О мифах и магии (гет)

Снейп замер на нижней ступеньке лестницы. Голые ноги под полами халата холодил промозглый воздух.

В гостиной кто-то шаркал и вздыхал, шелестели страницы.

Память подсказала: Гермиона.

Он взбежал обратно по лестнице, не ответив на оклик из гостиной, и вновь спустился через несколько минут, но уже в джемпере и брюках.

Гермиона была ещё в постели, устроенной на диване. Она сидела, завёрнутая в одеяла и, кажется, одетая в пижаму. На коленях у неё и рядом на диване лежали книги. Наверняка она взяла их в кабинете. Они настолько завладели её вниманием, что на Снейпа, вошедшего на нетвёрдых ногах — и мечтающего о бодрящей чашке чая, — она и не посмотрела, только сказала, не поднимая головы:

— Я тут подумала, нам следует составить несколько наиболее правдоподобных гипотез, потом выбрать метод их проверки… — Она осеклась, наконец взглянула на него и улыбнулась, не став прятать передние зубы. — Простите. Сначала чай.

— Сначала чай, — повторил Снейп и отправился ставить чайник.

В кухне заиндевело окно. Изнутри. Он поскрёб стекло ногтями и отметил, что нужно их подстричь.

— Можно ждать белого Рождества — здесь, на севере, — раздалось за спиной, и Снейп вздрогнул. Он не ожидал, что Гермиона пойдёт следом.

— Можно, — согласился он и достал из буфета две кружки.

Он старался помалкивать и хотел, чтобы она тоже молчала. Пусть бы не говорила ничего о встроенной кухонной мебели, которую давно пора заменить, потому как сделана она ещё в середине прошлого века и в любой момент готова развалиться, о столешнице из формайки, о фисташкового цвета холодильнике с морозилкой, с треском бы провалившем любое испытание на энергоэффективность. Когда вскипел чайник, холодильник как раз шумно включился и несомненно обратил на себя внимание гостьи. К тому же он стоял неровно, покосившись на одну сторону из-за сломанной лет сорок назад ножки. Снейп был уверен, что Гермиона, посмотрев на холодильник, скажет: «К вашему сведению, вы разрушаете озоновый слой» или «У вас, видимо, нет денег».

Но она ничего такого не сказала. Просто приняла из его рук дымящуюся кружку. И даже не пожаловалась на отсутствие в чае молока, а наоборот — упрекнула себя:

— Надо было мне вчера забежать в магазин по пути сюда.

— Нет, это я виноват, — возразил Снейп.

Обвиняя себя, он обыкновенно оказывался прав.

В тесной кухне негде было присесть, и они с Гермионой вернулись в гостиную.

В гостиной Снейп пододвинул стул к дивану, где ночевала Гермиона. Однако пришлось ещё приносить то одно, то другое, потому что сперва она отправила его за своим дневником, а после — спросила, есть ли у него дорожные атласы.

И вот, усевшись друг напротив друга, они взяли каждый по кружке с остывающим чаем в одну руку, а другой могли свободно дотянуться до сваленных на диване книг, весьма разнообразных по содержанию.

— Не понимаю, — покачал головой Снейп, листая вышедший в прошлом году атлас «Великобритания от А до Я».

— Не уверена, что сама понимаю, — ответила Гермиона, затем пожевала нижнюю губу. — Я о чём-то думала вчера. Прямо перед тем, как уснуть. Но проснулась — и забыла. Обычно у меня дневник поблизости… — Замолчав, она кивком указала на ежедневник под его кружкой.

— Вот, возьмите, — сказал он, вытащив дневник из-под кружки.

— Не сейчас. Подождите. Придёт время, и заберу.

