Это сильное слово "ненависть" (гет)

Гермиона медленно спускалась по ступеням на кухню. Антипохмельное зелье совершило чудо, но по непонятной причине в голове все еще пульсировало, поэтому ей нужен был стакан воды.

«Заметка на будущее, — подумала она язвительно. — Если кто-нибудь когда-нибудь снова предложит тебе пойло под названием «Странный отвар» — вежливо, но уверенно откажись».

Гермиона застыла на ступеньке, увидев внизу миссис Уизли, которая сидела за столом с чашкой в руках. Молли посмотрела вверх и тепло улыбнулась ей.

— Привет, дорогая. Как ты себя чувствуешь?

— Хм... нормально, — ответила Гермиона, смущенная ее заботой.

— Я полагаю, ты не очень хорошо помнишь, как вернулась сюда? — улыбнулась Молли.

— Честно говоря, нет, — Гермиона наконец спустилась и выдвинула себе стул.

— Ну, деточка, не думаю, что когда-либо видела тебя в таком состоянии.

— Ох, святой Мерлин. Все было так плохо? Что конкретно я натворила? — простонала Гермиона, поставив локти на стол и спрятав лицо в ладонях.

— Не уверена, что должна тебе рассказывать, — Молли с трудом сдерживала смех. — Ты выглядишь... не знаю... уже и так достаточно смущенной, — она покачала головой и рассмеялась, чем вызвала еще больше стыда у Гермионы. Похоже, она действительно вела себя нелепо. — Этот Роберто — просто ангел, должна тебе сказать. Когда вы вернулись, ты во весь голос распевала «Не могу не любить своего мужчину». Он усадил тебя в кресло, поцеловал в лоб и приготовил антипохмельное зелье. Он даже кормил тебя с ложечки, а это было не так уж легко.

— Почему? — спросила Гермиона, на самом деле не желая знать ответ.

Ухмылка Молли стала шире:

— Потому что ты перешла к очень воодушевленному исполнению «Старик-река», но закрывала рот, как только Роберто приближался к тебе. Клянусь, я больше не смогу смотреть маггловский мюзикл «Выпендрежник» так, как раньше.

— И вы все это время были там? — шокированно уточнила Гермиона.

— Да, дорогая, пила чай... с мистером Уизли.

— О, боги! — Гермиона уронила голову на стол и накрыла ее руками.

— Все было не так уж плохо.

— Неужели? — Гермиона подняла голову, чтобы взглянуть на миссис Уизли. — Потому что звучит ужасно.

— Тебе не о чем беспокоиться. Я тоже когда-то была молодой и глупой... И обещаю, что твой секрет останется со мной, — улыбнулась ей Молли, подмигнув.

— Мой секрет? — Гермиона застыла. Ее сердце бешено застучало. Неужели она ляпнула мистеру и миссис Уизли о Роберто?

— Ну, когда Роберто наконец напоил тебя зельем, он отправился готовить вашу комнату, а мистер Уизли вскоре пошел спать. Как только они оба ушли, ты начала петь новую песню из того маггловского шоу. Кажется, она называется «Он просто мой Билл», но ты поменяла имя Билл на... Рон. Потом ты приложила палец к губам, громко шикнула на себя и захохотала. А через мгновение твои глаза закрылись, и ты свалилась на стол. К твоему сведению, через несколько дней у тебя на лбу может появиться очень неприятный синяк.

Гермиона потерла лоб и нащупала шишку размером с гусиное яйцо. Теперь понятно, почему так сильно болит голова. Нужно не забыть наложить заживляющие чары, когда она вернется наверх.

— Почему вы до сих пор не спите? — поинтересовалась Гермиона, все еще озабоченная растущей шишкой.

— Ох, еще не все вернулись с вечеринки. Я не смогу уснуть, пока не буду знать, что они все дома в безопасности, — ответила Молли, поглядывая на семейные часы.

Гермиона тоже посмотрела вверх и почти подпрыгнула, когда увидела, что стрелка Рона двигается к отметке «дом». Встретившись с понимающим взглядом миссис Уизли, она покраснела.

