний месяц в «Стиксе». Возможно, их распечатки тоже потребуются.

— Вероника, — тут же посерьёзнела Мак, — я не буду спрашивать, во что ты снова влезла. Но Дик знает? Логана же нет в Нептуне, если я не путаю?

— Дик не только знает, но и нанял мне телохранителя — можешь в окно выглянуть, он припарковался на той стороне дороги перед твоим домом. И, Мак, честное слово, я всеми силами стараюсь ни во что не вляпаться. Вот к тебе пришла, вместо того, чтобы пытаться следить за Лиамом лично.

Около минуты она сверлила меня подозрительным взглядом, но всё же поверила в наличие у меня здравого смысла.

— Ладно. Номер есть?

— Нету, — развела я руками, и Мак закатила глаза.

— Ну пойдём поколдуем.

В отличие от гостиной, навевающей мысли о колледже минимализмом и какой-то нежилой атмосферой, кабинет напоминал нечто среднее между пещерой сумасшедшего хакера и рубкой космического корабля. Повсюду мигали диоды, огромный стол был густо заставлен приборами непонятного назначения, везде были провода…

— Сядь и не отсвечивай, — приказала Мак, устраиваясь в глубоком кожаном кресле перед аж тремя мониторами. — Лиам Фицпатрик, правильно?

— Угу.

— Посмотрим, что не хочет нам рассказывать мистер Фицпатрик…

Минуту спустя Мак растерянно повернулась ко мне.

— На него не зарегистрировано ни одного номера.

— Чёрт. А Денни Бойд?

— Дэниэл? Три номера… Все активны. Сейчас покажу карту.

Как несложно было догадаться, все три абонента в данный момент находились в одном месте — в баре «Стикс».

— А можно узнать, какие ещё номера там сейчас?

Мак покосилась на меня и застучала пальцами по клавиатуре.

— Девять номеров… Я распечатаю тебе список. Нужны подробности?

— Обязательно!

Через две минуты принтер выплюнул две страницы. Номера телефонов, имена тех, на кого зарегистрированы… Мда, семейное собрание у них, что ли? Фамилия Фицпатрик встретилась аж семь раз, но имён я не знала — «двенадцать преступников и священник», так говорили про Фицпатриков. Я знала лишь троих: покойного Кормака, Лиама и священника Патрика… а было ещё девять неизвестных мне кузенов… А теперь наверняка добавились и племянники…

— Распечатку звонков можешь достать?

— Твоё желание для меня команда, — улыбнулась Мак, и вскоре принтер снова заработал.

— Ты прелесть, Мак! — с искренним восхищением сложила я руки перед грудью.

— А то я не знаю, — хмыкнула она с самодовольным видом. — Расскажешь, зачем тебе это надо?

— Могу, — пожала я плечами, просматривая распечатку, — но ты уверена, что оно тебе надо? Дело не сказать чтобы интересное, зато грязи накопаю много.

— Надо, не надо… Мне скучно, Вероника, — вдруг заявила Мак, вставая. — Мистер Кейн гений, с этим я не собираюсь спорить, но, кажется, в компании согласны признавать гениальность лишь одного человека, а на идеи всех остальных им плевать. Не могу вдаваться в детали, надеюсь, это станет-таки коммерческой тайной, но я предложила совершенно потрясающую идею, а от меня просто отмахнулись. Причём я совершенно уверена, что если бы мистер Кейн был в курсе, он бы одобрил! Надоело. Работа мне нравится, зарплата потрясающая, но вот такое отношение бесит.

— Ты могла бы сама реализовать эту идею? — спросила я с участием. Я ничего не смыслила в программировании, но знала, что Мак весьма талантлива.

— Ну… Не уверена, что одна справлюсь. Там нехилый объём работы предстоит, но и прибыль обещает быть нехилой. А что?

— У тебя три пути. Смириться и забить. Уволиться и заняться самой. Или же выловить Кейна и достучаться до него. Первое слишком печально, второе несвоевременно, зато третье легко организовать.

— Не легко, в том и дело. Ты же знаешь, Кейны в Нептуне не появляются. Ну не лететь же мне в Напу!

— Ты можешь позвонить ему, — пожала я плечами. — Понимаю, рядовой сотрудник и владелец конгломерата типа «Кейн-софтвейер» вращаются в разных кругах, но…

— Взломать сеть и узнать его номер? Не думаю, что это расположит его ко мне, — хмыкнула Мак.

— Не надо ничего взламывать, у меня есть его номер. Но вообще, у вас же наверняка бывают всякие корпоративы, попробуй поймать его там.

— Это наихудший вариант. О делах на корпоративах говорить запрещено — это оговаривается отдельно перед каждым мероприятием. За нарушение — смерть. В смысле, лишают премии, отстраняют от участия в перспективных проектах, до увольнений вроде не доходило, но угроза реальная. Ладно, чёрт с ним, придумаю что-нибудь. Давай про твоё дело. Я уже устала расстраиваться, так что хоть отвлекусь.

— Слушай, — вместо этого сменила тему я, — может, лучше сходим куда-нибудь? Ты когда в последний раз выходила из дома не на работу? И я давно хотела спросить, почему ты живёшь в таком месте? Ты же можешь себе позволить нормальный дом, а не жить, как будто ты до сих пор учишься в Хёрсте.

— А что, здесь плохо? — Мак удивлённо огляделась, словно впервые увидела собственную квартиру. — Я как-то не думала об этом. Но, наверное, ты права, мама тоже морщится каждый раз, когда ко мне заглядывает. Она почему-то убеждена, что я зарабатываю сущие гроши…

Я хмыкнула, вспомнив свою реакцию, когда Мак сообщила размер своей зарплаты. А ведь с тех пор прошло несколько лет, из неопытного новичка она стала отличным специалистом, да что там, зная Джейка, можно было с уверенностью сказать, что её труд оплачивается более чем щедро.

— Давай найдём тебе достойное жильё, а? Хочешь, я попрошу Дика посмотреть варианты? Мой офис, к слову, именно Дик нашёл — разве не прекрасное доказательство его отличного вкуса?

Мак чуть нахмурилась, и я поняла, о чём она думает. Они с Диком друг друга не слишком любили в школе и во времена Хёрста. Мак встречалась с Бивером, братом Дика, и когда тот погиб, Дик наговорил Мак немало гадостей. С тех пор они оба старались избегать встреч, но это было трудно: Мак была моей лучшей подругой, Дик был лучшим другом Логана — им приходилось регулярно встречаться. Нужно отдать им должное, за прошедший год они ни разу не то что не поссорились, но даже перестали друг на друга коситься, смирившись с тем, как сложились обстоятельства, но лично мне этого было недостаточно, я хотела, чтобы они нормально поладили.

— Слушай, ну хватит уже! Дик изменился. И ты ничем не будешь ему обязана. Это же я его попрошу!

— Ладно, не заводись. Я согласна подумать об этом. А теперь расскажи наконец про своё дело!

С Мак мы засиделись допоздна, болтая обо всём на свете: о работе, о знакомых, о родителях, о преступлениях, и, как это всегда и бывало, в какой-то момент Мак потащила меня к компьютеру, чтобы показать очередную «фишку» — ей нравилось учить меня основам хакерства, а я была искренне признательна за то, что после таких мастер-классов могу самостоятельно справиться с поисками информации, а не обращаться к специалистам или дёргать Мак по каждому пустяку.

В общем, вечер завершился просто чудесно, а утро наступило слишком рано.

Звонок прервал интересный сон, так что ответила я без намёка на вежливость:

— Что?

— Мисс Марс?

— Да.

— Это агент Кембл. Я вас разбудил?

— Мгнм… Доброе утро. Что вы хотели?

— У нас возникли кое-какие вопросы, вы не могли бы ответить на них? Не хотелось бы спугнуть подозреваемого раньше времени, нам пока нечего ему предъявить.

— Конечно, без проблем.

— Через час у вас?

— Ладно.

Вылезать из кровати отчаянно не хотелось, но пришлось делать над собой усилие. Приняв душ и одевшись, я налила кофе в термокружку и поплелась к машине. До офиса пятнадцать минут, а позавтракать я могу и в более приятной компании, чем мигающая зелёным глазом кофеварка.

Если Дик и удивился моему раннему визиту, вида не подал.

— Привет, проходи. У нас утренние догонялки, присоединишься?

— Спасибо, воздержусь, — привычно хмыкнула я.

Дик сверкнул улыбкой и вернулся к бассейну, где нетерпеливо притоптывала ногой Амина. При виде меня она было просияла, но сразу поняла по моей одежде, что рассчитывать на моё участие в забаве не сможет, и ограничилась звонким «привет, Вероника!»

Наблюдать за Диком и его дочкой всегда было приятно. Никто не мог бы предположить, насколько отличным отцом он будет, потому несмотря на четыре года, что он воспитывал Амину, до сих пор находилось много тех, кто изумлялся при мысли, что у Дика может быть ребёнок, воспитанием которого он занимается сам. Как дочь замечательного отца, я могла оценить Дика, и потому любую критику пресекала на корню, чем, кажется, окончательно дезориентировала старых знакомых. Но Дик на самом деле был прекрасен в этом амплуа. Взяв отцовскую философию, он возвёл в Абсолют «когда я с семьёй, работа не существует», потому что не ограничивался совместно проведённым временем раз в неделю, не скидывал на других заботу об Амине и никогда не отмахивался от нужд дочери.

Воскресные завтраки в доме Касабланкас проходили по одной схеме. Первым проснувшийся нападал на спящего с водяным пистолетом летом или подушкой зимой, а потом они с визгами и хохотом носились по всей территории особняка, играя в догонялки. Летом это обычно заканчивалось принудительным купанием, когда победителю удавалось загнать проигравшего в воду…

Они были прекрасной семьёй и по-настоящему любили друг друга.

Сегодня для купания не подходила погода, так что оббежав несколько кругов вокруг бассейна, Амина сумела попасть в Дика одним из специально разбросанных по всему дому шариков, и победитель был определён.

— Ты чего хотела-то? — улыбающийся Дик плюхнулся рядом со мной на шезлонг. Набегавшись, он говорил с паузами, пытаясь отдышаться.

— Я с просьбой. Твои ребята могут подобрать хороший дом в хорошем месте? Без излишеств и гостиной-стадиона, но с просторным кабинетом.

— Мои ребята могут найти всё. А зачем тебе? — На этом месте он подозрительно привстал, всматриваясь в моё лицо, и я расхохоталась.

— Господи, Дик! Да не для меня!

— А я ничего и не сказал… — он явно смутился и даже отвернулся, стыдясь, что посмел заподозрить меня в уходе от Логана.

— Подругу уговариваю переехать.

— У тебя нет подруг, — перебил Дик, а я нахмурилась. — Прости, Вероника, но ты и сама знаешь, что это правда.

— У меня есть Мак, — возразила я, хотя изначально не собиралась говорить, для кого прошу найти новый дом.

— Да, конечно, с этим я и не спорю. Но кроме неё ты только с Мэдди общаешься, и хотя вы больше не грызётесь — спасибо, кстати, за это, — подругами я бы вас пока не назвал.

— Ты несправедлив. Мы нормально ладим с Мэддисон, а если вспомнить наше прошлое, так и вовсе почти лучшие подружки.

— Я почему спросил-то, — вернулся к вопросу Дик, пожалев, что завёл этот разговор, — чтобы подобрать что-то хорошее, нужно понимать, чего желает заказчик. Тебе я офис нашёл легко и просто именно потому, что отлично понимал, что тебе нужно и что может тебе понравится. Абстрактный дом — я могу сходу назвать несколько хороших вариантов. Но сомневаюсь, что угадаю. Площадь, район, цена — дай мне, от чего оттолкнуться.

Я вздохнула и призналась:

— Дом для Мак.

— Понял. — На лице Дика не проступило недовольство, голос звучал, как обычно, не похолодев ни на градус, но я всё равно почувствовала себя неуютно, что обратилась к нему с этим. И он это понял. — Ви, всё нормально. Я уже говорил это ей, повторю и тебе: я был кретином и жалею об этом. Я ни в чём её не виню и вовсе не ненавижу. Нас, конечно, лучшими друзьями не назвать, но я люблю тебя, и Мак тебя любит, так что мы готовы переступить через неприятное прошлое и общаться ради тебя.

— Спасибо, Дик. Я ценю это, — растроганно сжала его плечо я.

— А куда ты в воскресную рань собралась?

— В офис. Надо кое-что уладить… Нальёшь мне кофе на дорожку? Пора бы выдвигаться, если не хочу попасть в пробку на выезде.

— Воскресенье, Вероника! Ну какая пробка…

* * *

В пробку я действительно не попала, но всё равно чуть не опоздала. На крыльце перед офисом уже стоял агент Уорнер.

— Давно ждёте? — отпирая дверь, поинтересовалась я.

— Нет, минуту назад подъехал. Извините за ранний звонок в выходной день.

— Всё в порядке. Так о чём вы хотели спросить?

— О Джоне Эмбоне. Вы же учились вместе, верно?

— Верно, но, боюсь, мне особо нечего рассказать, мы мало общались последние пару лет в школе, а после вовсе не пересекались.

— Вам доводилось бывать в его доме?

— Кажется, нет… — я задумалась, но ничто не всплыло в памяти. — Если вас интересует, видела ли я миссис Эмбон… — я сделала паузу, и Уорнер быстро кивнул, — то нет, я ни разу её не видела. Однако, — продолжила я, когда на лице агента проступило лёгкое разочарование, — её вообще никто не видел. Я спрашивала знакомых об этом, и один достаточно близко общавшийся с Джоном человек, часто бывавший в доме Эмбонов, уверил, что тоже ни разу не видел миссис Эмбон. Он же упомянул, что официальной версией её отсутствия была болезнь крови. Не поясните смысл вашего интереса? Найденные останки не принадлежат Эйприл Эмбон?

