А почему бы и нет?.. (джен)

— Польщен, что меня узнали, — он шутовски склонил голову якобы в почтительном поклоне — не забывая, впрочем, цепко удерживать предплечья Эйприл. Говорил, кажется, что-то еще, но девушка уже не слушала, не слышала. Грязный закоулок порой предательски покачивался перед глазами, и так мучительно хотелось, чтобы Шредер тоже оказался частью дурацкого, невозможного глюка. Все ведь закончилось — тогда, полтора года назад, разрубив жизнь на две рваные неровные части, — ее, черепах, всего города в целом. Закончилось, чтобы никогда не вернуться… правда?

Легкий укол в запястье. Вздрогнув, Эйприл отдернула пострадавшую руку, увы, далеко не так далеко, как хотелось бы. Вскинув голову, затравленно уставилась в тень меж полями шляпы и воротом плаща. Все закончилось… но, как оказалось, не для нее. Он потерял все в этой последней схватке — заслуженно, разумеется, но что это меняет? Кроме того, что она, подруга его врагов, в его руках? Руках, так давно жаждавших возмездия — и однажды уже вынесших ей смертный приговор?

— Ну наконец-то. Не вздумай отключаться, — серьезно предупредил ее Шредер. Отпустив одно ее плечо, перехватил ворот. — Я с тобой еще не закончил.

— Ч-что… — Эйприл поперхнулась словами; воздух неожиданно стал горько-затхлым, застрял в глотке. Откашлявшись, она продолжила через силу, морщась от боли: челюсть понемногу начинала опухать: — Что тебе нужно?

— Дай подумать, — Шредер наигранно-серьезно потер подбородок в месте, где обычно заканчивалась маска. Поднял глаза к небу, точнее, выщербленному карнизу над крылечком заднего хода. — Ну, вернуть мне утраченную армию и Технодром вы по-любому не способны — при всем уважении к вашим способностям, мисс О’Нил. Власть над этим городишкой — думаю, с этим я прекрасно справлюсь сам… — ниндзя презрительно поморщился, — если это мне еще понадобится.

Эйприл криво, одним уголком рта усмехнулась. Она ждала чего-то другого?

А потом… потом пальцы Шредера без всякого предупреждения стиснули ее шею, и Эйприл, не сдержавшись, вскрикнула. Запнувшись, на сломанном каблуке, неловко шагнула раз, другой, не уперлась щекой в стену. Болезненно вздернутый локоть занемел, но его девушка почти не чувствовала. Пульс болезненно бился под жесткими пальцами.

— А может, лучше будет отправить послание твоим панцирным недоумкам? — горячий, злой шепот обжег ухо. Остро-щекочущее нечто пробежалось по спине до талии. — Каждому по кусочку, чтоб никто не остался в обиде? А? Как по-вашему, мисс О’Нил, оценят они такую идею? Такую щедрость? — Шредер склонился ниже. — Я ведь предпочел бы ни с кем не делиться.

С губ Эйприл сорвался рваный выдох. На глаза, как нарочно, попался осколок разбитой пудреницы. Ссадину на щеке обожгли неслышные слезы. Сколько вот так она потеряла черепахофонов — из-за вот этого маньяка (она зло покосилась на Шредера) и не только. Сколько ругался Дон за ее беспечность, грозясь больше не мастерить новых средств связи — и все же делал, раз за разом, лишь прося быть осторожнее. Не жалея ни сил, ни времени, ни глаз — и все зря. Больше не понадобится…

— Мастер, — чуть слышный шепот… Эйприл поклялась бы, что ей показалось, но Шредер неожиданно отстранился. Не отпуская ее; но удалось скосить глаза и боковым зрением рассмотреть темный силуэт. Чем-то похожий на прежних роботов Фут, но гораздо стройнее. Да и голос больше напоминал мальчишеский.

— В чем дело? — хрипло рыкнул Шредер и медленно, откровенно неохотно ослабил хватку. В его голосе явственно звучало недовольство, но — далеко не такое смертоносное, как тогда, при схватке… вернее сказать, бойне с гангстерами. Пока?

— Мы закончили, мастер. Извините, если помешал.

— Возвращайтесь на базу, — ниндзя кивком сопроводил приказ. — Это же касается и остальных. Я скоро буду.

