l. Справедливый (гет)

Сьюзен бросили в темницу, что была под землей; её можно было найти, если спуститься по темной лестнице. Почему-то самых ценных заключенных всегда оставляют именно в таких местах. Королева уже несколько часов не могла найти себе место. В голове у нее звенело: «а этого ко мне в кабинет, на перевоспитание».

В голову Великодушной королеве приходили самые разные мысли, а воображение рисовало самые смелые картины.

А если что-то случится? А если его убьют?

— Таш, ну как можно быть такой бессердечной?! — сама с собой говорила Сьюзен, нервно ходя от стены к стене. — Я столько всего ему наговорила! На самом деле я же так не думаю, ну почему, ну почему, я постоянно к нему так несправедлива? Я боюсь за него, но это не великодушие… Это другое чувство… Это… Как можно быть такой черствой?! — Сьюзен с размаху ударила кулаком об стену, из-за чего у нее начало сводить костяшки, но ей было всё равно. — А вдруг я больше никогда его не увижу?! Нет, он сильный, с ним всё будет хорошо, только пусть он, пожалуйста, молчит!

Сьюзен показалось, что она приглушенно слышит его крики откуда-то сверху, они становились то громче, то тише, но когда они замолкли, королева обняла себя за плечи. Он молчит, потому что его перестали мучить, или потому что он мертв?..

Сьюзен расплакалась от одной только мысли, что она может больше никогда его не увидеть, не заговорить с ним, не почувствовать его касания, не сходить в лес, не поцеловать его… О Аслан, ну почему она раньше была такой слепой? Он давно заслужил прощения, но её гордость не позволяла сделать шаг к примирению, а он даже и не надеялся на это. А сейчас она может потерять его. Навсегда.

Внезапно факел скупо осветил каменные стены, и послышались шаги. Сьюзен тут же бросилась к решетке и внимательно посмотрела на разбойника.

— Где Джейсон?! — воскликнула она сразу же, немного напугав вошедшего.

— Боюсь, он больше не придет к тебе, — пожал плечами разбойник, поняв, что ему больше ничего не угрожает. — Видишь ли, его отправили на «перевоспитание», а его не все выдерживают. Мы редко кого-то подвергаем такой участи, но больше из половины тех, кто всё-таки испытывает эту систему на себе, просто умирает или просит о смерти. Некоторые вступают в наши ряды.

— Что это значит?.. Что с ним хотят сделать? — сердце Сьюзен замерло от услышанного, она зажала рот ладонью, а её грудь нервно вздымалась. Криков Джейсона больше не было слышно, не значит ли это, что?..

— Тут три варианта, в зависимости от того, что человек сделал, — всё так же беззаботно отвечал разбойник. — Либо оставляют на три дня без еды и воды, либо оставляют в холодной камере, специально заснеженной, опять же на трое суток. А самая высшая форма наказания… Да, скорее всего это с твоим Джейсоном и сделали.

— Что?!

— Вырезают имена и названия.

— Что это значит?! Что значит вырезают имена?

Разбойник снова беззаботно пожал плечами и поспешил удалиться, пока Сьюзен, не могшая стоять на ногах, опустилась коленями на пол, руками скользя вниз по решетке. Она не могла понять, что именно с ним хотят сделать… А неизвестность — хуже всего. Оставалось надеяться, что он выдержит.

* * *

Еще через несколько часов обессиленную Сьюзен доставили в тот же каменный зал, в котором она пробовала сопротивляться разбойникам. Её глаза зажмурились от яркого света, потому что зрение уже привыкло к кромешной темноте тюрьмы. Казалось, что она провела там полжизни.

— У меня есть к тебе предложение, крошка, — начал Эрнест. — Видишь ли, ты мне очень сильно понравилась. Красивая, умная, смелая, строптивая… Ты очень привлекательна. И я хочу, чтобы ты стала моей… — он явно подбирал верное слово. — Наложницей.

— Да пошел ты! — Сьюзен была возмущена подобным обращением. Как ему вообще могло в голову прийти, что она когда-то сможет опуститься столь низко?!

— Подумай, Колдунья всё ровно убьет вас всех, а меня она любит. И оставит тебя в живых и, возможно, даже кого-то из твоей семьи.

— Где Джейсон? — будто не слыша, потребовала ответа Великодушная королева. — Мне не интересны твои предложения! Я хочу видеть Джейсона.

— Тьфу! Да что ты всё заладила — где Джейсон, где Джейсон? Ему всё равно не жить, даже если он сейчас выпутается. Ты лучше подумай над моим предложением. Ты будешь в безопасности, тебя пощадят…

— Да я лучше умру! — выплюнула Сьюзен.

— Ну тогда… Ты точно больше не увидишь своего Джейсона, — немало разозлившись, пробурчал Эрнест.

* * *

— Они больные, что ли?! — воскликнул Юстас, когда они с Каспианом и Стефани подошли к границе с Тархистаном.

— А что тебя не устраивает? — повел бровью вверх Каспиан.

— Да кто так делает?! Я только что вышел с зимнего леса, а здесь пустыня! Чертова пустыня! Как мне подстраивать свой организм на настолько резкую смену климата?!

— Зато больше мерзнуть не будешь, — пожала плечами Стефани.

