Максимум Розы, Амиго (гет)

Кипела кровь, словно бульон куриный.

Простите, рифмы нет, слова ушли.

— Приехали, — сказала она, выключая музыку. Похоже, она вообще без неё не ездит. Ладно бы вкус ещё был хороший, а то совсем мраки. — Дальше лучше пойти пешком, чтобы искать им пришлось нас чуть дольше.

Блуждая дворами и околицами в компании дюжины кошек, мы всё-таки добрались до какой-то симпатичной конуры.

— Что это?

— Твой дом, — Розу воодушевлённо раскинула руки. — Теперь здесь живу я. В общем, на время твоего отъезда. Ну идём же, мне не терпится показать тебе твой дом!

Она схватила меня за руку и поволокла внутрь. Если честно, мне и самому не терпелось его увидеть.

Дом оказался просто невероятным, как я всегда и мечтал: репетиционная, студия, там же и подобие маленькой уютной лачуги с маленькой, почти кукольной мебелью, на смежной с гостиной кухне висят розовые шторы, стоит розовый холодильник. О чём я говорю? Вся кухня — розовая. При этом всё в доме аккуратненько, чистенько и со вкусом — как и должно быть у настоящего рок-музыканта. Если он Кен.

— Так значит, мы с тобой встречаемся? — напрямую спросил я, разглядывая маленькую диванную подушечку в форме морды Hello Kitty. — Как так вышло?

Роза посмотрела на меня почти обиженно и направилась в сторону кухоньки, зазывая всех окрестных котов.

— Пять лет назад мы познакомились на концерте. На твоём, — она говорила очень тихо и ровно, почти отрешённо, и мне показалось, что она старалась не смотреть мне в глаза. — Было много народу, а, следовательно, сильная давка, и ты вытащил меня на сцену из толпы. Я была вне себя от счастья! До сих пор руки трясутся, как вспомню, видишь? — она подняла правую руку. И вправду трясётся. — Мы вместе спели мой любимый хит: Things I Know How They Turn On*. Тут–то всё и закрутилось. Тебя постоянно приходилось вытаскивать из плена поклонниц, спасать от папарацци и приводить в чувства после очередного падения и в чартах, и со сцены. Ты брал меня на гастроли, и ездили мы в трейлере с твоей группой. Было очень тесно и шумно. Да, — она вздохнула, — весёленькая была жизнь.

— Была? — спрашиваю я в недоумении. — Почему была? А сейчас?

— Сейчас всё немного иначе, — чуть громче сказала Роза, поглаживая мурчащего на её руках Амиго и по-прежнему глядя куда-то в сторону. — Ты уехал.

Воцарилось молчание. Ну, уехал — приеду, чего уж.

— Я же видел свой диск в маркете! — вспомнил я. — Хотел купить, но ты сама помнишь, почему у нас этого не вышло.

— Так зачем же покупать? — округлила глаза Роза. Она поспешила к стеллажу и, немного порывшись, извлекла оттуда тот самый диск. Ну да, мой собственный диск у меня дома, всё логично. Я взял его в руки и снова заворожено уставился на картинку.

— Моя картина, — благоговейно сказал я, нежно поглаживая обложку.

— Подожди-ка, — Роза упёрла руки в боки и прищурилась. — А как так получилось, что ты не стал музыкантом в своём мире?

Я пожал плечами, и, наверное, это выглядело очень грустно, чуть ли не жалко, потому что Роза сразу же добавила:

— Ой, прости. Мне очень жаль.

Я махнул рукой, мол, забудь, подошёл к музыкальному центру, вставил диск и включил первую же песню...

Ах, солнце яркое, за что так со мной `ты?

Спалило ведь, сожгло, ты все мои мечты.

Но миллиметром дальше в славные края –

Под звон дождя я спас себя, и то был я.

…и поспешно выключил.

— Фииииииии, — кота аж скрючило, и я даже почувствовал солидарность.

— Что это за ужас? — офигел я, и мы с Амиго оба посмотрели на Розу. Остальные коты тоже уставились на неё. Очевидно, за компанию. Та выглядела слегка смущённой и ошарашенной.

— Это поразительно. Тебе же нравилось!

Воцарилось молчание.

— Нравилось? Нравилось это? А стихи кто писал? Девушка?

— Ну знаешь! — цвет лица Розы почти сравнялся с цветом её волос. Я невольно отметил, что мне всё больше и больше нравится это аниме. — Это писал ты сам.

Я аж сел, выражаю благодарность креслу, оказавшемуся сзади. Опять молчание.

— Слушай, а это точно я, ты меня ни с кем не спутала? — я нахмурился, а Роза вместо ответа, открыла ящик и протянула мне мою фотографию. С фотографии на меня смотрел мультяшка с оранжевыми растрёпанными волосами, в чёрной футболке. Вроде бы абсолютно такой же, но в чём-то другой. Я поднял глаза и посмотрел в зеркало на стене гостиной. Взгляд другой. На фотографии мои глаза горят, из фото так и прёт энергетика, а из зеркала же на меня смотрит придурок с потухшим взглядом, который, очевидно, загубил свою жизнь и не знает, как ему теперь быть.

