Лабиринт забвения (джен)

Дом с театром — однозначно лучшее место, чтобы знакомить менвитов с арзакской культурой. Гнилые скамьи амфитеатра, драная проводка, поеденные молью занавесы… И посреди всего — блестящее новыми клавишами пианино. Кау-Рук-то уже насладился видом умирающей цивилизации, а вот перед новыми гостями было откровенно стыдно.

На разбитой улице свистел ветер. Людей, как всегда, не было — по пути встретился только Тайси с застывшими в глазах слезами.

— Всё будет хорошо, — сказал Ильсор, поравнявшись с ним. — Не сиди один, ладно?

Он уже не помнил, сколько раз повторял эти слова. Вошло в привычку. Дурную, правда, ведь те, кто слышал это его «всё будет хорошо», давно разгадали: оно переводится как «я не знаю, что сказать и что делать, но пытаюсь не дать вам этого понять». Впрочем, Тайси вполне мог по-прежнему принимать «всё будет хорошо» за чистую воду — Ильсор не представлял, что творится у него в голове.

Золан прав: хороший психиатр не помешает. А лучше многопрофильная психиатрическая клиника. И завидовать менвитам из Эн-Сем — не так уж и плохо, на самом деле.

В помещении музыка ветра сменилась инфернальной какофонией. Юнсар, сидевший на полу под дверью, посмотрел на Ильсора полным страдания взглядом и простонал:

— Они действительно нечеловечески жестоки! Эта пытка продолжается уже час!

Талай, занявший на правах всё ещё раненого единственный целый стул, согласно закивал. К счастью, Мон-Со сломал ему правую руку, так что стрелять он в любом случае не будет. Видимо, Инвир его сюда сунул просто как наблюдателя. Собственно, контуженный, но вполне здоровый Юнсар тоже сидит тут именно за этим.

В театр Ильсор вошёл один. Пианино, как оказалось, терзал штурман. Нур-Лей сидел на скамейке, заткнув уши и, кажется, полностью уйдя в свои мысли, а Кси-Лей нервно расхаживала из угла в угол по выработанной траектории.

Появление Ильсора эту траекторию изменило, однако никак не повлияло на скорость. Будь Кси-Лей арзачкой, с визгом бросилась бы вперёд и сбила его с ног. Но для менвитки даже просто подойти и обнять означало примерно то же самое — не любят они прикосновения.

— Живой-таки! Я думала, он тебя на костёр загонит.

— Клептоман-то? — Ильсор болезненно усмехнулся. — Меня спасли.

— Я всё-таки достала твоего полковника?

— До печёнок.

Кси-Лей трагически вздохнула — ну никакой от вас, арзаков, благодарности! — и поинтересовалась:

— Где я ошиблась?

Ильсор возвёл глаза к потолку, припоминая список выходок Кси-Лей, которые привели Мон-Со в бешенство и к зеркалу. Ну-у…

— Примерно везде. Но торт был хуже всего.

— Это ещё почему?

— Не любит сладкое. Представляешь, как это его против Морни настроило?

— Ладно-ладно, я Хранитель, моя задача — бегать и стрелять, а не думать.

Убойный аргумент. После него любой библиотечный спор становится бессмысленным. И все Хранители этим пользуются.

— Мой полковник, — взмолился Нур-Лей, — оставьте инструмент в покое!

Кау-Рук размашисто кивнул и закрыл крышку пианино. Зачем он вообще играл? Руки, что ли, разрабатывал? Обычно он с этой целью записывал по памяти какие-то тексты: инструкции, рассказы, ещё что-то… Но сейчас при нём не было ни бумаги, ни карандаша.

Так, пора всё-таки переходить к главному. Ильсор устроился на скамейке напротив Нур-Лея и сообщил:

— Все соберутся минут через десять. Разговор предстоит тяжёлый.

— Выдержим, — отмахнулся Кау-Рук. Капитан, судя по лицу, придерживался иного мнения.

— Есть, чем глаза завязать? — спросила Кси-Лей.

— Обойдётесь. Если уж быть на равных, так полностью. Я вам верю.

—Что, и мне? — не поверил Нур-Лей.