— Пока говорить об этом рано, эксперты проводят повторное исследование, но ничего опровергающего это предположение не найдено. А смысл вопроса… Мне любопытно, как Эмбон умудрился двадцать лет скрывать пропажу жены. Надеялся узнать, что он сказал знакомым, сыну.

— Мне жаль, что не смогла помочь.

— Да нет, мисс Марс, вы помогли. По крайней мере теперь ясно, что заявления о пропаже можно не искать — он его не подавал.

— Кстати, о друзьях. Я не уверена, что это достоверная информация, у меня не дошли руки проверить, но эти люди могут быть близкими друзьями Джереми Эмбона, — я написала несколько имён, названных Пирсом при нашем знакомстве. — Возможно, вам удастся узнать что-то полезное.

Распрощавшись с агентом Уорнером, я посидела немного, бездумно глядя на противоположную стену, а затем решила позвонить отцу. Конечно, воскресенье — выходной, но у шерифа Нептуна нет времени на отдых.

— Привет, пап, как дела?

— Если ты о нашем разговоре, то всё по плану, — холодно сказал он, и я поняла, что ему неудобно разговаривать.

— Ладно, позвони мне, как освободишься.

— Договорились, — коротко ответил он и отключился.

Значит, Тампер не струсил в последний момент и всё же пошёл в «Седьмой занавес», где его и арестовали. Интересно, папа не с ним сейчас беседует?..

Включив компьютер, я решила с пользой провести время и занялась проверкой всех владельцев сотовых телефонов, засветившихся в «Стиксе». Большинство имён было отлично знакомо полиции: рэкет, нападение, хранение и распространение запрещённых веществ, незаконное владение оружием, нападение со смертельным оружием, сопротивление аресту — это лишь малый список того, что значилось в личных делах фигурантов. Каждый из них был Фицпатриком, каждый входил в организацию Лиама, а потому эти номера явно принадлежали тем, на кого и были оформлены. Зато Маршал Олсен не имел полицейского досье и был самым обычным маляром. Конечно, парень мог просто пока не попасть в зону интересов моего отца, но дальнейшая проверка лишь развеяла возможные подозрения: переехал в Нептун шесть лет назад, чтобы помогать больной бабушке, бросив колледж и устроившись продавцом в магазин техники. После смерти старушки подвязался в ремонтную бригаду соседа да так и работал до сих пор. Сомнительно, что такой человек может работать на Фицпатриков.

Наученная Мак, я со второй попытки смогла войти в систему телекоммуникационной компании и получить распечатку его звонков. Вопрос отпал сам собой: Фицпатрики мелькали с удручающей регулярностью — можно было почти с уверенностью заявить, что этим телефоном пользуется Лиам — единственный, у кого нет собственного номера.

Азартно вычёркивая известные номера из длинного списка звонков оказавшегося тем ещё болтуном Лиама, я проверяла каждое новое имя. В последние три дня он общался исключительно со своими подчинёнными — родственниками или байкерами. В более ранних звонках изредка мелькали телефоны местных кафе и магазинов, но в основном — бандиты.

Папа перезвонил, когда у меня уже болели глаза.

— Вероника, мы договорились. С прокурором я поговорю завтра, а пока наш парень поживёт в безопасном месте.

— А его семья? — У меня было достаточно опыта общения с шерифом и агентами ФБР, чтобы понимать, чем продиктованы расплывчатые формулировки.

— Его друг пообещал взять этот вопрос на себя.

Слоник сказал, что позаботится о Бэтти. Я не знала, что такая Бэтти — жена или дочь, — но не сомневалась, что Илай Наварро слово сдержит.

— Рада это слышать.

— Я и сам рад, — хмыкнул папа. — Заедешь вечером?

— Прости, пап, не могу, обещала Дику. Воскресные ужины, ты же понимаешь.

— Тогда до следующей субботы?

— Конечно. Люблю тебя.

— И я тебя.

Новости были отличными, но не отменяли необходимость продолжить поиск. Кто бы ни отдавал приказы Лиаму, он точно делал это по телефону…

* * *

Так и не найдя в распечатках ничего достойного повышенного интереса, я сделала паузу и поехала домой. Очередная смс с неизвестного номера пришла на светофоре.

Три цифры и больше ничего.

Я хмыкнула, бросила телефон на пассажирское сиденье и поехала дальше.

По пути вспомнила о приглашении от Кэрри Бишоп, у которой на следующей неделе был день рождения, и с горестным вздохом свернула на перекрёстке к торговому центру. Необходимость участвовать в светской жизни Нептуна напрягала, но ещё больше раздражала необходимость следовать неписанным правилам — например, покупать подарки людям, на которых мне было плевать. Бродя по коридорам в толпе шопоголиков и случайных посетителей, я думала о том, кому хотела бы сделать подарок, и список выходил коротким. Папа, Логан, Дик, Мак, Ганты…

— Уоллес! — вслух произнесла я, резко встав посреди коридора.

На меня косо посмотрел мужчина, чуть не врезавшийся в меня, какая-то девчонка выругалась вполголоса в мой адрес, но мне было плевать. Я продолжала звать Уоллеса другом, но напрочь забыла о его дне рождении.

— Мак! — набрав номер подруги, я жалобно спросила: — Когда у Уоллеса день рождения?

— Через две недели, кажется. Какое сегодня число?.. Да, точно. А что?

— Фух! — облегчение было физическим, ноги подкосились, и я осела на удачно подвернувшуюся лавочку. — Я забыла. Ну и заодно напутала с датой. Я ужасная подруга.

— Да брось. Во-первых, ты не опоздала, во-вторых, уверена, Уоллес позвонит и лично нас пригласит.

— Я в торговом центре сейчас, может, поможешь с идеями для подарка?

…Помимо подарков именинникам я обзавелась кучей пакетов и к дому подъезжала в приподнятом настроении. На периферии сознания крутилась мысль, что воскресенье подходит к концу, а Логан так со мной и не связался, но я гнала их прочь и запрещала себе волноваться раньше времени. Он не менеджер в магазине, чтобы иметь нормированный рабочий день и возвращаться домой к ужину в пять-пятнадцать. Он на войне, где время — понятие относительное.

До дома оставалось полтора квартала, когда мне наперерез выехала незнакомая машина. Если честно, я даже не успела испугаться — из следующего за мной автомобиля выскочил Фрэнк с пистолетом наперевес и встал так, чтобы собой закрыть водительскую дверь.

— Выходи, живо! — рявкнул он на тонированный «БМВ».

Секунду ничего не происходило, а затем дверь стала медленно открываться…

— Пожалуйста, не стреляйте, — проблеял тоненький голосок, а следом показалась и его обладательница.

— Всё в порядке, Фрэнк, — подала я голос, опуская стекло. — Я её знаю.

— П-привет, Вероника.

— Привет, Эшли.

Ситуация была абсурдной, но смеяться никому не хотелось.

Эшли Бэнкс, бывшая одноклассница, сразу после школы выскочила замуж за приятеля своего отца — Эндрю Купера, с которым у неё была разница в двадцать лет, но зато тот был мультимиллионером. Мистер Купер был редким гостем на вечеринках, регулярно устраиваемых жителями Девятого района, но совершенно не возражал против присутствия на них своей юной супруги. После школы мы с Эшли не пересекались вплоть до прошлого года, впрочем, общаться у нас обеих не было желания, и мы ограничивались кивками при встрече, но на этом всё.

Более того, с ней не дружила даже Мэддисон, так что я не знала ничего о её жизни.

Кажется, прямо сейчас Эшли собиралась исправить этот преступный пробел.

— Мне нужно с тобой поговорить, Вероника! Но у меня нет твоего номера. Я заезжала в ваш дом, но никто не открыл, поехала в твой офис, но тебя и там не было. И вот увидела твою машину… Прости, я не хотела тебя пугать…

Она покосилась на Фрэнка, но тот уже понял, что опасности нет, и двинулся к своему автомобилю.

— Поговорить о чём? — хмыкнула я. — Если тебе нужна помощь детектива, дождись понедельника и приходи в офис…

— Это срочно. Я заплачу, сколько скажешь, но ты должна мне помочь!

Кажется, я очень жадная особа, потому что заветное «заплачу, сколько скажешь» заставило меня тут же забыть обо всех собственных планах.

— Ладно, не на дороге же разговаривать. Поехали.

Эшли облегчённо выдохнула, и мы двинулись к моему дому.

Уверив Фрэнка, что на сегодняшний вечер с расследованиями покончено, и после разговора с Эшли я планирую отправиться к Дику, я приглашающе махнула Эшли.

— О, а ты здесь не живёшь? — без вопросительной интонации протянула она, осматривая гостиную.

Она никогда мне не нравилась, и эта фраза будто вернула нас в школьные годы.

Ну конечно! Если я не привыкла к роскоши и провожу время либо в нашей спальне ночью, либо на кухне во время трапез, то сразу — не живу в доме?

— Что ты хотела? — не утруждая себя излишней любезностью, спросила я, садясь на диван.

— Это же останется между нами?

— Если ты никого не убила — да. В противном случае я должна буду позвонить отцу.

Она хихикнула, как будто я сказала что-то забавное, и принялась вываливать на меня подробности своей замужней жизни.

Я слушала с невозмутимым видом, но внутри корчила издевательские гримасы. Ну да, ну да, я и не сомневалась, что Эшли Бэнкс окажется одной из трофейных жён. Осталось лишь дослушать историю до конца и узнать, кто кому изменил.

Меня неизменно забавляло, как люди меняют своё мнение обо мне сразу же, как только возникала нужда в моей помощи. И это я даже не вспоминаю давние события и школьные годы.

Когда я вернулась в Нептун, никто не удивился открытию детективного агентства «Марс-инвестигейшн», и даже тот факт, что во главе теперь стоял не Кит Марс, а я, не заставил людей отреагировать. Ну да, я с пятнадцати лет работала на отца, всё было вполне логично. Но одобрения моя профессия ни у кого не вызывала. Нет, дело было не в самой детективной работе и даже не во мне — в том, что я встречалась с Логаном.

Не каждый был настолько смелым, чтобы сказать это мне в лицо, однако общество задавалось почти единогласным вопросом, зачем мне это, если мой парень миллионер. Некоторые добавляли, что работа в ФБР ради карьеры и престижа — это понятно, а вот частный детектив в маленьком калифорнийском городке…

К счастью, Логан был целиком и полностью на моей стороне и пресёк эти разговоры в своей прежней манере — просто нахамил в лицо удивляющимся, прошёлся по их образу жизни, походя назвал всех проститутками-содержанками… в общем, начало светской жизни у нас вышло громким. Но зато больше никто не удивлялся и не пытался лезть мне в душу. Так вот Эшли была одной из таких удивляющихся; как и многие другие, она считала мой выбор работы блажью и неприкрыто сомневалась в том, что я способна раскрыть даже самое простое дело. Кто-то ей тогда возразил, привёл в пример что-то из школьных времён, когда я помогала одноклассникам с самыми разными проблемами, завязался спор… На этом этапе, помнится, Дик утащил меня к бассейну дома Гантов, опасаясь, что я не захочу сдерживаться и всё закончится в лучшем случае безобразным скандалом, и дальнейшее я не услышала, но и так было очевидно, что в моём профессионализме у многих есть сомнения.

И вот теперь Эшли пришла ко мне и со слезами на глазах просит ей помочь.

По-хорошему, стоило напомнить ей её гадкие слова и указать на дверь, но я правда была жадной, а чек на крупную сумму мог примирить меня с необходимостью общаться с не самой приятной жительницей Нептуна. Тем более что дело было элементарным: найти случайного любовника Эшли, который заснял их секс, и отобрать у него запись, которой он теперь её шантажирует.

— Всё, что знаешь о нём…

— Я ничего о нём не знаю, — не слушая, истерично воскликнула она и умоляюще посмотрела на меня. — Вероника, ты должна мне помочь! Он прислал флэшку с записью прямо к нам домой! Эндрю вернётся в четверг, если он увидит это…

— Флэшка у тебя с собой?

— Нет, а что?

Хотелось закатить глаза и горестно застонать: тупые клиенты — то ещё испытание терпения. Но я, разумеется, сдержалась.

— Слушай, Эшли, ты обратилась ко мне за помощью. Почему?

— В каком смысле? — растерялась она.

— Я не единственный частный детектив в Нептуне. Почему ты не пошла к Винни Ван Лоу, например?

— Я не знаю его. Я не могу ему довериться. От этого же зависит моя жизнь!

— Значит, несмотря на всё, что ты обо мне говорила, мне ты доверяешь? — Ей хватило совести покраснеть, что я сочла за согласие. — Тогда давай я буду задавать вопросы, а ты отвечать. Ты ограничиваешь время, а значит, я не могу его тратить на то, чтобы объяснять, что и почему меня интересует. Либо ты следуешь моим указаниями, либо…

— Флэшка дома. Я хотела её уничтожить…

— Хорошо, что не успела, — хмыкнула я. — Привози её завтра в офис…

— Ты будешь её смотреть?! — возмутилась она, а я всё-таки закатила глаза.

— А как ещё можно вычислить твоего любовника? У меня нет хрустального шара, а ты не предоставила никакой информации о нём!

— Я правда ничего о нём не знаю. Может, сейчас поедем ко мне?

Я покосилась на часы и с сомнением уточнила:

— Твой дом далеко от дома Дика? Через полчаса я должна быть у него, а я всё ещё не готова.

— Тогда давай я подъеду к его дому к семи и передам тебе флэшку. Хорошо?

— Да, это оптимальный выход, — кивнула я и отправилась провожать Эшли.

Дела о супружеской неверности составляли девяносто процентов всех дел, с которыми приходят к частному детективу. Разница между ними состоит лишь в том, просит ли клиент проследить за заподозренным в измене супругом или же изменщик нуждается в прикрытии адюльтера. По общему правилу, дела эти не отличались разнообразием, были скучны и не сулили особой щедрости клиента, но именно благодаря им я могла оплачивать аренду и не чувствовать себя трофейной женой, живущей за счёт средств своего парня. Ну а когда клиент готов выложить пару кусков…

О, я со всем рвением займусь поисками!

