Папин сынок (гет)

Гарри с нетерпением ждал своего одиннадцатого дня рождения, когда придёт письмо из Хогвартса, но это не означало, что он пренебрегал учебой в обычной школе. Это было практически невозможно, когда Гермиона была его лучшим другом. Кроме того, ему действительно нравилось узнавать что-то новое. У них даже было своего рода дружеское соревнование, кто получит лучшие оценки. Обычно это была ничья.

В любом случае, они оба многому научились. С тех пор как Гермиона обнаружила, что она волшебница, она хотела изучить все, что могла найти о магии или волшебном мире. Она потратила много времени на изучение практически каждой книги, которая была у Поттеров дома, вместе с Гарри. Вскоре они узнали, что большинство волшебников и ведьм использовали палочки, чтобы помочь сфокусировать свою магию, но детям палочки не давали. Это их не слишком беспокоило.

— Поскольку магия — это в основном просто проявление нашего намерения, если мы достаточно хорошо сфокусируем наше намерение, нам могут вообще не понадобиться палочки, — объяснила Гермиона.

— Но на чем мы сосредоточимся? — спросил Гарри.

Гермиона подняла руку, как будто указывая на какой-то предмет. — Кончик этого пальца кажется таким же подходящим местом, как кончик волшебной палочки, а рука у нас всегда под рукой.

— Тогда что же нам попробовать? — парнишка ухмыльнулся ей.

— Люмос! — сказали они оба, заставляя кончики их указательных пальцев ярко засветиться.

— Прямо как инопланетянин, — ухмыльнулась Гермиона.

— Но гораздо веселее!

* * *

Письма из Хогвартса были отправлены в начале июля. Заместитель директора Макгонагалл решила, что первокурсникам будет легче, если все они получат свои письма пораньше во время летних каникул, независимо от их точного дня рождения. Как только она убедилась, что все письма уже в пути, она начала посещать магглорожденных и выросших в семье магглов первокурсников. Нужно было многое объяснить, и у нее уже был опыт в этом.

Ее первым пунктом назначения было то, что она хотела посетить последние десять лет; только строгие инструкции директора остановили ее. Теперь ей очень хотелось снова встретиться с Гарри Поттером. Она постучала в дверь на Тисовой улице и услышала мужской голос, приказывающий: — Мальчик, проверь, кто у двери!

Мгновение спустя дверь открылась. Высокий, мускулистый парень с темно-каштановыми волосами и голубыми глазами вопросительно посмотрел на нее. Она также могла видеть поблекший шрам у него на лбу, только это была прямая линия, а не в нужном месте. Она вспомнила, что шрам у ребенка был над левым глазом, в то время как этот был справа.

— Гарри Поттер живет здесь? — спросила она, несколько смущенная.

— Нет, мэм. В этом доме нет никого с таким именем, — ответил мальчик.

— А как тебя зовут? — спросила она.

— Я Генри Дурсль, — гордо ответил мальчик.

Подошел другой мальчик. У него были светлые волосы, он был шире и мускулистее, хотя и не выше. — Я Дадли, — представился он. — Нужна какая-нибудь помощь?

Минерва была крайне смущена. Альбус сказал ей, что у мальчика была не очень хорошая жизнь, и его семья ненавидела его из-за того, что он был волшебником. Парень перед ней не подходил ни под одно из этих названий. Она также не чувствовала в нем никакой магии. Это был правильный адрес, но, конечно, не тот мальчик.

— Эмм… Возможно, я ошиблась адресом… — она пробормотала извинения. Она быстро ретировалась в дом миссис Фигг и полетела в Хогвартс. В спешке она не услышала ни смешков в резиденции Дурслей, ни последовавшего телефонного разговора с неким мистером Де-пойтье.

Минерва вышла из камина в кабинет директора. — Альбус! Гарри не с Дурслями!

— Сейчас, сейчас, пожалуйста… Я уверен, что здесь какая-то ошибка. Миссис Фигг регулярно докладывала о нем. Кажется, дела у него идут лучше, чем ожидалось, но он определенно живет с Дурслями.

— Я была там, Альбус! Темноволосый мальчик — не Гарри! Он даже отдаленно не похож ни на Джеймса, ни на Лили. У него голубые глаза, причесанные волосы каштанового цвета, шрам другой, и у него НЕТ МАГИИ!

Теперь Дамблдор выглядел обеспокоенным. Он проверил сеть приборов на полках и нахмурился. Они не показали ничего необычного, кроме одного — детектор магического ядра был точно на нулевой отметке.

— Хорошо, Минерва, я разберусь с этим. Тебе следует продолжать навещать других студентов, живущих в домах магглов, — наконец сказал он, отпуская ее.

