Не самые обычные дни и слова Поттерианы (джен)

POV, AU, дети главных героев, ЛП-м/НЖП (дочь БЗ) (если повезёт — допишу когда-нить двухсерийный макси)

* * *

Во всех этих сложностях не было ничего необычного.

Но в то же время они, словно крохотные осколки, сыпались на меня, раз за разом впиваясь в сердце.

Их становилось всё больше и больше, пока это не стало нестерпимым.

Мне хочется кричать от боли, сердце разрывается. Я уже едва сдерживаюсь. Но всё равно продолжаю верить.

И единственная причина этому — я знаю, насколько глубоки мои чувства к тебе.

* * *

— Лили!

— Да, Мари? Ты уже разобрала вещи?

— Да. Помнишь, как мы на пятом курсе мечтали о том, что станем старостами школы?

— Хотя мы теперь с тобой и так словно в мечте — двадцать четыре часа, семь дней в неделю вместе.

— Ага. Совсем близко… Прямо как молодожёны.

— Н-н-да.

— Эй, что за ответ? Разве мы не должны быть счастливы?

— Ну, как бы да…

* * *

Я тогда даже не представляла себе, насколько мечты могут отличаться от реальности.

* * *

Лили потёрлась своим чуть вздёрнутым, покрытым веснушками носом об мой, обдав меня напоследок своим чудесным запахом. Запахом Лили. И отправилась в свою кровать.

— Тебе завтра рано вставать, да? Спокойной ночи, Мари.

С утра я проснулась раньше Лили, это правда. У Слизерина сегодня нет первой пары — МакГонагалл приболела. Впрочем, как нет занятия и у Гриффиндора. Зато Когтевран снова отдувается за всех.

Поёжившись от прохлады каменных стен, окружавших меня, я поняла одно: «Я должна на это решиться».

* * *

Лето, жарко, август. Письма из Хогвартса. Хитрая Боунс, она так и знала, что Лили сбежит от своей сумасшедшей семейки ко мне. Мы старосты?

— Как насчёт попросить отдельную комнату для нас? Ведь старосты же иногда так делают.

— Да, пожалуй, было бы неплохо.

Так близко… И так бесконечно далеко.

* * *

Неужели ты действительно не понимаешь?

* * *

Нога в крови. Я порезалась. Очень больно…

— Мари, ты в порядке?!

Это прибежала Лили. Она всегда неподалёку, всегда знает, когда мне плохо.

— Да, всё в порядке. Хватит дёргаться из-за всякой ерунды.

— Дай мне взглянуть…

Пронзительно зелёные глаза Лили стремительно расширяются. Она видит меч и оставленную им рану. Я дура, не стоило трогать доспехи в коридоре. Особенно те, которые стоят с мечом.

— Ты!..

Лили задыхается на середине фразы.

— Ты можешь идти?

Я отрицательно качаю головой и отворачиваюсь, опускаю взгляд.

Лили неожиданно берёт меня на руки и несёт в нашу комнату. Она никогда не была сильной, но несёт, стойко держит меня, руки не дрожат. Дрожат только её ресницы. Волшебные, густые, очаровывающие ресницы.

— Пойдём, исправим это недоразумение.

* * *

Лили, ты, правда, добра. Добра во всём. Именно поэтому я тогда решилась взять тебя за руку.

Я хочу, чтобы ты полностью была моей. Принадлежала мне. Я не хочу никогда с тобой расставаться.

Эти чувства сдавливают сердце, когда я думаю о тебе.

* * *

Сижу на кровати, а Лили лечит мою ногу. Вот она встаёт, откидывает назад копну своих прекрасных рыжих волос…

— Всё. Сиди тише, Мари. Рана может снова открыться.

Белоснежная блуза Лили вся в крови. Моей. Она её стягивает.

Эта стать… Эта высоко поднятая грудь… Я люблю, люблю её.

Блуза отправляется на пол.

— Я сейчас.

Открывается занавес: шаг в душевую.

Я вижу, как она раздевается. Вижу её силуэт. Я не могу больше сдерживаться. Не могу.

Нетвёрдо встаю. Нога не болит — Лили и вправду стоит быть колдомедиком. Ещё пара несмелых шагов. Отдёргиваю занавеску.

Удивлённый взгляд. Потом испуганный.

— Мари?! Тебе нельзя стоять!

— Плевать.

И я обнимаю её, обнимаю, вкладывая всю свою страсть. Чуть отстраняюсь — лишь для того, чтобы взглянуть в её расширившиеся зелёные глаза и поцеловать мягкие, нежные губы.

Это плохо. Я не могу остановиться.

— Лили…

Я спускаюсь ниже и целую её пронзительно белую, столь боящуюся солнца, шею. Ещё ниже. Как хорошо, что Лили успела стянуть эту столь изумительно ненужную сейчас вещь. Её грудь ещё прекраснее, чем обычно. Это потому что я так близко. Наплевать на всё, что будет после. Сейчас Лили — моя. И только моя.

Отклоняюсь назад. Глаза Лили влажные, но уже не испуганные. Они полны чего-то необъяснимого, зовущего, хочется смотреть в них вечно. Хотелось бы, если бы не желание прижаться к её телу. Но я смотрю в них…

Замечаю, как раскрываются её губы, как она произносит:

— Мари…

* * *

Мы сидим в ванной. Всё понятно без слов. Моя Лили. Только моя.

— Не плачь, Лили, я с тобой.

— Я плачу, когда думаю, что могло быть иначе. Что ты могла не быть рядом со мной… Не быть моей.

— Да. Твоя.

Поцелуй.

"Мы" — это значит принадлежать друг другу.