— Да и у нас более существенная проблема, чем погода, — Каспиан сурово посмотрел вдаль. — Например, целый гарнизон солдат неподалеку.

— Ну как всегда. Никому не надо заботиться о таких «мелочах», — на последнее слово Вред сделал особое ударение.

— Всё, всё, спокойно. Молодец, что об этом заботишься, но нам и правда нужно подумать, что делать с гарнизоном, — Эванс на несколько секунд задумалась.

— А где вообще этот твой артефакт?

— Я и сама не знаю, если честно. Но нам нужно это выяснить. В книгах было написано что-то про север, а значит — это точно где-то рядом с Нарнией. Это однозначно. Нам нужно узнать про местные колодцы и параметры граничной линии…

— Длину, — поправил Юстас.

— Хорошо, хорошо, — Стефани напряглась. — Знаете, я знаю, к кому нам обратиться…

— К кому же? — спросили в один голос оба компаньона.

— Есть один старый знакомый. Пойдемте, скорее!

* * *

Внутри лесной хижины, довольно маленького размера, раздался оглушительный стук. Его обитатели тут же замерли. С большой опаской и замирающим сердцем старый друг Стефани и Эдмунда, лис Брук, навострил когти, а его жена взяла в лапы сковородку. Но, открыв дверь, они обрадовались.

Брук тотчас узнал Эванс и крепко мохнатыми лапками обнял её. А его жена разрыдалась. Все уже знали о смерти Справедливого короля. Супруги отвесили поклон Каспиану и пригласили на, как они выразились, скромное угощение. Хотя, после не очень хорошо прожаренного дикого мяса и сухих морозостойких ягод, любая домашняя и хорошо приготовленная еда будет в радость.

— Милая, мы очень сочувствуем тебе. Мы знаем, что вы с королем Эдмундом, были, как бы это сказать, парой. Нарния… Куда же теперь денется её свобода?

— Эдмунда еще можно спасти, — Стефани не хотела слышать никаких сочувствий, она не хотела верить в то, что Эдмунд не вернется.

— Как?! — мигом воскликнули лисы.

— А здесь нам нужна ваша помощь…

* * *

Сьюзен насильно привели куда-то в темницу. Это была искусственная ледяная камера из камня, которая сильно покрылась инеем и местами даже обжигающим примерзшим снегом. Облокотившись на стену, там, в темноте, сидел Джейсон в одной только черной рубашке, без шубы. Когда он увидел Сьюзен, то на его побитом лице появилась слабая улыбка, и он с трудом попытался привстать.

— У тебя есть час, принцесса, чтобы всё обсудить и решить. Либо ты моя, либо вот он, — Эрнест презрительно указал на Кэмбела, а последующие слова произнес каким-то страшным голосом, — умрет. Тебе решать.

Разбойник силой втолкнул королеву в камеру и закрыл её на замок. Сьюзен тут же ринулась к Джейсону. Он был почти безжизненным, уставшим и больным. Королева взяла его руку в ладони и пригладила выбившуюся прядь его волос.

— Не смей этого делать, — с ужасной отдышкой и кашлем проговорил Джейсон, накрыв её руку своей.

— Тише, тише, — она попыталась его успокоить. Она была так рада, что он жив.

— Сью, послушай меня, я не позволю тебе сделать это, — он снова закашлялся от холода и сырости.

— Ты о чем? — она испугалась.

— Отказываться от своей свободы ради меня. Нет, я тебе не разрешаю, — Кэмбел пронзительно посмотрел Сьюзен, и ей было окончательно понятно, что он говорит серьезно. Она всегда различала его эмоции. Ну, почти. Она даже не подумала о том, что ему могли обо всем рассказать.

— Я не могу так. Ты ведь погибнешь, — Сьюзен почувствовала, как её глаза наливаются слезами.

— И что же дальше? Почему тебя это волнует?

Его всё еще мучают его слова.

— Я не хочу, чтобы ты умирал, — по щеке Сьюзен потекли слезы. Она поднесла его ладонь костяшками вверх к губам и прильнула к ней.

— Оставь великодушие. Ты нужна Нарнии и ты должна принести эту корону. А значит, ты это сделаешь, — он попытался улыбнуться изо всех сил, пытаясь показать, то всё хорошо.

— Это должна сделать мы, все вместе, понимаешь? Но я не смогу оставить тебя здесь. Просто не смогу.

— А я не смогу жить, зная, что ради меня ты отдаешься тому, кого ненавидишь, просыпаешься каждую ночь от кошмаров, плачешь от того, что понимаешь, что тебе плохо. Я не смогу так.

— Ради тебя я на все пойду, — сказала Сьюзен, очень растроганная его словами. И как она могла так на него злиться? Как могла сказать ему, что он её никогда не любил?

— Не разбрасывайся словами, Сью. Ну спасем мы Нарнию, а что потом? Я уйду, и ты больше никогда меня не увидишь, как и я тебя. Я недостоин того, чтобы ради меня ты жертвовала своей свободой, кто угодно, но не ты, — Джейсон очень сильно дрожал от холода, и Сьюзен обняла его, положив голову на его плечо. Они оба для себя всё решили, и каждый думал, что второй смирился с его решением.