Os Abysmi Vel Daath (гет)

"It's just a beast under your bed

In your head..."

"Enter Sandman" Metallica

Месяцы летели мимо как недели, и однажды утром в пятницу Гарри проснулся и обнаружил, что уже декабрь. Вылезать из-под теплого одеяла не хотелось, тело и разум были расслабленными, и он несколько минут лежал, глядя на пушистые снежинки за окном. Вот уже два месяца они с Роном посещали курсы в Аврорате и по-немногу делали успехи. В связи с повержением лорда Волдеморта выпускники Хогвартса, казалось, разделились на тех, кто решил посвятить свою жизнь борьбе с Темными Искусствами и тех, кто боялся связываться с ними вообще. Мракоборцы были довольны — раньше в Аврорат стремилось не так много молодежи. Гарри с удивлением обнаружил, что учиться дальше было трудно не только Рону, но и ему самому. Главным его недостатком было то, что он не мог взять себя в руки в классе. Перед лицом опасности Гарри всегда умел сконцентрироваться и сделать все правильно, но атмосфера урока расслабляла его. Он дико скучал по Джинни. Нельзя сказать, что они очень часто виделись летом, но все было проще, когда он знал, что Джинни в Норе. То, что их разделяло по меньшей мере полстраны, вгоняло Гарри в уныние. Письма от нее приходили каждый день, а если нечего было писать, то просто кусочек пергамента с тремя словами "Я люблю тебя". Гарри забавляло, что пергамент для послания всегда был оторван от проверенного конспекта или эссе по Зельеварению или Защите от Темных Искусств, так что сзади Гарри мог видеть признаки, по которым можно определить анимага или рецепт знакомого ему зелья. В каждом письме обязательно были приветы от Луны, и Гарри всегда передавал привет в ответ. Джинни каждый раз просила Гарри быть помягче с Гермионой, которая в последнее время ходила чернее тучи и не желала ни с кем разговаривать. Рон не находил себе места из-за нее, и Гарри в глубине души боялся, что друг может сделать какую-нибудь глупость. Оставляя друзей разбираться со своими проблемами, Гарри подолгу разговаривал с Джейслин, которая, казалось, понимала его даже лучше, чем в свое время крестный. Он никак не мог перестать сравнивать ее с ним и сам не понимал почему. Частенько к ним присоединялся Рон, и тогда Джейслин демонстрировала им Темные Искусства, некоторые заклинания своего производства, о которых Министерство не имело понятие. Иногда, глядя, как она шепотом произносит какое-нибудь заклинание, за которое теперь ее могли бы бросить в Азкабан, он вспоминал старый потрепанный учебник по Зельеварению, собственность Принца-Полукровки. Гермиона была не в восторге от их занятий и, как выяснилось, просила Джинни повлиять на Гарри. Гарри обидело то, что Гермиона написала об этом Джинни за его спиной, но он не стал ничего говорить подруге, хотя очень хотелось. Глядя на Гермиону, он понимал, что той и так достаточно нехорошо, без ссор с Гарри.

Но буря должна была однажды разразиться.

Заставив себя встать с кровати, Гарри умылся, переоделся и, поеживаясь от холода, спустиля в столовую, где уже сидели кислый Рон и сердитая Гермиона. Причиной ее сердитости была цветущая Джейслин, которая с удовольствием грызла аппетитную гренку, качаясь на стуле.

— Гермиона, почему бы тебе не взять отпуск? Можно было бы отдохнуть где-нибудь на юге, — говорила Джейслин мечтательно, — Море, горячий песок...

Гермиона посмотрела на нее с нескрываемым презрением.

— Я вообще-то работаю, — ответила она сквозь зубы, — Деньги зарабатываю.

— Но отдыхать ведь тоже надо, — возразила Джейслин, не замечая ее взгляда.

Гермиона ничего не ответила, она с грохотом поставила чашку на стол и вышла, не обращая внимания ни на Рона, ни на Гарри. Услышав, с какой злостью Гермиона хлопнула дверью, Гарри подумал, что Джейслин права. Скоро Рождество, будет несколько дней отпуска у Гермионы и каникул у Рона, можно было бы отпраздновать его в Норе, ведь миссис Уизли приглашала их всех. Но он не стал говорить об этом, ему не хотелось давить на друга, который и так чувствовал себя не в своей тарелке.

Гермиона пришла с работы поздно, все были уже голодными, и с аппетитом накинулись на горячий ужин.

— Задержали? — заботливо спросил ее Рон, глядя на нее с опаской.

