Первоисточник (гет)

Получившее волшебную оплеуху тело мгновенно одеревенело, но способности воспринимать происходящее не утратило. Судя по цвету увиденной вспышки, задумкой нападающего был простой и надежный Ступефай, а судя по получившемуся эффекту — задумка явно удалась не полностью. Если, конечно, это и в самом деле был Ступефай.

Лица нападавшего разглядеть не удалось — плохое зрение в сочетании с ночной темнотой делали эту задачу практически невыполнимой. Но если судить по росту и комплекции, то это был кто-то из сверстников.

Пока все эти мысли проносились в голове, не скованное вражеским проклятьем тело спешило к месту действия. Пожалуй, та ее часть, что с переменным успехом радовала другую попытками смотреть на жизнь веселей, сочла бы весьма удачным тот факт, что девочки в спальню к мальчикам проникать могли беспрепятственно. Чтобы вмешаться в планы врага, достаточно просто подняться по лестнице, не ломая голову вопросом, как именно это нужно делать.

Пока она преодолевала разделяющее ее тела расстояние, нападавший тоже не стоял на месте. Подростковая фигура пропала из поля зрения обездвиженного тела. Послышался звук открываемого окна, сопровожденный вспышкой Люмоса, высветившей Дина Томаса, стоявшего в нескольких шагах от кровати Гарри.

— Я все сделал, — раздавшийся голос Симуса Финнигана был ровен и безэмоционален.

Донесшийся снаружи ответ разобрать не удалось.

— Сейчас, — а вот стоявший у окна Финниган, похоже, расслышал все хорошо.

Внутри врагов как минимум двое и просто так врываться не стоит. А вот если добавить невидимости — это уже гораздо лучше…

Вернувшийся к кровати Финниган, любезно продолжавший освещать обстановку зажженным Люмосом, замер статуей, отбросив в сторону одеяло и не увидев под ним ничего. Невидимое тело, будучи парализованным, все еще лежало на прежнем месте, отчетливо продавливая матрас и подушку, но, похоже, попытка связать увиденное с местоположением искомого Гарри Поттера вызвала глубокий ступор.

— Чего копаетесь? Тащите Поттера! — донесся недовольный окрик со стороны окна.

— Его здесь нет, — на сей раз голос подал Томас.

Его напарник при этом продолжал неподвижно стоять на месте, тупо таращась на кровать.

Неизвестный снаружи парой емких выражений поделился с миром своим мнением о «мелких кретинах».

После использованного Дезиллюминационного заклинания, на сей раз осознанно и целенаправленно укрывшего оба тела одновременно, пришла запоздалая мысль, что данной особенностью можно было воспользоваться, дабы развеять обездвиживающее заклятье Финитой, передав ее от свободного тела. Но сейчас лучше уже с этим повременить, чтобы не отменить заодно и невидимость, так удачно вызвавшую замешательство у противников, явно кем-то околдованных, что весьма плачевно сказалось на их умственных способностях.

— Говори, что ты видишь перед собой… — совладав с эмоциями, неизвестный начал выдавать инструкции условно-добровольным помощникам.

— Ступефай! — открывший было для ответа рот Финниган получил удар в бок и, отлетев в сторону, мешком рухнул на пол.

Его сиявшая Люмосом палочка сразу же потухла. В комнате мгновенно воцарилась тьма, совершенно непроглядная для глаз, успевших привыкнуть к освещению, пусть и не самому яркому.

Привычка, наработанная во время поединков с обожавшим подобные трюки волшебником, взяла свое в виде нескольких шагов в сторону от дверного проема — если противники вздумают ударить вслепую туда, где видели ее в последний раз, их затея заранее будет обречена на провал. Тех мгновений, что отделили распахнувший дверь пинок от «выключения» света, вполне хватило для оценки расстановки сил. За команду противников играли все жильцы мужской спальни пятикурсников, за исключением него самого и только что удаленного из игры Финнигана. Капитаном этой команды, судя по всему, была фигура за окном, как следует разглядеть которую из-за темного времени суток было невозможно. И вот его, в случае чего, можно бить и Авадой…

Но для начала лучше позаботиться о себе, осуществив пришедшую на ум идею о передаче заклинания от тела к телу. Пусть сейчас они и находятся совсем рядом, но посреди спальни очень неудачно стояли Рон с Невиллом, перекрывая путь заклинанию при использовании того традиционным способом.

