Чёрный кофе без сахара (джен)

Эмма шла по коридору подземелья. Ей надо было переодеть мантию, потому что зельеварение прошло не совсем удачно. Тут из-за угла вышли три здоровенных слизеринских семикурсника. Они подошли к ней вплотную и преградили путь.

— Вы чего?

Один ухмыльнулся.

— Знаешь, что, девочка. Ты очень не нравишься одному человеку. И это значит, что мы поможем ему от тебя избавиться!

Эмма посмотрела на них с издёвкой.

— На этот раз тебе не помогут твои верные мальчики. Ты одна — нас трое.

— Да уж, я одна, вас трое. Как вы жить после этого будете?

— После чего?

Эмма со всей силы врезала одному, самому низкому и толстому, ногой прямо по лицу, так, что он грохнулся на пол.

— Ты что? Борзая? Ну сейчас получишь.

Они полезли на нее вдвоем, она сделала вид, что в панике, а когда они разогнались, с двух сторон, то она шустро пригнулась, а они врезались в противоположные стены узкого коридора. Эмма быстро подняла сумку и как ни в чем не бывало пошла было дальше, но ее остановил твердый, до боли знакомый голос.

— Мисс Браун, — навстречу ей шла Макгонагалл. — Что тут за крики?

Она подошла ближе и ахнула.

— Мисс Браун... Как вы это объясните?

— Профессор, трое на одного — это не совсем честно. В общем, они сами напросились.

— Вы что… одна? С ними справились?

— Ну да.

— Профессор Макгонагалл! Браун? Я кажется отпустил вас переодеться, почему вы еще здесь? Мерлинова борода! Что тут произошло?

Около валяющихся на полу слизеринцев теперь стоял Слизнорт.

— Хорошо что вы здесь, профессор. Я очень хочу поинтересоваться, почему ваши здоровенные лбы нападают на беззащитных девочек?

— Беззащитных? Так это вы их так, Минерва?

— Конечно, нет, профессор, но вы должны понимать, что на месте мисс Браун могла оказаться менее подготовленная ученица.

— Мисс Браун! Вы... Вы будете наказаны!

Эмма вытаращилась на него изумленно.

— За что? Я же просто защищалась!

— Никто уже этого не докажет.

— Эмма, можете идти, мы еще поговорим с профессором, — сказала Макгонагалл, явно недовольная решением Слизнорта.

Эмма не вернулась на зельеварение. Она сидела на спинке дивана и задумчиво глядела в камин. Кто мог натравить на нее этих идиотов? Все были на уроках, гостиная была пуста, и ей было очень хорошо. Тут в дверь ввалились остальные Мародеры.

— О-о-о! Ну-ка, Эм, расскажи, нам как ты троих уработала!

— Это было просто...

Она не стала рассказывать им подробности, сказала только им, что ей впаяли отработку в кабинете зельеварения.

— Когда побил слизеринцев, и поработать не сложно. Особенно, когда один вообще в Больничном валяется.

— Вот Мерлин… Наверное, это тот, которому по роже ногой прилетело. Да, Джим, ты прав. Вообще плевать на эту отработку.

— Да правильно, не парься. Тем более я тебе уж точно помогу.

— Все мы тебе поможем.

Эмма улыбнулась друзьям. Как она их любила...

После ужина Эмма схватила Сириуса за руку и оттащила в темный коридор.

— Что, соскучилась?

— Ага, безумно, — сказала она с иронией. — Но, это тут не при чем. Кажется, у меня проблемы.

— Что случилось? Могу убить любого.

— Я серьезно. В общем, эти идиоты, ну, которых я уделала, они кто-то вроде киллеров. Понимаешь?

— Нет.

— В общем, их кто-то попросил, чтобы они на меня напали.

— Ничего себе. И кто же тебя так не любит? Снейп? Да не, он скорее по Джеймсу. Может, Рег? Нет, этот скорее по мне.

— Сириус, ты не понимаешь. Меня заказал кто-то из взрослых волшебников.

Блэк нахмурился и заложил руки на груди.

— Я думаю, что наши предположения сходятся, да?

— Не факт, что это мама. У меня еще есть сестренка… Белла, может, знаешь, Беллатриса Лестрейндж?

— Которая служит Волдеморту?

— Она самая.

— А откуда она меня вообще знает?

— Рег ее обожает. Она постоянно пытается переманить его на темную сторону, а он жалуется ей на своего братца и его друзей... Ну, ты понимаешь. По мне, она еще хуже, чем родители.

