l. Справедливый (гет)

Маленький огненный фонарик, проникнув через мраморные холодные стены, вскоре настиг Каспиана на пути по лабиринту. И это было как нельзя кстати, поскольку король, как и Стефани, уже отчаялся выбраться. Атмосфера аскольдова подземелья местами была просто невыносимой. Всё помещение пронизано всепоглощающей злобой, которая передавалась и Каспиану. Он невольно начал думать о самом плохом, прежде всего о том, что лучше бы не знал никого: ни Певенси, ни Кэмбелов, ни Вреда, лучше бы не становился королем. Почему он должен отдуваться за всю страну, когда он такой же, живой, как и остальные?

Да, нужно было уплыть в страну Аслана, тогда, давно, после плавания на «Покорителе Зари». Сейчас бы наслаждался вечным покоем, как Лили. Кстати о ней — бросила, ушла, оставила его одного разбираться во всем, забыв о своих супружеских и королевских обязанностях. И в итоге что? Умерла. Наслаждается последним покоем, пока Каспиан, кажется, вечно обязан скитаться в этих холодных стенах в поиске непонятно чего. А всё ради Эдмунда, брата его любимой девушки. Сьюзен предпочла ему какого-то Джейсона, это отрепье с непомерными амбициями. А чем Каспиан хуже? Почему предпочли не его?

А еще есть Питер, который вечно командует всеми, невзирая на то, что Каспиан здесь такой же король, как и он. Никого не слушает, перебивает, сам порывается решать все вопросы. К Таш!

Снова уперевшись в тупик, Каспиан со злости ударил кулаком об стену, до крови пробив костяшки. Когда же этот лабиринт уже закончится?! Хочется просто человеческого покоя… А может, просто взять и здесь умереть?.. И плевать, что на него рассчитывают. Пусть все идут куда подальше.

— Я знаю, о чем ты думаешь, дорогой друг, — в мраморной плитке стены появилось отражение великолепного льва, которого нельзя было спутать с другими.

— Аслан?! — воскликнул Каспиан. Зверь кивнул. — Что ты здесь делаешь?

— Я никуда и не уходил. Я всегда с вами, — спокойно, но с нотками строгости в голосе, сказал Аслан.

— Почему ты не был с нами, когда мы сражались с Колдуньей? Почему ты не был с нами в битве, как тогда?

— Я уже говорил это и произнесу снова: ничего не повторяется дважды.

— И ты собираешься обречь Нарнию на смерть?

— Нарния будет жить, пока жива вера в её свободу и вера в справедливость.

— В чем же ты видишь справедливость, коли даже не пришел помочь?! — рассвирепел Каспиан. — Где справедливость в том, что погиб Эдмунд?! Почему мы все должны от этого страдать?!

— Друг мой, вспомни кто ты. Ты же король, — на последнем слове Аслан сделал особый акцент. — Кому, как ни тебе, быть со своей страной в самые трудные минуты? Кому, как ни тебе, первым бросаться в бой и в минуты часы голода есть самый черствый хлеб?

— Я не хотел всего этого, нет… Я просто хочу жить нормальной жизнью, я просто хочу быть счастливым… — Каспиан схватился за голову руками и едва не пустил слезу.

— Однажды я уже слышал это, несколько сотен лет назад, — улыбнулся Аслан. — От принца Корина, припоминаю, как он также сетовал на выпавшую ему долю.

На Каспиана бархатный голос Аслана подействовал как успокоительное.

— И что же? Он стал счастливым?

— А разве ты не счастлив?

На мгновение Каспиан задумался. Великий лев с характерным нежным рычанием дыхнул на него, и лента из воспоминаний начала стремительно мелькать перед глазами. Отрывки из жизни…

Шуточные бои и тренировки с Питером, славные войны с тархистанцами, балы, охота… А вот Лили побеждает его в игре в карты уже который раз, а он злится… Эдмунд, они плывут на «Покорителе Зари» и говорят обо всем чем только можно. Нежные и дружеские улыбки Люси, которая сверкает добрыми глазами. Юстас и его вредности и жалобы, от которых становится смешно, волшебство Кэрол и Стефани, которые смеются над всеми и сочиняют различные шутки с магией. Они с Джейсоном вновь ругаются, но в итоге всё равно всегда спасают друг друга. Хм, а всё-таки парень он неплохой… И шикарная улыбка прекрасной и любимой Сьюзен… Как же она прекрасна…

— Я счастлив, — с блаженством проговорил Каспиан. Аслан уже снова куда-то испарился. Правильно, ведь он не ручной лев.

