Merry dancers: продолжим? (гет)

— Всё в порядке? — Каспар придал своему голосу лёгкую озабоченность.

— Тебе-то что? — Аврора на миг нахмурилась и согнула ногу под сидением, пряча надувшийся волдырик мозоли на мизинце; туфелька на тонком ремешке, выполненном из бисера, осталась одиноко стоять на деревянном полу, привлекая к себе внимание. — Если хочешь подмазаться, то не стоит, я ничего никому не скажу, мне, собственно, плевать.

— Честно? — в его глазах заискрилась надежда и благодарность.

— Мне ни к чему это, я только рада, что всё так получилось. Ты мне не нравишься, и Урсуле всё равно не подходишь, — прямолинейно заявила она, устало облокотившись на спинку резной кованой банкетки, специально выставленной на крыльцо. Из помещения доносился шум несмолкающих голосов и скрипичное соло камерного оркестра, уставшего играть за этот невероятно длинный вечер. Гости всё не расходились, только облюбовали уютные уголки в зале и в саду.

— Несмотря на причину, спасибо, — Каспар усмехнулся. — Дай посмотрю, — он опустился на одно колено и протянул руку ладонью вверх, но Аврора, нахмурившись, только выше подтянула ногу под сидение, расправив длинную юбку платья, спадающую на пол.

— Сама справлюсь, а если твоя невеста увидит, думаю, ей не очень это понравится.

— Каспар, я везде тебя ищу, — Чарис застыла в дверях, скептично разглядывая картину стоящего на коленях перед Авророй жениха. — Я вам не помешала? — но на её лице не отобразилось ни тени ревности, казалось, что она пытается изобразить хоть какое-то её подобие, впрочем, неправдоподобно.

За её спиной появился ещё один созерцатель; Каспар встал на ноги, отряхнул колено и взглянул на смутившуюся Аврору, немного удивленно наблюдающую равнодушие Чарис.

— Том, кажется, она ногу натерла, — сообщил он и, подойдя к невесте, ловко обхватил её за тонкую талию. — Помоги ей, мне, судя по всему, теперь запрещено спасать других девушек, — говоря это, он даже не смотрел в сторону друга.

— Я тебя искал, нужно поговорить, — сообщил тот.

— Нам с тобой не о чем разговаривать, — отрезал Каспар.

— Сначала он пойдёт со мной, мой отец хочет сказать ему нечто важное. Мне казалось вы, ребята, друзья, — Чарис заметила мечущиеся между взглядами юношей молнии и как ни в чём не бывало потянула за собой несопротивляющегося Каспара обратно в банкетный зал.

— Почему, где бы ни находился, я вечно натыкаюсь на тебя и на твои проблемы? — Том недовольно сморщил нос, глядя на самое большое недоразумение его жизни.

Аврора изменилась; дело было даже не в дорогом платье, которое купил Абрахас; её взгляд стал другим: больше не было в нём благоговения, теплоты, к которым он так привык и которые его так раздражали. Оказывается, эти всегда лучащиеся добротой серые глаза могли быть ледяными, какими-то неживыми. Даже во время совместного танца она не проявляла и тени смущения, как это бывало с ней от тесных контактов с Томом. И когда произошли эти разительные перемены?

— И что я тебе должна ответить? — довольно высокомерно заметила она. — Если моё общество тебя тяготит, дверь там, — Аврора указала пальцем в сторону двустворчатой двери, за которой несколько секунд назад исчезли Чарис и Каспар. — А, постой, ты Абрахаса не видел?

— Чёрт, ты намеренно меня раздражаешь? — вспылил неожиданно Том. Со стороны могло почудиться, будто он орёт на неё. На лице Авроры отразилось искреннее непонимание, в котором просто не могло быть фальши. — Не знаю, не видел, — так же резко оборвал он сам себя.

