Зайчонок (джен)

― …конечно, в этом есть и моя вина, я его слишком испугал, когда хотел вылечить…

― Я говорила, что именно этого тебе и не хватает: ты пугаешь и не рассчитываешь степень испуга. Если уж выбрал такую тактику поведения с детьми, то хотя бы подумал бы!

― Присмотри за ним, хорошо? Я зайду после занятий.

― Ты лучше скажи мне, откуда у него следы гематом и почему рёбра срослись неправильно?

― Об этом лучше спросить у его маггловских родственников…

― А этот заяц? Тебе не кажется, что одиннадцатилетний ребёнок уже не должен спать с игрушками?

― Не трогай зайца, он за него хватается постоянно.

― Я и не собиралась. Но кто бы сомневался… Надеюсь, ты сказал Альбусу?

― Дело дошло до Попечительского Совета. Скоро уроки, мне пора.

Раздались тихие шаги, скрипнула дверь. Гарри открыл глаза. Он увидел, что лежит на кровати, окружённой белыми ширмами, на нём чистая пижама, какой у него никогда не было, а рядом с ним на одеяле ― его заяц. Гарри обнял зайца, и ему стало спокойнее. Но в этот момент ширма отлетела в сторону, солнечный свет на мгновение ослепил мальчика, а когда он смог видеть, то обнаружил, что над ним склоняется чей-то большой расплывчатый силуэт.

― Ну что, очнулись, больной? ― спросил силуэт женским голосом, который Гарри только что слышал. Он счёл за лучшее промолчать, потому что и так было понятно, что он очнулся, раз лежит и щурится. Ему поправили одеяло, отчего он дёрнулся, крепче прижимая к себе зайца.

― Вы меня слышите, мистер Поттер?

― Да, ― тихо ответил Гарри.

― Как вы себя чувствуете?

Гарри задумался. Он чувствовал себя не то чтобы очень паршиво, но, тем не менее, что-то было не так. Он решил, что женщине не понравится, если он будет долго думать, поэтому он ответил:

― Хорошо, мэм.

Гарри догадался, что находится в больнице, но тут вспомнил, что сказал профессор Снейп, уходя.

― А мне… мне надо на уроки, мэм! Я опаздываю! ― воскликнул он, делая попытку встать, но женщина удержала его за плечи.

― Вы освобождены от занятий, мистер Поттер, и проведёте в Больничном крыле столько, сколько потребуется! ― прикрикнула она, и Гарри сжался, без очков чувствуя себя уязвимым. Хорошо хоть, заяц был с ним.

― Вот и отлично, ― произнесла врач, видя, что пациент не делает попыток сбежать. ― Вы можете называть меня мадам Помфри. А теперь выпейте это.

Под нос Гарри ткнулся дурно пахнущий флакон. Он попробовал отстраниться, но сразу понял, что из этого ничего не выйдет. Однако на вкус лекарство оказалось вовсе не таким противным, как он подумал сначала.

Вскоре врач оставила его в покое и ушла. Ширму она так и не задёрнула, и Гарри, найдя на тумбочке свои очки, смог внимательно рассмотреть витраж в окне напротив. Только когда по всему Хогвартсу раздался гулкий удар колокола, он, наконец, сообразил, что его так тревожило. Профессор сказал, что зайдёт после уроков. Хорошо уже то, что он хотел, оказывается, вылечить Гарри, а тот, дурачок, не так его понял. Однако что он скажет ― что недоволен своим студентом? Отчитает? Назначит отработку? Отработки, как оказалось, не такая уж страшная вещь, даже интересная, и хорошо отвлекает. Но вот если профессор скажет, что на Гарри смело можно ставить крест, то какой смысл оставаться в школе? За несколько часов Гарри додумался до того, что лучше из Хогвартса сбежать и поселиться… ну, например, в Запретном лесу. Всё равно туда никто не ходит, а от лесных тварей он как-нибудь отобьётся, главное, никого из них первым не трогать. Да и зайчик с ним…

Решив так, Гарри упрятал под подушку хлеб, оставшийся от поданного ему завтрака (про запас, пока не найдёт, чем в лесу питаться), и задремал, чутко прислушиваясь ко всему происходящему.

В обед дверь Больничного крыла распахнулась.

― Я могу увидеть Гарри?

Мальчик сел на кровати.

― Гермиона!

Не дожидаясь разрешения мадам Помфри, Гермиона бросилась к нему на голос.

― Гарри! Что они с тобой сделали? ― с неподдельной тревогой воскликнула она, садясь к нему на кровать.