— Вы заявились на нашу территорию… потому что не хотели отпускать сестру, так? Значит, и сейчас рисковать не станете.

— Он тебе верит, — пояснил Кау-Рук.

Верить-то Ильсор верил, но менвиты и доверие врагу были несовместимы. Хотя и арзаки тоже. Вечер будет тяжёлым — намного более тяжёлым, чем ещё горящий на площади костёр.

Арзаки явились одновременно. Хромающая Морни с залепленной пластырем щекой, Нердана под руку с Лиеной, Инвир с пистолетом на поясе, отец, у которого наверняка оставалось много работы.

Менвитов ненавязчиво оттеснили в самый дальний от двери конец зала. Отец сел рядом с Ильсором, опустив голову ему на плечо. Лиена устроилась чуть сбоку, как бы между ними и менвитами. Морни, Инвир и Нердана остались стоять, рассредоточившись по разным углам.

— Итак, — заговорила Лиена, — на правах комиссара я вызываюсь вести собрание. Есть возражения?

Менвиты переглянулись и промолчали. У арзаков возражений не нашлось.

— Отлично. У нас есть три менвита, которых мы по закону должны уничтожить. Следов четвёртого найти не удалось. Киан?

— Сбежал.

Морни говорила, что это случилось ещё десятого — когда отец показывал им Чертог Уныния. Ильсор намеревался поговорить с ним об этом, но явно не сегодня.

— У нас существовала договорённость, что на пленных будут проводиться опыты по противодействию гипнозу, — продолжила Лиена.

Нур-Лей со скрытым ужасом уставился на Кау-Рука. Кси-Лей потрепала брата по руке — успокойся, мол.

— Проводились?

— Да, — подтвердил Ильсор. Ещё в полёте на самом деле. И на Беллиоре. — Я уже предоставлял доклад.

Ладно, звучало не очень, но признаваться в нарушении законов собственной страны — в саботаже как минимум — он не собирался.

— Да. Оставим это пока… Что нам делать с менвитами в связи с приказом об отступлении? Предложения. — Оглядев тех, кто поднял руку, Лиена начала с левой стороны. — Инвир?

— Убить, как предписывает закон.

— Ильсор?

— Учесть, что это ренегаты. Поясню. Полковник Кау-Рук помог нам устроить переворот в экспедиции. Капитан Кси-Лей занималась вербовкой среди менвитов. — Мотала нервы Мон-Со, но это тоже считается. — Капитан Нур-Лей…

— Капитан Нур-Лей здесь случайно. Если вам нужна сакральная жертва, то это я.

— Не практикуем, — отрезала Лиена одновременно с подзатыльником от Кси-Лей. — Если учтём, что дальше? Отпустить?

— Да, — подтвердил Ильсор.

— Возражения?

— Выдадут нас властям, — заметил Инвир и тут же ворчливо оборвал сам себя: — Хотя чего они там не знают? Даже про противодействие можно догадаться.

— У меня тоже есть возражение, — заговорил Кау-Рук. — Меня отпускать не надо — я уже один раз умер.

— И что с вами в таком случае делать? — поинтересовалась Лиена.

— Приговорить к продлению плена за жестокое обращение с ушами окружающих, — пробурчал Инвир, понимая, что остался в меньшинстве. — Как разведчик, прошу комиссара о переговорах в отсутствие менвитов.

Лиена кивнула, и арзаки переместились в коридор. Инвир заговорил:

— Одна проблема: мы сворачиваемся и уходим. Если вы, Ильсор, Киан и Морни, хотите оставить менвита при себе, то вам придётся что-то решать. Меня-то вы в расчёт брать не собираетесь, но там… как минимум Золана ваша выходка не обрадует.

Нет, всё-таки те, кто придумал на переговорах изъясняться долгими формулировками со всеми этими «возражениями», «предложениями» и прочим, были гениями. Менвиты могли просто сидеть и шипеть друг на друга сколько угодно, а у арзаков споры легко перетекали в скандалы. Однако, пока проговаривалась вся эта ритуальщина, горячие головы успевали остыть. Инвир, вон, прекратил угрожать и начал предлагать здравые идеи.

