Сириус Блэк и теории заговора (джен)

Если кто-то на Тисовой улице и знал все обо всех ее обитателях, так это точно была Петуния Дурсль. Можно было разбудить ее посреди ночи и спросить, у кого из соседей на прошлой неделе сгорело в духовке печенье, и она безошибочно назвала бы неудачливую домохозяйку. А про себя бы подумала, что и к лучшему, что сгорело: кулинарные “шедевры” миссис Джонсон не стоило показывать приличным людям.

И Петуния, разумеется, первой узнала, что за странная парочка заселилась в начале лета к старику Оуэну, живущему по соседству с сумасшедшей кошатницей миссис Фигг.

— Это Бонни, моя племянница, — радостно поделился мистер Оуэн в ответ на вежливый вопрос Петунии. — Они с товарищем изучают орнитологию в университете, и им задали в качестве практики наблюдать за птицами в нашей полосе. Разумеется, я только рад компании — вы же знаете, как приятно бывает провести время с молодежью!

Назвать эту молодежь приятной у Петунии не поворачивался язык. Девица одевалась дурно и вечно ходила с нечесаными волосами, а ее дружок уж очень напоминал миссис Дурсль кого-то… Она не могла понять, кого именно, поскольку ни разу не видела его вблизи, но ничего хорошего от этого подозрительного типа не ждала. А еще их огромная собака, которая бегала по улицам вечерами, вызывала у Вернона желание достать из шкафа старое отцовское ружье.

Тем не менее, за неделю пребывания в Литтл-Уининге эта парочка не делала совершенно ничего ненормального. Они целыми днями лежали на крыше дома Оуэна и смотрели в свои бинокли: по всей видимости, они действительно изучали птиц для университета. Собаку они не выпускали из дома до наступления темноты, поэтому беспокоиться за детей не приходилось. В очередной раз поджав губы, Петуния задернула штору в своей спальне и поспешила к недовольно кричащему Дадли на первый этаж.

* * *

— И зачем, скажи мне, мы жаримся на солнце уже который день?

Сириусу начал надоедать идиотский план Билли уже на следующий день их пребывания в доме у старика, но девчонка была неумолима.

— Старый интриган не мог не оставить здесь своего шпиона, — в очередной раз повторила Билли. В одной руке она сжимала омнинокль, во второй держала яблоко. — Появление по соседству новых людей однозначно должно будет попасть в его отчет о жизни Мальчика-который-надрал-здницу-Темному-Лорду, и мы не станем действовать, пока не уладим этот вопрос.

Сириус устало откинулся на спину, закрывая глаза. Ждать он ненавидел сильнее всего на свете.

На следующее утро после чудесного обнаружения крестника у Дурслей Сириус был готов взлететь от счастья без метлы. Ему казалось, что дело оставалось за малым: всего-то прикинуть, как и когда лучше прийти к ним, какими зельями опоить, какими заклинаниями огреть… Но Билли как всегда вмешалась со своими скрипучими нотациями, и веселье вмиг улетучилось.

— Если я не смогла обнаружить на доме защитные чары, то они имеют просто заоблачно высокий уровень, — рассуждала Билли, расхаживая из угла в угол. — Разумеется, их накладывал лично старый лис, никому другому такое не по силам. И самое страшное — мы понятия не имеем, чего от этих чар ждать.

— Да что такого страшного может быть использовано для защиты обычного магловского дома? — вскипел Сириус. Билли равнодушно пожала плечами.

— Наверняка что-нибудь жутко древнее и сложное. Знаешь, в стародавние времена часто использовали проклятье карающей руки: если кто-то из гостей пытался подлить яд в бокал хозяина, то он начинал душить себя своей же собственной рукой…

— Но я же не собираюсь травить Дурслей!

— Это было первое, что пришло мне в голову. Проклятий может быть уйма!

Если Сириус любил действовать, то Билли любила продумывать все до мелочей, удачно балансируя между мыслями рациональными и откровенно параноидальными. Впрочем, последнее чаще перевешивало. Именно поэтому Сириусу пришлось стиснув зубы ждать начала лета, стараясь занять себя авантюрами от Флетчера.

Согласно плану Билли, интегрироваться в жизнь городка они должны были совершенно естественно, не привлекая к себе внимания местных обитателей. В качестве любезного хозяина напарница Сириуса после долгих наблюдений выбрала одинокого старика, живущего на краю Тисовой улицы: тот страдал деменцией, и убедить его в наличии дальней родственницы можно было и без всякой магии. По легенде они были студентами, решившими проторчать все лето в этой глуши ради наблюдения за птицами, и Сириус в очередной раз поразился причудам маглов. Подумать только, у них в порядке вещей тратить свои каникулы на такую бессмысленную ерунду!