Сосредоточиться, сделать нужный жест… Получилось — вернувшее себе подвижность тело означало вернувшуюся возможность действовать в полную силу. Прав был Муди, когда учил чемпионов турнира невербальному колдовству, натаскивая их именно на уверенное овладение чарами отмены…

— Валите ее и тащите Поттера, живо! — раздался новый окрик сориентировавшегося в изменившейся ситуации волшебника.

Перекатившись из кровати вбок, он упал на пол и тем же способом ушел еще немного в сторону, одновременно выставляя щит стоявшей на ногах частью. Предосторожность оказалась излишней — брошенные заклинания пролетели мимо, направленные туда, где ее уже не было и ушли в дверной проем. Но тех мгновений, пока они освещали собой комнату, хватило, чтобы ее увидеть, и новые лучи ударили уже точно по щиту.

Вот только было этих лучей уже не три, а два, поскольку он сам тоже не бездействовал, нейтрализовав стоявшего ближе всех Томаса. Раз неизвестный по каким-то причинам не спешит поддержать вынужденных союзников магией, ограничиваясь лишь раздачей приказов, то лучше избавиться сначала от активно колдующих врагов, пока они не получили приказа перейти к проклятьям, способным преодолеть Протего.

— Да сзади вас, придурки!

Отскок в сторону стоявшим ближе к окну телом, едва только неизвестный вновь начал подавать голос. Пусть произнесенная им фраза оказалась новым приказом, а не словами проклятья, лучше было перестраховаться. На другой стороне данный маневр не потребовался — Рон и Невилл по-прежнему стояли посреди комнаты, тупо долбя щит неспособными пробить его заклятьями, но теперь это было неудачным уже для их командира.

Еще одна оглушалка в спину, и Рон остался в гордом одиночестве, но этот факт ничуть не поколебал его решимости продолжать попытки выполнить последний полученный приказ.

— К Мордреду все… — донесся удаляющийся голос.

И еще один взмах палочкой, положивший на пол последнего противника внутри спальни.

БУМММ!

А это напомнил о себе оставшийся снаружи. Однако, страшный грохот, перебудивший всю башню, так и остался единственным достигнутым им результатом.

* * *

Сколь безрезультатным оказалось отбитое нападение, столь же успешными оказались многие другие. Незапланированные пробуждения из-за визита названных гостей случились этой ночью по всей стране.

Вставшие на тропу войны оборотни сворачивать с выбранного пути не собирались, и в предельно простой и доходчивой форме опровергли начавшие недавно появляться заявления министерства на тему эффективности принятых мер по повышению безопасности, из-за которых подлые темные твари трусливо прячутся, поджав хвосты, и не смеют показываться на свет.

Оказалось, смеют, да еще как. Правда, свет, на который они показались, был не ярким солнечным, а всего лишь лунным, но эта недоработка с декорациями была с лихвой компенсирована масштабами всей постановки в целом.

В отличие от предыдущих выступлений, на сей раз они не стали всем скопом наваливаться на один крупный и значимый для волшебного мира объект. Вместо этого, разделившись на небольшие группы, они волной прошлись по всей стране, атакуя самих волшебников в их жилищах. Пусть сделать все одновременно им не позволяла недостаточная для такого количества целей численность, но расстояния в пределах одной страны проблемой в волшебном мире никогда не были, что позволяло одной группе нападавших последовательно пройтись по нескольким целям с минимальными задержками.

К счастью, успех им сопутствовал не везде. Местами им не везло напороться на кого-то вроде Аластора Муди, уже давно ожидавшего чего-то подобного и заранее подготовившего оборону. Местами им не везло напороться на кого-то вроде Сириуса Блэка, чьи заботливые предки оставили своим потомкам очень прочные стены. Местами предполагаемая жертва нападения оказывалась не робкого десятка и сумела продержаться достаточное для подхода помощи время.

Группы авроров полночи метались по стране, с переменным успехом помогая отбивать все новые и новые нападения. К сожалению, им тоже далеко не везде сопутствовал успех.

Самые первые атаки были самыми внезапными и их жертвы могли рассчитывать лишь на себя. Большинству отбиться не удалось. Даже потом, когда уже было ясно, что масштабы происходящего вполне позволяют назвать его началом войны, и все имеющиеся у министерства средства по обнаружению колдовства были брошены поиск мест, где идут бои, успевать удавалось не всегда.