— И где его носит? Пошел поговорить с отцом полчаса назад. Мы планировали прогуляться по саду, а впрочем, мне уже расхотелось, — она подавила удрученный вздох. — Я здесь никого особо не знаю, а Анику и Викторию уже увели спать, кажется, они лишнего перебрали. — Том закатил глаза, а Аврора, тем временем, достала волшебную палочку, явила миру раненую ногу и положила её на банкетку. — Ненавижу новую обувь, — пробормотала она, очищая кожу вокруг мозоли заклинанием, после чего осторожно проткнула тонкую пленку волдырика. Том брезгливо наблюдал за её действиями, стараясь сдержать желудочные спазмы. — Что, никогда мозолей не видел? — саркастично спросила Аврора, убирая остатки сукровицы. — Тоже мне, неженка, того и гляди, позеленеешь.

Но больше она ничего не смогла сказать, будто её голос кто-то выключил. Бросив острый взгляд на того, кто только что невербально наслал на неё заклинание немоты, Аврора прошевелила губами, и слово, пытающееся найти выход из её рта, отчетливо напоминало: «придурок». Том, отчего-то красный, покусывал нижнюю губу, сжимая в руке волшебную палочку.

— Кто дал тебе право так со мной разговаривать? С каких пор ты позволяешь себе подобное поведение, Аврора? — в тёмных глазах искрилась непонятно откуда взявшаяся злоба. Проще было игнорировать всплеск агрессии, чем пытаться что-либо сказать, особенно не имея на то голоса, в прямом смысле. Аврора скрестила руки на груди и принялась смотреть в одну точку, куда-то в районе неподалеку стоящей раскидистой яблони, освещенной светом фонаря; обильные грозди яблок придавливали её ветки к земле. — Я, кто, по-твоему, клоун? Может, я похож на твоего врага? Что ты о себе возомнила? Что с тобой стряслось? — его ярость потихоньку спадала, Том тяжело дышал, не веря собственным глазам: казалось, ни одно его слово не дошло до слуха равнодушно глядящей мимо него Авроры. — Фините Инкантатем, — обронил он, лениво махнув палочкой.

— Всё сказал? — ни единой эмоции — ничего не отражалось на этом утомлённом односторонней беседой лице. Хмыкнув, Аврора просто залечила мозоль, сотворив точное заклинание, так что от ранки не осталось и следа, затем, надев босоножку, поднялась с места, спустилась с крыльца и зашагала по тропе, объятой пышными кустами шиповника с двух сторон. Её занимал вопрос: что же так сильно взбесило Тома, откуда выросла его злость? — но то были равнодушные мысли, нетронутые переживаниями. Наверное, впервые не было привычного беспокойства, но что-то внутри затревожилось, когда позади послышалось похрустывание мелкого гравия дорожки.

— Что с тобой? — Том схватил её за руку, но не больно, и развернул Аврору к себе лицом. — Почему ты… почему ты так холодна со мной?

Впервые Том Риддл выглядел обескураженным, совершенно сбитым с толку, он действительно не понимал, что происходит, будто это был и вовсе не он. Всегда подразумевалось, что он знает ответ на любой вопрос, на любую загадку, оттого его недоумение превращало его в обиженного ребенка, которому не купили обещанную игрушку, или заставляло ярость, усиленную стократ, фонтаном извергаться наружу.

— Я устала, — неопределённо ответила Аврора; плечи её опустились. — Тебя Марлена наверняка разыскивает, — взгляд на предплечье, оставшееся в мягком обхвате руки Тома. — Я пойду, посмотрю вишневый сад. Абрахас говорил, он у Блэков просто великолепный, жаль, конечно, что период цветения давно закончился…

— Аврора, у тебя что-то случилось? — перебил Том, ведь она отказывалась реагировать на его едкие замечания, а теперь — на спокойную, внимательную речь. — Скажи мне, может… Может, я могу чем-то помочь?

Она утомленно улыбнулась, вымученной, неяркой улыбкой, несвойственной её натуре.

— Не проявляй наигранное беспокойство, Том, у меня всё в порядке. Я же говорю — просто устала, вечер был слишком длинный, уж скоро полночь, — но на его лице так и остался знак вопроса, непонимания. Аврора положила ладонь поверх его руки, находящейся на сгибе её локтя. — Как бы я хотела, чтобы ты поменьше злился, ведь могут раньше времени появиться морщины. Расправь лоб, — совершенно неподходящий материнский тон ввел его в ещё больший ступор и непонятную тревогу.

