Брешь в моем сердце (гет)

Верхушка Инквизиции во всём своём составе уже пять дней находилась в пути, направляясь в Зимний дворец в Орлее. За эти дни, как и предыдущие несколько перед их отъездом, Мариан Хоук ни с кем не обмолвилась ни словом. Когда все начали пытать Варрика, как её самого близкого друга, чтобы узнать, что стряслось с вечно язвящей и усмехающейся Защитницей, он только пожимал плечами. Он и правда не знал, что именно произошло, но подозревал, что в этом виноват Андерс.

Несколько раз гном собирался подойти и расспросить Хоук, но когда он видел её взгляд, желание у него тут же пропадало напрочь. Он знал этот взгляд. Он видел его, когда она говорила ему, что не возьмёт Бетани с собой на глубинные тропы; видел, когда просила его позаботиться о сестре, если она погибнет в бою с Аришоком; видел он этот взгляд и тогда, когда она объявила, что намерена покинуть Киркволл и перебраться в Ферелден. Этот взгляд означал, что Мариан приняла какое-то важное решение. Решение, которое, возможно, заставляло её переступить через себя, которое до предела ранило её сердце, но было при этом единственно верным.

Каллену тоже хотелось поговорить с Хоук, но его желание пропадало ещё быстрее, чем у Варрика. Он почти физически чувствовал, что Мариан что-то гложет. Но как спросить её, если она вообще ни с кем не разговаривала всё это время? Нет, она, конечно, отвечала, если её спрашивали о чём-то, но эти ответы были такими односложными и безэмоциональными, что от них сводило челюсть, как от оскомины. Как-то раз Каллен нагнал её, их лошади поравнялись, и он осторожно спросил:

— Непривычно видеть тебя такой. Не отпускаешь шуточек, не ввязываешься в драку…

— Это пройдёт, — уклончиво ответила Мариан, не меняя каменное выражение лица и глядя вдаль.

— Надеюсь, раньше, чем мы прибудем в Халамширал. Ты нужна нам, Мариан.

— Я здесь, с вами.

Каллен с сомнением глянул на Хоук, но она всё так же смотрела в сторону горизонта. Значит, разговаривать бесполезно.

Обычно свита Инквизиции останавливалась на постоялых дворах, чтобы заночевать. Но в этот раз расстояние между поселениями оказалось слишком велико, и им пришлось разбить лагерь под открытым небом. Было непривычно вот так сидеть у одного костра: Инквизитор со своими спутниками и советники Инквизитора, которые обычно либо оставались в Скайхолде, либо были среди своих солдат, как Каллен или Лелиана. Инквизитор Адаар была, несомненно, душой компании. Она умела с каждым найти общий язык, поддержать любой разговор. Вот и сейчас она смеялась и шутила, не давая никому скучать. Никому, кроме Мариан. Она не сводила глаз с костра и в беседе не участвовала. Время от времени Каллен поглядывал на неё, но она оставалась в том же положении, будто статуя. Тут командор увидел, что Варрик кивает ему, приглашая отойти в сторону.

— Что-то случилось? — спросил Каллен, когда они удалились от сидевших у костра.

— Уже давно, — кивнул Варрик. — Хоук словно подменили, это все заметили. Но никто не решается подойти к ней. Ты мог бы стать первым.

— Почему я? — нахмурился Каллен.

— Ну как же, вы вроде бы неплохо ладите, — хитро подмигнул гном.

— Не представляю, о чём ты. Но я не думаю, что это хорошая идея. Я ведь уже пытался заговорить с ней.

Варрик обречённо вздохнул, воздев очи горе.

— Всё тебе надо разжёвывать. Не видишь, она страдает? Пусти в ход свои чары, пожалей её. Вот увидишь, ей станет лучше.

— Варрик, ты говоришь какую-то ересь, у тебя всё в порядке с головой?

— У меня да, а у тебя? — ухмыльнулся гном.

— У меня тем более.

— А вот у Хоук — не всё в порядке. Давай, красавчик, скоро все разойдутся, она останется одна — это твой шанс.

— Откуда ты знаешь? — сузил глаза Каллен.

Варрик усмехнулся и махнул на командора рукой.

— Я давно уже заметил, что она ещё долго сидит одна, когда все уже разошлись. Странно, что ты не заметил этого.

