Сириус Блэк и теории заговора (джен)

Солнце клонилось к горизонту. Последние его отблески плясали на многочисленных причудливых приборах, занимавших почти все свободное пространство на столе директора. Портреты, висящие над этим столом, дремали. Минерва нервно расхаживала по кабинету в ожидании Дамблдора.

— Минерва, разве вы не собираетесь на Рождественский обед?

Она вздрогнула и повернулась к вошедшему директору.

— Альбус, я хотела поговорить с вами о Трелони.

— Разве это так срочно? — директор прошел мимо Минервы и сел за стол. Кивнул ей на стул, стоявший напротив. — Я надеялся, что хотя бы на этот вечер мы можем позволить себе забыть о повседневных хлопотах и насладиться духом праздника, — он притворно вздохнул, пряча в седой бороде мягкую улыбку.

— Дело в том, господин директор, — с нажимом начала Минерва, — что этот вопрос необходимо решить до начала следующего семестра. За время каникул вполне реально найти куда более компетентного преподавателя.

— Не стоит так поспешно делать выводы, — сказал Дамблдор. — Мисс Трелони уже вполне освоилась на новой должности. Она даже перестала бояться студентов.

Директор веселился, но Минерва не разделяла его настроения.

— Зато она их здорово пугает своими предсказаниями, — рассерженно возразила она. — Каждое занятие предрекает кому-нибудь из них скорую смерть. Альбус, это недопустимо!

— Думаю, она в некоторой степени права, — Дамблдор погладил свою бороду. — Смерть рано или поздно ждет каждого из нас. А “скоро” — понятие весьма относительное.

Минерва с трудом сдерживала самообладание. Лишь воспитание не позволяло ей высказать директору все, что она думала о методах профессора Прорицаний.

— Война уже закончилась. Нет смысла удерживать ее здесь, — пустила она в ход свой последний аргумент. — В Трелони нет и толики того дара, в который она так свято верит!

— Уж не считаете ли вы, что я из тех, кто отбрасывает людей, словно пешки, когда выиграна партия? — усмехнулся Дамблдор. Минерва смутилась.

— Нет, но… — после такой постановки вопроса любые слова казались жестокими, — быть может, за пределами Хогвартса ей будет лучше?

— Боюсь, что не будет, — вздохнул директор. — Бедную девочку там совершенно никто не ждет. Ее семья от нее отказалась, да и она их не помнит. И в этом есть немалая доля моей вины.

Минерва не понимала, о чем идет речь, но ей стало совестно. В своем желании сместить с должности профессора Прорицаний она руководствовалась лишь заботой о студентах, которые вместо знаний получали на ее уроках поводы для ночных кошмаров.

— Мисс Трелони тридцать лет, — попыталась оправдаться она. — В этом возрасте уже можно суметь организовать свою жизнь без чужой помощи.

— Минерва, прошу вас, дайте ей шанс. Для мисс Трелони, проведшей двадцать лет взаперти, реальный мир — нечто незнакомое и гораздо более туманное, нежели видения будущего, — Дамблдор поднялся из-за стола. — К тому же, постоянные напоминания о смерти придают жизни некоторую осмысленность, особенно в юном возрасте.

Он подал руку Минерве.

— А теперь давайте отправимся на ужин. Боюсь, остальные уже умирают от голода, дожидаясь нас!

Сириус шел по Бадли-Бэббертон, озираясь по сторонам. Уже давно стемнело, и улицы маленькой деревушки почти пустовали. Около трактира собралась небольшая компания, последние покупатели выходили из булочной — вот и все жители, которых Сириус встретил по дороге.

Не слишком ли поздно он решил нанести визит?

В одном из окон каменного домика на отшибе горел свет. Сириус облегченно вздохнул: по крайней мере, старик не спит. Конечно, он писал ему неделю назад, что хочет встретиться, но из-за внезапного вызова от Грюма ему пришлось припоздниться.

* * *

Сириус укладывал в сумку бутылку медовухи. Это был самый лучший товар, который можно было достать у Розмерты: перед любым праздником волшебники со всей Британии буквально заваливали ее заказами. Во времена учебы Сириуса в Хогвартсе ходили шутки о том, что старина Слагги работает там лишь из-за близости “Трех Метел”.

Его сборы прервал серебристый суслик, влетевший в окно.

— Блэк, у меня есть для тебя поручение, — прогромыхал Патронус голосом Грюма. — Немедленно тащи свою задницу в условное место!

“Условным местом” Грюм всегда называл свой дом на случай, если рядом с получателем сообщения окажутся посторонние. Сириус насторожился: с момента роспуска Ордена прошло больше месяца, и это было первое сообщение от кого-то из бывших его членов. Видимо, что-то произошло.

Он аппарировал к крыльцу и вошел в дом аврора. К его горлу тут же была приставлена палочка.

— Почему ты, черт возьми, не держишь оружие наготове? — рявкнул Грюм, стоявший у двери. Сириус поежился.

— Не думал, что тут меня может поджидать какая-либо опасность, — ответил он.

— Ты вообще не слишком-то часто думаешь, — фыркнул аврор, опуская палочку. — Проходи, побеседуем в моем кабинете.

Кабинетом Грюму служила маленькая комната, в которой стояли лишь письменный стол, старое кресло, табурет и огромный сундук в углу. Сириус присел на табурет.

— Чаю я тебе не предложу, разговор будет недолгим, — сказал Грюм, усаживаясь в кресло. Палочку из рук он так и не убрал. — Насколько я понимаю, работу ты так и не нашел?

Сириус смутился.

— Я сейчас занят решением некоторых личных вопросов, — уклончиво ответил он.

— Вот и прекрасно. Дело в том, — начал аврор, — что мне необходим информатор в среде, не обременяющей себя святой верой в закон. Иначе говоря, твоей задачей будет втереться в криминальный мир и следить там за обстановкой.

Ну и дела — Грюм предлагал ему перейти на полулегальное положение с целью шпионажа!

— Допустим, я согласен, — подумав, сказал Сириус. — Но все же хотелось бы некоторой конкретики. Что я должен буду делать и каким образом я в эту среду проникну?

— Делать? Да что угодно, — развел руками Грюм. — Если мне не изменяет память, в Хогвартсе ты считался талантливым студентом. Можешь предложить им свои услуги в области чар или боевой магии. Со слежкой у тебя тоже не должно возникнуть проблем, — хмыкнул он.

— Да уж, представляю, как я стою посреди Лютного переулка и кричу: “Наведение порчи на врагов! Шпионаж за неверными женами! Незаконные усовершенствования магловского транспорта! Недорого!”

— Не паясничай, — оборвал Сириуса Грюм. — Что касается поиска заказчиков, обратись к своей подружке. Она подскажет тебе, как выйти на нужных людей.

— Трелони не моя подружка! — вспыхнул Сириус.

— Ваши отношения меня не волнуют, — отмахнулся от него аврор. — Главное — ты должен втереться к ним в доверие и докладывать мне все, что покажется тебе подозрительным: кто сбывает темные артефакты, какие настроения витают среди низов нашего общества и не затевается ли что-то остатками бывших Пожирателей.

— Аластор, но разве это не будет выглядеть слишком… странным? — неуверенно спросил Сириус. — Я ведь сражался против Волдеморта. Это не общеизвестный факт, но уж бывшие Пожиратели точно в курсе.

— Если струсил, то так и скажи! — рявкнул Грюм.

— Да я не об этом! Будут ли мне доверять?

— Я открою тебе секрет, Блэк, — аврор внимательно посмотрел на него своим стеклянным глазом, — далеко не все мелкие жулики и торгаши жаждали прихода Волдеморта к власти. Большинству из них все равно, кто у руля: их деятельность никогда не станет законной. А что касается взглядов человека, то им на это плевать: их волнует лишь личная выгода от вашего сотрудничества.

— Хорошо, — согласился Сириус, — я обращусь к Билли. Отчеты присылать совой или Патронусом?

— Лучше совой. И старайся делать это в вечернее время: днем я частенько торчу в Министерстве, и мне не стоит привлекать к себе внимание лишними переписками. Но если будет что-то срочное, то присылай Патронуса в любое время суток.

Грюм поднялся.

— Если вопросов больше нет — не смею задерживать.

* * *

Сириус коснулся палочкой молотка на двери. Тот три раза ударился о дверь. За стеной послышались шаги.

— Сириус, мой мальчик! — воскликнул Слагхорн, открыв дверь. — Я уж думал, ты забыл про старика!

— Извините, профессор, — виновато улыбнулся Сириус, — у меня возникли неотложные дела.

— Ну ничего, заходи, — Слагхорн проследовал в дом, приглашая его за собой. — Как поживает твоя матушка?

— Мы не общаемся, — ответил Сириус, заходя в гостиную. — Она так и не простила мне поступление в Гриффиндор.

— Узнаю Вальбургу! — хохотнул бывший профессор. — Должен признаться, ты унаследовал ее характер. Неудивительно, что вы не можете ужиться вместе!

Пока он говорил, Сириус поставил на стол бутылку с медовухой и баночку засахаренных ананасов. Старик довольно улыбнулся, словно ленивый кот, и, притворно ворча, отлевитировал на стол два бокала.

— Ты так возмужал! — умиленно сказал Слагхорн. Сириус усмехнулся и пригладил усы: месяц прошел, но он так свыкся с ними, что сбривать не стал.

— Как вы поживаете, профессор? — начал он, наполняя бокалы. — Не скучаете ли по Хогвартсу?

— Мои бывшие ученики не дают мне заскучать, — Слагхорн пригубил медовуху и облизнулся. — Только вчера меня приглашала на ужин Гвеног Джонс. Она праздновала победу “Холихедских гарпий” в последнем сезоне, и любезно предложила мне присоединиться к их тихому семейному кругу. А на следующей неделе Гилдерой Локхарт устраивает публичное чтение своей новой книги, и он выслал мне приглашение.

Сириус судорожно думал, как деликатнее перейти к волновавшему его вопросу.

— Думаю, школа многое потеряла с вашим уходом, — вздохнул он. Слагхорн притворно смутился. — Слышал, теперь Зельеварение преподает Северус Снейп?

Судя по тому, как изменилось выражение лица бывшего профессора, он не горел желанием обсуждать эту тему.

— Да, Северус был одним из талантливейших зельеваров на курсе. А ты, Сириус, чем сейчас занимаешься? — поспешил он перевести разговор в другое русло.

— Я разрабатываю один занимательный проект вместе с другом, — выдал Сириус заготовленный ответ. — Подробности, к сожалению, рассказать не могу — мы не до конца уверены в успехе. Но осмелюсь предположить, что однажды мы вас удивим! Она на редкость талантлива в чарах.

— Неужели? — оживился Слагхорн. — Уж не с Вандой Уорхол ли ты работаешь?

— Нет. С Сибиллой Трелони, — увидев, как вытянулось лицо старика, Сириус усмехнулся про себя: план сработал. — Вы ведь помните ее?

— Да, разумеется, — залепетал Слагхорн, — я помню Сибиллу. Такая способная девочка… Ее старший брат учился у меня на факультете, — зачем-то добавил он, словно не знал, стоит ли продолжать эту тему. — Но как вы с ней познакомились? Я уже много лет ничего про нее не слышал.

Он паниковал. Медовуха в бокале профессора колыхалась, и он быстро осушил его. Затем налил себе еще один бокал, и руки его заметно дрожали.

— Это долгая история. Но если у нас все получится, я думаю, она выйдет из тени, — Сириус старательно делал вид, что не замечает нервозности Слагхорна. — Наши имена будут на первой полосе “Ежедневного Пророка”!

— Это было бы просто замечательно, — профессор попытался выдавить из себя улыбку, но получилось нечто похожее на гримасу. — Надеюсь, успех не вскружит вам голову настолько, что вы забудете своего старого учителя?

— Ни в коем случае! — обезоруживающе улыбнулся Сириус.

Старик допил второй бокал и беспомощно огляделся по сторонам.

— И все же, профессор Слагхорн, — продолжил гнуть свою линию Сириус, — почему вы так внезапно ушли из Хогвартса?

— Если честно, я давно планировал выйти на пенсию, — теперь он хватался за неприятную тему, как за спасительную соломинку, — но Дамблдор никак не мог найти мне достойную замену. И когда Северуса оправдали, он предложил ему занять мою должность со следующего учебного года. Но я был рад уступить ему свое место и раньше: в конце концов, я уже заслужил отдых.

Слагхорн захихикал: медовуха уже ударила ему в голову достаточно, чтобы он мог позволить себе немного пооткровенничать с бывшим учеником.

— Дорогу молодым? — улыбнулся Сириус.

— Именно так, мальчик мой, — кивнул Слагхорн. Он кинул взгляд на часы, висевшие над камином. — Час уже поздний. Извини, что уделил тебе так мало времени, Сириус, но что поделать: старость берет свое. В моем возрасте клонить в сон начинает, едва сядет солнце.

— Ничего страшного, профессор, — Сириус поднялся с кресла. — Был рад увидеть, что вы пребываете в добром здравии.

Слагхорн проводил его до дверей.

— Обязательно расскажи мне, когда вы продвинетесь с вашим проектом! — сказал он Сириусу напоследок. — Порадуй своими успехами старика!

— Непременно! — ответил Сириус, прежде чем аппарировать.

Билли жевала сэндвич на кухне и что-то читала. Сириус устало опустился за стол напротив нее.

— Ну что? — спросила она. — Что ты узнал от старика?

— Как мы и полагали, он не ожидал, что ты можешь где-то засветиться, — ответил Сириус, взяв с тарелки сэндвич. — Он страшно перепугался. Видимо, все профессора в Хогвартсе знают о том, что за тебя выдают твою сестру.

— Это неудивительно. Интересно только, как старый маразматик объяснил им это? — хмыкнула Билли.

— А что касается появления в Хогвартсе Снейпа, — продолжил Сириус, — Слагхорн заявил, что и сам давно мечтал уйти. Полагаю, он просто боялся покидать Хогвартс до падения Волдеморта.

— Как удобно все складывается! — Билли поморщилась. — Ладно, теперь я почти уверена, что старикан узнает о том, что его обман на грани раскрытия. Посмотрим, как он будет выкручиваться.

Сириус вздохнул. В отличие от Билли он не был так уверен в замыслах Дамблдора. Но многие моменты его действительно настораживали.

— Послушай, — сказал он, — ты можешь помочь мне найти какую-нибудь сомнительную работенку?

— Насколько сомнительную?

— Максимально сомнительную. Вроде той, которую ты обычно выполняешь в Лютном, — ответил Сириус. — Я хорошо владею боевыми заклинаниями, да и в других сферах на что-то способен.

— Неужели тебе надоело лежать на диване целыми днями? — удивленно протянула Билли. Но, встретив его хмурый взгляд, кивнула. — Ладно. Завтра свяжусь с Флетчером.

Она стащила с тарелки последний сэндвич и вновь уткнулась в книгу.

— А теперь будь добр, не мешай. Я хочу узнать, как рыцарь-дракон сожрал поджаренную принцессу.

Билли шла по грязной улочке Хогсмида в сторону “Кабаньей Головы”. За утро снег на солнце почти растаял, и дорога, не вымощенная брусчаткой, напоминала глиняное месиво. Иногда ей казалось, что Аберфорт настолько ненавидел людей, что лично уничтожил все камни на этой улице, чтобы до трактира добирались лишь самые целеустремленные алкоголики.

Как она и ожидала, в полдень “Кабанья Голова” пустовала. Аберфорт сидел за стойкой и задумчиво смотрел куда-то вдаль. Билли направилась к нему.

— Посмотрите-ка, кого сюда занесло! — оживился старик. — Билли, деточка, да ты, никак, бросила пить?

— Нет, просто завела себе постоянного собутыльника дома, — невозмутимо ответила Билли. — Есть яблоки?

— Для тебя всегда найдется, — Аберфорт вытащил откуда-то целую корзину красных яблок. Билли взяла одно и принялась жевать.

— Тут нет лишних ушей? — спросила она с набитым ртом. Аберфорт нахмурился.

— Это зависит от того, собираешься ты рассказывать или расспрашивать.

— Ага, значит, завел от меня секреты? Ну-ну, — Билли покачала головой. — Я припомню тебе это, когда ты будешь лежа при смерти просить о стакане зелья Сна без сновидений.

Аберфорт отвернулся. Билли до последнего не хотела впутывать его в это дело: пусть он и не был близок со своим братцем, общие тайны у них были всегда, с самого детства. Поэтому не стоило ожидать, что младший Дамблдор станет болтать о них, пусть даже и девочке, которую считает за родную дочь.

— Послушай, я догадываюсь, о чем ты меня спросишь, — сказал Аберфорт, — но я не имею к этой затее никакого отношения. И я дал Альбусу слово, что не стану тебе об этом рассказывать.

— Да я уже все разузнала, не переживай, — Билли отложила в сторону огрызок и закурила. Аберфорт придвинул к ней пепельницу. — И даже примерно понимаю, зачем все это нужно. Я к тебе не за этим пришла.

— Неужели просто соскучилась? — насторожился Аберфорт. — Я не видел тебя тут с декабря.

— И это тоже. Я хочу, чтобы ты помог мне встретиться с сестрой.

Аберфорт замер. Он явно ожидал чего угодно, но не этой просьбы.

— Исключено, — замотал он головой. — Альбус не выпускает ее из замка.

— Ну так придумай что-нибудь, — пожала плечами Билли. — Скажи ему, что ходят слухи, якобы он пустил слухи, что держит у себя комнатную Трелони для внезапных пророчеств, а на самом деле…

— Ага, и он сразу поймет, кто за этими слухами стоит, — хмыкнул Аберфорт. — Такой бред можешь придумать только ты.

Он принялся протирать мутные стаканы, сушившиеся на стойке.

— А ты обставь все так, словно подслушал разговор в трактире, — предложила Билли, — тебе не впервой. Пусть, скажем, кучка подозрительных типов собралась тут вчера вечером, чтобы обсудить, что никакой Сибиллы Трелони в замке нет. И заодно они решали, как бы заняться ее поисками.

Аберфорт покачал головой.

— И ты думаешь, что после этого он отправит ее в трактир, чтобы показать публике? — насмешливо спросил он. — Билли, да ты, похоже, не бросила пить, а пропила все остатки разума. Он же ее под замок запрет!

— А вот и нет. Если бы ему нужна была Сибилла Трелони, он бы обратился ко мне. В конце концов, когда я в последний раз проверяла, так звали меня, а не мою сестру. Но ему нужна лишь видимость ее присутствия в замке, не так ли?

Старик рассмеялся.

— Ну надо же, а я почти поверил, что ты действительно разузнала все сама! Нет, Билли, со мной такое не пройдет: я слишком хорошо тебя знаю. Ничего ты из меня не вытянешь.

— Послушай, Аберфорт, — Билли потушила сигарету и достала вторую, — мне не нужна информация. Мне нужна встреча с сестрой. И организовать эту встречу сможешь только ты.

В трактир вошел мужчина, и они резко замолкли. Билли терпеливо ждала, пока тот закажет себе выпивку и уйдет в дальний угол. Но Аберфорт на всякий случай поставил вокруг них заглушающие чары.

— И что тебе от нее нужно? — спросил он. — Я ее не видел, но по рассказам заходивших сюда студентов она явно сумасшедшая.

— Мне нужно кое-что понять, — ответила Билли. — Если ты сможешь это провернуть, то я приду на встречу с ней под Оборотным. Вряд ли кто-нибудь что-то поймет, даже если и увидит нас.

— Я попробую, — сухо бросил Аберфорт. Билли ухмыльнулась и взяла еще одно яблоко. — Но ни на что не надейся. Такие дела за один вечер не решаются. Мне придется основательно покапать братцу на мозги.

— Что же, — Билли встала, — тогда я надеюсь на скорую встречу.

— Вот так, значит? И даже не поинтересуешься, как у меня дела? — спросил Аберфорт.

— А смысл? Они у тебя всегда бывают либо паршиво, либо паршивее некуда, — пожала плечами Билли. Аберфорт заметно поник.

— У меня заказ на создание шкафа с тайником, — уже серьезно объяснила она. — Проторчу там до самой ночи, судя по запросам клиента. Зато потом пропью половину выручки у тебя, обещаю!

— Иди уже, — ласково проворчал Аберфорт. — Я напишу, если будут новости о твоей сестре.

* * *

Сириус сидел в гостиной, обложившись стопками магловских журналов и газет. За последние две недели он перечитал их столько, что мог смело преподавать Магловедение в Хогвартсе.