Он вздрогнул от этих слов, будто проснулся от долгой спячки, и внезапно всё встало на свои места. Том понял, что свершилось то, чего он так долго добивался — Аврора остыла к нему, но отчего-то в том кусочке души, оставшемся в его теле, что-то защемило, а потом оборвалось, выпустив наружу неведомое до сегодняшнего дня ощущение жалости… к самому себе, к своей собственной глупости и несмышлености. Как долго он гнал от себя это презренное чувство, чтобы, добившись желаемого, почувствовать себя опустошенным, проигравшим. Чудовищная ошибка собственной эгоцентричности — он так привык отталкивать Аврору, что в этот прекрасный день она действительно охладела, потеряла веру в него… Как могут эти серые глаза смотреть на него так равнодушно, когда в них играли лучики солнца, такое невероятное тепло?

— Пойдём, надо поговорить, только не здесь, — решительно, но вместе с тем несмело попросил он, потащив Аврору вглубь тропы через блэковский сад вдоль северного фасада здания, но в его руке внезапно осталась пустота, обжегшая пламенем до самых костей.

— Прекрати, чего ты добиваешься? — она стояла в нескольких футах от него, сжав кулаки, словно не выдержала и выпустила то, что держала в себе. — Что тебе от меня надо? Это всё из-за тебя! Каждое мое слово, каждое движение воспринимается тобой в штыки! Я всего лишь пытаюсь жить без тебя, почему ты никак не хочешь меня отпустить? Ты же сам этого желаешь, Том! Пойми, я не игрушка, меня нельзя выкинуть, а потом снова подобрать, когда тебе вновь заблагорассудится. Я живая, я чувствую, и ты причиняешь мне боль. Пожалуйста, будь честен сам с собой и со мной, уж если я не нужна тебе, так отпусти, чего ты мечешься, как соплохвост в клетке?..

Застыв на месте, Том так и остался таращиться на неё, а Аврора всё продолжала и продолжала говорить, выплёскивая всё наболевшее. Неужели слова: «боль», «одиночество», «грусть» — все олицетворяют его, олицетворяют их странные отношения? И неважно, что на её крик могут сбежаться люди, она наконец-то нашла силы выговориться, поведать о своих чувствах, постараться донести свои мучения до него. Том в два широких шага оказался возле неё и обнял, Аврора попыталась разорвать кольцо рук, но оказалась в ещё более тесных объятиях и, устав бороться, просто обмякла, хныкая, стараясь сдержать истерику за обрывками повторяемой фразы: «что тебе от меня нужно?» сквозь слёзы. Ещё никогда в жизни он её так не обнимал, ещё никогда не чувствовал такой тяжести на сердце и вины. Она абсолютно права, пытаясь забыть его, она права, что он не может её отпустить, не может… Потому что сам связан этим непонятным чувством, той же болью.

Том никогда не сможет дать того, что ей нужно… Он не такой, слишком большие амбиции правят его жизнью, и Авроре нет в ней места, даже крохотного уголочка, где они могут вот так стоять в объятиях друг друга и мечтать о будущем, строить планы на совместную жизнь. Можно ли назвать любовью то, что он ощущает внутри себя к девушке, которая, склонив голову, тихо плачет у него на плече и бьет по нему несмелым кулачком? Можно ли обозначить границы и идти по ним прямо, не соприкасаясь с существованием милой Авроры, чью душу он ранит собственноручно? Зная, что его не ждут, он сам тянется к ней, разрушая самолично воздвигнутые барьеры, а она такая хрупкая, такая наивная, как ей тягаться с его честолюбием, стремлением изменить этот чертов загаженный магглами мир? Грандиозные планы не включают в себя Аврору. Том пытался абстрагироваться, но только сейчас понял, что чем яростнее он старается выкинуть её из головы, тем крепче она цепляется. Находясь в одной стране, находясь в одном доме, разве можно избежать подобных встреч? Это не закончится, пока он не решится на отчаянный шаг, всё равно, пока что ему в Британии делать нечего...

