и альбатрос отправился следом (гет)

Легенда гласила, что альбатросы считались вестниками удачи, пока какой-то ублюдок не убил одного из них, просто потому что он мог. Взмывая в соленое небо, альбатрос порой становился спутником корабля без какого-либо предупреждения; он следовал за ним через мглу и туманы, даже когда парус терял свои очертания в воздухе.

Потому что альбатрос был подобен ветру. Он был своим собственным натянутым луком, пока морской бриз служил ему тетивой. Когда он расправлял свои крылья, он оставлял гравитацию простым смертным. Вестник несчастий или удачи, но альбатрос всегда отправлялся следом.

Всегда.

Потому что альбатрос был надеждой.

.

ஐ

·

2 мая 2008

Комната Джинни, «Дырявый котел» — Лондон, Англия

На следующее утро Билл нашел Джинни одну в своей комнате, сгорбившуюся над обугленными остатками того, что, как он мог только предположить, еще недавно было картиной. Ее волосы и одежда были в полнейшем беспорядке, и она что-то бормотала себе под нос, водя почерневшими пальцами по испорченному холсту.

— Должен быть другой путь, — шептала она.

— Джинни?

Но она словно не слышала его. Вместо этого ее взгляд был прикован к картине. Билл повторил ее имя, на этот раз громче, и Джинни наконец подняла голову. Ее глаза внезапно остекленели; она выглядела совершенно потерянной. Однако, вскоре туманность ее разума медленно рассеялась, и замешательство на лице Джинни мгновенно сменилось на чистую ярость.

— Хиггинс!

Джинни резко вскинула палочку и бросила в Билла заклинание. Он едва успел вовремя поднять щит, чтобы тот не сбил его с ног.

— Джинни, подожди! — воскликнул Билл, уворачиваясь от еще одного заклинания. Из-за его спины раздался громкий треск: это дверь в ее комнату раскололась от силы брошенного ей проклятия. — Джинни, это я, Билл!

— Лжец!

Она собиралась бросить еще одно заклинание, когда Билл ловко метнул в нее обездвиживающее. Джинни успела поднять щит, но проклятие проскочило мимо него, ударив ее по плечу. Рука, которой она держала палочку, онемела. Тонкий кусок дерева выскользнул из ее пальцев и с грохотом упал на пол.

Джинни выругалась и бросилась вниз в попытке ухватиться за древко левой рукой, но Билл был быстрее. Он первым добрался до ее палочки и отбросил ее под кровать.

Джинни бросилась на него с гневным ревом, повалив его на землю с силой, о существовании которой Билл даже не подозревал раньше. Резкий удар ненадолго дезориентировал его. Вскоре зрение прояснилось, и он обнаружил, что сестра прижала его лопатками к полу, упираясь коленями ему в грудь. Она занесла левую руку над его лицом, сжав пальцы в крепкий кулак, но Билл вовремя сделал выпад палочкой, чтобы отбросить Джинни к стене. Она с громким стоном осела на землю, и он перевернулся, чтобы дотянуться до ее палочки под кроватью.

Билл поднялся на ноги и осторожно подошел к сестре.

— Джинни, это я.

— Ты лжешь, Хиггинс, — воскликнула она, опираясь на левую руку. Ее правая рука все еще была обездвижена.

— Нет, — Билл угрюмо покачал головой. — Вот, позволь мне доказать тебе это.

Он вложил ей палочку в левую руку, сжав ее ладонь в своей так, чтобы Джинни не смогла снова ему навредить. Затем он взял свою палочку и коснулся ею палочки сестры. Мягкое сияние ненадолго осветило их лица, уведомляя об успешной идентификации личности. Глаза Джинни расширились, и она перевела взгляд на брата.

— Билл?

Он кивнул, опустившись рядом с ней на пол, и они оба вздохнули с облегчением. Вскоре Билл собрался с силами и схватил Джинни за руку, помогая ей подняться на ноги и дойти до кровати.

— Джинни, что здесь произошло?

