Рандеву со Смертью (гет)

Сознание то возвращалось к нему, то снова уплывало во мрак...

Первое, что почувствовал Снейп, когда осознал себя живым — была боль. Все его тело будто бы представляло из себя один сплошной синяк.

Приходилось прилагать немалые усилия для того чтобы просто дышать.

С трудом разлепив веки, Северус попытался было понять где он находится.

Но, судя по всему, сейчас стояла глубокая ночь и он отложил осмотр помещения до рассвета, сосредоточившись на оценке своего физического состояния.

Ему не впервой было приходить в сознание сильно потрепанным и непонятно где.

И не важно — было ли то после попойки с Пожирателями, стычки с Мародерами, или порции круциатусов от Волдеморта.

Алгоритм действий Снейпа был всегда примерно одинаков: не подавать признаков жизни пока не оценишь собственное состояние и степень угрозы извне. А потом, улучив момент, — собрать волю в кулак и аппарировать в заранее подготовленное убежище.

Руки, ноги и голова были на месте и он их чувствовал, — это было хорошо. Шея болела адски, но на ней ощущались какие-то повязки или компрессы — значит, возможно, кто-то уже пытался его подлечить. Это тоже было неплохо.

Плохо было то, что он был совершенно без одежды, без палочки и, следовательно, — без экстренного порт-ключа замаскированного под пуговицу на манжете. Это значило, что эвакуироваться в убежище в ближайшее время у него не получится.

В любой другой ситуации он бы непременно попытался аппарировать прочь и без палочки, однако его нынешнее состояние не позволяло ему даже надеяться на подобный способ побега...

Отбросив пока мысли о собственном бегстве, Северус сосредоточился на событиях, что предшествовали его пробуждению.

Вспомнить удалось немногое, а то, что всплывало в памяти — отказывалось укладываться в его голове:

Северус помнил, как он умер. Помнил детально и последовательно. Все те жуткие мгновения после нападения змеи, когда жизнь покидала его тело, вместе с обильно вытекающей из его ран кровью...

Он помнил как холод окутывал его, и как сердце, сделав последний болезненный толчок — остановилось. Помнил как свет померк перед его распахнутыми в ужасе глазами... Сил на то, чтобы их закрыть — он в себе не нашел.

А потом... Потом его начало вытягивать куда-то вверх, будто бы он больше не имел никакого веса. И вот он уже видит себя со стороны, и не узнает в этом изможденном бледном человеке себя. Разве он был таким?...

Отпрянув, он поднялся еще выше и крыша визжащей хижины вскоре скрыла от него это жуткое зрелище. Это уже было не важно. Все было не важно.

В последний раз взглянув на громаду Хогвартса — он покинул мир живых вместе с первыми рассветными лучами.

Там, где он очутился, — ему было хорошо и спокойно. Вот только — там не было ее... Там не было Лили. И сколько бы он не искал и не звал ее там — все было бесполезно.

Сколько он пробыл там? День или год? — Северус не смог бы сказать наверняка, но спустя время он почувствовал зов, которому не смог противиться. И его душа, вдруг снова став тяжелой, — сорвалась вниз, подобно сбитой в полете птице...

Тогда он увидел ЕЕ... Он знал кто ОНА, и что именно ОНА призвала его.

И от этого Снейпу было и радостно и страшно. Это была сама Смерть и он говорил с ней! Видел ее, осязал всем своим существом ее близость! Она хотела вернуть его в мир живых. Зачем? — Северус не знал. — Справедливость? Нет никакой справедливости! — думал он. Но если это было его наказание — он готов был принять его... Он заслужил.

А потом разверзся ад на земле и поглотил его, измалывая в прах каждую косточку, каждый нерв, каждую клеточку его тела... И Смерть дышала ему в затылок своим ледяным дыханием... И это мучение казалось ему вечностью, но потом наступил рассвет и все закончилось.

Был ли это сон? Или жуткое порождение умирающего разума? В одном Северус Снейп был совершенно уверен — все пережитое им не было реальностью. Просто не могло ею быть! Он бы скорее поверил, что это был очередной кошмар, или галлюцинация, вызванная приемом зелий... А может быть последствие ментальной атаки Темного Лорда? Или какое-то незнакомое ему проклятие? — Эти видения могли быть вызваны чем угодно!

Смерть в облике странной женщины, разделившей с ним постель, боль исчезнувшая с рассветом... Собственный труп, на который он смотрел со стороны...

Бледный, уродливый, уже покрытый сизыми пятнами и коркой подсохшей бурой крови... Разве могло все это быть настоящим?!

Смерть принявшая облик Волдеморта. Обещавшая вернуть ему Лили...

