Обман Бога (гет)

Его выгнали. Точнее не так, ему намекнули, что больше просиживать штаны в башне просто не позволят. Как минимум ближайшие пару часов. И все это из-за якобы чудесной, солнечной и спокойной погоды. Впрочем, беснования моря город редко беспокоили из-за целой группы одаренных магов, которую при себе держал пфальцграф Рутендо. И поэтому такая «чудесная» погода была совершенно обычной и даже привычной, без налета легкой радости от спокойных вод. Ксхевахаир раздраженно вышагивал по широкой улице близ башни. Здесь, внизу, где он бывал с годами все реже, родные башни казались чужими, инородными. Словно вставленные в цветастое полотно черные и необработанные угольки.

Мимо проковылял мальчишка лет тринадцати. Его тело сильно перевешивала сумка, забитая книгами и свитками. Он неловко покачнулся и устало припал плечом к каменной ограде чужого дома.

Мужчина почувствовал, как от него веет солоноватым гниением, как если бы он вовсе не принимал тинктуры.

— Ты в порядке?

Мальчишка поспешно кивнул, помедлил и кивнул еще раз, но теперь отрицательно.

— Что-то мне совсем дурно…

— Как давно принимал тинктуру? — маг подошел ближе, всмотрелся в бледное, заметно потемневшее лицо. Через тонкую кожу век было видно, как потемнели его сосуды. — Похоже, очень давно… Сможешь дойти до дома? — немного подумав, маг добавил: — Дома тинктуры вообще есть?

Мальчишка молча скосил глаза, чуть сполз вниз, разодрав об острые камни рукав рубахи. Мужчина следом опустился на корточки, взял мальчишку за подбородок и повернул к себе. Тот упрямо отводил взгляд. Белок уже заволокло кровавой пленкой.

— Нет? — предположил Ксхевахаир. — В школе тинктуру раздают каждый месяц. Почему не пьешь?

— Так получилось, — он мотнул головой, сбросив пальцы мага. Встал на ноги и медленно двинулся дальше вдоль улицы, ни разу не оглянувшись назад.

Мужчина проводил его задумчивым взглядом. Он знал, что по всему Рэйтану куча магов, которые не то чтобы не могут позволить себе образование, а даже не способны поддерживать собственное хрупкое здоровье. Тинктуры из трав и настоек стоят как пара породистых лошадей — это явно не то, что могут позволить себе селяне из окружных деревень и как минимум половина населения столицы. Ему же повезло родиться в богатой и уважаемой семье, так что настойками был забит целый стеллаж в кладовой. Даже сейчас в кармане мантии у него болталась парочка пузырьков. На всякий случай.

Рука сама нырнула в карман, нащупала граненый пузырек. Эта навязанная прогулка нравилась ему все меньше. В одиноких прогулках нет никакого смысла, кроме, разве что, самобичевания. Мужчина раздраженно хмыкнул и повернул обратно к своему дому, но, не сделав и пары шагов, услышал лиру. Где-то вдали раздались знакомые, гудящие и завораживающие душу звуки колесной лиры. Сердце пропустило удар, и все внутри разом похолодело от страха.

Если она вернулась, тогда…

Мужчина тут же одернул себя. Это явно не те мысли, что сейчас могли пойти ему на пользу. В конце концов кто-то другой мог прикупить себе колесную лиру. Это не столь редкий инструмент, который могла бы себе позволить только одна бардесса в Рутендо. Он быстрым шагом пересекал улицу за улицей, пока не осознал, что мелодия идет со стороны хризолитовых столпов. Места, где всегда играла только Вайон. Немного помедлив, Ксхевахаир повернул к городской арке. Стоило только пересечь пару магазинов, как сводящие нутро тоской завывания лиры усилились. Это действительно была она. Ни одни руки всего Рэйтана не способны сыграть более печальную мелодию.

Она сидела на низкой бочке, уместив на коленях увесистую колесную лиру. Пышные рукава бледно-пурпурного одеяния тихо шелестели от частых оборотов рукояти. По площади разлетались гудящие, отзывающиеся в сердце болью звуки. Сегодня она не пела, только перебирала пальцами клавиши и без остановки крутила колесо, изредка останавливаясь и дергая ручку в обратную сторону, обрывая протяжные звуки лиры. Хризолитыве слолпы заполнили солнечными бликами площадь, собирались на её сомкнутых веках и на тяжелых лицах слушателей. Совсем близко к ней толпились люди, окружив девушку плотным кольцом. Они, как заворожённые, стояли рядом, прикрыв глаза, и медленно покачивались из стороны в сторону. Ксхевахаир встал поодаль и приблизился только тогда, когда вращения колеса прекратились.

— Мы так рады вновь видеть вас, леди Вайон, — с придыханием произнесла женщина с пышной черной шляпой. Среди её густых темных кудрей начинала пробиваться седина. — Надолго ли вы в Рутендо?

— Кто знает, — бардесса мягко улыбнулась, по-прежнему не поднимая ни головы, ни глаз. — Время покажет, нужна ли я этому городу.

На её плече блеснула кошачья фигура, едва заметная в эфирной дымке. Заметив существо, женщина тут же поклонилась и отошла, пропуская другого восторженного слушателя. Когда толпа наконец рассосалась, Вайон подняла голову. Её молочно-белые, практически полностью слепые глаза обратились в сторону мага.

