Держись пути (джен)

— Сенсей, а вы уверены, что такие интенсивные тренировки не навредят Горо? — спросила Амэ, собирая разбросанные по площадке сюрикены. Она хмурилась, и оттого выглядела смешно. — Его ведь только неделю как выписали из госпиталя.

Сакура посмотрела на отжимающегося поодаль Инузуку. Мальчишка покраснел и весь вспотел, но не останавливался ни на мгновение. Сердце её на мгновение сжалось.

— Слабый шиноби — мёртвый шиноби, — слабо улыбнувшись, ответила Сакура. — И чем скорее вы, ребята, станете сильнее, тем лучше. Горо нужно догонять вас.

Амэ сжала в руках катану.

— Тогда я прослежу за ним!

Сакура покосилась на преисполненную уверенности девочку и, улыбнувшись, ответила:

— Лучше не пропускай свои тренировки с Югао. Я буду тренироваться наравне с Горо.

Глаза Амэ сделались по пять копеек.

— Десять кругов вокруг Конохи? Вы?

— Думаешь, не смогу? — Сакура приняла грозный вид.

Девочка замахала руками и покраснела.

— Я в вас верю!

Сакура засмеялась и, растрепав причёску ученицы, пошла к Горо.

— Эй, камикадзе! — позвала она его, стаскивая с плеч жилет и накидывая на один из столбов. — Закругляйся с отжиманиями, нас ждут наши круги.

Горо расслабил руки и рухнул животом на землю.

— Вы тоже побежите? А вы сможете?

— Сегодня никто в меня не верит, — цокнула Сакура и легонечко пнула мальчишку в бок: — Вставай и побежали. Я хочу вернуться домой до десяти.

Сакура кривила душой: она знала, что вернутся домой они многим позже. А завтра она, скорее всего, опоздает на смену и получит выговор от Шизуне. И не то чтобы такие перспективы останавливали её.

Она будет заниматься с этим мальчиком.

Эти дети держали в руках её здравый смысл.

* * *

— Наруто-кун, ты хорошо себя чувствуешь? — спросила идущая рядом Хината. — Ты в последнее время на себя не похож.

Мягко, лаконично и без попыток влезть в душу. Так это было похоже на Хинату Хьюго.

— Спасибо, Хината, — ответил Наруто и поднял глаза на резиденцию Хокаге. — Всё в порядке.

Он знал, что если отвечать однозначно, Хината замолчит и не скажет больше ни слова. И Наруто ужасно хотелось сделать именно так. Ему было с кем обсудить, какой он эгоистичный мудак.

И если с кем-то можно было просто помолчать, то он предпочёл бы помолчать.

Наруто везде преследовали заинтересованные взгляды: теперь он постоянно был под прицелом жителей. Все любопытствовали, заглядывали в лицо и шептались за спиной. Не такого Наруто ожидал, наверное. Нет, безусловно, его теперь принимали и любили… но в любви этой было много помешательства. С кем, где, когда. В каком настроении.

Наруто осточертел вопрос, всё ли у него в порядке. Особенно из уст незнакомых людей.

Нет.

Не в порядке. По многим причинам.

Но неужели вам и в правду это важно?

Попрощавшись с особенно огорчённой Хинатой и чувствуя себя при этом последним придурком, Наруто поднялся в кабинет Хокаге, где его уже ждали.

Кивком поздоровавшись, Наруто остановился в центре кабинета. После того происшествия на миссии Какаши его отстранил. И был, конечно, прав. Вверять ему команду генинов в принципе было глупостью, коей от Какаши Хатаке, наверное, никто не ждал.

Видимо, тот тоже начинал стареть.

В кабинете повисла гнетущая тишина.

Какаши сидел за столом, скрестив пальцы. Взгляд его тёмных глаз был жёстким.

Наруто же было… безразлично. Если бы ему прямо сейчас выдали рапорт об увольнении на подпись, ничто бы внутри не дрогнуло.

У Наруто с недавних пор больше не было желания смотреть на людей сквозь розовые очки и уступать им в желании манипулировать. Он всегда видел в людях их сущность и всегда знал: сила Какаши Хатаке заключалась не в техниках, а вот в этой жёсткости и интеллекте.