— Роберто говорил что-то о прогулке к старому дубу, — Молли поднесла чашку к губам.

— Спасибо вам, — тихо пробормотала Гермиона и направилась к выходу, но голос Молли остановил ее:

— А Рон возле пруда.

Гермиона на мгновение уставилась на нее, потом кивнула и вышла в сад.

* * *

Она брела по саду, когда заметила две фигуры, скрытые тенью дуба, и услышала отголоски разговора. По росту одного из мужчин Гермиона уверенно вычислила Роберто, но не смогла определить второго человека. И хоть слова сложно было разобрать, по их позам было понятно, что они приятно проводят время. Как бы Гермионе не было интересно выяснить личность второго мужчины, она решила дать другу время на уединение и продолжила свой путь.

Она уже подходила к пруду, когда вид одинокой, глядящей на воду фигуры в конце причала заставил ее замереть. Руки Рона были спрятаны в карманы, а рыжие волосы выделялись в ночи, будто маяк. Она могла бы смотреть на него вот так часами. Покачав головой, Гермиона поняла, что должна наконец разобраться со всем, как бы страшно ей ни было. Она прочистила горло и позвала:

— Рон, мы можем поговорить?

Вздрогнув, он быстро обернулся, но тут же отвел взгляд обратно к темной воде.

Минутой ранее Рон был погружен в мысли о Гермионе. А теперь, когда она была здесь, он оказался не готов к страшному разговору. Он был не готов потерять ее навсегда.

— Я устал, Миона. Мы можем поговорить об этом как-нибудь в другой раз?

«Почему он пытается избежать разговора?» — Гермиона рассердилась. Раздосадованная его увиливанием, она выплюнула:

— Нет, мы не можем поговорить об этом в другой раз. Я хочу поговорить сейчас.

Рон развернулся к ней лицом:

— Отлично, говори, если хочешь. Давай, выдай, что творится в твоей кудрявой головушке.

— В чем, черт побери, твоя проблема? — она подошла к нему на краю причала.

— Ты... Ты — моя проблема, и этот скользкий тип, твой парень. Или я должен сказать — жених? — уточнил Рон.

— Прошу прощения?

— Ну, это же то, что ты хочешь мне рассказать, не так ли? Что вы двое счастливы вместе и собираетесь пожениться? — злобно прорычал он.

— Откуда ты это взял? Ну, правда, Рональд, ты иногда выдаешь просто необыкновенные мысли.

— Ой, брось, Гермиона. Я видел, как он обнимал тебя в ресторане после твоего разговора с Парвати. И ты всю ночь пыталась сказать мне что-то важное. Даже он хотел, чтобы мы с тобой поговорили. Я знаю, ты... Ты любишь его, а он — тебя. Я слышал вас на прошлой неделе.

— Ты подслушал наш разговор... приватный разговор?

— Какая теперь разница? Я его услышал, вот и все. Ты с ним. Ты любишь его. Ты выйдешь за него замуж. Прекрасно. Просто прекрасно.

Рон бросился прочь в сторону Норы.

— Мы не собираемся жениться, идиот, — закричала Гермиона.

— Что? — Рон обернулся.

— Мы не собираемся жениться.

Он поспешил назад и остановился букально в шаге от нее, так что Гермиона смогла разглядеть на его лице что-то похожее на надежду.

— Ты уверена?

— Думаю, я бы знала, если бы была обручена, Рональд, — она закатила глаза.

— Но... Но вы... Вы же любите друг друга.

— Да, но не так, как ты думаешь, — Гермиона вздохнула. — Понимаешь, мы с Роберто... Мы просто...

А потом произошла очень странная вещь: секунду назад Рон стоял прямо напротив нее и внимательно слушал, а уже в следующую — исчез. Гермиона услышала всплеск и повернулась к воде. Там, в пруду, истерически смеялся Фред, а Рон шокированно барахтался рядом.

Прежде чем понять, что происходит, Гермиона почувствовала, что ее ноги оторвались от земли. Как только движение остановилось, она увидела румяное лицо Джорджа.

— Джордж Уизли, немедленно опусти меня.