С огромным воодушевлением и новыми силами король бросился искать свой выход из лабиринта, как увидел, что к нему полетел крохотный огненный шарик. Видимо, он хотел, чтобы Каспиан пошел за ним.

Через несколько минут огонек вывела Каспиана в большой мраморный зал, такой же, в каком была Стефани. Посередине стояли три двери, ведущие в никуда. Внезапно все они раскрылись, и король увидел перед собой странные картины.

— Нравитс-с-ся? — послышалось хриплое шипение Аскольда.

— Что?

— Поздравляю, ты дос-с-стиг конца. И в награду я даю тебе выбор, — змей противно пошевелил двухконечным языком.

— Какой? — напрягся Каспиан.

— В первой двери вход в с-с-страну Ас-с-слана. Там твой отец, который ждет тебя уже давно, а еще красавица звезда Лили, — Каспиан всмотрелся и действительно увидел дорогих ему людей, а по щеке прокатилась слеза скорби по ним обоим. — Во второй — твоя дорогая С-с-сьюзен, с-с-с тобой вдвоем. Вы с-с-с ней вмес-с-сте навечно.

Каспиан внимательнее вгляделся во вторую дверь. Там он обнаружил картину поцелуя его и Сьюзен, а потом — как они вместе идут за руку и смеются. Их глаза наполнены счастьем и безмятежной радостью. Можно ли мечтать о большем?

— А в третьей что?

— Здесь ос-с-сколок моего амулета, который вы ищите. Подумай, с-с-стоит ли рис-с-сковать ради него с-с-своим с-с-счас-с-стьем.

— А что будет, если я выберу его?

— Уйдешь вмес-с-сте с-с-с ним, но без ос-с-стальных он не с-с-сработает.

— Я должен попытаться, — искривившись в недовольном змеином лице, Аскольд наблюдал, как без малейших раздумий, но бросив на всех своих близких в дверях последние нежные взгляды, Каспиан вошел в третью дверь со слабой надеждой в глазах.

* * *

— Почему ты всё никак не можешь простить его? — задала вопрос Люси сестре, которая, прислонившись к деревянной стойке, завороженно смотрела на Кэмбела. Он молча наблюдал за движением северных облаков и о чем-то размышлял.

— А, что? — будто из глубокого сна выбралась Сьюзен, не заметив, как к ней подошла сестра.

— Ты ведь любишь его. И сегодня чуть не потеряла навсегда. Послушай, завтра один из вас может умереть, это война. Неужели ты не хочешь быть с ним рядом как можно дольше?

— Очень хочу… — призналась Сьюзен, потому что ей не хотелось больше притворяться.

— И он тоже. Но всё зависит от тебя, — Люси покинула Сьюзен и ушла дальше готовить диких перепелок.

Великодушная королева, с минуту подумав, пересилила себя, подошла к Кэмбелу и села, свесив ноги с оврага, как и он. Она не знала, как начать этот разговор, поэтому начала с банального:

— Ну как ты?

— Я нормально… нормально… Жив, благодаря тебе. А ты как? — с неловкими паузами ответил Джейсон, удивившись, что Сьюзен сама подошла к нему. Он думал, что когда адреналин кончится, она вспомнит о своей обиде.

— Я-то точно хорошо, — Джейсон заметил много синяков на теле Сьюзен: на запястьях, на скуле, на шее и даже на открытой ключице.

— Болит? — Кэмбел указал на её руки, на которых были глубокие следы от тугих веревок.

— Немного, — Сьюзен внимательно рассмотрела Джейсона. Пожалуй, он специально взял на себя всю тяжесть удара: на шее хорошо был виден свежий порез, разбитые губа и нос, пораненная кожа у нижнего ребра… А еще королеву мучил вопрос о «перевоспитании». — Всё лучше, чем тебе.

— Сью, не нужно было ради меня идти на самопожертвование. Я знаю, великодушие и прочее, да только я не хочу знать, что ты пошла против себя ради моей жалкой жизни.

— Не говори так…

— Как? Я поражаюсь тебе и тому, насколько ты светлый человек. Сама говорила, что я предатель, что лучше бы ты меня не знала, но продолжаешь спасать… Такое далеко не каждому дано.

— Ну какой же ты всё-таки дурак… — с горькой насмешкой сказала Сьюзен. — Причем тут великодушие? Те слова я сказала со злости, честно, я так не думаю на самом деле. Тысячу раз ты показал, что изменился, исправился и что… Прости меня.