Лили. Даже в этом жутком видении она не пришла к нему. Может оно и к лучшему, ведь теперь, если Гарри Поттер мертв, то как он посмотрит Лили в глаза?!

Даже во сне. Ведь он обещал, поклялся защитить ее сына... И сам же отправил мальчика на верную гибель. Нет, Лили бы никогда не простила ему этого, будь она жива. Да и сам он вряд ли когда-нибудь сможет себя простить... Но какая теперь разница? Одной виной больше — одной меньше...

"Но почему же, черт возьми, мне так больно?!" — едва слышный стон сорвался с губ Снейпа, когда он всего на мгновение потерял самообладание, слишком глубоко погрузившись в свои мысли. Звук собственного голоса — напугал его. И заставил вновь взять себя в руки.

"Боль — это ничего. Боль — это нормально. Значит я еще жив. Жив..."

— сосредоточившись на этой мысли, Северус не заметил, как снова погрузился в тяжелый беспокойный сон, чтобы утром проснуться, напугав своим внезапным пробуждением Поппи Помфри, начавшую обычные утренние процедуры.

* * *

Вид суетящийся вокруг него Мадам Помфри был чем-то столь обыденным и привычным, что Северус позволил себе, наконец, расслабиться. Он был в Хогвартсе. И никуда бежать ему больше не нужно.

Меняя повязки, вливая в него зелья, поправляя его постель, — Помфри едва слышным шепотом вводила его в курс дела. И, по мере ее рассказа, Снейпа охватывало все большее недоумение. Что-то в ее версии событий не сходилось. Но что именно? — Снейп понять не мог.

Решив разобраться с этим позже, директор Хогвартса сосредоточился на более насущных задачах. Однако первые же его неудачные попытки подняться с кровати — сразу же остудили его пыл. Болело примерно все! И болело сильно. Пока он не шевелился эта боль казалась ему вполне терпимой, но стоило ему попытаться встать...

Помфри, впрочем, довольно быстро смогла минимизировать болевые ощущения с помощью его зелий, мазей и примочек. И к обеду Снейп уже мог хотя бы двигать руками, не испытывая при этом желания выпить яду.

Однако, школьная целительница выразила крайнее удивление, потому что, по ее мнению, — такой сильной боли он испытывать не должен был. Для такой боли просто нет и не было объективных причин. Самого Снейпа тревожили эти необъяснимые ни логикой, ни магией симптомы.

Ни проклятий, ни травм, кроме следов нападения змеи, — на его теле не было. Да и раны от укуса Нагайны уже начали заживать, без особых осложнений.

Физиологические показатели Снейпа тоже были практически в норме.

Говорить Северус пока не мог — Помфри велела молчать, ссылаясь на поврежденные связки, но писать ему руки позволяли.

И первое, что он сделал — потребовал вызвать старшего домовика Хогвартса.

Отправив, с помощью записок и Помфри, группу домовиков — оценить состояние пленников, студентов, и масштаб повреждений замка, Снейп сосредоточился на более приземленных вещах.

Он страшно хотел есть. Но его горло болело даже сейчас, в состоянии покоя. Ему зелье-то проглотить было сложно, хотя для этого требовалось сделать всего один глоток. А уж полноценно поесть... Этот квест, кажется, был почти невыполним!

Но терпение Помфри, голод и выпитое предварительно обезболивающее зелье — сделали свое дело. Поесть ему все же удалось. Но к концу трапезы Северус уже чувствовал такую усталость, будто всю ночь вагоны с углем разгружал...

И, едва его тарелка показала дно, — он уснул, чтобы проспать еще почти целые сутки.

* * *

Следующее пробуждение было внезапным, и каким-то странным. Будто что-то силой выдернуло его из сна. Открыв глаза — Северус обомлел: прямо перед ним, в ночном сумраке спальни, — стояла ОНА... Та, которую Северус накануне счел лишь плодом своей больной фантазии:

Смерть, облаченная в пурпурный балахон, — возвышалась над ним, как памятник над могилой... Ледяные лапы страха сжали сердце мужчины, бросая его в дрожь. В какой-то момент, Северус даже услыхал, как от ужаса стучат его зубы, но ничего поделать с собой он не мог, продолжая молча смотреть на высокую и величественную фигуру женщины в красном, чье лицо наполовину скрывал капюшон.

— Рада снова видеть тебя в мире живых, Северус Снейп, — глубоким мелодичным голосом поприветствовала его Смерть. В этом голосе не было угрозы, но страх, первобытный животный ужас, — все еще не желал отпускать сердце Снейпа. — Ты ведь знаешь кто я, правда, Северус? — еще более ласково проговорила она, бесшумно усаживаясь на край его постели.

— С... с..смерть? — с трудом выдавил из себя маг, удивляясь тому как тускло и слабо прозвучал его голос.