* * *

Когда я подъехала к дому Дика, Эшли уже нервно бегала возле своей машины. Она явно была настроена на разговор, но я не собиралась лишать себя приятной компании из-за её прихотей, так что забрала флэшку, вручила визитку — чтобы ей не пришлось снова подрезать меня на дороге — и простилась.

Сегодня ужин был в сокращённом составе, потому что Даррену не здоровилось, и Мэддисон решила остаться с сыном, зато мы с Диком, Кейси и Аминой намеревались чудесно провести время. Никогда не думала, что настольные игры окажутся тем, на что я буду с радостью соглашаться, однако Амина их обожала, а потом и все остальные втянулись.

Когда Амина отправилась в кровать, мы привычно переместились к бассейну — в Нептуне, независимо от времени года, было приятно сидеть у воды…

— Я соскучилась по океану, — вдруг сказала я. Парни удивлённо воззрились на меня, и пришлось пояснять: — Логан часто таскает меня гулять по берегу, а в его отсутствие я не нахожу повода. Да и одной — не то.

— И ты всё это время молчала? — укоризненно покачал головой Дик. — На следующих выходных предлагаю устроить пикник в Кейп-Крессент… — он запнулся и почти испуганно застыл.

— Давай что-нибудь поближе найдём, — я сделала вид, что ничего не случилось — незачем было пугать Кейси рассказом о проблемах их любимого места, — но в целом я согласна. Бадминтон, который я дарила Амине на прошлый день рождения, жив?

— Конечно! — возмутился Дик и благодарно улыбнулся за смену темы.

— Ну и отлично! Даррена оденьте потеплее, мы с Аминой наиграемся всласть без того, чтобы половину времени лазить по кустам в поисках воланчика… Вы же себе найдёте занятие?

Смеясь и шутя, мы расслабленно рассматривали звёзды, потягивали слабоалкогольные коктейли и наслаждались чириканьем мелких птиц в кроне деревьев, свежим воздухом и, конечно же, атмосферой доверия, которую сумел создать Дик, ограничив доступ в свой дом только ближайшими друзьями.

А затем мой телефон истерически заорал…

На самом деле это был просто звонок, но в тишине он прозвучал подобно сирене об авианалёте, и мы все вздрогнули. Мы с Кейси разлили свои напитки, я на пол, а Кейси на себя, Дик нервно рассмеялся.

— Кто тебе звонит в такое время?

— А сколько времени-то? — пробурчала я, пытаясь достать телефон, продолжающий надрываться где-то в сумке.

— Двенадцатый час уже, вообще-то…

Наконец телефон оказался в моих руках, и всё раздражение будто смыло океанской волной.

964.

Код Ирака я давно выучила наизусть.

Дрожащей рукой нажав на зеленую кнопку, я поднесла телефон к уху и, надеясь и страшась, спросила:

— Логан?

— Привет, малышка.

* * *

Дик с Кейси замерли, не произнося ни звука, а увидев, как мои губы растягиваются в сумасшедшей улыбке, тоже заулыбались.

Как бы мне ни хотелось поговорить с любимым мужчиной наедине, совесть не позволила рыкнуть на друзей и убежать для приватного разговора в дом — я отлично понимала, что не одна переживаю за Логана и скучаю по нему. Пришлось включать громкую связь.

Самый главный вопрос — когда он вернётся — никто так и не задал. Логан всё равно не знал на него ответа, а как бы мы ни жаждали его возращения, постоянное «ну когда?» не делало ожидание легче. Зато банальное «как дела?» всегда было уместно: даже если Логан отказывался рассказывать о своих буднях, о себе он мог сообщить.

К счастью, в этот раз его миссия завершилась успехом, команда Логана обезвредила свою цель без потерь, а задержка на сутки объяснялась тем, что по дороге на базу им случайно попалась ещё одна группа талибов… с которой они тоже успешно справились.

Я облегчённо выдохнула, стараясь скрыть эмоции. Интересно, я когда-нибудь смогу воспринимать его командировки как просто работу?

— У меня всё хорошо, на этот счёт можете быть спокойны. Но я подумал, что лучше позвонить посреди вашей ночи, чем заставлять ждать и переживать.

— Тебе никто не говорил, что ты умник? — усмехнулась я и решительно поднялась. — Ну что ж, на этой позитивной ноте я прерываю дружеское общение. Пора проявить лучшие стороны характера и стервозно монополизировать диалог.

— Позвони, как сможешь, — успел крикнуть Дик до того, как я отключила громкую связь и вошла в дом, чтобы всё-таки поговорить с Логаном наедине.

Я ужасно по нему соскучилась, и телефонный разговор едва ли мог сделать меня менее одинокой, но я всё равно была очень рада его слышать. Рассказывая о делах, я хотела отмолчаться насчёт Фицпатрика, однако быстро сообразила, что Дик обязательно всё расскажет, потому решила выставить себя в выгодном свете и похвасталась тем, какая я осторожная. Логану наверняка сразу же захотелось запереть меня в подвале без окон — для пущей безопасности, но он лишь помолчал пару лишних секунд, усмиряя эмоции, а затем похвалил мою сознательность и Дикову предусмотрительность насчёт телохранителя.

— Ты чего-то недоговариваешь? — в конце концов спросила я, сумев уловить в интонациях и формулировках некую уклончивость. — Ты точно в порядке?

— Чёрт, Вероника! Как ты это делаешь? — рассмеялся Логан. — Ты права, есть кое-что… Но ничего особо плохого, клянусь. Я не хотел поднимать эту тему до возвращения, вот и молчал, чтобы не дразнить твоё любопытство. Но теперь даже не знаю. Сможешь потерпеть?

— Пожалуй, смогу, — после обдумывания кивнула я сама себе. — У меня тут куча активных загадок, есть на что направить внимание. И кстати, я начала обрастать связями на западном побережье. Вот с двумя федералами почти подружилась…

Мы проговорили почти полчаса, и, закрыв глаза, всё это время я представляла, что Логан дома, сидит рядом, слушая, как прошёл мой день, и достаточно протянуть руку, чтобы коснуться его, ощутить его объятия…

А затем на заднем фоне кто-то пробасил про вызов к командиру, и Логан скомканно простился, пообещав перезвонить при первой же возможности.

Этого было отчаянно мало, но я хотя бы успокоилась.

— Всё в порядке? — спросил Кейси, когда я вернулась.

— Да, конечно, просто… он слишком долго далеко.

* * *

Понедельник я начала с просмотра порно — никак иначе запись Эшли назвать было нельзя. И пары минут мне хватило, чтобы понять, что парень на видео не был случайным любовником, Эшли специально затащили в койку, чтобы снять компромат: уж слишком идеально он избегал попадания своего лица в камеру. Запись я просмотрела раз пятнадцать, но улов был откровенно жалким — несколько родинок и шрамов, в комнате даже не нашлось ни одной поверхности, где можно было бы увидеть отражение. И всё же теперь у меня было адекватное описание, а не блеяние Эшли про красивого парня.

Не заезжая в офис, я двинулась туда, где Эшли познакомилась со своим шантажистом. Клуб, разумеется, был закрыт до вечера, но они туда пришли уже вместе, а до того успели совершить променад по Чес-лейн. Припарковавшись на том же месте, где стояла машина Эшли, уже через десять минут я зазывно улыбалась владельцам камер наружного видеонаблюдения, прося о допуске к их записям. Как это часто бывает, удача пребывала в игривом настроении и крутила хвостом по велению прихоти. В первом магазине меня даже ни о чём не спросили, легко и просто пригласив за стол с компьютером, во втором вытолкали взашей, не дослушав, в третьем долго пытали, что да зачем мне это нужно, но за шестьдесят долларов согласились помочь… Но просмотр видео ничего не дал. Да, Эшли со спутником попали на запись, вот только он снова профессионально отворачивался. Это становилось интересным.

Папа рассказывал, как раньше работала полиция и частные детективы, с пренебрежением качая головой каждый раз, когда кто-то из помощников шерифа жаловался на трудности службы. Пару десятков лет назад никто и помыслить не мог, что ограбление можно раскрыть за минуту, просто посмотрев запись с лицом грабителя. Пока преступники приспосабливались к техническому прогрессу, статистика раскрытия совершённых в общественных местах правонарушений была на высоте. Прогресс не стоял на месте, совершенствовались способы опознавания, создавались сетевые базы данных… Но эволюционировали и преступники. Теперь только идиот с подтверждённым диагнозом шёл на преступление, не предприняв мер против опознавания: маски, перчатки — само собой, но профессионалы учитывали и расположение камер. Так вот блондин на видео вёл себя как профессионал, изучивший маршрут заранее.

Если бы это было дело об убийстве, скриншота записи мне бы хватило, чтобы найти виновного — проверить мотивы и возможности подозреваемых было легко и быстро, но заняться сексом с красивой женщиной мог абсолютно любой, в подозреваемых были все мужчины в возрасте от двадцати до тридцати пяти лет, находящиеся в штате Калифорния в тот день. Проверить всех блондинов было нереально.

Следуя по обозначенному Эшли маршруту, я заходила в одно заведение за другим, не теряя надежду найти запись, где будет лицо шантажиста, но удача окончательно отвернулась от меня.

Очередное сообщение с неизвестного номера заставило отвлечься, и я поняла, что день давным-давно перевалил за полдень и движется к закату — я провела шесть часов на ногах. Сразу же навалилась усталость, я покосилась на очередной магазин и решительно двинулась в обратном направлении к своей машине. На подъезде к дому позвонил Дик, радуя найденными для Мак вариантами, и я поехала к нему. Упав на диван и устало вытянув ноги, просмотрела предложенные варианты и хмыкнула:

— А ты профессионал, друг мой. Глядя на эти домики, я сама захотела их приобрести.

— Свяжись с Мак, может, это не то, что ей нужно?

— Может, проще будет, если она сама с тобой свяжется? — просительно спросила я.

Сил на общение не осталось, как и на притворство.

— Может, но… Как знаешь.

Поблагодарив Дика, я наконец отправилась домой, по дороге набирая номер Мак. Поняв, что принципиально он не против лично обсудить с Мак варианты, я решила предоставить дальнейшее взаимодействие заинтересованным сторонам. То есть я была готова выступать посредником или даже буфером между ними, как раньше, но…

— Привет, Мак! Дик нашёл для тебя несколько идеальных вариантов домов. Мне прямо очень понравились несколько! Свяжись с ним, ладно?

Я говорила уверенно и напористо, не давая подруге и шанса, и она поддалась.

— Л-ладно, — без удовольствия уступила она, хотела ещё что-то сказать, почти наверняка предприняв попытку переложить общение на меня, но я не позволила:

— Ну и отлично! Держи меня в курсе. Пока!

Я очень любила Мак, но на сегодня с меня хватит разговоров.

Но у вселенной были на меня совершенно иные планы.

Дверной звонок дребезжал без перерыва все три минуты, что мне потребовались на то, чтобы спуститься на первый этаж и дойти до двери. На крыльце обнаружилась истерящая Эшли.

— Он потребовал сто тысяч долларов!!! — вместо приветствия сообщила она и буквально смела меня с дороги, врываясь в дом.

— Ты могла сообщить об этом по телефону, — обречённо простонала я, закрывая дверь и следом за незваной гостей идя в гостиную.

— Ты нашла его?!

— За один день? — издевательски хмыкнула я и поморщилась. — Не паникуй. Шантаж как бы подразумевает выдвижение требований. Как он с тобой связался?

— Так же: в почте обнаружился конверт с фотографиями и записка.

— Ты их принесла?

На этот раз Эшли предусмотрительно захватила почту. Подавив рычание — ну неужели у меня в клиентках оказалась единственная в мире девушка, ничего не знающая об отпечатках пальцев?! — я оценила своё самочувствие и кивнула:

— Я проверю конверт на отпечатки, но для этого надо ехать в офис — думаю, ты догадываешься, что я не держу дома дактилоскопический набор. Так… а где фото?

— Там ничего интересного, — покраснела Эшли.

— Ты издеваешься? — всё-таки не сдержалась я. — Ты кто, Эшли? Детектив? Следователь? Позволь мне судить, что важно, а что нет!

— Вероника, я клянусь тебе, на фото нет ничего…

— Да твою же мать!

— Там его член! — зло заорала она и вдруг расплакалась. — Там только его член, и всё. Ни фона, ничего.

Я вздохнула.

— Эшли, — призывая себя быть терпеливой, позвала я и, когда она отняла руки от лица и подняла голову, мягко продолжила: — Я уже видела запись секса. Не тяни время, вряд ли я узнаю что-то принципиально новое о сексе из этих фотографий.

— Не осуждай меня, — всхлипнула Эшли и наконец достала из сумки смятые снимки.

Сразу стало понятно, почему она не хотела их показывать. Фотографии были отличного качества, физиологичные настолько, что крупный член казался живым; блестящие губы Эшли и поведённый взгляд тоже впечатляли.

Пара снимков действительно были бесполезны, и я легко вернула их Эшли:

— Эти можешь уничтожить… — я даже не успела договорить, как она выхватила фотографии и принялась их рвать. — Хм. А вот это может быть полезно…

На третьем снимке была видна часть комнаты и, что важнее, окно.

— Эй! Не смей жечь это в моём доме! — успела среагировать я.

Стоящая с зажигалкой в руке Эшли вздрогнула.

— Я в офис, — хмуро сообщила я, — а ты можешь покинуть мой дом и сжечь компромат на подъездной аллее.

— Я с тобой, — безапелляционно сказала она и сразу же двинулась к выходу.