Каллен почувствовал, что покраснел. Действительно, как он не заметил? Ведь Мариан была глубоко ему небезразлична, но вот Варрик понимает её намного лучше. Хотя чему тут удивляться, они проводят намного больше времени друг с другом, путешествуя вместе, пока он протирает свой командорский стул в Скайхолде, разбирая неиссякаемые доклады и письма.

— То-то же, — удовлетворённо отметил Варрик. — Я прослежу, чтобы вам не мешали.

* * *

Всё было так, как и сказал Варрик. Мариан сидела у догорающего костра совсем одна. Каллен подошёл к ней и сел рядом. Молчание.

— Будешь так сидеть до утра? — тихо спросил Каллен.

Он не надеялся на ответ, но неожиданно получил его:

— Нет. Перед дорогой нужно отдохнуть.

Опять она отвечала слишком очевидные вещи, что за ней замечалось крайне редко. Будь она в хорошем настроении, она бы отпустила какую-нибудь колкость в ответ. Может, сказала бы, что есть более интересные вещи, которыми можно заниматься до утра. Или может, ответила бы в духе «а что, есть предложения получше?». Каллен невольно усмехнулся, во всех красках представив, как Мариан-из-его-мыслей это произносит.

Услышав этот смешок, Мариан-сидевшая-рядом повернулась к нему, очевидно, не понимая, что смешного было в её словах. Каллен растерянно взглянул на неё, но тут же понял, что Хоук, кажется, вышла из оцепенения, отреагировав на происходящее. Это был хороший знак.

— Я просто… Просто подумал, что обычно ты отвечаешь совсем по-другому на подобные вопросы.

— А сейчас отвечаю так.

— Не похоже на тебя, Мариан.

— Уже поздно, тебе нужно отдохнуть.

— Я пойду, но после тебя.

Мариан опять ничего не ответила и отвернулась, снова уставившись на огонь. Несколько минут они сидели молча. Каллен решил, что раз уж он начал этот разговор, так нужно его продолжать.

— Это всё из-за него, да?

Мариан не отвечала.

— Из-за этого отступника? Я тоже был зол, когда Инквизитор решила пощадить его. Теперь он вечно будет мозолить мне глаза. Хорошо, что мы уехали, есть время остыть. Мариан, я понимаю, ты тоже злишься…

— Нет, — резко прервала его Хоук.

— Нет?

— Я не злюсь. По крайней мере, на Инквизитора. Я злюсь на себя, Каллен. Что была слишком слабой.

— Мариан, о чем ты? Ты вовсе не слабая.

— Слабая! Надо было уйти из Скайхолда. Надо было выиграть тот поединок с Инквизитором и уйти.

— Убегать — не выход.

Мариан оторвала взгляд от костра и перевела его на Каллена. Конечно, выход! Это самый верный выход, когда не можешь противиться своим желаниям! Она думала, что проведёт одну ночь с Андерсом, утолив плотскую жажду, а потом снова будет ненавидеть его. Но она ошиблась. Она больше не могла его ненавидеть. Теперь, когда он воскресил в её памяти те ночи, которые они проводили вместе, когда вновь назвал её любимой… Нет, она не должна поддаваться этому наваждению, надо быть сильнее этого. Она снова и снова прокручивала в памяти их последнюю ночь и убеждала себя, что это не более, чем похоть, чем временное помутнение.

— А где тогда выход? — спросила она Каллена.

— Впереди, Мариан. Он впереди. Оглядываясь назад, ты точно не найдёшь его.

Эти простые слова поразили Мариан. Да, ей нужно идти вперёд, не оглядываясь. Но как не оглядываться, если за ней тянутся руки призраков прошлого?

— Тогда почему ты оглядываешься? Ведь я — твоё прошлое.

Теперь пришёл черёд Каллена удивляться. Он озадаченно почесал лоб, раздумывая, как лучше выбраться из собственной ловушки.

— Ты никогда не станешь моим прошлым, — наконец сказал он. — Ты — моё настоящее. «И хочется, чтобы была и будущим», — добавил он про себя, не решаясь сказать это вслух.

— Значит, нужно понять, что для меня прошлое, а что — настоящее?

— Да. Пожалуй, так. Есть то, что лучше оставить в прошлом. Особенно то, что причиняет тебе боль.

Мариан задумчиво посмотрела на языки пламени. Каллен уже было испугался, что она снова погрузится в свой транс, но она вдруг сказала:

— А тебе не причиняет боль твоё настоящее?

