Пепельный феникс (гет)

Глава 6. Все только в нашей голове

Раба влекут нажива и слава, свободную душу — любовь и истина. (с)

Квирелл метался по своей комнате как загнанный в угол зверь. Он крепко ухватился руками за голову, так что ногти впились в кожу, словно бы пытался сорвать с себя своё же лицо. Ужасная боль разрывала тщедушное тело профессора, боль не только физическая, но и ментальная, душевная боль. Если кратко описать жизнь профессора ЗОТИ с того момента, как он вернулся из своего путешествия по Албании, то достаточно было несколько слов — постоянная боль, мучения и страх. Потому что из лесов отсталой страны он привез не артефакты, которые мечтал найти, не убитого им ужасного зверя или какое-то магическое существо, что помогло бы ему повысить свой авторитет в научных кругах, а Лорда Волдеморта. Вернее, то чем он стал после своего поражения в Годриковой Впадине: безликую, бестелесную тень, которую можно было назвать эссенцией злобы.

И случилось это по собственной непростительной глупости профессора, что он прекрасно осознавал.Часть души Волдеморта, истерзанная его экспериментами в области Тёмной Магии, Магии Крови и Хаоса, давно потеряла остатки человечности, но тем не менее способность мыслить, планировать и управлять сохранила, как и способность контролировать того, кто стал ей слугой. То есть Квирелла. Все началось со случайности. Квиринус уже собирался возвращаться в Британию, собирал свои вещи и мысленно проклинал весь мир. Он поехал в Албанию, чтобы доказать, на что способен, чтобы прекратились насмешки в его сторону от коллег из Министерства Магии.

С детства Квирелл отличался от ровесников: тихий, субтильный мечтатель, не способный пробежать даже двадцати ярдов, чтобы не начать задыхаться. Долгая болезнь в раннем возрасте лишила его возможности играть с другими детьми, развиваться. Вместо этого он полюбил чтение и почти не расставался с книгами. Придуманные миры, приключения мужественных и храбрых героев — всё это казалось более красочным, более интересным, чем реальность, которая скалилась к нему издёвками старших и смехом в спину, сопровождавшим мальчика везде. Всё это, а также непростая ситуация в семье, привело к тому, что Квирелл ушел в себя и в книги с головой, потеряв связь с реальностью. Первое проявление магических способностей у него произошло в девять лет, когда в школе у Квиринуса старшеклассники отобрали книгу и начали играть ей в футбол. Это зрелище вызвало у мальчика волну ненависти, обидчики разлетелись в разные стороны. Растерянная директриса вызвала родителей Квирелла.

Его мама была маглой, работала в больнице медсестрой, тогда как отец был министерским работником и довольно неплохим магом. Именно он дал сыну имя, сохраняя магические традиции, но довольно скоро потерял к ребенку интерес, так как Квиринус не показывал наличие каких-либо магических сил. С тех пор Квирелл-старший в семейной жизни присутствовал скорее по инерции или привычке, никакого удовольствия от этого не получая, и с головой ушел в свои исследования. Отношения с женой охладели, а маленький Квиринус испытывал перед отцом страх, как перед чем-то недосяжным, и чувство вины. Новость о том, что у мальчика проявились способности мага, удивила старшего Квирелла, но не вернула в семью ни тепла, ни счастья. Сын по-прежнему боялся отца, пытаясь всеми силами избежать его внимания. Письмо из Хогвартса подарило Квиринусу надежду, что его жизнь изменится. Но школьники-маги на проверку оказались такими же, как и маглы. Тихоня-книгочей и здесь оказался высмеянным и никому не нужным. Друзей у него не было. Семь безрадостных лет и выпуск. Затем работа клерком в Министерстве. Потом перевод в архивы Министерства. В тот период Квирелл увлёкся теоретическими исследованиями, и решившись показать свои наработки одному из сотрудников научного отдела, был переведён к нему ассистентом.

