Чёрная Эскадрилья/Black Squadron (джен)

Вейдер не спеша шёл по длинному коридору, ведущему к его покоям, и чувствовал, как парень позади почти бежит, чтобы не отстать. Сила сочилась его страхом, ярким и опьяняющим. Он был настолько силён, что Вейдеру было тяжело сосредоточиться на чём-либо.

Он открыл дверь взмахом руки и вошёл. Люк, который следовал за ним по пятам, на мгновение застыл в нерешительности, прежде чем переступить порог. Он прошёл до середины комнаты и встал по стойке смирно. Позади него со свистом закрылась дверь, и он оказался заперт наедине с Вейдером.

Вейдер стоял спиной к нему, сцепив руки за спиной под плащом. Звук его дыхания, наполнявший комнату, леденил кровь парня. Во время вылета Люк рефлекторно надолго погрузился в Силу, и эта связь до сих пор была ослепительно мощной. Вейдер не слышал его мыслей, но чувствовал, как тот неистово думает о том, чего командир от него хочет и что его ожидает. Перед Вейдером замелькали ужасные картины, которых парень тщетно пытался не допустить. Тревога подстёгивала его воображение.

Его мощная связь с Силой теперь была очевидной. Заурядный анализ крови на какое-то время сбил Вейдера с толку, но мощь, исходящая от Люка, развеяла все сомнения. Мало кто из живых существ обладал такой естественной связью с силой и столь чистыми чувствами. Он отцепил меч от пояса, позволяя себе насладиться чистотой мальчика.

Нельзя было отрицать и то, что Ларса надо убить. Считается, что чувствительные к Силе разумные представляют угрозу для Империи и от них следует избавляться, если император не решит иначе. Когда-то их выслеживание было одной из его главных задач. Похоже, молодой человек не обучен и сам не замечает своего потенциала, и теперь он в ловушке наедине с ним. Проще простого сразить его ударом клинка или протянуть руку и свернуть шею... Никто не станет задавать вопросов о трупе в его каюте, и скоро все забудут о существовании мальчишки.

Но Вейдеру всё же не хотелось его убивать. Как же странно, думал он с невесёлой улыбкой, что ему хочется пощадить мальчишку, чей дар считался поводом для казни, который проявил к нему неуважение и чуть не ослушался приказа. Другие умирали за меньшее...

Но парень его заинтриговал. Он был отличным пилотом, и Вейдеру пока не хотелось его потерять. Он мог бы отлично послужить Империи. К тому же было что-то ещё — в его фигуре, манерах, волевом взгляде ясных голубых глаз, в завораживающем присутствии в Силе, слишком ярком для неподготовленного существа. Вокруг него словно витало облако воспоминаний, которые глубоко беспокоили Тёмного Лорда.

Он пристегнул меч обратно, развернулся и стал разглядывать Ларса. Молодой человек стоял неподвижно, выпрямив спину и глядя прямо перед собой. Правую руку он вытянул вниз, а в левой держал шлем — он до сих пор был в лётном комбинезоне. Волосы были мокрыми от пота, и он выглядел измотанным, несмотря на напряженную позу.

Да, он даст ему отсрочку. Парень всегда успеет снова ошибиться и понести наказание в соответствии с имперским законодательством.

— Энсин Ларс, — заговорил ситх, позволяя опасности, которой Люк только что избежал, частично отразиться в интонации, — надеюсь, вы понимаете, зачем я вас вызвал.

— Да, милорд.

Вейдер сделал шаг к парню, наблюдая, как тот напрягся от страха.

— Вы почти ослушались моего приказа в разгар сражения, — продолжил он. Ларс вздрогнул, чуть не съёживаясь от его властного присутствия.

— Да, милорд, — повторил Люк. — Сам не знаю, что на меня нашло, прошу прощения. Это больше не повторится.

То есть это Сила подсказывала ему не стрелять, и он подчинился рефлексу, сам не зная, почему... Впечатляет.

— Я на это надеюсь. Сегодня ваши действия могли привести к катастрофе. Вы поставили под угрозу жизнь своих товарищей и успех задания.

Юноша сглотнул, окончательно онемев. Вейдер растягивал момент напряженного молчания, кружа вокруг него и задевая плащом его лодыжки.