— Магистр? — в голосе звенело приятное удивление. — Сначала я подумала, что мне показалось, но ваш цвет сложно спутать с кем-то ещё. Вы пришли послушать моё выступление?

— Я пришел убедиться, что это действительно вы.

— И как, убедился? — хрипучий, нечеловеческий голос сорвался с недвижимого рта кота, что сидел на плече девушки. Его едва заметный образ сгустился, позволяя разглядеть призрачные узоры на продолговатом теле.

— Убедился, — маг сцепил зубы, заметив чарокота. Тот в ответ плотнее обвил призрачным хвостом шею бардессы.

— Кажется, вы вовсе не рады моему возвращению, магистр, — произнесла она, вновь прикрыв глаза и с нежностью проведя пальцами по изгибу лиры. — Это связано с вашим предназначением?

Маг промолчал. Ему было что сказать, но обсуждать посреди улицы подобные вещи не было никакого желания. Девушка, словно поняв его настрой, соскочила с бочки и подошла ближе.

— Может быть, вы составите мне компанию в таверне? Этот город опасен для меня своей любовью, — она нервно улыбнулась. — Хан не всегда справляется с особо резвыми поклонниками. К тому же я голодна.

Немного помедлив, Ксхевахаир согласно кивнул и протянул руку, чтобы девушка могла ухватиться за его локоть. Они медленно пошли в направлении ближайшей таверны. В этом районе их находилось не слишком много, но каждая из них была прекрасно отделана. Всё для тех, чьи карманы забиты золотыми винами. Вайон осторожно и крайне медленно шагала вперед, с силой вцепившись пальцами в локоть мага. Она была практически слепа, но Ксхевахаир все же заметил, что ситуация с её зрением за прошедшие месяцы с их последней встречи, очевидно, ухудшилась. Девушка едва ли ориентировалась в пространстве без помощи чарокота.

Перед тем как войти в «Кривой рог», бардесса остановилась, отстегнула от пояса кошель и протянула его магу.

— Хан плохо считает, — раздраженно произнесла она. — Я порядком устала от денежных конфликтов. Надеюсь, с вами мне удастся этого избежать. Боюсь, в Рутендо любой трактирщик захочет добавить к обычной цене напитка обязательную песню для «души заведения».

— Такова судьба музыкальных знаменитостей.

Хан, по-прежнему восседающий на девичьем плече, фыркнул.

В таверне, несмотря на знаменитость Вайон, никто не попытался навязаться с просьбой что-нибудь сыграть. Но скорее от того, что зал таверны пустовал, как и любая таверна ранним утром. Худощавый трактирщик, точно узнавший девушку, сдержанно улыбнулся и учтиво предложил сесть за дальний столик, где небольшие шторки удобно отгораживали от общего зала.

— Хан, — напряженно сказала она, склонив голову.

Чарокот тут же раздулся и заискрился подобно надувному шарику. Он спрыгнул с плеча и уселся в центре круглого стола, освещая ярким и мягким желтым светом небольшую комнатку.

— По-прежнему боишься темноты?

— Думаю, что если бы ваши глаза видели тьму так, как я, то вы бы больше никогда не гасили светильники, — сдержанно ответила девушка. — Но мне бы больше хотелось продолжить наш разговор. Мой приезд как-то повлиял на ваше предназначение?

— Скорее всего, — маг ответил с очевидным сомнением. — Вы бывали в Энитане?

— Конечно, — заметив, как сгустилась аура магистра, девушка поспешила добавить: — Но как вы и просили, я не приближалась к Иоле. Мне не нужно повторять дважды, особенно когда речь идет о чьей-то жизни.

— Рад это слышать, ей не стоит с кем-либо сближаться.

— Да? — с ехидством спросил Хан. — Странно, потому что когда мы видели её на площади, она явно прогуливалась с каким-то эльфом. У меня даже в глазах зарябило от того, как его аура полыхала. Именем Троих, я словно в чью-то спальню заглянул!

— Хан! — Вайон стрельнула в его сторону суровым взглядом.

Ксхевахаир замер, очевидно, не сразу осознав сказанное. Через пару долгих мгновений он выдохнул, сцепив руки в замок. В памяти мелькнул парень, явившийся с Иолей в таверну, но маг был слишком занят девушкой, чтобы как следует разглядеть лицо. Было совершенно не до этого.

— Эльф?

— Если честно, — начала девушка. — То я не уверена. Я видела эльфов всего пару раз в жизни и ещё до того, как мои глаза изменились.

— Зато я знаю, как они выглядят. Эти их жилки в теле, словно корни дерева, ни с чем не спутать.

Вайон мягко погладила раздувшееся тело чарокота.

— И всё же мы могли ошибиться. Как его могли не заметить стражники и маги? Они ведь прямо по площади шли. Нам точно показалось. Скорее всего, это был кто-то другой и… кто-то столь же особенный.

Шторку одернула официантка. На её широком подносе пенились кружки с пивом и пара тарелок супа. Она поспешно выставила все на стол и, кинув радостный взгляд в сторону девушки, скрылась в зале.

— Говоришь, его аура пылала? — уточнил маг, загребая ложкой суп. Выглядел он при этом как человек, готовый этой самой ложкой проткнуть чей-нибудь глаз. — Что значит — «пылала»?

— Это говорит о друж…

— Это когда между ног каменеет, — закончил Хан.

Вайон возмущенно пискнула, тут же прикрывая рот ладонями. Румянец ровным красным цветом залил её белые щечки.

