Тайна Обливейта (гет)

Внутри Гермионы боролись два внутренних "Я". Одно из них настаивало на том, чтобы бросить всё и вернуться к любимому, объясниться с ним и умолять о прощении. Лицо Рона, на котором отражалась обида и боль, так и стояло у неё перед глазами. Усилием воли Грейнджер отогнала от себя это наваждение, она решила прислушаться к голосу второго своего "Я", которое вторило, что нельзя останавливаться и нужно довести дело до конца ради будущего Гарри, своего будущего и, возможно, ещё одного человека. Здесь, наверное, большую роль сыграл тот факт, что из-за того, что существование Гарри в этой реальности было уже под вопросом, он потерялся во времени, поэтому влияние его Обливиэйта теряло своё действие. Именно поэтому второе "Я" Гермионы пересилило первое.

Она была расстроена из-за ссоры с Уизли, но теперь ей терять было нечего, Грейнджер получит всё или ничего. Здание лаборатории Министерства сейчас было прямо перед ней, оно включало в себя множество небольших помещений, где занимались совершенно разными вещами, но вся их работа была направлена на поддержание всеобщего магического порядка.

Грейнджер пригладила волосы на голове, несколько прядей немного выбились из причёски, и она вновь их заправила в пучок на затылке. Проходя мимо панорамных окон, Гермиона бросила на себя оценивающий взгляд. Внешний вид полностью её удовлетворил. Тёмно-синяя юбка-трапеция была чуть выше колена, а небесно-голубая блузка с оборками дополняла романтичный образ. Приталенный пиджак в тон юбки был застёгнут на все пуговицы, а маленькая чёрная сумочка перекинута через плечо.

Гермиона постаралась выкинуть из головы ненужные мысли, так как её никто не должен видеть в таком состоянии. Всё-таки с годами у неё сложился определенный статус среди сотрудников, и изменять ему она не собиралась. Войдя в здание, Грейнджер зашагала по коридору. Её туфельки на каблуках создавали мелодичное сопровождение прямо до дверей, где волшебницы и волшебники трудились в поте лица, пытаясь возродить и сохранить для истории всевозможные магические артефакты. Круг работы был очень обширным: они изучали их, разгадывая тайны, реставрировали, проводили плановые ревизии, чтобы сохранить как можно дольше.

Не успела Грейнджер войти в лабораторию, как ей навстречу вышел незнакомый молодой человек. Завидев её, приветливая улыбка парня тут же была стёрта с лица. Он, как вкопанный, застыл на одном месте, спрятав руки в карманы белого халата, словно заведомо что-то скрывал.

— Доброе утро! А вы, наверное, мисс Грейнджер? — неуверенно произнёс юноша, всем сердцем надеясь, чтобы это было не так.

— Я тоже вас приветствую. Так и есть. Ты не ошибся, — Гермиона осмотрела молодого человека с ног до головы, она видела его впервые. Сложно было определить, сколько ему лет, но выглядел он совсем зелёным юнцом. Может, потому что ростом не выдался, да и телосложение у него было хрупким. На голове у волшебника была шапка густых кудрявых чёрных волос, а серые глаза бегали из стороны в сторону. Даже невооружённым взглядом можно было заметить, что парень не просто волновался, а был испуган до смерти появлением здесь Грейнджер.

— Ты здесь новенький? — поинтересовалась Гермиона. Она обвела взглядом лабораторию. Кроме этого парня здесь больше никого не было. Видимо, ей придётся теперь выпытывать из него каждое слово, так как молодой человек отвечал с большой неохотой.

— Э... Ну... Я не совсем новенький... Я тут работаю уже шесть месяцев. То есть полгода.

— Понятно, — Гермиона догадалась, что ей сейчас будет непросто, но она преодолевала в своей жизни и не такие сложности. Неужели не справится с парнем, который, похоже, и своей собственной тени боится? Если честно, ей сложно было понять, отчего этот юнец находился в таком состоянии. — Я просто не видела тебя здесь раньше. Вот и подумала, что ты тут работаешь совсем недавно. И как же тебя зовут?

— Простите меня, мисс Грейнджер... Я... я сразу не... представился. Меня зовут... Нил... Нил Дэвид Уолсен, — парень опустил вниз глаза, его руки по-прежнему были убраны в карманы.

— А-а-а, я, похоже, знаю твоего отца — Дэвида Уолсена! Его собрание книг по истории магических артефактов очень впечатляет. Так ты решил пойти по его стопам? — улыбнулась Гермиона. Ей было немного жаль мальца, так как он отдалённо походил на своего знаменитого отца, который буквально прорубил себе дорогу в будущее. Достиг больших успехов в магическом мире. Но Грейнджер была уверена, что у Нила всё ещё впереди. И со стеснением своим справится, и высот небывалых достигнет, если сам этого захочет. Какие его годы?

