Двое в Рохане, не считая Плотвы (джен)

После того, как ведьмак понял, что с медведями к нему идет Лютик, он мысленно решил, что ничему не будет удивляться. Но когда взрослые медведи набросились на кабанюгу из Эверхольта, а медвежонок вместе с Лютиком не только помог ему освободить ногу из-под бревна, но и спросил "Ну как ты", он встретил их совершенно окосевшим лицом.

Впрочем, времени задумчиво ковыряться в носу не было: вепрь хоть был и меньше своего великого предка — победителя Фольки, но тоже могуч, и медведям-спасителям могло прийтись туго. Геральт принял боевую позицию и рванул на сверхкабана сзади, даже без эликсиров.

После десяти минут упорной борьбы с хрюкающим кошмаром Эверхольта было покончено. Правда, кабаньи клыки оставили Альдберу и Сунильде глубокие следы, да и ведьмака мощный удар копытом заставил прихрамывать на правую ногу.

— Это добротный кровеостанавливающий декокт. Эльфийский. Не знаю, действует ли он на медведей... — предложил Геральт посильную помощь новым косолапым союзникам.

— Эльфам мы всегда доверяли, — сказала Сунильда. — А вот у тебя он откуда? — Но декокт приняла.

Узнав, какой путь прошел ведьмак, медведи одобряюще заурчали. Геральт скормил заколдованным беорнингам значительную часть декокта и внимательно посмотрел на башку последнего великого вепря из Эверхольта.

— Кажется, для Альдбурга у нас будет приятный сюрприз, — подумал он вслух.

Тан Кута был в добром расположении духа. Вчера вечером неугомонный ведьмак привез-таки в город голову отпрыска вепря из Эверхольта, устрашавшего марку в последние годы. Привез он и шкуру, а уже утром сам Кута направил возчиков за остальным, чтобы на общегородском пиру в честь избавления от страховидлы в Меринге была свежая свинина.

Кута с Геральтом стояли на мерингской сторожевой вышке, с которой с востока можно было увидеть башню Галифириен на скале с гондорской стороны реки. С севера угадывались очертания болот Энтавы, а за ними — даже кряжи Восточного вала, начинающиеся на далеком берегу. На западе из зеленой пены Эверхольта вырастали вершины невысоких гор, отделяющих Меринг от Альдбурга, а за ними в дымке виднелась далекая Ирензага.

Сейчас обоих зрителей больше интересовал юг с его горами и скалами. Ведьмак пытался прикинуть на глазок, сколько времени займет поездка в Дорр-Шатрофул.

— Часа три сдержанной рысью точно будет, — кивнул опытный наездник Кута. -Получается, что доберешься ты туда к вечеру.

— Это позволит застать орков врасплох еще на этапе подготовки, — сказал Геральт.

— Но вас не так много. Ты. Хорн. Лютик. Эдвин этот еще.

— Спустим на них медведей из проклятого дома. Лютик уверяет, что они очень дружелюбные, а орками вообще питаются.

Кута уже даже не нашелся, что ответить, только покачал головой и в конце крякнул:

— Отча-аянный ты, ведьмак! Один только дам совет — раз орки молятся вепрю, неси с собой что-нибудь, что осталось от него! Наверняка обделаются.

«Чем-нибудь» оказалось импровизированное знамя, наскоро сделанное из куска шкуры сверхкабана и длинного дрына. Лютик предлагал ещё для устрашения написать на нём «На погибель сукинсынам» или что-то в этом роде, но Геральт не настолько глубоко познал Чёрную Речь.

Где-то за час с небольшим отряд в составе ведьмака, Лютика, Хорна, Эдвина и двух воинов из Меринга выдвинулся к повозке углежогов. По пути он проехал поляну, на которой воронье устроило себе второй завтрак на останках Эверхольтского отпрыска.

— Да-а, — вымолвил впечатленный Хорн. Лютик чуть задержался, чтобы осмотреть останки, и кавалькада двинулась дальше. Следы, которые Геральт приметил еще вечером, вели на юго-запад, вдоль гор.

Когда следы орков закончились, то казалось, что они обрываются в никуда. Команда отнюдь не сразу обнаружила небольшой подземный ход меж валунов, в который нужно было входить слегка пригнувшись. Хорн отметил, что он соответствует одной из пещер на карте, которую нарисовал для них Кутинг.