— О, — ответил маг, неожиданно расслабленным тоном. — Что ж, подобные преследования за эти годы были не редкостью. Кто-то находит особенно привлекательным бесовскую кровь, — он чуть нахмурился, явно что-то припоминая. — Должно быть, об этом еще не в курсе. Я сообщу гильдии, чтобы с этим ухажером разобрались. Благодарю за информацию.

— Мне не казалось, что она была против, — неуверенно прошептала Вайон, проведя ладонью по столу. Когда ладошка коснулась холодной кружки, она осторожно подтянула её к себе.

— Я много работал с этой девушкой, так что я знаю — она против.

— Она против мужчин или против всех?

Ксхевахаир непонимающе свел брови и бардесса, тут же смутившись, отхлебнула немного пива. Её бледные щеки разом зарделись.

— Не берите в голову, — она отмахнулась. — Лучше поясните: как мой приезд связан с проклятием. Мне нужно что-нибудь делать?

— Ваше возвращение домой лишь косвенный признак того, что скоро проклятие проснется. Какие-либо действия сейчас бессмысленны. Их мне не открыли даже Троя.

Повисло неловкое молчание, разбавляемое лишь приглушенным урчанием Хана и шумом таверны.

— Вы так и не выяснили, как снять оковы? — не выдержав молчания, спросила девушка.

— Почему вас так интересует это? Не припомню ни одной нашей встречи, когда бы мы обсуждали что-то помимо оков, — маг скривился, явно припомнив что-то неприятное. — Или моя мать все ещё давит на вас своими шпионскими просьбами?

— Она напоминает о себе, — Вайон сдержанно улыбнулась. — Но дело вовсе не в этом. Я интересуюсь этим как бард. В конце концов кто не захочет сложить балладу о таком загадочном проклятии? Разве вам не кажется странным, что о последнем окованном нет ни единой песни, легенды или сказки? Одни лишь скучные слухи о неизвестно как образованной Нхельской пустыне.

Ксхевахаир задумался. Действительно, найти хоть какие-то сведения о том, как протекало проклятие у предыдущих окованных не удалось даже в старинных секциях рутендской цитадели. Не остались следы проклятия и в народном творчестве, что ещё удивительнее.

— Словно кто-то намеренно стирал всякие напоминания об этом событии, оставив лишь один обряд, — проскрипел Хан, взволнованно вильнув двумя отростками на хвосте. — Да и разве не удивительно, что на какое-то время оковы сошли? Разве это нормально?

— Нормально с этим проклятием в принципе не может быть, — мрачно отозвался маг, наконец отхлебнув пива. — Она сказала, что ничего не просила в Чертогах, только приложила ладонь к стене молитв, и та заискрилась. Когда вернулась обратно — колец уже не было.

Вайон задумчиво склонила голову, внимательно всматриваясь в пульсирующий свет чарокота. Тот одобрительно мурлыкнул и медленно махнул хвостом, обвивая её маленькую ладошку.

— Тогда, на совете у пфальцграфа, вы сказали, что оковы не столько проклятие, сколько игра судьбы, чья воля выше Троих, — она подняла голову, но глаза мельтешили из стороны в сторону, словно она не могла найти за что зацепиться взглядом. — Тогда мне запомнились ваши слова. Вы до сих пор думаете, что ключом к снятию оков должно быть то, что выше воли судьбы и самих Богов?

— Обмана Бога, — устало произнес магистр, залпом опрокинув половину кружки. Пена застыла на его пробивающейся щетине. — Да, мы с Иолей решили, что это наилучший вариант. Но отыскать нечто подобное в наши дни, когда влияние Троих расползлось по всему Рэйтану — гиблое дело. Что вообще может быть выше Богов?

— Возможно, тебя это удивит, человек, но я выше ваших властителей, — с удовольствием прошипел Хан. — В принципе любая сущность, что выше этого пресловутого материального плана будет равна вашим Богам.

— В теории. И не выше, а равен им, — с извиняющиеся улыбкой дополнила бардесса. — Моя мать озвучивала эту теорию, но, похоже, без одобрения верховных монархов Трех никто не стал заниматься разработкой этой идеи.

— Да потому что ваши плотские мешки не способны к трансформации, — хмыкнул чарокот. — От вас душу чуть отдери, так сразу помираете. А как без этого меняться? Никак. Будь всё иначе, я бы давно вернул тебе нормальное зрение.

Вайон горячо улыбнулась и с нежностью провела по призрачной шерстке существа. Он засиял чуть ярче и теплее.

— Иоля, как маг и полукровка, может позволить себе без труда отделять дух на значительные расстояния, — пояснил мужчина. — Но к сожалению, она бестолковый маг и за два года обучения не изучила даже все основы.

— Два года? Но разве маги не учатся около пятнадцати лет? — бардесса вновь нашла рукой кружку и отхлебнула немного пива. К этому моменту оно стало совсем теплым. — Кажется, вы сами выпустились совсем недавно.

— Да, совсем недавно. Только выпустился я не средним магом, а магистром Рутендского круга. Разницу может заметить и бард.

— Особенно бард, — она улыбнулась, но впервые за вечер в череде её улыбок проскользнуло раздражение.

Ксхевахаир скривился. Он знал, что она плохо разбирает его мимику, но очень надеялся, что его аура тоже способна на гримасы, которые девушка уж точно бы заметила.