Поиски Гарри занимали его целиком и полностью после происшествия с Лонгботтомами. Однако всю сложность этой задачи он осознал уже на следующий день.

— Что ты знаешь о маглах, с которыми живет твой крестник? — спросила у него тогда Билли.

— Их зовут Петуния и, кажется, Вернон Дурсль. И они крайне неприятные личности, — ответил Сириус.

— Негусто, — протянула Билли. — И чем они занимаются?

— Понятия не имею, — признался Сириус.

Этой информации оказалось слишком мало, чтобы хотя бы понять, откуда следует начинать поиски. Попытка отправить им сову, снабженную следящими чарами, провалилась: оказалось, что без знания точного адреса совы могут доставлять письма лишь волшебникам. К самому Гарри сова отчего-то тоже не летела.

— Наверняка на нем, а может, и на всем их доме, лежат Отталкивающие чары! — торжествовала Билли.

Сириус ненавидел соглашаться с Билли и ее идиотскими теориями, поэтому перечитал учебник по Уходу за Магическими Существами за третий курс. Он выяснил оттуда, что совы не могут найти волшебника до его первого магического выброса, но Билли от этого лишь отмахнулась.

— Брось, я почти уверена в том, что Темного Лорда он убил необычайно ранним и необычайно сильным магическим выбросом, — ответила ему она. — Старый маразматик просто не хочет, чтобы ты его нашел!

Следующие две недели прошли крайне непродуктивно. Сириус уже был готов начать бегать по Лондону в облике Бродяги в надежде увидеть знакомые лица Дурслей, но тут ему на глаза попался выпуск “Ежедневного Пророка”, брошенный Билли на кресле. Загоревшись новой идеей, он принялся лихорадочно скупать всю магловскую прессу, до которой только мог дотянуться. Вот и теперь он сидел, листая очередную ежедневную газету.

В квартиру аппарировала Билли. С Рождества она пропадала на своих халтурах практически все время. В предыдущий вечер они поговорили впервые за неделю.

— Выглядишь паршиво, — поприветствовал ее Сириус.

— У меня не так много времени на наведение лоска, как у некоторых, — она рухнула в кресло и вытянула ноги. — Сегодня я сумела запихнуть в один шкаф три комнаты. Послезавтра мне придется зачаровывать ванную в этом чертовом шкафу. Убей меня.

— С Флетчером ты так и не связалась, я полагаю? — Сириус посмотрел на нее поверх газеты.

— Почему же? Связалась, — ответила Билли. — И даже взяла выходной на завтра ради того, чтобы организовать вам встречу.

— Серьезно? — опешил Сириус.

— Нет конечно. Я просто хочу поспать, — она зевнула. — А с Флетчером мы встретимся, но ближе к вечеру. Если ты, конечно, сможешь меня поднять.

Билли наконец обратила внимание на газеты, громоздившиеся вокруг Сириуса.

— Ты решил заняться папье-маше? — поинтересовалась она.

— Что это?

— Не важно. На кой черт тебе столько газет?

— Я пытаюсь найти информацию о Дурслях, — ответил Сириус.

— Ты знаешь такое магловское выражение, как “искать иголку в стоге сена”? — хмыкнула Билли.

— Предложи что-нибудь получше, — проворчал Сириус. — И без тебя знаю, что маглов слишком много, чтобы про каждого писали в газетах. Но это ведь лучше, чем ничего не делать!

— Эта магла, у которой сейчас живет твой крестник — сестра его матери? — уточнила вдруг Билли.

— Да. Только что нам это даст? — махнул рукой Сириус. — У Лили не было родственников-волшебников, которые могли бы нам помочь.

— А друзья? У нее были какие-нибудь друзья, с которыми ты не общался?

Сириус подскочил, уронив все газеты на пол. Его словно заклятьем ударило.

— Нюнчик! Нюнчик был единственным, кто знал Лили и ее семью до поступления в Хогвартс!

— Вот у него бы и спросил, — предложила Билли.

— Не получится, — грустно покачал головой Сириус. — Нюнчиком мы называли Снейпа. О наших с ним отношениях ты в курсе.

— Любишь ты все усложнять, — Билли поднялась и ушла на кухню. Вернувшись с банкой пива в руках, она снова уселась в кресло. — А я сегодня уломала Аберфорта устроить мне встречу с Пифией. Теперь это лишь вопрос времени.

— И что же ты надеешься от нее узнать? — спросил Сириус.

— Ничего конкретного. Мне просто нужно немного компромата на мерзкого интригана, — с громким шипением она открыла банку. — А еще мне очень интересно, каким должно быть состояние человека, которого убедили в том, что он — другой человек.

Сириус принялся расхаживать по комнате. Вопрос с сестрой Билли был весьма занятным, но у него были куда более насущные проблемы. Помимо поисков Гарри ему предстояло влезть в какие-то сомнительные дела по указанию Грюма, и он совершенно не представлял, чем все это может обернуться. Впрочем, кое-какая мысль у него уже назревала: осталось только ее сформулировать.

Билли задремала в кресле, и Сириусу стало совестно. Он практически ничего не делал, но при этом постоянно умудрялся нагружать крайне деятельную девчонку своими проблемами. Та не жаловалась, но никогда не упускала возможности сострить по поводу его лени или бесполезности. Сириус понимал: она не прогонит его и не пошлет куда подальше с его просьбами лишь потому, что она была такой же, как он сам — абсолютно одинокой.

Сириус подхватил Билли на руки и перенес в ее спальню. Уложил в кровать и накрыл одеялом, не раздевая: ему хватило и той попойки, когда они играли в “правду или вызов”. Когда он выходил из комнаты, Билли пробормотала:

— Вычеркни два раза из тех десяти, когда я называла тебя бесполезным.

Сириус ухмыльнулся и закрыл за собой дверь. Он лег на диван, закинув руки за голову, и добавил в свой мысленный список дел новый пункт.

“Узнать о знакомых Снейпа”.

— Ты вообще уверена, что он придет?

Сириус нервно теребил в руках салфетку. Они сидели в каком-то захудалом магловском баре уже добрых полчаса, но Флетчер все не появлялся.

— Придет. Этот увалень иногда опаздывает, но в остальном на него можно положиться, — заверила Билли. — О, а вот и он!

Как только она произнесла это, дверь бара открылась, и внутрь скользнула приземистая фигура в капюшоне. Когда мужчина приподнял капюшон и принялся воровато оглядываться по сторонам, Сириус отметил, что тому было не больше тридцати: его грязные рыжие волосы еще не тронула седина, а на лице не наблюдалось ни одной морщины.

— Ты как-то почувствовала его появление? — шепотом спросил он у Билли.

— Нет конечно, — хмыкнула она. — Я увидела его в окно.

Флетчер их заметил и засеменил к столу, за которым они сидели.

— Билли, чудно выглядишь! — он улыбнулся, и Сириусу эта улыбка показалась самой сальной из всех, которые ему доводилось видеть.

— Заткнись, Флетчер, — резко оборвала его Билли. — Это Бродяга, и это он интересовался насчет работы.

Она говорила очень кратко и непривычно резким тоном. Сириус растерялся: обычно Билли монотонно выдавала длинные монологи, не утруждая себя разбавлять их какими-либо интонациями.

— Бродяга, рад знакомству! — аферист поспешно переключился на него. — Я как раз подыскал непыльную работенку. За налаживание контактов с заказчиком попрошу всего двадцать процентов от суммы…

Билли хлопнула по столу так, что все посетители бара обернулись на них.

— Ты совсем зажрался, приятель, — тихо сказала она, и в ее голосе отчетливо слышалась угроза. — Быть может, ты забыл, что я сотрудничаю с тобой уже три года?

— Ладно тебе, я пошутил! — сжался Флетчер. — Всего лишь пятнадцать!

— Или ты забыл, как спер у заказчика модифицированное мною зеркало через день после того, как я закончила работу над ним? — с нажимом продолжила Билли. — Или забыл ту беготню, которая началась после этого? Того дементора, которого выпустила на нас с Лео та сумасшедшая тетка?

— Прошу, не начинай это снова! — захныкал аферист. — Пять процентов!

— Сразу бы так, — хмыкнула Билли. — А теперь выкладывай, что ты там откопал?

— Нужно будет сбыть партию палочек оборотням, — с кислым видом начал Флетчер. — Забрать ее в указанном месте, после чего передать лично в руки их представителю. Возможно, помимо палочек там будет что-нибудь еще. Держи, — он протянул Сириусу гнутую чайную ложку. — Это портал, сработает завтра в одиннадцать утра. Заберешь там ящик, оттуда аппарируешь к заброшенной станции. Там тебя будет ждать кто-то из оборотней.

Сириус взял ложку.

— А с оплатой что? — спросила Билли.

— Десять галлеонов. Оплату получишь сразу после того, как передашь товар, — ответил Флетчер. — Я выступаю гарантом в этой сделке. Встретимся здесь же завтра в три часа.

— Отлично. На этом и закончим, — Билли поднялась из-за стола и пнула Сириуса к выходу. Ему тоже пришлось встать.

— Спасибо за сотрудничество! — крикнул им вслед Флетчер.

Они завернули за угол бара и аппарировали.

— Одного не пойму, — сказал Сириус, снимая ботинки, — почему за это вообще кто-то согласен платить? К чему столь сложные схемы?

— За производство палочек без лицензии светит два года в Азкабане, и это в случае, если от их использования никто серьезно не пострадает, — Билли направилась в гостиную. — За сбыт палочек оборотням провести в обществе дементоров придется как минимум десять лет.

— Отлично. Я подписался на прекрасную сделку, — пробормотал Сириус.

— Не волнуйся, это всего лишь перестраховка. Производитель не хочет светить свое лицо перед оборотнями. На деле же за руку поймать тебя будет сложно, — успокоила его Билли.

Полночи Сириус промаялся без сна. До того, как он узнал все подробности, это дело казалось ему легкой прогулкой, но теперь перед ним начинали мелькать образы дементоров, стоило ему только закрыть глаза. Ближе к рассвету ему кое-как удалось задремать.

Проснулся он от пинка в бок. Отчего-то Билли не признавала никаких других способов разбудить человека.

— Ты весь день собираешься дрыхнуть? Уже десять, — она кивнула на ложку, лежавшую на столе, — портал ждать не будет. Я ухожу.

Сириус поднялся с дивана, стряхивая с себя последние остатки сна. Есть не хотелось, поэтому он решил ограничиться одним лишь кофе. Оставалось пятьдесят минут до активации портала. Сорок минут. Полчаса. Десять минут. Три. Две. Одна.

Его выбросило посреди маленькой поляны в лесу. Будь сейчас лето, это местечко могло бы показаться довольно милым, но мрачные голые деревья не располагали к позитивным мыслям. Сириус нервно огляделся по сторонам, сжимая в руке палочку: он в любую секунду ожидал западни от авроров. Но на поляне было абсолютно пусто, и он немного расслабился, убрав палочку в карман плаща.

Обещанный ящик ожидал его на старом пне. Сириус не удержался и заглянул внутрь: он никогда не видел палочек, произведенных кустарными мастерами. На вид они напоминали не слишком толстые ветки дерева, как будто изготовитель просто отломал их от ближайшего куста орешника. Лишь проведя по ним рукой Сириус почувствовал в пальцах легкое покалывание, как в день покупки своей первой палочки. Видимо, какая-то сердцевина у них все же была.

Помимо палочек в ящике лежал сверток, туго обмотанный бечевкой. Его Сириус открывать не стал: мало ли, какая гадость могла потребоваться оборотням? Теперь дело оставалось за малым, и он аппарировал к заброшенной станции.

Площадь перед станцией давно заросла деревьями, скрывая ее от жителей ближайших улиц. Тем не менее, все поверхности здания были покрыты граффити: видимо, местные мальчишки это местечко любили. Сириус содрогнулся: попадаться на глаза маглам было бы крайне нежелательно. Решив не искушать судьбу, он с трудом открыл дверь, болтающуюся на одной петле, и вошел в заброшенный зал ожидания.

Не успел он удивиться костру, разведенному прямо на каменном полу, как кто-то изо всех сил огрел его по голове чем-то тяжелым. Голова закружилась, и ящик выпал из рук.

— Хватайте его! — послышался мальчишеский голос.

У Сириуса не было даже возможности выхватить палочку: со всех сторон его окружили люди и принялись остервенело лупить. Кто-то заломил ему руки за спину.

— Дрейк, тащи веревку! — скомандовал заводила.

Сириуса связали и бросили к стене. Он с досадой обнаружил, что с ним справилась горстка подростков. На волшебников они были не похожи, да и на оборотней ни капли не смахивали. Это были маглы. Заводила подошел к Сириусу и с нахальной усмешкой осмотрел его.

— Ну и что ты тут забыл, мужик? — спросил он. — Занимаешься контрабандой? Что у него там в ящике, Томми?

— Какие-то палки и кулек, — пискляво ответил прыщавый мальчишка, рывшийся в ящике.

— Не трогай это! — взревел Сириус. — Это опасные штуки!

— Опасные, значит? — хмыкнул заводила. Он подошел к ящику и заглянул внутрь, отпихнув мальчишку в сторону. — Ты, видать, сумасшедший, если считаешь эти ветки опасными. Хотя, быть может, если мы выколем тебе ими глаза…

Он резко замолчал, изумленно вздохнув. Остальные мальчишки кинулись к нему, кроме здоровяка, огревшего Сириуса по голове. Тот так и остался стоять рядом с ним, угрожающе сжимая в руках кусок арматуры. Сириус едва не закричал: в свертке, который распотрошил заводила, были пузырьки с зельями.

— А вот это уже интересно, — протянул нахальный мальчишка. — Это алкоголь? Лекарства? Наркотики?

Он открыл один из пузырьков и принюхался.

— Не вздумай это пить, — прорычал Сириус. — Там яд. Впрочем, если ты хочешь сдохнуть, — он выдал самую зловещую улыбку, на которую был способен, — то пожалуйста.

— Да неужели? — оскалился заводила. — Дрейк, понюхай. Что это?

Долговязый тощий мальчик с опаской взял пузырек. С полминуты он обнюхивал его с сосредоточенным лицом. Сириус в это время пытался ослабить веревки, но вынужден был признать: мальчишки постарались на славу.

— Не похоже на яд. Думаю, это кодеин, — заключил он.

— Что это такое? — раздраженно спросил заводила. — Не у каждого из нас отец работает аптекарем!

— Что-то вроде героина, — пояснил Дрейк. — Точно не знаю, но вставлять должно здорово.

— Ты малолетний идиот, — огрызнулся Сириус, тут же получив увесистый удар по плечу арматурой.

— Заткнись, барыга, — выплюнул заводила, — иначе все эти палки мы запихнем тебе…

Дверь скрипнула. Мальчишки подскочили.

— Бежим! — крикнул заводила, и его банда бросилась врассыпную. Сверток с зельями они утащили с собой, оставив на земле ящик с палочками.

Сириус принялся еще отчаяннее бороться с веревками. Очевидно, вошедший и был тем оборотнем, которому нужно было отдать посылку. Дело определенно выглядело дерьмовым.

— Сириус? — послышался удивленный голос Ремуса. Сириус не поверил своим ушам.

— Только не говори, что Грюм послал тебя налаживать контакты с оборотнями, — вздохнул он.

— Не буду спрашивать, откуда ты это знаешь. Что тут произошло? — Ремус кинулся развязывать друга. Сириус облегченно потер запястья.

— Я должен был передать посыльному от оборотней палочки и зелья. Но банда магловских подростков напала на меня и скрутила. Палочки их не заинтересовали, — Сириус кивнул на лежавший у костра ящик, — но вот зелья они стащили. Твой приход их спугнул.

— Но как с тобой сумела справиться горстка мальчишек-маглов? — недоверчиво спросил Ремус. Сириус грустно усмехнулся.

— Я не внимал советам Грюма, — ответил он, — и не держал палочку наготове.

Ремус поднял ящик и осмотрел палочки. К счастью, мальчишки не успели ничего с ними сделать.

— Что это были за зелья? — спросил Сириус.

— Болеутоляющие. Но я не думаю, что эти дети станут пить незнакомые жидкости, — не слишком успокаивающе сказал Ремус.

— Замаскируй ящик, — приказал Сириус, — и пойдем их ловить. Нужно попробовать отнять то, что осталось. А еще лучше — стереть им память.

— А ты умеешь? — насторожился Ремус. — Мне никогда не приходилось…

— На месте разберемся, — махнул рукой Сириус. — Я пару раз стирал память маглам на седьмом курсе. Надеюсь, что-нибудь вспомню.

Он обратился в Бродягу и попробовал взять след. Кивнул Ремусу и бросился вглубь здания. Далеко уйти мальчишки вряд ли бы успели.

Ремус и Бродяга выбежали к заброшенным железнодорожным рельсам. Скуля каждый раз, когда под лапы попадалось битое стекло, черный пес уверенно вел друга по следу подростков. Вдруг он остановился, прислушиваясь.

Из полуразвалившейся хижины, некогда служившей пристанищем смотрителю станции, раздавались приглушенные голоса. Сириус вновь обернулся человеком и зашептал:

— Они здесь. Заблокируй окно, а я войду в дверь.

Ремус кивнул. Сириус сжал палочку и рывком открыл хилую деревянную дверь, готовый к атаке. Но ее не произошло.

Подростки валялись на грязном полу с отсутствующим видом. Кто-то из них невнятно бредил. Рядом с ними Сириус обнаружил два пустых пузырька. Ну разумеется, действовало это зелье быстро и для волшебников, а для маглов так и вовсе моментально. Оставшиеся пузырьки лежали нетронутыми в углу.

— Что там? — спросил Ремус, заглянув в окно.

— Они выдули два флакона, — ответил Сириус. — Думаю, это не смертельно.

Ремус побледнел.

— Там же лошадиная доза кодеина! — заорал он.

Где-то Сириус это уже слышал. Рем ворвался в хижину, хватаясь руками за голову.

— И что это значит? — глупо спросил у него Сириус.

— Для маглов это сильный наркотик, — дрожащим голосом пояснил Ремус. — Сириус, они могут умереть!

— И поделом, — проворчал Сириус. — Я предупреждал этих идиотов, чтобы они не трогали что попало. Забирай оставшееся зелье и сматываемся!

— Так нельзя! — запротестовал его друг. — Даже если они не умрут от действия наркотика, они замерзнут тут насмерть!

— Предлагаешь разнести их по домам? — раздраженно спросил Сириус. — Они сами в этом виноваты. Они могли с тем же успехом наглотаться любой магловской дряни и отбросить коньки. Пойдем уже!

— Нет уж, Бродяга, — уперся Ремус, — вали куда хочешь, но я не собираюсь их тут бросать.

— Черт с тобой! — зарычал Сириус. — Что ты предлагаешь?

— Надо отнести их к костру, — неуверенно начал Рем, — Там они хотя бы не замерзнут.

— А не боишься, что они сгорят заживо?

— Боюсь. Поэтому надо привлечь внимание маглов.

— Ладно, с этим я как-нибудь справлюсь, — вздохнул Сириус. — Левитируем этих двух, а потом вернемся за остальными. Накинь на эту хижину согревающие чары.

Когда они закончили с транспортировкой подростков, Ремус остался охранять мальчишек, а Сириус, вновь обратившись в Бродягу, бросился к магловской улице. Он заметил мужчину, неспешно шедшего по тротуару, и кинулся к нему.

— А ну пошла прочь! — испуганно крикнул мужчина, замахнувшись на Бродягу портфелем. Тот жалобно заскулил и отскочил в сторону. Мужчина продолжил было свой путь, но Бродяга вновь кинулся ему под ноги.

— У меня нет с собой еды! — уже менее злобно сказал прохожий. — Отстань!

Бродяга не отставал. Он скулил, путался под ногами и всячески толкал мужчину в сторону станции. Прохожий насторожился.

— Неужели ты там кого-то нашел? — спросил он скорее у пустоты, нежели у пса.

Бродяга внимательно посмотрел на него и утвердительно моргнул. Мужчина потряс головой. Убедившись, что прохожий собирается идти за ним, пес помчался в сторону станции. Мужчина пыхтел, пробираясь следом по неглубоким сугробам. Бродяга сел у входа в здание и завыл.

— Ну что там? — обеспокоенно спросил мужчина, с опаской заглядывая внутрь. Но тут же истошно закричал: — Майкл! Сынок, что же это за чертовщина?