Сейчас уже поздно что-то решать, снова отталкивать её, находясь в этих бесконечно нужных объятиях. Его Аврора просто не вынесет подобной несправедливости. Как же она красива сегодня, как нежна в этом персиковом платье, как женственна. Аврора совсем взрослая, когда не говорит о своих нервзявках и мухожлопках, Мерлин их не знает, что это такое. Незаметно она превращается в молодую женщину, расцветает, хоть и позднее других. Тому вдруг показалось, что вскоре она затмит любую из высокородных девиц. Волосы её, доведённые до совершенства руками мастеров, блестели платиной в свете диска луны, озаряющей наступающую ночь, легкий макияж подчеркивал глаза и пушистые ресницы, хотя когда-то Цигнус обзывал её бледной молью. Летний загар мягкой бронзой укрывал лицо и руки. Может быть, теперь стала ясной причина, почему Абрахас окружает её со всех сторон заботой и так называемой дружбой, он оказался умнее и первым заметил распускающийся цветок.

Сейчас Аврора плачет так горько, но слезы и покрасневший чуть вздернутый носик не портят её нового образа, наоборот, они призывают согреть это маленькое хрупкое создание…

Она подчинилась, когда, аккуратно обхватив за талию, Том повел её к вишневому саду, где даже в темноте краснели сквозь сочные зеленые листья кисти ярко-алых ягод. Лишь напоследок в дальнем углу северной части дома в окне на втором этаже мелькнуло чье-то лицо, обрамленное пышной копной песочных в рыжину волос...

…После неудачной попытки разбудить захмелевшую сестру, Виктория ткнула ее пальцем под ребра, и та, недовольно пробурчав нечто вроде: «мама, дай поспать», открыла глаза и замутненным взором уставилась на кузину, щекочущую её со всех сторон.

— Ты же знаешь, я не боюсь щекотки, чего разбудила? — слегка хриплым со сна голосом укорила Аника Викторию.

— Тебя даже Бомбардой не разбудишь! Поднимайся скорее! — она стянула сестру с кровати, та грохнулась об порог и принялась глазами искать палочку, решительно намереваясь проклясть Викторию. — Гляди, — она стала тыкать в окно.

— Ну, что там? — Аника допрыгала до окна на одной ноге, понимая, что проще посмотреть, чем попробовать убедить сестру отвязаться.

— Там идут мои пятнадцать галеонов! — победоносно воскликнула Виктория, хлопая в ладоши.

Потерев глаза, Аника уставилась в спины двух удаляющихся фигур и удивленно захлопала ресницами.

— Невероятно! — заключила она. — Я думала, они на дух друг друга не переносят! А как же Абрахас?! Такой хороший парень, не то, что этот хам. А ты видела, как он со старшими общается? Ну, чистый подлиза, вежливый такой весь из себя. И куда Аврора смотрит… Так может, они с этим Риддлом просто гулять пошли… — не сдавалась она.

— От того, что ты тут разглагольствуешь, исход спора не изменишь, давай мой выигрыш! — Виктория раскрыла перед кузиной ладошку. — Да и смотри, как он её за талию держит, всё яснее ясного. Любовь безжалостна и зла… — патетически провозгласила она, приложив вторую ладонь ко лбу.

— Что, сейчас? — Аника, надув губы, манерно поправила подол длинной ночной сорочки и, махнув гривой не таких пышных, как у сестры волос, отправилась за кошельком к тумбочке возле кровати.

Кузины протрезвели окончательно, но возвращаться на банкет не хотелось, да и пока они соберутся, возможно, всё уже закончится. Уютно расположившись на широком подоконнике, они вызвали домового эльфа, заказали бутылку вина и сэндвичи, чтобы восполнить недопитую за вечер норму, и только они разложили магические карты для гадания, как некто снизу окликнул их.

— Аника, Виктория! Вы Аврору не видели?

Девушки спрыгнули с подоконника в комнату и судорожно прикрыли грудь и плечи руками, несмотря на то, что на них были скрывающие абсолютно всё ночные сорочки. Внизу стоял Абрахас с двумя бокалами шампанского.

— Она пошла… — Аника что есть силы наступила сестре на ногу и та прикусила язык, — вон туда, — и резко ткнула пальцем вперед на дорожку, ведущую отнюдь не в сторону вишневого сада, где пять минут назад скрылись Том и Аврора.

— Что, одна? — неверяще переспросил Абрахас, изогнув бровь.