Геральт принял перед операцией зелье Петри — он редко полагался всецело на Знаки, но Аард был хорошим подспорьем при блокировке орочьих туннелей, и Знаки следовало усилить.

Туннель внутри был практически пуст. Правда, в расширении у костра лежали несколько орков, но...

— Все эти орки мертвы, — заметил Хорн. Ведьмак осмотрел их раны повнимательнее — они были нанесены не когтями или жвалами, а мечами. Скорее всего, роханскими.

— У нас здесь появились друзья. Кажется, — сказал Геральт.

В одном из проходов послышались голоса — причем один из голосов явно был женским.

— Боюсь ошибиться, но, по-моему... Это голос Ноны, — с тревожными нотками сказал Хорн.

— Кого? — переспросил один из мерингских копьеносцев.

— Неважно, — отрезал Хорн, так как в других проходах уже слышалось ворчание орков и лязг оружия. — Геральт, мы втроем их задержим! А ты ступай в проход с женщиной и выясни, что там случилось!

Ведьмак спускался, обнажив меч, но ни одного живого орка так и не встретил — зато несколько дохлых со следами мечей валялись под ногами. Присмотревшись к их ранам, Геральт понял, что пара мальдоррцев была убита эльфийским клинком, из тех, что состоят на вооружении в Лориэне. Хорн не ошибался — Нона и Корудан были там.

И ведьмак действительно их встретил. Ход оканчивался сыроватой пещерой с клетками, на полу которой сидели несколько человек. Среди них Геральт легко узнал дунландку из Энедвайта Нону и эльфа-разведчика Корудана, которые вместе с Хорном присоединились к нему и Лютику в походе в Рохан.

— Геральт?! Ты здесь, чтобы освободить этих людей?! Похоже, мы с Коруданом первыми пришли им на выручку, — окликнула его хриплым голосом обильно татуированная по обычаям Дунланда Нона. — Хорн с тобой?

— Наверху, — ответил ведьмак. — А как вас занесло из Вильдермора в этот гадюшник?

— Мы собирались ехать вслед за Хорном в Эдорас, но наткнулись на брошенную повозку и отправились на поиски этих людей. Нам удалось отбить их, но это было непросто. Хорошо ещё, что нам встретилось не так много орков... — Корудан осекся. В туннелях был отчетливо слышен лязг оружия и рев.

В пещеру с клетками спустились Хорн и... теперь уже один воин из Меринга. За ними неслось десятка полтора мальдоррцев в шлемах из кабаньих черепов. Но внизу орки получили достойный отпор.

Оставшегося стража из Меринга — Хорсу — нашли чуть позже в туннелях. Орки ранили его копьём, а затем затоптали в пылу погони. Хорса ещё дышал, но было ясно, что до дома он не дотянет.

Когда углежоги побрели на дорогу возвращаться в Альдбург, а напарник повез умирающего Хорсу в город, Хорн поинтересовался у Ноны:

— Как вы нас нагнали?

— Когда вы с ведьмаком отправились в Эдорас к королю конников, мы с Коруданом довели наконец беглецов в ближайший город, а потом добрались до реки — как её, Энтавы?

Геральт кивнул. Охоту на великана Нурзума, науськанного на провинцию Вильдермор Саруманом и заморозившего ее почти на месяц, он теперь запомнил на всю жизнь.

— Чтобы не связываться со стражей переправы, Корудан предложил переплыть реку чуть ниже города Сноуборн. Мы наняли лодочника и высадились на этом берегу. Затем хотели ехать в Эдорас и искать Хорна, но тут услышали орочьи вопли и побежали на шум... — досказала Нона.

— Получилось так, что все-таки я тебя нашел, а не наоборот, -ответил ей Хорн.

Ведьмак между тем, убедившись, что людей в пещере не осталось, сфокусировал зрение на камнях над входом, сосредоточился и сложил руки в знак Аард. Усиленный зельем Петри магический прием не просто засыпал вход, но и вызвал легкий обвал, от которого Геральту и его спутнику пришлось отскакивать.

— Ты орудуешь с камнями как заправский гном, — поддел ведьмака Корудан.

— А ты — с мечом как заправский скоя'таэль. Глядишь, в случае чего мой приятель Иорвет замолвит за тебя словечко, чтобы тебя приняли в Стражу Ривенделла, — парировал Геральт.