Он кинулся внутрь, напрочь забыв про Бродягу. Тот принюхался и побежал к Ремусу, ожидавшему его с другой стороны здания со злополучным ящиком в руках. На ходу он обратился в человека.

— Все нормально, — доложил другу Сириус, — как оказалось, я привел отца одного из них. Теперь им помогут.

— Хвала Мерлину, — выдохнул Ремус. — Ладно, мне пора. Как бы у стаи не возникло лишних вопросов.

— Спасибо, что выручил, — сказал Сириус.

— Спасибо, что не оставил меня разбираться с этим в одиночку, — кивнул в ответ Ремус.

Сириус аппарировал.

До трех часов оставалась куча времени, и он решил поесть. Взяв очередную газету из тех, которые он не успел прочитать за вчерашний вечер, он залил хлопья молоком и уселся за стол.

Никакой информации, способной помочь ему в поисках Гарри, он так и не обнаружил. Однако, одна из статей вызвала у него смутное ощущение чего-то знакомого.

“...также известно, что строительная компания заключила контракт с такими фирмами, как “Граннингс”, “Томпсон” и “Уоллес”. Это довольно смелый шаг в наши дни. Неужели они верят в скорый конец экономического кризиса?”

Сириус перечитал заметку несколько раз, но так и не понял, что именно его зацепило. Он схватил маркер и обвел заметку, после чего отложил газету в сторону и посмотрел на часы. Нужно было выдвигаться.

Сидя в магловском баре со стаканом отвратительного пива, Сириус раздраженно стучал пальцами по столу. Билли говорила еще вчера, что Флетчер часто опаздывает, но злости это не убавляло. Сириус ненавидел ждать.

Он достал газету, которую благоразумно прихватил с собой, и продолжил изучать магловские новости. Вдруг Сириус заметил, что напротив него кто-то сел, и поднял глаза. Это была Билли.

— Вижу, авроры тебя не поймали, — констатировала она, достав откуда-то яблоко.

— А ты тут что делаешь? — недоуменно спросил Сириус.

— У меня обеденный перерыв, — Билли демонстративно укусила яблоко. — А еще я решила предупредить тебя, что Флетчер не придет. Его арестовали.

— Как арестовали? — опешил Сириус.

— Он попался с партией артефактов, которые выкупил у Малфоя по дешевке. У того в поместье должен был состояться обыск завтра, — пояснила Билли, — но авроры решили нагрянуть сегодня. И поймали старину Флетчера прямехонько у ворот поместья с кучей темных побрякушек.

— Тогда почему они не арестовали Малфоя?

— Он обставил дело так, словно Флетчер пытался ему их продать. У Люциуса больше влияния, так что правду признали за ним, — Билли покончила с яблоком и достала второе.

— Бред какой-то, — проворчал Сириус, сворачивая в трубочку газету. — И как я теперь буду искать работу?

— Что-нибудь придумаем, — обнадежила его Билли. Она поднялась из-за стола. — Купи что-нибудь к ужину. В холодильнике остались только решетки.

Они вышли из бара. Сириус схватил Билли за рукав.

— Послушай, а ты не знаешь, случаем, где можно найти точки нелегального сбыта зельев?

Девчонка задумалась.

— Слышала пару лет назад об одной такой в местечке под названием “Паучий Тупик”. Поищи там.

Она аппарировала, вновь оставив Сириуса наедине со своими мыслями.

— На вкус как драконье дерьмо.

Сириус, без особого аппетита ковырявший лазанью в своей тарелке, был вынужден согласиться с Билли. Он взял еду в ближайшем ресторанчике, но за пару часов она утратила не только товарный вид, но и почти все вкусовые качества. Билли с отвращением отодвинула от себя тарелку.

— Предлагаю купить тостер. Жареный хлеб как минимум не навевает такого ощущения бедности, как обычный.

Сириус не знал, что такое тостер, но сейчас он был согласен на любую альтернативу их сегодняшнему ужину.

— Кстати, я был сегодня в Паучьем Тупике, — сообщил он вдруг. — Никаких признаков того, что там есть волшебники, я не обнаружил. Обычная магловская дыра.

— А зачем тебе вообще понадобились зельевары? — спросила Билли.

— Я пытаюсь разузнать что-то про Снейпа, — ответил Сириус. — Он был связан с Лили, поэтому в его биографии можно найти какую-нибудь зацепку, способную помочь мне в поисках Гарри.

— Сложные ты ищешь пути, — Билли вздохнула. — Можем завтра утром обратиться к одному моему знакомому. Он точно общался когда-то с нелегальными зельеварами.

Сириус уничтожил палочкой остатки их неаппетитного ужина.

— Хочешь потанцевать? — предложил он вдруг.

— Ненавижу танцы, — ответила Билли. — Если мне некуда девать энергию, я могу с тем же успехом напиться или пострелять Бомбардой по голубям.

Сириус не привык к такому — обычно девушки либо сразу соглашались, либо смущенно отказывались, ненавязчиво призывая их поуговаривать. С Билли порой было трудно.

— Ну и черт с тобой, — проворчал он. — Пойду в ближайший бар, подцеплю там девчонку и потрахаюсь с ней за мусорными баками.

— А танцевать ты планируешь до или после этого? — уточнила Билли.

Настроение испортилось окончательно.

— Да ладно, не дуйся, — хмыкнула Билли. — Я разбужу тебя завтра пораньше. Двинем к Лео, а он, быть может, расскажет что-нибудь про твоего обожаемого Снейпа.

У двери в свою комнату Билли остановилась.

— Второе место на моей кровати свободно, если ты не собираешься снова превращаться в собаку.

Сириусу оставалось лишь утешать себя тем, что ей тоже не хватает хоть какого-нибудь человеческого тепла.

Утро началось с почти привычного пинка. Сонно щурясь, Сириус поднялся: Билли уже оделась и выжидающе смотрела на него.

— Собирайся, — приказала она, — Лео не так-то просто застать на месте.

— И тебе доброе утро, — пробормотал Сириус.

Они наспех попили кофе и вышли из квартиры. Билли вела его в сторону “Дырявого Котла”, но за пару домов до бара свернула в неприметный тупичок между домами. Сириус оглядывался по сторонам с удивлением: это место не выглядело магловским, но в то же время ничего особо примечательного тут не было. Они пришли к неказистой двери, очевидно являвшейся черным ходом. На потускневшей вывеске над старым крыльцом Сириус увидел надпись “Ломбард”. Билли коснулась палочкой одного из ржавых гвоздей на двери, и та открылась.

Они спускались по шаткой металлической лестнице в сырой подвал. Сириус ощущал себя неловко: он ведь даже понятия не имел, куда и зачем они идут. Впрочем, как только они оказались в тесном помещении, заваленном хламом, картина немного прояснилась.

Это было самое большое хранилище подозрительных артефактов, которое Сириус встречал в своей жизни. Даже шкафы в его родном доме уступали этому подвалу: тут было тяжело даже повернуться, не задев что-нибудь локтем. С потолка свисали амулеты с перьями и клыками, а на полках вдоль стен стояло столько разнообразного барахла, что глаза разбегались. Он принялся изучать корешки ближайших к нему книг.

— Лео! — крикнула Билли. — Ты еще не помер тут?

— Живее всех живых, — послышался голос откуда-то из-за старых доспехов.

К стойке, заваленной старыми свитками, подошел мужчина ненамного старше Сириуса и Билли. Он выглядел так, словно не покидал этот подвал уже лет десять: синяки под его глазами были почти черными, а волосы свалялись в неряшливый колтун.

— Вот и чудесно, — кивнула Билли. — Лео, это Бродяга. Бродяга, это Лео. У нас к тебе дело есть.

— Да я понимаю, что не на чай зашли, — кивнул Лео. — С чем пожаловали?

— Ты, случаем, не знаешь Северуса Снейпа? — спросил Сириус.

— Снейпа? Знаю, — мужчина почесал подбородок, — но он больше не в деле. Могу посоветовать других зельеваров. Что конкретно вас интересует?

— Да нам не зелья нужны, а сам Снейп, — пояснил Сириус. — Дело в том, что…хмм...

Он с ужасом осознал, что до сих пор не сформулировал ни одного конкретного вопроса. Он не понимал, что именно он хочет узнать, и как это должно было помочь в поисках Гарри. Сириус почувствовал себя ужасно глупо.

— Дай ему время подумать, — махнула рукой Билли, — у него это не слишком хорошо выходит. Есть яблоки?

— Извини, не был готов к твоему визиту, — развел руками Лео, — могу предложить только абсент.

— Пить с утра — это просто кощунство, — фыркнула Билли. — Как дела идут?

Она закурила, и в тесном помещении стало еще невыносимее. Сириус понял, что думать придется очень быстро.

— Как обычно. Флетчера вчера поймали, слышала? — спросил Лео. Билли кивнула. — Так вот, он мне задолжал две сотни галлеонов еще до Рождества. Малфоевского барахла, по его словам, должно было хватить с лихвой, но этот идиот попал с ним прямо в лапы к аврорам. Думаю, пора накинуть к его долгу еще сотню за моральный ущерб.

— Скажи, Лео, ты не в курсе — Снейп имел дела с маглами? — спросил наконец Сириус.

— Снейп был Пожирателем, если тебе это о чем-то говорит, — хмыкнул мужчина. — Ходили слухи о его школьной интрижке с маглой пару лет назад, но я не знаю подробностей.

— Не с Эванс ли часом? — прищурился Сириус.

— Может и с Эванс. Я не особо лез в его постельные дела, — ответил Лео.

Сириуса передернуло. Представить Лили и Нюнчика в постели… Нет, так оскорбить ее память он был не готов.

— То есть, он редко покидал Паучий Тупик?

— Слушай, Бродяга, я не следил за ним сутками, — устало вздохнул Лео. — Мы общались чуть теснее, чем просто клиент и зельевар, но Северус парень скрытный. Единственный человек, который может тебе о нем рассказать — это он сам. Но я не думаю, что он захочет.

Очередная затея Сириуса провалилась. Ему захотелось взвыть: казалось, что с каждым днем его шансы найти Гарри становятся все призрачнее. Теперь он откровенно не понимал, куда двигаться дальше.

— Раз уж мы сюда заглянули, не подкинешь ли работенки какой? — вновь обратилась к мужчине Билли. Тот задумчиво поднял глаза к потолку.

— По чарам пока ничего. Бродяга, а ты что умеешь?

— Выслеживать, драться и выдавать оскорбительные речи, — ухмыльнулся Сириус.

— Это именно то, что мне сейчас нужно! — оживился Лео. — Смотри, нужно немного проучить парней, которые присвоили себе одну любопытную вещицу. А вещицу изъять и в целости и сохранности доставить мне. Возьмешься?

— Какие детали? — заинтересованно спросил Сириус.

— Это маглокровки, организовавшие общину где-то на севере Лондона во время войны. Они взяли у меня в аренду Омут Памяти, а теперь, насколько мне известно, пытаются его перепродать. Им до сих пор это не удалось, потому что товар не слишком ходовой, а Горбин — торгаш, каких еще поискать. Будет сбивать каждый кнат, пока не потреплет все нервы клиенту.

— Полагаю, дело крайне срочное? — уточнил Сириус.

— Да не сказал бы, — равнодушно пожал плечами Лео. — Сам понимаешь, затянется этот процесс у них надолго. Но если ты готов приступить прямо сейчас, то пожалуйста. Плачу пятьдесят галлеонов. Если покалечишь кого-нибудь из них — то можешь рассчитывать на все семьдесят.

— Отлично. Они оставили что-то в залог или платили исключительно деньгами?

— По запаху искать собрался, что ли? — поднял брови Лео.

— У меня свои методы поиска, — уклончиво ответил Сириус. — Ну так что?

Лео скрылся где-то за стойкой, а через пару минут вынырнул, опрокинув на пол половину свитков. Казалось, он этого даже не заметил. Билли на секунду оторвалась от книги, которую она уже десять минут изучала, стоя в углу, но не обнаружив ничего интересного в происходящем вновь уткнулась в текст.

— Вот это оставил один из них. Бесполезная побрякушка с чарами, на которые и школьник способен, — сказал Лео, протягивая Сириусу кольцо.

Тот внимательно осмотрел кольцо. Совершенно обычное, массивное, с камнем, похожим на топаз. Вероятно, это была магловская работа. Сириус сунул кольцо в карман.

— Будет сделано, — кивнул он Лео. Мужчина хмыкнул.

— Билли не поручилась бы за кого попало. Хотя, если уж быть откровенным, она вообще никогда ни за кого не поручалась. Правда, Билли? — спросил он у девчонки.

От неожиданности Билли едва не выронила книгу.

— Что? — переспросила она. Лео махнул рукой.

— Ничего. Если у вас больше нет ко мне вопросов, то катитесь уже отсюда. Мне нужно отправляться улаживать один вопрос с гоблинами, — сказал он.

— Что же, спасибо за помощь, — Билли положила книгу на место. — Будут интересные заказы — ты знаешь, к кому обращаться.

— Да уж не забываю, — Лео небрежно пожал руку Сириусу и махнул на прощание Билли.

Уже на улице Сириус решил уточнить:

— Что это за место вообще было?

— Тут же написано, — Билли кивнула на вывеску, — “Ломбард”. И это действительно ломбард, как ни странно.

— И Лео — его хозяин?

— Не говори глупостей. Ты видел, сколько там хлама? — спросила Билли. — Это их семейное дело, и Лео просто подменяет по утрам отца. А в основном он грызется с гоблинами за все мечи и кинжалы, которые попадают к ним от клиентов, либо же ищет выгодные варианты обмена артефактов на что-нибудь поинтереснее.

— Интересно, насколько это дело прибыльное? — пробормотал Сириус.

— Да оно едва ли не убыточное, — хмыкнула Билли, — но их семья — еще те фанатики. Изучают и классифицируют подобного рода дерьмо. И вечно соперничают с Горбином за наличие чего-нибудь особенно редкого и опасного.

Они зашли в квартиру, и Билли растянулась в кресле как только скинула обувь.

— Тебе письмо пришло, — кивнула она на столик, где лежал помятый конверт. Сириус нахмурился: он не ждал ни от кого сообщений. Грюм? Ремус? Кто мог написать ему?

Но на конверте аккуратным почерком были выведены буквы “Б.Т”. Сириус протянул письмо Билли.

— Полагаю, это все же твое.

Девчонка удивленно развернула конверт и быстро пробежалась глазами по записке. Отложив пергамент в сторону, она присвистнула.

— Аберфорт ждет меня сегодня в восемь, — сказала Билли. — Пойдешь со мной?

— Полагаю, оборотным ты уже запаслась? — поинтересовался Сириус.

Билли хищно улыбнулась. Сириус понял, что вечер обещает быть занимательным.

* * *

В “Кабаньей Голове” было на удивление много народу. В основном за столами сидели люди не самой приятной наружности, и были они не в самой лучшей кондиции. Полная темноволосая женщина и долговязый рыжий мужчина в длинных черных плащах пробирались к барной стойке мимо гудящих посетителей. Хозяин трактира неприязненно взглянул на незнакомую ему парочку. Он привык ожидать от гостей, особенно случайных, разного рода сюрпризов. Как правило, неприятных.

— Будь добр, стаканчик огневиски, — бросила женщина, усаживаясь на стул напротив бармена, — и яблоко.

Аберфорт хмыкнул.

— С твоей стороны неразумно было тащить с собой своего собутыльника, дорогуша, — тихо сказал он, наклонившись к женщине. — Мой братец знает о том, что у тебя есть какой-то приятель. И вообще, — продолжил он, — у тебя на редкость дерьмовый вкус.

— Он тоже под Оборотным, — отмахнулась от Аберфорта Билли. — Так что насчет яблок? Или ты, быть может, хочешь нас с кем-то познакомить?

— За дальним столиком, — указал глазами бармен. — Я могу кинуть на вас Заглушающее, но ты и сама знаешь, что действует оно недолго и не слишком надежно. Так что узнавай все, что хотела, и валите отсюда.

— Налей уж для начала, — ухмыльнулась Билли, — и моему спутнику тоже.

Сунув оба стакана Сириусу, Билли неспешно двинулась к столу, на который указал Аберфорт. Сидевшая за ним женщина куталась в шаль, словно пыталась спрятаться от окружающего мира. Невооруженным взглядом было видно, что ей тут весьма не по себе.

— Прошу прощения, можем ли мы присесть к вам? — спросила у женщины Билли. — Все столы заняты.

— Да я… я уже… — женщина испуганно подняла на них глаза, и Билли на мгновение застыла в ступоре. На нее смотрела она сама, но на десять лет старше.

Когда шок схлынул и она заставила себя сесть напротив сестры, стало понятно, что сходство между ними не такое уж и невероятное. У них действительно были общие черты, будто слепленные по одному образцу, но разница обнаруживалась при малейшем рассмотрении. Билли скосила глаза на Сириуса: судя по выражению его лица, он думал примерно о том же.

Пифия, в отличие от младшей сестры, выглядела затравленной и зажатой. Ее худоба казалась скорее результатом мучительной и затяжной болезни, нежели свойством телосложения. Пепельные волосы торчали тусклыми паклями во все стороны, а очки с толстыми стеклами делали глаза еще испуганнее, чем они были на самом деле.

— Меня зовут Бонни, Бонни Паркер, — через силу улыбнулась Билли, — а это мой муж Клайд.

— Я Сибилла Трелони, — едва не плача пискнула в ответ ее сестра.

— Ну надо же! — почти натурально изумился Сириус. Даже с этой идиотской внешностью он не терял своего обаяния, и Билли облегченно вздохнула. Она полагала, что именно ему предстоит разговорить Пифию. — Вы правнучка Кассандры Трелони?

— Да, именно, — радостно закивала женщина. Она подозрительно быстро оживилась. — Вернее, она моя прапрабабушка. Вы наслышаны про нее, не так ли?

— Конечно, — лицо Сириуса озарила улыбка. — Я никогда в жизни бы не подумал, что познакомлюсь с ее потомком! Вы живете в Хогсмиде? Никогда не встречал вас тут раньше.

— Нет, я живу в Хогвартсе, — замотала головой Пифия. — Я преподаю Прорицания.

— Неужели вы унаследовали дар Кассандры? — Билли пыталась вложить в свой голос все восхищение, на которое была способна. — Удивительно! Я уже много лет не слышала ничего о вашей семье.

И век бы еще не слышала, добавила она про себя.

— Внутреннее Око часто бывает слепо, — мечтательно сказала Пифия. — Видеть будущее — великий дар!

— И вы видите будущее каждого человека? — с трудом спрятал в вопросе насмешку Сириус. Пифия растерянно посмотрела на него.

— Будущее туманно, — несмело ответила она. — Я вижу образы, но они порой ускользают. Особенно здесь, в месте, где пересекается так много судеб.

— А что же ваш отец? — словно невзначай бросила Билли. — Он не обладает Внутренним Оком?

Пифия сжалась в комок. Судя по тому, как лихорадочно бегали ее глаза, ответа на этот вопрос она не знала.

— Как я уже говорила, — залепетала она, — Внутреннее Око нечасто может показывать видения будущего. И не у всех этот дар просыпается…

Билли пнула под столом Сириуса: ситуация начинала выходить из-под контроля. Тот не придумал ничего лучше, чем небрежным взмахом палочки наполнить стакан Пифии хересом из бутылки, стоявшей рядом с ней. Заметив, что стакан вновь полон, женщина залпом его осушила. Билли тихо хмыкнула: алкоголизм у них явно был семейной чертой.

— И давно вы преподаете Прорицания? — поинтересовался Сириус.

— Уже почти год, — с облегчением переключилась на новую тему Пифия. Видимо, этот разговор пришелся ей по душе больше, чем обсуждение родственников. — Дамблдор лично предложил мне эту должность! — гордо добавила она.

— Всегда было интересно, — задумчиво протянула Билли, вертя в руках свой стакан, — как именно вы видите будущее? Что вы можете сказать, глядя на человека?

Пифия неприязненно уставилась на нее.

— Не сочтите за грубость, миссис Паркер, но вам вряд ли удастся это понять, — сказала она. — Вы словно изо всех сил стараетесь держать ваше Внутреннее Око закрытым. Вероятно, это потому, — ее очки зловеще блеснули в полумраке свеч, — что над вами нависла Смерть.

Билли с трудом удержалась от того, чтобы переброситься взглядами с Сириусом. Все было именно так, как она полагала.