* * *

Дурсли заканчивали ужинать, когда раздался звонок в дверь. Вернон открыл дверь. — Кто ты такой? — он плюнул в высокого старика, который стоял там. Длинной бороды, горбатого носа и яркой одежды было достаточно, чтобы он опознал посетителя, поскольку Джеймс дал ему полное описание этого человека, но ему не нужно было выказывать ни узнавания, ни уважения.

— Я Альбус Дамблдор, директор школы Хогвартс. Могу я войти?

— Я тебя не знаю и не хочу иметь с тобой ничего общего, — выплюнул Вернон, закрывая дверь.

Альбус снова нажал на кнопку.

— Значит ты упёртый… Заходи! Мне не нужно, чтобы соседи видели тебя у моей двери, — сказал Вернон, открывая дверь и выглядя раздраженным.

Альбус вошел и сел на диван без приглашения. Петунья принесла чай и печенье и села на диван, в то время как Вернон занял противоположный диван. Двое мальчиков просто выглядывали из-за лестницы, и Альбус проигнорировал их.

Старик отпил немного чая, прежде чем начать говорить, одновременно пробуя какую-то пассивную легилименцию на двух магглах. Обычно это не было проблемой, тем более что оба выжидающе смотрели на него. Однако ему это не удалось. Как только он проник в их разумы, он обнаружил только огромный парк с различными цветами, лужайками, кусочками леса, но ничего похожего на мысли или воспоминания. Это сильно смутило его. Он попытался бы проверить детей, но оба мальчика, казалось, потеряли интерес и поднялись наверх.

Наконец он решил заговорить. — Около десяти лет назад, первого ноября, я оставил ребенка, завернутого в одеяла, у тебя на пороге. Ты можешь рассказать мне, что с ним случилось?

— Ребенок на нашем пороге? Я никогда его не видела. Полиция только сообщила мне, что моя сестра и ее муж были найдены мертвыми примерно за неделю до начала ноября, — сказала Петунья резким тоном.

— Тогда кто этот мальчик, который живет с тобой?

— Ну, у нас два сына. После рождения Дадли мне сказали, что у меня не может быть другого ребенка, поэтому мы усыновили Генри в декабре, когда Дадли было около года, — объяснила Петунья, словно разговаривая с глупым ребенком.

— Тогда где Гарри? — спросил Дамблдор, разговаривая в основном сам с собой.

— Почему меня вообще должно это волновать? Он был под твоей ответственностью, а ты бросил его на пороге ноябрьской холодной ночью. Знаешь, неплохой способ заботиться о ребенке. Но он, вероятно, такой же чокнутый, как и его родители, так почему меня это должно волновать? — голос Петунии звучал резко и осуждающе, именно так, как Дамблдор ожидал от нее. Он попытался прочитать ее мысли еще раз, получив те же результаты.

— Ну, а теперь я должен вас покинуть. Если вы вообще что-нибудь услышите о Гарри, не будете ли вы так любезны сообщить мне? Вы можете передать свое письмо миссис Фигг. Она знает, как связаться со мной.

Старшие Дурсли торжественно кивнули. Вернон проводил Альбуса до двери, пробормотав -Я надеюсь никогда больше не увидеть тебя или тебе подобных, — прежде чем захлопнуть дверь.

Несколько минут они сидели тихо, пока не услышали, как открылась и закрылась скрипучая калитка миссис Фигг, а затем захлопнулась ее дверь. Вернон и Петуния посмотрели друг на друга и расхохотались.

— Он практически признал, что миссис Фигг — его шпионка, — сказала Петунья.

— Давай позвоним Джеймсу по телефону. Он был бы рад услышать все об этом визите, — предложил Вернон, когда Петунья последовала за ним к телефону на кухне.

* * *

К Грейнджерам она пришла несколько дней спустя. Гермиона открыла дверь высокой, сурового вида даме, которая была одета крайне старомодно.

— Мисс Грейнджер, я полагаю, — сказала женщина, — я профессор Макгонагалл из Хогвартса, и я здесь, чтобы объяснить вам и вашим родителям о письме, которое вы получили.

— Входите, пожалуйста. Мы ждали вас, — ответила Гермиона, проводя ее в гостиную, где сидели ее родители вместе с худым черноволосым мальчиком, который, казалось, был больше озабочен компьютерной игрой, в которую играл, чем чем-либо еще.

Минерва посмотрела на мальчика и прокомментировала: — Неразумно позволять незнакомым людям слышать то, что я собираюсь тебе сказать.

— О, все в порядке. Он тоже уже получил свое письмо, — ответила Гермиона.

— Я не помню никого, живущего по соседству, кто был бы приглашен.