— Мне очень жаль, мисс Грейнджер, но, кажется, это невозможно, — дьявольски улыбнулся он ей и начал приближаться опасно близко к краю причала.

— Даже не думай, Джордж, — предупредила Гермиона.

— Не думать о чем, мисс Грейнджер? — он начал маниакально хохотать, а затем прыгнул.

Гермиона заверещела что было сил, но погрузилась в прохладную, мрачную воду. После минутного шока она вынырнула на поверхность, кашляя и отплевываясь. Оказалось, пока она была под водой, к ним присоединились еще несколько человек из семейства Уизли, включая Гарри и Джинни. Они весело плескались, все еще одетые в свои вечерние наряды.

Что касалось самой Гермионы, то она была в ярости. Обычно она присоединилась бы к веселью, но не сегодня. Не сейчас, когда была так близка к тому, чтобы рассказать Рону всю правду о Берти. Она выбралась из пруда и направилась к Норе, злясь и игнорируя просьбы остаться, звучавшие за спиной. Горячие слезы на ее лице смешались с каплями холодной воды, а одна злая мысль заставляла двигаться вперед:

«Гребаные Уизли! Это так чертовски типично!»

* * *

Рон заглянул в наполненную паром ванную и нервно оглянулся. На пруду, это показалось ему хорошей идеей, но теперь он уже не был так уверен. Смирившись со своей нерешительностью, он отступил в коридор, но в последний момент передумал и зашел в ванную, тихо прикрыв за собой дверь.

Оглядевшись, он увидел мокрую одежду, которая валялась в раковине, и его глаза мгновенно приковала к себе шторка для душа. Там, за кремовой тканью, была абсолютно голая и мокрая Гермиона. Он почувствовал невероятное возбуждение, представив это.

«Нет, мне нужна ясная голова, чтобы сделать это», — напомнил он себе.

Рон вытащил палочку и невербально наложил запирающее и заглушающее заклятия на всю комнату. Затем хмыкнул — если Гермиона осталась такой же, как раньше, ему нужно удвоить заглушающие чары.

Внезапно его парализовал страх. Что если она не хочет его? Что если оттолкнет? Рон покачал головой, отгоняя эти мысли. Он едва позволял себе надеяться, пока не услышал, что она точно не выходит замуж. Он должен попытаться. Ему нечего терять, зато он многое может приобрести.

Если она выберет его, они найдут способ, как все устроить. Конечно, будет непросто, но не сложнее, чем жить без нее. Он был полнейшим болваном и вынужден был страдать, не видя ее три года. Рон не хотел думать о тех трудностях, которые возникнут, если они снова будут вместе. Единственное, что сейчас важно — быть с ней.

Если же она выберет Роберто, худшее, что может случиться — она вернется в Италию, и Рон больше никогда ее не увидит.

«Вообще никакого риска!» — подумал он с сарказмом.

Не давая себе времени передумать, Рон начал медленно снимать мокрую одежду и складывать ее рядом с одеждой Гермионы. Он подошел прямо к шторке и задрожал от необъяснимого волнения. Он уже потянулся и схватил край ткани, как вдруг его посетила одна мысль.

«Черт!»

Он быстро вернулся к умывальнику в поисках своей палочки. Наложив чары контрацепции, бросил палочку обратно на кучу одежды, подошел к ванной и потянул за шторку, подумав: «Береженого Бог бережет».

Гермиона стояла под горячими струями, позволяя воде смыть разочарование от очередного провала с Роном. Он был рядом, он наконец-то слушал ее, а потом эти придурки все испортили. Гермиона покачала головой, слезы с новой силой заструились по ее щекам, смешиваясь с теплым потоком воды.

Вдруг она почувствовала, как по спине пробежал сквозняк. Она даже не успела обернуться, чтобы увидеть причину, как две крепкие руки обняли ее за талию, теплое твердое тело прижалось к спине, а требовательные губы приникли к шее.

— Рон? — заикаясь, спросила Гермиона, шокированная неожиданной компанией.

Боже, она надеялась, что это Рон. Она почувствовала, как его губы улыбнулись ей в шею, а руки обняли еще сильнее.

Рон был совершенно счастлив от того, что она назвала его имя первым. Это побудило его двигаться дальше.