Пока я искала пакет, куда можно убрать конверт, не залапав его ещё и своими пальчиками, и закрывала входную дверь, от клочков фотобумаги осталась только кучка пепла. Никак не прокомментировав пятно гари и мрачное удовлетворение на лице Эшли, я села в машину. «БМВ» взревел мотором и сорвался с места, я спокойно выехала следом.

Спокойный вечер отменялся…

Добравшись до места, я открыла дверь и преградила Эшли путь:

— Если собираешь меня отвлекать или мешать, тебе лучше уйти.

— Я буду вести себя тихо, — пообещала она и по-хозяйски оттолкнула мою руку. — Скромненько.

— Это тихо? — хмыкнула я, прошла за стол, включила компьютер и, пока он загружался, неожиданно для себя решила объясниться: — Мы разные, Эшли. Я не осуждаю тебя, но жить, как ты — это не моё. Да, я зарабатываю не так уж много, мне никогда не стать миллионером на этой работе, но я ни от кого не завишу.

— Вероника…

— Думаешь, я не знаю, что ты говорила обо мне? — я усмехнулась, смотря на то, как она прячет взгляд. — Знаю, Эшли. Я живу в доме Логана не потому, что всегда мечтала жить в особняке с бассейном, а потому что он привык к такому и было бы несправедливо лишать его этого потому, что мой отец шериф, а не кинозвезда или компьютерный гений, и не смог обеспечить мне богатое детство. Но, знаешь, оно стоит того. Логан уважает меня, а не считает бесплатным приложением к статусу миллионера. А если я когда-нибудь захочу от него уйти, я не буду переживать, что останусь с голой задницей на улице — я сама себя обеспечиваю.

— Извини.

Я махнула рукой, успев пожалеть о приступе откровенности, и достала набор для снятия отпечатков пальцев.

— Иди сюда, нужны твои отпечатки, чтобы исключить их.

Эшли покорно подошла и протянула руку, не зная, что делать дальше.

Через двадцать минут, получив результат сканирования, я выругалась — на конверте и снимках были только отпечатки самой Эшли.

— А он умнее, чем можно было предположить…

— Придётся платить?

— Не знаю, — честно покачала я головой. — У нас ещё есть фото. И я не успела проверить все записи с камер видеонаблюдения по пути вашего следования и не была в клубе.

— Вероника, у меня нет такой суммы.

— А даже если бы была — это не повод отдавать её шантажисту. Не паникуй пока.

Когда Эшли сказала, что понятия не имеет, где провела ту ночь, я воздержалась от комментариев и не стала требовать вспоминать подробности, но сейчас без этого, кажется, было не обойтись.

— Ты не вспомнила ничего нового об этом парне или месте, где вы были?

Она помотала головой.

— Я была слишком пьяна. Не настолько, чтобы не понимать происходящего, но…

— Давай-ка ещё раз. Расскажи, что помнишь, вдруг что-то всплывёт?

Она глубоко вздохнула и заговорила — было видно, что во второй раз рассказ даётся ей намного легче.

— Мы познакомились в кафе, пошли в клуб. Танцевали, пили. Он предложил поехать к нему… Когда увидишь его, поймёшь, почему я согласилась — он по-настоящему красив.

Я прикусила язык, чтобы не начать спорить. Зачем мне красивый незнакомец, когда у меня есть Логан? Хотя если бы моим мужчиной был кто-то в два раза меня старше… кто знает, может, я и смогла бы понять Эшли?

— На стоянке было темно, да и мне было плевать, какая у него машина. Мы заехали в гараж, дом я в темноте не рассмотрела. Потом стали целоваться, прошли в спальню… Когда всё кончилось, он довёз меня до моей машины. К тому моменту я уже достаточно протрезвела, чтобы сесть за руль. Он взял мой номер телефона, обещал позвонить… — Эшли запнулась, а затем стукнула кулаком по столу: — И ведь не обманул, ублюдок! Позвонил же!

— Сколько ехали от клуба?

— Несколько минут. Я помню, что когда сели в машину, он включил радио, и играла нравящаяся мне песня… Да, минут восемь-девять, — уверенно кивнула она собственным мыслям, — пара песен успела проиграть.

— Хорошо. Дом большой? Сколько этажей?

— Одноэтажный и небольшой… Где-то в центре. Мы проезжали мимо «Мистерии».

Магазин, торгующий всякой оккультной чушью, находился в шести кварталах от клуба.

— После этого ещё долго ехали?

— Нет, буквально пару минут. Это поможет?

— Не помешает, — успокоительно улыбнулась я, кивнула и сосредоточилась на отсканированном снимке.

Я не ошиблась, окно действительно попало в кадр, а программа очистки изображения помогла настроить резкость и контрастность таким образом, что стало видно то, что находилось за окном.

Откинувшись на спинку кресла, я прикрыла глаза и напрягла память, пытаясь сообразить, что мне напоминает фрагмент со снимка. Я точно видела это раньше, но…

— Эшли, знаешь, что это? — спросила я на всякий случай, повернув к ней монитор.

— Книжная неделя, а что?

— Чёрт! Точно!

Я даже рассмеялась от облегчения.

Книжная неделя была значимым событием зимы в Нептуне. Всевозможные конкурсы проводились в течение шести дней, а в последний, завершающий день, назывались имена победителей и устраивался шумный праздник. Ещё со школьных лет я помнила эти соревнование на знание классической литературы, мама заставляла меня участвовать, но хотя читать я любила, мне ни разу не довелось победить…

— Поехали, посмотрим на дома рядом, может, узнаешь что-нибудь. Сейчас темно, как и когда ты видела дом в прошлый раз.

Повеселевшая Эшли легко вскочила со стула для посетителей.

— Поедем на моей машине, — предупредила я, — лучше не рисковать, что шантажист узнает твой «БМВ».

* * *

Азарт, как обычно, нивелировал усталость. Я быстро сориентировалась на местности, определив, где должен располагаться дом, чтобы в его окно можно было увидеть часть рекламной растяжки, которая располагалась над вывеской книжного магазина на книжной неделе, и всего за десять минут мы нашли нужное.

Эшли порывалась кинуться к двери, но я быстро нажала на газ и покинула опасное место. Теперь, когда дело было почти раскрыто, можно было потратить время на объяснения:

— Что ты ему скажешь такого, что он передумает тебя шантажировать и с извинениями вернёт компромат? — ехидно поинтересовалась я. — Дом необитаем — ты не обратила внимания, что свет не горел? Шантажист может даже не быть владельцем. Я проверю, на кого зарегистрирован дом, сравню этого человека с твоим описанием… Если не поможет, придётся забраться внутрь и поискать отпечатки… Эшли, не лезь, ладно? Позволь мне работать спокойно.

— Ты права, Вероника.

Я с удивлением покосилась на неё, но была рада это услышать.

В принципе, в её уступчивости не было ничего особо удивительного: поняв, что я действительно могу найти шантажиста, Эшли перестала паниковать. Ей, конечно, всё ещё было страшно, что правда выплывет наружу, но теперь она верила, что я смогу помочь ей избежать такого развития событий. Только сейчас, вопреки её заявлению, она начала доверять мне.

Подъехав к офису, мы простились. Эшли пересела в свою машину и отправилась домой, я же зашла и занялась проверкой новой информации.

Как и ожидалось, шантажист не был владельцем дома, но в этом были и положительные моменты — дом был выкуплен агентством по недвижимости, принадлежащим Дику.

Я уже говорила, что Нептун маленький город?

Не откладывая, я набрала номер друга и без долгих прелюдий вывалила на него обезличенную историю клиента.

— Ты можешь впустить меня в дом?

— Прямо сейчас? — хмыкнул он, даже не удивившись.

— Это было бы просто великолепно, но, кажется, это был сарказм?

— Сарказм, конечно, — хохотнул Дик, — но ладно уж, окажу тебе услугу. Мы с Аминой как раз решили съесть мороженое перед сном, а оно, как назло, закончилось, так что ты застала меня на пороге. Сейчас возьму ключи от офиса, подъезжай туда.

— Ты лучший, Дик!

— А ты что, сомневалась?

К полуночи дело можно было закрывать.

Дик передал мне ключи от нужного дома и даже поехал со мной. Пока Амина лакомилась мороженым в машине, я успела осмотреться и снять отпечатки с выключателей и дверных ручек, особое внимание уделив прикроватной тумбе — на видео был момент, когда шантажист касался её. Справилась я быстро, вернула ключи и, рассыпавшись в благодарностях, рванула обратно в офис.

Чак Мюррей действительно был потрясающим красавцем с роскошным послужным списком мелких правонарушений. Чак выступал в роли помощника своего отца-мошенника с ранних лет, а когда папаша получил третью судимость и сел надолго, решил начать сольную карьеру. Судя по тому, что после совершеннолетия в его деле новых записей не добавилось, парень был неглупым, да и расследование его деятельности привело меня к тем же выводам…

Будь у меня время, можно было бы организовать слежку или устроить подставу и, шантажируя уже его самого подачей заявления в полицию, потребовать уничтожения компромата на Эшли, но её муж возвращался через сутки, и действовать нужно было быстро.

Найдя его адрес и телефон, я отправилась домой, продумывая детали плана. Поставила будильник на шесть утра и наконец-то рухнула на кровать. Уснула я, кажется, даже раньше, чем голова коснулась подушки.

* * *

Запасной план у меня был и включал вмешательство Фрэнка — тот, к счастью, легко согласился мне подыграть, — но я всё-таки надеялась, что прибегать к нему не придётся.

Логично предположив, что шантажист не носит с собой компромат, я устроилась в засаде у его дома с раннего утра и стала ждать удобного момента. Тот наступил через час, когда мистер Мюррей отправился на пробежку. Не мешкая, я вскрыла удивительно примитивный замок на входной двери и приступила к обыску. Вернее, собралась приступить, но это не понадобилось. На столе в спальне обнаружились обычные жёлтые конверты, на каждом из которых было написано женское имя.

Лина, Эмили, Стефани, Эшли, Анна.

Рядом стоял ноутбук, лежала камера…

Всё был до обидно просто.

Сунув конверты в сумку, я извлекла из камеры карту памяти и всё же приступила к обыску. В ящиках стола обнаружилось ещё несколько флэшек, и я без колебаний их забрала. Но больше ничего стоящего не нашлось, разве что фотография в рамке…

Сунув фото в сумку, я прихватила ноутбук и покинула квартиру, а через полчаса, налив кофе и с удобством устроившись за столом в собственном офисе, набрала номер Чака.

— Доброе утро, мистер Мюррей.

— Доброе, — напряжённым голосом отозвался он. Судя по всему, он уже вернулся с пробежки и обнаружил исчезновение своих вещей.

— Я звоню от имени моей клиентки, которую вы по глупости решились шантажировать.

— Кто вы?

— Та, кто может серьёзно испортить вам жизнь, — ласково представилась я. — Если вдруг у вас случайно сохранились ещё какие-то фотографии или видео, настоятельно рекомендую вам самостоятельно уничтожить их. В противном случае мне придётся порадовать вашу невесту деталями того, как вы проводите досуг, а заодно навестить вашу умирающую мать. Как считаете, она будет гордиться сыном, который пошёл в отца?

— Я понял вас, — негромко сказал он после паузы. — Верните ноутбук и камеру.

— Боюсь, это плата за ошибку, — покачала я головой.

Чак держался отлично, и это вызывало уважение несмотря на то, что его моральный кодекс внушал отвращение.

— Доброго дня, мистер Мюррей, надеюсь больше никогда не услышать вашего имени.

Завершив разговор, я позвонила Эшли, разбудив её отличными новостями и сообщением, что еду обналичивать её чек, и открыла конверты.

Лина Кармайкл была мачехой парня, который учился в моей школе парой классов младше. Ухоженная брюнетка чуть за тридцать отлично смотрелась верхом на красавце Чаке. Но вряд ли с этим согласился бы её супруг.

— Миссис Кармайкл? — набрав высветившийся на экране номер, спросила я.

— Да. С кем имею честь?

— Здравствуйте. Меня зовут Вероника Марс, я частный детектив. Ко мне обратились за помощью в поиске шантажиста, я вам звоню сообщить, что вы можете не бояться его звонка. Компромат я забрала и прямо сейчас уничтожу его.

Послышался грохот, восклицания — очевидно, Лина уронила телефон, но через десять секунд взволнованный голос зазвучал снова:

— Мисс Марс… Я могу забрать снимки?

— Разумеется, — ничуть не удивилась я и назвала адрес офиса.

Эмили и Анну я не узнала по фото, а вот при просмотре содержимого конверта Стефани не удержалась от ругательств. Она была женой Трэвиса Китлмайера, ещё одного моего одноклассника — хорошего парня и доброго приятеля Логана и Дика. Со Стеф он познакомился в колледже и безнадёжно влюбился. Трэвис был сыном богатого нефтепромышленника, так что ушлая Стефани не упустила шанса стать миссис миллионершей; друзья Трэвиса её не приняли, но, конечно, притворялись, чтобы не обижать друга…

Сдавать её мужу я, разумеется, не собиралась, но и звонить с успокаивающими новостями не стала. Пусть понервничает как следует, может, в следующий раз задумается, стоит ли изменять Трэву.

Миссис Кармайкл пришла через полчаса и, поняв, что я действительно нашла компромат на неё и передаю ей, от облегчения расплакалась и выписала мне чек на тысячу долларов.

— Мисс Марс, не спорьте, прошу! Порядочность должна вознаграждаться!

Не то чтобы я спорила…

Уверив, что её тайна умрёт вместе со мной, мы простились добрыми друзьями.

Напевая под нос, я покормила шредер фотографиями, отформатировала все украденные флэшки и винчестер ноутбука и с широкой улыбкой двинулась в сторону банка. Несколько тысяч на счёт — отличное утро!..

Звонок от отца стал громом посреди ясного неба.

— Вероника, тело Тампера нашли утром на пляже. Не хочешь пожить недельку-другую у нью-йоркских друзей?

Откуда у меня друзья, папа?..

— Слоник знает? — только и спросила я.