— Тебе не за что просить прощения.

Сьюзен нежно провела рукой по спине Кэмбела, понадеявшись на то, что он обнимет её, но он невольно отпрянул от её руки, зашипев от боли.

— Джей, что там? Что такое? — испугалась Сьюзен. Не в первый раз он так реагирует на прикосновения.

— Так, ерунда! — отмахнулся он, попытавшись улыбнуться.

— Мне сказали, что бывает, когда человека отводят на «перевоспитание». Что они с тобой сделали?

— Это неважно. Всё нормально.

— Джей, мне сказали, что после него не все выживают. Не все выживают! Скажи мне, что они…

— Нет, всё хорошо.

— Ты морщишься от боли, от каждого прикосновения. Я хочу знать, — уже более настойчиво поинтересовалась Сьюзен. Кэмбел тяжело вздохнул.

— Тогда я лучше покажу.

Джейсон поднялся на ноги, за ним последовала Сьюзен. Он повернулся к ней спиной, скинул шубу и начал медленно расстегивать пуговицу за пуговицей на рубашке. Вскоре он стянул её совсем и отбросил в сторону.

Сьюзен в ужасе смотрела на то, что там творилось. Острием ножа на коже Джейсона было вырезано очень много глубоких царапин. И это были не просто царапины, а текст. Сверху, на уровне лопаток, печатными раздельными буквами значилось «Предатель», оно скорее было не вырезано, а выжжено каким-то металлом, приложенным к коже, а ниже каллиграфическим почерком профессионала было начертано следующее: на первой строчке «Она свободна», на второй — «твоей», а на третьей — «кровью», а ниже была нарисована капля, будто бы раскрашенная тонкими порезами.

Текст плотно впечатался в кожу. Сьюзен подошла близко к Джейсону и, еле касаясь трясущееся рукой, затронула места между царапинами. Она узнала эту фразу. Перед нападением разбойников именно её, слово в слово, она сказала Джейсону и позже пожалела.

— Предатель. Она свободна твоей кровью, — прошептала Сьюзен.

— Высшая форма наказания — это вырезание имен и названий, — грустно пояснил Кэмбел. — Сначала на тебя психологически давят, затем ты добровольно ложишься под нож, а потом на несколько часов вводят в искусственную морозильную комнату, чтобы кровь переставала течь и оставался только текст.

— Я не узнаю тебя… Ты всегда борешься, всегда рвешься, чтобы выбираться из передряг. Как же они заставили тебя лечь под нож?.. Как?..

— Неважно как, главное, что сейчас мы оба живы.

— Как они тебя сломали? Пожалуйста, мне нужно это знать, — Сьюзен умоляла Джейсона сказать ей всю правду.

— Зачем тебе это знать?

— Потому что я хочу.

— Эрнест сказал, что… возьмет тебя силой, если я этого не сделаю. Всё просто, — с жалостью ответил Кэмбел.

— Что?!

— Для меня было главным, чтобы ты выбралась и осталась цела. Остальное неважно, — Джейсон поднял голову к небу и тяжело вздохнул, все ещё стоя спиной к Сьюзен.

— Это я виновата… Я тебе это сказала! Я тебя не слушала и притащила в это чертово логово, не подготовившись, ничего не продумав. Из-за меня ты чуть не погиб несколько раз, из-за меня тебе сейчас больно! — Сьюзен больно схватилась руками за голову. Она испытывала гнев на себя, страх, злость, и всё в одно время.

— Эй, эй, эй, не смей себя винить, — Кэмбел рывком повернулся к ней. Он опустил её на заледеневшую траву между заснеженной местностью за предплечья. — Ты меня спасла, без тебя бы я уже давно умер. Хотя я не одобряю то, что ты жертвовала своей свободой, я благодарен.

— Да о чем ты?! — Сьюзен разрыдалась и схватилась за теплые и обнаженные плечи Джейсона. — Если бы не я, тебе не пришлось бы терпеть эту адскую боль. Теперь там останутся шрамы, как напоминание. А ты давно исправился, ты пошел ради меня на это, а я не хотела всего этого замечать… Я просто ослепла от ненависти и обиды, что готова была поверить во что угодно, что могло очернить тебя. Прости, прости, прости…

Истерика долбила Великодушную королеву по ушам, а Джейсон не знал, как её успокоить. Он не смел обнять её, даже прикоснуться к ней без её дозволения. Сьюзен понимала, почему он медлит и только говорит, пытаясь убедить, что она не виновата.