Страха не было. Наруто никогда не склонял голову перед вызовами.

— Я запросил у Сакуры отчёт о твоём здоровье после той миссии, но так его и не получил, — спокойно сказал Какаши. — Где отчёт?

Наруто сжал зубы, чувствуя, как внутри всё сжимает в узел от раздражения. Шестой прекрасно знал, что отчёта не было, но предпочитал давить.

Наруто не имел желания обследоваться, а особенно — у психиатра.

Открываться кому-то, позволять кому-то лезть себе в голову?

— Постравма типична для шиноби, но я не думал, что кто-то вроде тебя может настолько паршиво с этим справляться, — заметил Какаши. — Меня не интересует, как, но отчёт должен быть у меня на столе до завтра, — жёстко продолжил Какаши. — С утра отправляешься на миссию в команде Тензо. Это твой последний шанс. Завалишь, и я тебя не просто уволю, но и сошлю куда-нибудь подальше. Хочешь погибать — погибай где-нибудь вне деревни.

Жестокость бывшего учителя разозлила тлеющую на дне души ярость.

— Мой отец был с вами куда мягче, — заметил он.

— А, быть может, не стоило, — ответил Какаши и махнул рукой. — Свободен.

Из Резиденции Наруто направился прямиком к Сакуре домой. Потому что если кто-то и был способен в кратчайшие сроки сделать ему отчёт о состоянии здоровья — это она. А Наруто искренне хотел верить в то, что в девять вечера в госпитале её уже нет.

...но и дома её тоже не оказалось.

Уже привычно Наруто сел под дверью и закрыл глаза. Минуты превращались в часы, а Харуно так и не появлялась. Угольки раздражения, оставшиеся от встречи с Шестым, медленно тлели.

Ревность, таившаяся где-то на задворках, вскинулась, так привычно ядом разъедая душу. Где её носило? Опять работала на износ или пила в баре? Или… была с кем-то?

Не выдерживая своих мыслей, Наруто открыл глаза и уставился немигающим взглядом на тёмное небо.

Хоть что-то оставалось прежним. Он и его ревность.

* * *

Последнее, что Сакура ожидала увидеть под своей дверью в двенадцать ночи — это Наруто Узумаки.

Она едва волочила ноги, от неё дико несло потом. Времени на сон оставалось всё меньше и меньше.

Едва ли ей хотелось выяснять отношения с Узумаки. А поскольку просто так он теперь в её жизни не появлялся, ничего хорошего ждать не получалось.

Сакура без слов поняла, что Узумаки раздражён: всё читалось в глазах.

В такие моменты она правда скучала по балбесу-подростку Наруто. Глупому и погрязшему в утопичных мечтах.

— Чем обязана? — грубо спросила Сакура, открывая дверь и на ходу сбрасывая обувь.

Ей плевать было, что Узумаки о ней подумает. С того самого разговора в госпитале они так ни разу и не поговорили.

Становилось очевидно, что не так уж сильно он ценил их дружбу. Очевидно, гораздо меньше, чем она сама.

Сакура за эту неделю начала чувствовать себя полной дурой: носилась с ним, носилась, беспокоилась. Цеплялась за него. Думала, что ближе человека у неё нет. И получила почти плевок в душу — полное игнорирование её персоны, словно она муха назойливая какая-то.

Не то чтобы она не знала, что Наруто Узумаки мог быть не мягче самого Саске Учиха, если хотел. Даром что считал его своим лучшим другом. Между ними действительно было достаточно общего.

— Мне нужен отчёт о состоянии моего здоровья к завтрашнему утру, — сказал тот, застыв в дверях. — С утра я ухожу на миссию.

Сакура сжала кулаки и, стянув с сушилки полотенце, побрела к шкафу за чистым бельем. Душ. Ей был необходим душ.

— Не мои проблемы. У тебя была неделя, за которую ты так и не удосужился зайти. Мои смены с девяти до шести.

Она закрылась в ванне, понадеявшись, что он, осознав намёк, уйдёт. Но Наруто не был бы собой, если бы не пёр вперёд, как баран.

Поэтому вдоволь наплескавшись и выйдя из ванной, Сакура наткнулась на него на собственной кухне.

Внутри что-то кольнуло.