— Ты ждала кого-то другого? — пробормотал он.

— Что... Что ты здесь делаешь? — Гермиона с трудом сглотнула, отгоняя охватившее ее волнение.

Левой рукой Рон коснулся правой груди Гермионы, вызвав у нее вздох от этой близости. Сначала он просто обхватил грудь ладонью, а потом начал осторожно массировать. Его правая рука медленно скользила по животу Гермионы, пока пальцы наконец не углубились в темные кудри между ее бедер. Гермиона тихонько застонала, теряя рассудок от его прикосновений.

— У меня есть несколько вопросов, — прошептал Рон. — И ты должна на них ответить.

Она рассеяно кивнула, пытаясь сосредоточиться на словах, но нежные движения его руки очень отвлекали.

— Ты влюблена в Роберто?

Рон продолжал ласкать маленькую чувствительную горошинку средним пальцем одной руки, а большим пальцем другой массировать ее сосок. Гермиона начала хныкать, дрожа от наслаждения, которое приносили его движения.

— Нет, — ответила она, затаив дыхание, и его сердце затрепетало.

— Ты влюблена в кого-то другого? — выдохнул Рон ей в ухо, заставив Гермиону задрожать.

Он прижался губами к ее коже, прокладывая дорожку из поцелуев вдоль изгиба шеи. Движения его руки между бедрами Гермионы стали более настойчивыми, пальцы дразняще скользили вверх и вниз.

— Да, — прошептала она дрожащим голосом. Рону показалось, что он сейчас кончит.

— Я знаю его? — он игриво прикусил и лизнул ее шею.

К удивлению Рона, она быстро развернулась и схватила его за затылок, втягивая в страстный поцелуй, в котором так нуждалась. Ему понадобилась лишь секунда, чтобы оправиться от неожиданности и перетянуть инициативу на себя. Соприкосновение их обнаженных тел заставило его застонать.

Его мозг концентрировался медленно, но Рон осознавал, что должен снова взять контроль над ситуацией, пока еще способен мыслить связно. У него был еще один важный вопрос.

Он медленно подвинулся так, чтобы они оба были под горячими струями душа, и нехотя убрал ее руки со своей шеи. Они возбужденно дышали, и дыхания сплетались в невидимом танце.

Обхватив Гермиону левой рукой, Рон приподнял ее, раздвигая бедра и прижимая к стенке душа. Он встряхнул головой, пытаясь разогнать овладевший им туман похоти, и вернул свою руку между ее бедер. Гермиона издала тихий, задушенный вскрик от того, что его средний палец двинулся внутрь нее.

— Теперь я завладел твоим пристальным вниманием и хочу спросить. Точнее, поставить ультиматум, — сказал Рон низким рваным голосом. Он наблюдал за Гермионой, ожидая, пока она осознает и поймет то, что он говорит. Их взгляды встретились, Гермиона сглотнула и кивнула, чтобы он продолжал. — Я хочу, чтобы ты вернулась ко мне, и не собираюсь ни с кем тебя делить. Некоторые мужчины могут так, но не я. Выбирай: или я, или он.

— Рон, ты не понимаешь...

Он вошел в нее пальцем, она ахнула и на мгновение прикрыла глаза, одобряя это проникновение.

— Я все понимаю. Или ты расстанешься с ним завтра, или...

— Или? — слабым голосом уточнила она, открыв глаза.

Рон не смог озвучить то, что будет при этом «или».

— Ты расстанешься с ним?

— Рон, это не то, что ты...

Он заткнул ее поцелуем, продолжая поступательные движения пальцем. Гермиона чувствовала, что теряет контроль от этих невероятных ощущений. То, что он с ней делал, серьезно проверяло пределы ее здравомыслия. Она быстро забывала, что должна была ему сказать.

Рон оторвался от нее и тихо заговорил:

— Да или нет, Миона, и я не хочу другого ответа, кроме да или нет.

Ускоряя темп, он начал массировать ее клитор большим пальцем. Ее грудь вздымалась, вздрагивая от легких стонов, а ноги тряслись от растущего напряжения, закручивающегося в животе. Рон добавил еще один палец, и Гермиона подняла руки, хватаясь за его плечи.

