Ищу тебя (гет)

Только одна она знала, что происходит здесь — в их доме, под покровом ночи, за масками потемневших окон.

На самом деле, сегодняшний день нисколько не отличался, например, от предыдущего. Панси вернулась с работы позже обычного — после того, как она ухватила за кометный хвост повышение с рядового журналиста до редактора колонки, которое вот-вот собиралось выскользнуть у нее из рук, да еще и нахально щелкнуть по носу, часто приходилось задерживаться.

Пока что ей доверяли всего две полосы, новости в которых не относились к политике (совершенно!) или общественной жизни магического сообщества, она старалась выполнять свою работу со скрупулёзностью гоблина-счетовода, которыми так гордился банк Гринготтс. Метким и прицельным словом Панси сбивала спесь с тех, кто считался опытным писакой, но до сих пор мог наломать в своих текстах дров.

«Моя бабуля трижды уснула, читая вашу заметку. В следующий раз, напишите себе напоминание о том, что вы рассказываете о свадьбе, а не о похоронах», — говорила она.

«Не думала, что это возможно, но кажется, я видела, как на листке с вашей статьей спал какой-то бродяга, — могла насмешливо бросить. — Хотя, простите, боже, ну конечно же нет. И как только я могла такое сказать? Мне не кажется, я уверена».

Для своих коллег она могла быть смертоносным серебром, и опасной стеклянной крошкой, и даже металлом острых игл под ногтями. Другое дело дома. Дома, рядом с Блейзом, она становилась и певучей музыкальной мелодией, дарящей спокойствие, и цветком, чей аромат ассоциировался только с теплотой и нежностью, и жарким ветром южного побережья.

Зачастую, она посмеивалась, становясь на несколько томительных секунд морской водой, опасно сковывающей Блейзу дыхание — но только на несколько секунд, разбавляющих ровную гладь их семейного быта. Она всегда была уверена в том, что муж для нее — нечто навроде открытой книги, также, как и она сама для него: Панси не видела в этом ничего предосудительного — они ведь были мужем и женой, обещавшими пройти по жизни рука об руку.

Она посмотрела на лондонскую улицу: всегда оживленную, вне зависимости от времени суток, мысленно сосчитала дорожку тусклых фонарных огоньков, уходящих куда вдаль, обняла себя за плечи и усмехнулась. «Только она одна знала, что происходит в их доме…». Она никогда так не ошибалась.

Такая глупая, забыла о поселившемся в доме самозванце, распивающим молодое вино и дарящим долгие взгляды, возможно, уже и не ей.

* * *

Это был понедельник, позднее утро. Блейз уже давно ушел, а Панси все сидела, пытаясь взять себя в руки и как следует подумать над словами Драко о ее муже и Грейнджер. Потерла переносицу, надкусила круассан, лежащий перед ней на тарелке, лениво пожевала, совершенно не чувствуя вкуса. Потом мотнула головой, решительно отодвинула блюдце — с такой неожиданной силой, что оно со звонким скрежетом проехало по мраморной поверхности стойки до противоположного ее края, но, в самую последнюю секунду удержался от падения.

Она не обратила на это внимание — одним движением волшебной палочки распахнула окно. После грозы воздух на улице был чист, прозрачен и гулок; Панси втянула свежесть носом, расправляя плечи. «Ну же, проснись!», — приказала она себе, болтая ногой, с которой почти сползла домашняя шелковая туфелька неизменного темно-изумрудного цвета.

В голове возникла газетная полоса с кричащим заголовком: «Восставшие из ада, или с кем Блейз Забини обманывает свою жену?».

— Что же тебе, Грейнджер, не лежалось в твоем хрустальном гробу? Для чего ты приманиваешь чужих принцев? — пропела она скучающим тоном, рассматривая ногти. Маникюр не мешало бы поправить, совсем забыла о себе, пока рыла носом землю в поисках информации для Драко.

Вопрос даже не в том, для чего Блейз встречается с Грейнджер, вопрос в том, он ли это, или просто кто-то пытается водить их за нос и путать карты?

Призвав к себе неизменный блокнот, она написала напротив цифры один: «Узнать, действительно ли Блейз встречается с Грейнджер». Она хотела, было, вывести жирную цифру два и написать «Убить Грейнджер», но, занеся перо над бумагой, остановила себя. Во всем нужно быть последовательной.

* * *

Эх, Грейнджер, ну что в тебе такой нелепой, неловкой, навязчивой до тошноты все находят? Панси этого решительно не понимала. Ее муж утверждал, что в общении с Грейнджер им руководил расчет, но что же теперь? Почему с этой девицей не действует принцип «был человек — и нет человека, остался в истории, где-то в далеких воспоминаниях, тусклых (ненастоящих!) снах»?