— Египтяне, — сквозь зубы ответила Гермиона, — Везут к нам темные артефакты и продают по дешевке. А стоит нам заговорить с ними, так притворяются, что не знают английский.

Ни Гарри, ни Рон не нашли, что ответить, и уткнулись в свои тарелки. Гермиона мрачно ковырялась в запеканке, так и не съев ни кусочка. Джейслин бросила на нее обеспокоенный взгляд.

— Ты себя слишком перетруждаешь, слишком ревностно относишься к делу, — сказала она мягко.

— Это моя работа, — бросила Гермиона, не поднимая глаз.

— Но если она тебя так выматывает, то, может, стоит попробовать что-то еще? — предположила Джейслин глубокомысленно, делая глоток тыквенного сока.

— Тебе легко говорить, — огрызнулась Гермиона, — А вот грязнокровке, которая знает побольше других, очень сложно влиться в коллектив не особо мудрых людей только потому, что они волшебники.

Джейслин сложила вилку и нож и отодвинула от себя тарелку.

— Ты не грязнокровка, — сказала она, глядя Гермионе в глаза, — Ты умная и красивая девушка, к тому же талантливая волшебница.

Гермиона посмотрела на нее с презрением и невесело усмехнулась.

— В волшебном мире ценится в первую очередь статус крови, с Волдемортом или без, — отрезала она.

— Что за глупости, — вспылила Джейслин, — Гермиона, глупо сдаваться...

— От кого я это слышу! — ядовито прошипела Гермиона, выпрыгивая из кресла, — От женщины, которая прячется за спиной мальчика, которому она в матери годится, а в благодарность еще и учит его гнусным заклинаниям собственного производства!

— Гермиона!

Гарри еще никогда не слышал в голосе Рона такой строгости. Джейслин тоже встала, но, в отличие от Гермионы, медленно и с достоинством, как бы всем видом пытаясь показать свое превосходство, ее лицо побелело.

— Гнусным заклинаниям, — проговорила она медленно.

— Да, — крикнула Гермиона, — Темным Искусствам!

— А что ты видишь гнусного в Темных Искусствах, девочка? — так же медленно и негромко спросила Джейслин.

— Гарри и Рон — мракоборцы, они борятся с Темными Искусствами, а не применяют их!

От крика Гермиона покраснела, волосы растрепались, она была похожа на разъяренную кошку, которая готова броситься в любой момент и выцарапать глаза. Джейслин стояла спокойно, как-то по-змеиному глядя ей в глаза.

— То есть ты хочешь, чтобы они сражались вслепую? — тихо проговорила она, — Я считала тебя умной девушкой, Гермиона. Чтобы победить своего врага, нужно знать своего врага. Знать, на что он способен. Темные Искусства изменчивы, девочка, их глубины непостижимы. Это как старый могучий дуб, уходящий своими корнями глубоко в землю. Сруби одну ветку — и тут же вырастут еще две, более мощные. Мальчики должны видеть, с чем имеют дело.

Рон поежился.

— Черт, опять дежа-вю... — проговорил он.

Гарри понял, что пора вмешаться.

— Гермиона, Джейслин права! — неловко сказал он, — Если бы я не знал, на что способен Волдеморт, я бы...

Гермиона не слушала. Она тряхнула непослушными кудрями и выпалила:

— Ты бы не смог применить "Экспеллиармус"? А я... Не очень-то мне хочется доверять женщине, которая взялась ниоткуда, которую не выжгли с дерева Блэков и которую Кикимер зовет "мисс Джесси"!

С этими словами она вылетела из столовой и с силой хлопнула дверью своей комнаты.

— Простите, — тихо сказала Джейслин и тоже ушла, не дав никому сказать ни слова.

* * *

Гермиона ворочалась в своей постели и не могла заснуть. Стоило ей закрыть глаза, как волна злости выкидывала ее из сна в бодрствование. Она никогда так не выматывалась, даже когда на третьем году обучения ей разрешили пользоваться Маховиком Времени. Да еще эта Джейслин... Ей не нравилось, что она так быстро втерлась в их доверие, ей не нравилось, что Рону и Гарри передалось ее увлечение Темными Искусствами. Она уже давно наблюдала за Джейслин, заметила ее реакцию на убийство Люциуса Малфоя, которого она видела в последний раз много лет назад. Что-то эта Джейслин недоговаривала, Гермиона кожей чувствовала, что назревает беда, и виной тому Джейслин Найтрокк.