— Да, он видел, как к дому подъехала полицейская машина, и зашёл поддержать жену Тампера.

— Ясно. Спасибо, что сообщил.

От хорошего настроения не осталось и ошмётков. Сможет ли Слоник простить мне смерть друга? Конечно, не я его убила, но именно я уговорила выступить против Лиама Фицпатрика и дать показания.

Припарковавшись, я подошла к машине следующего за мной тенью Фрэнка и села на пассажирское сиденье.

— У нас первый труп, — безэмоционально сообщила я. — Дело принимает серьёзный оборот.

— Вам лучше вернуться домой, — невозмутимо кивнул он.

— Заглянем в банк и поедем баррикадироваться.

— Вы в порядке? — неожиданно участливо спросил Фрэнк. — Это был ваш друг?

— Нет, я его почти не знала. Но у нас есть общий друг, который вряд ли меня простит.

Не сказать чтобы изоляция сильно повлияла на мою жизнь, но сам факт, что я вынуждена прятаться, напрягал. Сначала я даже немного обрадовалась, что не придётся идти на день рождения Кэрри Бишоп, в первые пару дней давление почти не ощущалось, но уже в среду мне пришлось отказаться от визита к Дику — я не могла и помыслить о том, чтобы притащить на хвосте в дом друга возможных убийц, — и стало понятно, что четыре стены, даже если дом огромный, давят. Дик всё понял верно и тоже обзавёлся охранником для дочери. Конечно, по большей части дело было в паранойе, но недооценивать опасность Лиама Фицпатрика — удел мёртвых идиотов.

И всё же я даже мысленно не возмущалась, отдавая себе отчёт, насколько всё стало серьёзно. Лиаму не нужен был мой десятилетний опыт детективной работы, чтобы сложить два и два и понять, что мои визиты в латинский квартал за пару дней до того, как лидер PCH оказался в допросной, не случайное совпадение, а Тампер не сам по себе неожиданно проснулся тем утром с намерением во всём сознаться прокурору. Но вот предсказать, что предпримут Фицпатрики… гадать было бессмысленно, они действительно были способны на всё.

Слонику я написала сообщение с соболезнованиями, не решившись звонить. Он не ответил. Надеюсь, потому что был занят организацией похорон, а не потому что возненавидел меня.

Скучая, я продолжила искать владельца земли на Симп-лейн, всё дальше и дальше продвигаясь по цепочке, а заодно отслеживала номера, с которыми контактировал Лиам, но ничего подозрительного не находилось: члены семьи и банды, номера ресторанов, один раз мелькнул номер с кодом Невады, но разговор продлился семь секунд, и я сочла это случайным звонком. Схема вырисовывалась масштабная, с десятками активных членов и бесчисленным множеством шестёрок уровнем пониже. Признаться, это пугало. Одно дело Лиам и его кузены, но в реальности семейный бизнес давно приобрёл масштабы международного ОПГ.

Пару раз звонил агент Уорнер, выясняя всякие мелочи, из которых было очевидно, что ФБР копает не только под Джереми, но и под Джона, но меня это ничуть не смущало — мешать и вводить следствие в заблуждение я не намеревалась, а потому искренне и развёрнуто отвечала на вопросы. Его интересовали локации Нептуна, которые отлично известны местным, но никак не отображены на картах, исторические факты вроде того, когда реально, а не по бумагам, начал работать частный аэродром… Много о чём он спрашивал.

Папа заехал вечером в четверг, привёз продукты, посидел рядом да так и уехал, толков ничего не сказав. Тампер успел дать показания, но его смерть ставила под большой вопрос всё дальнейшее дело. Улик на теле не было обнаружено, он умер от передозировки, и были немалые шансы, что прикормленные Лиамом законники попытаются спустить всё на тормозах, выставив Тампера обычным наркоманом, не рассчитавшим дозу. В данный момент предъявить Лиаму было нечего, но прокурор был на нашей стороне и пока не отчаивался, обещая что-нибудь придумать. Оставалось ждать, то ли когда осенит прокурора, то ли следующего шага Лиама.

А в ночь на пятницу меня оглушила сигнализация.

Фрэнк вместе с напарником посменно находились рядом всё это время, и сейчас я была как никогда счастлива, что Дик настоял на охране и я не одна в огромном доме. Что делать в случае проникновения, мы обсуждали, и потому я не мешкала. Фрэнк бесшумной тенью возник в дверях спальни, убедился, что я реагирую адекватно, и растворился в темноте коридора. Не прошло и минуты, как с первого этажа послышались звуки драки, кто-то заорал, а затем в наступившей тишине прозвучал уверенный голос:

— Мисс Марс, подойдите, пожалуйста.

Выдохнув, я убрала пистолет — на шокеры больше не было надежды — и двинулась на голос.

В гостиной обнаружились двое: парень лет восемнадцати-двадцати и мужчина лет тридцати. Парня я видела впервые, а вот мужчина был кузеном Лиама — Шеймусом Фицпатриком. Встретить Фрэнка они явно не ожидали и потому не сумели отразить его нападение. Сам Фрэнк с невозмутимым видом держал направленный на коленопреклонённых пленников пистолет и просто ждал.

— Вы их знаете? — спросил он не оборачиваясь, услышав мои шаги.

— Вижу в первый раз в жизни, — слегка исказила истину я.

Вживую я действительно не видела Шеймуса ни разу, но вот его досье успела изучить, когда проверяла круг общения Лиама, вычисленный по его телефонным разговорам. Шеймус Фицпатрик был старшим сыном младшего брата Филмора Фицпатрика — отца Лиама. Ему был тридцать один год, шесть из которых он провёл в тюрьмах — три в Ирландии и три в Сан-Квентине. Он был холост, жил в съёмной квартире в квартале от «Стикса» и не чурался грязной работы — на нём висело шесть обвинений в причинении тяжких телесных повреждений, но ни одно из них не дошло до суда, поскольку Фицпатрики запугивали потерпевших, не позволяя им что бы то ни было рассказывать полиции.

Милый мужчина, правда? Именно тот, кого девушка хотела бы увидеть ночью в своём доме.

Но в компании Фрэнка он не казался таким уж страшным.

Мне давно было очевидно, что выставлять напоказ лишние знания бывает вредно для здоровья. Лиам мог послать своих парней для того, чтобы выяснить, что мне известно, а не ради избавления от неугодного человека. Эти двое не могли не понимать, что в доме установлены камеры, но пришли с открытыми лицами и даже без перчаток — сомнительно, что они здесь в качестве киллеров. А это означало, что есть шанс притвориться дурочкой и отделаться малой кровью.

— Кто вы и что вам надо?

Шеймус ехидно усмехнулся, его напарник скорчил презрительную гримасу.

— Мне допросить их? — уточнил Фрэнк.

— Я хотела позвонить папе, но… пожалуй, сначала стоит получить несколько ответов. Боюсь, шериф будет ограничен в методах допроса, а я хочу знать, какого дьявола происходит.

— Вам стоит вернуться в спальню, мисс Марс

— Хочу послушать.

— Будет грязно, мэм. Робин заберёт их к нам, там и допросит. До утра вряд ли будет много полезной информации, вам стоит поспать, — Фрэнк и глазом не моргнул, озвучивая «план».

Парень заволновался, косясь на Шеймуса.

— Только пусть не убивает их, — попросила я. — Папа не обрадуется.

— Как пожелаете.

Вот теперь и на лице Шеймуса проступило волнение. То, как спокойно мы обсуждали их участь, не могло не произвести впечатления. На то и был расчёт.

— Расслабьтесь, мисс Марс, — протянул он с лёгким акцентом, — это просто неудачное ограбление.

— Серьёзно? — хмыкнула я. — И потому вы даже не удосужились проверить, есть ли в доме сигнализация?

Телефон Фрэнка пиликнул, и он обратился ко мне:

— Робин приехал. Впустите его, пожалуйста.

Я отсутствовала не более двух минут, а по возвращению застала милую картину лежащего на полу корчащегося Шеймуса и стонущего парня с окровавленным лицом. У обоих руки были стянуты пластиковыми стяжками, потому гримасы вышли выразительными.

— Робин, забирай груз. Допроси по четвёртой схеме. К утру нужно будет сдать их живыми шерифу, так что ответы нужны раньше, — без выражения распорядился Фрэнк, будто речь шла о доставке пиццы.

— Понял, — отрывисто кивнул тот и двинулся к парню.

Наблюдать за работой профессионалов всегда приятно. Но только не когда они работают против тебя.

— Что ещё за четвёртая схема? — фальцетом воскликнул парень, больше не притворяясь бесстрашным и смотря на Робина едва ли не с ужасом.

— Четвёртая схема допроса предусматривает интенсивное физическое воздействие на объект, не включая применение средств, могущих повлечь за собой необратимые повреждения или летальный исход, — как по писанному процитировал Робин, будто стоял на плацу и отвечал на вопрос сержанта.

Парень сглотнул и покосился на Шеймуса, но тот уже и сам понял, что игры кончились и они имеют дело с профессионалами.

— Эй, ребята, мы можем просто поговорить! — быстро произнёс он и повернулся ко мне. — Мисс Марс, вы же не такая, подумайте, что вы делаете?!

— Я? Я ничего не делаю, — нарочито удивилась я. — Под утро меня разбудила сигнализация, но мой охранник приказал мне не покидать спальню. Через некоторое время он сообщил, что всё спокойно, и это были два грабителя, с которыми он сам разобрался и вызвал полицию. Поскольку грабителей было двое, ему пришлось вспомнить боевое прошлое и применить все свои умения, чтобы справиться с двумя нападающими — именно поэтому те представляют собой кровавое месиво. Но я ничего этого не видела, я ведь пряталась в спальне…

Глаза Шеймуса распахивались всё шире по мере того, как я озвучивала свои будущие показания. Страшно представить, каково ему было. Привыкнув, что он член клана неприкасаемых Фицпатриков, перед которыми дрожат или, в худшем случае, с которыми считаются, он внезапно оказался на месте своих жертв — никем, обычным человеком, чья жизнь и физическая целостность не представляли ценности.

— Уверен, мы можем решить дело мирно! — суетливо произнёс он.

— Вы проникли в мой дом именно за этим?

— Да мы просто поговорить хотели!

— Нормальные люди для этого звонят, — отрезала я. — Кто вы и что вам от меня нужно?

— Мы хотели узнать, что вам известно о смерти Тампера.

— Тампера? — деланно удивилась я. — Тампера — байкера? Но… Ничего. Он умер?

Шеймус недоверчиво уставился на меня, но уж притворяться я умела мастерски и бестрепетно встретила его взгляд.

— Какое вообще отношение он имеет ко мне? Мы в последний раз виделись в школе!

— Вас видели в доме Наварро.

— И что?! — изобразила гнев я. — Мы со Слоником давние друзья. Не всё у нас гладко, но при чём тут Тампер?

Блеф сработал — из глаз Шеймуса ушла настороженность, он поверил, что я не причастна к ситуации с показаниями. Вот только поверит ли в это Лиам?..

— Ваша очередь отвечать! Кто вы?

Шеймус покосился на Фрэнка и Робина и со вздохом представился. Конечно же, он ничего не рассказал полезного, но если у кого-то и были сомнения насчёт причастности Фицпатриков к убийству Тампера, они развеялись окончательно.

— Так что, мы пойдём? — в конце спросил Шеймус.

Я посмотрела на него как на идиота и набрала номер отца.

* * *

Сосредоточившись на преступниках, я забыла про обычных жителей, и как итог о нападении на мой дом уже утром знал весь город. Полицейские машины на подъездной аллее невозможно было проигнорировать, соседи пришли с вопросами, и пришлось говорить об «ужасном совпадении: убийстве друга человека, у которого я была в гостях накануне». Весть мгновенно разлетелась…

— Это даже хорошо, — оценил Дик, прибежавший ко мне с первыми лучами солнца и беспрепятственно пропущенным на место преступления по приказу шерифа. — Теперь Фицпатрики не посмеют повторить визит.

— Ты явно не знаешь Лиама Фицпатрика, — невесело усмехнулась я. — Но есть надежда, что Шеймус через адвоката передаст Лиаму, что я не при чём. Поверит или нет, вот в чём вопрос.

— Может, тебе пожить у нас?

Я повернулась и нахмурилась, демонстративно постучав пальцем по лбу:

— Хуже идеи я давно не слышала. Рисковать, чтобы Фицпатрики заявились ещё и в твой дом, я не намерена. Мало Амине было похищения, надо добавить избиение отца? Да и потом, у меня есть Фрэнк. Всё будет нормально.

Ужаснее всего ждать страшного, а когда оно случилось, становится легче. Я выждала взаперти ещё день, получила сообщение, что адвокат Фицпатриков навестил Шеймуса, которому предъявили-таки обвинение в незаконном проникновении, и перестала прятаться. Лиам должен был поверить, что мне нечего бояться, а для этого необходимо было вести себя, как ни в чем не бывало. Но от компании Фрэнка, разумеется, отказываться в ближайшее время я не планировала.

Стоило вернуться в офис, как дела поглотили меня. Автоответчик был переполнен, три клиента жаждали встретиться со мной и вручить чеки за слежку за своими супругами, ещё один потенциальный клиент уклончиво сообщал о серьезной проблеме, с которой ему могу помочь только я, и просил назначить время для личного разговора. Браться за новые дела, не разобравшись в ситуации Симп-лейн, не хотелось, но так было правильно, и я поочередно связалась с каждым.

* * *

Иллюзорное спокойствие — забавная штука. Расследования велись, множество людей усердно раскапывали факты, чтобы сложить их в единую картину, но внешне Нептун был тихим и спокойным городком.

Охота на Эмбона развернулась по всей Америке. ФБР собрало группы в четырёх штатах, заново проводя расследования пропажи девушек, на которых я указала, и агент Уорнер довольно часто появлялся на моём пороге с очередной порцией вопросов. Не то чтобы я реально могла на все из них ответить, однако с пониманием реалий Нептуна без меня он не очень хорошо справлялся.