— Знаете, было приятно поболтать, ни к чему не прийти и поднять все свои проблемы в очередной раз, — он оскалился и встал из-за стола. — Но с меня этого удовольствия на сегодня хватит.

— Постойте!

Нехотя, но маг все же остановился.

— Теперь, когда проклятие совсем скоро проснется… Я могу с ней встретиться?

— Чем меньше у неё связей, тем легче мне отследить цепь событий, — мрачно ответил мужчина. — Я уже говорил, и вы обещали уважать моё мнение.

— Прошу, хотя бы одну встречу! Обещаю, что после я никогда не буду просить о подобном.

Ксхевахаир замер в нерешительности. Он понимал, что для Вайон это может быть последняя возможность лично увидеть полукровку. Однако одно её появление сейчас может связать их узами судьбы, которые изменят те события, что Троя уже позволили ему разглядеть. Немного поразмыслив, он решил, что лучше всего самолично проконтролировать эту встречу. Ничего страшного, если он придет с личным визитом на пару недель раньше положенного.

* * *

Старая лачуга по вечерам всегда наполнялась голосами уставших эльфов и расцветала от тепла самодельных свечей. Но уже как целую неделю общее место сбора занимал Эдорт, задержавшийся в лагере практически на месяц — немыслимые сроки для гостя. Эльфы, привыкшие вытягиваться как тетива в его присутствии, за месяц растеряли силы, злились и просто старались молчать как можно чаще и дольше; напряжение и страх копились слишком быстро. Трагические события, вынуждавшие эльфа задержаться, перестали волновать их уже спустя полторы недели. В конце концов приближался фестиваль — их единственная радость в году.

В последние дни он вовсе не покидал лагучу, стал бледнеть, а вместе с цветом уходила и телесность. Сейчас через статное тело старого эльфа можно было прекрасно рассмотреть все предметы за его спиной. Когда Ила зашел в лачугу, то не сразу смог разглядеть Эдорта, хотя тот сидел за главным столом посреди небольшого зала.

— Какие-то новости? — спросил старый эльф, явно напрягая голос. Тот звучал приглушенно, словно из-под толщи воды.

— Мелочь, но, возможно, значимая, — прохрипел Ила и подошел к столу. Он старался не смотреть на Эдорта. Слишком уж его призрачное состояние выбивало из колеи. — Следы Томкаша, что обрываются у буерака, продолжаются в другом месте. В нескольких десятках километров на севере.

— Это у самой реки?

— Дальше, на противоположном от нас берегу. У самой линии барьера.

Эдорт задумчиво почесал подбородок. Кольца на пальцах звонко брякнули.

— И как же он туда попал, не оставив никаких следов от буерака?

— Вопрос хороший, но ответа у нас нет. Хуже того, там же на берегу его следы вновь обрываются, но там хотя бы рядом выжженная земля от портала. Полагаю, его туда затащили, или он сам зашел. Хотя едва ли он смог живым пересечь барьер сам.

— Многогранные порталы в Нхельском лесу? — эльф усмехнулся. — Очень любопытно. Кто же среди людей так заморочился ради нашего собрата. Ведь столько сил приложили, чтобы никакая магия тут не плелась… Ладно, спасибо за работу, Ила. Теперь очевидно, что мы потеряли обоих.

— С Киараном все было давно ясно, — сурово произнес эльф, скрестив руки на груди. — Но вот Томкаш… Я слабо верю, что он ушел по своей воле. С ним без сомнения что-то произошло. Если магики людей действительно нашли способ как проникнуть сюда, то…

— Гораздо хуже, если портал принадлежал не человеку, — закончил Эдорт. Его призрачная фигура на мгновение налилась светом. — Тогда, помимо способа, становятся неизвестны и цели.

— Как нам действовать? — устало спросил Ила. Командир уже порядком устал от напряжения и неизвестности, в которую их погрузила эта ситуация. Он, как и все его подчиненные, хотел наконец начать подготовку к фестивалю.

Эдорт, словно приметив напряжение товарища, мягко улыбнулся.

— Никак, вся возможная информация собрана. Киарана объявите беглецом, а Томкаша похищенным. Возможно, когда-нибудь он сможет вернуться, нельзя, чтобы память о нём была очернена без видимой причины.

— Едва ли он вернется. Если ты покинул лес, то уже не можешь вернуться.

— Ты вернулся, — Эдорт улыбнулся шире, обнажив туповатые клыки.

Ила улыбнулся в ответ. От напряжение уголок губ нервно вздрогнул, но эльф не спешил оправдываться. Все в этой лачуге знали, что на самом деле он не вернулся. Его притащили сюда, разрушив всю ту жизнь, что он строил долгие годы.

— И сообщи всем, что вскоре я покину лагерь. Можете готовиться к празднику.

Мужчина уважительно поклонился, сделал шаг назад и, медленно развернувшись, покинул помещение.

* * *

Голь ждал её в лавке с самого восхода солнца, но девушка появилась через долгие пару часов. За это время он успел все по несколько раз протереть от пыли, испечь партию булок и раздать пышущую жаром выпечку эльфятам. Он как раз протягивал им угощение через прутья клетки, когда полукровка зашла в лавку.

— О, Иоля, наконец-то!

Вежливая улыбка тут же сменилась ужасом. Девушка резко дернулась назад, плотно захлопнув за собой дверь, чей-то возмущенный возглас тут же раздался на улице.