Две соседние пещеры ведьмак завалил таким же методом. Но их поиск съел еще некоторое время, поэтому к Дорр-Шатрофулу Геральт прибыл уже в предзакатные часы. Лютик, Эдвин и чета медведей ждали его прибытия в кустах, из которых получился отличный наблюдательный пункт.

— Мы уж не чаяли тебя дождаться, Геральт, — посетовал трубадур. — Даже отсюда слышно, что у мальдоррцев какая-то возня, но они не покидали пещеру с утра.

— Что ж, раз они так долго собираются в гости, мы сами к ним заглянем, — решительно сказал ведьмак. Он развернул знамя из кожи Отпрыска Эверхольта и полез с ним внутрь пещеры с кличем: «Вепря нет!»

Зачистка Дорр-Шатрофула мало чем отличалась от зачистки Гурз-Шапола в Дунхарроу, да и любого другого логова орков и гоблинов, с которыми сталкивался Геральт. Ведьмак, наложивший «усиленный» зельем Квен на себя и Альдбера, шли в первых рядах, прокладывая путь Эдвину с Сунильдой. Орки, видя, что стало с их живой святыней, особой воли к сопротивлению не выказывали.

Из-за водопада, закрывающего очередной проход, повеяло свежим ветром. Геральт сунулся туда на разведку, пока медведи и Эдвин расправлялись с оставшимися орочьими воинами. И его ждал сюрприз.

Ведьмак оказался на дне огромного карстового провала, в который стекались несколько речушек, образовавших на дне озеро. Посреди него возник остров, на котором орки воздвигли очередной идол Вепря. Перед ним сейчас ползал на коленях и гавкал на Черной речи толстый орк в сложном головном уборе — видимо, тот самый Пакон.

Пакон попытался контратаковать, но эффект знака Квен еще не развеялся, и глефа явно мордорской работы выпала из его рук. А вот ведьмачий меч никуда не выпал.

Видя, что с оркским мстителем покончено, Геральт снял с идола гигантский череп кабана с клыками, сделавшими бы честь мамонту. Видимо, это и был славный некогда Вепрь из Эверхольта, Убийца королей былого и грядущего. Ведьмак понес его через озеро, чтобы отдать в пещере Лютику, но не успел.

Раздался визг, как будто вепрь вернулся в Эверхольт из своей свинячьей преисподней. Закрывая крыльями полнеба, на островок садилась гигантская черная виверна. А на ней верхом — до боли знакомая Геральту фигура в черном плаще.

До этого ведьмак сталкивался с назгулами уже не раз. В Мглистых горах, в логове предателя гномов Скоргрима. В Дол-Гулдуре на мрачном и унылом южном крае Лихолесья, где сразу трое из них вышли дать бой эльфам. В плавнях Андуина на северной роханской границе, где один из них чуть не прикончил Нону. И каждая такая встреча сопровождалась одними и теми же паскудными ощущениями.

Гадостный, безотчетный, нутряной страх, словно бы чья-то ледяная рука хватает и сжимает в кулаке внутренности. Барабанящая в висках кровь. Расплывающаяся в глазах картинка. Причем особо ядрёные эликсиры — наподобие Зелья Петри — только ухудшали состояние.

Черные всадники Саурона боялись огня, но на Игни быстро научились отвечать неким магическим выплеском, блокирующим любые Знаки. Серебряный меч тоже наносил им лишь легкий урон — несопоставимый с воздействием моргульского клинка. Да и не взял его Геральт с собой на этот раз.

Короче говоря, против этих тварей всё ведьмачье искусство было бесполезным. Да и не всякий чародей выстоял бы против них.

Назгул даже не повернул головы в сторону Геральта, но ведьмак почувствовал, что тот его видит.

Ведьмак из Ривии! Мне ведомо, что ты здесь. И что ты сделал с моими слугами.

Геральт, обнажив меч и используя череп сверхвепря как щит, сидел за скалой, готовясь несмотря ни на что дорого продать свою жизнь. На этот раз хоть не свинье.

Я не стану сейчас мешать тебе — раз ты здесь, значит, Пакон провалил моё поручение, и я о нём не жалею. Я лишь призываю тебя задуматься...

Саурон меня уже перекупает, подумал Геральт. И угадал.

