Тенета иллюзий (джен)

Входя вечером пятницы в уже знакомый дом, никакого волнения я не испытывал. Абсолютно. Мне, во-первых, Смиты показались достаточно благоразумными людьми, чтобы не отказываться от подвернувшегося шанса, во-вторых, грели душу еще четыре возможные кандидатуры. Спешки нет, родовая магия Фергюсонов видела, что я не сижу без дела и не торопила, выражая свое недовольство всякими неприятными способами, так что в худшем случае просто выслушаю отказ и перейду к другим вариантам.

Меня ждали. Я не успел прикоснуться к калитке, как из распахнувшейся двери показался Роберт, спустился вниз и сам открыл проход. Хороший признак.

— Войди под мой кров, вестник ушедших, и раздели с нами пищу.

Вот, собственно, и все. Согласие дано, иначе кормить глашатая не стали бы. Максимум — вина, мяса и хлеба предложили бы символически в знак дружественных намерений и в качестве извинения за отказ. Если зовут к столу, то ответ положительный.

— Благодарю за приглашение и с радостью сяду за один с вами стол.

Ради торжественного события хозяйка расстаралась и наготовила вкусностей. Не абы каких, разумеется. Овсяная каша в отдельной кастрюле, лосось, супница с рыбным супом, овсяные лепешки, хаггис, нарезка кровяной колбасы и пудинг, причем на отдельном блюде в маленьких чашечках лежало немного пищи каждого вида. Приношение духам, сейчас незримо наблюдающим за нашей встречей.

Меня посадили справа от хозяйки, на почетное место, Дункан сидел ровно напротив. Дети ерзали, перемигивались и косились с неприкрытым интересом, однако в разговор взрослых не лезли, шептались между собой. Мы с Робертом обсудили погоду, новые декреты министерства, цены на ингредиенты в зельеварнях Лютного и шансы Холихедских Гарпий занять первое место в Британской Лиге. Словом, всячески демонстрировали выдержку и спокойствие.

И только закончив ужин и перейдя в гостиную, начали ритуал.

— Я, Роберт из Смитов, отец Дункана из Смитов, выслушал слова рода Фергюсон из Рощи Фергюсонов, и решил так. Я отдаю своего сына роду. Отныне его кровь — кровь Фергюсонов из Рощи Фергюсонов, его магия — магия Фергюсонов из Рощи Фергюсонов, его деяния — деяния Фергюсонов из Рощи Фергюсонов. Да будут едины они и в жизни, и в смерти, и в посмертии!

После чего, взяв сына за руку, плотно прижал его ладонь к моей. Прямо вдавил в метку, чтобы никаких сомнений не осталось.

Ядро взорвалось ослепляющей болью, едва магия рода Фергюсон устремилась сквозь мое тело к новому сосуду. Плоть плавилась, не в силах выдержать идущего потока, чтобы мгновенно исцелиться и снова сгореть. Мне казалось, словно мы, трое, стоим в ритуальной зале поместья, и две руки лежат на обложке потрепанной книги в кожаном переплете, и тонкий детский голосок клянется быть верным. Кодекс сияет, жадно внимая словам будущего господина и слуги, за спинами одобрительно молчат тени предков. Слова отзвучали, сияющие нити обвиваются вокруг маленькой ладошки, впиваются в руку, поднимаются вверх и скрываются в теле, отныне навсегда привязывая ребенка к роду. Вспышка!

Снова гостиная Смитов, вокруг плачущего Дункана хлопочет мать. На полу между мной и держащимся за голову Робертом лежит Кодекс, сейчас — обычная книга, ничем не выдающая своей сущности. Лиззи, допущенная наблюдать обряд под обещание не мешать, тихой мышкой сидит на диване и глядит на нас огромными испуганными глазами. Непроизвольно соскальзываю в ее память и морщусь, считав воспоминания о последних событиях. Да уж, впечатляющее зрелище здесь творилось. Как только гостиную не разнесли? Или весь дом.

На лицо невольно выползла глупая улыбка. По телу расползалась приятная истома, как после хорошей работы, метка, прежде похожая на плохо заросшую рану, превратилась в необычную татуировку посреди ладони. Обязательства выполнены! Да, конечно, еще предстоит многое — ввести мальца в дом, пролить горсть его крови на алтарь, закрепив становление наследником, лет через десять-одиннадцать, если не будет чрезвычайных ситуаций, надеть перстень главы… Оформить бумаги, в конце-то концов. Это все мелочи, главное сделано.