— А вы, мистер Паркер, — замогильным голосом продолжила Пифия, — словно сами стремитесь упасть к ней в объятья. Я не ошибусь, если скажу, что у вас есть ребенок?

Теперь уже лицо Сириуса едва не перекосилось. Билли хмыкнула.

— Допустим, один ребенок у нас точно есть, — сказала она.

— И он окутан смертью еще сильнее, чем вы! — с торжеством заключила Пифия.

Билли не знала ничего насчет нависшей смерти, но неприятности возникли на горизонте столь внезапно, что она не успела даже среагировать на это предчувствие.

— Сюда идет Дамблдор, — тихо пробормотала она. Сириус настороженно огляделся по сторонам и уже собирался что-то ей ответить, как вдруг дверь трактира открылась, впуская внутрь вихрь снега.

Дамблдор шел тихо, не привлекая к себе внимания посетителей. Он едва заметно кивнул Аберфорту, прежде чем направиться к их столу. Билли постаралась сделать невозмутимый вид, но страх проколоться перед стариком основательно щекотал горло.

— Профессор Трелони, я подумал, что в столь поздний час будет уместно сопроводить вас до замка, — улыбнулся директор Пифии, мельком оглядев Билли и Сириуса.

— Вам не стоило так беспокоиться, профессор Дамблдор, — испуганно затараторила женщина, подскакивая с места. — Я бы точно знала, грози мне какая опасность.

Она нервно хихикнула, и Дамблдор вновь посмотрел на ее собутыльников.

— Вы, должно быть, директор Хогвартса? — с любопытством спросила Билли. — Сибилла говорила нам о вас.

— Это мистер и миссис Паркер, — поспешно представила директору своих знакомых Пифия, — они… хмм…

— Мы из Америки, — пояснила Билли. — Путешествуем по Британии, изучая животных. Но вот сегодня нам довелось увидеть нечто гораздо более интересное!

— Бонни, это невежливо, — притворно проворчал Сириус, — Спасибо, что составили нам компанию сегодня, мисс Трелони! Было очень лестно побеседовать с праправнучкой самой Кассандры!

— Надеюсь, вы прислушаетесь к своему Внутреннему Оку! — сказала напоследок Пифия.

Билли и Сириус словно по команде заулыбались и принялись махать ей рукой.

— Что же, желаю вам удачного путешествия, — кивнул им Дамблдор, уводя за собой Пифию.

Оборотное зелье закончило свое действие ровно в тот момент, когда они устало развалились за столом на кухне.

— И что ты узнала? — спросил у Билли Сириус. — По-моему, она делала примерно то же самое, что и ты — несла какую-то чушь, повторяя одни и те же слова по десять раз.

— Ты просто невнимательно слушал, — хмыкнула Билли. — Я теперь знаю, что она не помнит почти ничего про свою жизнь до Мунго. Не умеет контролировать свой дар. Страшно зависит от Дамблдора. Она же просто его марионетка!

Билли устало обхватила голову руками. Ну почему она не может просто позволить Сириусу взглянуть на мир сквозь призму своей черепной коробки, чтобы он понял все те вещи, которые понимает она? Билли ненавидела объяснять, но оказалось, что это необходимо для того, чтобы с кем-то уживаться. И это раздражало.

— И еще она действительно видела Смерть, — подытожила она.

— Да брось! — фыркнул Сириус. — Она заявила, что у нас есть ребенок!

— У тебя есть, — пожала плечами Билли. — И если она права, если он действительно в опасности, то нам нужно активнее заняться его поисками.

Сириус перегнулся через стол и заглянул ей в глаза.

— Прости, что называю тебя сумасшедшей. Ты единственный человек, который решил мне помочь без каких-либо причин.

— Я думала, именно за это сумасшедшими и называют, — хмыкнула Билли.

Она откинулась на спинку стула и закрыла глаза. В голове зарождались планы.

Сириус мчался по Лондону на мотоцикле, чувствуя себя как никогда прекрасно. Он взялся за поручение Лео, и вот уже неделю исследовал север города в надежде найти след общины маглорожденных аферистов. Успехов пока не было, но Сириус не унывал: это задание было ему по душе. Вечера после неудачных поисков он коротал в барах, флиртуя с подвыпившими красотками, а ближе к полуночи аппарировал домой. Сил на изучение газет не оставалось.

Конечно, совесть постоянно грызла его, не давая спокойно уснуть, но Сириус затыкал ее мыслями о том, что у него все равно нет никаких идей касательно поисков Гарри. В конце концов, он как минимум под присмотром родственников. Да и если у Дамблдора действительно были планы на мальчика, тот был еще слишком мал для любых внушений.

Замечтавшись о том, какую метлу он купит крестнику в качестве извинений за столь долгое отсутствие, Сириус не заметил выезжавший с парковки автомобиль. Среагировать не удалось, и он с противным скрежетом проехался зеркалом заднего вида по дверцам черной машины. Наконец затормозив, Сириус испуганно обернулся.

Дело было дерьмовым. Из машины, на дверцах которой красовалась глубокая уродливая царапина, вышел тучный мужчина, напоминавший моржа. Он в ярости бросился к Сириусу и схватил его за грудки.

— Ах ты мерзкий бездельник! — заревел он, брызгая слюной. — Ты хоть понимаешь, насколько ты влип, засранец? Ты испортил мою новую машину!

Сириус поморщился. Вероятно, договориться с ним по-хорошему не выйдет.

— Прошу прощения, сэр, но вы выехали на дорогу слишком резко, — попытался отстраниться он. Мужчина задрожал от гнева.

— Да ты не сможешь покрыть расходы на ремонт, даже если продашь свой металлолом! — заорал водитель. Казалось, еще немного, и он бы ударил Сириуса. — Таких, как ты, нужно бросать в тюрьму без суда, а лучше публично вешать на площади!

Стереть бы тебе память, подумал Сириус. Он уже потянулся было за палочкой, но что-то его остановило. В конце концов, если все волшебники станут улаживать проблемы с маглами простым Обливейтом, Статут Секретности затрещит по швам и рухнет быстрее, чем сгорит пергамент, его скрепляющий. Да и сколь неприятным бы ни был этот магл, ему, как и любому человеку, не доставлял радости нанесенный его собственности ущерб. Сириус примирительно поднял руки.

— Сэр, не беспокойтесь о деньгах. Мой отец — богатый человек, и я готов прислать вам чек на любую сумму, — сказал он разбушевавшемуся водителю.

— И ты думаешь, что я тебе поверю? — рыкнул магл. Однако выражение его лица на секунду стало задумчивым. Сириус понял, что у него был шанс.

— Вы можете записать номера моего мотоцикла, — предложил он, — даже если вам кажется, что я собираюсь вас обмануть, вы всегда сможете обратиться в полицию.

Мужчина ослабил хватку, и Сириус неприязненно повел плечами. Теперь оставалось только дожать его.

— Вы можете попросить столько, сколько считаете нужным, — продолжил Сириус, — и уже завтра чек будет у вас.

— Ладно, у меня все равно нет времени, чтобы с тобой возиться, — проворчал мужчина. — Держи мою визитку. И если я не увижу чек до завтрашнего вечера, тебе не сдобровать, понял меня?

— Разумеется, — ухмыльнулся Сириус. Он сунул визитную карточку в задний карман и подождал, пока водитель перепишет номера в записную книжку. Мужчина еще раз презрительно взглянул на Сириуса и сел в машину. Кажется, на этот раз обошлось.

Сириус спешно уехал с места аварии, покружился по улицам и решил остановиться в одном из спальных районов. Огляделся по сторонам, выложил кольцо в коляску мотоцикла и обратился в Бродягу. Обнюхал кольцо и помчался по улице. И тут же остановился, как вкопанный: он обнаружил след.

След был слабым и едва различался среди множества других запахов, но вскоре Бродяга вышел по нему к двухэтажному дому у пустыря. Здесь след усиливался, и у самого крыльца он отчетливо понял: хозяин кольца определенно бывал здесь.

Он вновь обернулся и попробовал наложить на себя дезиллюминационные чары, но вышло паршиво: ему они никогда не удавались. Оставалось лишь надеяться, что в доме никого не было. Сириус осторожно заглянул в окно. Краешек комнаты просматривался из-за занавески, и он увидел двух мужчин, сидевших на полу.

Хозяева дома были на месте. Только те ли это люди, которых он ищет?

Сириус попробовал открыть дверь обычной Алохоморой. Та, на удивление, сработала, и он смог войти в дом. Стараясь ступать как можно тише, он подкрался к одной из дверей, из-за которой раздавались голоса.

— Брось, приятель, нам нужны эти деньги! — грубо бросил сидевший в комнате мужчина.

— Ты хоть понимаешь, что они бросят нас за это в Азкабан? — второй говоривший был на грани истерики.

Сириус напрягся.

— Чарли, старина, мертвые маглы не смогут на нас пожаловаться! Нас не поймают!

— Да чтоб вы с Бесси провалились со своими идеями! Мне хватило и той затеи с Омутом.

Это уже казалось интереснее. Он нашел ту самую общину?

— Это была идея исключительно Бесси, — невозмутимо продолжал первый голос, — и ты, помнится, радостно ее поддерживал. А теперь струсил, приятель?

— Я не собираюсь никого убивать! — взвизгнул его собеседник.

— Если они и сдохнут, то мы не будем в этом виноваты. Наркоманы ничего другого и не заслуживают. Они готовы заливать в себя бензин и любую прочую дрянь, и даже отдают деньги за это. Они уже мертвецы, Чарли!

— Господи, хоть бы сегодня у Бесси все получилось, — заскулил второй. — Нам нужна хотя бы сотня галлеонов! Мы придумаем что-нибудь, и нам не придется травить подростков той дрянью, Дик!

Видимо, в доме не было никого, кроме этих двух. Сириус решил, что пора действовать. Он на слух прикинул расположение мужчин в комнате, вскинул палочку и открыл дверь.

Оба не успели и глазом моргнуть, как их приложило Петрификусом. Пусть и не слишком честно было нападать на безоружных, Сириус был научен горьким опытом: лучше атаковать первым, чем позволить атаковать себя.

— Какого черта… — злобно начал один из них.

— Это аврор! — пискнул второй. Сириус понял, что это его звали Чарли. — Нам конец!

— Помолчи, а? — раздраженно бросил Сириус. Мужчина напомнил ему Петтигрю, чем вызвал немедленное желание придушить его. — Мне нужен Омут Памяти, который вы сперли из ломбарда. Сейчас же. Отдадите по-хорошему — обойдемся без лишних проблем.

— Да иди ты к черту! — взорвался Дик. — Так и знал, что с этими торгашами лучше не связываться — они держат цепных псов.

Сириус отвесил ему пощечину невербальным заклятьем. Мужчина скривился.

— Где Омут? — Сириус угрожающе шагнул к нему. Помня о том, что действие Петрификуса не слишком долговечно, он кинул на мужчину Инкарцеро.

— Его у нас нет, — захныкал Чарли, и Сириус обернулся к нему. — Мы его сбыли!

Сириус опутал веревками и его: он уже знал, что от подобных крыс следует ожидать чего угодно.

— Тогда почему у вас нет денег? — едко поинтересовался он. — Омут Памяти — штука редкая и не слишком дешевая.

— Почему бы тебе не пойти в задницу, приятель? — нахально усмехнулся Дик. — Не стоит лезть в наши финансовые дела. С ними мы и сами как-нибудь справимся.

— Либо вы рассказываете мне, куда дели Омут, по-хорошему, — хрустнул пальцами Сириус, — либо будем толковать по-другому. Ну?

— Ничего ты из нас не вытянешь, — безмятежно протянул Дик. — Так что вали-ка ты домой.

Что же, он хотя бы попытался. Пытки внушали Сириусу отвращение, напоминая о его драгоценной кузине, но эти ребята вряд ли бы поняли что-то кроме силы. Судя по подслушанному им разговору, они были не из тех, кто честно зарабатывает на хлеб. С этой мыслью он и ударил кулаком в лицо крысу-Чарли. Очень уж хотелось. Тот захныкал.

— Он у Горбина! — закричал Чарли, хлюпая разбитым носом. — Бесси понесла его в “Горбин и Бэркес” час назад!

Кажется, Лео говорил, что они вели какие-то переговоры с Горбином. Если сегодня их сделка состоялась, то у Сириуса были проблемы. Впрочем, пока что проблемы были лишь у этих двоих, валяющихся на ковре.

— Трепло! — яростно рыкнул Дик. — Не сдавай хотя бы других!

— И сколько же Горбин вам за него предложил? — поинтересовался Сириус.

— Сто пятьдесят галлеонов. Он редкостный жмот, — пожаловался Чарли.

Это было верно подмечено: Омуты Памяти были настолько редкими артефактами, что оценить их стоимость было трудно, но она никак не могла быть столь мизерной.

— И что же, давно торгуетесь? — Сириус присел в кресло и закурил. Дик сверлил его гневным взглядом, Чарли хныкал.

— Горбин не поднимает цену уже три дня, — Чарли задрал голову в надежде остановить кровь. — А нам позарез нужны деньги. Ну войди ты в положение!

— Всем нужны, — хмыкнул Сириус, — и мне в том числе. Сколько вас тут собралось?

— Достаточно, чтобы надрать тебе задницу! — выплюнул Дик.

— Ну так встань и надери, — Сириус взмахнул палочкой, освобождая мужчину, и откинул в сторону бычок. — Или ты имел в виду, что сможешь одолеть меня только в компании дружков?

Он понимал, что действует глупо, но что-то в нем зудело, говоря о несправедливости. Угрожать беспомощным связанным волшебникам было легко, и Сириус ощущал себя таким же ублюдком, как Пожиратели. Дик вскочил и принял боевую стойку.

— Депульсо! — крикнул он. Сириус отбил его удар не поднимаясь с кресла. — Бомбардо!

Отлетев от щита, заклинание повалило всю мебель в комнате. Сириус встал.

— Ваддивази! — кресло, на котором секунду назад сидел Сириус, полетело в его противника. Тот не успел отскочить и с громким стоном впечатался в стену. Сириус махнул рукой и вновь его связал.

— Ладно уж, поиграли и хватит, — сказал он. — Скоро ли вернется ваша подружка с Омутом?

Стоило ему сказать это, как хлопнула входная дверь. Сириус кинул Силенцио на Дика, приготовившегося заорать, и направил палочку на дверь.

— Этот торгаш не предложил ни кната сверху! — возмущенно сказала женщина, заходя в комнату. — А что вы тут…

Она замерла, прижав к себе огромную каменную чашу. Сириус смотрел ей прямо в глаза, целясь в нее палочкой.

— Извини, что не прибрались к твоему приходу, — улыбнулся он, — положи Омут на пол, и никто не пострадает.

— Что ты сделал с ними? — взвизгнула Бесси, заметив истекающего кровью Чарли. — И где Дик?

— Отдыхает за тем креслом, — кивнул Сириус. — Давай без глупостей, дорогуша. Ты отдаешь мне Омут, я ничего не делаю твоим друзьям и тебе. Договорились?

Бесси медленно поставила чашу на пол и отпрянула к стене. Сириус, не опуская палочку, поднял Омут, попутно отметив, что он довольно тяжелый.

— Кстати, позволь предупредить: если хоть один магл в этом районе умрет от неизвестных магловским целителям причин, вас всех упекут к дементорам, — Сириус окинул женщину ледяным взглядом. — Даже если вы будете не при делах. Счастливо оставаться!

Он аппарировал к мотоциклу с крыльца. К счастью, место его парковки все еще пустовало, и Сириус, спокойно загрузив Омут Памяти в коляску мотоцикла, поехал к Лео.

В ломбарде его ожидаемо не было. За стойкой стоял пожилой мужчина, и Сириус благоразумно решил наведаться за оплатой утром. Мало ли, какие неприятности могли быть у Лео из-за того, что он позволил кучке маргинальных волшебников взять в аренду редкий артефакт?

Первым же делом по возвращении домой Сириус сел строчить письмо Грюму. Он предупредил его о том, что сборище волшебников затевает что-то, способное навредить маглам, указал их адрес и назвал все имена, которые слышал. О происшествии с Омутом Сириус умолчал: не хотелось ставить под прицел Лео и его отца.

— Ты решил обновить наш кухонный сервиз?

Билли вошла в гостиную, на ходу сбрасывая туфли. Сириус как раз закончил с письмом и поднял голову.

— Я нашел этот чертов Омут всего за неделю, — небрежно бросил он. — Правда, пострадала при поиске только машина одного магла, так что не видать мне надбавки к зарплате.

— Ах да, зарплата, — Билли бросила маленький мешочек на диван рядом с Сириусом, — Флетчер передал твои девять с половиной галлеонов.

— Его выпустили из-под стражи? — недоверчиво спросил Сириус. — Как ему это удалось?

— Не спрашивай, сама не знаю, — Билли села в кресло и закурила. — Пыталась вытянуть из него признание, кому и чем он за это обязан, но Флетчер умеет молчать, как рыба, когда дело касается сохранности его задницы.

Сириус подозвал сову и принялся привязывать к ее лапе письмо.

— Кстати, у тебя на мотоцикле настоящие номера? — спросила вдруг Билли.

— Я не менял их с тех пор, как его купил, — Сириус открыл форточку, и сова вылетела к Грюму, — да и зачем? Я редко выбираюсь на нем в магловский мир.

— Если ты устроил аварию, тебя начнут искать. Обычно подобные конфликты разрешает Министерство, — Билли потянулась, — но ты уверен, что хочешь с ними связываться?

— У меня все схвачено, не переживай, — усмехнулся Сириус, доставая из кармана визитную карточку. — Мне просто нужно будет отправить завтра чек на сумму…

Он опустил глаза на визитку и замер на полуслове.

— Билли, принеси газету, которая лежит на кухне! — крикнул он.

Девчонка заинтересованно посмотрела на него, но все же пошла за газетой. Сириус смотрел на кусок картона в своей руке и не мог поверить глазам. Он выхватил у Билли газету с обведенной заметкой и приложил визитку к ней. Перечитал заметку. Вновь посмотрел на визитку.

— Ты выиграл в лотерею? — спросила Билли, заглядывая в газету через его плечо. — Ничего себе! — воскликнула она, едва разобрав текст на визитной карточке. — Только не говори, что напился сегодня Феликс Фелицис вместо кофе с утра.

Сириус опустился на диван, тяжело дыша. К его ногам упала помятая визитная карточка.

“Вернон Дурсль. Директор фирмы “Граннингс”. Производство и поставка дрелей”.

Билли расхаживала по Тисовой улице уже третий час. Курить хотелось страшно, но мелькающий огонек в вылезающей из-под мантии-невидимки руке привлек бы излишне много внимания.

После той встречи в офисе Дурсля они с Сириусом каждый вечер патрулировали Литтл Уингинг, собирая всю возможную информацию о его обитателях.

* * *

Высокий и статный мужчина в деловом костюме бодро шагал по тротуару к офисной высотке. Его сопровождала молодая девушка в строгом черном платье, сжимающая в руках увесистую папку с бумагами. Мужчина взглянул на наручные часы.

— Во сколько у маглов начинается перерыв на обед? — небрежно спросил он у своей спутницы.

— Мне-то почем знать? — пожала плечами та. — Я не работала в магловских конторах.

Сидевший на куске картона бездомный проводил их недоуменным взглядом. Девушка вздохнула.

— И поменьше трепи языком, пока мы на улице. Не хватало нам еще попасться в руки психиатрам! — добавила она.

Секретарша в приемной директора “Граннингс” оценивающе изучала их добрых полминуты, прежде чем подняла трубку своего стационарного телефона и уведомила босса о посетителях. Мужчина благодарно кивнул ей, после чего хитро подмигнул, загнав несчастную девушку в краску. Он постучал, прежде чем распахнуть дверь в кабинет Вернона Дурсля.

— Добрый день, мистер Дурсль! — радостно поздоровался мужчина, направляясь к столу директора. Его спутница бесшумно проскользнула следом, прикрывая за собой дверь.

Дурсль с недоверием оглядел вошедших, но новенький костюм посетителя и строгий пучок на голове его секретарши явно расположили директора к ним. Он радушно кивнул, пожимая руку мужчине и предлагая ему сесть.

— Мой сын доложил мне, что имел неосторожность повредить вашу машину, — начал мужчина. Брови Дурсля резко поползли к переносице, и посетитель поспешно продолжил: — Мне очень жаль, что он причинил вам неудобства. Надеюсь, этой суммы хватит, чтобы покрыть расходы на ремонт?