— В качестве наказания остаток ночи проведёте на гауптвахте и будете отстранены от полётов в обозримом будущем. Лейтенант Танбрис проинформирует вас о ваших новых обязанностях. Вы должны будете отчитываться передо мной каждый вечер до тех пор, пока я не разрешу вам вернуться в эскадрилью.

— Я... да, милорд, — ответил парень одновременно облегчённо и разочарованно.

Вейдер вплотную подошёл к нему сзади, и дыхание Ларса участилось.

— Будьте крайне осторожны, молодой человек, — нарочито тихо проговорил ситх, возвышавшийся над его плечом. — Я буду наблюдать за каждым вашим шагом, и если ещё раз ошибётесь... — юноша уже трясся от страха, усталости и напряжённой позы, распространяя в Силе пронзительный ужас, — ... то пожалеете, что вообще привлекли к себе моё внимание.

Парень судорожно вздохнул.

— Я понял, милорд, — браво отрапортовал он.

Вейдер выпрямился, отошёл от Люка и вызвал по комлинку солдат, чтобы они увели его. Пока они ждали, ситх молча наблюдал за юношей, который, казалось, вот-вот упадёт в обморок, но Вейдер оставил его стоять по стойке смирно. В парне было что-то неуловимо знакомое — дерзость, несмотря на исходивший от него страх.

Песок вокруг, насколько хватает глаз. Пара солнц-близнецов наблюдает за пустыней с бесконечного голубого неба. Ветер Хамсин и движение скайхопперов поднимают песчинки в воздух.

Двое мальчишек летят наперегонки бок о бок, ни один не может вырваться вперёд. Их спидеры со скрежетом соприкасаются, и они вызывающе глядят друг на друга, пытаясь обогнать соперника. Наконец они вылетают из каньона на открытое пространство и с визгом останавливают машины. Поднявшаяся пыль проникает в двигатели. Они слезают со спидеров, смеясь от радости, и мальчик повыше с тёмными глазами и волосами обнимает друга за плечи и ерошит его светлые волосы. Тот тщетно пытается вырваться, и они оба падают на песок.

Блондин говорит:

— Только представь, как было бы здорово устраивать гонки среди звёзд.

Второй ухмыляется.

— Однажды это случится, Люк. Мы будем летать вместе — двое лучших пилотов-асов в галактике. Мы будем как метеоры, никто не сможет нас победить.

Люк улыбнулся и опустил взгляд, склонив голову набок. Блеск в его глазах померк.

— Ты же знаешь, что я не присоединюсь к повстанцам, Биггс.

Биггс нахмурился, позабыв о мечтах и смехе.

— Ты опять общался с этим солдатом, да?

— Его зовут Джем, — парировал Люк, — и он хороший человек.

Биггс вздохнул.

— Если один имперец хороший, это не значит, что вся их система хороша, Люк. Не обманывайся их пропагандой, ты же не настолько глуп.

— Но здесь при них стало лучше, — возразил Люк, глядя другу в глаза. — В Анкорхеде теперь есть школа, в Мос Эспа освободили рабов, и всё благодаря имперцам.

— Это лишь часть паззла. Школа нужна им, чтобы внедрять свои идеи в головы детям вроде тебя, а рабов освободили только для того, чтобы ослабить влияние Джаббы Хатта. В других местах галактики они творят гораздо худшие дела...

Вдруг они оказались в серых коридорах Префсбелта.

— ...Я больше не собираюсь тратить время на ваши тайные сборища, — сказал Люк, когда они зашли в общежитие, убедившись, что рядом никого нет. — Это просто пропаганда повстанцев, и, честно говоря, она нелепая. Не могу понять, как ты можешь верить в это!

— Это правда, — ответил Биггс.

— Ага, конечно, именно поэтому они всегда говорят о том, как имперцы устроили отвратительную бойню, и никогда о том, сколько жизней гражданских уносят их диверсии. Ты что, не понимаешь?

— Люк...

Он вздохнул, внезапно приняв усталый вид.

— Слушай, давай сменим тему, я не хочу сейчас спорить... всё равно мы постоянно говорим одно и то же.