― Меня… побил Филч, ― сказал Гарри, вглядываясь в неё. Девочка прижала руки ко рту. ― Я вышел из гостиной после отбоя… хотел погулять… и он поймал меня.

― Он совсем спятил! ― гневно сказала Гермиона. ― Телесные наказания учеников запрещены! Его уволят! Даже если ты сам виноват, что так и есть. Зачем ты нарушил правила?!

― Скорее, я сбегу из школы, в Запретный лес, ― мрачно буркнул Гарри. ― Я уже и хлебом запасся…

Ох, лучше бы он этого не говорил!

― Гарри, ты сошёл с ума?! ― зашипела Гермиона, как только поняла, что это не шутка. ― В Запретном лесу никто не выживет! Туда только Хагрид ходит, это школьный привратник и лесник. Но ты! Ты слизеринец или нет?! Как ты можешь лезть на верную смерть?! Вот что, Гарри, если не откажешься от своего плана, я пожалуюсь на тебя твоему декану!

Гарри посмотрел на неё: она сидела на краю его кровати, гордо задрав подбородок и скрестив руки на груди. Было совершенно ясно, что она ни перед чем не остановится, лишь бы удержать друга в стенах школы, где каждый час приближал его новое унижение и позор. Гарри привстал и дотянулся до её плеча.

― Хорошо, Гермиона, будь по-твоему, ― сказал он, ничего не обещая. «По-твоему» могло означать и «жалуйся, но я всё равно сбегу». ― Скажи лучше, что такое Попечительский Совет.

Гермиона мигом отвлеклась, польщённая тем, что за ответом обращаются именно к ней.

― Это такая организация, состоящая из известных людей, чаще всего ― влиятельных родителей учеников. Они наблюдают за процессом обучения, жертвуют деньги, вмешиваются в случае конфликтных ситуаций… А почему ты спрашиваешь?

Гарри покусал губы. То, к какому выводу он пришёл, мало его утешило. Попечительский Совет представлялся ему собранием строгих и суровых людей, перед которыми он сам должен был трястись как зайчонок. К счастью, ответить он не успел.

― Кто вас впустил? ― показалась мадам Помфри. ― Больному нужен покой! Вы давно пришли?

― Пять минуточек! ― пискнул Гарри, вступаясь за Гермиону.

― Посещение окончено! ― заявила медсестра, выгоняя девочку из Больничного крыла. Но тут же дверь отворилась снова.

― Мы к Поттеру, ― объявил противный голос Малфоя.

― По одному! ― распорядилась мадам Помфри. ― А вы, господа, постойте тут.

Гарри сделал правильный вывод, что Малфой заявился с Крэббом и Гойлом, и рухнул на подушку, притворяясь спящим, попутно затолкав зайца себе под бок.

― Привет, Потти, ― Драко потормошил его. ― Не притворяйся, ты не спишь.

Гарри поднял голову от подушки. Малфой с видом превосходства возвышался над ним.

― Что тебе надо? ― хмуро спросил Гарри.

― Ничего. Просто решил, что ты должен знать. Это ведь я сдал тебя декану, когда ты отправился гулять по ночам. Думаешь, я спал? ― Малфой расплылся в усмешке, которую, видимо, сам полагал дьявольской.

― Ничего я не думаю, ― сказал Гарри. До него стало доходить, что своим спасением он обязан белобрысой гадине, но говорить этого он, понятное дело, не стал. Стерпев общество одноклассника ещё несколько минут, Гарри с облегчением решил, что на этом всё. Однако дверь открылась снова. Походку своих соучеников мальчик ещё не знал, плохо различал даже голоса, но этот голос узнал.

― Могу я навестить Поттера? ― официальным тоном произнёс Блейз Забини. Судя по шагам, он был один. Гарри напрягся, не понимая, что ему от него надо. Понятное дело, Малфой, тот пришёл насмехаться. А этот?

Ширма отодвинулась.

― Здравствуй, Поттер, ― сказал Блейз. Солнечные лучи придавали его смуглой коже удивительно тёплый оттенок. ― Это тебе.

Он опустил на тумбочку большую яркую коробку.

― Здравствуй, ― сказал Гарри, вспомнив о вежливости. ― А что это?

― Шоколадные лягушки, ― ответил Блейз, ничуть не удивившись вопросу. ― Разве ты никогда не пробовал?

― Нет, ― признался Гарри.

― Тогда успевай их ловить, они прыгают, ― губы Блейза тронула едва заметная усмешка, и ставший подозрительным Гарри решил, что здесь что-то не то.

― Ты их отравил? ― бухнул он.

― Нет, а надо было? ― ничуть не смутился Блейз.

― Ну, тогда бы я понял, зачем ты ко мне пришёл, ― сказал Гарри начистоту.