Это вызвало зависть у других научных работников, так как на место ассистента претендовали многие. Началась травля. Не выдержав, Квирелл уговорил начальника ответить на приглашение албанского ученого, который писал о странных очагах тёмной энергии в лесах на севере страны, и послать к нему именно Квиринуса. С некоторым удивлением начальник согласился, и Квирелл отправился в Албанию. Маленькая, отсталая страна, где в то время была очень неспокойная политическая обстановка, как ни странно, понравилась молодому ученому. Он с жаром принялся за предложенные исследования. Но с каждым днём его надежды совершить открытие и найти что-то уникальное таяли. Отчёты, которые горе-исследователь отправлял в научный отдел, не радовали начальство и, наконец, его отозвали. И вот, собирая вещи, Квирелл уже представлял себе ухмылки других учёных, недовольство начальника, понижение в должности. Беда никогда не приходит одна. Вдобавок ко всему, машина, что должна была отвезти Квирелла в столицу, где его ждал международный порт-ключ, не приехала. Хозяин дома посоветовал идти к ближайшей железнодорожной станции и сесть на поезд. Квирелл вынужден был последовать совету, так как боялся опоздать к оговоренному времени, а аппарировать он не мог: из-за непрекращающихся военных действий в стране, как между маглами, так и между разными группировками магов, аппарировать было запрещено. За этим следила целая группа местных авроров, по крайней мере в тех областях, где более-менее определилась власть.

Показанная албанцем дорога оказалась обычной тропинкой через лес, одежда скоро покрылась пылью, настроение окончательно упало. Квирелл даже не заметил, что тропинка раздваивается, и пошел совершенно не в ту сторону. Когда спустя три часа не было даже намёка на посёлок и станцию, мужчина понял, что заблудился. Более того, он забрался в самую чащу леса. Пение птиц внезапно стихло, повеял холодный ветер, что было более чем странно для жаркого летнего дня на Балканском полуострове.В сознании Квирелла вдруг раздался тихий шёпот, более похожий на шипение змеи.— Квиринус-с-с Квирел-л.Мужчина резко обернулся и успел заметить странную чёрную тень, промелькнувшую между деревьями. Выхватив волшебную палочку, Квирелл начал медленно отступать, пока не уперся спиной в какое-то дерево.— Кто здесь? Покажитесь!Ответом ему стал смех, от которого кровь стыла в жилах.— Я здес-с-сь. Я тот, кому ты поклонишься, Квиринус Квирелл. Я тот, кто поможет тебе исполнить твои желания. Я здес-с-сь. Моё имя — Лорд Волдеморт.Услышав это имя, Квирелл побледнел. Казалось ещё немного, и он просто потеряет сознание: палочка в его руках тряслась, зрачки расширились так, что глаза казались двумя чёрными провалами, наполненными животным страхом. Мало кто в Британии решался даже шёпотом произнести имя самого ужасного волшебника, маги пугали детей страшными историями о деяниях Того-Кого-Нельзя-Называть. — Страх тебе не поможет, Квиринус Квирелл, хотя мне нравитс-с-ся, что одно моё имя вызывает этот страх, — продолжал голос, — но кроме страха в твоих глазах я вижу что-то ещё. Амбиции. Желание стать выше остальных. Мне это нравитс-с-ся. Мне нужны такие с-соратники, Квиринус Квирелл. Желающие подняться выш-ш-ш-е. Я могу помочь тебе.

Последние слова соединились с возникшей в мыслях картинкой: он, Квирелл, в окружении самых видных деятелей магического сообщества, его начальник буквально преклоняется перед ним, все произносят его имя с уважением, смотрят на него, как на героя. Это было так... Желаемо. Он станет таким же сильным, как герои книг. Отец будет ненавидеть себя, что так плохо относился к сыну. Коллеги будут просить прощения за насмешки — придет время и они будут зависеть от него.— Видиш-ш-шь, — прошептал голос, — чего мы могли бы достичь вмес-с-те... — Это... Это правда? Я могу стать таким? — пересохшими губами произнёс Квирелл.— Да. Только нужно чтобы ты кое-что сделал.— Что именно? — Пока я только тень, тень себя прошлого. Мне не выжить в мире людей, эманации магического поля будут убивать меня. Чтобы вернуться, мне нужно вселиться в кого-то. В кого-то, кто бы дал мне место в своем сознании. Если ты сделаешь это и поможешь мне возродится, я награжу тебя, — голос искушал, снова и снова посылая картинки удивительного будущего Квирелла.