Эмма смотрела на него обреченно.

— Слушай, если меня убьют, ты будешь приносить цветочки мне на могилу?

— Нет.

— Ну и ладно, не очень-то и хотелось.

— Не буду потому, что буду занят местью. Не бойся, я сделаю так, чтобы ты была в безопасности, — он улыбнулся и обнял ее. Эмма почему-то почувствовала, что она полностью защищена и ей ничего не грозит.

* * *

В комнате девочек пятого курса было как всегда спокойно и уютно. Кровать посередине снова пустовала, а все девушки готовились ко сну. В комнате было две двери: одна до душевой, вторая после, и вот она была распахнута на всю.

— Марлин, — сказала вдруг Лили, — Закрой, пожалуйста, дверь.

Та пошла выполнять просьбу, но, дойдя до двери, остановилась и внимательно прислушалась. Из-за второй двери слышался веселый приглушенный смех.

— Сириус, хватит, — услышала она голос Эммы.

— Что там такое? — Лили тоже подошла к двери.

— Ну а что? Может, я с тобой пойду? Сколько раз ты с нами спала?

— А сколько раз Джеймс пробовал сюда войти? Получилось?

— Ну Э-э-эм, ну, не уходи.

— Я хочу войти и переодеться; я хожу в штанах Рема, толстовке Джеймса и твоих носках!

— Ну и что? Ваша спальня — это зло.

— Я им пока ничего не говорила, так что не зло.

— Ты серьезно?

— Ну да, я не хочу своей смерти от руки Марлин.

— Да что она тебе сделает? Ты лучше нее владеешь магией, тем более у тебя есть мы, и ты владеешь рукопашным боем, как оказалось.

— У нас с Марлин и так напряженка, будет в разы хуже, я знаю.

— Ну ладно. Спокойной ночи тогда.

— Тебе тоже. Поцелуй за меня Рема.

— Я думаю, это будет выглядеть весьма… необычно.

После короткой паузы дверь с размаху открылась, и на пороге появилась Эмма. Она быстро вошла в комнату. Марлин смотрела на нее с подозрением.

— Ты чего? — спросила она удивленно.

— Эмма, скажи, только честно, что происходит?

— Сейчас скажу, происходит десятое января… М-м... двадцать два тридцать восемь часов вечера.

— Эм, — сказала Лили устало, — ты можешь хоть раз сказать нормально. Мы просто слышали ваш разговор, но мы не специально.

— Хотите правду? Хорошо. Я встречаюсь с Сириусом Блэком, мы с ним даже спали и реально запали друг на друга.

— Эм... Ну мы же попросили… серьезно. Ты можешь хоть раз нормально поговорить не только со своими Мародерами, но и с нами?

Эмма была в замешательстве. Ну, раз они не хотят верить в правду, не надо. Она сделала серьезное лицо и сказала:

— Хорошо, девочки... вы знаете. Я не должна никому об этом говорить, но Сириус… Он серьезно болен. Можно сказать, при смерти. Мы стараемся отвлечь его от этого, но вы знаете, в такой ситуации уже не до смеха. Ему осталось жить не больше года.

После всего сказанного ей очень захотелось рассмеяться, но Марлин ее опередила, воскликнув:

— О Мерлин! Какой ужас! Я… я этого не переживу. Ты знаешь, Эм, спасибо за то, что все рассказала. Теперь я не отойду от него ни на шаг! Он будет всегда под моим присмотром. Бедный Сириус... О Мерлин!

И она вынеслась из комнаты со скоростью света. Эмма смотрела ей вслед, давясь смехом.

— Эм, первый вариант звучал и то правдоподобнее, — сказала Лили, глядя на нее с укором.

— Потому что, Лилс, первый вариант — это правда.

С этими словами Эмма села на кровать и начала переодеваться. Лили и Алиса изумленно смотрели на нее и не могли сдвинуться с места.

— Только Марлин вы, разумеется, об этом не скажете ни слова, как, собственно, и я. Блин… Я же не предупредила Сириуса, что над ним теперь жесткий контроль.. и пацанов не предупредила. Ну и ладно, они любят сюрпризы.

Девочки легли спать. Напрасно они пытались вытянуть из Эммы подробности об их отношениях с Сириусом. Мило болтать с девчонками-подружками о личной жизни был не ее профиль. Она почти сразу отрубилась и в первый раз за последние несколько месяцев нормально выспалась.

