Уроки прошлого (джен)

— Привет, Том, — Алекс махнул другу, сидевшему в своем привычном углу в библиотеке. Том глянул на него поверх книги и приподнял бровь, когда увидел направившегося к нему Алекса.

— Я думал, ты проходишь отбор в команду по квиддичу, — произнес Том.

Алекс покачал головой:

— Увы, они хотят найти кого-то, кто может остаться в команде на более длительный срок. Кроме того, вряд ли мы сможем сотрудничать.

— Ты хорошо летаешь, — сказал Том, — ты можешь быть хорошим ловцом.

Пожав плечами, Алекс сел рядом.

— Снова учишься?

Том улыбнулся:

— И тебе бы не помешало.

Алекс застонал и поспешил сменить тему:

— Какой у нас следующий урок?

— Трансфигурация, — скривился Том.

Алекс удивленно взглянул на друга:

— У тебя же самые лучшие отметки по ней!

«Как и по Защите от Темных Искусств, Чарам, Зельям и всем остальным предметам», — добавил он про себя.

— Дамблдору я никогда не нравился. И я ненавижу, как он на меня смотрит. Такое чувство, что он видит меня насквозь. И мысли читает, — процедил Том, снова уткнувшись в учебник.

— Книжный червь... — пробормотал Алекс, закатив глаза.

* * *

Том и Алекс сдружились после праздника в честь начала года. Хотя они все еще присматривались друг к другу, Тому было комфортно с новым приятелем.

Несмотря на то, что Том большую часть времени проводил в библиотеке, Алексу он очень нравился. Друг был умен и обладал одним из присущих слизеринцам признаков — хитростью. Ему было трудно доверять другим людям, ведь долгое время он был один, себе на уме, хотя после знакомства перестал казаться таким холодным.

Том никогда не упоминал о своей жизни в приюте. Обычно они с Алексом просто болтали о школе и уроках, а иногда Том рассказывал кое-какие вещи, которые, как он выражался, «помогали выжить в Слизерине».

По мнению Алекса, Том был слишком самостоятелен для своего возраста, и Алексу приходилось напоминать себе об увиденном во снах. Ведь Тому, к сожалению, пришлось научиться быть независимым еще в детстве, так что такое поведение было вполне ожидаемо. В приюте детство приравнивалось к слабости, и было непозволительной роскошью. Быть взрослым означало выжить.

* * *

Том был прав, Алекс действительно хорошо летал.

Когда капитан команды Слизерина объявил дату отбора в команду по квиддичу, Алекс немедленно заинтересовался и требовал у друга, чтобы тот рассказал ему больше об этой игре, но так как Том никогда не увлекался квиддичем, расспросы Алекса вскоре вывели его из себя.

После того, как преподаватель полетов дал свое разрешение, Том просто усадил Алекса на метлу, что прервало бесконечный поток вопросов.

Алекс неплохо держался в воздухе. Взлетев, он оглядывал окресности с высоты птичьего полета и чувствовал пронзительную радость и свободу. Он знал, как управлять метлой.

Мальчик облетел вокруг квиддичного поля, ощущая сопротивление воздуха при резких поворотах, и улыбнулся. Наконец-то он нашел то, с чем был знаком.

* * *

Первого октября вся школа расселась на трибунах вокруг квиддичного поля, ожидая начала первого в этом году матча — Слизерин против Когтеврана.

Раздался свисток, и игра началась.

Было интересно, игроки обеих команд летали из одного конца поля в другой с максимальной скоростью.

Алекс болел за свой факультет вместе с другими слизеринцами. Внезапно он оглянулся и нахмурился — все это было очень знакомо.

Вдруг ловец Слизерина нырнул вниз и потянулся к крохотному сверкающему пятнышку в нескольких футах от себя. Ловец Когтеврана заметил его движение, но было слишком поздно — рука слизеринца уже обхватила золотой снитч.

* * *

— Том, почему остальные факультеты ненавидят Слизерин?

Мальчик приподнял бровь:

— Почему ты вдруг это спрашиваешь?

Они сидели в своем обычном углу в гостиной Слизерина. Вокруг было чуть более шумно, чем обычно — все радовались утренней победе в игре.

— Ну, помнишь, я тогда проходил сортировку, когда шляпа крикнула: «Слизерин!», остальные три факультета посмотрели на меня так, словно я их Круциатусом пытал. Я не был уверен, это из-за меня лично или из-за факультета, на который меня зачислили, до сегодняшнего матча — Пуффендуй и Гриффиндор болели за Когтевран. А когда мы выиграли, они были крайне огорчены.

— Не переживай из-за них. Они не любят нас по разным причинам. Родители с самого начала рассказывают им сказки, какие плохие и злые слизеринцы. А слизеринцы, в свою очередь, не любят грязнокровок и полукровок.

Застонав, Алекс прижал руку к лицу:

— Ты опять о своем?

Том усмехнулся, глядя на реакцию своего друга. Алекс совершенно не поддерживал идеи, что чистокровные выше других, а остальные вообще не должны изучать магию.

— Мы их ненавидим, поэтому неудивительно, что они в ответ ненавидят нас.

Алекс задумчиво посмотрел на него.

— Почему же тогда ты их ненавидишь, Том? — тихо спросил он. — Ведь ты же... не чистокровный.

Он заколебался, прежде чем сказать это, ведь он знал, что Тому не нравится упоминание о своем происхождении.

Том уставился в пол.

— Я думаю, что их я не ненавижу. Я ненавижу их любовь к магглам. Вот что я действительно ненавижу, — произнес он медленно и поднял голову, встречаясь взглядом с Алексом. — Я определенно ненавижу магглов.

Алекс вздрогнул от того, что увидел.

Ненависть.

Глаза Тома были наполнены ненавистью. Слепящей ненавистью. Но глубоко внутри Алекс также увидел и грусть, и печаль.

В голове у Алекса была только одна мысль: «Он опасен!». Алекс не знал, что магглы делали с его другом кроме того, что видел в кошмарах. Но одно было ясно точно — Тому нужна помощь.

Никто другой в гостиной этого не видел, и Алекс, похоже, был единственным, кто понимал ситуацию Тома. Алекс знал, что обязан помочь мальчику до того, пока не станет слишком поздно. До того, как Том выберет дорогу, с которой нет возврата.