— Он прав, — отметила Лиена.

— Я не собираюсь уходить, — произнёс Ильсор. По пути из Валлеи он всё обдумал и сегодня окончательно принял решение. — Старейшины правы: Ламиэре, по крайней мере, на ближайшее время лучше оставить. Но я вернусь к своему плану. Инвир, разведка в Энар-Таари тоже сворачивается?

— Её там вообще не осталось. Кого-то вскрыли, кто-то просто пропал… Подожди, ты собираешься туда?!

Отец, судя по выражению лица, разделял возмущение разведчика.

— Пока нет. Пока я собираюсь полазить по нашей горе, поискать кое-что.

— Тебе нужна помощь? — тут же спросила Лиена.

— Нет. Справимся обычной командой плюс Кау-Рук. Ну, может, ещё кто-то из экипажа присоединится.

— Тогда и остальных змеюк можешь себе оставить. — Инвир махнул рукой. — К мирным если не полезут, то пусть живут. Под твою ответственность.

— Договорились.

Кажется, Инвир посчитал, что менвитов в мире ещё много, а значит, этих троих пока можно оставить в покое. Он всё-таки мыслил достаточно здраво, чтобы не враждовать со своими из-за такого пустяка, как три отщепенца. Ну, или просто не хотел ссориться с женой.

* * *

Арзакские города изначально представлялись Кау-Руку совсем иначе.

В ходе андельской экспедиции его однажды занесло в логово их колдуна с труднопроизносимым именем. Это был один небольшой домик в лесу, который от скалы-то не сразу отличишь, но внутри этого домика… Внутри этого домика могли бы обитать штуки четыре Баан-Ну, если мерить безумие в генералах.

Ламиэре был, в общем-то, довольно крупным городом, но на всех его жителей едва набиралась половина Баан-Ну, настолько здесь было тоскливо. Дом неизлечимо больного, все родственники которого знают: завтра — костёр. Всеобщее уныние кое-как разгоняли только эллеты.

С ударом из Энар-Таари пришёл закономерный итог: арзаки решили оставить город. Трое менвитов оставались немыми свидетелями смерти больного, его личными стервятниками, и Кау-Рук бы не удивился, если бы кто-нибудь из попадавшихся по пути арзаков заступил им дорогу и воскликнул: «Смотрите же, что вы сотворили! Любуйтесь плодами трудов своих!»

Это была цитата из Май-Ар. Её «Премудрости» изначально звучали гордо-созидательно, однако неизменно хорошо подводились под идеологию Восшествия, и Кау-Рук не мог воспринимать их иначе как со злорадной иронией.

— Полковник, могу я спросить… — Кси-Лей шла справа, на полкорпуса сзади, и до этого молчала, скрестив руки на груди и опустив голову. — Что привело вас на тёмную сторону?

Кажется, кто-то любит ретро-фантастику. Усмехнувшись тёмно-светлой аналогии, Кау-Рук отозвался:

— Любопытство. Я знал одного арзака из Ирмели ещё до экспедиции, а после того, как наши отмороженные друзья устроили переворот и предложили мне поучаствовать… Как я мог отказаться?

— И после этого вы называете Ильсора психом? — удивился Нур-Лей, тащившийся позади всех.

— Это когда я его так назвал?

— Когда выяснили, что они не усыпили командира.

— А! Скажешь, я был не прав?

Капитан неопределённо хмыкнул. Кау-Рук вернулся к изначальной теме:

— А вы, Кси-Лей?

— Филисси Ариэ. В Библиотеке я наткнулась на её «Траву семи ветров». Ещё в первой главе заинтересовалась, почему они фамилию вперёд имени ставят… Оказалось, в Библиотеке очень много книг об арзаках… и, кроме меня, их, по-моему, никто не читал.

— Филисси Ариэ точно читал Баан-Ну, — сказал Кау-Рук. — У нас её имя в качестве пароля от сейфа было.

— Неожиданно, — хмыкнул Нур-Лей. — Слушайте, это вообще нормально, что мы тут маршируем по главной улице на виду у всех арзаков?