— Понял.

Силуэт растворился в темноте, и Эйприл наконец-то отважилась выпрямиться. Конечно же, горло тут же снова стиснули беспощадные пальцы, швырнули к стене. Девушка нашла в себе силы с вызовом уставиться в лицо палача. Усилием растянула губы в такой же презрительно-высокомерной усмешке:

— Боишься, твои новые прихвостни узнают, каков ты на самом деле? — каждое слово простреливало в сведенной болью челюсти, обжигало разбитые губы, но остановиться Эйприл уже не могла. Глумливый смешок — и она сплюнула под ноги Шредеру. — Ты, наверное, жалеешь о Бибопе с Рокстеди. Они-то были достойной тебя компанией.

Хватка стала жестче, и Эйприл невольно ойкнула. На секунду показалось: все, конец. Но тут Шредер неожиданно отпустил ее, и потеряв равновесие, Эйприл едва не упала. Кое-как выправилась, придерживаясь рукой о стену.

— Вы правы, мисс О’Нил, — Шредер рывком отвернулся. — Хотя и вряд ли способны понять это. А эти славные ребята, — он снова повернулся с шальной, почти безумной ухмылкой, — боюсь разочаровать вас, милочка, но им абсолютно насрать на всякие благородные заморочки. Они верны лишь тому, кто вытащил их из грязи, дал будущее — единственное достойное будущее в этом отстойнике, — и сделают ради него всё. И даже больше!

Он горделиво вскинул руку, и пола плаща метнулась красивым движением — тоже таким знакомым. Теперь-то Эйприл отчетливо видела острые когти наладонника — единственное, что осталось неизменным от прежнего облика Шредера… кроме его обычных маньячных замашек, конечно же.

— Они порезали бы вас на ремни — на множество очень красивых кожаных ремешков для часов — если бы я того попросил, — уже серьезнее закончил Шредер. — Но, боюсь, черепахам нужен более существенный повод, чтобы вылезти из норы.

— Да ты… — от возмущения у Эйприл перехватила горло. Да как он вообще смеет! Да парни были бы здесь через минуту — и еще неизвестно, кого бы нашли порезанным в лоскуты, если бы…

«Если бы ты не была такой безмозглой дурой, оставив дома рацию, — беспощадно припечатал ее внутренний голос. — Безмозглой, ни на что не годной, кроме как искать приключения на свою задницу. Даже без оправданий в виде репортажа!»

— Думаете? — Шредер насмешливо подбоченился. — И кто же хватится вас до утра, если, не приведи боги, я все же передумаю? Черепахи? Босс? Великий и всеведущий бог, закрывающий глаза на смерть множества разумных существ каждый гребаный миг?

Никто. От шокирующего осознания Эйприл пошатнулась. Самая гадкая правда в том, что черепахи всегда были нужнее ей, чем она им — ради репортажа, спасения, да даже просто компании, которой не могли заменить спесивый Вернон и пустоголовая Ирма. Они же… столько лет жили без нее — и проживут дальше, случись ей завтра не вернуться. Донателло, конечно, будет горевать — но тоже до поры, до времени, найдя утешение в создании новых механизмов. Может, даже создаст искусственный интеллект, назовет в ее память ее именем! Что ж, наверно, это лучшая эпитафия такой никчемной дуре, как она!

Эйприл громко всхлипнула. Обхватила себя за плечи, безуспешно борясь с истерикой — но она прорвалась. Хлынула безудержным потоком, и не было ни сил, ни желания ее прервать. И пусть, пусть! Лучше бы он и правда убил ее, чем вот так.

— Думаешь, я никому не нужна, да? — захлебнувшись слезами, Эйприл икнула. Встряхнула головой, неуклюже привалившись к стене. Так же неловко, почти пьяно взмахнула руками. — Ну да, да, конечно. И подавись ты своей правотой! И силой, и прочим дерьмом…

— Стоп, — ее руки неожиданно прижало к бокам. Эйприл дернула головой — и зашипела: кажется, она заехала Шредеру макушкой в челюсть, и затылок взорвался болью. Тот же, если и почувствовал что-то, никак не отреагировал. — Кто ты и что ты сделала с прежней мисс О’Нил?