Панси вздохнула, прикусила губу, больно, так, что выступила капелька крови, окрашивая кожу в греховно-красный цвет. Она поверила в то, что с Грейнджер действительно был Блейз процентов на семьдесят, ведь на прошлой неделе у него действительно случилась какая-то неясная командировка. Желание спрашивать у Блейза что-то напрямую у нее отпало сразу — поймет, что она все знает, оплетет таким кружевом лжи, что не выпутаешься, не порвешь его. Поэтому, придется действовать самой.

Первым делом следовало расспросить мужнину секретаршу — пренеприятную старуху миссис Малбери, которая, впрочем, хорошо справлялась со своей работой. Вообще, Панси кривила душой, называя ее старухой — миссис Малбери было не больше сорока лет, но вот за ее скверный характер смело можно было накинуть ей пару десятков годков.

Сунув голову в камин и чихнув, она связалась с офисом Блейза.

— Добрый день, миссис Малбери, не могли бы вы подсказать мне… — бодро начала Панси, но тут в носу снова засвербило, и она сделала ненужную паузу, что позволило миссис Малбери на нее насесть.

— Назовите себя и цель вашего обращения, — пробубнила она, кисло улыбаясь.

— Мерлин, я посмотрю вы никак запомнить меня не можете? — фыркнула Панси, справляясь с очередным чихом. — Я жена Блейза Забини, Панси.

— Цель вашего обращения, — гнула свою линию старуха.

— Слушайте, разрываюсь между двумя подарками для вас — эликсир памяти и микстура вежливости, вы что больше предпочитаете? — съехидничала Панси в ответ.

— Назовите цель вашего обращения.

Она закатила глаза и начала тараторить, чтобы уж никто не мог ее перебить:

— Я собиралась назвать ее с самого начала! Мне нужно знать, отменил ли мой муж свою поездку в Орлеан — не припомню, завтра или послезавтра? В общем, он планировал отъезд на неделе, а я как раз собиралась навестить своего любимого папочку, поэтому, хотела бы прояснить этот момент.

Миссис Малбери нахмурилась.

— Мне надо согласовать передачу информации с мистером Забини, — прогундосила она самым неприятным своим тоном.

— Не думаю, что это хорошая идея, — пропела Панси. — Он в прескверном настроении, поэтому, я и не хочу беспокоить его лишний раз по пустякам. Но, если вы не боитесь его гнева, то можете, конечно, спросить. Но я бы на вашем месте не рисковала. Слыхали про мистера Ричардсона?

Она вспомнила, что Блейз утром говорил об одном из ювелиров, собиравшихся уйти из компании.

— Он сам уволился, — попалась на удочку миссис Малбери.

— Ну-у-у, полагаю, что это официальная версия, — улыбнулась Панси. — Но поверьте, уж мне ли не знать правды. Поэтому, просто посмотрите, нет ли в списке ваших дел заказа портключа.

Секретарша зашуршала бумажками смешно пыхтя, и через несколько минут ее ответ был отрицательным. Кудряшки, обрамлявшие ее лицо, смешно подпрыгнули, когда она мотала головой. Панси вновь прикусила губу — это еще ничего не доказывало, ведь ни о каких новых поездках Блейз не упоминал. Эта информация была необходима на будущее.

* * *

Будущее неожиданно наступило во вторник. Посреди утренних забот, вороха пергаментов, чашек с недопитым кофе — одна из таких разбилась в дребезги, когда вместо пожелания доброго утра, Блейз сообщил, что ему снова придется отъехать. Панси постаралась смотреть на него без зла и укора, когда он сетовал на ее неловкость, а внутри нее путь себе выгрызала ядовитая химера, просясь наружу и сметая все на своем пути.

Мир пошатнулся, а воздух внутри дома загудел, когда она стойко натягивала улыбку, как карнавальную маску. Она смотрела на своего мужа, смотрела ему в глаза, но они отражали только лживую пустоту хрусталя.

— Снова в Орлеан? — как ни в чем не бывало, спросила она.

— Приходится, — вздохнул Блейз (ну очень натурально!). — Помнишь, из прошлой поездки привез тебе серьги? Хотим переманить художника, который нарисовал к ним эскиз. Не думаю, что это займет много времени.

Неосознанно, она коснулась серег из белового золота с изящной россыпью сапфиров. Моргнула, отводя глаза — Панси вдруг показалось, что ее взгляд сейчас был слишком опечален, настолько, что мог выдать ее с головой. Она потянулась к небольшой коробочке, которой не хотела воспользоваться (никогда!), но пришлось.

— Я вчера гуляла по магазинам, — сказала она деланно веселым тоном глупой и доверчивой жены. — Купила тебе новые запонки. Думаю, было бы здорово, если бы ты их надел.

— О, ну что ты, любовь моя, не стоило, — только и ответил Блейз, но подарок надел.

Панси смотрела ему вслед, сложив руки на груди. Улыбка ее давно померкла, а в голове стоял звон от прозвучавшей лжи. Нутро разрывало от какой-то незнакомой горечи. Все, что ей оставалось делать — это просто ждать, ведь Блейз не знал, что с своих запонках он уносит крохотные частички сквозных зеркал, которые позволят ей узнать о каждом его шаге.