— Тише, тише. Успокойся, всё хорошо, у меня всё заживет.

— Да замолчи ты! — Сьюзен легонько ударила Кэмбела в плечо.

— Хорошо…

— Чтобы я действительно успокоилась, нужно сделать одну вещь, — она смотрела в одну точку, будто на что-то решаясь.

— Да, говори, всё что угодно, — оживился Джейсон и был готов к любой самой безумной и даже смертельной выходке.

— Поцелуй меня, — тихо и медленно проговорила Сьюзен, глядя ему в глаза.

— Ч-что?.. — Кэмбел боялся, что ослышался и что ему показалось.

— Помнишь, когда на тебя орал Питер? Ты тогда сказал мне закрыть глаза и поцеловал, чтобы я перестала волноваться. Я хочу, чтобы сейчас ты сделал то же самое.

— Сьюзен, я… ты не пожалеешь?

— Да не бойся ты, — Сьюзен очень медленно села ближе и прикрыла глаза, а потом в предвкушении взглянула на его разбитые губы, — я не кусаюсь, — Джейсон тоже опустил веки и наклонился. В конце концов, их губы встретились, еле взаимодействуя.

Они не касались друг друга руками. Всё, что они сделали, — это слегка три раза во взаимности прикусили губы, чего практически не почувствовали. Сьюзен первой кровь ударила в голову, и она на пару сантиметров отстранилась.

— Лучше? — шепотом спросил Джейсон, боясь нарушить идиллию своим голосом.

— Немного, — улыбнулась Сьюзен и будто бы приковалась к нему взглядом. Они с минуту просто, ничего не понимая, смотрели друг на друга блаженными глазами.

А затем, как по команде рывком, Джейсон и Сьюзен бросились в объятья друг друга, и их губы уже гораздо более настойчиво начали соединяться в страстном поцелуе.

Джейсон ловко маневрировал, то целуя её нижнюю, то верхнюю губу, а она успевала подстраиваться, при этом не просто касаясь его, а буквально впиваясь руками ему в кожу. Она неустанно зарывалась в его немного отросшие волнистые волосы, потом спускалась к шее, а затем к ключице и плечам. Его обнаженное до пояса горячее тело заводило её, всё больше искушая.

В конце концов, Сьюзен просунула язык между его губами, чувствуя на них металлический вкус крови, и сплела его с языком Джейсона. А тот был только за и не имел ничего против. Они едва переводили дыхание и спешили вновь впиться друг в друга, боясь потерять нить связи.

— Как же я по тебе соскучился, — выдыхал слова Джейсон прямо в её губы.

— А я еще сильнее, — Сьюзен положила ладонь на его затылок и не давала времени для передышки.

Страсть… Наверное, здесь это слово подойдет как никакое больше. Люси краем глаза высунулась из домика и, не желая подглядывать, отвернулась. Но черт, так хочется посмотреть. Отважная королева видела, как близко Сьюзен заключила Кэмбела в свои объятья, рукой придвигая его голову еще ближе к себе, зарываясь в волосы, всё больше тая от его поглаживаний по её тонкой спине и талии.

— Как же я соскучился по тебе. Я не устану это повторять, — с громкой отдышкой, после десяти или пятнадцати минут поцелуя, сказал Джейсон. Губы от боли и приятности всего остального просто жгло.

— А я-то как скучала, — буквально выдохнула слова Сьюзен из полуоткрытого рта.

Она слегка рассмеялась, не веря в то, что они только что делали. Она положила ладони на его плечи и прижалась головой к его груди, слушая стук сбившегося с ритма сердца. Руки Джейсона крепко обняли её, а губы продолжали целовать её волосы, перебирая их между пальцами.

— Джейсон? — позвала Сьюзен, переведя дух.

— Да?

— Я хочу тебя, — королева уже начала приспускать платье, оголив рельефное белое плечо, но Кэмбел вернул всё на свои места.

— Давай пока с этим повременим, — он улыбнулся.

— Почему? — Сьюзен явно была огорчена таким поворотом событий. Она не понимала, что сейчас мешает ему, а потом вроде как догадалась, заигрывающе улыбнувшись. — Я постараюсь не царапать тебе спину. Однако в порыве страсти ничего не могу обещать.