Не думал, что все окажется настолько просто. Хотя парня Кодекс ведь выбрал сам, поэтому львиной доли обрядов удалось избежать, той же Арианрод приходится намного сложнее. Ей надо доказать свое право на власть, вот и мучается девушка, не то, что мы.

— Получилось?

— Получилось, — подтвердил я, показывая Роберту зажившую ладонь.

Аккуратно подняв с пола Кодекс, подхожу к все еще всхлипывающему мальчишке и опускаюсь перед ним на колено. Не потому, что так положено, просто маленький он пока. Обеими руками протягиваю книгу.

— Держи. Теперь ты — его хранитель, владелец и слуга. Давай, бери.

Дункан, сначала спрятавшийся за матерью, после моих слов нерешительно взглянул на родителей. Подбодренный кивками и улыбками, он преодолел опаску и осторожно дотронулся до потеплевшей обложки. Книга мягко замурлыкала под его прикосновениями, чуть шевельнулась, став немного меньше, и снова заснула. Теперь — надолго.

— Это надо отметить, — хрипло сообщил Роберт.

— Хорошая мысль.

— Пошли в столовую, там бар встроенный. Звать-то тебя как, родственник?

— Хальвдан. Хальвдан Тобиас Снейп.

Выбор горючих жидкостей у Роберта оказался богатый, одного только виски насчитал двенадцать сортов. Именно то, что сейчас нужно. Меня до сих пор потряхивало, тело ломило от полученной энергии, оно казалось легким, словно наполненным пузырьками шампанского. Надо будет провести диагностику, выяснить, как ритуал отразился на физическом состоянии. На омоложение рассчитывать не приходится, этот эффект наблюдается только у взрослых волшебников, а вот избавление от возможных болячек и приближение организма к оптимуму вполне реально. Самое то для меня, подростка.

— Теперь-то расскажешь, как во все это влип? — после первой порции коньяка Роберта потянуло на расспросы.

Почему бы и нет?

— Расскажу, — я с сожалением отставил снифтер в сторону. Не стоит злоупотреблять алкоголем. — Несколько лет назад мы с братом пошли в поход по южной Шотландии и наткнулись на заброшенное поместье. Защита еще держалась, но слабенько, и мы смогли заглянуть внутрь. Только заглянуть, больше ничего. Ну а месяц назад я взломал щиты, забрался в дом, наткнулся на Кодекс… Вот, собственно, и все.

— Странно, что Кодекс стал с тобой договариваться. Обычно чужаков просто подчиняют.

— Он пытался, — голос непроизвольно прозвучал сухо. — Я неплохой окклюмент и отбил атаку, еще амулет помог.

— Неплохой окклюмент? Подожди, тебе лет пятнадцать, ну, семнадцать на вид, тебя только-только должны начать учить!

— Моя мать из Принцев. Всерьез она за меня с одиннадцати лет взялась, хотя всякие мелочи давала даже раньше.

— Надо же, — покачал головой мужчина. — Ценный дар. Поместье в каком состоянии?

— Основной дом в хорошем, хозяйственные постройки проще снести, чем отремонтировать. Свожу вас туда в ближайшее время. Библиотека не каталогизирована, я только начал ее просматривать, в хранилище артефактов в основном безделушки, хотя есть и несколько серьезных вещиц. В оружии не разбираюсь, поэтому содержимое оружейной оценить не могу. Зато источник пятого класса.

— Да, надо будет посмотреть... Знаешь что — расскажи-ка о себе! Раз уж мы связаны, нехорошо, что мы о тебе ничего не знаем. Ты ведь о нас, наверное, целое досье составил?

Досье — не досье, но, в целом, информации о Смитах накопано немало. Действительно, надо бы поделиться кое-какими сведениями о себе, чтобы люди тоже понимали, с кем имеют дело.

Всю биографию пересказывать не стал, так, поведал ключевые моменты. Полукровка, немного о семье, интерес к рунам, зельям и артефакторике. Про склонность к иллюзиям промолчал, о владении Голосом Власти и близком знакомстве с темной магией — тем более. Рано душу раскрывать, не настолько хорошо мы знакомы. Взамен Роберт тоже рассказал пару баек из своего прошлого, таких, которые кому попало не выбалтывают. Уверен, ему тоже есть, что скрывать.