* * *

Эмма встала самая последняя, и в комнате никого уже не было. Она наконец-то надела свою одежду и, закинув рюкзак за плечо, вышла из комнаты. Она не стала заходить в комнату мальчиков и ждала их у лестницы. Тут очень неожиданно кто-то схватил ее сзади. Она не подала вида, что испугалась, и обернулась.

— Приветик, Сириус, ты чего?

Он стоял сзади, держа ее за плечи перед собой, как щит.

— Здорова. Ты случайно ничего странного Марлин про меня вчера не говорила?

Эмма задумалась.

— Странного ничего. Только, что ты больной, говорила.

— Насколько больной?

— Смертельно.

— А, ну теперь я, кажется, начинаю понимать, что происходит…

— А что такое?

— Она приперлась к нам ночью, а мы там в карты играли вчетвером. А она начала рыдать, лезть ко мне, в общем, еле выгнали, а сегодня как штык обнаружилась около моей кровати в семь утра.

Эмма расхохоталась, сгибаясь пополам и держась одной рукой за кресло.

— Я уже понял, что ты не хочешь ей говорить. Ну зачем ты тогда вообще что-то сказала? Могла бы ее игнорировать.

— Ладно, — сказала Эмма, немного успокоившись. — Я ей попозже скажу, а сейчас пусть будет как есть.

— Эм, ты чего? Я этого не выдержу.

— Можешь сказать ей сам, — пожала она плечами.

— О, привет всем. Что, Эм, выспалась, да? Это, потому, что Марлин была не у вас в комнате, а у нас, — сказал заспанный Джеймс, протирая глаза.

— Слушай, я тут почти не при чем. Я не виновата, что она избегает моего общества.

— Почему она избегает его в нашей комнате?

Из спальни вышли Ремус и Вилли. Они были очень сонные и лохматые.

— Доброе ут... Хотя нет, просто утро, точнее, просто привет, — пробормотал Рем, облокачиваясь на стену и завязывая гриффиндорский галстук.

Они не спеша пошли на кухню завтракать, ругая Марлин всеми словами, которые знали.

* * *

Эмма с Сириусом сидели в гостиной. Она старательно рисовала в блокноте, Блэк внимательно смотрел на нее.

— Эм, может, потусим сегодня?

— О чем разговор? Конечно. Мы с Джимом еще на зельеварение решили оттянуться этой ночью в Визжащей.

— Может, они там без нас обойдутся? А мы погуляем в Хогсмиде или просто на крыше.

— Сириус, ты чего? Они-то, может, без нас обойдутся, а мы без них — точно нет. Я, конечно, все понимаю. Мы типа мутим и все такое, но они наши друзья, и мы не можем их кидать.

— Но мы с тобой почти не проводим времени вдвоем.

— Интересно, а сейчас мы что делаем?

Они сидели молча. Эмма почему-то думала о том, что когда они с Сириусом были просто друзьями, общаться было куда проще и удобнее. Но она ничего не могла с собой поделать… Ходить за ручку, целоваться на каждом шагу и называть друг друга милыми именами — это точно не про нее. Мало того, ее вообще от этого тошнило. А Сириус, наверное, к этому привык, не зря же у него было столько баб, он тренировался, и сейчас для него это нормально. Эмма же на своих одноразовых свиданиях только оттачивала мастерство поцелуя, а цветы вообще выкидывала.

Вдруг в гостиную внесся Ремус. Волосы у него стояли дыбом, а в глазах был страх.

— Там Джеймс… Он…

— Что случилось?

— Крысу поймал!

Эмма рассмеялась.

— Ты что, крыс боишься?

— Есть немного.

— Сириус, погнали посмотрим?

Она вскочила с места и побежала к двери. Сириус остался сидеть у камина, задумчиво глядя на угли.

— Что с тобой, Бродяга?

— Да ничего. Все в порядке.

— По тебе сразу видно. Колись давай.

Сириус посмотрел на него туманно.

— Вот скажи, Лунатик… Эмма, она же вроде нормальная девчонка, да?

— Ну, на самом деле я иногда вообще сомневаюсь, девочка ли она.

— А если серьезно?

— Ну, вроде нормальная. А с каких пор тебя это парит?

— Просто, блин, да я даже не знаю, как объяснить. Кажется, я в нее реально влюбился. Со мной такое в первый раз.

— Подожди… Ты что, понял это спустя два месяца после того... Ну ты понял.

— Ну как… Я думал, будет, как и со всеми. А тут получилось наоборот. Она вообще не парится, а я по ней сохну.

— Да уж, Сириус Блэк. Не думал, что когда-нибудь услышу от тебя такое.