Эйприл лишь яростно потрясла головой. Дернулась, пытаясь вырваться, потом замерла. В носу хлюпало, глаза щипала не смытая с вечера тушь. Краем сознания прошла мысль, на какое чучело она сейчас похожа. Мелькнула — и забылась. Рыдания сотрясали тело, а с ними Эйприл покидало все напряжение сегодняшнего вечера, все терпение, натянутые улыбки, усталость и гнев. Оно выплеснулось все, без остатка, не оставив ничего, даже сил, чтобы устоять на ногах. И Эйприл снова упала бы, если бы ее не держали. В чужих объятиях было тепло… и непривычно спокойно; окружающий мир, суматошный, жесткий и равнодушный, исчез за их пределами, и возвращаться не хотелось. Совсем. С трудом, с большой неохотой Эйприл вспомнила, кому эти объятия принадлежат.

— Вот, значит, как, — голос, совсем недавно пропитанный ядом и режущий бритвой, тоже казался незнакомым. Эйприл даже отстранилась, чтобы убедиться. — Что ж, дерьмо случается, мисс О’Нил. И каждый один на один с ним в этом лучшем из миров. Если не выбирает иного…

Иного. Эйприл заторможенно моргнула. Чужая рука на плечах стала тяжелой — и тут только девушка поняла, что это может значить. На кого она похожа сейчас. Кейси! Боже правый, что она едва не натворила! Или уже не едва?..

— Нет! — она резко отстранилась, а когда Шредер попытался ее удержать (на краткий, невозможный миг Эйприл показалось, он тоже выглядел изумленным) — отбросила его руку. — Я, может, и дура, но не шлюха. И не настолько отчаялась, чтобы пойти с кем попало.

«Типа тебя». Слова жгли язык, ломили голову, но Эйприл так и не решилась их произнести. Впрочем, Шредер, кажется, понял все и так.

— Не смею задерживать вас, — в противовес своим словам он оперся рукой о стену перед глазами Эйприл, загораживая ей проход. Ухмыльнулся ее растерянности как-то хищно, по-волчьи. — Один маленький вопрос, из чистого любопытства. Где ваши зеленые дружки, мисс О’Нил? Как рискнули отпустить вас сюда? Ко мне?

Показалось, или он как-то вальяжно, непривычно произнес последнее слово? Эйприл решила не брать в голову.

— На самом деле это не твое дело, Шредер, — девушка осторожно отстранилась. — Но раз тебе так интересно, меня ждут дома. И очень скоро хватятся, — с намеком добавила она.

Нащупала пяткой твердую поверхность сзади и наконец уверенно выпрямилась. Подвеска — кольцо, подаренное Кейси, которое Эйприл носила на цепочке, — качнулась, и ее невесомое прикосновение придало уверенности. Неправда, ее есть кому ждать. Кому она еще не безразлична, ради кого — в отсутствие иных вариантов — стоит жить. Как бы трудно порой ни было.

К сожалению, заметил движение и Шредер. Или… Эйприл не хотела даже гадать, отчего он вдруг замолчал и так пристально на нее уставился. Опустила голову — но не смотреть, не знать, что будет, оказалось еще страшнее. Лица Шредера она по-прежнему не видела, лишь странные искорки в тени шляпы, должно быть, в глазах. Точно у дикого зверя. Эйприл невольно передернула плечами.

— Очень глупо, — рука ниндзя хозяйским, бесстыдным движением легла ей на грудь. Но прежде чем Эйприл успела взвизгнуть, отпрянуть, отреагировать как-то еще — подцепила когтями наладонника кольцо. Резко дернула, и цепочка лопнула, с тихим шуршанием сползла к ногам. Эйприл запоздало хлопнула себя по шее, пытаясь поймать. Кольцо же и вовсе откатилось куда-то в грязную темноту переулка.

— Впрочем, тем хуже для них. Доброго вечера, мисс О’Нил, — он отступил на шаг, другой — и скрылся в темноте, несмотря на светлый плащ, солидную комплекцию и прочие невыгодные обстоятельства. Просто-напросто растворился в ней, словно в воде. Зло брошенное вслед ему «Сволочь!» растаяло так же бесследно.