И тот согласился. На мгновение тени собрались вокруг него, а потом пришла боль. Суставы выворачивало наизнанку, в груди горело, словно он выпил жидкого огня, кожа на лице стала жидкой как воск и пузырилась. Крик следовал за криком, но никто не слышал. Закончилось всё внезапно. Пот катился градом, зубы выстукивали бешеную чечетку, руки и ноги дрожали от страшного напряжения. — Ч-ч-что произ-з-зошло? — едва смог выговорить Квирелл. Ответа не было, и мужчина было подумал, что всё это ему приснилось, что он просто задремал под деревом. Но тут его руки коснулись головы. Волос не было. Вместо этого под пальцами ощущались бугры. Которые вдруг зашевелились, и возле самого уха раздался всё тот же змеиный шёпот.— Вселение потребовало больш-ше сил, чем я предполагал. Теперь мы едины...

Сначала Волдеморт был тих, его шепот касался мыслей Квирелла редко, и это не приносило боли. Тёмный Лорд даже заискивал перед слугой, понимая, насколько зависим, пока не укрепилась их связь. Квирелл принимал такое отношение как должное и совершенно не заметил, как превратился в раба. Господин заставлял его делать то, что казалось сумасшествием. Тёмные обряды следовали один за другим. Но что-то шло не так, и Волдеморт не мог стать достаточно сильным, чтобы в нормальном обличии покинуть тело Квирелла. Он бесновался, каждая неудача заканчивалась наказанием для Квиринуса. На его душе как прыщ, как ужасная опухоль, вцепившись всеми силами, сидело то, что называло себя Лордом Волдемортом, и не было больше никакой возможности избавиться от этого нароста. Волдеморт не давал ни минуты покоя, сводил с ума своим шепотом, своими дьявольскими планами. И это когда он ещё был просто раздражен. Но сейчас эта дрянь бесилась, гневалась, вызывая в мозгу Квирелла не просто боль, но ещё и транслируя ужасные картины из своих воспоминаний, пытки людей, детей, череды убийств. Таким образом Волдеморт наказывал своего нерадивого слугу. Квирелл не мог позволить себе даже свободно мыслить, так как весь его внутренний мир контролировался Волдемортом, и стоило хотя бы на секунду подумать о чём-то, что могло бы не понравиться Тёмному Лорду, как каждая клетка тела отзывалась болью.

Ему удалось вернуться в Британию, послать начальнику в Министерство заявление об увольнении, а затем, скрывшись в наёмной комнате в Лютном переулке, начать поиск путей к возрождению господина. Так прошло несколько месяцев, без видимых успехов. Пока на глаза не попалась заметка в Ежедневном Пророке, гласившая, что школа магии и волшебства «Хогвартс» ищет преподавателя Защиты от Тёмных Искусств. — То, что надо, — зловеще рассмеялся Волдеморт.— Мне нужно устроиться на работу в школу? — не совсем понимающе переспросил Квирелл. Ради разнообразия он даже не был наказан за такую, по мнению Волдеморта, дерзость. И даже получил ответ.— Запретный Лес. Там сейчас единственная и доступная популяция единорогов. Мне нужна их кровь. Она поможет мне собрать силы. Я не думал над этим вариантом, так как не знал как достать ее, но теперь, когда Запретный лес рядом будет...— Кровь един-норога? — слегка заикнулся от неожиданности Квирелл, — но...— Достаточно, — прошипел Волдеморт и послал болевой импульс, — кстати, мне в голову пришла замечательная идея: на собеседовании тебе нужно создать образ трусливого и не очень сильного волшебника. В будущем это поможет тебе отвести подозрения, если смерти единорогов будут замечены. Пиши письмо Дамблдору.

Квирелл поторопился выполнить приказ: от волнения он поставил несколько клякс, да и строчки не были ровны и красивы. Ответ школьная сова принесла уже на следующий день с просьбой явиться на собеседование к директору школы. Во время своей учебы Квирелл ни разу не был в кабинете директора. А вот у Волдеморта вид этого места вызвал злость. Впрочем, почти все вызывали злость у Тёмного Лорда, а что не вызывало злость, то неизменно влекло за собой ярость. Но на этот раз он смог остановить своё желание причинять боль, так как слуге надо было сыграть свою роль убедительно. Иначе их план рухнет. — Добрый день, мистер Квирелл. — Добрый д-день, директор, — мужчина пытался, как мог, вызвать впечатление испуганного человека. Дамблдор сидел за своим рабочим столом и смотрел как Квирелл, пытаясь справиться с неловкостью и смущением, садился на стул напротив. Судя по сочувствующей улыбке, игра Квиринусу удалась, по крайней мере сначала. — Итак, вы желаете занять место профессора по защите от тёмных сил. И я не могу не поинтересоваться, чем вызвано такое желание? Ответ на этот вопрос был отрепетирован заранее. — Я не смог работать в Министерстве после своего п-проваленного задания, — Квирелл опустил глаза, словно бы ему стало стыдно перед великим волшебником, — я недостаточно сильный маг, сэр, чтобы заниматься практическими асп-пектами магии, и после неудачи меня не восп-п-принимают серьёзно в научных кругах, — казалось, ещё немного, и у Квирелла начнут трястись губы, а из глаз потекут слезы. Дамблдор поспешил утешить сидящего перед ним учёного-неудачника, на что и было рассчитано. Также, невооружённым взглядом было видно, что директор был рад, что хоть кто-то решился занять эту должность, про которую ходили плохие слухи с тех пор, как в ней было отказано Волдеморту, тогда ещё не ставшему ужасом всего магического населения Британии, но бывшему уже явно не на светлой стороне, а посему, после отказа, наславшему, как говорили злые языки, проклятие на должность профессора ЗОТИ. — Я помню, что в школе вы отлично учились, мистер Квирелл, и также, несмотря на ваши слова, я думаю, у вас хватит сил преподавать детям — и делать это на достаточном уровне.

