Планы Мэрла (гет)

Несмотря на крайне идиотское, с точки зрения Мэрла, ранение Дэрила, вечер определенно удался. Ведь именно сегодня женщины группы решили устроить торжественный ужин, якобы для того, чтобы отблагодарить хозяев фермы за прием. И может быть, они даже мрачно взирающего на все вокруг — и особенно на китайчика — Хершела в этом убедили. Но Мэрл-то точно знал, ради чего все дамочки, включая даже самых криворуких в этом деле, весь день на кухне провели: чтобы вечером не на пеньках на холоде давиться разогретыми консервами, а поесть, наконец, по-человечески.

Правда, по-человечески все равно не получилось, ведь по мнению Мэрла каждый прием пищи — особенно тот, который считается торжественным — должен сдабриваться щедрой порцией какого-нибудь пойла покрепче. А эти трезвенники давились кислым компотиком, еще и прикидывались, что это что-то другое, разлив напиток по бокалам, чокаясь и старательно скалясь друг другу. Но сколько бы они не прикидывались, толка все равно не будет. Того самого толка, столь необходимого Мэрлу сегодня и каждый день этой чертовой жизни, в которой по какой-то вселенской несправедливости не осталось ни одной шлюхи. А все окружающие дамочки корчили из себя слишком приличных и без алкоголя ноги раздвигать уж точно были не намерены.

Но Мэрл впадать в уныние не торопился и весь ужин косился в сторону Кэрол в какой-то очередной дурацкой кофте с не менее дурацкими рюшками, снова скрывающей все ее прелести. Разве что одну скрыть было невозможно: оказывается, улыбка у этой дамочки была очень даже ничего. Молодила ее как-то, что ли... И заставляла поверить, что она не совсем уж покрывшаяся плесенью зануда, а очень даже горячая штучка, особенно в умелых руках Мэрла, который, не будь он мужиком, раскрепостит даже такую!

Углубившись в мысли о том, какой может оказаться эта серая мышь в постели, доевший свой ужин Мэрл едва не пропустил уход Кэрол, успев встать вслед за ней в последний момент. Она отошла на кухню, где расставляла на подносе посуду с ужином для Дэрила. Вот где братишке повезло! Мало того, что ужин, на котором он бы явно неуютно себя чувствовал, как всегда перепутав вилку со своими пальцами, пропустил, так еще и принесут все ему в постель прямо на подносике, пожалеют болезного, поцелуют на ночь…

А вот этого не надо! После всех несправедливостей нового мира Мэрл уже готов был поверить даже в то, что совершенно не умеющий вести себя с женщинами брат как-нибудь уведет у него последнюю надежду на развлечение, и потому решительно выдернул у Кэрол поднос из рук. А Андреа как раз вовремя проходила мимо.

— Так, Блонди, это тебе. Отнеси Дэрилине в знак своего глубокого раскаяния, — сунул он ей поднос в руки и, когда она уже открыла рот, чтобы возмутиться, перебил: — Ну а глубокий минет подойдет на десерт, это ты правильно вспомнила, да.

Рот у Андреа открылся еще больше, она вся начала покрываться красными пятнами, а рядом раздался тихий вздох. Оглянувшись, Мэрл приметил так и застывшую на месте младшую дочку фермера, которая от изумления тоже уронила челюсть на пол. Рядом топтался ее хахаль, покрасневший, почти как тот компот, что они пили за ужином.

— А тебе еще тренироваться надо, глазастая, — скептически покачал головой Мэрл и обернулся к Кэрол, которая от тихого смешка в начале его речи, обращенной к Андреа, перешла к укоризненному взгляду. — Идем, красотуля.

— Куда? — уточнила она, но так и не дождавшись ответа, послушно пошла вслед за ним на улицу.

А что-то возмущенно буркнувшая Андреа направилась на поиски комнаты Дэрила. И как знать, может быть завтра утром братишка еще спасибо Мэрлу скажет за такой отличный подарочек. Ну а что? На кой черт Блонди сдался Уолш, у которого все равно вкус плохой, раз он все еще на Лори заглядывается? А Дэрилина парень видный, если умыть, причесать, к кровати привязать и не ждать от него ни слов, ни действий. Говорят, и такие некоторым бабам тоже нравятся…

— Мэрл, так куда мы идем? — осторожно и совсем не раздраженно, как, небось, сделала бы это уже Блонди, которой, впрочем, даже излишнюю нервозность можно было простить за ее шикарную грудь, поинтересовалась Кэрол еще раз. Мэрл с готовностью отвлекся от фантазий, в которых он на всякий случай показывал неразумному братишке, как именно надо удовлетворять Андреа.