Мы сидели в гостиной, общались, Маргарет наверху безуспешно успокаивала взбудораженных детей. Идиллия продолжалась примерно полчаса. Потом Роберт извинился, поднялся с кресла и пошел к выходу из дома, сказав, что кто-то пришел. Спустя пять минут раздался его голос, зовущий меня, жену и Дункана.

Перед калиткой стояли четверо мужчин. Трое в алых аврорских мантиях, искоса поглядывающих на чуть прядающих каменными ушками собачек-охранников, и один, теряющийся на их фоне. В серой мантии, с совершенно неприметным невыразительным лицом, плохо различимым под глубоким капюшоном. «Ты с чем пожаловал, незваный, но предвиденный гость?» Да уж понятно, с чем, засекли-таки выброс.

— Господа заметили проведение ритуала высшей магии и теперь интересуются его причинами, — пояснил Роберт. — Как я уже сказал, мой сын стал наследником Фергюсонов из Рощи Фергюсонов. Дункан, позови Кодекс.

— А как?

— Просто попроси его вслух оказаться в твоих руках.

Мальчишка немного помялся, собрался с духом и громко крикнул:

— Кодекс!

Спустя мгновение разумный гримуар, словно пташка, вылетел из дома и плавно опустился к Дункану в подставленные ладони.

— Впечатляюще, — признал невыразимец. Протянутая было рука в серой перчатке отдернулась, стоило Кодексу угрожающе зашипеть возникшей на корешке пастью. — Позвольте поздравить вас, наследник Фергюсон, мистер Смит, миссис Смит. Мистер…?

— Снейп. Хальвдан Снейп.

— Понятно, — зажившая метка прекрасно послужила в качестве объяснения моего присутствия здесь. — Что ж, в таком случае не будем вас дальше беспокоить. Напомню лишь, что административные службы Визенгамота расположены на втором уровне министерства, настоятельно советую зайти и зарегистрироваться не позднее чем через два месяца. Всего наилучшего, господа, дама.

Сотрудник отдела Тайн ушел не оглядываясь, в отличие от авроров, смотревших на Дункана (и меня, чего уж скрывать) широко открытыми неверящими глазами. Их можно понять — обычные маги редко сталкиваются с пробуждением рода, событие это не рядовое. Примерно, как в подмосковном исхоженном лесу напороться на дикого зверя. Случается, но очень редко. Причем все такие случаи регистрируются невыразимцами, то-то старший не удивился и спокойно отреагировал на заявление Роберта, даже проверять ничего особо не стал. Знал все заранее, пришел с формальной проверкой.

— Сколько всего кандидатур предложил Кодекс? — спросил бывший наемник, снова усевшись в кресло.

— Пятерых. Двое отпали сразу, у одного Слуга Бездны в близкой родне, второй принадлежит к славному семейству Флетчеров, — в ответ на мой пассаж мужчина понимающе усмехнулся. — С третьим, магглорожденным, возни слишком много. Из оставшихся Дункан показался мне более подходящим.

— Почему?

— В вашей семье умеют желать и готовы добиваться желаемого, — несколько криво сформулировал я. — Для главы молодого, ничем не прославленного рода эти качества необходимы.

Роберт чуть кивнул. Да, старикам вроде Принцев, Малфоев, Блэков, Гринграссов нет необходимости кому-то что-то доказывать, сама их фамилия говорит за них. Даже ко мне, полукровке без связи с родом, относятся очень уважительно, едва слышат, кто у меня мать. Потому что история, потому что мощь родовых даров, остающихся в крови, потому что знания, пусть и переданные частично. Иное дело недавно появившиеся роды, у которых и магия, пока что, мала, если сравнивать с верхней планкой, и статуса в обществе нет.

Кстати, по поводу статуса. Проводя аналогии — довольно грубые, но за неимением других, используем эти — с феодальной системой обычных людей, раньше я был бастардом знатной дамы. Девушки из герцогского или даже королевского рода, скандально сбежавшей от родителей. Сейчас, приняв опекунство над наследником Фергюсонов, я стал кем-то вроде обычного дворянина без титула, то есть из мещан поднялся чуток вверх по социальной лестнице. Достижение? Формально, да. По отношению к роду Принц мое положение почти не изменилось, нулевые шансы, помноженные на два, все равно остаются нулем, разве что моим гипотетическим детям будет несколько проще предъявлять права на вхождение в род. Зато появился доступ к высшей магии, что само по себе важно.