Она имеет в виду себя? Или вообще всю его жизнь сейчас? Если себя, то ему придётся сейчас признаться ей в своих чувствах. Снова. А она снова отвергнет их? А если говорить о нём, то Каллену придётся солгать, ведь он сам ещё не может оставить прошлое позади. Оно является ему в кошмарах, преследует его, тяготит. Но он твёрдо решил, что прошлой его жизни нет места в настоящем. Храмовники, маги, лириум — он решил вычеркнуть их из своей памяти. Оставил только Мариан. Потому что, не смотря на их расставание, она была той самой.

Прошлым, настоящим, будущим — она была всем.

— Причиняет, — вздохнул он. — Но я могу справиться с этой болью.

Мариан поймала на себе взгляд Каллена. Он ведь перестал принимать лириум, решив покончить с прошлым, нашёл в себе силы отказаться от него. Почему она не может найти такие силы, чтобы самой вычеркнуть всё плохое, что с ней произошло. Она смотрела на Каллена и задавалась вопросом, тот ли это человек, с которым они когда-то были вместе? Вроде бы это был он, а вроде и совершенно другой человек. Он так спокойно говорил, улыбался ей, словно точно знал, что стоит сказать, точно знал, что ему нужно.

— А ты бы хотел, чтобы я помогла тебе? Справиться с твоей болью? — наконец спросила Мариан.

— Не вынуждай меня говорить больше, чем я уже сказал, — улыбнулся Каллен.

Да, точно. Он совсем другой, этот Каллен. Мариан не могла смотреть на него, как на своего бывшего, ведь она словно открывала его заново. И чем дальше, тем больше она понимала, что такой Каллен очень привлекает её. Наверное, если бы она только захотела, то вернула бы его себе. Но она не была уверена, что хочет этого. Она должна сначала проверить себя, не слишком сближаясь с ним. А ещё — покончить с Андерсом, навсегда.

Мариан придвинулась ближе к Каллену и положила голову на его меховой воротник. Наплечник командора больно врезался ей в шею, о чем она тут же сказала вслух:

— Твой дурацкий доспех сейчас расцарапает мне шею. Лучше обними меня.

Каллен секунду помедлил, а затем обнял Мариан за плечи.

— Так-то лучше.

— Да, лучше, — согласился Каллен. — Теперь я узнаю старую добрую Мариан.

Хоук тихонько засмеялась и поудобней устроилась, прижавшись к меху и вдыхая его запах. Так они сидели некоторое время, пока костёр не превратился в тлеющие угли.

— Пора спать, — объявила Мариан, нехотя отодвигаясь от Каллена. — Завтра ещё один день пути.

* * *

Следующие пару дней Хоук потихоньку приходила в себя. Она больше не была такой молчаливой и угрюмой, и все испытали долю облегчения от этого. Каллен ехал рядом с ней, они болтали о всяких пустяках, будто не сидели накануне у костра в объятьях друг друга.

На очередном привале Мариан объявила, что пойдёт на разведку, Каллен тут же вызвался пойти с ней. Он не хотел отпускать ее одну и надеялся немного побыть с ней наедине. Но когда они оказались одни, разговор как-то не клеился, и они просто шли рядом, пробираясь через лес.

— Что ты хочешь найти? — наконец спросил Каллен.

— Если я не ошибаюсь, где-то здесь должно быть небольшое озеро… Ну точно, вот же оно.

В этот момент деревья расступились, открывая взгляду небольшое прозрачное озеро.

— Что ж, посмотрим, что за водица в этой лужице, — игриво сказала Мариан и скинула мешок на землю.

— Ты же не собираешься… — начал было Каллен, но Мариан уже развязывала шнурки на куртке.

— Если вода хорошая, позовём остальных.

Не успел Каллен опомниться, как Мариан уже осталась в одной рубашке. Он застыл на месте и завороженно смотрел, как она стягивает и рубашку, открывая его взору своё нагое тело. Заметив взгляд Каллена, Мариан подмигнула ему:

— Что, решил освежить память?

Каллен залился румянцем и тут же отвернулся. Он услышал шуршание травы, потом всплеск, после которого он повернулся к озеру.

Мариан отплыла от берега с десяток метров, потом развернулась и крикнула:

— Ну? Так и будешь стоять? Или ты меня стесняешься?

Каллен понял, что она просто играет с ним, но почему-то на этот раз ему захотелось поиграть по ее правилам. Он начал расстегивать доспехи, и Мариан захлопала в ладоши.