— Какой я? — спросил я и услышал свой голос как будто со стороны. — Что происходило в моей молодости, до того, как я прославился? Я ведь, наверное, тебе рассказывал? — я решился поднять глаза на Розу. Она смотрела на меня очень сочувствующим взглядом.

— Ну, — она присела рядом. — Я не знаю, в каком месте ваши пути расходятся. Ты окончил частную школу «Бета», хотел поступать на дизайнерский, но у тебя произошёл какой-то конфликт с экзаменатором, я не вдавалась в подробности. Так? — она вопросительно на меня посмотрела.

— Пока всё сходится, — кивнул я.

— Ты очень сильно разозлился, хотел сжечь все свои работы. Собрал их все, вышел на улицу и… Пошёл дождь. Ты очень любил мне про это рассказывать. Ты сказал, что тогда понял, что Бог не хочет, чтобы ты менял направления и... Ты в порядке?

Так вот оно что так круто изменило мою жизнь! Дождь! А у нас я-то помню, что было ясно и сухо, сволочь такая. И ведь самое забавное: в тот самый день я и стал атеистом, прости Господи. В тот момент я думал, что понял, что все мечты — всего лишь мечты, что чудесного вдохновения просто–напросто не существует, что надо, наконец, начать слушать отца и начать жить реальной жизнью. И вот он, наглец, попал под дождь и продолжал в себя верить до последнего.

— Ты ушёл из дома, — продолжила Роза. — Стал писать песни. Твой отец продал дом, и через полгода заработал наш торговый центр «Радуга». Такой скандал случился с жильцами, ты не представляешь.

Ты стал сам зарабатывать себе на жизнь и снял квартирку в этом домике. Вскоре твоя карьера стремительно пошла в гору, ты выкупил этот дом по двойной стоимости и оборудовал его под студию. Немного спустя, к тебе переехала и я.

С каждым словом Розы, я чувствовал, как всё глубже увязаю в пол, словно он жидкий и зыбучий. А ведь это могла быть и моя жизнь, но я остановился на полпути, испугался, не захотел трудиться во имя чего-то призрачного. И вот результат: призрачный теперь я сам. Я хихикнул. И ещё раз. И ещё, и ещё. Я начал хохотать, как идиот и нести какую-то не менее идиотскую чушь, потому что мой разум подполз на грань дурдома, что жутко перепугало Розу, и та мигом унеслась в кухню за водой. Во взгляде Амиго читалась жалость, остальные же коты, как по команде, словно стадо его клонов, смотрели точно так же. Глоток прохладной живительной жидкости ненадолго привёл меня в чувство, но уже через секунду, истерика возобновилась:

— Ой, не могу умора, — прыснул я водой прямо на одного из котов, который тут же подскочил, издав негодующее «мииииииияуууу» и бросился под диван.

— Ах, ты ж хрен неблагодарный, — мой кот осуждающе помотал головой, то же с невероятной синхронностью сделали и остальные коты, а Роза нежно приголубила пушистого «пострадавшего». — Роза звони «03», похоже, случай безнадёжен.

— Ну вот, я, оказывается, сволочь, да ещё и ебанутая. Надо будет обязательно впасть в депрессию, когда вернусь домой.

Роза закусила губу и посмотрела на меня, слегка улыбнувшись, но в то же время печально. Я не понял, что мог означать этот её взгляд, но не сразу осознал, что смотрю на неё точно так же, прекратив своё шоу.

— Я знаю, как вернуть тебя домой, — сказала она, взболтав эту густую, тягучую тишину между нами, и скрылась в другой комнате. — Я сейчас.

— Ух ты. Значит нас ждёт путешееествие, — я схватил Амиго и слегка потряс. — Ну, чего ты ухмыляешься? — спросил я, испытывая странное чувство заботы. — Надул мне на брюки, вот и радуешься?

Кот задёргался в моих руках:

— Ага, и шкуру твою спас, скотина я такая.

— Ой, смотри-ка, — я увидел в углу журнального столика газету со своим фото на первой полосе. — Будет время — почитаю, — я свернул газету и положил в карман своей куртки.

— Вот, — Роза вновь возникла в поле моего зрения. Она протянула какую-то непонятную штуку, судя по всему, являвшуюся гаджетом.

— О, это телефон? — обрадовался я, забирая трубу. — Спасибо.

— Нет-нет, это моя дипломная работа. Вернее, это незаконно, поэтому её у меня отобрали, но я смастерила новую, — сказала Роза, трогательно залившись румянцем. Вот и моя секретарша всегда смущается, когда даёт новый толчок научно-техническому прогрессу. Вернее никуда не даёт, а держит у себя в ящичке среди прочих блестящих побрякушек. Ну вся в свой анимешный прототип!

— Так что же это? — почти хором спросили мы с котом, который, как и я, с любопытством уставился на телефон. Одним движением пальца по сенсорному дисплею я перещёлкивал какие-то картинки с подписанными внизу словами на латинице.

Это, — Роза снова смутилась, — переключатель… Стой! Стой, не нажимай! — она схватила меня за запястье, но было поздно. Ваш покорный слуга это горе луковое, поэтому у него хватило ума нажать на одну из этих картинок.

________

*Things I Know How They Turn On (англ.) лит.пер. — Я уже знаю, чем всё обернётся.