Фицпатрики, взбудораженные предательством Тампера, провели чистку в своих рядах, и больница пополнилась новыми пациентами, к счастью, обошлось без новых трупов. Папа почти не спал, нещадно гонял своих помощников, но мне ничего не говорил. Избитые байкеры с молчаливого попустительства врачей подверглись жёсткому прессингу с его стороны, шериф Марс на пару с прокурором уговаривал парней одуматься, пока не стало слишком поздно, и таки дать показания, заключив сделку со следствием. Насколько успешно — я не знала, дело приняло крутой поворот, и потому отец запретил мне соваться с вопросами.

Слоник так и не ответил, хотя я пыталась с ним связаться ещё дважды. Обидно, но вполне понятно. Пока я не возникла снова в его жизни, у него всё было относительно хорошо, но стоило мне появиться на пороге — и он лишился друга детства.

Единственное, что радовало, так это работа. Клиенты шли сплошным потоком, иногда по два раза в день меня просили проследить за коварным изменником-мужем или неблагодарной шлюхой-женой, я не отказывала. Сезон измен начался, что ли?.. Поскольку слежка на двух машинах была демаскирующим фактором, Фрэнку пришлось перебираться на пассажирское сиденье. На самом деле от его услуг уже можно было отказываться, Фицпатрики больше не проявляли ко мне интереса, но Дик не стал и слушать:

— Когда они сядут — вот тогда и обсудим.

На справедливое возражение, что открытие дела и расследование не гарантируют приговор и реальный срок, Дик просто отмахнулся. Что ж, компания молчаливого охранника ничуть мне не мешала.

В свободное от слежки время я продолжала заниматься недвижимостью Симп-лейн. Двенадцать подставных компаний по каждой сделке казались чем-то невероятным, однако никакой связи между ними по-прежнему не было, а значит, до конца цепочки я так и не добралась, а это означало, что сдаваться рано. О том, что моё упорство окупилось, я даже не сразу догадалась. Семь фирм, с проверки которых я начинала, сократились до трёх на прошлом круге, и последние три компании, которые я вычислила накануне, имели разных владельцев, разные контактные телефоны, но кое-что общее у них всё же было. Адрес.

Мейн-стрит, 235. «Northgate Las Vegas Resort & Casino».

Могло ли это быть совпадением? Я поверю в это, только если прямо сейчас в дверь постучат, и появится радужный единорог.

В дверь постучали.

Нервно хохотнув, я крикнула приглашение входить и застыла.

Лучше бы это был боевой единорог.

— Привет, Лори, помнишь меня?

Посреди моей приёмной стоял Денни Бойд и преотвратно ухмылялся.

С Денни Бойдом я познакомилась в предпоследний школьный год, когда помогала Логану избавиться от обвинения в убийстве Феликса Томса.

Несколько месяцев спустя после роковой для нас ночи к шерифу Лэмбу обратился человек, утверждающий, что он был свидетелем убийства Феликса, вот только два обстоятельства мешали порадоваться, что дело наконец сдвинулось с мёртвой точки. Во-первых, Логан помнил дальнобойщика-мексиканца, который помешал байкерам забить его до смерти, и успешный белый пластический хирург им быть никак не мог. А во-вторых, свидетель утверждал, что именно Логан совершил убийство.

В ходе проверки прошлого Тома Гриффита я узнала, что его отстраняли от практики за совершённую вне медицинского учреждения операцию Дэниэла Бойда, и отправилась поговорить с тем лично, надеясь, что это поможет понять, почему Гриффит подставляет Логана. Как и всегда, я представилась чужим именем — Лори, сказала, что планирую сделать операцию у доктора Гриффита, потому и собираю о нём сведения. Бойд показался обычным мужчиной — он флиртовал, шутил, не задавая вопросов рассказал о той самой операции, за которую Гриффит получил взыскание, привёл меня в бар, где стоят биллиардный стол, с которого так и не вывели кровь… А потом моя одноклассница, Молли Фицпатрик, меня разоблачила, Лиам пытался меня придушить, Логан угрожал им пистолетом…

Вот так я и познакомилась с Фицпатриками.

И видеть Дэнни Бойда на пороге…

К счастью, Фрэнк не подвёл: бесшумно выскользнув из закутка, который я называла офисной кухней, он моментально скрутил Бойда, обезоружил его и усадил на стул для посетителей, угрожая его собственным пистолетом.

— Какая ты гостеприимная, Лори, — ничуть не впечатлился Бойд.

— У тебя сообщение от Лиама? — не желая тратить время на обмен уколами, прямо спросила я.

Но он покачал головой.

— Разговор есть. Конфиденциальный. Пусть твой парень подождёт снаружи.

Я рассмеялась, даже Фрэнк, уж насколько не проявлял эмоций, хмыкнул. Однако Дэнни это не смутило.

— Я серьёзно, Марс, разговор не для посторонних ушей.

Об этом я уже догадалась. И не только потому, что он перестал звать меня Лори.

— Фрэнк останется. Не устраивает — где дверь, ты не успел забыть.

— Надень на меня наручники и прикуй к трубе, если боишься, но говорить я буду с тобой.

Я посмотрела на Фрэнка, засомневавшись.

Проклятое любопытство!

— Ладно, но он будет неподалёку.

Бойд закатил глаза, Фрэнк одарил меня долгим взглядом, но возражать не стал, и минуту спустя мы с гостем остались наедине.

— Мне нужен иммунитет, новая личность и билет до Аргентины, — понизив голос, сказал он. — И тогда я сдам Лиама.

Если бы я что-то держала в руках, непременно уронила бы. Я ошиблась, не опознав боевого единорога. Слова Бойда были…

— Зачем тебе это? — подозрительно спросила я. — И почему ты пришёл с этим ко мне?

— Не тупи, Марс. Я не могу заявиться в управление шерифа — это приговор.

— Ваши ребята уже убили одного человека за то, что навестил Слоника одновременно со мной. Не боишься, что тебя постигнет та же участь? Как оказалась, я нежелательное лицо по мнению твоего кузена.

— А он знает, что я у тебя.

На этом моменте я перестала понимать происходящее и даже не стала этого скрывать, натурально вытаращившись на Бойда.

— Что?

— Я женат, ты в курсе?

Я машинально кивнула, потому что изучала его дело и знала об этом, и мысленно дала себе подзатыльник.

— Не в курсе, но это ожидаемо. Ждёшь поздравлений?

— Обойдусь. Мы женаты меньше года, но её поведение недавно серьёзно изменилось. Она часто задерживается, не говорит, где была. У меня появились подозрения.

Я смотрела на него и ничего не понимала.

— В последнее время о тебе частенько говорят в «Стиксе», думаю, ты догадываешься об этом. Так вот вчера я пришёл в бар злой на жену, услышал твоё имя, и сказал Лиаму, что считаю отличной идеей нанять тебя для слежки за женой, сначала это восприняли как шутку, но я добавил, что это отвлечёт тебя от наших дел и заодно даст возможность присмотреть за тобой — вдруг ты проговоришься о том, что знаешь о наших делах. И Лиам согласился, что идея неплоха. Я не дурак, Марс, прикрытие я себе обеспечил.

Давно никто настолько не выбивал меня из колеи.

— Так чего ты ждёшь от меня? — растерянно спросила я.

— Узнай, что за дела появились у миссис Бойд, и скажи отцу, что я хочу поговорить с прокурором, если их устраивают мои условия. Фото и расписание жены у меня в кармане. И пятьсот баксов на текущие расходы.

Около минуты я молчала и моргала, как рыба, от которой ждут доказательств закона Архимеда.

— Ты не сомневаешься, что я возьмусь за твоё дело?

— А у меня есть козырь.

— И какой же? — недоверчиво хмыкнула я.

— Мы не убивали Тампера.

После ухода Бойда я долго не могла прийти в себя. Мне нужно было время на то, чтобы переварить всё сказанное им, а для этого требовалось освободить голову от других дел и сконцентрироваться только на этом. Одному клиенту я послала фотографии с последней слежки, и хотя запечатлевшего его миссис в компрометирующем виде снимка среди них не было, ему хватило для скандала: пусть женщина не делала ничего особо предосудительного, сам факт, что она проводит ночь в клубе, заигрывая с какими-то мужчинами, клиента удовлетворил. Со второй клиенткой, попросившей выяснить связи слишком много лгущей дочери, я разобралась не вставая с кресла — соцсети не оставляли приватности шанса на выживание. Оставался владелец недвижимости на Симп-лейн, не думать о котором я просто не могла.

— Фрэнк, не хотите прокатиться в Лас-Вегас?

Он сдержанно кивнул, и я набрала номер Дика:

— Друг мой, я напала на след, и ведёт он меня в казино.

— Если ты насчёт денег, то я уже сказал: делай всё, что потребуется. Но, Вероника, ты уверена, что тебе стоит туда соваться?

— Я на разведку, — успокоила я.

До Вегаса было пять часов пути, в казино до вечера делать было нечего, так что я решила не откладывать на завтра то, что не очень-то хотелось делать и сегодня. Но прежде необходимо было подготовиться.

Пока я заканчивала с делами, подъехал Робин — Фрэнку тоже нужно было сменить гардероб перед посещением пафосного места. Я закрыла офис и поехала домой, прикидывая, как лучше всего действовать в Вегасе. Никуда лезть я не собиралась, но сколько раз обычная проверка превращалась в разведку боем? Вегас — не знакомый до каждого камешка Нептун, в столице игорного бизнеса действуют иные правила и законы, и они очень жестоки.

К тому моменту, когда Фрэнк вернулся на пост, я успела привести себя в подобающий вид и собраться, и выехала из гаража на «Lexus LFA» — одной из машин Логана, которую он брал только по особым случаям для статуса и демонстрации богатства. Но если я хотела, чтобы меня восприняли всерьёз, дорогущий автомобиль ограниченной серии мне был нужен не меньше «маленького чёрного платья».

По I-15 мы без проблем проехали всю Калифорнию и добрались до границы Невады. Заехали на заправку, и я переоделась прямо в туалете. Если кто-то и стал свидетелем преображения мелкой блондинки в джинсах в роковую брюнетку в маленьком чёрном платье и на огромных каблуках, то представиться он не пожелал. Фрэнк невозмутимо пересел на место водителя, я устроилась на заднем сиденье, и мы двинулись в казино «Нортгейт».

В выпускном классе я уже бывала в казино с Дунканом, и мне не понравилось. Мне вообще не нравился Вегас — искусственный, нарочитый, шумный и яркий. Юг-Мейн-стрит переливалась огнями и сияла, манила глупых провинциалов, приглашающе мигала завсегдатаям. Не уверена, было ли в этом виновато то, что я выросла в семье с достатком ниже среднего, или же дело было в моей жадности, но я не понимала желания сорить деньгами и не понимала сам Вегас. Впрочем, это не мешало нацепить гримасу пресыщенной усталости и с высокомерным видом пройти мимо охраны.

Маскировка сработала отлично, автомобиль произвёл именно то впечатление, что и планировалось, и я не вызывала подозрений — просто ещё одна дочь или жена богача, от скуки решившая поиграть в казино. Да уж, в джинсах и удобной обуви меня и на порог бы не пустили. Зато сейчас мне угодливо улыбался персонал, а стоило чуть притормозить перед покерными столами — тут же вручили алкогольный «комплимент от заведения»; холодной улыбкой небрежно поблагодарив официанта, я поплыла по залу как королева, контролируя выражение лица и стараясь скрыть интерес.

Золото и зеркала, в которых отражается золото; самые разные люди. Вегас был отличным плацдармом для изучения людских страстей. Но меня интересовало другое. Подтвердить верность догадки — это одно, доказать — совершенно другое. Да, я не ошиблась и правильно прошла по денежному следу — конечные компании-покупатели в ряд стояли передо мной в лобби отеля «Нортгейт», но истинного владельца я так и не вычислила, если только не допустить, что мороженщик, торговец сувенирами и хозяин магазина с текстилем с символикой казино не тайные богачи, вкладывающиеся в недвижимость Нептуна.

Стараясь не привлекать к себе внимания — даже с Фрэнком за спиной я не выделялась среди других гостей казино, — почти два часа я бродила по залу; сыграла в покер, выиграла три с половиной тысячи, выпила на удивление вкусный коктейль… но так и не придумала, что делать дальше. Будь это клуб в Нептуне, я бы проскользнула мимо охраны в кабинет владельца и всё разнюхала или внаглую бы постучала в дверь и попросила ответить на пару вопросов, но в Вегасе такие примитивные методы априори не могли сработать.

И вот когда я уже открыла рот, чтобы признать провал и сообщить, что экскурсия окончена и пора возвращаться в Нептун, в голову пришла идея.

Может, всё проще? Что если официальные владельцы даже не в курсе, что их имена используются в мутной схеме? Хозяева лавок, лично стоящие за прилавками, мало отличались от тех людей, которых угрозами выживали с Симп-лейн. Так кому они платят «дань»? Может, это не какой-то абстрактный человек, а сам хозяин казино? Кто ещё рискнул бы оформлять собственность на этих людей, как не тот, кто может отобрать у них всё одним росчерком под договором аренды?..

Сделав знак Фрэнку отстать на пару шагов, я вернулась к сувенирному магазину и с презрительной гримасой ткнула пальчиком в дальний угол, где под самым потолком находился набор для пикника — плед, имитирующий зелёное сукно игрового стола, бокалы с логотипом казино и что-то ещё, и пока обрадовавшийся крупной покупкой продавец доставал коробку, я перегнулась через прилавок и сумела сфотографировать лицензию на торговлю — посетитель мог видеть лишь верх заламинированного документа с названием казино и именем торговца, остальная же информация была скрыта товаром. Но мне была нужна именно она, и теперь я имела все шансы узнать, на кого работает человек, под чьим именем совершались сделки.