Наконец, оставив всю одежду на берегу, Каллен направился к воде. Мариан уплыла уже довольно далеко, но все же смотрела в его сторону. Конечно, сама смутилась при виде его наготы, а ещё говорила, что он стесняется.

Мариан посмеялась про себя тому, что так легко удалось затащить Каллена в воду. Она подплыла к нему, когда он был по пояс в воде, и потянула его на глубину. Некоторое время они плавали и плескались в тёплой воде, и вдруг раздался громогласный выкрик:

— Смотри-ка, кадан, они тут развлекаются и даже нас не позвали!

К озеру вышел Железный Бык и Инквизитор Адаар.

— А, Бык, Хиира! Идите к нам, вода прекрасная! — позвала их Хоук.

Каллен отчего-то испуганно посмотрел на нее, а потом на двух кунари, которые уже стали скидывать свою одежду.

— Ну что, Железный Бык, покажи нам, что же за Бык прячется у тебя в штанах, — засмеялась Хоук. — Или может там всего лишь маленький телёнок?

— Мариан! — зашипел на нее Каллен, но было уже поздно, потому что обнаженный Бык направлялся к воде.

Инквизитор в это время уже уплывала прочь от берега. Видимо, она уже привыкла к шуточкам Хоук, в отличие от Каллена, который поспешно отвернулся, не желая созерцать достоинство Быка.

— Ну что, не хочешь оседлать этого быка? — насмешливо спросил кунари, отчего в Каллена отвисла челюсть.

— Ну что ты, как можно? Ведь кое-кто будет очень сильно ревновать, — отмахнулась Хоук.

— Думаешь, леди Инквизитор будет против? — подмигнул Бык, заходя глубже в воду.

— Я говорю вовсе не о Хиире, — с этими словами Мариан покосилась на Каллена, точнее, на его затылок.

Бык понимающе покивал, а затем, подняв тучу брызг, нырнул в воду. Мариан подплыла к Каллену сзади и обхватила руками его шею.

— Уже можно поворачиваться, — вкрадчиво сказала Хоук. — Надеюсь, ты не обиделся на меня за эту небольшую шалость?

— Мариан… — только и смог выдавить Каллен.

Он высвободился из объятий Мариан, поворачиваясь к ней лицом. На ее губах играла улыбка, а в глазах плясали озорные огоньки. Такой она и была, Мариан Хоук. Такой он и полюбил ее. Она всегда подначивала его, провоцировала, вызывая то жгучую ревность, то жгучее желание обладать ею. Она была словно пламя — то согревающее, то обжигающее, то ревущее, то размеренно горящее. Каллен был охвачен этим пламенем, и вырваться из него не было ни возможности, ни желания.

Тут Мариан рассмеялась и нырнула, а когда вынырнула, была уже у самого берега. Высмотрев место, где берег был не слишком крутой, она поднялась, и тонкие струйки воды побежали по ее телу Каллен не мог оторвать взгляда от обнаженного тела. Когда они были вместе, он знал каждый ее шрам, но теперь было видно, что прибавились новые. Этот, на бедре, — след от драконьего когтя, а этот, на боку, наверняка получен в бою с Аришоком. Мариан никогда не могла похвастаться красивым женским телом. Она была скорей худощавой, скелетом, обтянутым мышцами. Кое-где, конечно, эти мышцы имели довольно соблазнительные округлости. Хотя грудь ее была совсем небольшой.

Хоук достала из мешка что-то вроде полотенца и принялась вытираться. Каллен недовольно огляделся в поисках Быка, который тоже мог созерцать прелести Мариан, но кунари, к большому облегчению, был всецело поглощён плаванием с Инквизитором.

Тем временем Хоук, не особо торопясь, надела рубашку и штаны, после чего села у воды и позвала Каллена:

— Можешь тоже выходить. Обещаю, что не буду смотреть.

Она вытянула перед собой полотенце и, увидев, что Каллен выходит на берег, подняла его перед собой, закрыв лицо. Когда шуршание ног стало слышно совсем близко, она опустила полотенце, выглянув поверх него.

— Мариан! — тут же протестующе вскрикнул Каллен, прикрываясь ладонями.

— Ну прости, прости, — засмеялась она, — так трудно было удержаться. Было жутко интересно, изменилось ли твоё тело за эти годы.

С этими словами она обхватила Каллена за талию, укутав его полотенцем, и поднялась, глядя ему в глаза.

— И как? Изменилось?

— Немного. В лучшую сторону.