Мой собрат, сражавшийся с тобой в устье Келебранты, намекал на это от своего имени. Теперь я говорю от имени Властелина. Ты можешь многого достигнуть, выбрав правильных союзников. В Арде тяжёлые времена, и воину, видящему в темноте и владеющему твоими Знаками, цена велика. Властелину будет интересно узнать, как готовят подобных тебе ведьмаков.

Ты сможешь возвратиться на свою родину за пределами Арды, стяжав себе славу и богатство под стягом Ока. Или же стать одним из новых хозяев Арды, приняв дар бессмертия от Властелина. Есть и третья возможность...

Геральт ощутил себя в кошмаре наяву, подобном тем «ужасненьким» видениям, на которые тысячу лет назад жаловалась ему в Каэр Морхене Цири. Орки, сгоняющие закованных в цепи рохиррим куда-то под почерневшим небом на фоне дымящихся развалин. Варги, рвущие на куски тело Хорна, голова которого насажена на кол с грубо намалёванным Оком. Пылающий Ривенделл, на который надвигаются гигантские многоногие тени. Он сам, закованный в цепи, с рваными ранами, которого призрачные палачи-каргулы в железных масках спускают в кишащую чем-то тёмным и ползучим смрадную подземную яму...

И в довершение всего — Черные Всадники, скачущие во главе орд орков и троллей по дороге на Каэр Морхен. Немыслимые, физически невозможные истязания Йеннифер. Трисс. Цири...

В твоей власти это не допустить. Нужно всего лишь сделать разумный выбор. И знай же, что Властелин предлагает такое ровно один раз!

Где-то над головой захлопали крылья виверны.

— Да пошёл ты... a dy'eabl aep arse... — Геральт чувствовал себя так, как будто по нему туда-сюда пробежался гурт пещерных троллей. От крайне злокачественного магического фона вкупе с токсинами зелья Петри его начало мутить.

Как он выбирался из Дорр-шатрофула — уже сам не помнил. Помнил только запах сырой медвежьей шерсти.

— Это же всё- таки Чёрный Всадник, проклятая тварь, что с него возьмёшь, — успокоительно ворчал Альдбер, снимая с огня котелок.

Геральт, Лютик и Эдвин сидели у костра перед медвежьей усадьбой в уединённой лощине. Ужин, который они делили с заклятыми беорнингами, был нехитрым — варёное мясо кабана, принадлежавшее ещё недавно Отпрыску Эверхольта, и бульон на нём же. Грибки на закуску, ягоды на десерт. Косолапые ели то же самое и нахваливали.

— Уж извините, что на поляне вас принимаем, а не в доме. Но живём мы уединённо, и отродясь не бывало здесь много гостей, — сказала Сунильда.

— Не беда, — тихо сказал Геральт. — Да и не заслужил я приёма по первому разряду. Дорр-Шатрофул я так и не успел засыпать.

— План Кутинга просто не был рассчитан на явление этой мерзости, -сказал Эдвин. — А уж не испугаться её и вовсе невозможно.

Лютик молча кивнул. Он наблюдал полёт воющего назгула снаружи, из лесу, но все равно остался впечатлен надолго.

— Я сейчас подумываю над новой балладой по мотивам наших с тобой похождений этим вечером, — в конце концов брякнул виконт де Леттенхоф. — Название уже готово — «Звёздный ужас».

— А как же роман в стихах о Фольке-Охотнике в Эверхольте, который ты приготовил для двора в Медусельде? — поинтересовался Геральт.

— Подождёт немного, — ответил Лютик. — Благо все, что надо для кульминационной сцены, я записал тщательно. Можно теперь брать и излагать стихами в любой момент.

— Что ж, милсдари медведи, — сказал ведьмак, когда ужин был окончен, — пора нам и честь знать. В Меринге меня уже заждались с черепом прославленного Вепря. В Альдбурге — с головой его вкуснейшего Отпрыска, консервированной в меду. Да и с Саруманом нужно что-то сделать, чтобы он вернул вас в человеческий облик. Я конечно, как Лютик, тосты произносить не умею, я скажу проще: пусть ваш гостеприимный дом больше не слывёт проклятым!

«Три медведя» и в самом деле освободились от Сарумановых чар, и при живейшем участии Геральта из Ривии и его спутников.

Но это уже совсем другая история.