— Ну, что скажешь? — прошептал он ей в висок.

— Да, Рон. Да! — Гермиона хватала ртом воздух.

— Ты выбираешь меня? — решил уточнить Рон, остановившись на мгновение.

Она спокойно посмотрела ему в глаза и ответила:

— Да. Всегда.

Одним быстрым движением он обнял ее и накрыл губы жарким поцелуем, продолжая быстро двигать пальцами, пока она не оторвалась от его рта и не вскрикнула. Ее колени подогнулись от мощного оргазма, сотрясавшего тело. Спустя несколько секунд Рон вынул пальцы, нежно целуя ее лицо и продолжая крепко удерживать от падения.

Гермиона медленно расслабила руки, которыми до боли сжимала плечи Рона, ее дыхание постепенно успокаивалось после всплеска несколько мгновений назад. Она слегка отстранилась, заглядывая Рону в глаза. Затем, будто приняв какое-то решение, она положила руку ему на грудь и немного оттолкнула. Его горло сжалось от этой попытки отдалиться. Что у нее на уме?

Впрочем, следующий ее шаг застал Рона врасплох. Она закинула ногу ему на талию, и он инстинктивно подхватил ее. Одновременно с этим Гермиона обняла его за шею и немного потянулась вверх, а потом просунула руку между их телами и обхватила его напряженный член, направляя его к своему лону.

Она несколько раз провела рукой по его члену, и Рон застонал от ощущения ее маленькой руки, обвившейся вокруг него. Когда он прижался своим лбом к ее, легкая улыбка пробежала по губам Гермионы. Она подпрыгнула, закидывая на него вторую ногу, и Рон подхватил ее обеими руками, прижимая плечами к прохладной плитке.

Гермиона скрестила лодыжки за его спиной и сжала бедра, укрепляя положение. Все еще обхватывая рукой его член, она прижала головку к своему влагалищу и услышала глубокий гортанный стон, вырвавшийся из груди Рона. Она насадила себя на него и сжала скрещенные лодыжки, подавая безмолвный знак.

Он осторожно двинулся вперед, погружая свой пульсирующий член внутрь по самое основание, задыхаясь от удовольствия чувствовать вокруг себя ее тепло. Гермиона резко зашипела и застыла, пытаясь привыкнуть к его размеру после такого длительного перерыва.

— Боже, Миона, ты такая тугая, — выдохнул Рон.

Он вздохнул несколько раз, пытаясь сосредоточиться. Тяжело дыша из-за напряженной позы, они смотрели друг на друга из-под ресниц.

Рон наклонился к ней, на мгновение замерев в нерешительности. Гермиона облизала губы в отчаянном желании снова попробовать его на вкус, и он жадно поцеловал ее, не в силах противостоять. Он начал медленно двигаться. Гермиона запустила пальцы в его волосы и поцеловала, поощряя. Их языки танцевали, борясь за главенство.

Вода продолжала струиться по ним, а Рон входил в Гермиону все быстрее и быстрее. Как бы ни старались, они никогда не могли делать это медленно — необходимость разрядки была слишком сильной.

Гермиона почувствовала слабость в лодыжках и коленях, когда первая волна оргазма настигла ее. Она разорвала поцелуй, и бессвязные ругательства слетели с ее губ от того, что тугой комок внутри распутался, окатив ее тело взрывными волнами.

Рон почувствовал, как ее мышцы сокращаются, сжимаясь вокруг него. Это было то, что надо. Он кончил, изливаясь в нее и падая с наивысшей точки блаженства. Затем прислонился головой к стене возле Гермионы. Оба тяжело дышали, пытаясь вдохнуть достаточно воздуха.

Рон запомнил каждую деталь, ловя чувство единения между ними, которого ему так не хватало. Он был уверен, что ничто не сможет сделать этот момент лучше. Но Гермиона вдруг отстранилась и нежно прошептала слова, которые, он был уверен, уже никогда не сорвутся с ее прекрасных губ:

— Я люблю тебя, Рон. Боже, я так тебя люблю.