Принадлежность к роду дает, в первую очередь, силу. Если рядового мага можно сравнить с батарейкой или, при должном везении, с аккумулятором, то связь с родовой магией — подключение к электросети. Сравнение не точное, потому что выдохнуться могут и те, и те, однако скорость восполнения силы отличается на порядок. Да, волшебник берет энергию из мира, только её ведь еще переработать под себя надо, пропустить через организм, чтобы использовать.

Вполне естественно, что чем могущественнее воздействие, тем больше сил оно требует. Высшие заклинания без внешней подпитки человеку не потянуть. Ритуалистика отчасти позволяет обойти это правило, но только отчасти, сложные обряды обязательно включают в себя призыв к магии, богам-демонам или вовсе непонятным сущностям.

— Я ведь тебе должен, — внезапно сказал Роберт. — Выкупную волю.

Точно, есть у магов такой обычай. Примерно из той же серии, что и долг жизни, только намного мягче и соблюдающийся менее строго, иногда вовсе не соблюдающийся. Некоторые вообще утверждают, что магии в нем нет, это просто правило хорошего тона. Грубо говоря, если тебе сделали серьезный подарок — отдарись. Хоть чем. Услугой, знаниями, другим подарком. Лучше, конечно, если ценность ответа примерно равна дару, но если нет возможности, то можно и что дешевле презентовать.

По обычаю выходит, Смиты мне действительно должны. Причем немало.

— Научи меня драться, — прежде, чем Роберт что-либо предложил, попросил я. — А то я кроме основных дуэльных стоек и десятка заклинаний не знаю ничего.

— Позаниматься с тобой дуэлингом? — поскреб бородку мужчина. — Ладно, почему бы и нет?

— Не дуэлингом, — поправил я. — Боем, скорее даже, умением выживать. Ты же почти тридцать лет наёмничал, последнюю войну застал, наверняка понимаешь разницу.

Роберт внезапно напрягся.

— В полные ученики не возьму.

— И не надо. Воинская стезя мне не интересна, просто есть определенный минимум, которым надо владеть. Учитывая уровень и качество моих знакомств…

Я пожал плечами, оставив фразу повисшей в воздухе. Да, простого знания дуэльного мастерства в переулках Лютного или, упаси Мерлин, в схватках с набирающими силу Пожирателями недостаточно. Не то, чтобы я собирался действовать силой, но гарантий, что драк удастся избежать, нет. Лучше подготовиться заранее.

Бывший боевой маг, насколько они бывают бывшими, расслабился и усмехнулся:

— Любишь влипать в истории, а?

— Просто хочу быть готовым к неожиданностям.

— Правильный подход! — рассмеялся Роберт. — Хорошо, пусть будет по-твоему! И не вздумай жаловаться — сам напросился!

К сожалению, в тот момент я не понял, что он имеет в виду. А потом стало поздно.

* * *

Мне предстояло еще одно трудное дело — разговор с родителями. Надо объявить о своем новом статусе глашатая и представителя Фергюсонов, успокоить мать, посоветоваться с отцом насчет желания жить отдельно. Надеюсь, обойдется без скандала, хотя вряд ли. Дети всегда остаются в глазах родителей маленькими агукающими комочками, которых следует защищать и не давать совать пальцы в розетки. И неважно, насколько ребенок умен, какая у него репутация, все равно он дурачок по умолчанию.

Идея бухнуть правду, с криком «поздравь меня, мама!» выложив на стол ладонь с потухшей меткой, после короткого рассмотрения отправилась в утиль. От сердечных приступов даже маги не застрахованы, да и неизвестно, каким именно предметом мама может поздравить. Лучше действовать мягко, издалека.

— Ты не сильно будешь занята в ближайшие дней десять?

У нас в семье сложилась традиция, по которой серьезные дела обсуждаются после ужина на кухне. Не знаю, чем объяснить, просто думается легче. И кстати — хотя считается, что мужики злые, пока голодные, на женщин это правило тоже распространяется.

— Смотря чего тебе нужно, — мать чуть шевельнула палочкой, отправляя новую стопку тарелок вытираться о полотенце. — Уезжать никуда не собираюсь, а что?

— Помоги мне с варкой вот этих зелий, — я передал список. — Желательно побыстрее.

Мама внимательно изучила листок. Выданный Смитом перечень необходимых зелий, написанный незнакомым бисерным почерком, занимал почти всю страницу и включал в себя различные укрепляющие, мышечные релаксанты, стимуляторы роста и мозговой деятельности, трансформационные, выравниватели магического потока и прочие, всего тридцать одно наименование. Большую часть Эйлин уже варила, я сам приносил ей заказы, оставшиеся считаются средним уровнем и сложностей с ними не возникнет.