Бывали времена, когда они могли спокойно сидеть здесь друг напротив друга, пить чай и болтать о всякой ерунде. А теперь только и ругаются.

Сакура подумала, что лучшее решение — игнорировать Узумаки. В конце концов, почему она должна идти у него на поводу?

— С Шестым тренировалась? — спросил он.

Моргнув от неожиданного вопроса, Сакура застыла у плиты.

— Вообще-то с Инузукой, — ответила она. — Маленьким. Который шатен с жёлтыми глазами. Горо зовут. Вдруг ты забыл, что у тебя такой ученик есть.

Сакура поморщилась от несвойственного ей злобного сарказма. Плечи опустились. И куда она катится? Хлещет ядом, аж сама захлёбывается.

Отчего взрослой быть так сложно?

— Прости, я вымоталась, — выдавила она. — Чай будешь?

Наруто отрицательно покачал головой. Покрутив в руках кружку, Сакура с грустью осознала, что теперь он взвешивал и продумывал слова.

И сидели они в тишине. Вероятно, оба не понимая, как теперь себя вести.

— Ты взялась за Инузуку. Я удивлен, — сказал Наруто. — Мне казалось, ты скорее будешь тренировать Сурайю. У него неплохой контроль чакры.

На щёки Сакуры выступил румянец. Она и сама бы раньше так подумала, но рядом с Горо она словно сама оживала. Нет, она полюбила всю троицу. Но Горо Инузуку Сакура почему-то воспринимала скорее младшим братом, чем подопечным. У Амэ Гекко была большая семья, у Сурайи Хиретсуны — родители и младший брат. У Горо Инузука — только мать, о которой тот никогда не говорил, и клан, которому он был ненужен.

А сердце у Сакуры было доброе.

— Да, — ответила она и задумалась. — В сущности, мне и дать-то ему нечего. Единственное, что я могу для него сделать — научить рукопашному бою и довести его до хорошей физической формы. Киба рассказал, что Горо не склонен к их клановым техникам.

— Я знаю.

Сакура бросила на Наруто взгляд исподлобья.

— Может быть, ты обучишь его расенгану?

Узумаки качнул головой.

— Не думаю, что он сможет. Расенган требует очень точного управления чакрой. Я долгое время использовал его только благодаря теневым клонам. Но у Горо нет чакры кьюби, поэтому в его нынешнем состоянии техника такого уровня будет скорее брешью в броне, чем оружием.

— Ты научил ему Конохомару…

— Не очень умный поступок с моей стороны, — улыбнувшись уголками губ, сказал Наруто.

Сакура улыбнулась в ответ.

— Как и многие другие твои поступки.

Наруто развёл руками:

— Грешен.

На мгновение показалось, что всё, как прежде. Но момент быстро прошёл.

— Заметил, что мы в первый раз за несколько месяцев нормально разговариваем? — спросила Сакура, на корню задавливая трусливое желание оставить всё, как было.

Недомолвки с Узумаки всегда заканчивались плохо. В основе их дружбы лежали честность и доверие. И пусть ей опять придётся пойти навстречу — Сакура готова была это сделать ради них обоих.

Наруто молчал.

— Не закрывайся только снова, — поморщилась Сакура и уже тише выдавила: — Я скучаю по тебе.

Узумаки поднял на неё пристальный взгляд. По коже побежали мурашки, и Сакуре стало неловко. Но всё это схлынуло после одной-единственной обезоруживающей фразы:

— Я тоже скучаю по тебе.

Несмело улыбнувшись, Сакура сжала пальцами кружку остывшего чая. Она так смертельно устала за день! За окном стояла чёрная ночь, нормальные люди уже спали, а она… она просто впервые за долгое время была счастлива.

— Оставайся, я постелю тебе на диване, — сказала она и прикусила губу. — С утра осмотрим тебя и напишем Какаши-сенсею какую-нибудь записульку. Пойдёт?

— Спасибо, Сакура-чан, — хрипло ответил Наруто.

Сакура моргнула и мгновенно вспыхнула. Испортил момент, дурачина!

— Надоели твои суффиксы дурацкие, — буркнула она и, вылив остатки чая в раковину, сбежала искать Наруто постельное белье, про себя немного злясь, но больше радуясь.