— Мы несём лопаты, — напомнила ему сестра. — Сойдёт за смягчающее.

Арзаки уходили. Казалось, они здесь привычны к атакам своих воинственных соседей — собрались меньше чем за сутки. Первую партию жителей отвезли вниз, на равнину, ещё утром.

Пока Инвир и Лиена занимались ими, Ильсор принялся воплощать свой план. Сам он в компании Ланата ковырялся с расчётами для передатчика, а остальных, кто не был ранен, разогнал по всему Ламиэре с какими-то поручениями.

Менвитам достались три лопаты и пиратского вида карта с красным крестиком где-то в районе Хальси. Им предстояло добраться до брошенного города и найти там арзакские сокровища. Баан-Ну бы оценил.

— Вообще-то, это мои сокровища, — хмыкнула Кси-Лей, когда Кау-Рук озвучил такую формулировку. — Ну, как мои… украденные у Дюны. Пусть бы они там и лежали, но Библиотекарь должен их увидеть. Неписаное правило нашей работы.

— Ну хорошо, пойдём искать твои сокровища, — исправился Кау-Рук. — Нам туда, пятнадцать томаэ прямо, насколько здесь возможно.

— Здесь прямо — это, скорее, чумовыми зигзагами. В навигации есть такие?

— Есть, но мой напарник отучил меня от них.

— Это вообще возможно? — громко пробормотал Нур-Лей.

Ну кто так со старшим по званию разговаривает? Не то чтобы Кау-Рук против, но… но ведь Нур-Лей провёл в обществе арзаков не больше суток!

* * *

Аль-Тен и Аш-Риа снова сидели на скамейке под ларнеей звёздчатой. У профессора на руке, под свежей повязкой, чернели дыры от змеиных зубов. На нижней губе запеклась кровавая корка от его собственных.

Ни Энг-Сит, ни Гур-Бела в обозримом пространстве не было, но колдунья уже показала, что обожаемые её господином цветы могут приносить пользу, так что и сейчас может сидеть где-нибудь поблизости.

Растениями всю свечку действительно занял Се-Лак — Аль-Тен набралась наглости и спросила его об этом в конце разговора.

Се-Лак оказался среднего роста сухим стариком без единого волоска на треугольной голове. Носил старомодный серый костюм и лиственно-зелёный шеор. Се-Лак был вежлив, а его кабинет заполняли невероятной красоты фарфоровые вазы с сухоцветами.

— Садитесь, достойная Аль-Тен. Выпейте чаю с вересковым мёдом.

Мёд оказался превосходным, но теперь Аль-Тен чувствовала себя полной дурой. Пока профессора кусали змеи, она проводила время в хорошей компании.

Ей вопросов особо не задавали. Создавалось впечатление, что основной целью её похищения было оставить Библиотеку без Библиотекаря. И всё же что Энг-Сит и Шаа-Раз в тот день делали в Нармё?

И кто был автором дурацкой постановки с белой дамой? Энг-Сит выглядела удивлённой и недовольной, Гур-Бел только пришёл… Кто-то, кто не проявил себя?

В том, что это была постановка, Аль-Тен не сомневалась. Фигура не могла просто так пробраться в свечку, хорошо защищённую крепость на другом континенте.

Скорее всего, им нужно было спровоцировать Аль-Тен и Аш-Риа на какие-то действия, увидеть их реакцию.

Вероятно, это сработало. Они поняли, что Аль-Тен ничего не знает, а Аш-Риа владеет какой-то информацией.

И вот теперь оба пленника сидели в оранжерее. Профессор — с дырами от змеиных зубов и прокушенной губой, а Аль-Тен — с привкусом мёда на языке.

— Гал-Лес, мой наставник, когда был здоров, говорил: не верь змеям, Аль-Тен, змеи лгут.

— Все лгут. Было бы куда проще, если бы эти все однажды собрались… и просто поговорили. Знаете, Аль-Тен, семнадцать… почти восемнадцать лет назад я был свидетелем чего-то подобного. Энг-Сит уже меня раскусила, так что теперь я под этой самой ларнеей могу рассказать всё вам. Ничего. Ни от кого. Не скрывая.