И вот теперь они лежали в лучах угасающего солнца на крыше, выглядывая в небе над Тисовой улицей мифическую сову. Вернее, Билли выглядывала: Сириус же куда чаще направлял свой омнинокль в сторону дома номер четыре, но раз за разом наблюдал лишь проказы младшего Дурсля в саду.

— Они его вообще не выпускают из дома! — глухо рыкнул он. Билли вопросительно взглянула на него.

— А ты уверен, что они оформили над ним опеку?

— Опеку?

— Ну, знаешь, в мире маглов с этим сложно, — Билли вновь уставилась в небо. — Насколько я знаю, там нужно много возни с бумагами — а маглы чертовски любят возню с бумагами, похуже гоблинов в этом будут. Может, эти Дурсли держат своего племянника в доме нелегально?

— Нам же лучше, если так, — Сириус мечтательно прищурился. — Мы ведь можем просто пригрозить им магловскими аврорами…

— Сова!

Забыв об аврорах, Сириус уставился в свой омнинокль в указанном напарницей направлении. Из дома напротив действительно вылетела птица. Взлетела на несколько метров в высоту, растерянно повисла в воздухе, после чего плавно спикировала на крышу и протянула лапку с письмом. Билли ухмыльнулась и убрала палочку, а Сириус с недоверием посмотрел на пергамент.

— Знаешь, если это совершенно непричастный к нашему делу волшебник, который по удачному стечению обстоятельств решил поселиться здесь, а мы просто возьмем и прочитаем его личную переписку…

— То я просто сотру тебе память, — пообещала Билли, отвязывая письмо. — Себе не буду, я-то от избытка совести не мучаюсь!

Ее глаза быстро забегали по пергаменту, и лицо становилось все более и более довольным по мере чтения. Сириус с любопытством заглянул ей через плечо.

Дорогой Альбус,

Обстановка в Литтл-Уининге по прежнему спокойная. Единственное, что меня беспокоит — Дурсли почти не выводят мальчика на улицу. Быть может, миссис Дурсль действительно тяжело управляться с двумя мальчишками во дворе, но ребенку нужны свежий воздух и активные игры! Постарайтесь решить этот вопрос с миссис Дурсль, потому что вмешивать в это дело службу опеки чревато нежелательными для нас последствиями.

С наилучшими пожеланиями,

Арабелла Фигг.

P. S. В доме напротив недавно поселилась молодая пара. Они орнитологи (маглы, которые изучают птиц), так что в ближайшее время я постараюсь не отправлять сову без острой необходимости, чтобы не вызывать у них беспокойства.

Как Сириус ни старался, никакой Арабеллы Фигг он вспомнить не мог. Ее не было в Ордене, и Дамблдор никогда не упоминал ее на собраниях. Откуда он ее взял?

— Отлично, — Билли удовлетворенно хмыкнула, закончив читать. — Кто там говорил, что мой план слишком параноидальный?

Она вновь достала палочку и направила ее на пергамент. Постскриптум медленно растворился, и царапины от пера затянулись.

— А это еще зачем? — нахмурился Сириус. — Она же пишет, что мы не вызываем никаких подозрений!

— Чтобы сюда не прискакал отряд стирателей, — отрезала Билли. — Думаешь, им нужны слухи среди маглов о совах, летающих с письмами?

Вновь свернув пергамент, Билли прикрепила его к лапке совы.

— Спасибо тебе, птичка, а теперь дуй к Дамблдору, — сказала она сове. Та недовольно ухнула и взмыла в воздух. Сириус проводил сову долгим взглядом, а Билли расслабленно откинулась на крышу.

— Что будем делать дальше? — поинтересовался Сириус. Бездействие ему уже порядком поднадоело.

— Ждать, пока старый маразматик вправит тетушке Гарри мозги, — безмятежно ответила Билли. — После этого можно будет начать втираться в доверие.

— Это ты-то собралась втираться?

— Ты видишь в этом какую-то проблему?

— Но ты же… — Сириус никак не мог найти нужного слова. — Несносная! Петуния тебя за калитку не пустит!