Фрэнк безэмоционально нёс упакованный набор в левой руке, я же из последних сил сдерживалась, чтобы не побежать — нетерпение съедало меня. Не дожидаясь, пока мне откроют дверь, я нырнула на заднее сиденье «Лексуса» и сразу открыла ноутбук, перекидывая фотографию. Мы как раз выезжали с парковки казино, когда снимок прогрузился и я смогла прочитать фамилию.

Леонардо Лобо.

Хм… Ну что ж, мистер Лобо, давайте знакомиться.

* * *

К отцу я поехала на следующий же день и сразу заподозрила неладное. Папа совсем не был рад меня видеть.

— Что ты пытаешься от меня скрыть? — хмуро спросила я после нескольких минут безуспешных попыток просто пообщаться.

Папа открыл рот для ответа, закрыл, так ничего и не сказав, и со вздохом покачал головой:

— Я не должен это обсуждать с тобой, Вероника. Прости, но дело даже не в том, что ты не коп, а гражданское лицо, и, конечно же, не в недоверии, просто… Я не хочу, чтобы ты имела ко всему этому хоть какое-то отношение.

— Пап… — я даже растерялась. — Я же обещала никуда не лезть, помнишь? И я держу слово. Но не иметь отношение… тебе не кажется, что слишком поздно об этом говорить? И кстати, я вот старательно никуда не лезла, так проблема сама пришла ко мне в офис. Дэнни Бойд предлагает сдать Лиама, если прокурор выбьет ему иммунитет, новое имя и билет в Аргентину.

На папу было жалко смотреть. Он разве что не начал волосы на себе рвать, да и то, думаю, причиной была лысина на макушке, а не недостаточное отчаяние.

— Господи!.. — простонал он, пряча лицо в ладонях. — Ну почему именно к моей дочери должны обращаться все эти отморозки?!

Вопрос явно был риторическим, так что я его проигнорировала и задала свой:

— Пап, отвлекись от страданий. Ты знаешь человека по имени Леонардо Лобо? Он из Лас-Вегаса…

Лицо отца мгновенно преобразилось, в глазах сверкнула сталь, а голос стал звучать подобно молоту, ту самую сталь выковывающему:

— Это очень опасный человек, Вероника, и я запрещаю тебе…

— Прости, пап, — перебила я. Никогда раньше я не пыталась отстаивать собственную самостоятельность, когда отец говорил со мной шерифским тоном, всегда соглашаясь, что ему виднее. Но сейчас был иной случай. — Ты не можешь уберечь меня от всего. И не можешь диктовать мне, каких клиентов брать, а от каких отказываться. И это всё звенья одной цепочки: Лиам Фицпатрик работает на Лобо. Происшествия на Симп-лейн — всё это выгодно одному человеку. Я проследила все сделки с недвижимостью с Симп-лейн, и они привели в казино Лобо. Мистер Гарсия, владелец сувенирной лавки в лобби отеля Лобо, не выглядит как человек, могущий себе позволить операции с недвижимостью в Нептуне. Что-то мне подсказывает, он вообще не в курсе, что его именем воспользовались в той сделке. Я обещаю быть осторожной, но… Тебе пора смириться, пап, что твоя дочь взрослый частный детектив с лицензией.

Отец горестно вздохнул, но больше не пытался настаивать или критиковать мою неосмотрительность.

— И больше не мечтаешь о пони? — усмехнулся он.

— Ну почему сразу не мечтаю? — нарочито весело возмутилась я. — Уверена, Логан не будет возражать, если ты наконец подаришь мне на день рожденье пони!

* * *

Как бы папа ни хотел не втягивать меня, никак иначе связаться с Бойдом не вышло бы. Прокурор, стоило ему услышать о новом свидетеле, вцепился в отца мёртвой хваткой, пообещав выбить всё запрошенное.

Я как раз вернулась со слежки за женой Бойда, раздумывая, стоит ли связываться с ним для передачи предварительного отчёта или подождать, пока он сам напомнит о себе, когда тот появился в моём офисе. Со второй попытки наше общение прошло гораздо ровнее, я отдала снимки и передала согласие прокурора, Бойд написал несколько имён, чтобы через меня сообщить шерифу о готовящейся операции по перевозке крупной партии оружия через границу… Удивительно мирно проходило расследование, это расслабляло, что могло стать роковой ошибкой. Но я не пыталась озвучивать свои мысли по этому поводу: к делу были подключены люди, которые получше моего осознавали степень риска.

В воскресение мы камерно отметили день рождения Уоллеса, всё прошло хорошо, но некая нарочитость ощущалась. Я невольно сравнивала его с Диком, и чувствовала, что переросла дружбу с Уоллесом и комфортнее ощущаю себя в обществе Дика, Мэдди и Кейси. Общее прошлое у меня были с ними всеми, но почему-то Дик казался роднее.

А во вторник зашёл агент Уорнер.

— Добрый вечер, мисс Марс. Мы взяли Эмбона. Вот, решил, что вы заслуживаете узнать не из утренней прессы… Можно пригласить вас на ужин?

То, что я передала дело ФБР и отстранилась, не означало, что мне неинтересно! Я закивала ещё до того, как вопрос прозвучал. И хотя Уорнер не скрывал, что его интерес ко мне далёк от профессионального, я решила не обращать на это внимания ради возможности услышать всю историю почти из первых рук. Теперь, когда арест был произведён, агенту ФБР незачем было скрывать детали расследования.

Первое убийство Джереми Эмбон совершил ещё в подростковом возрасте — без умысла, хороший адвокат легко бы свёл дело к несчастному случаю, — но Джереми запаниковал и решил скрыть правду. История умалчивает, каково пришлось пятнадцатилетнему парню, вынужденному на руках нести тело подружки больше двух километров, однако он справился, закопал труп, замёл следы и притворился, что понятия не имеет, что случилось с девушкой. Его не подозревали, никаких улик не было…

Едва закончив школу, Джереми тут же навсегда уехал из Беннингтона, чтобы не вспоминать об убийстве, однако на первом же курсе история сделала виток — у него на руках вновь оказался труп… Но он снова справился с проблемами и, возможно, в попытке защититься от повторения ситуации, спешно женился на сокурснице Эйприл Климсон. Очевидно, после второго убийства он очень много думал об убитых девушках, потому что вычислил промежуток в тысячу двести дней, и спустя такой же интервал его снова потянуло на убийство. И убил он уже не случайную любовницу, с которой его невозможно было связать, а собственную жену и мать своего сына.

ФБР провело серьёзную работу, раскапывая — в прямом смысле слова — давным-давно сданные в архив дела и эксгумируя неопознанные тела, но смогло привязать Джереми ко всем известным жертвам. С доказательствами, правда, дело обстояло не очень хорошо, но следователи были уверены, что смогут расколоть обвиняемого на допросе — припёртый к стенке Джереми уже не пытался отрицать вину, однако и признаваться не торопился, рассчитывая на снисхождение в обмен на информацию о захоронениях не найденных тел.

— Десять трупов… Никакой адвокат не снимет такие обвинения.

— Ты недооцениваешь адвокатов, Шон, — засмеялась я. От формальностей мы отказались ещё при выборе блюд, и общение стало более лёгким. — Уверена, ты не хуже меня знаешь, на что способны юристы, получающие тысячу двести долларов в час.

Каламбур был забавным, и мы рассмеялись несмотря на невесёлую тему разговора.

— Косвенных улик так много…

— Напомните Эмбону, что Калифорния лидирует по числу приговорённых к смертной казни. У нас, правда, с две тысячи шестого не казнят, но ради него можно возобновить милую традицию убивать психопатов.

— Его сын согласился дать показания.

— Джон?! — изумилась я.

— Парень давно заподозрил, что матери нет в живых, но… он же её никогда не знал, в детстве верил россказням про страшную болезнь, из-за которой не может видеть маму, а потом перестал спрашивать, предположив, что мать их просто бросила, а отец лгал, чтобы защитить его. Но когда мы пригласили его на опознание…

— Не позавидуешь, — вздохнула я. — А что насчёт Софи? Что-то выяснили?

— Да… Схема у Эмбона была «интересная». Обыск мало что дал, но у нас в команде есть один нестандартно мыслящий парень, ему пришло в голову сравнить планы дома с реальной планировкой, так что вскоре был обнаружен подземный уровень с тайным входом. Криминалистам пришлось попотеть, но они сумели найти следы шести жертв. Хуже того, там были следы с родственной ДНК.

— У него были дети от жертв?! — я почувствовала тошноту и отодвинула тарелку с недоеденным ужином. — Значит, Пирс — не один такой?

— Угу. Детей ищут, но… Судя по всему, девушек не убивали сразу, их держали до тех пор, пока дети были слишком маленькими, чтобы давать показания, а потом от них избавлялись. Это как раз укладывается в его интервал убийств. История с Пирсом под вопросом, поскольку ему было около восьми лет…

— Но при этом он был абсолютно не социализирован, — напомнила я.

Шон согласно кивнул и рассказал о теории, выдвинутой штатным психологом, согласно которой дети ни разу не видели солнца и выбрасывались, как не нужный мусор, в момент убийства матерей.

— Надеюсь, этого ублюдка казнят, — с чувством сказала я. — Жаль, что газовые камеры отменили.

— Суд пройдёт здесь, так что… — он замолчал и вдруг усмехнулся, меняя тему. — Мой шеф был в полном восторге от твоей детективной работы — ты ведь умудрилась на ровном месте откопать серийника! Ну а когда узнал, что ты раньше работала в ФБР, приказал передать приглашение на работу.

— В Нептуне открывают офис ФБР? — шутливо спросила я и покачала головой. — Я больше не уеду из родного города. Мне хватило Нью-Йорка, чтобы понять, что моё место здесь. Передай мою благодарность, но — нет.

— Что ж, я так и думал. Но знай, что друзья в сан-диегском отделении у тебя есть.

— А вот это действительно отличные новости.

Мы проговорили больше двух часов и расстались добрыми друзьями — хотя я ни словом ни обмолвилась о Логане, Шон понял, что не стоит даже пытаться и так и не испортил наше общение неуместными предложениями или намёками.

Может, я была махровой эгоисткой, но о чувствах Джона я даже не думала. Для меня на первом месте была поимка преступника, на втором — жертвы, а чувства всех пострадавших… нет, не на третьем, на чувства мне было плевать.

Неспособность сочувствовать посторонним людям сыграла со мной злую шутку. Я не подумала о Джоне, и, как следствие, не вспомнила про его друзей, и потому появление на пороге Гантов вместе с Диком в половине восьмого утра меня шокировало.

— Вы чего? — только и сумела вымолвить я, как мне в лицо сунули газету. — Оу.

— Ты знала об этом?! — тесня меня вглубь дома, гневно вопрошала Мэддисон. — Ну разумеется знала!

— Но ничего не сказала, — укоризненно посмотрела на меня Кейси.

— Я не имела права…

— Вероника! — рявкнула Мэдди, и я наконец разозлилась.

— Что — Вероника? — повысила я голос. — Пока ты скучаешь у бассейна, люди не спят ночей, пытаясь добиться правосудия для десяти убитых девушек. И что, я должна плюнуть на их труды и развалить всё дело, чтобы удовлетворить твоё любопытство?! Очнись, Мэддисон, это реальная жизнь, где тайна следствия — не пустой звук. Я не могла, понимаешь ты это, не могла ничего сказать. Если бы мистер Эмбон заподозрил, что под него копают, он прыгнул бы в личный самолёт, и поминай как звали. Не тебе пришлось бы смотреть в глаза родных пропавших и говорить, что они не смогут похоронить своих дочерей по-человечески. Только сохранением полной секретности можно было добиться чего-то.

— Ты нам не доверяешь? — Не знаю, чего в голосе Кейси было больше, обиды или удивления, но понимания там точно не было.

— Дело не во мне и не в вас, — отводя взгляд, пожала я плечами и двинулась в сторону кухни — друзья пришли, когда я только собралась налить первую чашку кофе. — Есть правила, Кейси. И пусть я уволилась из ФБР, нарушать их я не считаю правильным. Вы дружили с Джоном. Пусть ты не стал бы специально звонить ему и предупреждать, кто бы поручился, что информация бы не распространилась?

— Вероника…

— Нет, ребята, давайте проясним этот вопрос раз и навсегда, — перебила я. Знала, что это может перечеркнуть весь прогресс в отношениях, достигнутый за прошедший год, но всё равно собиралась расставить все точки в стратегически важных местах. — Есть вещи, о которых я никогда не буду рассказывать. Например, личная жизнь клиентов, свидетелем которой я становлюсь в ходе работы. Не сомневаюсь, вы бы хотели знать, если вашему другу изменяет жена или если ваш партнёр по бизнесу обманывает вас, но мне платят не только за поиск правды, но и за молчание. Однако мелочи вроде неверности — это одно, а серийные убийства — совсем другое. Меня наняли разобраться в истории похищения девушки, пропавшей много лет назад, и я нашла связь с другими похищениями. Обсуждать это — за пределами моих полномочий. Тем более что девушку я так и не нашла, лишь вывела ФБР на след похитителя и убийцы.

— И что с этой девушкой? — пыл Мэддисон угас, и вопрос прозвучал едва слышно.

— Мертва, само собой. Никто и не рассчитывал найти жертв живыми. — Мэдди побледнела, а я зло усмехнулась: — Это не сказка, Мэддисон, где рыцарь в последний момент спасает принцессу, это жизнь, где выбивающиеся из сил федералы не спят ночами, надеясь остановить жестокого преступника и предотвратить следующее убийство. И кстати, вот ещё одна причина, по которой я не буду обсуждать свою работу в ходе дружеский посиделок за бутылочкой пива. Я не такой плохой друг, как вы успели подумать. Я не хочу, чтобы эта грязь и кровь коснулась и вас, или чтобы непойманный убийца захотел избавить ещё и от вас — как от свидетелей. Вам не нужна эта информация. И поверьте, у меня есть право судить.