Квиринус закивал головой и подался вперёд, ловя каждое слово Дамблдора. — Вот контракт на должность профессора, прочтите его внимательно, и если вас всё устраивает, подпишите, — директор протянул лист пергамента. Квирелл ухватил его с таким выражением лица, с каким возможно хватался бы за протянутую руку утопающий, если бы кому-то пришло в голову запечатлеть подобное. Это вызвало у директора очередную улыбку.

Контракт включал в себя разные организационные мелочи, параграфы о правилах и окладе. Был и пункт, согласно которому, учителю запрещалось вредить ученикам и школе. Магический контракт обязывал действительно выполнять все указанные обязательства. Рука Квирелла дрогнула, когда он достал перо из чернильницы, и на столе расплылось чернильное пятно. Дамблдор снисходительно сказал:— Не переживайте так, мальчик мой, это ведь стандартная процедура. «Подписывай, болван, такой контракт сдержит только того, кто хочет его выполнять» — зашипел в голове Волдеморт. И вот, неровная, маленькая роспись уже стоит и выглядит жалко по сравнению с каллиграфическим почерком Минервы МакГонагалл, которая и писала этот контракт. Взмах палочкой директора, и пергамент разделился надвое. Одну копию Дамблдор отдал Квиреллу, а другую оставил на столе. — Ну вот, профессор Квирелл. Ваши комнаты будут готовы завтра, за месяц до начала учебного года вы должны появиться в замке, но никто не запрещает вам появиться тут и раньше, на случай если у вас есть какие-то затруднения. Часть денег поступит к вам на счет в банке. — Спасибо, директор, сэр. Я могу идти? — Да, конечно, мальчик мой, — Дамблдор улыбнулся.

Как только Квирелл аппарировал в убежище из Хогсмида, Волдеморт перестал сдерживаться, и до вечера Квиринус едва мог передвигаться от ломящей боли во всем теле. Господин был ещё более зол, чем обычно. Постой, он только что сказал «Господин»? Они переехали в замок на следующий же день. А ночью, припадая губами к открытой ране на боку величественного единорога, Квирелл понял, что это его конец. И никогда больше он не будет свободен. Теперь он раб Волдеморта. И остаться в живых для него будет возможно только если это будет выгодно Господину. Благо, что Волдеморт размышлений слуги не слышал. Кровь единорога делала свое дело, и осколок души Лорда находился словно в беспамятстве.Тело убитого единорога было уничтожено после того, как Квирелл сцедил всю кровь. Этого хватит на три раза, а потом снова придется возвращаться в Запретный лес и убивать. Ближе к концу июля, в школе один за одним появлялись преподаватели из тех, кто не жил тут постоянно, вроде Дамблдора, МакГонагалл и Снейпа. С заместителем директора у Квирелла установились вполне нейтральные отношения, Снейп в первую же встречу злобно зыркнул на коллегу и даже не поздоровался. Дамблдор вёл себя со всеми одинаково, словно добрый дедушка.

А потом Квирелл случайно подслушал разговор директора и Хагрида, когда возвращался из Запретного леса. Разговор касался очень важного задания, которое должен был выполнить лесничий 31 июля. А именно, забрать из банка на Косой Аллее Философский Камень. Квиреллу сначала подумалось, что он ослышался. Но, несмотря на то, что разговор, видимо, подходил к концу, ошибки быть не могло. Директор каким-то образом заполучил Камень и поместил его в одном из сейфов Гринготтса. Но теперь, по словам бородатого пенька, пора было перевести камень в Хогвартс, где он будет в большей безопасности до той поры, пока не придёт время возвратить его хозяину.