— Хиггинс, он… он пришел сюда. У него было твое лицо, и он… — она с трудом сглотнула и прошептала: — Он уничтожил картину, Билл. Я... я не смогла его остановить.

Билл нахмурился, пытаясь собраться с мыслями. Должно быть, Хиггинс использовал Оборотное зелье, чтобы выкрасть картину из Министерства и обмануть Джинни.

Именно из соображений безопасности Билл не привез картину сегодня. Он планировал забрать сестру этим утром и отвезти ее в Министерство, чтобы осмотреть проклятый предмет в контролируемой среде. Он хотел избежать именно таких инцидентов.

Что же случилось с его обычно осторожной сестрой?

— Значит, Драко?..

— Он в порядке! — отрезала Джинни. — Он будет в порядке. Есть другие способы вытащить его, Билл. Должен быть другой путь.

— Джинни…

— Нет! — она выставила руку вперед, чтобы остановить его. — Хиггинс не оставил бы все таким образом. Он хотел бы продолжить мучить меня, — сказала она, и с ее губ сорвался смешок. Слишком горький. Слишком отчаянный. — Он не мог так все закончить.

Билл медленно кивнул. Ему хотелось верить, что в ее словах была логика, хотя бы ради нее самой. В конце концов, никто не знал Хиггинса лучше, чем Джинни. Однако, Билл все еще был реалистом.

— Где Трейси? — внезапно спросила она.

— У себя дома, а что? — нахмурился Билл. — Хочешь, чтобы я позвонил ей?

— Н-нет, — рассеянно отозвалась Джинни. — Я сама схожу за ней.

Она резко поднялась с кровати, направившись к шкафу с одеждой.

— Джинни, подожди! — Билл ходил за ней по ее комнате. — Ты только вернулась. Тебе нужно отдохнуть и восстановить силы. А потом уже мы придумаем что-нибудь.

— Я не могу, Билл, — сказала она, пожав плечами. — У меня нет на это времени.

— Почему?

— Потому что… — ее губы дрожали. — Потому что я сказала ему, что вернусь за ним.

.

ஐ

·

6 мая 2008

Ньюгрейндж — Графство Мит, Ирландия

Кто-то однажды сказал, что надежда подобна засевшей в душе маленькой птице, что напевала свою песню без конца. И хотя мелодия иногда прерывалась, она все же продолжала быть неизменной.

Надежда Джинни пришла к ней в виде гробницы. Ньюгрейндж.

Древний курган⁽¹⁾ представлял собой массивный, поросший травой холм с длинным проходом к крестообразной камере и ложным сводом. В гробнице было три углубления для могил мертвецов. Под ними располагалась тайная комната — та, что не смог бы раскопать или обнаружить ни один маггл. Эта комната служила грандиозным хранилищем Хиггинсу-старшему: в ней он прятал свои самые интересные и опасные тайны.

Это была колыбель Темных Артефактов.

Трейси помогла Джинни найти его. В ходе расследования по делу о пропавшем авроре ей удалось заполучить рабочие документы Дина Роджена — в том числе, на Максвелла Хиггинса старшего. В них Трейси нашла данные о возможном местоположении хранилища под Ньюгрейнджем.

Заметки Роджена о Хиггинсе были подробными и даже дотошными: в них перечислялись все темные артефакты, которые, как предполагалось, тот приобрел или произвел, включая «Принцессу Анну». Но что действительно привлекло интерес Джинни, так это предмет, указанный в учете артефактов следом после картины.

Ибо здесь, в маленьком укрытии Хиггинса, Джинни обнаружила волнующую мелодию надежды: два пустых мольберта, когда-то принадлежавшие «Принцессе Анне» и… «Альбатросу».

.

ஐ

·

21 мая 2008

Бухта Вафер — Кокосовые острова, Коста-Рика

Джинни потребовалось больше двух недель, чтобы найти Хиггинса. Он был настоящей акулой в этом деле: постоянно перемещался, не задерживаясь на одном месте. Однако, благодаря обширной сети контактов Билла, им удалось найти его на Кокосовых островах. Должно быть, он и правда не мог прожить без приключений.