— Какого дьявола, Голь? — прошипела она, уставившись на крохотную клетку с тремя эльфятами внутри. — Ты же украшениями торгуешь, Троя тебя раздери!

— А чем эти милашки не украшение? — произнес он и солнечно улыбнулся. Эльфята, возрастом не старше трех лет, улыбнулись в ответ. — Ты не пойми неправильно, все законно. Мне их отдали порученные люди господина Вордакая. Чья-то эльфка разродилась целой тройней. Оставлять их больше у матери не решились и предложили свозить их на ярмарку. На ярмарке наверняка найдется любитель такой экзотики. Особенно с полными карманами вин.

Иоля продолжала держать дверь. От лица отхлынула кровь, и её обычно серое лицо стало ещё темнее. Торговец в недоумении уставился на полукровку.

— Что-то ты уж слишком бурно реагируешь. Случилось чего?

— Много чего случилось, — сухо ответила она. — Я сейчас, надо с напарником поговорить.

Не дожидаясь ответа, магесса выскользнула на улицу. Киаран стоял напротив, недовольно скрестив руки на груди. Из-за его медальона Иоля не сразу заметила, что он стоит так близко, поэтому подошла чуть ближе, чем того требовала ситуация.

— Тебе это не понравится, — предупредила она, смотря куда-то в сторону. — Очень не понравится.

— Неужели?

Она немного помялась, затем сделала ещё шаг вперед и протянула ладонь.

— Отдай мне кинжалы. Оба.

— В чем дело? — эльф заметно напрягся и не спешил отдавать оружие.

— Если не отдашь и не пообещаешь держать себя в руках, то сейчас же разворачиваешься и идешь домой.

Киаран опешил. В её голосе звенел приказ, которого он до этого мгновения ни разу не слышал от магессы. Словно на мгновение вернулся в лес. В мыслях промелькнул вчерашний вечер. Очевидно, что причина была в нем. Только какой из этого следует вывод? Киаран откинул свисающий локон челки, вгляделся в застывшее в напряжении женское лицо. Помедлив, все же отстегнул от пояса кинжал. Девушка тут же убрала его за спину и протянула вторую ладонь для другого.

— Я думаю, будет лучше, если у меня останется хоть что-то.

— Не будет.

Её раскрытая ладонь заметно вздрогнула, пальцы чуть сжались. Киаран отдал последнее оружие в тот момент, когда понял, что готов справиться без него. Вопрос стоял только в том, с чем придется справляться.

— А теперь обещай, что никого не убьешь, не нападешь и вообще будешь меня слушаться как верный пес?

— Последнее явно лишнее, — мужчина напряженно усмехнулся. — Но в остальном обещаю.

Иоля сжала губы в тонкую линию, отступила в сторону, чтобы пропустить эльфа вперед, но у самой двери подхватила его за локоть.

— Там эльфы в клетке. Дети. Голь везет их на ярмарку в качестве товара.

— О, — только и произнес Киаран. По его лицу невозможно было понять: злится он или ему все равно. — Пойдем, я хочу посмотреть на это.

Голь стоял у двери, совершенно не скрывая, что подслушивает. Когда Иоля сдержанно улыбнулась и поклонилась, он облегченно выдохнул и протянул руку незнакомцу рядом с ней. Холодная, шершавая ладонь воина крепко сжала его полную кисть.

— Беким сообщил мне, что вас будет двое. Вы тоже маг? Так в глазах рябит…— ощутив легкую боль от рукопожатия, торговец поспешил убрать руку. — Как вас зовут?

— Киаран.

Мужчина тут же напрягся, прищурился, словно произнесенное имя ему что-то напомнило.

— О! Этот акцент. Вы из Райпура?

— Не много ли вопросов, Голь?

— Разве? — он ухмыльнулся, но настаивать не стал. — Ладно, тогда сразу к делу. Моя повозка будет в центральной части каравана. Многие уже уехали на ярмарку, так что будет нас человек десять, не больше. Я сначала обрадовался, но вот предложение от Вордакая все немного изменилось…

Мужчина напряженно закусил губу, кинув взгляд на мирно жующих булки эльфят.

— Скрыть такой товар нереально, поэтому очень важно следить за всеми, кто хоть взгляд на них кинет. Мало ли что людям в голову взбредет, особенно среди торговцев, — он обернулся к полукровке. — Я и подумал, что одного твоего вида рядом с эльфами хватит, чтобы отпугнуть дураков. А кто поотважнее будет… Ну, надеюсь, таких просто не будет.

— Выезжам также днем?

— Да, но вы мне уже сейчас нужны, — он засеменил к прилавку, быстро зацарапал пером что-то на бумаге и, свернув её, спрятал в складках широкого тканевого пояса. — Моя телега с украшениями загружена уже, но вот детей погрузим непосредственно перед отъездом. Мне нужно отлучиться, а вы побудете здесь — присмотрите за ними. Договорились?

Девушка коротко кивнула и отошла в сторону от двери, пропуская Голя. Когда дверь захлопнулась, Киаран тяжело выдохнул. Казалось, что все это время он не дышал вовсе. Эльф напряженно взглянул в сторону клетки. Подойти сразу не решился.

— Много в Энитане эльфов, я так посмотрю, — процедил сквозь зубы Киаран.

— Ты, три ребенка и их мать. Ну и раб Вордакаев. И это на второй по масштабу город всего Рэйтана, — сухо произнесла магесса, также не подходя к клетке. — Не очень-то густо.