Он небрежно положил на стол чек, и Дурсль мигом схватил его. Судя по тому, как округлились его глаза, сумма намного превышала ту, на которую он рассчитывал.

— Думаю, конфликт исчерпан, — сухо бросил он, слегка откашлявшись. Но посетитель не спешил уходить.

— Насколько я понял, вы поставляете дрели? — уточнил мужчина. Дурсль оживился: с таких идиотских вопросов обычно начинались все интересные предложения.

— Да, именно! — оживленно закивал он. Мужчина улыбнулся.

— Это весьма кстати. В моей строительной компании сейчас как раз возникла острая необходимость в дрелях!

За его спиной раздался тихий обреченный вздох.

— Какой объем вас интересует? — Дурсль, казалось, не так уж и сильно вникал в слова потенциального заказчика — сейчас его занимали лишь цифры.

— Эээ… — мужчина обернулся к своей спутнице. — Бонни, дорогуша, какой объем интересует нашу строительную компанию?

Девушка раскрыла папку и принялась хаотично листать страницы, практически полностью скрывшись за ними. Мужчина повернулся к Дурслю: его глаза бездумно смотрели куда-то сквозь дверь. Посетитель довольно ухмыльнулся.

— Так значит, вы говорите, что вам удобнее обсудить детали сделки у вас дома? — с нажимом спросил он. Дурсль растерянно перевел взгляд на мужчину и кивнул.

— Да, именно. Скажем… — он замялся и нахмурился, словно почуяв что-то неладное. Девушка вновь скрылась за бумагами.

— В эту пятницу в восемь, говорите? — спросила она у вновь расфокусировавшегося директора. Дурсль беспомощно закивал.

— Диктуйте адрес, я записываю, — приказала она.

— Литтл Уингинг, Тисовая улица, дом номер четыре, — отчеканил Дурсль. Лицо у него становилось все озадаченнее и озадаченнее. Мужчина улыбнулся, вставая с кресла.

— Тогда будем считать, что мы договорились.

Он вновь пожал руку растерянному Дурслю и направился к двери. Но прежде, чем открыть ее, резко обернулся назад:

— Обливэйт!

И, пока Дурсль сверлил стеклянными глазами стену, странные посетители поспешили убраться восвояси.

— Ну ты, конечно, даешь, — фыркнула Билли, зажигая сигарету. — Если бы он не был таким идиотом, нам пришлось бы его пытать!

— Так использовала бы Конфундус раньше! — проворчал в ответ Сириус.

— Если бы он работал так просто — в мире волшебников не случалось бы никаких конфликтов, — хмыкнула девчонка. — Человек должен считать, что он продолжает разговор в том же ключе, что и до этого, а не воспринимать взятые с потолка фразы как должное! Нам повезло, что жадность этого Дурсля оказалась сильнее здравого смысла.

Отойдя в безлюдный переулок, Сириус и Билли аппарировали домой. Теперь они могли переходить к следующему этапу своего плана.

* * *

Как только свет в последнем из домов погас, Билли с чистой совестью аппарировала в квартиру. Сириус уже был дома.

— Как обычно, — ответила она на незаданный вопрос. — Никаких признаков присутствия ребенка в доме.

— Может, он болеет? — предположил Сириус, хмуря брови. Билли пожала плечами.

— Или старый маразматик тебя надул, — бросила она, — и никаким маглам он Гарри Поттера не отдавал.

Сириус схватился за голову. Вот уже две недели они по-очереди крутились возле дома Дурслей под мантией-невидимкой, которую им любезно одолжил Лео, но Гарри так и не увидели. Петуния каждый день выводила в парк своего сына, ровесника Гарри, охотно рассказывала о его достижениях соседям (“Дадлик сегодня разбил напольные часы, такой любознательный малыш!”), но ни единым словом не поминала племянника.

И теперь-то Сириусу начало казаться, что параноидальные бредни Билли о коварных кознях Дамблдора — никакие не бредни.

— Почему ты вообще не рассматриваешь вариант, что старик сплавил его за границу? — спросила Билли, возвращаясь из кухни с тарелкой сосисок.

— Я уже ни в чем не уверен, — пробормотал Сириус, вертя в руках палочку. Ему страшно хотелось взорвать что-нибудь Бомбардой, чтобы выпустить пар.

Поднявшись с дивана, он двинулся к окну.

Идей о том, где можно было искать Гарри, у него не было. Снейп бы в жизни не согласился ему помочь, от Ремуса тоже было мало толку. С последним они и вовсе перестали общаться — Грюм запретил Ремусу контактировать с кем-то помимо него самого. Все указывало на то, что он проиграл эту войну за крестника.

Но сдаваться Сириус не желал.

— Завтра я выясню наверняка, скрывают они Гарри или нет! — рявкнул он. Билли от неожиданности расплескала кетчуп, которым поливала сосиски.

— Постучишься к ним и спросишь, не проживает ли у них племянник? — поинтересовалась она.

— Нет, — отрезал Сириус, — если они в сговоре с Дамблдором, то им не стоит знать, что кто-то интересуется Гарри.

— Тогда что, вломишься к ним в дом?

— Лучше, — Сириус недобро ухмыльнулся. — Я его подожгу!

Билли изогнула одну бровь.

— Ты рехнулся, — спокойно констатировала она.

— И вовсе нет! — обернулся к ней Сириус. — Если они действительно прячут Гарри, то им придется вывести его наружу!

— Я не про твой план, — отмахнулась Билли, — а про то, как ты собираешься его реализовать.

— Но…

— Никакого пророческого дара не нужно, чтобы понять, что ты сделаешь это с помощью Экспеллимеллиуса.

Сириус осекся. Он ведь действительно не думал ни о каких других способах.

— И ты думаешь, — продолжила Билли, — что на доме не стоит никаких защитных чар?

— Тогда предложи вариант получше! — рыкнул Сириус, вновь усаживаясь на диван.

— И предложу. Знаешь, что такое “пиротехника”?

— Это магловские салюты?

— Именно, — кивнула Билли. — Салюты и прочие штуки, которые взрываются. Их можно списать на шалости местных мальчишек, так что тебе ничего не будет грозить. Тем более, ты чистокровный.

Последнее она бросила с нескрываемым превосходством. Сириус с трудом удержался, чтобы не закатить глаза — знания Билли о мире маглов, несомненно, упрощали их жизнь, но давали ей просто уйму возможностей ткнуть его носом в собственное невежество.

— Значит, решено. Шарахну в их дом салютом, — сказал Сириус и отправился на кухню.

С самого утра он потащил Билли в ближайшую лавку с товарами для магловских праздников. На дворе стоял апрель, так что ассортимент пиротехники был невелик. Выбрав что-то из полупустой коробки наугад, Билли всучила Сириусу этот разноцветный сверток.

— Пожалуйста, не забудь инструкции продавца, — попросила она. — Костерост ужасно дорожает весной, когда погода становится приемлемой для игры в квиддич.

Билли удалилась — ей предстояло ставить Воющие чары в каком-то магазинчике на Косой Аллее. У Сириуса же срочной работы не было, поэтому он поспешно аппарировал домой — за мантией.

Когда Сириус вышел на Тисовую улицу, Петуния уже шла в сторону парка с коляской, держа за руку толстощекого ребенка лет двух. Лицо у мальчика было крайне недовольное.

— Я устал! — завывал он. — Я хочу ехать!

— Дадлик, милый, мы же только вышли! — проворковала Петуния, немного испуганно глядя на сына.

— Хочу ехать! — мальчик топнул толстой ногой и громко заревел. Женщина с улыбкой протянула к нему руки.

— Мой сладкий, ты же хочешь конфету?

— Конфету? — плакать ребенок прекратил в мгновение.

— Давай пройдемся до парка пешком, а за это я куплю тебе большую-пребольшую конфету? — торговалась Петуния с сыном. Тот нахмурился.

— Хочу конфету! — закричал он.

Сириус усмехнулся. Не сказать, чтобы он смыслил что-то в воспитании, но эта магла явно не справлялась с собственным ребенком. Уж он бы быстро наложил на надоедливого мальчишку Силенцио…

Два часа ему пришлось просто слоняться по парку, пока Дадли, наконец, не вспомнил про обещанную конфету. Ребенок закатил истерику на всю детскую площадку, так что Петунии пришлось быстро ретироваться, излишне вежливо прощаясь со знакомыми ссылаясь на зубную боль ее сладенького Дадлика. Сириус вновь хмыкнул — признавать свое поражение сестра Лили не желала. Все же упрямство явно было их семейной чертой.

Он бесшумной тенью проследовал за семьей до дома номер четыре. Дождался, пока они зайдут внутрь. С сомнением повертел в руках фейерверк.

“Только бы не навредить им…” — подумал Сириус, доставая из кармана зажигалку.

Приоткрыть ворота гаража удалось и без всякой магии — замок легко вскрылся обычной магловской отмычкой. Мысленно попросив прощения у Вернона, Сириус поджег фитиль и швырнул фейерверк внутрь. Затем он отбежал к забору, встав подальше от прохода.

Долго ждать не пришлось — оглушительные залпы послышались уже через минуту. Стекла задребезжали, и из-под ворот повалил едкий дым. Припаркованная неподалеку машина противно засигналила, и жители соседних домов начали в суматохе выбегать наружу.

Шалость определенно удалась.

Но Сириус стоял неподвижно, не отрывая глаз от двери дома номер четыре. Петуния выскочила наружу прямо в домашнем платье, волоча за собой плачущего от страха Дадли. Она добежала с ребенком до калитки, остановившись буквально в метре от Сириуса.

— Стой здесь и не вздумай подходить к дому! — резко выпалила она в лицо мальчику, после чего развернулась и кинулась обратно.

Дадли мелко дрожал, с ужасом глядя на растущее облако серого дыма. Если он и хотел куда-то уйти, то страх не давал ему этого сделать. Сириусу даже стало жаль его, но выдать себя он не мог. Внутри все трепетало: его последняя надежда найти Гарри могла раствориться в любой момент.

Но вот дверь дома вновь распахнулась, и Петуния побежала по ступенькам прямиком к подоспевшим поглазеть соседям. В одной руке она держала охапку верхней одежды, а в другой…

В другой руке она сжимала крошечную ладошку Гарри Поттера.

Сириус замер, жадно глядя на крестника. Он был до того рад его видеть, что не замечал ни худобы мальчика, ни висящей на нем мешком одежды, ни того факта, что Гарри даже не успели обуть.

Он наконец-то нашел его.

Первой же мыслью было кинуться вперед, наплевав на толпу маглов, вырвать ребенка из рук Петунии и аппарировать отсюда куда подальше. Сириус непроизвольно сжал палочку, готовясь применить Обливейт ко всем присутствующим, но что-то его остановило.

“Так нельзя!” — сказал он себе. — “Я не должен отнимать его силой, это навлечет проблемы на нас обоих!”

Как же ему не хватало Билли с ее умением трезво рассуждать в любой ситуации!

Послышался громкий вой. Люди расступились, пропуская какую-то огромную машину к горящему дому. Кто-то из них схватил на руки плачущего Гарри, и Сириус едва не зарычал.

Надо было сматываться отсюда, и чем раньше — тем лучше. Но прежде…

Он взмахнул палочкой, сосредоточившись на одной из соседок Дурслей. Та замерла, уставившись невидящим взглядом в пустоту, а затем тряхнула головой, словно пытаясь сбросить наваждение. Теперь она была уверена, что видела рядом с гаражом Дурслей каких-то мальчишек.

Сириус аппарировал в квартиру, последний раз взглянув на Гарри.

“Я скоро вернусь за тобой, Сохатик”, — в отчаянии подумал он.

* * *

Билли зашла в гостиную, сжимая в руке бутылку Огневиски. Навстречу ей выскочил Сириус, счастливый до неприличия, и тут же стиснул в объятьях.

“Ну и дела!” — подумала Билли. — “Либо его идиотский план сработал, либо он окончательно свихнулся.”

— Я нашел его! — закричал Сириус прямо ей в ухо. — Он там, он у Дурслей!

— Было сложно не догадаться, — бросила Билли, высвобождаясь из его хватки. Она поставила на стол бутылку и уселась в кресло. — И что теперь будешь делать?

— Для начала — напьюсь, как последний проходимец из Лютного, — заявил Сириус, вытягивая пробку из горлышка бутылки. — А затем мы с тобой придумаем, как стащить Гарри у Дурслей.

Билли удивленно приподняла брови.

— Ты собираешься думать? — уточнила она на случай, если ошиблась.

— Это все твое дурное влияние, — Сириус подмигнул ей и отсалютовал бутылкой. — Твое здоровье.

Если кто-то на Тисовой улице и знал все обо всех ее обитателях, так это точно была Петуния Дурсль. Можно было разбудить ее посреди ночи и спросить, у кого из соседей на прошлой неделе сгорело в духовке печенье, и она безошибочно назвала бы неудачливую домохозяйку. А про себя бы подумала, что и к лучшему, что сгорело: кулинарные “шедевры” миссис Джонсон не стоило показывать приличным людям.

И Петуния, разумеется, первой узнала, что за странная парочка заселилась в начале лета к старику Оуэну, живущему по соседству с сумасшедшей кошатницей миссис Фигг.

— Это Бонни, моя племянница, — радостно поделился мистер Оуэн в ответ на вежливый вопрос Петунии. — Они с товарищем изучают орнитологию в университете, и им задали в качестве практики наблюдать за птицами в нашей полосе. Разумеется, я только рад компании — вы же знаете, как приятно бывает провести время с молодежью!

Назвать эту молодежь приятной у Петунии не поворачивался язык. Девица одевалась дурно и вечно ходила с нечесаными волосами, а ее дружок уж очень напоминал миссис Дурсль кого-то… Она не могла понять, кого именно, поскольку ни разу не видела его вблизи, но ничего хорошего от этого подозрительного типа не ждала. А еще их огромная собака, которая бегала по улицам вечерами, вызывала у Вернона желание достать из шкафа старое отцовское ружье.

Тем не менее, за неделю пребывания в Литтл-Уининге эта парочка не делала совершенно ничего ненормального. Они целыми днями лежали на крыше дома Оуэна и смотрели в свои бинокли: по всей видимости, они действительно изучали птиц для университета. Собаку они не выпускали из дома до наступления темноты, поэтому беспокоиться за детей не приходилось. В очередной раз поджав губы, Петуния задернула штору в своей спальне и поспешила к недовольно кричащему Дадли на первый этаж.

* * *

— И зачем, скажи мне, мы жаримся на солнце уже который день?

Сириусу начал надоедать идиотский план Билли уже на следующий день их пребывания в доме у старика, но девчонка была неумолима.

— Старый интриган не мог не оставить здесь своего шпиона, — в очередной раз повторила Билли. В одной руке она сжимала омнинокль, во второй держала яблоко. — Появление по соседству новых людей однозначно должно будет попасть в его отчет о жизни Мальчика-который-надрал-здницу-Темному-Лорду, и мы не станем действовать, пока не уладим этот вопрос.

Сириус устало откинулся на спину, закрывая глаза. Ждать он ненавидел сильнее всего на свете.

На следующее утро после чудесного обнаружения крестника у Дурслей Сириус был готов взлететь от счастья без метлы. Ему казалось, что дело оставалось за малым: всего-то прикинуть, как и когда лучше прийти к ним, какими зельями опоить, какими заклинаниями огреть… Но Билли как всегда вмешалась со своими скрипучими нотациями, и веселье вмиг улетучилось.

— Если я не смогла обнаружить на доме защитные чары, то они имеют просто заоблачно высокий уровень, — рассуждала Билли, расхаживая из угла в угол. — Разумеется, их накладывал лично старый лис, никому другому такое не по силам. И самое страшное — мы понятия не имеем, чего от этих чар ждать.

— Да что такого страшного может быть использовано для защиты обычного магловского дома? — вскипел Сириус. Билли равнодушно пожала плечами.

— Наверняка что-нибудь жутко древнее и сложное. Знаешь, в стародавние времена часто использовали проклятье карающей руки: если кто-то из гостей пытался подлить яд в бокал хозяина, то он начинал душить себя своей же собственной рукой…

— Но я же не собираюсь травить Дурслей!

— Это было первое, что пришло мне в голову. Проклятий может быть уйма!

Если Сириус любил действовать, то Билли любила продумывать все до мелочей, удачно балансируя между мыслями рациональными и откровенно параноидальными. Впрочем, последнее чаще перевешивало. Именно поэтому Сириусу пришлось стиснув зубы ждать начала лета, стараясь занять себя авантюрами от Флетчера.

Согласно плану Билли, интегрироваться в жизнь городка они должны были совершенно естественно, не привлекая к себе внимания местных обитателей. В качестве любезного хозяина напарница Сириуса после долгих наблюдений выбрала одинокого старика, живущего на краю Тисовой улицы: тот страдал деменцией, и убедить его в наличии дальней родственницы можно было и без всякой магии. По легенде они были студентами, решившими проторчать все лето в этой глуши ради наблюдения за птицами, и Сириус в очередной раз поразился причудам маглов. Подумать только, у них в порядке вещей тратить свои каникулы на такую бессмысленную ерунду!

И вот теперь они лежали в лучах угасающего солнца на крыше, выглядывая в небе над Тисовой улицей мифическую сову. Вернее, Билли выглядывала: Сириус же куда чаще направлял свой омнинокль в сторону дома номер четыре, но раз за разом наблюдал лишь проказы младшего Дурсля в саду.

— Они его вообще не выпускают из дома! — глухо рыкнул он. Билли вопросительно взглянула на него.

— А ты уверен, что они оформили над ним опеку?

— Опеку?

— Ну, знаешь, в мире маглов с этим сложно, — Билли вновь уставилась в небо. — Насколько я знаю, там нужно много возни с бумагами — а маглы чертовски любят возню с бумагами, похуже гоблинов в этом будут. Может, эти Дурсли держат своего племянника в доме нелегально?

— Нам же лучше, если так, — Сириус мечтательно прищурился. — Мы ведь можем просто пригрозить им магловскими аврорами…

— Сова!

Забыв об аврорах, Сириус уставился в свой омнинокль в указанном напарницей направлении. Из дома напротив действительно вылетела птица. Взлетела на несколько метров в высоту, растерянно повисла в воздухе, после чего плавно спикировала на крышу и протянула лапку с письмом. Билли ухмыльнулась и убрала палочку, а Сириус с недоверием посмотрел на пергамент.

— Знаешь, если это совершенно непричастный к нашему делу волшебник, который по удачному стечению обстоятельств решил поселиться здесь, а мы просто возьмем и прочитаем его личную переписку…

— То я просто сотру тебе память, — пообещала Билли, отвязывая письмо. — Себе не буду, я-то от избытка совести не мучаюсь!

Ее глаза быстро забегали по пергаменту, и лицо становилось все более и более довольным по мере чтения. Сириус с любопытством заглянул ей через плечо.

Дорогой Альбус,

Обстановка в Литтл-Уининге по прежнему спокойная. Единственное, что меня беспокоит — Дурсли почти не выводят мальчика на улицу. Быть может, миссис Дурсль действительно тяжело управляться с двумя мальчишками во дворе, но ребенку нужны свежий воздух и активные игры! Постарайтесь решить этот вопрос с миссис Дурсль, потому что вмешивать в это дело службу опеки чревато нежелательными для нас последствиями.

С наилучшими пожеланиями,

Арабелла Фигг.

P. S. В доме напротив недавно поселилась молодая пара. Они орнитологи (маглы, которые изучают птиц), так что в ближайшее время я постараюсь не отправлять сову без острой необходимости, чтобы не вызывать у них беспокойства.

Как Сириус ни старался, никакой Арабеллы Фигг он вспомнить не мог. Ее не было в Ордене, и Дамблдор никогда не упоминал ее на собраниях. Откуда он ее взял?

— Отлично, — Билли удовлетворенно хмыкнула, закончив читать. — Кто там говорил, что мой план слишком параноидальный?

Она вновь достала палочку и направила ее на пергамент. Постскриптум медленно растворился, и царапины от пера затянулись.

— А это еще зачем? — нахмурился Сириус. — Она же пишет, что мы не вызываем никаких подозрений!

— Чтобы сюда не прискакал отряд стирателей, — отрезала Билли. — Думаешь, им нужны слухи среди маглов о совах, летающих с письмами?

Вновь свернув пергамент, Билли прикрепила его к лапке совы.