— Почти пришли, показать кое-что хочу, — доверительно сообщил он, хмыкая про себя тому, что уж такое романтичное место, как сеновал посреди уютного, тихого и темного амбара, она оценить должна.

И судя по тому, как она доверчиво шагала рядом с ним по потемкам и даже благодарить начала за удачную, по ее мнению, вылазку, Кэрол, которая ведь не дурой была и далеко уже не малолеткой, вполне понимала цель их ночного свидания. А раз пятки еще не сверкают в направлении леса — значит, она очень даже готова и, конечно, рада предстоящей перспективе.

— Я еще тебе хотел чего-то… поярче этих твоих хламид вечных, — не смог удержаться он, ковыряясь в детском замке амбара перочинным ножом. — Но там такая хрень была…

— Ты нашел столько всего для Софии… Дэрил сказал, что ты настоял взять детские вещи. Спасибо большое. Спасибо, что подумал о ней. Мой муж… он никогда бы даже не вспомнил. А ты ведь выбирал, — млела, кажется, сама от своих слов Кэрол, наивно хлопая глазами и покорно шагая вслед за быстро прикрывшим за ними двери Мэрлом.

— Конечно, выбирал, красотуля, — уже не сильно вслушиваясь в ее слова, пробормотал он, быстро оглядываясь в темном помещении, которое было каким-то странным, и предлагая своей даме руку, чтобы забраться на верхний ярус, оглядеться и понять, где расположиться будет удобней всего. — Ну как тебе?

Последние слова он прошептал поднявшейся вслед за ним Кэрол на ухо тем самым голосом, который, по признаниям многочисленных подцепленных им по барам девиц, неизменно сводил их с ума. И в этот раз все сработало просто безотказно. Так же, как и сам Мэрл, она даже не пожелала тратить время на то, чтобы осмотреться, хватаясь за ворот его рубашки и прижимаясь к нему всем своим телом. Очень даже ничего таким телом. Да чего греха таить, все на месте, больше ничего и не нужно!

Несмотря на нетерпеливость, Мэрл торопиться не планировал, рассчитывая, что такую пылкую и так быстро возбуждающуюся дамочку нужно покорить первым разом так, чтобы ей хотелось еще и еще, и чтобы она по всей ферме за ним с охапкой сена бегала, умоляя повторить. Потому он лишь прижал ее к себе крепче, медленно оглаживая бедра и не спеша хватать за выглядевшую довольно аппетитной, когда она наклонялась, думая, что за ней никто не наблюдает, задницу. Он скользнул губами по пахнущей мылом шее, а Кэрол вздрогнула всем телом и, кажется, решила так не вовремя продолжить никому уже не нужное общение.

— Ты именно это хотел мне показать? — сдавленно пробормотала она, и Мэрл, чье весьма выдающееся — а как же иначе? — «это» упиралось ей в живот, коротко согласился. — Но почему именно мне? Мэрл… Мне кажется, тебе стоило позвать Рика… Шейна или Дейла.

— Какого хрена? — не понял он подобных намеков и вдруг услышал какой-то подозрительный звук.

Звук исходил снизу, из той части амбара, которую от входа увидеть было нельзя, и которую он сейчас лицезрел сверху, понимая, что первое свидание с дрожащей в его руках и, кажется, вообще даже не сообразившей, что это было свидание, Кэрол, определенно не удалось. Внизу насчитывался с десяток ходячих, которые, задрав свои гнилые головы, пытались разглядеть недоступную еду в виде двух обнимающихся людей. Хотя, судя по валяющимся внизу перьям, потчевали их все же не человечиной. Это ж сколько кур перевели на этих тварей, пока Мэрл недоедал?!

— Мэгги, это ты тут? — раздался с другой стороны шепот китайчика, который проворно взобрался наверх и, увидев Кэрол, которая, уже отлипнув от Мэрла, судорожно вздыхала в тщетной попытке успокоиться, отшатнулся. — Ой! А что вы тут… Ой!!!

Последний возглас пацана был посвящен толпе ходячих, на которых Кэрол безмолвно указала ему подрагивающим пальцем, а дверь амбара, который, оказывается, был не только тюрьмой для непонятно на кой черт нужных этим ненормальным ходячих, но еще и проходным двором, снова хлопнула. И это уже была Мэгги, охнувшая при виде них всех и жалобно захлопавшая глазами при понимании, что все всё видели.

— Я объясню! Только не рассказывайте никому! Я все объясню! — залепетала она.

Но Мэрл, уже представляющий себе выражения лиц двух придурков копов, которые в попытке поделить на две равные части и без того слишком хлипкую бабу даже такую толпу ходячих у себя под носом проморгали, только хмыкнул довольно. Ага, не расскажет он, как же, ждите! У него большие планы поразвлечься с учетом новых обстоятельств.