В его глазах блеснула сталь. Та, что последний раз Иоля видела, когда ей приставили к горлу клинок. Девушка предусмотрительно отошла на пару шагов.

— Можешь вернуться в квартиру, я пойму.

Киаран устало вздохнул. Он прекрасно понимал, что нет никакого «безопасного» способа освободить детей. Собственно, даже если бы он рискнул, то где их потом прятать, чем кормить? В первую очередь нужно было думать о себе. Однажды он уже выбрал себя, отказавшись от леса и Эдорта. Теперь осталось только следовать выбранному пути.

— Я привыкну, — наконец ответил он, хотя голос дрожал от сомнения.

Немного помявшись на месте, он все же приблизился к детям. Те без особого интереса взглянули на подошедшего, но почти сразу ощерились, словно дворовые коты. Вжались в дальнюю стенку клетки, спрятали в полах широкой рубахи остатки булок. Киаран молча присел на корточки, протянул руку сквозь загнутые прутья и ухватил ближайшего эльфенка за стопу. Тот сразу же притих, но клокочущее у него в груди возмущение продолжало нарастать. Через пару мгновений эльф отстранился. Теперь он выглядел куда спокойнее.

— Теперь точно привыкну, — отозвался он, отодвигаясь от клетки. — В них так мало от эльфов, да даже от живых… Либо этого Голя обдурили, либо что-то пошло не так у других личностей.

— О чем ты? — заподозрив неладное, Иоля тут же подскочила к клетке и уставилась на детей. Но ничего особенного не заметила. Всё казалось обычным и правильным. Легкое колебание эфира вокруг, как и от всех эльфов.

— Ничего не видишь?

— Может, я не туда смотрю? — она напряглась, тоже протянула руку и кончиком пальца притронулась к босой ступне ребенка. Тот в ответ неожиданно улыбнулся. — Похоже, я ему даже нравлюсь. Что не так?

Киаран стянул кожаную перчатку и протянул ладонь девушке; та недоумевающе уставилась на неё.

— Возьми руку и попробуй сравнить ощущения, — пояснил он спустя мгновения неловкого молчания.

Иоля легкой хваткой взяла эльфа за руку и… не ощутила ничего необычного. Его пальцы сжали руку чуть сильнее и холодная, сухая от мозолей мужская рука резко стала теплее. Пальцы переплелись плотнее и нечто неосязаемое проникло глубже, под кожу. Двинулось вверх, касаясь локтя, предплечья и с болью вонзилось в сердце. Иоля испуганно отдернула руку.

— Что это? — прошептала она, прижимая руку к груди. Глухая боль ощутимо растекалась по внутренностям.

Киаран промолчал. Он застыл, пустым взглядом уставившись вперед. Пальцы нервно подрагивали. Набухшие от напряжения вены на его руке налились синевой.

— Киаран?

— Ты знаешь об этом? — резко спросил он, все еще всматриваясь в пустоту. — Знаешь?

— О чем?

— Что? — он чуть вздрогнул, поднял полные растерянности глаза.

— О чём я знаю?

Эльф потупился, опять взглянул на руку и неуверенно улыбнулся.

— Было больно?

— Было, — отозвалась Иоля, все ещё ощущая отголоски боли. Она быстро затихала, но ощущение чего-то чужеродного не отступало, словно сквозь руку протянули толстую проволоку.

— Мне тоже.

Они встретились взглядом.

— И что это значит?

— Хотел бы я знать, — неуверенная улыбка сменилась на что-то другое, чего Иоля не смогла разобрать. Мужчина повернулся обратно к клетке. — Это особое касание. Любой из нас может прикоснуться к душе другого. Если с возрастом это поддается контролю, то дети не контролируют вовсе. Обычно это не больно, по крайней мере я с таким не сталкивался, — он на мгновение замолчал. — И, как ты заметила, эти мальцы ничего подобного не делают. Ты бы почувствовала.

— Тогда кто они?

— А вот это хороший вопрос.

Магесса ненадолго умолкла, разглядывая малышей.

— А знаешь, — начала она, вставая на ноги. — Это не наше дело. Давай не будем задаваться лишними вопросами и просто выполним свою работу. Целее будем.

— Согласен.

— Правда?

— Достаточно для того, чтобы согласиться, — он нервно улыбнулся. — Мне с эльфами в городах явно не по пути.

— Почему же? Уверена, что за пределами крупных городов где-нибудь есть целые эльфские банды. Найдешь их как только освоишься здесь, вновь заживешь среди ушастых, и все будет прекрасно.

— А кто сказал что я к этому стремлюсь?

— Тогда к чему ты стремишься?

Киаран замер. Он не знал ответа.

— Просто плыть по течению — это всегда плохой план, — как можно мягче произнесла Иоля. — И, как ты помнишь, со мной тебе оставаться тоже не стоит.

— Да-да, проклятие, я помню.

— Ты думаешь, это смешно? — возмутилась она.

Эльф промолчал, отведя взгляд в сторону. В лавке оказалась на удивление красивая резьба на деревянных стенах. Огромная, выпуклая рыба с мизерным фонариком у головы заглатывала нечто, похожее на лодку. Или очень большую морковь.

— Ты вообще меня убить собирался в храме, а теперь даже спать в другой комнате не хочешь, — выпалила девушка. — И еще это… — она осеклась, тут же замолчала и, поджав губы, отвернулась к окну.

— Что — «это»?

— Сам знаешь.