— Спасибо тебе, птичка, а теперь дуй к Дамблдору, — сказала она сове. Та недовольно ухнула и взмыла в воздух. Сириус проводил сову долгим взглядом, а Билли расслабленно откинулась на крышу.

— Что будем делать дальше? — поинтересовался Сириус. Бездействие ему уже порядком поднадоело.

— Ждать, пока старый маразматик вправит тетушке Гарри мозги, — безмятежно ответила Билли. — После этого можно будет начать втираться в доверие.

— Это ты-то собралась втираться?

— Ты видишь в этом какую-то проблему?

— Но ты же… — Сириус никак не мог найти нужного слова. — Несносная! Петуния тебя за калитку не пустит!

— О, ты просто не знаешь, как правильно вести переговоры с несговорчивыми заказчиками, — Билли закрыла глаза. — У нее, по крайней мере, вряд ли хранится в шкафу ручной дементор…

* * *

Петуния поливала цветы в саду, с тревогой оглядываясь на племянника, робко топтавшегося неподалеку. После того, как директор Дамблдор прислал ей письмо с просьбой почаще выводить мальчика на улицу, ее не отпускала паническая мысль о том, что за ними следят. Мало того, что эти ненормальные всучили им с Верноном лишний рот, так еще и посмели совать нос в их частную жизнь!

Дадли радостно ломал игрушечный паровозик где-то у крыльца. Петуния вновь нашла глазами Гарри и тихо вздохнула: если он, как и Лили когда-то, начнет вытворять всякие фокусы, то соседи непременно это заметят. Конечно, если теория Вернона о том, что недокормленные дети отстают в развитии, верна, и строгая диета не даст этой дури проявиться, то у них будут все шансы сохранить свою репутацию…

От неожиданно наступившей тишины Петуния вздрогнула. Она со страхом посмотрела на крыльцо, и ее едва не хватил удар: обломки паровозика лежали на земле, но Дадли рядом с ними не было. Со скоростью коршуна Петуния огляделась по сторонам, и обнаружила сына стоящим у калитки.

А по ту сторону калитки стояла девица из дома Оуэна и протягивала Дадли большое красное яблоко.

— Дадлик! — испуганно воскликнула Петуния, кинувшись к сыну. — Нельзя брать ничего у незнакомцев.

Девица приветливо ей улыбнулась, и Петуния поколебалась. С виду студентка казалась абсолютно приличной юной леди: сегодня вместо потертых джинсов она надела летний сарафан с цветами, и даже собрала свои нечесаные волосы в пучок на голове. Но если она водит дружбу с таким проходимцем, как ее спутник, и держит в доме такую ужасную собаку, то можно ли ей доверять?

— Здравствуйте, миссис Дурсль, — сказала девица. — Мы с вашим сыном уже познакомились. Очаровательный ребенок!

Воспользовавшись заминкой взрослых, Дадли выхватил из рук незнакомки яблоко и жадно впился в него зубами. Петунию передернуло: отчего-то очень некстати вспомнилась сказка о Белоснежке.

“Хватит думать о ведьмах!” — осадила она себя. — “Не хватало еще, чтобы племянница Оуэна пронюхала, что у нас тут происходит!”

— Меня зовут Бонни Оуэн, — представилась девица. — Мы с моим однокурсником живем у дяди Ларса уже вторую неделю, но так и не познакомились с соседями: тут такая богатая фауна, что не было ни одной свободной минутки. А жаль, ведь у вас очень красиво, и все люди такие милые!

Петуния выдавила из себя улыбку в ответ. По всем правилам приличия ей следовало пригласить Бонни выпить чашку чая с пирогом, но пирог, как назло, был съеден Дадликом еще утром, да и новая соседка не вызывала желания впускать ее в свой дом.

Но Бонни уже смотрела куда-то вглубь сада, и у Петунии мигом вспотели ладони.

— А это ваш младшенький? — с интересом спросила она, кивая на Гарри. — Удивительно, какие разные бывают дети: один бойкий, а второй такой застенчивый…

— Это мой племянник, — быстро выпалила Петуния. — Его родители погибли, так что мы с мужем взяли его к себе.

— Мне жаль, — ни капли жалости, впрочем, в голосе Бонни не слышалось. — А почему он не идет к нам?

Петуния лихорадочно перебирала в голове все вежливые варианты избавления от любопытной соседки. На ум приходил лишь один, и Петуние он очень не нравился…

— Он болен, — сказала она, чувствуя, как краснеет ее лицо. — В той ужасной аварии он испытал сильный шок, и теперь он немного…

— Ой, я уже встречала детей с аутизмом! — оживилась Бонни, пряча руку в большой карман сарафана. Петуния растерянно захлопала глазами. Она ведь хотела сказать про аварию и травму головы! Какой черт дернул ее соврать про аутизм?

— Мой младший брат, — продолжала соседка, — тоже страдает аутизмом. Я знаю, как работать с такими детьми. Это сложно, но если найти правильный подход, то он сможет хорошо адаптироваться в обществе. Можно я познакомлюсь с ним?

Ее рука снова скользнула в карман, и Петуния заколебалась. С одной стороны, ей не хотелось, чтобы кто-то тесно общался с ее ненормальным племянником, но с другой — он же еще не начал вытворять ничего странного? В конце концов, Бонни уедет в конце лета, а у ее соседей будет меньше поводов думать, что она стесняется Гарри.

Петуния нерешительно открыла калитку, пропуская в сад свою новую знакомую.

Совмещать личную жизнь и работу — задача не из легких, и Сириус знал об этом не понаслышке. Во время войны ему казалось, что никакой личной жизни у него и вовсе нет, лишь бесконечные собрания, дежурства и стычки с Пожирателями. А теперь он сидел в углу сырого подвала и не мог перестать думать: как там дела у Билли и Гарри?

В последнем письме Грюма чувствовалось недовольство. За прошедший месяц Сириус не предоставил никаких ценных сведений о происходящем в Лютном переулке, и это не могло не вызвать беспокойства у авроров. Так что теперь он сидел в засаде, ожидая своего часа вступить в схватку.

* * *

Неделю назад, когда Билли пошла знакомиться с Петунией, Сириус отправился в Кабанью Голову: по пятницам там можно было встретить множество интересных личностей.

— Так значит, они просто опрокинули тебя? — спросил Сириус у своего оппонента. В одной руке он держал веер карт, во второй сжимал почти истлевшую сигарету.

— Выходит, что так, — хмыкнул мужчина, сидевший напротив. Его лицо полностью скрывал капюшон, и Сириус мог различить лишь густую бороду с проседью. — Эти засранцы исчезли сразу после того, как я уладил для них все вопросы. Не нравится мне такой подход!

— Ну и проучил бы их, — Сириус кинул на стол карту, и три камушка из его песочных часов упали вниз. Карта засветилась, и вокруг нее нарисовалась каменная рамка.

— Я понятия не имею, сколько ребят придет за товаром, — буркнул мужчина. Сириус выложил следующую карту, и вниз упало четыре камушка. Карта раздвоилась на столе. — С теми двумя сопляками я бы справился, держа палочку в зубах, но кто знает, насколько сильны покупатели?

— Твой ход, — сказал Сириус, когда последние камни в песочных часах упали вниз. Противник взял карту из своей колоды и посмотрел на веер в своей руке.

— Играешь в оборону? — ухмыльнулся он. — Ты осторожный парень, мне такие нравятся. Но, к сожалению, не очень хорошо умеешь оценивать ситуацию, в которой оказался.

Два камушка в часах мужчины упали вниз. Над картами закружилась черная дымка, и с каждым новым вихрем со стола исчезало по одной карте. Сириус недовольно скрипнул зубами: от этой стратегии он действительно не играл.

— Думаю, я могу помочь тебе, — бросил Сириус, глядя на то, как на стороне противника появляются новые карты. — Если мы подкараулим их в момент заключения сделки, то есть шанс не только надрать их задницы, но и присвоить товар.

— Неужели ты думаешь, что там есть что-то настолько ценное? — протянул мужчина, переворачивая свои часы.

— Артефакты меня мало интересуют, — Сириус взял верхнюю карту из своей колоды. — Но если я получу с их продажи долю…

Все десять камушков в его часах упали вниз. Огромный огненный шар полетел прямиком в противника, и все его карты рассыпались в труху. Сириус улыбнулся.

— Как видишь, побеждать в сражениях я умею.

Мужчина усмехнулся и протянул победителю галлеон.

— Через неделю встречаемся здесь в десять. Не опаздывай.

Покидая “Кабанью Голову” Сириус остановился у крыльца трактира и достал было сигарету, но липкое удушающее ощущение чьего-то пристального взгляда заставило его поежиться. Он осторожно оглянулся и не обнаружил за спиной никого, но чувство, словно он находился под прицелом, никуда не делось. Убрав сигареты в карман и покрепче ухватившись за палочку, Сириус спешно отошел от крыльца и аппарировал на Тисовую улицу.

И вот теперь он сидел в засаде в подвале одного из магазинчиков на окраине Косой аллеи. Шон, его подельник, замер у другой двери, ведущей к магловским трущобам.

И почему эти скупщики краденого такие нерасторопные?

Ближайшая к Сириусу дверь открылась, и тот сильнее сжал палочку, чтобы успокоить сердцебиение. В подвал скользнули две тени: оба торговца были в балахонах.

— Не нравятся мне эти ребята, — обронила одна из теней. — Опаздывать на деловые встречи крайне невежливо.

Словно в ответ на его слова скрипнула вторая дверь. Вошедшие не скрывали своих лиц, и Сириус едва не присвистнул: это были те маглорожденные, которые пытались продать Горбину Омут памяти. Чувствуя, что ничего хорошего от них ждать не следует, Сириус кинул взгляд на угол, где скрывался Шон, но тот так и не подал условного сигнала.

— Ну что у вас тут? — властно спросила женщина. Сириус не помнил ее имени, но именно она ходила с Омутом к Горбину.

— Сначала деньги, дорогуша, — хмыкнул кто-то из продавцов. — Покажите нам, что они у вас есть.

В темноте послышался звон монет.

— Теперь товар, — потребовал главарь шайки маглорожденных. Ближайшая к ним тень кивнула и выудила что-то из кармана. Постучала по предмету палочкой, и тот мгновенно вырос до небольшого сундука.

— Сдается нам, что вы брешете, ребята, — подал голос тот противный мальчишка, что так напомнил Сириусу Петтигрю. — Руку Славы невозможно уменьшить!

— Бред! — фыркнул продавец. — На этом сундуке…

— Депульсо!

Продавец отлетел назад, и сундук с грохотом рухнул на пол. Следующее заклятье полетело в его напарника, но тот уже успел выставить щит. В углу тихонько вспыхнул Люмос.

От невербального Затмись Чарли-Петтигрю, пытавшийся стянуть под шумок упавший сундук, рухнул на пол, потеряв возможность видеть происходящее. Шон выскочил из укрытия, опутав главаря маглорожденных веревками.

— Петрификус Тоталус! — заклятье Сириуса ударило по еще стоявшему на ногах продавцу, от неожиданности забывшему выставить щит.

— Инкарцеро! — второй продавец оказался в веревках, не успев даже схватиться за палочку.

Это казалось слишком просто, чтобы быть правдой…

— Протего!

В строю осталась лишь женщина (Бесси, зачем-то вспомнил Сириус), и с атаками Шона она справлялась играючи. Ее манера двигаться в бою и спутанная копна волос невольно напоминали Сириусу его дорожайшую кузину.

— Ступефай!

— Редукто!

— Экспульсо!

Бесси рассмеялась, скрываясь за колонной. Шон начал терять терпение.

— Не дури, поганая ты девка! — крикнул он. — Опусти палочку по-хорошему, иначе я твоих дружков Авадой приложу!

— Не больно-то они мне и нужны! — ответила она из-за колонны. — Акцио сундук!

— Бомбардо!

Обломки колонны посыпались на поверженных и сбили летящий к Бесси сундук. Сириус мгновенно перехватил его:

— Акцио сундук!

Грохот утих, но Шон не собирался отступать: противница явно задела его самолюбие.

— Круцио!

Ускользнувшая мерзавка скрылась за следующей колонной.

— Шон, остановись! Сундук у нас, валим отсюда! — заорал Сириус, но было поздно.

— Конфринго!

Прогремел взрыв, и Сириус рухнул на пол, закрывая свободной рукой голову. Ни один человек в здравом уме не решился бы использовать это заклинание в помещении, и уж тем более в подвале. Эта Бесси определенно была сумасшедшей!

— Морсмордре! — крикнула она прежде, чем аппарировать.

Теперь дела определенно были плохи. Подвал заволокло дымом от разгорающегося пламени. Шон лежал в отключке — ему на голову упал отколовшийся от потолка камень, и его можно было бы счесть счастливчиком, если он просто выжил. Об остальных Сириус не думал — они наверняка сгорели заживо в первые же секунды после заклятья Бесси.

Вопрос был лишь в том, сколько секунд у них осталось до появления авроров.

Чертыхаясь и морщась от дыма, Сириус пробирался через горящие обломки к Шону. Огонь почти дошел до мужчины, и теперь появление авроров уже не так заботило Сириуса. Подхватив бессознательное тело, Сириус аппарировал на пустырь, с которого некогда забирал палочки для оборотней.

Только теперь он позволил себе выдохнуть. Нос и горло жгло после дыма, все тело болезненно щипало — все же обломки камней знатно искромсали его.

“Если Грюм просто хотел от меня избавиться”, — мрачно подумал Сириус, — “то его план идет в верном направлении.”

Шон захрипел, пытаясь подняться. Трансфигурировав камень в неказистую флягу, Сириус наполнил ее водой и протянул подельнику.

— Я уж думал, эта сумасшедшая девка нас там и похоронит, — выдохнул Шон, жадно выпив всю воду. — Она же своих прикончила!

— Это еще цветочки, — процедил Сириус. — Она запустила Метку.

— Вот уж точно психованная! Я думал, эти ребята сейчас тише воды, ниже травы сидят, последних-то еще до Рождества отловили…

— Она пыталась отвести подозрения от себя, а заодно подставить тех, кто мог выжить, — Сириус сел на землю и прислонился спиной к дереву. — Я уже сталкивался с ней. Она маглорожденная.

— Тем более дрянь, — выплюнул Шон. — Тот-кого-нельзя-называть бы ее за такие шуточки взглядом испепелил! — он закашлялся, сплевывая на землю кровь.

— Тебе бы в Мунго…

— В гробу я этих целителей видал! До смерти залечат, — Шон поднялся, морщась от каждого движения. — Насчет артефактов…

— Держи, — Сириус протянул ему чудом спасенный сундук. — Встретимся в “Кабаньей Голове” когда оклемаешься.

Шон укоризненно покачал головой.

— Хороший ты парень, Бродяга: и обмануть не пытаешься, и задницу напарника спасаешь, рискуя своей. Только не протянешь ты с нами долго, ой не протянешь…

Он пожал Сириусу руку, морщась от боли.

— Мой тебе совет, дружище: найди нормальную работу. Ты не дурак, как-нибудь устроишься. И жену поищи, за тобой присмотр необходим!

Забрав сундук, Шон аппарировал. Сириус вздохнул и вызвал Патронуса, подумав о том, что совсем скоро встретится с Гарри.

— Аластор, у меня есть сведения по сегодняшней ситуации с Меткой. Отзывай своих парней, это ложная тревога.

А вот с Грюмом встречаться совсем не хотелось…

* * *

— Еще одна такая выходка, и я лично швырну тебя в Азкабан!

Грюм расхаживал по своему кабинету, сверля своим волшебным глазом Сириуса. Как и следовало ожидать, аврор был чертовски зол.

— Четыре трупа, разрушенное здание и Темная Метка, Блэк! Это похоже на разнюхивание сведений для аврората? Нет, черт тебя подери, это похоже на восстание Волдеморта из мертвых!

— Я уже говорил, что это была женщина…

— Маглорожденная, которая запускает Метку? Либо у тебя окончательно съехала крыша, либо это была твоя кузина под Оборотным!

После получасового полоскания от своего начальника Сириус уже не считал последнее предположение таким уж бредовым. Грюм вдохнул для новой тирады, но его прервал стук в окно. Едва не вырвав письмо у совы вместе с лапой, аврор развернул пергамент и хмуро уставился на послание.

— Олливандер опознал палочки погибших, — сухо выдал он. — Ричард Эмбер, Чарльз Питерсон, Роджер Квиррелл и… — Грюм запнулся. — Уолдер Джагсон. Интересно получается, Блэк: что министерский работник забыл в том переулке?

— Очевидно, сбывал украденный конфискат! — огрызнулся Сириус. Аврор посмотрел на него с интересом.

— Ты хотя бы примерно представляешь, что было в том сундуке, который ты по доброте душевной отдал своему подельнику, поисками которого мы займемся позже?

— Там была Рука Славы. Этот крысеныш Чарли точно говорил про нее.

Грюм нахмурился и отошел к окну.

— Если ты не выдумал это на ходу, Блэк, то все сходится, причем сходится слишком уж гладко. Джагсон был у нас под особым контролем с тех пор, как мы отправили его братца в Азкабан, а Руку Славы и некоторые другие побрякушки мы не так давно изъяли у Флетчера... Да чтоб вас всех, я вам что, барышня в день Святого Валентина?

Грюм впустил в кабинет очередную сову. Быстро прочитал записку и со скорбной миной повернулся к Сириусу.

— Ладно уж, Блэк, придется поверить в твою сказочку про сумасшедшую маглорожденную, запускающую Темные Метки налево и направо. Бесси, говоришь?

Такая резкая перемена в настроении аврора была попросту необъяснима. Сириус не мог даже предположить, кто и что мог отправить ему, чтобы подтвердить его слова. Он кивнул в ответ на вопрошающий взгляд Грюма.

— А теперь проваливай отсюда, — бросил Грюм, усаживаясь за стол. — Нам предстоят долгие поиски, так что будь готов прилететь сюда, как только нам понадобятся какие-то сведения касательно сегодняшнего инцидента. И впредь потрудись не доставлять таких хлопот!

Поспешно покинув кабинет аврора, Сириус помчался к выходу из Министерства. Но странная записка никак не давала ему покоя: кто смог дать показания, подтверждающие его слова? Не Шон ведь, в конце концов!

И было ли это связано с тем ощущением слежки неделю назад?

* * *

Вернон Дурсль морально готовился к тяжелой рабочей неделе, развалившись на диване перед телевизором. Петуния сидела рядом с книгой, сын тихо спал в своей кроватке, мальчишка Поттеров тоже не издавал никаких звуков. В эти короткие часы спокойствия жизнь казалась почти идеальной, но тяжелого разговора с женой было не избежать.

— Петуния, милая… — начал он, не зная как подступиться к беспокоящей его теме.

— Да, дорогой?

— Тебе не кажется опасным подпускать племянницу Оуэна к мальчишке?

Петунья неприязненно повела плечом.

— Я тоже не в восторге от их общения. Но девочка действительно думает, что у него аутизм, потому и возится с ним.

— Ты говорила, что однажды он начнет выкидывать всякое… ненормальное.

— У Лили это началось в пять лет, — неохотно ответила Петуния. Всем своим видом она показывала, что этот разговор ей глубоко неприятен. — Думаю, у них у всех это происходит примерно в одном возрасте.

— Думаешь или знаешь? — Вернон нахмурился, избегая взгляда жены. — Если среди соседей поползут слухи, то нам придется придумывать оправдания, а то и вовсе переезжать!

— Бонни уедет в конце лета, и, я надеюсь, гостить у дядюшки не войдет у нее в привычку. — Петунья вздохнула, закрывая книгу. — Я даже понимаю бедняжку: этот проходимец, что приехал с ней, наверняка сутками пьянствует, вот она и пытается хоть чем-то себя занять…

— Было бы хорошо, если бы она заняла себя чем-то менее опасным, чем наш племянник!

— Вернон, пока он не делает ничего странного, нам ничего не грозит. Если что-то и произойдет, то я найду способ, как отвязаться от нее!

— Тогда пусть хотя бы не таскает к нам в сад свою поганую псину! Если она погрызет хоть одного гнома...

За своим спором семейная чета и не заметила хруст яблока за открытым окном гостиной.

“Интересно выходит”, — подумала Билли, растянувшаяся на газоне Дурслей под мантией-невидимкой, — “они даже слово “магия” произносить боятся? Что же будет, если они ее увидят…”

Она закрыла глаза. План был настолько прост, что это было даже скучно.