Этот разговор вызвал бурю в голове у Квирелла. Волдеморт ликовал. Философский Камень был самой простой дорогой до самого желаемого — нового тела и бессмертия. Всё что остается — проследить за Хагридом и украсть камень. Тупой великан даже не поймёт, что произошло. Таскаться за лесничим целый день не было никакого желания, и поразмыслив, Квирелл расположился в Дырявом Котле: чтобы пройти на Косую Аллею, Хагрид появится здесь. Ожидание затянулось. Было уже близко к полудню, когда дверь в непрезентабельный кабачок открылась, и на пороге возник Хагрид. Едва втиснувшись в дверной проём, и то боком и с третьей попытки, бородатый подошёл к стойке, толкая перед собой худого черноволосого мальчишку в оборванной одежде и очках-велосипедах. — ... помогаю Гарри Поттеру с покупками. — донеслась до ушей Квирелла последняя фраза великана. Тут голову охватило словно огнём. Квирелл едва в три погибели не скрутился, схватившись за лицо. Волдеморт, услышав это имя, устроил в голове слуги филиал Ада. К счастью, все посетители Дырявого Котла рванулись к знаменитости, и на профессора никто не обратил внимания. Вскоре Лорд прекратил пытку, и Квирелл получил приказ подойти ближе, что и сделал, хотя дрожащие ноги никак не хотели преодолеть расстояние в пять шагов. Ублюдок Поттеров, самое мягкое из всех слов, которые выкрикивал в голове Волдеморт, выглядел как-то... Бедно... Одежда была на несколько размеров больше, очки перемотаны липкой лентой, на скуле едва видный, давнишний синяк, зелёные глаза испуганно и непонимающе смотрели на толпу людей, что толкались, хлопали мальчика по плечам, наперебой говорили что-то, трясли ему руку. Квиреллу удалось пробиться совсем близко, и Хагрид заметил его. — Профессор Квирелл! — представил его Хагрид. — Гарри, профессор Квирелл — один из твоих будущих преподавателей.— П-п-поттер! — произнёс, заикаясь, профессор Квирелл и схватил Гарри за руку. — Н-не могу п-пе-редать, насколько я п-польщён встречей с вами.— Какой раздел магии вы преподаете, профессор Квирелл?— Защита от Т-т-тёмных Искусств, — пробормотал Квирелл с таким видом, словно ему не нравилось то, что он сказал. — Н-не то чтобы вам это было н-нужно, верно, П-п-поттер? — Профессор нервно рассмеялся. — Как я п-понимаю, вы решили п-при-обрести всё н-необходимое для школы? А мне н-нуж-на новая к-книга о вампирах, — сказав первое, что на ум пришло, Квирелл поспешил уйти за свой столик. Правда, он не мог не заметить странного взгляда Поттера, направленного ему вслед. Но не обратил внимания. Вскоре Хагрид с Поттером покинули Дырявый Котёл, выйдя на задний двор. Немного подождав, Квирелл последовал за ними. Естественно, сначала великан повёл мальчишку в банк. Накинув на себя чары иллюзии, профессор последовал за ними. Когда Хагрид начал ломать комедию с «сами-знаете-чем в сейфе сами-знаете-каком», Волдеморт засмеялся. По правде сказать, смех этот пугал ещё больше, чем ярость, но всё же боли за ним не следовало. Последовал приказ уходить. Квирелл ничего не понимал. Почему Господин отказался от идеи подкараулить великана, убить и отнять камень? Почему не приказал убить и мальчишку, ведь тот совершенно беззащитен? Но другого выбора, кроме как повиноваться, у мужчины не было.На следующее утро его, возле комнат в школе, ждала МакГонагалл. Она выглядела как-то странно. Но Квиреллу было не до анализа состояния коллег. Ночью он снова был вынужден идти в Запретный лес, и кроме того, Волдеморт время от времени возвращался к встрече с заклятым врагом и устраивал концерт на нервах Квирелла.— Профессор, — слегка сердито произнесла МакГонагалл, — Идёмте, учителя и директор уже собрались в учительской. Действительно, за длинным столом в кабинете уже сидели Флитвик, Снейп, ещё более мрачный, чем обычно, директор и профессор Стебль. Других не было и похоже, что ждали только Квирелла.Директор подождал, когда появившиеся коллеги сядут и, покашляв, начал: — Я собрал вас всех здесь, потому что Ховартсу нужна ваша помощь. Со вчерашнего дня в школе будет помещена особая реликвия, и ей нужна соответственная защита. Вы спросите меня, почему я не могу сделать эту защиту? Я отвечу. Предмет, отданный нам на хранение, необычайно важен. За ним ведётся охота, и неразумно будет, чтобы знание хранилось в голове одного человека. Каждый из вас придумает одно звено защиты и установит её. Каждый, пользуясь тем, что предлагает его предмет.«Это ещё что за представление» — заинтересованно прошипел Волдеморт, а через пару минут в голове снова раздался его ужасающий смех, — «Дамблдор — старый идиот, если думает, что эта, с позволения сказать, «защита» продержится против сильного мага. Шахматы, летающие ключи и растение? Правда, не понятно, что Снейп сделает... Но всё равно, такое ощущение, что это всё задумано для какого-то спектакля директора. »«Что мне делать, Господин?»«Предложи запустить тролля» — ехидно произнёс Волдеморт.