Мелкими глотками в уютной тишине они пили чай, пока не опустели кружки и даже чаинок не осталось. В комнате было холодно, но ни один не встал подбавить в калорифере жара. Снейп размышлял, не разжечь ли камин, но потом вспомнил, когда в последний раз прочищал дымоход. Слишком живо, тревожно представилось — и это при его-то небогатом воображении, — как Гермиону, спящую на диване в ворохе перин и одеял, точно принцесса на горошине, поглощает пламя; как огонь захватывает корзину с растопкой, переходит на кипы листов в кабинете, ползёт по коврам, лижет засаленную мебель. Хотя нет, эти стены настолько сырые — о чём гостья из вежливости тоже промолчала, — что пожар погас бы, не успев разгореться.

— Чему вы улыбаетесь? — спросила она, и Снейп дёрнулся от неожиданности.

— Ничему, — ответил он и перелистнул атлас на карту Северного Уэльса.

Ещё минута прошла в молчании, а потом Гермиона провозгласила:

— Я считаю, мы должны дать этому название.

— Этому? — переспросил Снейп.

— Вы знаете, о чём я говорю. — Она отбросила одну книгу и тут же схватила другую. — Я тут подумала… Нам нужно сформировать базис, что-то, что мы примем как факт, пусть даже на первый взгляд абсурдный. Может, нам стоит согласиться, чисто гипотетически, что это явление… назовём его магией… что оно существует. И мы должны считаться с этим. И ещё мы, вероятно, по какой-то причине забыли о нём. Значит, перед нами в первую очередь два вопроса: почему мы забыли и как нам это вернуть.

— А мы хотим это вернуть? — машинально поинтересовался он. Ни до чего подобного он пока не дошёл. Магия? Выходит, вот о чём девчонка думает. Мистические силы? Сумасшедшая. Вконец спятила. И он сам притащил эту ненормальную в свой дом…

— Не прикидывайтесь шокированным! — возмутилась она, прочитав выражение лица Снейпа, будто один из его унылых томов. — Вы увязли так же глубоко, как я.

— Что?

— И почему, собственно, нам не захотеть вернуть это? — кипятилась Гермиона. — Вообразите, каково управлять действительностью таким способом, помогать людям… — Она умолкла, взгляд её расфокусировался, а Снейп внезапно почувствовал покалывание в пальцах правой руки. Ощущение, схожее с тем, наверное, о котором рассказывают солдаты с ампутированным конечностями. Ему показалось, он слышит повисшее в воздухе окончание недоговоренного предложения: «Вообразите, каково обладать такой силой». — Впрочем, это только догадка, — сдалась она, выйдя из задумчивости. Мы не знаем, что происходит, совершенно не знаем. Просто предполагаем, что есть нечто, чего мы лишились. И мы по какой-то причине осведомлены о потере, а другие люди — нет. — Она коротко рассмеялась. — Возможно, мы — маги.

— Гермиона… — предостерегающим тоном начал Снейп.

— Ай, бросьте! Человеческие существа тысячелетиями стремятся к чему-то метафизическому.

— Но не религия же это.

— Нет. Это что-то… другое. Называть его магией, соглашусь, несерьёзно, но как иначе?

— Сила? — предложил Снейп.

— Не подходит. Слишком многозначительное понятие.

— Зачем вообще давать этому название? Почему именно магия? — Ему не нравилось, как губы складываются в слово «магия». Детское слово, пустое, напоминающее о синтетических плащ-накидках и размахивании палочками над цилиндрами.

— Потому, — сказала Гермиона, мрачнея, — что дав этому название, я чувствую себя не настолько свихнувшейся, как всем кажется. — Книгу она закрыла так резко, что воздушный выхлоп шевельнул кончики её кудрей. — Кроме того, мне кажется, вы испытываете похожие чувства. Потому давайте называть это магией, согласны?

— Да, — с нескрываемо сердитым видом ответил Снейп. — Ладно.

И снова закололо пальцы. Странный зуд на самых кончиках.

* * *

Утренние рутинные процедуры они проделали по очереди, не спеша, перемежая чаепитием душ и завтрак (в морозильной камере нашёлся хлеб). В какой-то момент оба оказались наверху, в нежилой спальне.

— Это и есть вторая спальня? — удивилась тогда Гермиона, впервые говоря что-то о доме. — Ого. Ваша, значит, ещё больше?