Оборотни в ночь полнолуния в качестве оружия использовали вовсе не волшебные палочки. Пусть действовали они не в одиночку, а при поддержке других волшебников, являвшихся, очевидно, освобожденными в ходе налета на Азкабан преступниками, засечь их заранее было попросту невозможно. Ведь если где-то начинала активно твориться магия, это означало, цель нападения уже сражается с атакующими, и неизвестно, сколько еще ей удастся продержаться. В то же время, в целом ряде случаев пойманные врасплох волшебники попросту не успевали ничего сообразить и, даже не взяв в руки палочку, были разорваны сорвавшимися с цепи оборотнями.

Число жертв было огромным по меркам волшебного мира, численность населения которого не шла ни в какое сравнение с миром магглов. Несколько десятков погибших волшебников — такого не случалось даже во время последней войны. Конечно, общее число жертв тогда было большим, но чтобы столько и всего за одну ночь… Тот-Кого-Нельзя-Называть предпочитал насаждать страх постепенно, делая одиночные кинжальные выпады, не оставляющие жертвам никакой надежды на спасение. Оборотни же обрушились тяжелой дубиной, нанося тяжелейшие удары, от которых некоторым из жертв удалось увернуться, но столь же смертельные для всех остальных.

Работники различных отделов министерства, члены Визенгамота, рядовые волшебники — вкусившие крови звери не делали различий, кто причастен, а кто нет, к имевшимся у них бедам. Для них виноваты были все волшебники без исключения, независимо от возраста, пола и социального положения.

Жертвы были и среди Ордена Феникса, воссозданного Аластором Муди в последние месяцы. Доля выживших среди подвергшихся нападениям членов ордена была относительно высокой, поскольку они знали о возвращении старого врага и готовились к борьбе, в том числе и вооруженной, но в достаточной степени готовы, как оказалось, были не все. Муди, не желавший ждать милостей, поднял по тревоге всех, до кого смог дотянуться, но, как и официальные силы, не везде успевал вовремя.

В Хогвартсе, если не считать происшествия в гриффиндорской башне, эта ночь прошла достаточно тихо. Конечно, случившееся там было из ряда вон выходящим событием, но на общем фоне, особенно при сравнении последствий, все было более чем благополучно.

Вообще, о масштабах случившегося ночью в замке узнали только под утро — почему-то известить и предупредить школу о происходящем никто не попытался, даже получив известие о нападении. Принявший экстренный каминный вызов работник министерства лишь торопливо поинтересовался о наличии жертв и, получив отрицательный ответ, попросил камин не занимать и звать на помощь, только если на школу снова нападут.

Утром, вместо обычного выпуска газеты обитатели замка получили послания, суть которых сводилась к настоятельной рекомендации на улицу не выходить, держать связь с друзьями и родственниками, о любом подозрительном шорохе немедленно сообщать в министерство. Причины всего этого были вкратце изложены в самом конце.

Некоторые из учеников в эту ночь потеряли своих родных. Некоторые остались круглыми сиротами. Некоторые в тот же день покинули школу — перепуганные родители забрали их под защиту родных стен, несмотря на все уговоры директора оставить их в замке. Как-никак, самое безопасное место в стране, лишний раз подтвердившее свой статус тем фактом, что никто из учеников в эту страшную ночь не пострадал. Но на откровенно паникующих волшебников никакие аргументы не действовали.

Гарри и Гермиона замок тоже покинули, но совсем ненадолго. Желавший как можно тщательнее во всем разобраться Муди созвал всех «своих», включив в этот список в том числе и тех, кто только знал о возрождении Ордена Феникса, но не принимал активного участия в его деятельности, как, например, Сириус. «Детишки» же участие в экстренном «заседании» приняли, как, во-первых, непосредственные участники ночных событий, способные добавить фактов к общей картине, так и, во-вторых, из-за того, что основная причина воссоздания организации касалась их напрямую. Муди нисколько не сомневался, что действуют оборотни отнюдь не сами по себе, и был абсолютно уверен, что и новая их атака случилась вовсе не просто так.