— О, ты просто не знаешь, как правильно вести переговоры с несговорчивыми заказчиками, — Билли закрыла глаза. — У нее, по крайней мере, вряд ли хранится в шкафу ручной дементор…

* * *

Петуния поливала цветы в саду, с тревогой оглядываясь на племянника, робко топтавшегося неподалеку. После того, как директор Дамблдор прислал ей письмо с просьбой почаще выводить мальчика на улицу, ее не отпускала паническая мысль о том, что за ними следят. Мало того, что эти ненормальные всучили им с Верноном лишний рот, так еще и посмели совать нос в их частную жизнь!

Дадли радостно ломал игрушечный паровозик где-то у крыльца. Петуния вновь нашла глазами Гарри и тихо вздохнула: если он, как и Лили когда-то, начнет вытворять всякие фокусы, то соседи непременно это заметят. Конечно, если теория Вернона о том, что недокормленные дети отстают в развитии, верна, и строгая диета не даст этой дури проявиться, то у них будут все шансы сохранить свою репутацию…

От неожиданно наступившей тишины Петуния вздрогнула. Она со страхом посмотрела на крыльцо, и ее едва не хватил удар: обломки паровозика лежали на земле, но Дадли рядом с ними не было. Со скоростью коршуна Петуния огляделась по сторонам, и обнаружила сына стоящим у калитки.

А по ту сторону калитки стояла девица из дома Оуэна и протягивала Дадли большое красное яблоко.

— Дадлик! — испуганно воскликнула Петуния, кинувшись к сыну. — Нельзя брать ничего у незнакомцев.

Девица приветливо ей улыбнулась, и Петуния поколебалась. С виду студентка казалась абсолютно приличной юной леди: сегодня вместо потертых джинсов она надела летний сарафан с цветами, и даже собрала свои нечесаные волосы в пучок на голове. Но если она водит дружбу с таким проходимцем, как ее спутник, и держит в доме такую ужасную собаку, то можно ли ей доверять?

— Здравствуйте, миссис Дурсль, — сказала девица. — Мы с вашим сыном уже познакомились. Очаровательный ребенок!

Воспользовавшись заминкой взрослых, Дадли выхватил из рук незнакомки яблоко и жадно впился в него зубами. Петунию передернуло: отчего-то очень некстати вспомнилась сказка о Белоснежке.

“Хватит думать о ведьмах!” — осадила она себя. — “Не хватало еще, чтобы племянница Оуэна пронюхала, что у нас тут происходит!”

— Меня зовут Бонни Оуэн, — представилась девица. — Мы с моим однокурсником живем у дяди Ларса уже вторую неделю, но так и не познакомились с соседями: тут такая богатая фауна, что не было ни одной свободной минутки. А жаль, ведь у вас очень красиво, и все люди такие милые!

Петуния выдавила из себя улыбку в ответ. По всем правилам приличия ей следовало пригласить Бонни выпить чашку чая с пирогом, но пирог, как назло, был съеден Дадликом еще утром, да и новая соседка не вызывала желания впускать ее в свой дом.

Но Бонни уже смотрела куда-то вглубь сада, и у Петунии мигом вспотели ладони.

— А это ваш младшенький? — с интересом спросила она, кивая на Гарри. — Удивительно, какие разные бывают дети: один бойкий, а второй такой застенчивый…

— Это мой племянник, — быстро выпалила Петуния. — Его родители погибли, так что мы с мужем взяли его к себе.

— Мне жаль, — ни капли жалости, впрочем, в голосе Бонни не слышалось. — А почему он не идет к нам?

Петуния лихорадочно перебирала в голове все вежливые варианты избавления от любопытной соседки. На ум приходил лишь один, и Петуние он очень не нравился…

— Он болен, — сказала она, чувствуя, как краснеет ее лицо. — В той ужасной аварии он испытал сильный шок, и теперь он немного…

— Ой, я уже встречала детей с аутизмом! — оживилась Бонни, пряча руку в большой карман сарафана. Петуния растерянно захлопала глазами. Она ведь хотела сказать про аварию и травму головы! Какой черт дернул ее соврать про аутизм?

— Мой младший брат, — продолжала соседка, — тоже страдает аутизмом. Я знаю, как работать с такими детьми. Это сложно, но если найти правильный подход, то он сможет хорошо адаптироваться в обществе. Можно я познакомлюсь с ним?

Ее рука снова скользнула в карман, и Петуния заколебалась. С одной стороны, ей не хотелось, чтобы кто-то тесно общался с ее ненормальным племянником, но с другой — он же еще не начал вытворять ничего странного? В конце концов, Бонни уедет в конце лета, а у ее соседей будет меньше поводов думать, что она стесняется Гарри.

Петуния нерешительно открыла калитку, пропуская в сад свою новую знакомую.