Защиту устанавливали в подземелье, поочередно. Квирелл с легкостью добыл горного тролля, на которого были наложены чары стазиса. Потом тупое животное было помещено в одну из комнат. Так и не удалось узнать, что за защиту предложил Снейп. Защита его разума не поддавалась даже натиску Волдеморта. Что самое удивительное, профессор зельеварения тоже пробовал пробить блок Квирелла, и когда ему это не удалось, завел разговор об окклюменции. Так что был шанс со временем вытянуть у Снейпа информацию.

Всё шло своим чередом. Первого сентября не произошло ничего выходящего из рамок. Поттер предсказуемо попал на Гриффиндор. Что касается работы преподавателем, то дети оказались ещё более ужасными созданиями, чем во времена обучения Квирелла, и уроки сводились обычно к тому, что он, нарочно заикаясь, диктовал им параграф учебника слово в слово, наблюдая за гримасами на их лицах. Он и сам изменился. Начал желать проклясть всех, кто поднимал на него глаза. Его больше ничего не радовало, не удивляло. Всё свелось к исполнениям пожеланий Волдеморта и вылазкам в Запретный Лес. Пытался он проникнуть и в коридор на третьем этаже, но потерпел неудачу. Там постоянно дежурил Филч, и была такая сеть охранных чар, что не снять за час.

Время пришло на Хэллоуин. Пустив тролля в подземелье, Квирелл поднял переполох и предпринял вторую попытку проникновения. Она тоже оказалась неудачной. Проявился ещё один элемент защиты — трёхголовая собака. Едва спасшись от огромных клыков, выдержав пытку из-за провала, Квирелл попробовал найти способ обмануть собаку. И нашел. Хагрид оказался ещё тупее, чем он думал, и по пьяни выболтал секрет цербера. Правда пришлось отдать этому придурку яйцо дракона, подслушав разговор лесника с профессором Кетлберном. Хорошо что хоть добыть такое не составило труда, обычная контрабанда. Всегда есть люди, которые желают получить запрещенное законом, а так же люди, для которых эти желания источник прибыли. А где заходит речь о деньгах, особенно о больших деньгах, там совершенно забывают о законе. И находят способ его обойти.

Но после Хэллоуина защиту коридора усилили, и проникнуть туда стало ещё труднее. Кроме того, Снейп стал буквально преследовать Квирелла, и на Рождество, поймав ночью в коридоре, начал открыто угрожать. К счастью обошлось. Но была допущена ещё одна ошибка. В очередную прогулку по Запретному Лесу на профессора напали. И он не успел уничтожить тело единорога, которое нашли кентавры и сообщили Хагриду. Крови, что Квирелл собрал, не хватило надолго и ему снова пришлось идти в лес. На этот раз он сцедил больше. Но тело снова не успел уничтожить. Кентавры завели патрулирование, и один из патрулей заметил сверкающего мертвого зверя. К счастью, сам Квирелл сумел сбежать. А смерть единорогов перешла из разряда случайности, в разряд убийства. И Хагрид и кентавры искренне желали найти убийцу и наказать его. И лесник, по долгу службы, и конелюди, вообще по природе, знали Запретный лес, как свои пять пальцев.