По потолку плясали тени, и Гермиона зачарованно наблюдала за ними, слушая, как бьется ее сердце. Эти размеренные удары расслабляли и усыпляли, и Гермиона уже начала было проваливаться в сон, но вдруг услышала удар, который не имел ничего общего с ее сердцем. Напряженные нервы дали знать — она пружиной вскочила с кровати и вцепилась в волшебную палочку. Удар не повторился, но в звенящей тишине ночи Гермиона услышала тихие шаги и поскрипывание лестницы. Слух напрягся, и девушка расслышала, как щелкнул замок, впуская ночные звуки улицы. Кто-то ушел. Или пришел? Волосы на руках встали дыбом, Гермиона тихо приоткрыла дверь и, пройдя до лестницы, стала бесшумно спускаться, вспоминая, какие ступени скрипят, а какие нет. Она стояла на последней ступени, когда совсем рядом в холле услышала шорох.

— Кто здесь? — напряженно спросила она.

— Помоги, — послышался шепот, — Помоги...мне...

— Джейслин? Люмос!

Свет на конце палочки озарил лицо утопленницы прямо перед ней. Гермиона вскрикнула, но сразу поняла, что перед ней не утопленница, а Джейслин — синевато-бледная, лицо застыло, глаза смотрят в одну точку.

— Что случилось? — трясущимся голосом спросила Гермиона.

Чья-то сильная рука зажала ей рот. Бархатный вкрадчивый голос над ее ухом, чем-то заглушенный, насмешливо произнес:

— Спасибо, сестренка, за помощь!

— Отпусти ее! — раздался крик сверху, и яркий свет ударил в глаза, озарив холл и трех Пожирателей Смерти в масках.

На верхней ступени лестницы стояли Гарри и Рон, палочки нацелены в людей в черных плащах.

— И твоя очередь тоже придет, Поттер! — рявкнул Пожиратель Смерти, зажимающий рот Гермионе.

— Не смей, Артос!

Джейслин, казалось, очнулась от глубокого сна. Она направила свою палочку в лицо Пожирателя Смерти. Двое других выжидающе смотрели на Гарри и Рона. Артос хрипло рассмеялся.

— Я оставлю девчонку твоим новым друзьям, — он с издевкой выделил последнее слово, — Но ты пойдешь вместо нее.

Гарри и Рон переглянулись, и Гарри увидел в глазах друга замешательство. Никто никуда не пойдет, подумал Гарри и увидел, как Джейслин стала медленно опускать палочку. Надо было действовать.

— Импедимента!

— Остолбеней!

Две искры устремились в цели, но были отражены защитными чарами. Артос снова хрипло рассмеялся.

— Ты сделала свой выбор, Джейслин! Уходим!

Три хлопка — и Пожиратели Смерти исчезли вместе с Гермионой.

— Они забрали ее...

Рон смотрел на Гарри в замешательстве, он как-будто не верил в происходящее.

— Рон, мы найдем ее!

Гарри положил руку на плечо друга, но Рон скинул ее и сбежал вниз по лестнице.

— Надо бежать сейчас, Гарри!

— Не глупи, мы не знаем, куда они трансгрессировали, — осек его Гарри, — Кстати, как они смогли трансгрессировать? Как проникли сюда?

— Какая разница? — Рон чуть ли не плакал, — У них Гермиона!

— Это я открыла им дверь.

Джейслин стояла, прислонившись к стене, бледная, она с ужасом осознавания происходящего смотрела на Рона и Гарри.

— Что? — переспросил Гарри, не веря своим ушам.

— Это я... открыла им дверь, — шепотом повторила Джейслин со слезами в голосе.

Не сговариваясь, Рон и Гарри оба направили на нее палочки. Джейслин даже не дернулась, она смотрела на них виновато, весь ее вид говорил о том, что она заслуживает такого обращения.

— Наверх, — дрожащим от злости голосом скомандовал Гарри.

Джейслин послушно поднялась по лестнице под прицелом палочек, и под прицелом палочек зашла в комнату Гарри и опустилась на край кровати. Она не смотрела на них, казалось, она была опустошена, как-будто кто-то взял и выпустил из нее весь воздух.

— Гермиона была права, — проговорил Рон, — Нельзя было доверять тебе.

Джейслин всхлипнула.

— Я верну девочку, — тихо проговорила она.

Гарри подошел к ней ближе и направил палочку в лицо.

— Ты больше ничего не сделаешь, — пригрозил он.