По ходу обмена впечатлениями старый параноик мрачнел все больше и больше. Его и без того нельзя было назвать человеком жизнерадостным и беззаботным, но тут он значительно превзошел свой обычный настрой.

Общая картина была нерадостной, насколько это определение вообще можно было использовать в отношении столь большого числа жертв. Но повидавшему многое экс-аврору гораздо больше количества не нравилось качество.

Произошедшая два с небольшим года назад смерть Альбуса Дамблдора не могла не вызвать существенных изменений расстановки сил, сложившихся в министерстве и Визенгамоте. К настоящему моменту активная дележка внезапно ставших бесхозными политических ресурсов уже прекратилась, и новый баланс был успешно достигнут. Часть бывших активных сторонников Дамблдора сплотилась вокруг нового лидера, часть — разбежалась по другим «кружкам по интересам». В итоге, ни у одной из имевшихся групп не имелось подавляющего превосходства над другими. Господин министр магии в этой обстановке чувствовал себя просто прекрасно — уж чему-чему, а держаться за свое кресло он научился отлично, и теперь, когда не стало Дамблдора, влияния которого легко хватило бы для избавления от Фаджа, чего последний боялся всегда, жизнь стала и вовсе хороша.

Вот только в последние месяцы начали намечаться тревожные тенденции. Разошедшиеся сторонники радикальных мер по борьбе с темными тварями набирали все больше и больше союзников. Прежняя преданная соратница, мадам Амбридж, самолично устроенная пусть и не главную вершину, но очень близко к ней, чьи действия находили горячую поддержку непрерывно разрастающегося блока радикалов, все чаще и чаще расходилась во мнениях со своим покровителем.

До Фаджа, похоже, пусть и не без подсказок умных людей, но начало доходить, к каким результатам может привести нынешняя политика министерства. Что к оборотням такими темпами могут вскоре присоединиться и другие «существа с человекоподобным разумом», статус которых в любой момент может смениться на «темных тварей». На самих притесняемых новыми законами Фаджу было, конечно, наплевать, но вот становиться министром, правление которого ознаменуется кровопролитной войной внутри страны, ему не хотелось категорически. Главным образом потому, что министром он, после этого, скорее всего, быть перестанет.

Стоило ли говорить, что все те, кто некогда пострадал от Империусов Темного Лорда, входили в число радикалов, ратовавших за дальнейшее ужесточение законов? Законов, прямо-таки толкавших оборотней и всех прочих в руки Волдеморта, обещавшего расправиться со всеми «угнетателями».

Орден Феникса, помимо прочего, занимался и противодействием новому законотворчеству. Пусть лидера организации и воротило от «возни в этом гадючнике», но Муди признавал, что бороться с вернувшимся Темным Лордом нужно по всем направлениям, а не только размахивая волшебными палочками. По его мнению, именно благодаря этим усилиям у «придурка Фаджа» начали открываться глаза и начали прослеживаться попытки ослабить натянутые поводья.

В целом, внутренняя политическая ситуация была относительно стабильной с наметившимися тенденциями если и не вернуть к спокойной жизни оборотней, то хотя бы не дать последовать по их пути тем же вампирам. Так было до трагической ночи.

Случайно или нет, нападения были успешны, как правило, именно там, где целью было жилище волшебника, не оказывающего поддержки выгодной Волдеморту политике. В ряде случаев, там, где удалось достаточно подробно установить обстоятельства атак, различался даже сам их характер.

Так, например, группа, пытавшаяся посетить роскошное жилище Люциуса Малфоя, состоявшая из целых двух оборотней в сопровождении обеспечивающего аппарацию волшебника, ткнулась разок в калитку на входе и, не сумев ее открыть, отступила, дабы попытать счастья где-нибудь еще. В то же время, разгромившая дом Эфиаса Дожа делегация состояла сплошь из бывших сидельцев Азкабана, числом под дюжину.

На места работы таких усиленных групп ни разу не удалось прибыть вовремя, чтобы успеть помочь жертвам их атак. Ровно как и не удалось убить или захватить кого-нибудь из них. Как показали итоги нескольких коротких стычек с отступающими нападавшими, все они были экипированы уже знакомой одеждой из шкуры василиска, значительно осложнявшей попытки причинить им хоть какой-нибудь вред. Кроме того, в каждой такой группе обязательно имелся некто, кто в плане волшебства на голову превосходил всех остальных. Его проклятия легко проламывали щиты, а собственная защита не пробивались ни чем. Лишь тот факт, что этот силач, как правило, прикрывал отход своих союзников, а не занимался истреблением врагов, позволил обойтись без огромных жертв во время таких стычек.