— Это совершенно безопасно.

— Я против!

— Такое случается со всеми детьми волшебников.

— Только через мой труп!

— Ты и сам этим переболел.

— Трелони, я не позволю!

Сириус рассерженно ходил по мансарде Оуэна, в которой их с Билли разместил гостеприимный старик. Его напарница сидела в плетеном кресле, поглощая уже третье за этот вечер яблоко, и на возмущение Сириуса реагировала с привычным флегматизмом.

— Ты знаешь, что такое ветрянка? — спросила она.

— Понятия не имею.

— А все магловские дети ей болеют, — Билли прицелилась и запустила огрызок в окно. — Маглы даже устраивают им что-то вроде вечеринок, куда приводят одного больного, чтобы все дети заразились и получили иммунитет. И от этого еще никто не умирал.

— И какое это имеет отношение к твоей дурацкой затее?

— Самое непосредственное. Дурсли боятся Гарри. Представляешь, как они обделаются, когда появятся первые симптомы?

— Они боятся магии, а не его самого, — отрезал Сириус.

— Вот именно. Если с ним начнут происходить магические вещи, то они сами же выкинут его из дома.

— Но вдруг ему срочно понадобится в Мунго? Эти маглы даже не знают, как туда попасть!

— А вот тут-то и появишься ты, — Билли грозилась вот-вот начать закатывать глаза, — и объяснишь им, что к чему. Лето скоро закончится, так что действовать надо уже сейчас.

Сириус сел на кровать, устало роняя лицо в ладони. Эти идиотские попытки прощупать Дурслей ему уже порядком надоели, и он был готов просто схватить Гарри и бежать с ним в другую страну, подальше от этих несносных маглов, подальше от козней Дамблдора, подальше от занудства Билли…

Но это бы доставило им с крестником еще больше проблем, так что приходилось сжимать зубы и терпеть, ведь Билли вбила себе в голову, что есть только один способ обойти неведомые защитные чары на доме Дурслей — заставить их добровольно отказаться от племянника.

— Завтра с утра я загляну к Лео, — Билли зевнула, забираясь в кровать, — а после мы наведаемся к Дурслям. Думаю, через пару дней твой крестник будет у тебя.

И Сириусу ничего не оставалось, кроме как подписаться на эту затею.

* * *

С самого утра в доме номер четыре по Тисовой улице царил кавардак.

Едва увидев среди почты открытку от Мардж, Петуния поняла, что ближайшую неделю придется посвятить уборке. Но Дадли, как назло, почувствовал в себе вдохновение и изрисовал стену на кухне, пока Петуния освобождала в коридоре угол для собачьих мисок. Не успела она оттереть художества сына, как тот затеял драку с Гарри, в результате которой со стеллажа свалились два цветочных горшка. Пока Петуния отчитывала племянника (это ведь только он мог спровоцировать Дадлика!), с плиты убежала каша. Решивший слизать ее Дадли обжегся, и теперь громко завывал, хватаясь рукой за язык.

— Это просто какое-то наказание, — пробормотала Петуния, гладя по спине ревущего сына.

От звонка в дверь у нее едва не задергался глаз. Только Бонни ей сейчас не хватало!

Впрочем, быстро взяла себя в руки Петуния, сегодня помощь соседки ей будет как нельзя кстати. Пусть она последит за мальчишками в саду, этой пары часов ей как раз хватит, чтобы убрать образовавшийся бардак и перевести дух. Поставив так и не успокоившегося сына на пол, Петуния встала из-за стола и пошла к двери.

— Доброе утро, миссис Дурсль, — кивнула Бонни. В руках она сжимала какую-то невзрачную коробку. Черный пес резвился за ее спиной, но к дому не подходил. — Я попросила родителей прислать мне развивающую игру для детей с особенностями, — она потрясла коробкой в доказательство своих слов, — и, думаю, Гарри она понравится.

— В нее же можно играть на улице? — опасливо спросила Петуния. Показывать кому-то тот ужас, что оставили дети в гостиной, ей было попросту стыдно.

— Конечно. Гарри уже готов выходить?

— Гарри! Обувайся живее, не заставляй нашу гостью ждать! — крикнула Петуния, после чего вновь повернулась к соседке. — Бонни, милочка, не можешь ли ты присмотреть немного и за Дадликом? Я не успела закончить уборку, — извиняющимся тоном добавила она.

Бонни кивнула. Петуния с облегчением привела сына в коридор и принялась надевать на него сандалии. Гарри обувался сам, громко пыхтя и грозясь сорвать застежку. Петуния заметила, что от общения с Бонни и ее огромным псом он стал гораздо менее дерганным, и даже перестал убегать и прятаться, когда рядом с ним оказывался Вернон. Она не знала, хорошо это или плохо: с одной стороны, излишне зашуганный ребенок мог вызвать нежелательные слухи среди соседей, но с другой — Вернон терпел его лишь пока тот не доставлял хлопот.

С тяжелым сердцем Петуния смотрела, как мальчики выбегают в сад к племяннице Оуэна. Вот бы, мечтательно подумала она, девочка так привязалась к Гарри, что решила бы забрать его к себе… Петуния тряхнула головой. Вряд ли бы директор погладил ее за это по голове.

* * *

Как только дверь за Петунией закрылась, Билли вытащила из кармана платья два красных яблока и протянула их мальчишкам. Дурслевский сын привычно выхватил свое яблоко и тут же принялся есть, Гарри же робко потянулся за своим.

— Спасибо, — тихо пробормотал он. Бродяга радостно скакал вокруг него, но не лез — ждал, пока мальчик поест.

— Вот бы все заботы о детях сводились к еде… — пробормотала себе под нос Билли.

Хоть она и считала себя неплохим мастером по переговорам, тем более со всеми модификациями Конфундуса, нянька из нее была никудышная. Благо, ребенок Поттеров был тихим, застенчивым и не капризным, к тому же редко видел улицу. Билли достаточно было сказать “смотри, какая букашка!”, чтобы занять его на добрых десять минут. Или тихонько, пока Петуния возилась в другом конце сада, заколдовать ромашки, чтобы те начали переливаться радужными цветами, полностью поглощая внимание ребенка.

Гораздо больше развлечением Гарри занимался Сириус. В обличии Бродяги он словно и в самом деле превращался в собаку — Билли было странно думать о том, что существо с человеческим разумом способно так себя вести. Он катал мальчика на спине, играл с ним в догонялки, таскал мяч, который Гарри неумело кидал в кусты, и позволял крестнику трепать себя за уши. Билли же пристально наблюдала за Петунией.

Миссис Дурсль была человеком тревожным. Она больше всего на свете мечтала казаться идеальной, и каждый раз, когда появлялся малейший повод усомниться в ее идеальности, впадала в панику. Волшебства она не терпела, в отличие от большинства других маглов. Те могли гоняться за ним, как матушка Билли, могли твердо верить, что его не существует, но такого страха перед магией, как у Дурслей, не было ни у кого из ныне живущих людей.

Билли села на траву и достала из коробки старинный ящик с плюй-камнями. Если все пойдет по плану, она, наконец, прекратит эту клоунаду и вернется к своим делам.

— Бродяга, хватит гонять ребенка. Веди его сюда, — крикнула Билли. И, пока младший Дурсль не заскучал, наколдовала игрушечный поезд, который сам поехал по траве. — Дадли, лови поезд!

Мальчик припустил за поездом. Если он чего-то хотел, то старался заполучить это любой ценой, так что игрушка могла занять его на какое-то время. Гарри же, подталкиваемый Бродягой, уселся на траву рядом с Билли, с интересом глядя на то, как та раскладывала доску для игры в плюй-камни. Вытряхнув из мешка камни, Билли положила горсть перед Гарри.

— Смотри: берешь камень и кидаешь на доску, — Билли осторожно бросила камень из своей горсти. Перспектива самой перепачкаться вонючей жижей ее ни капли не прельщала.

Камень остановился ровно у черты. Бросив еще пару камней, Билли кивнула ребенку.

— Твоя очередь.

Гарри взял сразу горсть камней и неловко швырнул их вперед, радостно смеясь. Разумеется, до доски не долетел ни один, и Билли зажмурилась.

— Ааа! — закричал мальчик, подпрыгивая, как ужаленный. В нос шибанула характерная вонь.

Бродяга угрожающе рыкнул на Билли и прыгнул к испуганному Гарри. Тот принялся хватать черную шерсть перепачканными руками, и Билли с трудом сдержала ехидный смех. И все шло по плану, только…

— Хочу!

Только вот Дадли уже надоело гоняться за поездом.

— Не трогай! — испуганно воскликнула Билли. И в ту же секунду поняла, что эти слова были именно тем, что не стоило говорить младшему Дурслю.

— Дай! Хочу блестяшки!

Схватив целую горсть плюй-камней, Дадли бросился наутек. К несчастью для беглеца на его пути тут же выросло препятствие в виде Бродяги — тот, наконец, понял, что для собачьего носа вонь жижи из камней была в тысячу раз тошнотворнее, чем для человеческого, и теперь в панике вертелся как волчок. Дадли растянулся на газоне, рассыпав все награбленные плюй-камни.

— Не лучший бросок, — пробормотала Билли наблюдая за тем, как пять фонтанов вонючих брызг орошают лицо мальчишки.

Теперь выли трое: Гарри, Дадли и Бродяга. Билли не особо волновало их состояние — в конце концов, от плюй-камней еще никто не умирал. Она судорожно придумывала оправдание для Петунии.

Дверь хлопнула, и Билли взмахнула палочкой перед тем, как воровато убрать ее в карман. Остатки плюй-камней на газоне трансфигурировались в яичную скорлупу.

— Что тут происходит?!

От гневного окрика миссис Дурсль затихли все, даже Дадли, имеющий явные проблемы с самоконтролем. Билли хмыкнула: если запас терпения этой женщины не слишком велик, то у нее еще были все шансы вырастить из сына нормального человека. Разгладив платье, она подняла голову на рассерженную Петунию.

— Соседский мальчишка промчался по улице на велосипеде и обстрелял нас тухлыми яйцами. Я не знаю, как он выглядел, он замотал лицо платком, как в фильмах про ковбоев…

— Ну, Джонсон, в этот раз твой сынишка так просто не отделается! — в сердцах воскликнула миссис Дурсль. Она в три шага подошла к Дадли и принялась вытирать ему лицо своим передником. Почувствовав, что гроза миновала, ребенок вновь заревел.

— Это уже преступление! Он должен быть сослан в исправительную школу! — продолжала Петуния. Испуганный Гарри спрятался за Бродягу, а тот, в свою очередь, явно мечтал ухватить тетку крестника за ногу, но стоически терпел. — Весной он с дружками поджег наш гараж фейерверками, но тогда ему удалось выйти сухим из воды. Теперь-то я как следует потолкую с полицейским!

Взяв Дадли за руку, Петуния выпрямилась.

— Спасибо за помощь, Бонни. Жаль, что не все наши соседи такие добропорядочные люди, как ты. Гарри, живо домой! Только не вздумай заходить дальше коридора!

“Ваше счастье, миссис Дурсль, что не все”, — хмыкнула про себя Билли. Бродяга провожал взглядом крестника, пока за Петунией не закрылась дверь.

Быстро собрав оставшиеся плюй-камни обратно в мешочек, Билли прихватила доску и выпрямилась.

— Что же, Бродяга, — кивнула она собаке, направляясь к калитке, — у нас есть уйма свободного времени до вечера. А я давно приметила одну пивнуху на окраине…

* * *

После такого безумного денька Петуния определенно заслужила отдых. Мало ей было утренних хлопот, так еще и этот сынок Джонсона со своими выходками! От мальчиков пахло так ужасно, что даже после трех сеансов мытья Петунии мерещился этот мерзкий запах тухлых яиц. Вернон пообещал потолковать с Джонсоном по-мужски, морщась и стараясь не дышать во время ужина.

И вот теперь, когда она была так близка к блаженной постели, племянник поднял вой на весь дом.

— Да что не так с этим мальчишкой? — громыхал Вернон. — Неужели он думает, что его капризы должны мешать всей семье спать?

Вряд ли племянник был в том возрасте, чтобы задумываться о подобных вещах, но недовольство мужа Петуния всецело разделяла. Какая же это мука — двое детей-погодок! И они с Верноном еще задумывались о втором до появления у них под дверью Гарри…

Тяжело вздохнув, Петуния спустилась на первый этаж и открыла дверь в чулан под лестницей, где стояла старая кроватка Дадли. И едва не осела на пол от увиденного, с трудом подавив вырывавшийся из горла писк.

Покрытый болотно-зеленой сыпью Гарри истошно кричал и парил в воздухе, поднявшись на несколько дюймов над матрасом. Из его ушей валил густой пар.

Захлопнув дверцу чулана, Петуния на дрожащих ногах помчалась вверх по лестнице.

— Вернон, он… он… — воздуха в легких не хватало: горло сжимала паника. Муж побледнел, медленно поднимаясь с кровати.

— Неужели у него… началось?

— Это просто кошмар, Вернон! — Петуния разрыдалась, прислонившись к закрытой двери спальни. — Он превратился в какое-то чудовище!

— Я не позволю этому оставаться в моем доме! — прогремел Вернон, кинувшись к двери. Петуния беспомощно взглянула на мужа.

— Мы не можем его выбросить! Они следят за нами! За каждым нашим шагом!

Теперь к обмороку был близок уже Вернон. Петуния благоразумно не стала рассказывать ему о последнем письме директора, но теперь эта маленькая тайна лишь сильнее пошатнула и без того близкое к безумию состояние мужа.

От криков Гарри в соседней комнате проснулся Дадли и незамедлительно присоединился к реву кузена. Петуния обхватила голову руками.

— Что нам делать?

— Плевать на этих ненормальных! — взревел Вернон, отстраняя жену от двери. — Этот мальчишка может угрожать нашему сыну! Пусть катятся к чертям со своей слежкой, туда этим отродьям дьявола и дорога!

— Но директор…

Звонок в коридоре раздался словно гром среди ясного неба, и Петуния почувствовала, как подкашиваются ноги. Если это был Дамблдор, услышавший их разговор о том, что они хотят избавиться от Гарри… Кто знает, чего можно ждать от чокнутого старого волшебника? Вдруг он превратит их всех в жаб или какую-нибудь еще гадость?

Вернон выглядел не на шутку перепуганным.

— Надо забаррикадировать дверь, — шепотом произнес он, — а заодно выключить во всем доме свет и закрыть все окна. Пусть думают, что мы уехали!

Вряд ли можно было так легко обмануть их, особенно с учетом криков племянника, которые наверняка долетали даже до соседей. В душе зарождались сомнения: а вдруг все же стоит впустить их? Вдруг они смогут исцелить Гарри?

Звонок повторился, и Петуния вздрогнула.

— Если мы не откроем им дверь, они ее просто взорвут! — прошептала она.

— Не посмеют! — рявкнул Вернон, и тут же испуганно закрыл себе рот рукой. — Это частная территория, — продолжил он шепотом, — и мы вправе вызвать полицию.

— Это волшебники, Вернон! — впервые за год Петуния осмелилась произнести это слово вслух. — Они умеют стирать память, как тогда, на нашей свадьбе… И наши законы на них не действуют!

Выхода не было. От криков детей уже болели уши. Петуния обреченно повернула дверную ручку.

— Что ты собираешься делать?

— Впустить их. У нас нет другого выбора.

— Только через мой труп!

Вернон догнал жену только у входной двери, но та уже сняла цепочку. Дверь бесшумно распахнулась, и Петунья, ожидавшая увидеть старика, с изумлением взглянула на приятеля Бонни, жившего вместе с ней у Оуэна.

И теперь она ясно понимала, почему он ей так не нравился!

— Блэк! — воскликнула Петуния, отскакивая назад.

— Эванс, — ответил тот, сверля ее злыми глазами.

От растерянности Петуния даже не смогла его поправить. Что он тут забыл? Вернон тоже был в шоке — он грозно пыхтел, силясь подобрать слова для нежданного гостя.

— Гарри нужна помощь, — безапелляционно заявил Блэк, — и вы не спешите ее оказывать. Его срочно нужно везти в Мунго!

— Да как ты смеешь нам указывать?! — терпение Вернона лопнуло. — Я согласился взять этого мальчишку в свой дом лишь понадеявшись, что от него будет меньше проблем чем от тебя и твоего поганого дружка! Проваливай отсюда, пока я не достал ружье!

— И что изменится, если я уйду? — рявкнул Блэк в ответ. — Вы сможете помочь Гарри? Магловские лекарства не действуют на волшебников!

Петунья тихо молилась, чтобы этот разговор не услышал никто из соседей. Она хотела покоя, просто покоя! Жить с любящим мужем и любимым сыном, заниматься домашними делами и хозяйством, но Лили, ее младшая сестра, ее самая любимая и самая ненавистная младшая сестра, умудрялась портить идиллию ее жизни даже из могилы!

— Мне плевать, что будет с твоим Гарри! — взревел Вернон. — Либо ты скажешь, что нам сделать, чтобы он перестал орать, либо проваливай отсюда, и я заткну ему рот кляпом!

— И позволишь ему умереть, Дурсль?

От слов Блэка Петуния впервые за эту ночь ощутила настоящий страх. Не панику, не боязнь быть опозоренной среди соседей, а дикий, животный страх. Смерти не заслуживал ни один ребенок, тем более — ребенок ее родной сестры.

— Блэк, прошу тебя… — начала она, отстраняя мужа. — Если ты знаешь, как его вылечить — сделай это.

— Его нужно везти в Мунго, — повторил Блэк. — И что вы бы делали, если бы я не оказался рядом?

— Ты следил за нами, щенок? — лицо Вернона опасно перекосилось в гримасе злобы.

— Я присматривал за своим крестником, — ответил Блэк. — Мне никогда не нравилась идея оставить его у маглов, но мне сказали, что вы очень уж хотите лично заботиться о мальчике.

— Это мы-то хотим? Они подбросили его нам на крыльцо, не оставив выбора!

— В таком случае, я могу его забрать, — Блэк шагнул вперед, и Петуния опасливо попятилась вглубь коридора. — Я не увидел в вас особой любви к Гарри, а судя по вашему беспечному отношению к его здоровью, вы его угробите еще до школы!

Дамблдор писал в своем письме, что ему очень важно, чтобы Гарри рос у своих родственников. Но знал ли он о том, что тот мог заболеть чем-то… ненормальным? Петуния была в отчаянии. От крика племянника у нее раскалывалась голова, муж был готов кинуться на Блэка с кулаками, а сам Блэк требовал отдать ребенка ему. И Петуния поняла: это решит все ее проблемы. Блэк был другом Лили, Блэк приходился мальчику крестным, Блэк беспокоился о нем. Он был волшебником и знал, как ему помочь.

И уж с ним Гарри явно будет лучше, чем с ее семьей. Она бы не смогла полюбить и принять этого ребенка, будь он хоть тысячу раз нормальным. Каким бы он ни был, он всегда будет напоминать ей, Петунии, о ее неискупимой вине перед сестрой.

— Тогда забирай его и проваливай! — рявкнул Вернон. Петуния положила руку мужу на плечо, пытаясь охладить его пыл.

— Если ты сможешь позаботиться о нем, — тихо сказала она, — то пожалуйста, забери его. Он под лестницей.

На душе скреблись кошки, но кто знает, выпадет ли еще хоть раз в жизни такой счастливый шанс?

— Нет уж, — фыркнул Вернон, — я не пущу этого проходимца на порог моего дома!

Закрыв глаза и быстро посчитав до пяти, чтобы не передумать, Петуния кинулась к каморке. Поборов в себе страх и отвращение взяла на руки ревущего племянника и завернула в одеяло. Еще то, в котором его оставили на крыльце в начале ноября.

Блэк осторожно взял у нее из рук Гарри. Увидев его лицо, мальчишка притих, и Петунии вдруг стало больно. Не успела же она привязаться к сыну Лили?

— И только попробуй заявиться сюда снова и вернуть его! — прошипел Вернон. Блэк ухмыльнулся.

— Мы вас больше не побеспокоим. Ни я, ни Гарри. Прощайте.

Дверь за ним захлопнулась, точно по волшебству. Или это был просто ветер?

* * *

Ветер ласково трепал волосы. Сириус летел медленно, чтобы не разбудить спящего в коляске мотоцикла Гарри, хотя от счастья был готов сделать мертвую петлю.