— Верно, — немного смутился Уолсен, — у меня просто не было другого выхода в такой-то семье. Я с рождения разбирал и собирал различные волшебные штучки. А моё первое изобретение было создано в пять лет! Представляете? Всего в пять, — похвалился юноша. Он заметно повеселел, как только разговор немного отошёл от непосредственной работы.

— Потрясающе. Уверена, ты ещё превзойдёшь своего отца, — Гермиона улыбнулась ему в ответ.

Нил вовсе разомлел и на радостях вытащил руки из карманов — они были ярко-лилового цвета, и тут же попытался объяснить:

— Прошу прощения. Это всё последствия моего эксперимента. С реактивами переборщил. Теперь ничем отмыть не могу, что я только ни пробовал, — он почесал свой густой затылок. Теперь у него не было нужды прятать свои руки.

— Ничего страшного — это всё издержки работы, — Грейнджер ещё раз одарила юнца своей лучезарной улыбкой, а потом задала вопрос, который Нил, похоже, хотел услышать меньше всего, — Я пришла забрать артефакты, которые сдавала на реставрацию и плановую ревизию. Надеюсь, они уже готовы?

Нил опять начал тормозить и напоминать своим видом робота, которого на мгновение коротнуло:

— Я даже не знаю... Возможно, готовы. Скорее всего, да... Наверное, — он говорил всё это и, словно рак, пятился назад, пока не упёрся в противоположную стенку комнаты. Затем Нил резко обернулся и стал искать что-то на большом столе, перекладывая разные предметы. Поднимал, рассматривал и вновь возвращал на столешницу. Всё это он проделывал так долго, что Гермиона еле удержала себя, чтобы не прийти к нему на помощь. Но этого не понадобилось. Вскоре Нил вернулся, держа в руках коробку. Дрожащими руками он передал её Грейнджер.

— Благодарю, — Гермиона взяла из его рук коробку, открыла и стала тщательно осматривать всё её содержимое. Там был зачарованный монокль, который нуждался в реставрации и попал в отдел Гермионы в плачевном состоянии, также там лежали волшебные часы, на которых вместо циферблата были изображены разные события, а вместо стрелок по круглой сфере летали бабочки. На самом дне лежало говорящее зеркало, и стоило Гермионе взять его в руки, как она тут же увидела себя в отражении. Комментарий долго не заставил себя ждать: "Ты прекрасна, спору нет! Только вот от счастья твои глаза не светятся. Твоё сердце заволокла вьюга, сковала его своими цепями".

Гермиона терпеть не могла подобные зеркала, которые начинали высказывать своё мнение даже тогда, когда его у них никто не спрашивает. К примеру, как это было сейчас. А зеркало тем временем продолжало: "Ты запуталась и не знаешь, где найти выход. А выход... А выход у тебя за спиной. Ха-ха-ха!"

Грейнджер вернула зеркало на самое дно коробки и сверху заложила другими волшебными вещами, чтобы больше не слышать его глупые советы. Она осмотрела всё содержимое бокса, только вот не нашла там самого главного, и незамедлительно решила поинтересоваться у Нила:

— Ещё был маховик времени. Я бы тоже хотела его забрать. Все сроки для его ревизии уже вышли, — сразу уточнила Гермиона.

— М-ма-ховик? — словно заикаясь, переспросил Уолсен.

— Ну да. Он самый. У него всего-навсего была плановая ревизия. Поэтому не имеет смысла более его у себя держать, — уверенно произнесла Грейнджер, заявив о своих намерениях поскорее завладеть им. Она уставилась на парнишку, у которого, похоже, вновь села батарейка, — Ну, что ты стоишь? Ищи его скорее и я пойду. Ты даже не представляешь, насколько моё время дорого! — уже прикрикнула на Нила Гермиона, чтобы его поторопить. И, к её удивлению, это помогло. Парень живо засуетился, он побежал куда-то в отдалённый угол и, словно на метле, тут же прилетел обратно к ней. В его ладони она заметила маховик и поспешила, наконец, его заполучить, протягивая свою открытую ладонь со словами:

— Благодарю. Я очень рада, что вы не подвели меня и всё закончили вовремя, — Грейнджер взяла маховик и стала рассматривать его. Он блестел, словно новенький. Гермиона отметила для себя, что иногда полезно отдавать вещи на подобные ревизии, только вот этого мнения она придерживалась совсем недолго...

— Подготовь необходимые бумаги, я их подпишу и пойду, — произнесла Грейнджер.

Здесь, как и везде, была строгая отчётность. Своей подписью она должна была подтвердить, что получила вещи обратно в целости и сохранности. А вот за их рабочее состояние полностью отвечали сотрудники лаборатории. Только по внешнему виду Нила было сразу понятно, что здесь не всё в порядке.

— Мисс Грейнджер... Я не смогу вам отдать... маховик... времени. Вы должны его... оставить, — с тяжёлым сердцем произнёс парень, проклиная всё на свете за то, что эта миссия из всех сотрудников как назло досталась именно ему. Он наслышан о том, какой Грейнджер была в гневе, но теперь, видимо, ему представится возможность лицезреть это воочию.