Следующая вылазка в лес едва ли не стала фатальной. с ним еще белобрысый выплодок Малфоя-старшего, богатенького сноба. Сынок оказался весь в папашу, такой же трус, если дело доходило до его собственной жизни. И стоило ему завидеть темную фигуру, закутанную в плащ и склонившуюся над распростертым на земле единорогом, как он с визгом бросился прочь. А вот Поттер не сделал ни шагу. В тот момент, смотря на ненавистного ему ученика (каждый раз, после урока с первым курсом, Волдеморт наказывал своего слугу еще больнее) Квирелл почувствовал, как тело больше не слушается его. Он летел на Поттера, в голове слышалось шипение Волдеморта. А потом темнота. контроль над сознанием лопнул. подобно натянутой нитке. Очнулся он уже в своей комнате. Голова страшно болела, как и все тело. Волдеморт выливал всю свою злобу на слугу. Квирелл выл как загнанный в угол зверь.

После этого случая что-то изменилось. Он почувствовал отвращение к себе. К тому, что опять он слаб, опять над ним издеваются. Волдеморт больше ничего не обещал. Он вёл себя как хозяин в чужом теле. Когда Квирелл понял, что Тёмный Лорд может перехватывать его контроль над телом, ясное осознание посетило его мысли — он жив только потому, что у Волдеморта сил не хватает, чтобы удерживать контроль постоянно. А кровью единорога, он, Квиринус, только приближает момент своей смерти. Потому и магический контракт Волдеморта не испугал и помехой его планам не был. За всё будет платить недотепа Квирелл. За эти мысли он расплатился, как и в прошлые разы. Болью. Но в его голове родилась воспаленная идея. Страшная и внезапная. Волдеморт не видел ее. Он отключился, переваривая порцию крови. Квирелл впервые осознал, к чему привело его желание силы, желание доминировать и показать всем, что он не слаб и не ничтожен. Это желание стало его шагом к гибели. Приближающейся гибели. А вместе с ним всего мира, что он знал. Такой ненависти к себе, профессор никогда не испытывал. На алтарь собственным амбициям он поставил жизнь, смерть, боль. Не только свою. А тысяч людей. И за свое служение он ничего не получит, кроме смерти. И дай Бог, чтобы смерть была быстрой.

Странно. Он боялся, понимая, что продал себя. Поддался манипуляции. Он ничего не получит. Ничего. Это слово набатом билось в его голове, пульсировало в ушах, отдавало ноющей болью в сердце. Волдеморт вернулся. Но к тому времени Квирелл уже взял под контроль свои мысли и эмоции. Хотя они не покинули его, Тёмный Лорд не видел их. Уверенность во внезапном решении росла с каждым днем. Это случилось, когда с земли начал сходить снег. Крови двух единорогов хватило на такое время, и сегодня Квирелл должен был выпить последнюю порцию. Его дрожащие пальцы схватили черную бутыль. Он присосался к ней, как последний забулдыга. Словно глотки вязкой, терпкой жидкости могли вернуть время вспять. Сделав последний глоток, профессор откинулся на спинку кресла. Пот градом катился по его лицу. Волдеморт снова ушел.

— Время пришло, — почему-то в голос сказал Квирелл. Встав, он вышел из кабинета. В ушах пульсировало, он ничего не слышал, стук сердца затмевал всё. Только бы успеть. Вот и вход в Астрономическую башню. Здесь никого нет. Все дети во внутреннем дворике или возле Озера. Уроки как раз закончились. Все высчитано. Боже, эти ступеньки кажутся бесконечными, одна за другой, они извиваются, кажется, что уходят из-под ног. Приходится держаться за стены, чтобы не упасть. И вот, наконец, последняя. Минует ряды парт, модели систем и телескопы. Смотровая площадка. Отсюда видны пришкольные территории. Как же красиво! А ведь он, Квиринус, перестал замечать окружающий мир. Волдеморт выпивал все соки, все краски. Но теперь можно и взглянуть.

— Что же я наделал, — Квирелл всхлипнул, на миг вернулось всё: и безрадостное детство, и такие же юношеские годы, неудачи, насмешки.... Но ведь не все были такими. Он мог найти свое счастье. Пойти другим путем. Но за ошибки надо платить. Он выбрал силу и власть, а надо было искать любовь и истину.

Шаг вперед.

Ощущение свободы. Невесомости. Темнота.