Он немного помедлил с ответом. Заранее знал, что просто так этот эпизод никто из них легко не забудет. Пощечина, смущенный писк, ответ… Все это было ожидаемо, кроме парализующего страха, который он в итоге увидел в её глазах. Теперь приходилось тщательно подбирать слова.

— Этого больше не повторится, — осторожно произнес он как можно более спокойным тоном. В ушах от напряжения шумела кровь. — Меня немного переклинило…

— Ты даже не представляешь, как часто я слышала подобное, — устало отозвалась она. — Первые недели он говорил так почти каждое утро, а потом уже просто отмахивался. Через месяц виновата стала я, через два…

Она резко замолчала, скрестив руки на груди. Киаран осторожно приблизился, но взглянуть в лицо не решился. Черные кудри хорошо прятали взгляд, оставляя заметными лишь напряженную морщинку на лбу.

— Кто — он?

— Муж, — она грустно усмехнулась.

— Настоящий?

— Нет, игрушечный. Ты хоть понимаешь, что это означает у людей?

— Я читал об этом… — признался он, хотя без особой уверенности. В тех романах иногда были люди, которых называли «муж», но чем они конкретно отличались от своры любовников и друзей — эльф так и не разобрался. Обычно их возвращения очень боялись.

Иоля неожиданно улыбнулась, напряженные морщинки на лбу исчезли, и теперь девушка, казалось, вовсе забыла обиду.

— Я погорячилась, — неожиданно выпалила она. — Просто, правда, не ожидала от тебя такого. Ты же эльф в конце концов… Странно это. Но что было, то прошло. Забываем и работаем дальше.

Он робко кивнул, всё еще неуверенный в искренности слов. Слишком уж резкая перемена настроения, и от того она казалась фальшивой. Полукровка улыбку держала недолго, мрачно уставилась в окно на улицу, где только начинала закипать жизнь.

* * *

Только когда он вставил ключ в скважину и пару раз провернул, Беким осознал, что дверь уже открыта, а в открывающейся щели можно было заметить, как посреди кабинета расхаживает белокурая девица в причудливой, бардской одежде. Тот факт, что все барды — несомненные воры и наглецы, мужчина принимал как данность, поэтому, выкатив грудь бочкой вперед, ввалился в комнату с самым свирепым видом. Потому что мелкие девчонки несомненно должны бояться таких как он. И та действительно испугалась, пискнула, как придавленная мышь, и юркнула в сторону, ухватившись за больно знакомую мантию…

— Магистр!

— И тебе доброго утра, — устало проворчал Ксхевахаир, окинув равнодушным взглядом выпеченный пивной живот Бекима. Обычно прикрывающий его пояс и подол рубахи разошлись, полностью оголив кожу. — Не стыдно при юных девушках себя так вести? Вроде старый, да и женатый человек.

Тот в момент зарделся, втянул брюхо и неловко закутался в плащ.

— Я думал, воровка залезла…

— Да как ты смеешь! — прошипело нечто, заметно блеснув светом где-то за спиной белокурой девицы.

— Это моя спутница, бардесса Вайон Белая, — магистр чуть качнул головой в её сторону, и девушка тут же уважительно поклонилась. — Свои восхищенно-удивленные глаза можешь закатить обратно, Беким. Мне срочно нужна Иоля. Дом пуст, у неё контракт?

— Да, я выдал ей один недавно совсем… Караван сопровождать должна до Райпура.

— Очень любопытно узнать, каким именно местом ты думал, выдавая ей подобную работу, — в голосе звучала очевидная угроза, хотя маг продолжал говорить также тихо и размеренно. — Или старость проела твою память? Забыл, что в прошлый раз произошло?

Беким ответил не сразу. Замер, собираясь с мыслями, сжал покрепче руки и только тогда открыл рот.

— Уже скоро, да?

— С чего такие выводы?

— Тут кое-что произошло вчера… Я уже отправил отчет, вы получили его? Нет? Вижу, что нет, иначе бы другие вопросы задавали.

Теперь напрягся Ксхевахаир.

— Помните Пургу?

— Такую забудешь, — проворчал маг, не скрывая очевидного отвращения. — Наихудший вариант для божественного Гласа, который только можно себе представить. Но при чем тут она? Старуха давно лишена дара и заплатила за это свою цену.

— Полагаю, вчера Иоля забрала остатки…

— Яснее выражайся, Беким.

— Убила её девчонка наша.

Молчавшая до этого момента Вайон пораженно вздохнула, тут же прикрыла рот рукой и сжалась. Призрачное тело чарокота мягко окутало её оголенную шею.

— Разве ж так можно? — прошептала она. — Человека убила, Милые Троя, как же так… Такой грех, такая ноша для души.

— Полагаю, Пурга этого более чем заслужила, — равнодушно отозвался магистр.

— Да как вы можете! Никто такого не заслуживает! Вы же наставник её, покровитель, а одобряете убийство! Это из-за вас она так…

— Следите за языком, Вайон.

От холодного голоса магистра бардесса тут же замолчала и сжалась пуще прежнего. Её и без того бледная кожа стала болезненно серой.

— Это всё?

— Ещё тот друг, с которым она тогда вернулась из пустыни… Он не ушел. Живут даже вместе и работают. Она за него поручилась.

— А я говорил, — прохрипел Хан, расплывшись в подобии улыбки.

Маг медленно повернул голову в сторону полупрозрачного облака Хана. Чарокот немного сжался, спрятался среди пышных золотых локонов хозяйки.