Очень все это было похоже на бой со слугами Темного Лорда при освобождении Гарри и Гермионы из особняка Малфоев. Там тоже один из врагов внезапно продемонстрировал силу, которой ранее у него не наблюдалось. Даже змея, обвивавшая тело ненормально сильного волшебника, присутствовала.

В общем, случайно или нет, но по итогам ночи значительно сократилось число именно тех членов Визенгамота и работников министерства, кто прямо или косвенно действовал в согласии с интересами Ордена Феникса. Противостоявшая им группировка радикалов тоже не досчиталась некоторых участников, но общий политический баланс сильно сместился в ее сторону.

В такие «случайности» матерый параноик Муди поверить не мог в принципе. Да и другие, более доверчивые и внушаемые участники собрания тоже испытывали определенные сомнения.

Что же касалось нападения на Хогвартс, а именно, на мирно спавшего в своей кровати Гарри Поттера, то как-то уж сильно оно выбивалось из общего ряда. Нет, жаловаться на это несоответствие никто не собирался, наоборот, все очень даже были рады, что дети проявили себя выше всяких похвал, сумев отбиться самостоятельно от численно превосходящего противника… Муди даже похвалил включение друг друга в адресаты своих сигнальных чар, выслушав объяснение, придуманное Гермионой для непосвященных в их секрет.

Но, тем не менее, свои странности в этой попытке похищения были. Прежде всего, это было именно похищение — если бы Гарри хотели убить, то сразу бы и попытались это сделать, не заморачиваясь обездвиживающими заклинаниями. Да и прозвучавший приказ «тащить Поттера» тоже весьма однозначно говорил об имевшихся намерениях. В целом, по словам Муди, задумка была хороша — «если бы не вмешалась Грейнджер, то сейчас, Поттер, ты бы разговаривал не с нами». То есть, не окажись Гарри одной из частей ходячей магической аномалии, план неизвестного похитителя, явно действовавшего в интересах гораздо более известной личности, был бы вполне успешен.

Однако, как только этот план испытал столкновение с реальностью, сразу открылся истинный уровень его проработки и реализации.

Тот факт, что неизвестный никак не пытался помочь своим подручным в начавшемся бою объяснялся весьма просто: титул самого безопасного места страны школа получила все-таки не просто так. Была ли подобная защита предусмотрена в изначальной задумке основателей или же дополнительно постарался кто-то из поздних директоров, включая нынешнюю, но просто так взять и ворваться в замок, похитив кого-то из учеников, было нельзя. Оставшийся неизвестным волшебник об этом явно знал и даже нашел способ обхода. Именно обхода, а не взлома. Потому он даже и не пытался доставать свою волшебную палочку — заклинаний снаружи замок попросту бы не пропустил. Даже «рекрутировал» своих союзников он явно не лично. Возможности врагов Муди знал прекрасно и никто из них не мог наколдовать столь бездарный Империус, что его жертвы превращались в тупых болванчиков, способных лишь на буквальное исполнение прямых приказов. Кроме, разве что, старших Кребба и Гойла, но те не смогли бы и план такой придумать… Так что, с высокой вероятностью, с жителями одной с Гарри спальни поработал такой же школьник, скорее всего, по поручению родителя. Непонятно было, правда, почему нельзя было воспользоваться Империусом для подчинения самого Гарри и просто приказать сдаться, кому нужно, но, видимо, простые и логичные пути были противны природе некоторых волшебников.

В общем, попытка похищения Гарри Поттера, скорее всего, была самодеятельностью одного из слуг Волдеморта, надеявшегося таким способом заслужить расположение хозяина. С остальными атаками эта акция сильно не вязалась и, видимо, была исполнена просто «под шумок».

Результаты всего остального четко показывали цель всей этой ночи: устранить работников министерства магии и членов Визенгамота, мешающих исполнению нужной Темному Лорду политики. И руководителю Ордена Феникса больше всего не нравилось именно то, что если это действительно было так, то нападавшие вполне добились своего.