— Серьезный клиент?

— Нет, это мне. Нашел человека, согласившегося потренировать меня в дуэлинге.

Мама мгновенно насторожилась, взгляд у нее стал пристальным.

— Такие зелья нельзя принимать без разрешения колдомедика.

— Все будет. Предварительное обследование на неделе пройду в Мунго, по его результатам специалист составит программу приема.

— Откуда ты найдешь специалиста? Обычный целитель тут не подойдет.

— Тренер найдет, точнее, уже нашел. Они раньше в одном отряде воевали, вот по старой дружбе тот и согласился.

— Наемник, что ли?

— Да, с Подковы.

— Буду надеяться, он знает, что делает, — слегка успокоилась Эйлин. — Много запросил?

— Я с ним уже расплатился.

— Так сколько?

— Мы обменялись услугами. Я помог Дункану Смиту стать наследником рода, а его отец научит меня сражаться.

В наступившей тишине было слышно, как мамина интуиция забила тревогу.

— Что-то мне нехорошо, — прозвучавшие в ее голосе нотки заставили отца отложить газету. — Повтори, ты сделал что?

Наученный горьким опытом, я выставил на стол флакон с успокоительным.

— Я, Голос Рода Фергюсон из Рощи Фергюсонов, избрал Дункана Смита наследником рода, — с руки слетает иллюзия, и на свету красуется свидетельствующая о выполнении долга отметина. — В качестве выкупной воли Роберт Смит согласился передать часть своих знаний.

За тот короткий миг, пока мама залпом выливала в себя успокоительное, Тобиас решил прояснить обстановку:

— Чего-то я не понял. — Он с удивлением смотрел на жену, вцепившуюся в мою руку и пристально рассматривающую ладонь. — О чем вообще речь?

— Наш сын — везучий идиот, — первой ответила мама. — Очень везучий.

На лице у нее было странное выражение. Смесь удивления, запоздалого страха, гордости, уважения, бешенства и много чего еще, вряд ли она сама смогла бы определить, чего именно. Казалось, она сама не знает, чего ей хочется больше — то ли ударить меня, то ли обнять.

— Ты хоть понимаешь, как рисковал!!!

— Тише! — я невольно поморщился. — Не надо кричать. Да, все понимаю, я изучил последствия не сдержанных клятв.

Начиная от простого сумасшествия и заканчивая вечной службой, и в жизни, и в смерти. Если стал сквибом — считай, повезло.

— Да в чем дело-то?! — тоже возвысил голос отец.

— Рассказывай! — потребовала Эйлин. — С самого начала!

Мысленно сделав пометку в следующий раз варить успокоительное более концентрированным, я поведал, как дошел до жизни такой. Хотел кратенько, но Тобиас слабо разбирался в специфических областях наследования магических способностей и пришлось сделать несколько отступлений. Причем, памятуя о его нелюбви колдовства, упор делать на социальных аспектах. Для начала объяснил структуру магического общества: в самом низу предатели крови, чуть повыше сквибы, затем магглорожденные маги, потом полукровки, далее безродные чистокровные и на самом верху родовые маги. Последние делятся на обычных Благородных и на Древнейших, имеющих в предках не менее семи колен родовых. Сделал уточнение, что полукровка, признанный родом и его магией, пользуется всеми правами и обязанностями чистокровного вне зависимости от статуса крови второго родителя, уточнил еще несколько нюансов. И только объяснив все это, перешел непосредственно к собственной истории. Очень вовремя перешел — раздраженная мать уже была готова прибить меня за медлительность.

Происходи дело в компьютерной игрушке, тот вечер здорово прокачал бы мне «Дипломатию».

Эйлин интересовали малейшие подробности, утаить от нее что-либо не представлялось возможным. Она вытянула полную, не отредактированную версию нашего с Севом турпохода по Шотландии трехгодичной давности, и судя по мстительно прищуренным глазам, мелкого ждут неприятности. Не забыть бы написать ему письмо с предупреждением. Внимательно выслушала долгую историю подготовки к проникновению в дом, причем попутно дала несколько дельных советов, делом подтвердив слухи о весьма разносторонней подготовке девиц из старых семей. Сидела с каменным лицом, пока я подробно рассказывал, как именно взламывал защиту поместья, усыплял стража, рылся в комнатах и искал Кодекс.

Не успокоилась, пока не заставила меня показать воспоминания о встрече с Кодексом и заключении договора.