— Нет, дело не в этом. Пойдем в лес? Просто поговорим, — Джейсон вскочил на ноги, быстро накинул рубашку и шубу, а потом подал руку Великодушной королеве, чтобы помочь встать. Она всё еще старалась не смотреть на его расцарапанную начертанным кровавым текстом спину.

Сьюзен доверилась, и они неспеша ступали по сухим хрустящим под ногами веткам, впитывая в себя кедровый приятный запах и случайно распинывая ногами шишки и снег.

— О чем ты хотел поговорить? Почему ты не хочешь?..

— Я боюсь, что позже ты об этом пожалеешь, — честно признался Джейсон. Он всё еще боялся, что она его не простила. — Просто если ты вдруг поймешь для себя, что этот поцелуй — ошибка, я не переживу. Прошу, если сомневаешься, то не подпускай меня к себе близко. Это пытка — каждый день видеть любимого человека и не смерть прикоснуться к нему, и даже наблюдать за ним со стороны.

— Наверное, ты прав. Это всё было ошибкой, — пожала плечами Сьюзен, с минуту подумав.

— И что же нам тогда делать с нашими… чувствами? Если ты действительно… — Джейсон пронзил королеву опечаленными глазами.

— А что делать? Ты любишь меня, а я — тебя. Просто быть вместе, — Сьюзен нежно переплела их пальцы.

— Так ты же сказала, что тот поцелуй был ошибкой, — Кэмбел окончательно запутался.

— Ошибкой было то, что я так поздно поняла, что не смогу жить без тебя. А еще то, насколько ты мне дорог. Ты знаешь, осознание этого пришло только сейчас. Вернее, когда до меня с опозданием дошло, что мы на войне и в любой момент что-то с тобой или мной может случиться. Только я тебя просила и снова прошу, пожалуйста, молчи. Почему ты не мог просто помолчать? Тогда бы ты вышел оттуда более целым.

— Сью, это и было моим планом.

— Что именно? — изумилась королева, а затем с полным непониманием повернулась к Кэмбелу, из-за чего ударилась об ветку щекой.

— Моим планом, — Джейсон достал платок и приложил его к лицу Сьюзен, на место, которое только что было поцарапано, — было то, что я всеми силами хотел перенять удар на себя. Я старался заставить Эрнеста ненавидеть меня, поэтому подливал масла в огонь. Тогда бы они потеряли бдительность, и ты могла бы остаться цела и убежать.

— Такой наивный. Ты же не думал, что я ушла бы оттуда без тебя? — Сьюзен пыталась уловить мельчайшее движение на лице Кэмбела. Почти всегда ей это удавалось, и то, что не видели окружающее, ясно понимала она. Однако сейчас Джейсон снова спрятался за какой-то непоколебимо равнодушной завесой.

— Я боялся, что ты не уйдешь без меня. Великодушие и прочее… Ну, ты понимаешь.

— Нет, Джейсон, не понимаю. Мне больно видеть, как ты страдаешь. Я будто бы и сама испытываю ту же боль, что и ты. Ты исчезал в другой комнате на моих глазах, а я ничего не могла поделать. Несколько часов я ходила по этой мрачной и страшной тюрьме, царапая на нервах руки. И я всё задавалась одним и тем же вопросом: что с тобой сделали? Я кричала, звала, требовала ответа, и когда мне сказали «боюсь, он больше не придет к тебе»… Знаешь, мне казалось, что… В общем… Вокруг меня всё будто рухнуло в один момент, будто сердце вырвали.

— Пожалуйста, никогда больше так не делай, — помахал головой Джейсон, пытаясь переварить услышанное. — Больше никогда не смей меня спасать.

— Что ты такое говоришь?! — воскликнула Сьюзен. — Как я могу не спасать тебя?! С ума, что ли, сошел?

— Да ты понимаешь, что если с тобой что-то случится, и я буду знать, что это из-за меня, то я себе этого не прощу? — чуть повысил голос Джейсон. — Я лучше умру, зная, что это будет ради благой цели, чем буду видеть, как погибает мой близкий человек.

— А теперь ты меня послушай. В моей жизни было столько неудачных и фальшивых романов, что не пересчитать. Я наконец-то встретила человека, родного, искреннего, бескорыстного, которого всем своим существом смогла полюбить. И я не собираюсь его терять.

— И чего ты хочешь? Снова быть вместе?

— Я хочу принести эту корону, вернуться живой и невредимой к родным и друзьям, воскресить Эдмунда, победить Колдунью, вернуть свободную Нарнию, выйти за тебя замуж и быть счастливой!