Они свернули в другой коридор и, пройдя по нему, достигли ангара, где садились два разных шаттла. Люк смущённо глядел на Биггса и ещё одного мужчину.

— Так что, Биггс, Хобби, вы это серьезно? — спросил Люк.

— Не ори ты так, — поспешно заговорил Биггс, — клянусь, твой рот хуже кратера.

Люк вдруг начал беспокойно озираться.

— Извини, теперь буду говорить тихо — видите, как тихо? — прошептал он.

Двое приятелей вяло посмеялись над выходкой Люка, сам он ухмыльнулся, тоже без энтузиазма.

— Ага, собираемся, — ответил Хобби.

Люк поджал губы и в конце концов сказал:

— Будьте осторожны. Надеюсь, наши пути никогда не пересекутся.

Биггс скривился.

— Мы на войне, Люк. Теперь мы враги и ничего более.

Люк уставился на друга, выпучив глаза. Это было так не похоже на него...

— Биггс... ты же знаешь, что всегда будешь моим другом, — взмолился он.

Внезапно Люк очутился в кабине своего Сид-истребителя, взлетающего вдоль склона горы и убивающего повстанческого пилота.

— Да неужели? Правда, Люк? Ты же меня убил!

Люк зажал уши руками и закрыл глаза, но слова Биггса звучали в голове, а сам он смотрел на него с укором. От него остался лишь чёрный череп с громким, шипящим дыханием и мрачным голосом, предвещавшим беду.

— Нет... Биггс...

— Ты меня убил! Убил меня... Убил меня...

Люк дёрнулся в кровати и проснулся. В ушах стучал пульс. Это был кошмарный сон, всего лишь сон. Их прощание не закончилось этой холодной, жестокой фразой — в конце концов Биггс заверил его, что они навсегда останутся друзьями, что бы ни случилось. Он хорошо это запомнил. Он сейчас не в академии, а на борту Опустошителя, в камере, куда его поместили на ночь.

Он не убил Биггса. Ни тот пилот, которого он сбил, ни любой другой в том бою не был его другом. Люк должен в это верить, потому что не сможет себя простить, если окажется, что он отнял жизнь у своего друга детства — мальчика, с которым делился мечтами; человека, благодаря которому улетел со своей скучной планеты. Какова вероятность, что эта битва свела его именно с Биггсом, из всех повстанцев в галактике? Это просто невозможно.

Однако он понимал, что возможность такого поворота ещё долго не даст ему покоя.

Люк вздохнул и сел на холодной металлической кровати, поставив локти на колени и обхватив голову руками. Ему оставалось три часа сна, два из которых он провёл, ворочаясь на жесткой койке. Противоречивые мысли создавали такой шум в голове, что даже усталость не помогала задремать. Наконец он погрузился в беспокойный сон, который, однако, вскоре прервался, и он понял, что больше не сможет заснуть. Он снова лежал на спине, положив руку под голову в попытке устроиться удобно в ожидании, когда за ним придут охранники, и рассеянно водил пальцами по гладкой стене.

В маленькой камере было темно и холодно. Люк задрожал, но не только от холода: у него возникло ощущение глубокой тревоги, надвигающихся страданий и смерти, которые словно притаились и ждали своего часа, чтобы захватить его.

Он помотал головой, пытаясь отбросить эту нелепую мысль. Должно быть, на него так повлиял кошмарный сон и разговор с Вейдером, воспоминания о котором стали ещё ярче, когда он оказался в камере. Теперь он понимал, почему о нём ходили такие слухи, которые, однако, не передавали всех ощущений. Невозможно было описать словами, как по венам растёкся жидкий ужас, когда Тёмный Лорд угрожал ему; как он не мог пошевелиться из-за грозного сокрушительного присутствия, потому что тот просто стоял рядом. На секунду он подумал, что умрёт.

Хуже всего было то, что он в какой-то мере заслужил наказание. Неповиновение приказам — серьёзное нарушение, ставящее под угрозу его жизнь, жизнь товарищей, успех миссии. Он всё понимал, но у него было чувство, что ощущение опасности, появившееся ниоткуда, вынудило его проигнорировать приказ Вейдера. Это был какой-то глубинный, мощный рефлекс, о котором он не знал.