Подробности поиска сведений о Фергюсонах из Рощи Фергюсонов и встречах с семьями кандидатов она слушала уже без внутреннего напряжения. Мама не успокоилась и не успокоится еще долго, однако долгий рассказ, поведанный тихим, спокойным голосом, сумел убедить мать — ее талантливый сын все сделал правильно. То есть неправильно, конечно, лучше бы он вообще никуда не лез! Тем не менее, мое решение не было импульсивной глупостью ребенка, это решение взрослого человека, что мать поняла.

Мой выбор она одобрила.

— С Аткинсами тебе, конечно, было бы попроще, — признала Эйлин. — Такие в авантюры не полезут. Только неискренне сделанный выбор Кодекс может не засчитать, а за эгоизм — наказать.

— Я примерно так и рассуждал.

— Ладно, будем считать, обошлось, — нехотя согласилась мама, и тут же добавила. — Имей в виду: я все равно считаю, что ты слишком сильно рисковал! Тобиас! Почему ты молчишь?!

Отца, как выяснилось, волновали совершенно иные вещи.

— Ты все еще Снейп?

Вопроса я сначала не понял. Потом, когда дошло, обиделся.

— Конечно!

— Пусть делает, что хочет, — вынесенный вердикт маму возмутил, поэтому Тобиас счел нужным ответить более расширенно. — Парень взрослый, явно знает, что делает. У министерских к нему претензий нет, Смиты эти вроде люди нормальные, голову Халь во время своих приключений не потерял. Даже в прибытке остался, насколько я понимаю.

— Он должен был нам все сразу рассказать!

— Угу, чтоб ты успокоительное литрами пила. Не волнуйся, в следующий раз точно расскажет.

Я сделал честное лицо и усиленно закивал. Кажется, мне не поверили.

* * *

Поместье Роберту понравилось. Главный дом сохранился хорошо, состояние хозяйственных построек мужчину не волновало, их, если что, можно подновить за небольшие деньги. Или даже заново построить. Еще он высоко оценил содержимое оружейки, сказав, что далеко не все экземпляры являются ширпотребом, серьезные вещи тоже есть. Наверняка в поместье найдется еще много всего интересного, но мы не стали задерживаться — несмотря на мое сопровождение, духа-охранника присутствие Роберта нервировало. До тех пор, пока Дункан не примет главенство и не введет семью в род, его отец останется для охранных чар дальним-дальним родственником без каких-либо прав.

Министерство навестили, заполнили нужные бумаги, потом с документами и Кодексом посетили Геральдическую Палату, где подтвердили смену статуса рода на Благородный. Бюрократы отожрали у нас целый день, в гудящей голове нет-нет, да всплывала мысль о собственном поверенном. Возможно, когда-нибудь, если необходимость посещения чинуш станет частой…

На фоне министерских клерков гоблины просто блистали. Мы явились в Гринготтс, сообщили мастеру Богану об изменениях, прошли проверку на рунном круге, расписались кровью в двух документах, распорядились насчет разблокированного сейфа и ушли свободные, потратив на все два часа. Наличие Кодекса, конечно, разом сняло многие вопросы, но все равно — потрясающая оперативность, особенно учитывая, что попутно Клещерук объяснял нам принципы работы банка в маггловском мире. Гоблины, оказывается, не имели права напрямую контактировать с обычными людьми из опасения нарушить Статут, поэтому создали промежуточную фирму и прогоняли деньги через нее. Большинство персонала этой конторы состояло из магглорожденных волшебников или разбирающихся в реалиях простецов сквибов.

Пришедший от Сева ответ на мое письмо-предупреждение особых эмоций не содержал. За хогвартскими буднями мелкий успел подзабыть впечатления от «жутко таинственного поместья на краю земли», тем более что я заинтриговал его обещанием на каникулах показать нечто интересное. Парню пора познакомиться с той магией, которую в школе не преподают, о которой там даже не говорят. Речь не о чернухе, просто именно с одиннадцати в семьях магов начинают обучать окклюменции, анимагии, ритуалистике, вхождению в тонкий мир, общению с духами и различным малоизвестным дисциплинам. Так что если мелочь рассчитывает прокататься лето на велике и поплевывать в потолок, лишь под конец каникул взявшись за домашку, то его ждет глубокое разочарование.

Правда, в этот раз встречать его на вокзале, скорее всего, будет мать. По словам Роберта, следующие два месяца я буду очень и очень занят.