Не дождавшись ответа, она с горящими щеками рухнула на стул перед компьютером.

Разумеется, Снейп не ответил. Её вовсе не касалось, что когда-то это была комната родителей, а в настоящее время вряд ли кто-нибудь смог бы спать в таком месте.

Он ввёл пароль. Гермиона опустила кисти на клавиатуру и принялась задумчиво покусывать губу, потом вздрогнула, словно вернувшись в реальность, и спросила с надеждой:

— У вас есть Интернет?

— Есть.

Курсор подлетел к иконке на экране. Гермиона дважды кликнула по ней и ждала подключения, нетерпеливо барабаня пальцами по нижнему бортику клавиатуры.

— Извините, — сказал Снейп. — Давно пора купить новый лэптоп.

— Вспомнила! — воскликнула она, пропустив мимо ушей его реплику, и впечатала в строку поисковика название паба на Чаринг-Кросс Роуд, где они встретились. — Что-то должно объединять это заведение и площадь Гриммо, — пояснила она. — Я просматривала перед отъездом. Площадь Гриммо… — Сайт медленно, с трудом, но оживал. — Где мы были? Между одиннадцатым и тринадцатым номерами, так? Я думала, там чередующаяся нумерация, и чётные номера — на другой стороне улицы. Но нет! Номера двенадцать нет.

— Между ними могли снести стены, — предположил Снейп, еле поспевая за полётом её мысли.

— Одиннадцатый и тринадцатый дома одного размера, — возразила Гермиона. — И другие дома по улице… Их поделили поквартирно и присвоили буквенные индексы, а не соединили.

— Предположим. Но это может оказаться всего-навсего ошибкой в нумерации.

— Может, — кивнула она, буравя взглядом подвисшую страницу паба. — Но я тут подумала… — Нервные клики по ссылке на контактную информацию дали результат; Гермиона торжествующе улыбнулась и ткнула пальцем в экран. Снейп наклонился, согнувшись под неудобным углом, чтобы не прикоснуться к ней. Она сдвинула палец ниже, под надпись: «Скрещенные ключи, Лондон». — Ни номера дома, ни названия улицы. Только почтовый индекс.

— Но паб находится на Чаринг-Кросс, — сказал Снейп, чувствуя, словно падает с большой высоты.

В этой импровизированной битве умов он явно проигрывал.

— Он немного отстоит от дороги. Может, его построили до того, как появилась улица? — Гермиона опять кликнула на результаты поиска, тщательно просмотрела список телефонов, однако не нашла ничего нового. — Но должно же его месторасположение как-то называться. «Некий переулок», например, или «Такая-то аллея». — Она разогнула спину и помассировала переносицу. — Если учесть, что именно там и на площади Гриммо мы встретились, предварительно не сговариваясь, это должно что-то означать, вам не кажется?

— Итак… одного места не существует, а у другого — нет нормального адреса. О да, это что-то означает.

Гермиона даже застонала, разочарованная его сомнениями.

— Означает, — заверила она. — Наверняка означает, профессор.

Подумав, что ослышался, Снейп не сразу спросил:

— Как вы меня назвали?

— В смысле?

— Вы, по-моему, назвали меня сейчас профессором.

— Правда? — Она невозмутимо нажала на другую ссылку. — Вы же занимаетесь наукой, сами говорили…

— Но я никакой не профессор, — сказал он, хотя что-то затеплилось внутри при мысли.

— Извините. И как в таком случае я должна вас называть?

— Северус, — ответил он. — Просто Северус.

— На древнеримский манер, — рассеянно заметила она и поелозила мышкой, стуча под столом ногой. Столько энергии, энтузиазма — и как, чёрт подери, угнаться за ней? — Хорошо, Северус, — произнесла она его имя, приноравливаясь. — Вы захватили атлас? У меня возникла идея.

Она обернулась с улыбкой, которую Снейпу уже не раз доводилось видеть. И он, к своему удивлению, понял, что ему довольно интересно узнать, какая такая идея возникла у Гермионы Грейнджер.