— Ну вот, считай, то теперь ты в жизни видел все, — горько ухмыльнулся тот. — И что мне теперь делать? Может, бросить ее?

— Не будь идиотом.

— Как ты?

— Да. Кто знает, что бы было, если бы тогда я не бросил ее и оставил все как есть.

— Да уж, знаешь, мне кажется, все проблемы в том, что мы слишком сильно дружим. Вот все нормальные девчонки кидаются мне на шею, вечно носятся... А Эмка — она ведь другая.

— Сириус, если бы она была как все, она бы тебя не зацепила. Тебя очень трудно пронять. Для Эммы Браун дружеские отношения намного важнее личных, я понял это уже давно. Она особенная, и это хорошо. Она наш человек.

— Наш…

* * *

Приближались пасхальные каникулы. Настроение у всех было отличное, а у Мародеров даже боевое. Как-то за завтраком они весело обсуждали прошедшую ночь и болтали ногами. Тут над столами послышался шелест крыльев, и вниз посыпались свертки и письма. Огромный черный филин приземлился прямо перед Сириусом. Тот обреченно посмотрел на него.

— Это письмо из дома.

— Так прочитай.

— Не хочется.

Он свернул письмо и положил его во внутренний карман кожаной куртки. Он продолжал весело разговаривать с Вилли, но Эмма заметила, что все не так хорошо, как кажется. В глазах была тень тоски и даже страха, чего Эмма никогда не видела в его глазах.

Наконец они, не доев, увидели, что сильно опаздывают и, спрыгнув с лавок, побежали на урок. Сириус сказал, что догонит их, и остался сидеть за столом. Он медленно развернул пергамент и, нахмурясь, начал читать ровные красивые буквы.

"Сириус Блэк.

Я прекрасно понимаю, что ты не достоин этого имени, но считаю, что ты должен знать, о успехах твоего брата, даже если тебе это не интересно. Регулус целый год тесно общался со своей кузиной, Беллатрисой Лестрейндж. Она обучала его темному благородному искусству и теперь познакомила его с самим Темным Лордом. Вскоре он будет его посредником и будет помогать ему во всем. Хоть ты и ненавидишь свою семью, но за брата можешь порадоваться. Он достоин этой чести!

Вальбурга Блэк."

Сириус сидел какой-то потерянный и ослабевший. Нет. Он не может этого допустить. Ни в коем случае.

Весь день он не подавал вида, что с ним что-то происходит. Вечером он незаметно отстал от Мародеров по пути в гостиную Гриффиндора и устремился в противоположном направлении. Он шел по темному коридору, ведущему к слизеринской гостиной, освещая путь палочкой. Дверь, конечно, была закрыта и войти в нее было невозможно. Он сел на пол неподалеку и стал ждать, когда оттуда выйдет хоть кто-нибудь. Ждать пришлось недолго. Через несколько минут дверь открылась, и на пороге показалась темноволосая девушка с серыми глазами, в строгой серой юбке и жилетке, на которой был приколот значок старосты. Она легкой походкой шла по коридору, когда из мрака коридора донесся голос:

— Элис Смит, — она вздрогнула.

— Блэк, — она с трудом разглядела его в темноте, засветив палочку. — Еще раз ты так меня напугаешь, и тебе придется несладко!

— И тебе привет.

— Что ты тут забыл?

— Ты можешь, пожалуйста, кое-что сделать для меня?

— О чем разговор? Конечно, нет!

— Элис, слушай, мне очень надо, чтобы ты позвала Регулуса.

— Раз тебе очень надо, то тем более нет!

— Ну Эл, я же знаю, что у тебя доброе сердце, — сказал Сириус прищурившись.

— Ты плохо меня знаешь. С тех пор, как я пришла к тебе на свидание, ждала тебя два часа, а потом увидела, как ты идешь, пьяный, с Поттером и Браун в Хогсмид, многое изменилось.

— Нашла что вспомнить. Прошел целый год. Я уже и забыл.

— А я не сомневаюсь.

— Ладно, прости меня, хочешь, можем встретиться когда-нибудь, и я полностью искуплю свою вину?

— Блэк, мне от тебя ничего не надо.

— Я знал, что ты так ответишь!

— Ах ты…

Она принялась бить его сумкой. Сириус смеялся. Он давно к этому привык. Не надо было разбивать столько сердец.

— Слабовато бьешь. У Эмки удар жестче.

— Вот тогда пусть твоя Браун и помогает тебе. А от меня отвали.