Создатель, как же хотелось Каллену сейчас привлечь её к себе, целовать без остановки, а потом овладеть ею прямо здесь, на берегу. Он весь напрягся, борясь со своими желаниями, и это, похоже, не укрылось от Мариан.

— Ты какой-то напряженный.

— Просто немного замёрз. Нужно одеться.

Каллен поспешно направился к своей одежде, надеясь, что Мариан не заметит, как сильно он хотел ее. К счастью, его спасли всплески со стороны озера и раздавшийся вслед за ними голос Быка:

— Вы что, уже уходите?

— Да, не будем вам мешать! — прокричала Мариан, и принялась натягивать сапоги.

* * *

Они остановились на постоялом дворе, с которого собирались отправиться на бал в Зимний дворец. Когда пришёл час, вся свита, возглавляемая Инквизитором, в парадных красных одеяниях, собралась внизу в таверне.

— Тебе идёт алый цвет, — улыбнулась Мариан, увидев Каллена в красно-золотом мундире.

Она так привыкла видеть его в этом объемном меховом воротнике и доспехах, что сейчас он казался ей каким-то непривычно маленьким.

— Тебе тоже, — ответил Каллен, смерив Мариан взглядом. — Хотя я бы предпочёл увидеть на тебе платье.

— Все вопросы к тому дураку, который вздумал нарядить нас всех одинаково, — с усмешкой сказала Хоук.

— Просто у швеи, которая приехала из Орлея специально за этим, было мало времени на пошив индивидуальной парадной одежды, — раздался откуда-то сбоку голос Инквизитора.

— Ох, простите меня великодушно, что смею роптать, миледи Инквизитор, — с наиграно извиняющимся тоном произнесла Хоук.

— Да уж, тебе-то жаловаться не стоит. Ты отлично выглядишь, Хоук, — Инквизитор похлопала Мариан по плечу и отошла в сторону.

— Меня вообще трудно испортить хоть какой-нибудь одеждой.

С этим Каллен спорить никак не мог, а потому только улыбнулся.

* * *

Мариан неспешно прогуливалась по залу Зимнего дворца, лениво потягивая вино из бокала и то и дело слыша перешёптывания гостей, в которых явно угадывалось слово «Защитница». Она смирилась с тем, что иначе её здесь называть не будут, а потому перестала реагировать.

Неожиданно ей представилось любопытное зрелище. Каллен стоял в окружении великосветских дам, которые не смолкая ворковали над ним.

Хоук немного постояла поодаль, слушая бессмысленное щебетание, а потом решила вмешаться.

— И что, вы совсем не танцуете? — вкрадчиво допытывалась одна из женщин.

— Нет, миледи, — ответил Каллен, и по его тону Мариан поняла, что он уже в сотый раз за вечер отвечает на этот вопрос.

— А как же ваша дама сердца? Она ведь у вас есть?

— Дама сердца как раз жаждет внимания своего возлюбленного, — вмешалась Мариан, беря Каллена под руку. — Да, милый?

Он удивлённо обернулся, увидев Хоук, которая захлопала ресницами, словно подражая придворным дамам, кокетничавшим с ним, но возражать не стал.

— Ах, так вот кто оказался достойным такого мужчины, — разочарованно протянула дама, — эта не менее достойная женщина, Защитница Киркволла. Что ж, дамы, не будем мешать голубкам.

К облегчению Каллена, вся компания пышно разодетых женщин удалилась восвояси.

— Ты спасла меня, — выдохнул он.

— Разумеется, не просто так, — усмехнулась Мариан. — С тебя танец, командор.

— Нет, спасибо…

Каллен вдруг замолк, осознав, что только что сказал, и поймав на себе удивлённый взгляд Мариан.

— То есть… Ох, прости, Мариан, я сегодня столько раз отказывался от этого предложения, что просто само вырвалось!

— Да расслабься. Если уж так невмоготу, можешь и не танцевать.

— Просто… Ты же знаешь, у храмовников не было балов и приемов. Я попросту не умею.

— А ты думаешь, я умею? — пожала плечами Хоук. — Ладно, тогда потанцую с Дорианом…

С этими словами Мариан упорхнула, исчезнув в толпе гостей. Каллен выругался про себя, сетуя на свою неловкость, но делать было нечего. Когда начался следующий танец, он увидел Мариан, кружащуюся в объятиях Дориана, и ему до чёртиков захотелось оказаться на месте этого мага.