— Ты не понимаешь, Гарри, — Джейслин покачала головой, — Я хочу исправить свою ошибку...

— Почему ты их впустила? — перебил ее Гарри.

Джейслин дернулась и замолчала. Она смотрела на Гарри со страхом, беззвучно шевеля губами. Казалось, то, что она не могла сказать ему, приводило ее в ужас.

— Я... — начала было она, но, мотнув головой, снова попросила, — Разреши мне найти ее. Я могу это сделать. Я умею.

— Почему ты впустила их? — настаивал Гарри.

С его палочки слетело несколько искр, Джейслин покосилась на них, даже не отшатнувшись. Сердце Гарри как-будто кто-то сжал в огромном ледяном кулаке. Он вспомнил, как так же стоял над исхудавшим мужчиной с грязной запутанной гривой черных волос, и как тот так же смело смотрел ему в глаза.

— Разреши ей, Гарри, — раздался тихий голос Рона.

Рон опустил свою палочку и зачарованно смотрел на Джейслин. Гарри подумал, что он ослышался, не мог же друг сойти с ума, даже потеряв Гермиону.

— Ты в своем уме, Рон? — раздраженно поинтересовался он.

— Разреши, — твердо сказал Рон, не замечая раздражения друга, — Мне кажется, она правда знает, что делать.

— Рон, ты не в себе, — бросил Гарри.

Рон поднял палочку и нацелил ее на друга. Гарри смотрел на него, открыв рот от удивления.

— Гарри, разреши ей, я верю, что она может, это моя последняя надежда... — проговорил Рон извиняющимся голосом.

Гарри опустил палочку и злобно пнул школьную сумку, которая все так и валялась на полу в его комнате. Он отошел к окну и прислонился к подоконнику, сложив руки на груди. Джейслин взглянула на него исподлобья.

— У тебя осталось зеркало Сириуса? — спросила она.

Гарри сжал кулаки, услышав имя крестного. Он верил ей, а она предала его, как она может произносить его имя своим грязным языком...

— Да, — ответил Гарри сухо.

Джейслин взмахнула палочкой, и из ее комнаты прилетел еще один осколок зеркала, который она положила в карман джинсов.

— Как только я узнаю, где она, я сообщу вам с помощью зеркала, — сказала она, — Обязательно пошлите Патронуса мракоборцу Кингсли, там их скорее всего слишком много, и одна я смогу продержаться недолго. Отдашь мне палочку Гермионы?

Джейслин робко посмотрела на Гарри. Тот отошел от окна и, поймав на себе умоляющий взгляд Рона, нехотя протянул ей палочку. Джейслин положила ее в карман джинсов следом за зеркалом и закрыла глаза. Несколько секунд она просидела молча, сосредотачиваясь, а потом тихо позвала:

— Гермиона...

Гарри и Рон переглянулись.

— Что за цирк? — нахмурился Гарри, но Рон закшикал на него и замахал руками.

Джейслин помолчала и позвала еще раз, вытягивая перед собой руку.

— Если ты меня слышишь, то представь мою руку и возьмись за нее.

К удивлению Гарри и Рона в нескольких милиметрах от раскрытой ладони Джейслин появился маленький светящийся шарик, который вдруг начал расти и стал похожим на руку.

— Это ее рука, я узнал, — восхищенно прошептал Рон.

— Держи меня крепко, — проговорила Джейслин.

Огонек обвился вокруг ладони Джейслин, и та облизала пересохшие губы.

— Тяни! — скомандовала она.

Огонек снова превратился в шар и начал разрастаться, слепя глаза, так что Гарри и Рон отступили в стороны, прикрывая глаза ладонями. Джейслин встала с кровати и прошла к шару с закрытыми глазами. Она ступила в него, и свет затянул ее, Джейслин исчезла, и шар, снова сократившись в размере, испарился.

— Как она это сделала... — выдохнул Рон, держась за стену.

Гарри подавленно покачал головой. Он взмахнул палочкой, и из нее выскочил серебристый олень, получив задание, проскакал по комнате и исчез.

Пятнадцать минут показались вечностью, в течении которой Рон мерил шагами комнату Гарри, тяжело дыша от волнения. Гарри не верил в происходящее, ему казалось, что все это просто сон. Но вот зеркало в его кармане нагрелось, и он вытащил его и посмотрел. Оторвав взгляд от стекла, он взволнованно проговорил:

— Мерзкий хорек!

___________________

"Зверь под твоей кроватью,

В твоем шкафу,

В твоей голове..." Metallica