Но сёстры синхронно пожали плечами, доказав ему, что совершенно не умеют врать. Абрахас поднял один из бокалов в воздух, пожелал им приятной ночи, отпил шампанского и удалился в указанную сторону.

— Он не поверил, — шепнула Аника, хотя тот уже был вне поля слышимости.

— Ты мне всю ногу оттоптала, — Виктория толкнула сестру, та едва удержалась в вертикальном положении. — Может, они с Авророй действительно просто друзья? Хотя… Может, поэтому он не хочет жениться на одной из Блэк?

— Вполне возможно, хотя, помнишь, Каллидора рассказывала, что его девушка погибла от рук маньяка в прошлом году, кстати, я вдруг вспомнила, Аврора ведь та самая последняя жертва… Точно же, как я сразу не вспомнила, она же внучка Альбуса Дамблдора!

* * *

— Меня Абрахас будет искать, — промямлила Аврора, не сопротивляясь. — Куда ты меня ведешь?

— Ты хотела погулять по вишневому саду.

— Не на такой же скорости! — она поймала на себе острый взгляд Тома, но тот, вздохнув, пошел медленнее и стал делать вид, что рассматривает причудливые тени, рисуемые садовыми фонарями и деревьями. Без труда выпутавшись из его захвата, Аврора подошла к ближайшей лавочке, присела и стала потирать лодыжку. — Больше никогда не надену каблуки! — комментарий казался обычной жалобой, но, на самом деле, она просто не знала о чем говорить. Наверное, впервые они с Томом оказались наедине и не с целью изучить какую-либо книгу, а просто гуляя. Он незаметно подсел рядом и притянул к себе уставшую от босоножек ногу Авроры, ловко справился с ремешком и положил ступню к себе на колени, принимаясь нажимать пальцами по разным точкам.

— Что ты делаешь?

— У тебя вроде бы ноги устали, — он даже не смотрел на неё. Надо было видеть выражение лица Авроры в этот момент, первое впечатление — ей почудилось, второе — Том сошел с ума, третье — Том сошел с ума и пытается за ней ухаживать, но что-то подсказывало, что он не очень-то знает, как это делается. Нет, не может быть, он же встречался с Джеки и… Почему его руки даже в разгар лета так холодны? Хотя для уставших ног прикосновения прохлады были приятны. — Погода отличная, правда? — всё ещё разглядывая худенькую ножку, пробубнил он. — Со дня на день испортится, обещали проливные дожди по радио, да я и сам погоду проверял по астрометеологическим картам.

Бровь Авроры как по команде поползла вверх и едва не взлетела в черноту звездного неба, челюсть норовила отпасть, но пришлось сдержать это стремление. Том выглядел слегка взвинченным и от того совсем юным. На всегда каменном равнодушном лице напряглись мышцы, жилка у виска стала едва заметно подрагивать. Верхние пуговицы его рубашки были расстегнуты, тонкий белый галстук ослаблен, что придавало ему непривычную расхлябанность. Что стряслось с ним — оставалось загадкой. Аврора тихо наблюдала за его действиями, иногда он не рассчитывал силу и слишком сильно надавливал на болевые точки, однако она, закусив губу, молчала, боясь нарушить хлипкое спокойствие и, в то же время, напряженность момента. Вторая нога оказалась у Тома на колене и так же подверглась довольно жесткому массажу. Молчание, в тишине можно было расслышать шероховатые прикосновения его пальцев к стопам. Аврора попыталась расслабиться, получая удовольствие, но не смогла, её взгляд был прикован к Тому. Поверить в то, что происходит, не представлялось возможности. Вдруг это сон и через секунду он испарится, как и другие?

— Ничего, что ты так надолго оставил Марлену, она, наверное, переживает, — попыталась заполнить молчание Аврора, но на беду выбрала не ту тему.

— Ты уже хочешь от меня избавиться? — в голосе слышалась не то насмешка, не то угроза. Том скинул её ноги с колен и облокотился на лавку, хмуро уставившись вдаль. В такой ситуации он мог бы уйти, но почему-то остался, продолжая копаться в своих мыслях. — Неужели тебе мое общество стало неприятным?