— Что ты сказал? — похоже, в этой лаборатории витал какой-то вирус, теперь информация долго доходить стала и до Гермионы.

— Я... Простите... Я не могу отдать вам неисправный артефакт, — сейчас Нил собственноручно подписал себе смертный приговор и даже зажмурился от страха, ожидая, что эта фурия, о которой он был столько наслышан, налетит на него и непременно проглотит со всеми потрохами. Но, к его удивлению, реакция Гермионы оказалась не столь драматична, как он себе представлял.

— Как это "неисправный"? Нет, вы что-то путаете. Я отдавала маховик не на реставрацию и не на исправление каких-нибудь дефектов. Вы получили по строжайшей описи артефакт в исключительно исправном виде, он никак не может после банальной ревизии оказаться неисправен.

Грейнджер не хотела верить его словам. Выражение вселенской паники на лице Нила уже начинало её бесить, а его слова за малым чуть морально не убили. Если это всё-таки окажется правдой... Нет... Гермиона даже думать об этом не хотела, отметая от себя неприятные мысли.

— Я... очень сожалею, но сотрудники лаборатории, которые вели осмотр артефакта, допустили грубую ошибку... на мой взгляд, — тщательно подбирая каждое слово, стал рассказывать Нил. — Они нарушили целостность экспоната, из-за чего тот утратил все свои волшебные свойства. Теперь это... обычный медальон...

— Не может этого быть! — до Гермионы ещё не до конца дошёл смысл сказанного, и её реакция была ещё более-менее сдержана. Секунда... Ещё секунда, и тут её понесло, — Я правильно тебя поняла? Выходит, вы тут со своей шайкой неумёх вывели из строя единственный сохранившийся во всей Англии маховик времени? Ты только вдумайся в то, что я сказала. Это не просто издержки работы. Это скандал! Полетят головы! Я это непременно доведу до сведения Министра и вы сами знаете, что тогда будет! — Грейнджер была неистова в гневе и выкрикивала всё это от нахлынувшей на неё безысходности. Её всю трясло, и она старалась сейчас зацепиться за малейшую соломинку. — Так, делайте, что хотите, но чтобы вернули маховику его способность перемещать во времени. Немедленно!

— Сожалею, но это невозможно. Тайный код — он нам неизвестен. Поверьте, мы уже испробовали все возможные способы, но все усилия были тщетны... Увы, — произнёс Нил и вжал в себя плечи, ожидая новой волны возмущений. Та долго не заставила себя ждать.

— Да чтоб тебя с твоими сожалениями! Ты знаешь, они у меня уже где!? — Грейнджер всё сложнее было себя контролировать, понимая, что её собственная ошибка стала роковой и это из-за неё теперь она не сможет отправиться в прошлое на поиски Гарри. Обвиняя себя и, одновременно с этим, непосредственных виновников, она пыталась выпустить пар, — Что за бездари здесь собрались?! Как вам после этого вообще можно доверять волшебные вещи? Вы же только портить всё можете! Для чего было включать маховик в списки для регулярной ревизии, если вы в них ничего не смыслите?! И что теперь мне прикажете делать? Что?

От крика голос Гермионы охрип, её состояние сейчас оставляло желать лучшего. Сил продолжать этот эмоциональный разговор у неё уже не было, произошло некое внутреннее выгорание, она едва нашла глазами стул и тут же на него присела. Несложно догадаться, что Грейнджер была в отчаянии.

Уолсен с облегчением выдохнул. Буря, похоже, миновала, и для себя он сделал вывод, что не так уж эта Гермиона страшна, как о ней говорят. Ему даже стало жаль её. Нил немного замялся и долго не решался сказать, но всё же нашёл в себе силы и произнёс:

— Вы знаете, я ведь предупреждал остальных, чтобы были осторожными с маховиком. Я знаю, насколько каждый маховик по своей сути уникален. Он не терпит никакой халатности к себе. Но меня не послушали. Да и кто будет слушать зелёного новичка, — его губы изогнулись в натянутой улыбке. Похоже, эту кличку ему дали ещё до Гермионы. Она просто сидела и слушала его, обхватив себя руками, а он продолжал:

— Не специально, конечно, но целостность была совсем немного нарушена. И эта банальная неосторожность привела к роковой ошибке.

— Я поняла, — немного успокоившись, произнесла Грейнджер, — виновные быстро самоустранились, а тебя выставили козлом отпущения. Хм... Без вины виноватый. Ты попал мне под горячую руку. Прости, просто я в растерянности сейчас. Даже не знаю, что мне теперь делать, — ни одной подходящей мысли, где можно раздобыть действующий маховик, у неё не было, так что руки опускались от бессилия.

— Не отчаивайтесь, — Нил сделал несколько шагов, осмелившись подойти к ней ближе, — я тут уже кое-что предпринял. Не знаю, поможет ли это, но всё же...

Гермиона с надеждой подняла на него свой взгляд, нетерпеливо ожидая, что же он скажет дальше.