— Не понял насчет последнего… — Джейсон аж подпрыгнул от неожиданности сказанных слов и уставился на нее.

— Я просто всегда хочу быть с тобой, — Сьюзен вложила свою ладонь в крепкую руку Джейсона, на которой красовалось три кожаных браслета, и прижалась к ней, приобнимая его предплечье.

— Обещай, что мы не расстанемся до самой смерти, — попросил Кэмбел, заключив Великодушную королеву в объятья. Однако что-то было не так в его лице. Если бы Сьюзен видела его сейчас, то не на шутку бы взволновалась. Здесь смешалось всё: страх, удивление, радость, гордость, не знающая рамок любовь и безграничная скорбь… Он понимал то, чего не понимал больше никто на этом свете. Быть может, разве что Аслан, да и то вряд ли. Одному Джейсону было известно, что у него на душе. И это повлечет за собой некоторые последствия.

— Ромео и Джульетта должны быть вместе и при жизни, и после того, как умрут. Ты — тот самый Ромео. Мой Ромео, — с особой нежностью произнесла Сьюзен. — Ведь так?

— А как же Каспиан? Мне показалось, что вы сблизились за это время…

— Речи об этом и быть не может. Успокойся, мне нужен только ты.

— А мне никто, кроме тебя, — Джейсон еще крепче сжал Великодушную королеву в объятьях.

— Слушай, а давай устроим здесь небольшой пикник.

— Прямо здесь, на голой земле со снегом? — он вскинул бровь.

— Ну да… Только ты и я… — улыбнулась Сьюзен, соблазнительно проведя рукой по разрезу на его груди.

— Да, только ты и я, — приподнял брови Кэмбел, а потом добавил: — А еще пауки, термиты…

— Ну ты и дурак! Сейчас зима, нет здесь никого.

— Сколько раз еще раз меня так назовёшь? — спросил Джейсон с улыбкой, в которой что-то было не так.

— Ты какой-то странный.

— Нет… Нет, я лишь… Понимаешь, очень боюсь тебя потерять. Это война всё-таки, ты верно сказала, — Джейсон вдохнул запах волос любимой девушки, которые уже пропахли кедром.

— Ты чего-то не договариваешь… Джейсон, давай без секретов, хорошо?

— На самом деле есть у меня один секрет от тебя, — он аккуратно сорвал три ягоды рябины с ветки, что находилась на уровне его ладони.

— Какой?.. — насторожилась Сьюзен.

— Секрет в том… — начал было очень серьезно Кэмбел, а потом прикоснулся к её щеке ласковыми массажными движениями. — Что ты снова попалась на это!

Весь нос и вся щека Великодушной королевы снова были измазаны ягодой. Сьюзен завизжала на весь лес и, взяв выпирающую кору из дерева, кинула в Джейсона. Он еле успел пригнуться, но Сью не собиралась сдаваться так просто.

Она побежала за Джейсоном, а он, оглядываясь, но не сильно быстро, пытался улизнуть. В итоге у него у самого созрел план, и он спрятался за дерево, притаившись.

Сьюзен напряглась. Она оглядывалась по сторонам, но нигде не находила Кэмбела. Сердце замерло, и от игр она перешла в жгучее беспокойство. Великодушная королева пыталась ступать как можно тише. Скорее всего, при других обстоятельствах она бы свободно рассекала по кедровому лесу, но не на войне.

Тишина.

— Попалась! — выкрикнул Джейсон, выпрыгнув из-за дерева и до смерти напугав Сьюзен, чья щека и нос были измазаны рябиной, попало и на губы.

— Кретин! Зачем так пугать?!

— Ой, ну прости, прости, принцесса.

— Ах так! Тогда ты знаешь кто?

— Кто? — заигрывающе произнес Кэмбел и, смазав большим пальцем рябину с её губы, с наслаждением попробовал ягоду на вкус.

— Скажу по секрету, на ушко, — Джейсон, ничего не подозревая, наклонился пониже, так как был порядком выше Великодушной королевы, где-то на голову с небольшим.

Сьюзен чмокнула Кэмбела прямо в ухо, отчего в нем начал раздаваться очень-очень неприятный оглушающий звон.

— Ах ты обманщица!

Они еще долго бегали друг за другом. Этот лес не мерз даже в самые жгучие холода, лишь покрываясь снегом и инеем, но ни ягоды, ни травы не переставал расти. Прямо как их любовь, уже без секретов, без тайн и загадок.