— Зови меня Мара, смертный, — с легким укором поправила она, — Раз уж теперь вы совсем позабыли, как чтить своих богов...

Я знаю, что в твоей голове много вопросов, смертный, и на некоторые из них я сейчас отвечу. На другие ты сам найдешь ответ. А некоторые вопросы лучше никогда не задавать... — Мара многозначительно вздохнула, будто не зная с чего начать, а потом продолжила:

Все, что ты помнишь — реально, но эта память не то, чем следует делиться. Считай, что это наш с тобой секрет, — Снейп кивнул, понимая, что вряд ли бы вообще когда либо осмелился вернуться мысленно в те воспоминания.

— Боль, что мучает тебя, — скоро пройдет, — не тревожься из-за нее. Это плата за воскрешение. Цена жизни. Когда ты рождался — ты тоже испытывал эту боль, но дети быстро забывают ее, как и их матери. Прими это, как данность. — Мара снова сделала паузу и обратила свой скрытый капюшоном взгляд прямо на Снейпа. И зельевар не сомневался — она прекрасно видит его, не смотря на плотную ткань. Видит его насквозь!

— Помнишь ты это или нет, но ты пообещал верно служить мне, прежде чем я воскресила тебя. Не забывай об этом обещании, Северус Снейп. Многие мои решения вызовут твой гнев, а какие-то даже могут заставить усомниться в верности принятого решения.

И когда сомнения очередной раз посетят тебя, — помни, что и я обещала тебе Награду.

Ту награду, что ты сам попросил у меня. Верь мне, Северус. И по вере твоей воздастся тебе... Я всегда выполняю обещания, но ты уже знаешь какова цена жизни...

В этой реальности Гарри Поттер мертв. Волдеморта же ждет участь куда хуже смерти. Его ждет справедливое наказание. И он уже ступил на путь искупления. Но если он исчезнет прямо сейчас — ваш мир погрузится в хаос. Слишком много силы этот маг сконцентрировал в одних руках, слишком много власти.

Чтобы вернуть равновесие — мне придется какое-то время действовать от его лица. И ты будешь рядом со своим Господином столько, сколько нужно. Твои соратники уверены, что именно ты заманил Гарри Поттера в ловушку, и сам подставился под клыки Нагайны, чтобы он поверил тебе. Не разубеждай их.

Когда придет время — ты женишься на Беллатрисе Лестрейнж, потому что Волдеморт прикажет тебе это, и ты сделаешь все от тебя зависящее, чтобы она родила от тебя.

— Я проверял ее, она бесплодна. Ничего нельзя сделать, — прошептал Снейп, стараясь отогнать от себя мысли о возможной женитьбе на этой психопатке.

Беллатрису Снейп органически не переваривал! Не выносил просто! Ни одна женщина в мире не бесила его также сильно, как Бэлла! И ему придется с ней жить? Есть за одним столом? Спать?! Боги, за что ему это?!

— Ты все еще не доверяешь мне, Снейп! — рассердилась Мара, — Будет так, как я сказала, потому что так должно быть! И не "За что?!", а "Для чего?" — стоило бы спросить...

Но Снейп ничего не спрашивал, предоставив Маре самой объяснить мотивацию своих, столь странных, решений...

— Пару дней назад, Северус, ты был мертв. Мертв совершенно точно! Мертв уже больше суток... Но вот ты снова жив. И все же вера твоя слаба. А что до твоей ненависти к Беллатрисе, — считай это испытанием. И для нее, и для тебя.

Всю свою жизнь, Снейп, — ты пестовал свою ненависть и свои обиды. Хотя, в большинстве случаев, для этой ненависти не было никаких весомых причин. Перестань ненавидеть себя и тогда, быть может, ты перестанешь ненавидеть всех вокруг...

Что до твоей "любви" к Лили Поттер, — усмехнулась богиня, — Открою тебе маленький секрет — ты любишь вовсе не ее. Ты любишь страдать из-за нее. Это разные вещи. Перестань наказывать себя, смертный, и тогда жизнь повернется к тебе лицом.

Если бы я вернула тебе Лили прямо сейчас, то что бы ты сказал ей? Что бы смог ей предложить, кроме бесконечных сожалений? Ты еще не готов! Подумай об этом, — Мара осторожно поднялась с кровати, и прежде чем Снейп успел что либо сказать, — исчезла, превратившись в облачко черного дыма...

За окнами его спальни — уже разгонял сумрак ночи, едва зарождающийся, новый день.

Поппи Помфри мирно спала неподалеку на трансфигурированном из кресла топчане, прикрывшись пледом. Ночной разговор Снейпа и Мары ничуть не потревожил ее. А Северус Снейп еще долго лежал без сна, блуждая взглядом по комнате и думая, думая, думая...