— Отдай мне её оксуд, — потребовал мужчина, поворачиваясь обратно к Бекиму.

— Боги милосердные, магистр! Это уже слишком, вы успокойтесь, подумайте спокойно… Подумаете, парниша с улицы, подзаработает и уедет!

— Этот парниша — эльф, — прошипел мужчина. — Иоля знает правила и знает, что за их нарушение я вынужден делать. Отдай оксуд.

— Просто подумайте ещё немного, господин…

Ксхевахаир молча оглядел комнату, проскользил взглядом по стеллажам с книгами, заваленному документами подоконнику, рабочему столу и, наконец, сосредоточил взгляд на стене с ящиками. Без слов вытянул руку, сжав ладонь в крепкий кулак и беззвучно прошептав заклинание, вытянул два пальца вперед. Один из ящиков едва заметно вспыхнул. Мужчина перевел отстраненный взгляд на куратора гильдии.

— Мне самому его взять?

— Господин, что вы задумали? — спросила Вайон, тут же поджав губы. — Мужчина так напуган… Вы задумали что-то плохое?

— Ничего плохого, только справедливое.

— Убийство старухи тебя, значит, не трогает, а вот как она с эльфами живет — так сразу суетишься, — промурлыкал Хан. — Но аура льдистая, без страсти… От чего ты так напуган, человек?

— Это страх? — уточнила бардесса, неуверенно склонив голову. Её молочные глаза суетливо бегали по фигуре мага.

— Ещё одно слово, — процедил он. — И никакой встречи с моей подопечной у вас не состоится. Я вам в душу не лезу, Вайон. Глаза свои не контролируете, так хоть язык за зубами держите. Пока целы все.

— Я на то и бард, чтобы все и обо всем слышали, — уверенно ответила девушка, но тут же поспешно добавила. — Но я постараюсь.

Ксхевахаир молча повернулся обратно к Бекиму. Мужчина застыл в нерешительности, но, заметив взгляд магистра, все же пошел к ящику и достал шкатулку с подвеской старого, потемневшего оксуда. Маг напряг пальцы, снимая наложенную поверх замка печать, и тут же заметил нечто странное.

— Беким…

— Да, магистр?

Мужчина поспешно снял замок, взглянул на содержимое и поднял на старика полные изумления глаза. Куратор тут же напрягся и подбежал, заглядывая в шкатулку. На мягкой бархатной подушке вместо связки камней лежали горстки оскверненного, рассыпавшегося в прах оксуда.

— Что это значит? — с ужасом прошептал старик.

Ксхевахаир ответил не сразу. Резко захлопнул шкатулку и передал обратно Бекиму. Нервно почесал переносицу.

— Вордакая или кто-нибудь из его шайки тут ошивался?

— О, думаю, около недели назад ко мне заглядывала одна из его учениц… — он нахмурился, припоминая имя. — Как звать не помню, но она вся светлая такая, с кривым посохом, и глаза у неё странно черные.

— И чего хотела?

— Я с ней не говорил, просто видел, как стояла в холле у доски. Кажется, свободные контракты изучала… Магистр, вы думаете это она устроила? Зачем же ей такое? Это ведь не шутки какие. Все знают, что Иоля в первую очередь под вашим покровительством.

— Ничего я пока не думаю, но что-то в этом есть, — маг замолчал, обдумывая варианты, но очень скоро бросил это дело. — Это потом, сначала придется достать Иолю. Ненавижу эти заклинания призыва.

Беким тут же вздрогнул, вспоминая, как его однажды выдернули таким образом из горячей бани в одном исподнем.

— Господин, давайте я своих гонцов по городу раскидаю. Они девчонку в момент найдут и приведут сюда.

— Сюда не надо, если уж смогут её притащить, то пусть ведут в мою квартиру. Надеюсь, несмотря на моё отсутствие, там убираются?

Куратор резво закивал головой и, удовлетворенный ответом, маг поспешил покинуть кабинет. У самой двери его окликнула Вайон. Девушка растерянно подошла ближе.

— Похоже, ситуация не лучшая, но я ведь по-прежнему могу её увидеть?

— Нет.

— Ксхевахаир!

Он молча покинул кабинет.

— Если не возьмешь меня, то я сама найду её и сделаю всё, чтобы ты её не достал никакими чарами и людьми!

Магистр шумно выдохнул и развернулся. Вместо ожидаемого раздражения на его лице отражалось легко заметное смятение.

— Вайон, тут всё очень серьезно. Я не из прихоти это делаю, просто я не знаю, чего от всей этой ситуации ожидать. Совершенно.

— Но разве Боги?..

— Я ничего не знаю об этих событиях, — он мрачно кивнул, с силой сжав перила лестницы. — Цепь событий нарушена и очень сильно. Если я возьму тебя с собой, то все может сместиться еще больше. Так что, прошу, вернись сейчас в Рутендо. Когда все разрешится, я обязательно загляну к тебе и всё расскажу.

Немного помолчав, Вайон смиренно кивнула. В её глазах Ксхевахаир всегда горел льдистым пламенем. Маги для неё всегда были словно полыхающие силой и цветом костры, но сейчас его сила пошла трещинами, словно тень чего-то чужеродного разом сдавила ему глотку.

— Я буду ждать твоего визита у себя в поместье.

Магистр коротко поклонился и быстрым шагом направился к выходу из гильдии.