— О тебе в статье ни слова, — разрядил обстановку Дик, — не обидно?

— Упаси боже! — искренне замахала я руками. — Только фото на первых полосах мне и не хватает. Это же крест на карьере сыщика — меня же будут узнавать, как тут следить за кем-то?

— Извини.

Смену темы все одобрили, Мэдди явно чувствовала себя виноватой после устроенной мной выволочки, и минут двадцать мы просто болтали, планируя всё же устроить пикник на океанском берегу с пивом, костром, бадминтоном… В общем, неожиданная реплика Кейси прозвучала неуместно.

— И вы меня, — пересилив себя, сказала я, поочерёдно посмотрев на каждого. — Я правда не хочу вам лгать, но не всегда могу сказать правду.

— Мир? — неловко улыбнулась Мэддисон, я кивнула, и вскоре они с Кейси откланялись.

— Теперь поговорим? — согнав улыбку с лица, серьёзно спросил Дик.

Но я лишь снова покачала головой.

— Прости, Дик. Ты нанял телохранителя, чтобы обеспечить мне безопасность, я же промолчу — никак иначе я не могу тебя защитить.

— Что-то можешь сказать?

— Я смогла вычислить конечную точку в череде перепродаж земли, всё сошлось на одном человеке. Но он… В общем, подожди, ситуация скоро должна разрешиться.

Дик не выглядел довольным, однако он действительно мне полностью доверял, привыкнув, что мои слова имеют вес. Беспричинно я бы не отказала в информации, и он это знал.

— Ты хвасталась, что последние недели выдались доходными. — Я кивнула, не понимая, к чему он ведёт. — Не хочешь сопроводить Амину к дедушке в Аспен?

— Это ты так ненавязчиво пытаешься спровадить меня из города?

— Что-то вроде того, — Дик даже не пытался отрицать очевидное, смотрел прямо, хмурил брови. — Всё слишком запуталось…

— Напротив, всё как раз близится к окончательному распутыванию.

— Вероника, вот объясни мне, как дело о проверке отцовства превратилось в разоблачение серийного убийцы? — Я пожала плечами. — Ладно. Тогда скажи другое. Как мошенничество со страховкой стало разоблачением банд?

— У меня талант, — хмыкнула я.

— Это точно. Ураган категории V.

— Нет такой категории.

— Ну как же нет, когда вот она ты? — шутливо удивился Дик. — Ты как стихийное бедствие. Стоит тебе заподозрить наличие тайны, и ты с неумолимостью урагана прёшь напролом, сметая с пути преграды, уничтожаешь любое сопротивление, безжалостно срезаешь поверхностный слой, оголяя спрятанные в глубинах памяти трупы. Может, тебе хобби завести? Ну, вышивать там…

— Иглы можно загонять под ногти, — кровожадно улыбнулась я.

— Ты права, лучше рисование.

— А кисточку, в случае чего, вогнать в глаз.

— Большой теннис?.. Ракеткой и убить можно, я понял. Но твою разрушительную деятельность надо как-то контролировать.

— Ладно, не ной, — хмыкнула я. — Сделать тебе ещё кофе?

— Сделай. Так что дальше? Просто сидеть и ждать?

— Разве не идеальный план? — подмигнула я. — Папа, Логан, ты — все твердили, чтобы я не лезла. Я не лезу. У меня есть клиент, я планирую заняться его женой и держаться подальше от банд и их разборок.

Дик достаточно хорошо меня знал, чтобы заподозрить притворство, но я играла хорошо, плюс не лгала — Бойд ведь действительно нанял меня для слежки за женой, — и он счёл, что ему это показалось.

— Значит, ничего не предпринимаем и ждём? Сроки какие-нибудь известны?

— Я надеюсь, что всё закончится до возвращения Логана, — вздохнула я. — Он снова на миссии, так что не в курсе последний нептунских новостей, и я предпочла бы, чтобы он узнал обо всём, как о событиях прошлого.

— Согласен. А то у него может хватить ума в одиночку отправиться разбираться с Фицпатриками. Хотя знаешь…

— Что?

— Нет, ничего. Забудь.

— Дик.

— Да глупость…

— Дик!

— Да я просто подумал, что вся эта законность и гуманность… Тюрьма — это ведь не только наказание, но и типа попытка перевоспитания. Лиам Фицпатрик не исправится. Во-первых, не известно, удастся ли его посадить, сама знаешь, как часто главари уходят от ответственности, оставляя подручных отдуваться. А во-вторых, даже если удастся, что это изменит? Он может и из тюрьмы руководить своими людьми.

— К чему ты ведёшь? — насторожилась я, застыв с чашкой в руке.

— Ни к чему. Просто… — Дик поднял голову и уставился мне прямо в глаза. — Если Логан пойдёт его убивать — а он как раз входит в число тех, кто может это сделать чисто, я под присягой подтвержу его алиби.

— Дик! — шокированно ахнула я.

— А ты нет? — серьёзно спросил он.

Вопрос был худшим из всех, что Дик вообще мог задать.

— Ответь, Вероника. Ты ведь любишь его.

— Люблю.

— Но если он…

— Я не хочу об этом говорить.

— Вероника.

Но я отвернулась и покачала головой.

Правда была в том, что я не знала, как поступлю. Почти наверняка наплюю на всё и предприму все возможные шаги для того, чтобы защитить Логана. Но признаваться в этом даже не вслух, а самой себе, категорически не хотелось.

— Иди домой, Дик. — Я так и не повернулась к нему.

Почти минуту было тихо, а затем я услышала вздох и удаляющиеся шаги.

Ты хороший друг, Дик, и за это я тебя люблю, но сама я не знаю, каким другом буду в тяжёлый момент.

* * *

Статья про Эмбона наделала шума. Пожалуй, со времён истории Аарона Экхолза не было столь громкого скандала. Разумеется, тут же нашлись «очевидцы» и те, кто «догадывался», но меня шумиха не коснулась, а вот тем, кто общался с Джоном ближе, пришлось пережить несколько неприятных минут. Как и самому Джону, забаррикадировавшемуся в доме, осаждаемом журналистами. Кейси пытался с ним связаться, однако Джон предпочёл одиночество: поблагодарил за поддержку, сказал, что ценит, но нуждается в тишине, чтобы осознать случившееся и придумать, как жить дальше.

Что ж, Джона при любом раскладе ждали тяжёлые времена, а вот у Пирса, действительно оказавшегося сыном Джереми, наконец появились шансы из бедного мальчишки превратиться в наследника империи Эмбонов: как несовершеннолетний он имел право потребовать не только алименты за шестнадцать лет, но и многое другое.

Бойд получил доказательства неверности супруги, но пообещал ничего с ней не делать:

— Да чёрт с ней, — отмахнулся он, посмотрев на снимок целующейся с другим мужчиной жены, — я всё равно собираюсь вскоре навсегда покинуть Америку. Теперь не буду терзаться совестью, что бросаю её. А как там наше дело?

— Без понятия, — пожала я плечами, — отец не посвящает меня в детали.

Это было правдой, папа держал меня на расстоянии от расследования.

Под прикрытием скандала с Эмбоном в Нептун пожаловали ещё несколько агентов ФБР, но занимались они Фицпатриками. Я позвонила Уорнеру, и за обедом тот по секрету сообщил, что их приставили к делу:

— Мы с агентом Кембл вроде уже примелькались, так меньше подозрений.

Судя по словам Бойда, Лиам ничуть не переживал из-за близости ФБР, так что прикрытие работало отлично.

Оставаться в стороне было с каждым днём всё сложнее, любопытство грызло, хотелось быть в курсе дела и если не участвовать в расследовании, то хотя бы держать руку на пульсе, но…

Я считала дни до возвращения Логана, играла в дартс в офисе и скучала. В субботу Дик осуществил намерение устроить пикник на пляже, но отвлечься едва ли удалось. Мы с ним думали о Фицпатриках и Симп-лейн, Ганты о Джоне, которого вынудили приехать в Нептун для дачи показаний, одна лишь Амина наслаждалась.

Гром грянул, как это часто бывает, внезапно — без предупреждающих молний. Совместный рейд управления шерифа и ФБР закончился массовыми арестами: ирландцы, байкеры, несколько продажных копов и сотрудников прокуратуры — облава была масштабной и синхронной. Не зря всё держали в строгом секрете, сведения не успели разойтись, и преступники оказались не готовы.

И кинулись стучать друг на друга, надеясь смягчить свои наказания, однако сделки никому не предлагались: показаний Тампера и Бойда хватило, чтобы не переживать об уликах, контейнеры с оружием, сотни фунтов наркотиков в тайниках, выкопанные трупы — у правоохранителей было более чем достаточно вещественных доказательств, чтобы засадить всех и каждого.

Но самым удивительным был арест Леонардо Лобо — индейца-мультимиллионера, владельца отеля, казино, недвижимости по всему западному побережью. Мне не удалось выяснить, как и когда он начал сотрудничать с Лиамом, однако именно мои бдения перед монитором вывели федералов на него: даже тщательное расследование и многочасовые допросы не смогли связать этих двоих. По всем документам Лобо был чист, а Лиам, единственный, кто имел с ним дело, говорить без адвоката и закладывать подельника не собирался. Вот только я вручила ФБР кончик откопанной ниточки, и они сумели правильно ею распорядиться, размотав клубок, и Лобо, несмотря на свои деньги и дорогущих адвокатов, оказался в камере.

Федералы так торопились, что суд был назначен уже через неделю. Арестованных переправляли мелкими партиями в Сан-Диего, опасаясь, что не всех преступников взяли и будут предприняты нападения на конвой, однако обошлось… Фицпатриков утопил бесстрашный Бойд, с нахальной ухмылкой развёрнуто отвечающий на все вопросы прокурора. Всплыли преступление многолетней давности, нераскрытые убийства, прошедшие через руки банды тонны наркотиков, тысячи единиц незарегистрированного оружия…

А ещё через день ко мне в офис пришёл Слоник.

— Я должен перед тобой извиниться, — сразу сказал он, проходя и устраиваясь на стуле для посетителей. — Я не должен был обвинять во всём тебя, Тампер сам принимал решение.

Я промолчала. Конечно, он не должен был меня обвинять, но горе редко позволяет действовать правильно.

— Мне жаль, что так всё получилось, — кивнула я, принимая извинения.

— Ты что, не в курсе? — вскричал Слоник. — Он жив! Твой отец выдал его за мёртвого, чтобы Тампера не искали и не пытались убить! Кто-то, правда, действительно погиб, но это был не Тампер.

— Что?!

Я не знала, радоваться или злиться. Так вот что скрывал папа! Вот почему он молчал! Ну, шериф, берегись!..

Слоник рассмеялся, наблюдая за моими гримасами.

— Они с Бетти и дочкой уехали. Шериф включил их в программу защиты свидетелей. Мы больше не увидимся, но я правда рад, что у моего друга начнётся новая жизнь. В общем, извини… И спасибо. PCH отделаются малой кровью. Кое-кому, конечно, придётся посидеть, но зато они живы.

— Так мы снова друзья? — хмыкнула я.

Слоник взмахнул своими длиннющими ресницами и улыбнулся.

— Я на тебя злился, Вероника, отрицать не стану, но друзьями мы быть не переставали.

Телефон пиликнул, портя момент, я машинально бросила взгляд на экран…

Две цифры со скрытого номера. Сколько таких сообщений мне пришло за последние недели?..

Что ж… Загадки должны раскрываться. И эта не исключение. Осталось дождаться последнего сообщения…

* * *

Я настолько привыкла к компании Фрэнка, что расставаться с ним было странным. Отцу и Бойду удалось провернуть всё так, что моё имя ни разу не мелькнуло в материалах дела или на допросах, так что можно было не опасаться мести. И всё же первая ночь в пустом доме стала бессонной.

Логан должен был вернуться уже к концу недели, что бесконечно радовало, волнения в Нептуне постепенно стихали, с друзьями у меня снова были отличные отношения, а на вечер было запланировано новоселье Мак — Дик помог ей найти достойное жильё, и пока я была погружена в расследование, она успела не только его приобрести, но и перевезти вещи.

Жизнь возвращалась в привычное русло, волнения стихали…

Логан не звонил, почему-то предпочитая общаться по смс, но я не придала этому значения: в Ираке со связью так часто были проблемы, что и семидесяти-знаковые сообщения радовали. Я собиралась ехать в Сан-Диего, чтобы встретить его в аэропорту, однако в последний момент рейс из Норфолка отменили из-за грозы, и было решено, что Логана заберёт Дик, который как раз будет в Сан-Диего по работе.

Последние минуты ожидания всегда самые волнительные, и мне категорически не сиделось на месте. Все дела были закрыты, новых клиентов я не собиралась брать в ближайшую неделю, намереваясь наслаждаться обществом любимого мужчины ни на что не отвлекаясь, и заняться мне было решительно нечем.

И вот тогда-то и пришло последнее сообщение с незнакомого номера. Снова две цифры.

Я открыла ноутбук, дважды щёлкнула по ярлыку скайпа и ввела все цифры, что приходили в последние недели, в строку номера в обратном порядке. Код ни о чём мне не сказал, но скайп любезно подсказал, что «960» — это код Мальдивских островов. Я усмехнулась — ну конечно, очередная страна без экстрадиции! — и нажала на вызов.

Четыре секунды булькающего звука соединения, и экран мигнул. С экрана на меня смотрел загорелый широко улыбающийся бородатый блондин в соломенной шляпе.

— Привет, Вероника. Надеюсь, ты скучала по мне?

В глазах защипало, и я сдавлено кивнула.

Видео-звонок семь лет спустя?.. Кажется, о спокойной жизни можно не мечтать.

— Конечно, скучала, Дункан. Что, хочешь напроситься на чашечку чая в гости?

— Угадала, — невозмутимо кивнул он. — Поможешь?

— Ну давай подумаем, чем я могу быть полезна…