― А что, навещать больного однокурсника теперь принято с ядом? Чтоб не мучился? ― Блейз явно понял, что стояло за его словами, но решил обратить всё в шутку.

Гарри молчал, задумчиво изучая коробку.

― А ты молодец, Поттер, ― негромко сказал Блейз. ― Быстро понимаешь, что к чему. Не бойся, не отравлено.

― Ага, ― ответил Гарри. Он не мог сказать Блейзу ни о том, как он попался, ни о том, что его спас Малфой, сам не зная об этом.

― Что с тобой произошло? ― как назло решил полюбопытствовать Забини.

― Шёл. Упал, ― ответил Гарри, не глядя на него.

― Понятно, ― так же ровно прокомментировал тот, ничуть не обидевшись. ― Когда врёшь, смотри в глаза. Ладно, выздоравливай, я пойду. Принести твои учебники?

― А что задано? Эссе по Зельям я уже написал, ― сказал Гарри, усаживаясь на кровати поудобнее. Блейз посмотрел куда-то вниз, но на его лице ничего не отразилось.

― Письменного ― ничего. Принести почитать параграфы?

― Не надо, спасибо, ― отказался Гарри. ― Я потом.

Только когда Блейз ушёл, он посмотрел туда, куда был направлен его взгляд: из-под одеяла высовывалось единственное ухо синего зайца.

По его расчётам, скоро должны были закончиться уроки. Чем больше проходило времени, тем больше Гарри нервничал. А что если у него не получится как следует убежать? Если дверь будет закрыта, если ему не удастся найти одежду? И где взять ещё еды?.. Главным было вытерпеть приход профессора Снейпа и не дать ему опять глазами порезать на части мозг нерадивого ученика, глядишь, он и не узнает о побеге…

Ударил колокол, возвещая о конце последнего урока. Гарри заёрзал на больничной койке, погладил заскучавшего зайца.

― Ничего, ― прошептал он. ― Скоро мы будем жить в лесу, есть ягоды, и никто нас не тронет. Ведь мы с тобой никого не тронем? Ну вот…

Дверь в Больничное крыло отворилась, и Гарри сел на кровати, настороженно прислушиваясь. Мадам Помфри, судя по шагам, поспешила навстречу вошедшим.

― Я пришёл к Поттеру, ― произнёс холодный голос профессора Снейпа. ― Со мной представитель Попечительского Совета.

Сердце Гарри ухнуло в пятки. Меньше всего на свете он хотел сейчас встретиться с кем-нибудь из упомянутого Совета. Он на полном серьёзе предполагал, что хватит только одного взгляда, чтобы он под насмешки вылетел из школы.

Мальчик опомнился только тогда, когда оказался под койкой. Они с зайцем были хорошо скрыты свисающей до пола простынёй, и он понял, что вылезать уже поздно. Послышались шаги. Гарри осторожно выглянул из-под простыни и увидел две пары мужских ботинок. Одни, он был уверен, принадлежали профессору, а вот вторые… Гарри как можно тише забился глубже под койку.

― Поттер! ― неверяще произнёс профессор Снейп. ― Поппи, где он?

Ширма зашуршала снова.

― Северус, он весь день пролежал здесь, такой тихий и послушный мальчик… ― раздался голос медсестры.

― Герой дня сбежал, ― подвёл итог третий голос, чем-то смутно знакомый. ― Обыскивать школу?

― Он не выходил из Больничного крыла! ― запротестовала мадам Помфри, и Гарри, зажмурившись, понял, что его вот-вот найдут. Заяц пытался согреть озябшего на каменном полу хозяина, но безуспешно.

― Поттер, вылезайте, где бы вы ни были! ― потребовал декан. Второй, пришедший с ним, хмыкнул.

― Северус, ты просто не знаешь, куда обычно прячутся дети, ― произнёс он, и простыня взлетела вверх. Гарри что-то придушенно пискнул, прежде чем уткнуться в зайца.

― Поттер! Что за ребячество? Вылезайте немедленно!

Гарри было страшно, его колотила дрожь, и он ничего не мог с этим сделать. С другой стороны, было понятно, что хуже уже не будет. Вот уже у профессора кончается терпение, ведь Гарри так и не смог справиться со своим страхом. И не в горгулье здесь дело…

― Мистер Поттер, верите или нет, но я бы предпочёл беседовать с вами, когда вы находитесь в принятом для этого положении, ― мягко произнёс волшебник из Попечительского Совета, и Гарри опять подумал, что этот голос ему чем-то знаком. ― Пожалуйста, ― добавил он, и мальчик понял, что терять уже нечего. Держа в одной руке зайца, а второй шлёпая об пол, он выбрался из-под кровати и съёжился на коленях на полу, из-под чёлки настороженно оглядывая возвышающихся над ним взрослых. Только сейчас, увидев, кто стоит рядом, он понял, почему голос показался ему знакомым. Это был тот самый мужчина, которого они с профессором встретили в Косом переулке.