Однако он решил больше не прислушиваться к нему, не желая снова подвергать опасности выполнение всего задания... а также он не горел желанием узнать, что Вейдер с ним сделает, если он снова ослушается.

Люк глубоко вздохнул. Всё нормально: он жив, Вейдер его не убил, у него есть шанс проявить себя. Он поклялся себе, что при их следующей встрече у его командира не будет повода для недовольства.

Как же ему хотелось связаться с Биггсом и Хобби... хотя бы узнать, всё ли с ними в порядке.

Когда дверь открылась, он был крайне благодарен пришедшим солдатам за то, что отвлекли его от этих мыслей. Он сощурился от яркого света, вскочил с кровати и вышел из камеры. Солдат протянул ему датапад со словами: "Твои новые приказы".

Люк кивнул, его вывели с гауптвахты и отпустили. Он шустро побежал к каютам эскадрильи. Мышцы болели, вдруг навалилась усталость, и ему больше всего на свете хотелось упасть на свою койку и по-настоящему, спокойно выспаться. К сожалению, до этого момента ему предстоял целый рабочий день. Он решил выкроить время хотя бы для душа: после вчерашней битвы он ощущал себя грязным и отчаянно нуждался в свежей форме, а ночной кошмар остался горьким послевкусием на задворках разума.

Когда он пришёл в зал совещаний, там был только лейтенант Танбрис — должно быть, остальные уже приступили к своим обязанностям. Люк испытал облегчение от того, что не придётся с ними разговаривать: ему сейчас не хотелось объяснять им ситуацию.

— Энсин Ларс, — глаза лейтенанта округлились, — где вы были? Вчера вы не отметились вместе с остальными членами эскадрильи.

Люк неловко пожал плечами и передал планшет с приказами хмуро глядящему на него Танбрису.

— Мне дали это и сказали передать вам, сэр.

Лейтенант взял планшет и включил его. Прочитав приказы, он кивнул, в его взгляде появилось понимание.

— Ну что, похоже на прекрасное начало твоей карьеры, — сказал он, неодобрительно глянув на Люка. Пока он рассказывал Люку о его новых обязанностях, тот внимательно слушал, еле сдерживая недовольную гримасу. Техобслуживание, бумажная работа, дежурство: Люк заподозрил, что Вейдер нарочно давал ему самые скучные задания.

Но ему было грех жаловаться: в конце концов, это было наказание.

Танбрис вернул ему планшет, и Люк пробормотал: "Спасибо".

Быстро приняв душ, он отправился на поиски офицера, отвечающего за его новое место службы. Он поговорил с тремя офицерами, после чего ему помог лейтенант, отправив его в ангар и велев связаться с главным борттехником. По крайней мере, он будет работать с кораблями... Одно время он думал стать инженером, но острые ощущения полётов перевесили.

Главный борттехник оказался высоким, темнокожим и явно переутомлённым мужчиной. Люк застал его лежащим под СИД-перехватчиком, ремонтом которого он занимался, и неловко откашлялся, не уверенный, стоит ли более явно заявить о своём присутствии.

Мужчина выехал из-под корабля и раздраженно уставился на Люка.

— В чем дело?

— Мне сказали подойти к вам, сэр. У меня...

— А, ну да. — Техник махнул рукой, даже не взглянув на содержимое планшета. — Иди, помоги парням ремонтировать шаттлы.

Люк подождал минуту, не скажут ли ему ещё что-то, но мужчина снова погрузился в ремонт. Люк подавил разочарованный вздох — казалось, никто не знал, куда его деть, и это раздражало. Неужели нельзя было дать чёткие указания?

Всё утро он занимался грязной работой в разных ангарах: подавал отвёртки, проверял уровень масла и в целом ощущал себя абсолютно бесполезным. Похоже, у техников были разработаны процедуры, и они точно знали, что делать. Хотя иногда казалось, что помощь Люка не помешает, в основном у него создавалось впечатление, что он вклинивается в их сумасшедший график. Время от времени он замечал, как пилоты бегут к своим кораблям, и его сердце пронзала тоска. Его место было там, а не здесь.