— Я вовсе не это хотела сказать, — у неё уже не осталось сил подбирать слова, оттого фраза прозвучала слишком безразлично. — Послушай, Том, я не знаю, какой мозгоклещ сейчас ест твой мозг, но пожалуйста, объясни, зачем ты меня сюда привёл? — вопрос, конечно же, был риторическим и подразумевал под собой другое; Аврора скрестила руки на груди в ожидании ответа.

— Наверное, мне так захотелось, — без промедлений ответил он. — Хотя и сам толком понять не могу.

Но ответ был как на ладони, он не мог признаться самому себе, что она ему нравится. Несмотря на попытку принять грозный вид, гордо развалившись на лавочке и закинув руки на спинку, всегда умный и рассудительный Том выглядел растерянно. Аврора неожиданно прильнула к нему и уложила голову на плечо, он вздрогнул, но не отстранился. Ещё никогда он не испытывал такого сильного чувства неловкости, да еще и перед кем, перед ней! Не зная, что делать, Том неуверенно, аккуратно спустил правую руку на её плечо, по очереди сомкнул на нём пальцы и прислонил щеку к её макушке. Он закрыл глаза и постарался сосредоточиться: это было странно, даже дико ощущать не раздражение, а наоборот непреодолимое желание прижать Аврору ещё ближе, она, казалось, чувствовала себя несколько увереннее и уже без стеснений обвила его руками вокруг талии.

— Ну, ты ещё залезь на меня, — пробормотал Том, не отлепляясь щекой от её волос, и только крепче обнял. По телу пробежала мелкая дрожь, вызвавшая какое-то необъяснимое предвкушение. Так бывало, когда перед ним оказывался какой-то древний артефакт или умопомрачительно интересный фолиант, так было, когда он впервые узнал о крестражах. Но подобные ощущения на этот раз вызывала Аврора. — Когда ты возвращаешься в Кёльн?

— Через пару недель, нужно ещё успеть подготовить документы на второй курс, — отрапортовала она. Разговор не клеился, звучали глупые вопросы и такие же пустые ответы; за раскидистыми вишнями, полными гроздей ещё не упавших спелых алых ягод, незамеченной маячила фигура молодого человека с двумя бокалами шампанского в руках. — Домой, наверное, уже пора, дедушка будет переживать.

— Аберфорту, помнится, плевать, во сколько ты уходишь и приходишь.

— Том! — возмутилась Аврора. — Ему не плевать, ты плохо его знаешь, он просто не умеет проявлять чувства, как дедушка Альбус, — при упоминании этого имени Том поёжился, — он переживает, но держит всё в себе.

— Тебе виднее, твои родственнички.

Эта фраза заставила Аврору отстраниться от него. Во взгляде читался укор и негодование, хотя чего она ожидала, зная Тома, которому отказали в должности преподавателя Защиты от Тёмных Искусств. Теперь все Дамблдоры вызывали в нём определенный негатив. Сам Том глядел на неё, не понимая, чего такого он сказал.

— Какой же ты всё-таки вредный, умеешь испортить приятный вечер.

— Ты чего взбеленилась? Что из моих слов могло тебя задеть на этот раз? Я не имел в виду ничего плохого, Аврора, — неожиданно оправдался он. — Ты постоянно ищешь в моей речи издёвки, сама себя накручиваешь.

— Ты себя сам так поставил! Вечно с тобой ожидаешь подвоха…

И вот они снова цапаются на пустом месте, как кошка с собакой, которые, как бы не старались, не могут найти общий язык. В таких случаях говорят: молчание — золото.

— Чёрт, заткнись! — после особенно неприятного комментария резко попросил Том, схватив Аврору за запястья; он навис над ней коршуном, тёмные глаза превратились в узкие щелочки. — Можешь просто помолчать, когда от тебя требуется. Что ты вечно на пустом месте?.. Мерлин, как же с тобой трудно!

— Это с тобой трудно найти общий язык, вечно на меня крич… — но его ладонь закрыла ей рот, из которого продолжал доноситься невнятный бубнеж.

Лицо Тома оказалось так близко к её лицу, что глаза Авроры беспомощно расширились, будто она готовилась, что сейчас огромный серый волк сожрет её и не подавится. Он зашипел, и в этом шипении едва различались понятные слова, то были какие-то звуки:

— Пож-ж-ж-жалуйста, помол-ч-ч-чи, хоть с-с-с-с-секундоч-ч-ч-ку.