Гарри тогда едва пришёл в себя после обрушившихся на него чудес; он едва успевал крутить головой, чтобы успеть разглядеть сразу всё, и придерживал зайца, которого спрятал под безразмерной футболкой Дадли, а профессор Снейп, крепко держа его за руку, уверенно шёл сквозь толпу к большому беломраморному зданию на углу. Задавать вопросы мальчик боялся, поэтому только, прищурившись, попытался прочитать надпись на здании, но было ещё слишком далеко. Внезапно профессор остановился, и Гарри едва не влетел ему носом в спину. Выглянув из-за своего спутника, мальчик открыл рот от изумления. Никогда он ещё не видел настолько прекрасных людей: перед ними стоял мужчина, который, казалось, только что вышел из сказки. Гарри успел рассмотреть необычайно светлые волосы, серебряное шитьё на мантии, к которой и прикоснуться было страшно, особенно такими красными, в мозолях, руками, как у него.

― Здравствуй, Северус, ― произнёс мужчина, заступая им дорогу. ― Провожаешь первоклашку?

― О да, ― ответил профессор, слегка дёргая Гарри за руку. Второй волшебник опустил глаза и внимательно посмотрел на мальчика, которому немедленно захотелось провалиться сквозь землю: он внезапно остро почувствовал свою ущербность рядом с ним.

― На какой факультет ты хочешь попасть? ― спросил его незнакомец, но Гарри даже не понял, что у него спрашивают, настолько он был ошарашен тем, что к нему обращается этот человек. Нет, такими красивыми бывают только короли в сказках…

― Он не знает про факультеты, ― за Гарри ответил профессор. ― Я ещё не рассказал ему.

Незнакомец слегка поморщился.

― Магглорожденный?

― Гарри Поттер, ― лаконично сообщил профессор, и незнакомец взглянул на Гарри уже по-другому, да так, что мальчик попятился.

― О, это всё объясняет… ― произнёс волшебник шёлковым голосом, от которого по спине бежали мурашки.

И вот сейчас он снова возвышался над Гарри, и хотя лицо его выражало благодушие, тот ни на йоту ему не поверил.

― Зачем же вы спрятались, мистер Поттер? ― захлопотала тем временем медсестра. ― Садитесь скорее на кровать, вы простудитесь!

Гарри упрямо сжал губы, но позволил усадить себя на койку и укрыть одеялом. Разумеется, он ни на секунду не выпускал из рук зайца и только нахмурился, когда взгляд незнакомца остановился на игрушке.

Вот сейчас они прочитают его мысли, узнают, что он хотел сбежать, и мало ему не покажется. Декан из-за спины незнакомца жёг его многообещающим взглядом, и Гарри снова, совсем как тогда, с крысой Рона, настигло ощущение, что терять нечего, поэтому разрешено почти всё.

― Гарри, ― начал незнакомец, присаживаясь рядом с мальчиком. ― Я член Попечительского Совета и прибыл для того, чтобы узнать все подробности вчерашнего происшествия. Меня зовут Люциус Малфой…

И тут Гарри понял. Он вспомнил, как несколько часов назад Драко вот так же пришёл к нему, чтобы поиздеваться, и не выдержал.

― Ага, так вы его отец, ― сказал он, наклоняясь вперёд. ― Это очень кстати, сэр.

Декан явно что-то почувствовал, но не смог помешать.

― Он у вас единственный сын, я так понимаю?

Мистер Малфой только кивнул, и Гарри догадался, что он не ждал такого поворота.

― Тогда скажите Драко, чтобы он не смел больше издеваться над моей подругой. В следующий раз ему это дорого обойдётся, так что пусть лучше придержит язык, ― сказал он надменно, копируя своего одноклассника. ― Драться он тоже не умеет? Пусть тогда на расквашенный нос не жалуется, я-то дерусь отлично.

Конечно, он предпочитал убегать от кузена и его банды, но и те стычки, что у них были, можно счесть за солидный опыт по сравнению с полным его отсутствием у изнеженного Драко, ведь так?

Заяц щекотал ему ухом шею, ободряя в нелёгком поединке сразу против троих взрослых.

― А ещё тут лестницы такие странные, ― припомнил Гарри. ― Ступеньки пропадают… Мало ли кто на такой лестнице споткнётся...