Наконец, после того, как его опять куда-то направили, он грохнулся на ящик в маленькой кладовке, полностью измотанный, и подумал, что, если сделает небольшой перерыв, его не станут искать. Сидеть было божественно; если бы он лёг на пол, точно заснул бы меньше чем за минуту. Наслаждаясь покоем, он огляделся. В кладовке был беспорядок: кругом валялись запчасти, инструменты, сломанные аппараты. Это было самое неприбранное место из всех, что он успел увидеть на Звездном разрушителе... точнее, в подразделении техников, невольно подумал он.

Вдруг раздался писк какого-то электронного устройства, и он обернулся. К нему катился дроид-астромеханик с черным куполом.

— Привет. — Люк улыбнулся. — Ты что, один здесь?

Он не понял, что ответил дроид, но вроде это было похоже на "да".

— Я просто присел отдохнуть, — сказал Люк. — Мне нельзя заниматься своей работой, потому что я совершил ошибку. Я пилот, но мой начальник запретил мне летать, так что теперь я помогаю техникам.

Он со вздохом оглядел захламлённую кладовку.

— Ну то есть помогаю чем могу.

Дроид издал звук, который показался Люку сочувственным, и он слабо улыбнулся, пожалев, что не знает бинарный и не может понять, что ему говорит маленький астромех.

— Я просто хотел, чтобы кто-то знал, что на самом деле я должен... эй, в чём дело?

Щебетание астромеха вдруг стало настойчивым, и робот начал стучаться о его ноги. Люк по-прежнему не понимал, что ему надо, и тихо засмеялся.

— Извини, я тебя не понимаю, — внезапно его осенило. — Погоди-ка, может, можно...

Он огляделся и вскоре нашёл что искал: старый переводчик с бинарного в куче мусора. Люк откопал переводчик, сдул с него пыль, поморщившись, когда часть её попала в нос, рассмотрел его и подключил к своему новообретённому другу. Увидев, что экран включился, он довольно ухмыльнулся.

— Ну вот, так лучше. Что ты там хотел сказать?

— Меня надо починить, — было написано на экране маленькими зелеными буквами Ауребеша. — Небольшой ремонт — только сенсоры. Я здесь уже несколько недель!

— Да? — сказал Люк. — Какой ужас. Иди сюда, я посмотрю, что можно сделать.

Он взял набор инструментов и открыл панель дроида, чтобы найти проблему. Ремонт был привычным для него и доставлял удовольствие. На мгновение он словно опять очутился в мастерской дяди, где возился со сломанными испарителями или пытался заставить работать хлам, купленный у джав.

— А, вижу, видеосенсор исправен, контакта нет... Кстати, как тебя называть? У тебя есть имя или обозначение?

Раздался писк, и парень посмотрел на экран: W4-L3.

— А я Люк, — ответил он, снова занявшись датчиком. — Рад знакомству, Вичетыре.

Через несколько минут ремонт был закончен, Люк проверил, все ли детали на месте, закрыл панель и коробку с инструментом, после чего поднялся на ноги.

— Ну вот, готово, — сказал он дроиду, похлопав его по куполу. — Теперь работает?

Когда дроид ликующе защебетал и врезался в него, чуть не сбив с ног, Люк всё понял без переводчика.

— Да ладно, — рассмеялся он. — Я почти ничего не сделал.

Энтузиазм Ви4 был заразителен, и Люку полегчало. Рядом с роботом сложно было беспокоиться и оставаться серьезным.

В дверях раздался голос главного техника, и Люк обернулся.

— Ларс?

— Я здесь, сэр, — поспешил ответить Люк, вдруг вспомнив, что должен помогать техникам.

— Вот ты где, — сказал главный, открывая дверь, и Люк встал по стойке смирно.

— Прошу прощения, сэр, я чинил этого астромеханика, — сказал Люк.

Ви4 защебетал, и Люк чуть не улыбнулся. Главный техник посмотрел на дроида, затем снова на Люка.

— Ну ладно, если ты закончил, есть ещё работа: надо проверить гидравлическую систему бомбардировщиков, на неё были жалобы...

Он вышел, не оглядываясь, и Люк поспешил за ним, улыбнувшись напоследок Ви4.

От автора: "Дабл ю четыре" — ужасное имя для дроида, поэтому в ДДГ буква "W" читается по-другому.