Аврора так и замерла на месте, глядя на него, их носы уже практически соприкасались — так близко он находился. Убедившись, что она молчит, Том медленно убрал ладонь.

— Ты можешь прекратить шипеть на меня как скунс? — испуганно, но с нажимом пролепетала она. — Совсем ку-ку, да?

— Скунс? — и тут он вспомнил эпизод из библиотеки, когда она обвинила его в отчислении Хагрида из Хогвартса и нелепо пошутила про мерзкое вонючее животное. Почему каждый раз раздражаясь из-за неё, Том едва ли не переходит на Парселтанг? Вынырнув из своих мыслей он вдруг вспомнил, как близко находится лицо этой взбалмошной девчонки. От неё пахло какими-то травами и цветами, наверное, специальными средствами для волос и кожи, в серых глазах даже в неярком свете фонаря можно было различить прожилки потемнее, холодным узором окружающие зрачки. — Скунс, скажешь тоже, — он неожиданно улыбнулся, а в тёмных глазах появились смешинки. — Фантазии тебе не занимать, Аврора, — злиться на такую ерунду было бы верхом неблагоразумия, да и Тому самому пора бы уже научиться не записывать эти незатейливые милые глупости на личный счёт. — Глупая, какая же ты глупая, — он ласково заключил её лицо в ладони.

— Сам дурак! — насупившись, пробубнила она, переведя взгляд куда-то вбок; выдерживать визуальный контакт больше не удавалось, щечки предательски покраснели, а голосовые связки отказались воспроизводить слова.

Том сам поцеловал её и вдруг ощутил, что именно этого он хотел так долго, не понимая причины своих беспокойств. За этот вечер его уже сложно было чем-то удивить, и он воспринял этот поцелуй за данность, ведь так и должно быть на самом деле. Ах, какие у неё мягкие и податливые губы, совершенно не такие, как у Джеки, которая никогда не перенимала инициативу на себя. Аврора оказалась весьма напористой и, в то же время, покладистой, нежной. Отчего-то начала кружиться голова и появилось странное натянутое ощущение внутри, будто струна, которая вот-вот лопнет, но подобное чувство обещало быть бесконечным, сколько бы оно не продолжалось. Аврора беззастенчиво зарыла пальцы в его волосы и прижалась к нему всем телом, всё теснее и теснее, будто старалась соединиться с ним. Для неё этот поцелуй был откровением, вложенные в него чувства оказались неподдельными, искренними, словно она так давно ждала его. Судорожные вздохи в мимолетных перерывах между касаниями губ — Аврора сошла с ума, они обезумели вместе. Её руки блуждали по его плечам, спине, в порывах яростно сминая ткань рубашки, и невозможно было насытиться вдоволь овладевшим ими чувством — беспокойным, смятенным, интимным. Том уже ничего не соображал, когда ловкие пальчики без труда сильнее ослабили галстук и стали расстегивать ряд пуговиц от воротника вниз.

— Что ты делаешь? — он перехватил её руку, и Аврора словно очнулась от какого-то транса, её глаза были затуманены; он и сам тяжело дышал, наблюдая за её уже более осмысленным взглядом, наполняющимся испугом от собственных действий.

Пришлось снова перехватить её руку, Том прислонил свой лоб к её лбу, он тяжело дышал, практически задыхался, цепляя пальцами другой руки локон, выбившийся из её причёски. Он едва смог сам остановиться, ещё немного и всё могло принять слишком личный оборот для такого места. Желание переполняло его, испепеляло и заставляло сотрясаться, а легкий прохладный ветер ночи, внезапно появившийся в огороженном вишнями уголочке, обжигал кожу лица.

— Не здесь, пойдём отсюда, — шепотом произнёс Том, коснувшись губами её щеки; Аврора не сразу поняла, что он имеет в виду, но когда на неё снизошло озарение, немедленно отстранилась, укрыв грудь руками. Она и не заметила, что левый короткий рукав платья сполз вниз, и в панике натянула его обратно, так, что послышался хруст ткани.

— Что… — вымолвила она, но застыла, переведя взгляд куда-то за спину Тома.