— Ну, в его письме был указан неправильный адрес, но сова все равно нашла его, и он уже все знает, — заверила ее Гермиона.

Минерва посмотрела на мальчика внимательнее, и ее сердце пропустило удар. Могло ли это быть? Черные непослушные волосы были знакомы, и все же…

— Могу я перекинуться с тобой парой слов? — обратилась она к мальчику.

— Да… — простонал он, останавливая игру и поднимая на нее глаза. Минерва была потрясена. Этот безошибочно узнаваемый изумрудно-зеленый цвет… Она не видела его почти десять лет. Ее взгляд переместился на его лоб. На нем не было никаких изъянов, если только… Ну, она могла видеть какие-то очень слабые остатки шрама в форме молнии, но только потому, что она точно знала, где искать. Это было практически незаметно для большинства остальных.

— Мисс Грейнджер упомянула, что вы также получили ваше письмо. Могу я узнать ваше полное имя, пожалуйста?

— О, я Гарри Джеймс Поттер. Мои родители уже рассказали мне все о письме и о Хогвартсе. Папа сказал, что вы были его любимым учителем. — его кривая ухмылка была точно такой… Но этого не могло быть! Она видела Джеймса мертвым и похороненным… пока…

— Можем мы навестить твоих родителей? — спросила она, едва сдерживая волнение.

— Мы можем попробовать. Хотя я не уверен, что защита впустит вас.

Минерве пришлось несколько раз с трудом сглотнуть. Она с благодарностью приняла чашку чая, предложенную хозяйкой. Это помогло ей успокоиться, прежде чем приступить к объяснениям. Они оказались лишними, что было неудивительно, учитывая друга девочки. Однако Минерва была удивлена обширными знаниями, которыми обладала девочка, и ее быстрым пониманием. Она, казалось, попадёт в Рейвенкло, но Минерве действительно хотелось бы, чтобы она присоединилась к ее факультету. Гарри старался не вмешиваться в разговор, насколько мог, хотя было ясно, что он слушает так же внимательно, как и его подруга.

Гарри предложил позвонить домой, прежде чем вести Минерву туда. Она могла только слушать его часть разговора. — Лиз, здесь профессор Макгонагалл, которая хотела бы прийти и поговорить с тобой и папой. Ты не знаешь, пустят ли ее охранные чары?.. Хорошо, спроси его… Спасибо. Я люблю тебя!

Гарри повернулся к строгой женщине. — Защита будет ненадолго снята через несколько минут. Времени достаточно для другой игры.

Он вернулся к компьютерной игре. Гермиона присоединилась к нему, и Минерва была просто поражена мастерством, которое оба ребенка продемонстрировали в игре.

Молодая женщина открыла дверь с табличкой «Де-поитье». — Здравствуйте, я Элоиза Поттер, но все зовут меня Лиз. Добро пожаловать в наш дом, миссис МакГонагалл. Джеймс присоединится к нам через минуту.

Пожилая женщина последовала за ней, совершенно сбитая с толку. Она попыталась порыться в памяти в поисках имени или лица, но ничего не нашла. — Ты ходила в Хогвартс? — наконец она спросила.

— Нет, мадам. Я училась в Шармбатоне, как и все дети волшебники во Франции.

— Так вы француженка? — Это был логичный вывод.

— Была, до того как вышла замуж за Джеймса, — ответила Лиз с улыбкой. Минерва едва могла заметить остатки акцента.

— Я вижу, вы уже познакомились с моей женой, профессор, — услышала она голос Джеймса, когда он вошел. Она не могла ошибиться в этом голосе.

— Джеймс! Я был уверена, что ты мертв вместе с Лили. — она могла видеть, как на его лице на мгновение появилось страдальческое выражение.

— Ну, я вполне жив и здоров, как вы можете видеть. В ту ночь был убит всего лишь клон. Теперь, я полагаю, вы пришли сюда за Гарри.

Ему потребовалось некоторое время, чтобы рассказать свою историю. Минерва была так удивлена, что не заметила, что он не рассказал ей, как к нему попал Гарри или почему он жил как маггл. Она была просто переполнена радостью, обнаружив, что ее любимый ученик (и иногда кошмар) все еще жив и здоров. По сравнению с этим даже не найти Гарри. Ее также познакомили с четырехлетней Колетт и малышом Чарльзом. Когда она, наконец, решила уйти, то встретила в дверях Сириуса Блэка, держащегося за руку с незнакомой ей стройной блондинкой.

Только добравшись до Хогвартса, она обнаружила, что никому не может рассказать ни об этом визите, ни о Гарри. Казалось, что они были защищены чарами Фиделиуса. «Что ж, — с нежностью подумала она, — Джеймс всегда был хорош в чарах».

Примечания:

Жду ваши комментарии