После подведения этого итога Гарри оказался огорошен известием, что именно он может помочь хоть как-то исправить сложившийся перекос политических сил. Пусть он сам ничем таким не интересовался, но, как оказалось это не значило, что политика не может заинтересоваться им.

Оказывается, господин министр магии, с которым «удалось перекинуться парой слов», тоже не на шутку встревожен случившимся дисбалансом. Прежде всего, потому, что теперь скинуть его с занимаемой должности стало гораздо проще, если таковое желание возникнет у кого-то из оставшейся в большинстве группировке.

И как бы ни кривился Муди при этих словах, но ему пришлось согласиться со своими советчиками, что именно сейчас «этого придурка» можно было бы склонить на свою сторону, благо тот тоже осознает необходимость найти себе союзников. Использование министра магии могло бы значительно облегчить противостояние на политическом уровне и кое-как скомпенсировать последствия полученного удара. Собственно, именно поэтому кто-то и вспомнил о ранее не разыгранной карте Мальчика-Который-Выжил. Фадж будет рад любому способу укрепить свои позиции, и возможно, именно предложенная ему возможность показать, что сам Гарри Поттер выступает за него, склонит чашу весов в нужную для Ордена Феникса сторону.

Сколь бы плохое впечатление ни оставил о себе «многоуважаемый» министр, но впечатление о Волдеморте было гораздо худшим. Под настоятельными взглядами взрослых Гарри обещал обдумать их просьбу-требование, но, похоже, на своем уровне вопрос уже был решен без него, и встретиться с господином министром придется в любом случае. Как бы ни хотелось заниматься чем-то подобным.

* * *

Еще одно собрание, в гораздо более скромном составе, прошло при участии все также прятавшегося под капюшоном сотрудника Отдела Тайн, поговорить с которым очень хотелось лидеру Ордена Феникса.

Аластору Муди очень не понравилась сила, которую в ходе ночных сражений каждый раз демонстрировал один из врагов, и которую он уже наблюдал ранее. И еще больше ему не нравились сделанные на этот счет выводы. И поскольку Отдел Тайн обещал оказывать поддержку имеющейся информацией, Муди очень хотел узнать способ противодействия.

Волдеморт уже демонстрировал возможность делать других волшебников одержимыми собой и, управляя ими напрямую, использовать в чужом теле свою собственную волшебную мощь. При этом на примере Гилдероя Локхарта было видно, что личная встреча для такого совсем не обязательна, вполне достаточно хоркрукса.

Судя по всему, одним из своих хоркруксов Волдеморт сделал самую обыкновенную змею. Ту самую, что неизменно обвивала собой каждого из нетипично сильных его слуг, позволяя брать его под контроль и, по сути, лично участвовать в сражении, не рискуя при этом собой.

Сотрудник Отдела Тайн противоречий в этой теории не увидел, подтвердив, что создание хоркрукса из живого существа принципиально вполне возможно. Разве что, сама идея сделать залог бессмертия из объекта с крайне ограниченным сроком жизни выглядит через чур оригинально. Правда, учитывая, что число таких залогов сильно больше единицы, можно и соригинальничать, но все же…

Грэй гораздо больше заинтересовался тем фактом, что «мистер Риддл» участвовал сражениях опосредованно, а не самолично. Учитывая его хоркруксы, он в любом случае мог не особо опасаться как-то пострадать в бою, но тем, не менее, предпочел рисковать не основным своим вместилищем, а одним из гарантов своего бессмертия. Может быть, он попросту не успел обзавестись новым телом? Если так, для немедленного его уничтожения воспользоваться разработанным оружием можно прямо сейчас — любой объект, являющийся вместилищем его части будет сразу же уничтожен, включая и одержимого слугу. Вот только есть вероятность, что собственное тело у него все-таки есть, а в нападениях он его не использовал опасаясь случайного раскрытия и официального признания своего возвращения. Ведь действует же он до сих пор, оставаясь в тени — значит, хочет оставаться там и впредь.

Правда, не исключено, что собственное тело Риддла, пока он изволит пребывать в ком-то из своих слуг, тоже может оказаться подходящей целью для созданного заклинания... Но не факт, что это действительно так. Отдел Тайн в лице Грэя обещал «серьезно подумать» над этим вопросом, но немедленного ответа дать не смог, вызвав недовольно-презрительный взгляд Муди.