Там, изваянием, с непривычно холодным непроницаемым лицом стоял Абрахас, в его руке между пальцами свободно разместились два бокала с шампанским — один полупустой. Глаза напоминали отцовские — только лорд Луи Малфой имел привычку выглядеть устрашающе, однако не Абрахас, только не он! Разве он когда-нибудь так смотрел на Аврору, даже не осуждающе… скорее, разочарованно.

— Я вам не помешал?

Том вздрогнул, он сразу же узнал голос и обернулся к его обладателю, наигранно закатив глаза.

— Вообще-то, помешал, — на лице его не было усмешки, но она так и рвалась наружу.

Абрахас смерил его уничтожающим взглядом, такими одаривают заклятых врагов, но здесь, вероятно, была попытка унизить, ведь Том еще и сидел на лавочке, глядя в ответ снизу вверх. Завершив визуальный ритуал, Абрахас будто бы забыл о присутствии Риддла.

— Пойдём, Аврора, — и дёрнул её за руку, поднимая со скамьи, не заметив её необутости. Босоножки валялись под лавкой, и она едва успела их подобрать, чуть не запнувшись о длинный подол своего платья. Двинуться в путь вслед за Абрахасом ей помешал Том, он успел схватить её за руку и потянуть на себя, обувь с глухим звуком вновь упала на гравийную дорожку. Аврору тянули в разные стороны.

— Отпусти её, Малфой, ты ей не указ, если она захочет, то останется здесь, правда, Аврора?

— Я смотрю, ты снова изменил мнение. Что-то мне подсказывает, что завтра оно вновь кардинально поменяется. Идём, Аврора, — но ответом было молчание. — Идем же, — он дернул её на себя; крылья его носа злобно трепетали.

Она растерянно глядела на них, не в силах понять, что происходит. Манжеты свободной от захвата руки Абрахаса были залиты расплескавшимся из бокалов шампанским, но он этого не замечал. В глазах Тома играла отчетливая враждебность, он не отпускал руки Авроры и продолжал тянуть её на себя. Абрахас был настроен не менее решительно.

— Мы сейчас же уходим! — зарычал он.

— Я и сам в состоянии проводить её до «Кабаньей головы», — наперекор вторил Том. — Аврора останется со мной! Она не твоя вещь, Абрахас!

— Я… — пискнула она, но тут же умолкла.

— Что ты творишь? Ты совсем с ума сошла?! — всё ещё буйствовал Абрахас, не глядя на неё, продолжая высверливать взглядом Тому дырку промеж глаз. — Как ты могла с ним… Такое… Согласиться пойти… — у него не находилось слов.

Их ненависть к друг другу возрастала с каждой секундой, образовавшееся напряжение можно было резать ножом, и бедная Аврора была в центре всего этого безумия, беззащитная и обескураженная.

— Ах, ты ещё и подслушивал, Малфой!

— Я подошел раньше, чем вы меня заметили! — яростно оправдался тот, и это было правдой. Наблюдать за тем, что творят эти двое на лавочке, было выше его сил. Аврора слишком наивна, чтобы понять, что этот извращенец не способен ни на что иное, кроме как использовать её. — Отпусти её.

— Пусть она сама решит! — воскликнул Том, скрипя зубами; он готовился вскинуть руку, на запястье которой был прикреплен футляр со специальным механизмом, в ответ на особое движение руки, «выстреливающий» в ладонь волшебную палочку.

Воцарилось молчание, Аврора так и продолжала глядеть на каждого из них по очереди, и только спустя несколько невероятно длинных секунд произнесла:

— Отпусти меня, Том, — словно решение суда без права на апелляцию.

Том отпустил её руку сразу же, нет, его пальцы безвольно разжались, он был не в силах поверить, что после того, что произошло между ними, Аврора выбрала этого надменного индюка в идеально выглаженном костюме. Подобрав босоножки, она двинулась за Малфоем, повинно опустив голову. До последнего Том сверлил ненавидящим взглядом спину удаляющегося Абрахаса, ведущего Аврору за собой, как капризного маленького ребёнка…

Как же он его ненавидел…

* * *

Видео к первой части

Вконтакте: http://vkontakte.ru/video-14591519_160389883

Ютюб: http://www.youtube.com/watch?v=KOVMI-slOnY