Билли оказалась права: после нескольких капель целебного зелья лихорадку Гарри как рукой сняло. Пятна на теле остались, да и температура еще не вернулась к нормальной, но Билли обещала, что через пару дней пройдет и это. Теперь она сидела за его спиной, приглядывая за спящим Гарри.

Они наконец-то возвращались в Лондон. Втроем.

Раньше Сириусу казалось, что утро, когда он вернет Гарри, станет самым счастливым в его жизни. Но реальность оказалась далеко не такой радужной.

— Чем вообще кормят детей? — растерянно спросил он у Билли, качая на руках хнычущего крестника.

— Понятия не имею. Полагаю, что кашей.

— На завтрак, обед и ужин?

— На завтрак так точно. А вот до обеда надо еще дожить…

Кашу Гарри съел, но с таким видом, словно это была не овсянка, а гной бубонтюбера. И теперь Сириус сидел с ним на полу гостиной, пытаясь занять ребенка кубиками, трансфигурированными из старых книг. Билли смолила на кухне.

— Ты случайно не знаешь, чем можно развлечь ребенка? — крикнул Сириус.

— Маглы придумали для таких целей телевизор. Но ты можешь по старой традиции превратиться в собаку и скакать вокруг него весь день.

К такому Сириус точно не был готов.

Играл с кубиками Гарри недолго. Спустя час после завтрака он снова начал капризничать и тереть глаза кулаками.

— Чего ты хочешь, Сохатик? — ласково спросил Сириус, плохо скрывая в голосе панику.

— Когда дети трут глаза, они хотят спать, — подсказала выглянувшая из кухни Билли.

— Но он же совсем недавно проснулся!

— Он болеет, из-за этого ему может хотеться спать сильнее, чем обычно.

— Ты уверена, что ему больше не нужно лекарство?

— Острые симптомы Лапис Морбиса лечатся разовым приемом зелья, — отмахнулась Билли, — после чего он напоминает обычную простуду. У него все гнойники за ночь сошли, ты разве не видишь?

— И все равно не помню, чтобы я этим болел, — проворчал Сириус. О болезни, вызываемой жидкостью из плюй-камней, он слышал впервые.

— Потому что обычно Лапис Морбис обычно наступает до трех лет. Примерно в это время дети обнаруживают в доме плюй-камни и роняют их, заставляя плевать им в лицо. Правда, теперь состав зелья изменили, и больше оно не вызывает подобной реакции, — продолжила Билли, доставая яблоко, — да и воняет поменьше. Поэтому и пришлось брать у Лео старинный набор.

Поворочавшись на диване, Гарри уснул. Сириус трансфигурировал подушки дивана в сетку, которую растянул по всему его периметру, чтобы ребенок не свалился.

— Ума не приложу, как Джеймс со всем этим справлялся… — пробормотал он, прежде чем пойти на кухню.

Налив себе в кружку кофе, Сириус с облегчением сел за стол, но тишину в квартире нарушил тихий стук в дверь. В доме, где никогда не было гостей, это было очень плохим знаком. И, судя по побледневшему лицу Билли, тревогу Сириуса она полностью разделяла.

— Неужто старуха успела что-то заметить? — процедила она.

Пророческий дар был не нужен, чтобы понять: к ним пожаловал Дамблдор собственной персоной.

— Задержи его, — прошептал Сириус, хватая Билли за руку. — Если Гарри будет грозить опасность, я схвачу его и аппарирую. Потом вернусь за тобой, когда спрячу его в надежном месте.

Билли приподняла брови.

— Очень трогательная забота, — она высвободила свою руку и поднялась из-за стола, — но у меня нет никаких плохих предчувствий по поводу его визита. Ты лучше попрактикуйся в окклюменции, пока я открываю дверь: сдается мне, что старикашка не гнушается грязных методов добычи информации!

Сердце громко стучало. Сириус понимал, что после похищения Гарри встречи с директором избежать не удастся, но он совершенно не ожидал, что эта встреча наступит так скоро.

— Здравствуй, Сибилла. Могу ли я поговорить с Сириусом?

— Милости прошу, — дверь громко скрипнула, и в коридоре послышались негромкие шаги.

Сжав в руке палочку, Сириус нерешительно поднял голову на вошедшего на кухню Дамблдора.

— Здравствуй, Сириус, — от спокойного тона директора сделалось откровенно не по себе. — Рад видеть, что ты пребываешь в добром здравии: Аластор докладывал мне о твоем недавнем задании. Он не рассказывал тебе об успехе их операции по поимке преступницы?

Сириус медленно покачал головой, чувствуя, как все сильнее напрягается его тело. Что за светские беседы? Почему Дамблдор не может просто с порога начать обвинять его, как некогда Грюм?

— Бесси Уилкинс задержали вчера утром, — продолжил директор, садясь за стол. — Сейчас она ожидает суда в министерстве. Бедная девочка, — вздохнул Дамблдор, — ей и ее друзьям пришлось очень трудно во время войны. Я почти не был удивлен, узнав, что они ступили на скользкую дорожку.

Сириус молча ждал, когда Дамблдор закончит эти ненужные прелюдии и перейдет к сути своего визита. Билли стояла в дверях, скрестив руки на груди и подперев плечом косяк. Недобрым взглядом она сверлила директора.

— У Бесси остался ребенок, — как бы невзначай бросил Дамблдор. — Примерно такого же возраста, как и Гарри. Она пыталась смягчить этим фактом авроров, хотя ребенок еще со времен войны живет с ее родственниками.

Сириус отвел глаза, не выдержав пристального взгляда из-под очков-половинок.

— Гарри было плохо у Дурслей! — в сердцах воскликнул он. — Они не выпускали его из дома, они держали его в чулане, они боялись его, и когда он заболел, они отказались его лечить!

— Дети не болеют магическими болезнями в домах маглов, Сириус, — в тоне Дамблдора не было ни капли обвинения, но Сириус все равно вскипел.

— Вы оставили его с людьми, которые его ненавидят!

— Я оставил Гарри с его самыми близкими родственниками. Пусть Петуния и не жалует магию, но она родная сестра Лили…

— Да какая разница, сестра она ей или нет?! — Сириус подскочил, тяжело дыша. — Эти люди были готовы позволить ему умереть, лишь бы соседи не узнали, что они приютили в доме волшебника! Вы запретили мне приближаться к Гарри лишь ради того, чтобы я не узнал, в каких ужасных условиях вы обрекли его жить?

Дамблдор вздохнул и сцепил пальцы в замок. Несмотря на гнев Сириуса, он остался совершенно спокоен.

— Ты всего лишь один раз попросил меня о встрече с Гарри, Сириус. И я не сказал, что это невозможно — я всего лишь попросил дать Петунии и Вернону немного времени. Впрочем, — директор лукаво взглянул на хмурую Билли, — у меня есть все основания полагать, почему мой отказ ты воспринял как требование забыть о мальчике. Присядь, Сириус. И ты, Сибилла.

Сириус резко опустился на стул, свирепо глядя на Дамблдора. Билли скептически хмыкнула, но все же заняла третье место за столом.

— Пожалуй, в том, что вы помчались спасать Гарри от его родственников, есть доля моей вины, — задумчиво произнес директор. Взявший было себя в руки Сириус яростно ударил кулаком по столу.

— Лишь доля? Вы ведь лично обрекли Джеймса и Лили на смерть!

Дамблдор грустно улыбнулся и покачал головой. Казалось, что он ни капли не сердился на бывшего ученика за обвинения в свой адрес.

— Нет, мой мальчик. На смерть их обрек лишь один человек: Волдеморт.

Директор прикрыл глаза. Лицо его вмиг сделалось таким усталым, словно он за несколько секунд постарел на добрый десяток лет.

— Думаю, чтобы мы правильно понимали друг друга, мне стоит рассказать вам обо всем, что произошло в ту ночь в Годриковой Впадине.

Билли недобро ухмыльнулась и бросила на Сириуса выразительный взгляд. Сам же Сириус буквально приказал себе молчать — Дамблдор слишком редко позволял себе откровенные разговоры.

Только стоило ли ждать от него откровений?

— Пророчество, которое изрекла в “Кабаньей Голове” Сибилла, могло коснуться многих детей, не только Гарри. Большая опасность пророчеств заключается в том, что трактовать их можно по-разному, но Волдеморт сделал свой выбор так, а не иначе. И в пророчестве об этом говорилось — он отметил Гарри, как равного себе, когда решил, что тот может представлять для него угрозу.

Дамблдор открыл глаза и внимательно посмотрел на Сириуса.

— Мы не смогли бы уберечь семью Поттеров, даже если бы бросили все наши силы на охрану их дома, Сириус. Рано или поздно Волдеморт нашел бы способ добраться до них. Джеймс бы не позволил другим людям умирать даже за его родного сына.

— Но вы же знали, что Гарри выживет!

— Я догадывался об этом, — уклончиво ответил директор. — Лишь узнав, что Волдеморт планирует пощадить Лили, я сразу понял, что произойдет в тот день, когда он все же сумеет добраться до Поттеров. Ни одна мать не даст своему ребенку умереть, и даже страх за свою собственную жизнь никогда не станет выше ее любви. И главная слабость Волдеморта в том, что этой любви он никогда не знал.

— То есть, вы пожертвовали ими ради того, чтобы выиграть эту войну? Вы отдали их на растерзание Волдеморту, чтобы потом весело праздновать победу?

— Есть вещи, Сириус, в которые не стоит вмешиваться. Даже если тебе о них известно. Именно поэтому я не стал ничего предпринимать, когда вы с Сибиллой поселились на Тисовой улице, хоть и прекрасно понимал, что вы не просто проводите там свои летние каникулы.

— Флетчер, да?

Сидевшая молча с самого прихода Дамблдора Билли неожиданно подалась вперед.

— Это вы прикрыли его задницу в обмен на обещание шпионить за Блэком? То-то он не вызывал меня с тех самых пор, как отвертелся от той истории с барахлом Малфоев! Флетчер не из тех людей, кто резко станет законопослушным после легкого испуга.

Дамблдор кивнул.

— Не стану скрывать, я действительно помог Мундунгусу. Но он ни в коем случае не шпионил — я попросил его присматривать за Сириусом ради его же безопасности. Признаться честно, я был серьезно обеспокоен тем, что Сириус не начал штурмовать Хогвартс с требованиями вернуть его крестника, — неуместно весело улыбнулся директор, — а это могло означать лишь одно: он нашел иной способ до него добраться.

Сириус чувствовал себя совершенно растерянным. Дамблдор не рассказал ему ничего нового, но он вновь начал сомневаться в параноидальных бреднях Билли.

— Именно Мундунгус подтвердил, что к происшествию в подвале “Черного Шипа” причастна Бесси Уилкинс, и именно он помог нам ее найти. Но мы ведь говорили не о нем, правда?

Директор помедлил, переводя взгляд с Сириуса на Билли и словно собираясь с мыслями.

— В ту ночь, когда Лили пожертвовала собой ради своего сына, она обеспечила ему самую надежную защиту, которую только можно себе вообразить. Именно эта защита и отразила убивающее заклятье Волдеморта, и именно она должна была уберечь мальчика после его возвращения.

— С чего вы взяли, что он вернется? — недоверчиво спросил Сириус.

— И почему защита больше не действует? — добавила Билли. Она уже с минуту вертела в руках яблоко, но, по всей видимости, стеснялась начать его есть.

— Волдеморт сильнее всего на свете боялся смерти, — спокойно ответил Дамблдор, — и был достаточно любознателен, чтобы изучить все существующие способы ее избежать. Как и недостаточно этичен, чтобы они смогли его отпугнуть. Что же касается защиты, данной Лили…

Тяжело вздохнув, Дамблдор посмотрел Сириусу прямо в глаза.

— В Петунии течет ее кровь. Они родные сестры, а это значит куда больше, чем тебе кажется, Сириус. Приняв в свой дом Гарри, Петуния скрепила ту защиту, что дала ему Лили, пожертвовав собой. Но Сибилла на удивление верно определила, как именно можно лишить его этой защиты.

Сириус почувствовал, как сердце падает вниз. Билли отвернулась, хоть лицо ее не тронула ни одна эмоция.

— Она добровольно отказалась от него!

— Именно, мальчик мой. Петуния была последней связью Гарри с его матерью, и она разорвала эту связь, когда отреклась от племянника.

— Это… очень плохо?

— Хуже, чем могло бы быть, — флегматично пожал плечами Дамблдор. — Теперь Гарри будет несколько труднее, когда Волдеморт вернется.

— У него есть я! — резко возразил Сириус. — И Орден, и все, кто встанет против Волдеморта…

Директор поднял руку, призывая его успокоиться.

— Я знаю, что ты любишь его, Сириус. И я верю, что ты сумеешь о нем позаботиться и защитить его, когда над Гарри вновь нависнет угроза.

— Вы не вернете его Дурслям? — недоверчиво спросила Билли. К своему яблоку она так и не притронулась.

— Мне кажется, у Гарри уже появилась новая семья, — улыбнулся Дамблдор. — И, по крайней мере, его жизнь обещает быть очень интересной.

Он внимательно посмотрел на Билли.

— Что же, если у вас остались вопросы…

— Зачем вы выкрали из больницы Пифию?

— Сибилла, твоя сестра покинула Мунго совершенно законным образом. Ее выписал целитель Хесира, поскольку Пифия полностью восстановилась, — спокойно ответил Дамблдор. — Я лишь предложил ей рабочее место после выписки. Ты и сама должна понимать, что без умения колдовать и магловского образования ей закрыты почти любые дороги, как в нашем мире, так и в мире простых людей. Надеюсь, что это хоть как-то искупит мою вину перед ней: я пришел к твоему отцу в тот день, когда Пифия произнесла свое первое и последнее пророчество, тем самым став причиной этого тяжелого инцидента.

Билли изумленно распахнула глаза.

— Но оно же было о смерти!

Сириус с трудом удержался, чтобы не бросить на Билли торжествующий взгляд. Какой бы трагичной ни была ситуация, он всегда чувствовал злостное удовлетворение от разрушений бредовых теорий подруги. Но Дамблдор уставился в пустоту, словно прокручивая в голове воспоминание.

— Ученик, обманувший саму Смерть, никогда не одолеет своего Учителя, ибо ему неподвластна та сила, которой тот владеет. Убегая от Смерти, он посеет ее среди друзей и врагов, но проиграет тому, кто сам шагнет в ее объятья.

Кажется, Сириус никогда не видел Билли такой самодовольной.

— И что это значит? — глупо спросил он.

— Пифия предрекла войну за десять лет до ее начала, как и ее исход, — ответил директор, небрежно разглаживая бороду рукой, — и это пророчество сильно повлияло на ее рассудок. Теперь она видит Смерть за спиной каждого из нас… но не может сказать, как далеко она стоит.

— Это все, конечно, занятно, — проворчала Билли, наконец принявшись за свое яблоко, — но для чего вы выдаете ее за меня?

— Пожиратели бы непременно решили разыскать тебя, не думай они, что ты в Хогвартсе, Сибилла, — Дамблдор грустно улыбнулся, — а ты не из тех, кто согласился бы сидеть под замком. Если тебя это немного утешит, то идея принадлежала Аберфорту.

— Вот ведь старый козел! — Билли гневно стукнула кулаком по столу. — Больше ни кната в его трактире не оставлю!

— Сибилла, он все еще мой брат, — мягко осадил девушку директор. — Но твой порыв похвален: юной леди не пристало проводить свое свободное время в питейных заведениях для бродяг!

Он поднялся из-за стола.

— Но я и без того отобрал у вас много времени. Прошу меня простить: пожилые люди теряют способность ценить время, потому и тратят его на занудные разговоры.

Выходя из кухни, Дамблдор повернулся к Сириусу.

— Что же, Сириус, я надеюсь, что за год работы под начальством Аластора ты научился быть готовым к самым неожиданным вещам. Вряд ли это можно сравнить с воспитанием юного волшебника, но можешь считать, что верхушку айсберга ты уже увидел.

Дверь за директором закрылась, но Сириус и Билли так и не проронили не слова. Билли вертела в руках огрызок, Сириус пытался осмыслить все то, что услышал от Дамблдора.

Спасти Джеймса и Лили было нельзя: чем сильнее бы их прятали, тем больше бы Волдеморт убеждался в том, что в Пророчестве шла речь именно о Гарри. Но черт возьми, зачем было скрывать настоящую цель передачи Гарри его сумасшедшим родственникам? Сириус бы негодовал, махал кулаками, но никогда бы не стал подвергать крестника опасности, знай он о том, что в доме Дурслей Гарри будет защищен так надежно!

— Ты больше не считаешь Дамблдора старым интриганом? — растерянно спросил он у Билли.

— Считаю, причем еще каким! — Билли посмотрела на него с нескрываемой гордостью. — Вот увидишь, что он устроит после возвращения Темного Лорда…

Сириус не хотел думать о его возвращении. Не хотел раскаиваться в том, что подверг сына своего лучшего друга опасности. Он поднялся из-за стола и вышел в гостиную к спящему Гарри. Осторожно укрыл его шерстяным одеялом.

Он просто хотел наконец выдохнуть и позволить себе (хотя бы ненадолго!) наивную мысль о том, что все будет хорошо.

— То есть, все это время ты был сказочно богат?

— А ты думала, что Блэк — это просто фамилия?

На новость о том, что Сириус купил небольшой домик недалеко от Оттери-Сент-Кэчпоул, Билли отреагировала так, как он и ожидал — скептически хмыкнула.

— Не думала, что в семьях богачей даже изгнанные с позором из рода могут позволить себе скупать любую приглянувшуюся недвижимость, — бросила Билли. Она сидела на полу с Гарри, изредка подталкивая к нему нужные детали магической головоломки. Сириус же метался по комнате, пытаясь успокоиться.

Предвкушение новой жизни захлестнуло его так, что ему хотелось хохотать и кружить на руках всех: Гарри, Билли, сову…

В конце концов, втроем в этой квартирке было слишком уж тесно. Сириус буквально за полдня продал старый дом дядюшки Альфарда и приобрел новый неподалеку от магловской деревушки. Он знал, что там жила Молли, младшая сестра Прюэттов, и втайне надеялся, что та и не заметит, если к ее выводку детей пристроится еще один.

Все же Гарри нужно было где-то летать на своей новой игрушечной метле, играть с другими маленькими волшебниками и находить на свою голову приключения!

— И что же, когда вы планируете переезжать?

— Да хоть сего… — Сириус остановился, резко повернувшись к Билли. — Мы? А разве ты…

Билли отвернулась. На лице ее была какая-то странная, доселе неведомая Сириусу эмоция.

— Мы, вроде как, выполнили свою миссию. Я помогла тебе вернуть Гарри и все такое, так?

Сириус замялся. Кем они с Билли друг другу приходились? Друзьями? Билли всегда говорила, что не заводит друзей. Парой? Нельзя было сказать, что она определенно не нравилась Сириусу, но о каких-то высоких чувствах он никогда не размышлял всерьез, да и Билли не показывала ничего подобного в его адрес. Соседями? Напарниками?

— Билли! — Гарри радостно потянул девушку за рукав свитера. — Получилось! Получилось!

Билли бегло посмотрела на засиявшую звезду и неловко потрепала Гарри по волосам. Сердце Сириуса сжалось.

У него теперь был Гарри. И у него был Ремус, пусть они почти не виделись. Андромеда и ее муж, маленькая Дора, Грюм с его идиотскими поручениями — да Сириус никогда не будет одинок! А вот его… самый близкий человек?

Да, пожалуй, это было самое верное определение для Билли.

— Ты едешь с нами, и это не обсуждается, — твердо сказал Сириус, садясь на пол рядом с крестником. Он посмотрел Билли в глаза, и та как всегда не отвернулась. — У тебя и без того чердак протекает, а если тебя одну тут оставить — случится настоящий потоп. Да и Гарри будет без тебя скучать. Ты ему определенно нравишься!

Билли ухмыльнулась, глядя на то, как Сириус щекочет смеющегося крестника.

— Ну, если уж Гарри будет скучать… — она с сочувствием посмотрела на ребенка, которого уже подбрасывал в воздух Сириус. — Что же, жить в ненормальной семейке мне не привыкать. В конце концов, я всегда могу прислушаться к совету Аберфорта и сбежать от вас во Францию.

Гарри ждет самое лучшее детство, подумал Сириус, бросая полный благодарности взгляд на Билли. По крайней мере, скучать ему точно не придется!