* * *

Когда улеглась вся суета с предательницей Флорианной де Шалон, которую благополучно взяли под стражу, бал уже подходил к концу. Каллен искал Мариан, но её нигде не было. На одном балконе он наткнулся на леди Инквизитора и Быка, которые мило беседовали. Он поспешил убраться оттуда, когда столкнулся с невесть откуда взявшейся Морриган — ещё один призрак из его прошлого. Но оказалось, что она не помнит его — ещё бы, ведь это Каллен сидел в заточении в башне Круга и хорошо помнил лица тех, кто спас его. А для неё он был просто ещё одним человеком, встреченным на пути. Он немного побродил по залу, собираясь уже покинуть дворец, когда увидел Мариан, выходящую на балкон недалеко от того, куда вышла Инквизитор с Быком.

— Я думал, ты уже ушла, — сказал Каллен, становясь рядом с Мариан у перил балкона.

— Мне бы очень этого хотелось, но Инквизитор ещё здесь. А без неё я уйти никак не могу, — вздохнула Мариан. — Слишком долгий и утомительный вечер. Я рада, что он почти закончился.

— Я тоже, — признался Каллен. — Только вот… Я бы не хотел, чтобы он закончился, пока я не… — тут он замялся. — Я ведь должен тебе танец.

С этими словами он приглашающим жестом протянул Мариан руку. Она с сомненьем глянула на неё, потом на Каллена. Но всё-таки ответила на приглашение, вмиг оказавшись в опасной близости от командора.

— Я думала, ты не танцуешь.

— Для тебя… я попытаюсь, — тихо ответил Каллен, делая первые робкие движения в танце.

Мариан чувствовала у себя на талии его руку, которой он крепко прижимал её к себе чуть ближе, чем того требовал танец. Они неспешно двигались в такт музыке. Мариан и сама была неважным танцором, так что имела лишь смутное представление о том, что нужно делать. Где-то глубоко внутри кольнула мысль, что этот танец был плохой идей.

Очень скоро Мариан перестала слышать музыку и следить за движениями. Она видела лишь лицо Каллена, которое было так близко, чувствовала его плечо под своей ладонью. Эти мгновения были наполнены какой-то необъяснимой магией, названия которой она точно не знала. И тем более не знала она о том, что в этот самый миг Каллен полностью разделял её чувства.

Их взгляды встретились: янтарь и лёд. Каллен сделал осторожное движение, приблизившись к ней ещё больше. Мариан опустила взгляд на его губы, задержалась на маленьком шраме над верхней губой. Он был слишком близко!

Каллен больше не мог сдерживаться. Губы Мариан были такими близкими, такими желанными. Он потянулся к ним, боясь, однако, что она отпрянет, оттолкнёт его. Но он был всё ближе и ближе, а она всё не отталкивала. И наконец их губы встретились. Лишь лёгкое, почти невесомое касание. Но с этим касанием словно лопнула какая-то невидимая нить, которая сдерживала их. Каллен осторожно поцеловал эти губы, слегка отстранился, словно выжидая, не передумает ли она. Потом поцеловал снова, и снова отстранился. А потом поцеловала она. И Каллен почувствовал, как исчез весь мир, оставив одни эти губы, один этот поцелуй.

Мариан не помнила себя, она только целовала и целовала Каллена. Он был слишком прекрасен в этом алом мундире, слишком нежен и внимателен в танце с ней: устоять было невозможно. Гори оно всё синим пламенем!

— Голова кружится, — севшим голосом сказала Мариан, наконец отстранившись от командора.

— У меня тоже, — прошептал он.

— Как в старые добрые времена, да? — усмехнулась Хоук.

— Намного лучше.

Они немного постояли, соприкоснувшись лбами, вдыхая аромат друг друга, выжидая, пока восстановится сбившееся дыхание, пока сердца восстановят спокойный ритм.

— Музыка кончилась, — заметила Мариан.

— Знаю.

— Постоим ещё?

— Я готов стоять так хоть целую ночь.

Мариан улыбнулась и сделала глубокий вдох. Затем она мягко отстранилась. Каллен нехотя отпустил её.

— Идём внутрь.

Волшебство этих нескольких минут мигом рассеялось, и Каллен снова очутился во дворце среди гостей. Пришлось вспомнить, что они пришли сюда с определённой миссией. В груди командора защемило, когда он смотрел вслед выходящей с балкона Мариан.

Примечание к части

Спасибо, что прочитали главу!

Чтобы продолжение опубликовалось автоматически, жмите кнопку «жду продолжения»!