— Она и помогает, но мы с ней оба не сможем попасть в ваши апартаменты. Ну Эл, ну будь другом.

— Друзьями мы не можем быть по определению.

— Да ладно, у нас есть много общего. Например, мы оба чистокровные.

— Однако я этим дорожу, а ты просто ни во что это не ставишь.

Сириус закурил.

— Будешь? — он протянул ей сигарету.

— Я бросила.

— Ладно, я, наверное, пойду…

Он развернул и начал медленно идти, опустив голову, по коридору к выходу. Он шел и тихо считал до десяти с ухмылкой на лице. Психологию девчонок он знал очень хорошо. Всех, кроме Эммы. Не успел он досчитать до девяти, как Элис окликнула его.

— Постой, Блэк!

Сириус остановился и медленно обернулся, пряча торжествующую улыбку.

— Я позову Регулуса, подожди.

Сириус только ухмыльнулся.

— Как же это все просто, — сказал он тихо и, тряхнув волосами, затушил окурок о камень.

Через пару минут дверь открылась, из нее вышел Рег в отвратительно белой, глаженой и опрятной рубашке и изумрудно-серебристом галстуке.

— Ну привет, братец, — приглушенно и зловеще сказал Сириус.

Регалус вздрогнул и испуганно посмотрел на бледного Сириуса, выходящего из темноты.

— Сириус, — облегченно вздохнул он. — Ты что-то хотел?

— Поговорить надо. Пошли.

Брат послушно шел следом за Сириусом, а тот петлял по коридорам, и наконец они оказались на чердаке под крышей Астрономической башни. Сириус сел на подоконник и смотрел на Регулуса пристально.

— Ты чего?

— Да вот, пытаюсь узнать в том, кем ты стал, своего брата.

— Сириус, скажи прямо, что тебе от меня нужно, и я пойду. Потому что уже поздно и ходить по школе нельзя.

Сириус с отвращением смотрел на него.

— Рег, ты действительно собираешься вступить в его ряды?

Регулус потупился и уткнулся взглядом в пол. Немного помолчав, он посмотрел прямо в лицо брату.

— Да. Я так решил.

— Нет, нет, нет. Так решила Беллатриса Лестрейндж. А ты просто не хочешь ей перечить. Ведь так? Хотя я и сам знаю, что так.

— Нет, Сириус! Это мое решение. Я так хочу, и значит, так и будет.

— Рег, ты просто идиот, ясно? Ты рассуждаешь как безмозглая малолетка. Я не знаю, что ты хочешь доказать, что ты крутой? Или что можешь принимать решения самостоятельно? Но это точно не так. Тебе всего четырнадцать!

— И что с того? Тебе шестнадцать, но ты не делаешь ничего, кроме как бухаешь и развлекаешь своих баб!

— Ой, какие мы знаем плохие слова, а мама не заругает? Послушай, братец, с твоим взглядом на жизнь ты можешь просто забыть такие слова как "бабы" и "бухать". Но, может, это и к лучшему, если ты на трезвую голову согласился на такое.

— Слушай, Сириус, я все понимаю, у тебя подруга грязнокровка, но ты должен понимать, что у Темного Лорда вполне здравые мысли. Дружба — дело такое, сегодня есть, завтра нет. А жизнь одна.

Сириус задохнулся. Он старался не подавать вида, какой ужас произвели на него эти слова, и наконец, тряхнув волосами, сказал:

— Я тебя правильно понял? Ты считаешь, что главное — это выжить, да? Черт, кажется, я начинаю понимать, почему у тебя нет друзей.

— Они у меня есть!

— Правда? Это тот заучка, который даже стесняется идти рядом с тобой? Или, может быть, Нюниус?

— В любом случае это лучше, чем лохматый идиот или развратная грязнокровка!

— Она нормальная!!! А ты просто не знаешь цену дружбе! Да что там цену, ты вообще не знаешь, что такое дружба. Настоящая дружба.

— Как всегда, каждый останется при своем мнении.

— Рег, одумайся! Не делай этого... Потому что когда-нибудь потом ты обязательно пожалеешь, что встал на этот путь. Вот увидишь.

— Может, и нет. Откуда тебе знать?

— Я просто знаю. Так и будет.

— Нет.

— Будет война, Регулус. И если ты настроен так серьезно... мы окажемся друг против друга. Потому что я никогда не перейду на темную сторону.

— Как знать, как знать.

Братья молча сидели на чердаке. Уже стемнело, когда Сириус встал с подоконника и ушел в глубокой задумчивости, ни сказав ни слова.