— Так ты уже отыскал сокровища Лимы? — бросила ему она, пока он блаженно лежал с напитком на пляже в Ваферской бухте.

Хиггинс удивленно поднял солнцезащитные очки, заметив Джинни, и хитро сощурил глаза.

— Скоро. Планируешь присоединиться ко мне, Джиневра? — он оглянулся по сторонам, обнаружив, что его подельники скрылись с виду. — Мои ассистенты, кажется, куда-то исчезли.

— Ох, да, это моя вина, — улыбнулась Джинни, достав свою палочку и постучав ею по руке. — Думаю, тебе стоит знать, что ты вряд ли захочешь трансгрессировать отсюда в ближайшее время.

— Антиапарационные чары?

— Это уже моя заслуга, — раздался голос Трейси, которая вышла из-за деревьев на пляж. — Билл позаботится о твоих людях, — она бросила Хиггинсу притворную улыбку.

— Отлично, — протянул он. — Значит, вся семья в сборе? Планируете отпуск?

— Планируем кое-что интересное, — ответила Джинни, с угрозой шагнув вперед.

— Дай угадаю: ты здесь, чтобы отомстить, — рассмеялся Хиггинс.

— Нет, — улыбнулась Джинни. — Я здесь, чтобы узнать местоположение близнеца картины. «Альбатрос».

Насмешливое выражение лица Хиггинса быстро помрачнело.

— Какая же ты у меня умница, — медленно заключил он. — В тебе всегда было что-то слизеринское, Джиневра, — Хиггинс откинулся на спинку своего лежака и, пожав плечами, опустил солнцезащитные очки на нос. — Но с чего ты взяла, что я когда-либо отдам тебе эту картину?

— Потому, что если ты это сделаешь, я отпущу тебя, — ответила Джинни, скрестив руки под грудью. — Но если ты этого не сделаешь, я лично сопровожу тебя прямо в Азкабан... сразу после того, как подожгу твое маленькое фамильное хранилище в Ньюгрейндже.

Тщательно контролируемая маска безразличия мгновенно соскользнула с лица Хиггинса, сменившись выражением гнева и страха.

— Отлично! — плюнул он. — Но как ты можешь быть так уверена, что я снова тебя не проведу, а, Джиневра?

— Так, что… — Джинни повернулась в сторону Трейси и улыбнулась напарнице, которая уже приготовила свою палочку. — Ты дашь мне Непреложный обет.

Хиггинс побледнел, а улыбка Джинни стала более хищной.

— Так куда отправляемся?

.

ஐ

·

22 мая 2008

Мавзолей Цинь Шихуанди — Сиань, Китай

Луна скрылась за горными облаками, и ночь спустилась на небо. Главный проход в некрополь Сианя был закрыт из-за проливных дождей, поэтому Джинни и Хиггинсу пришлось пробираться в подземный город через тайный тоннель. Он был мрачным, узким и окутанным зарослями, что значительно усложнило дорогу. Когда они выбрались наружу, они оказались в густом лесу — том, что находился сразу за потайным проходом в мавзолей Цинь Шихуанди.

Согласно легендам, Первый император Китая был похоронен здесь вместе с величайшими сокровищами этого мира. Поговаривали, что потолки гробницы были усыпаны жемчугом, а земля была расчерчена искусственными каналами жидкой ртути, которые символизировали реки Китая. Это была одна из самых опасных и смертоносных гробниц во всем мире — если не самая смертоносная. Никому раньше не удавалось добраться до ее сокровищ, даже волшебникам. По крайней мере, так предполагалось. И все же, из всех возможных мест на земле, Хиггинс спрятал картину именно здесь. Это было довольно блестяще с его стороны, если смотреть на дела объективно.

По дороге к гробнице Хиггинс нарисовал план-карту для Джинни, достоверность которой она несколько раз проверила с помощью клятвы. Она сформулировала Обет таким образом, что Хиггинс не смог бы солгать о местонахождении картины или намеренно заманить Джинни в ловушку. Тем не менее, маршрут был невероятно опасным, и на его безопасное прохождение могло бы уйти несколько дней. Хотя карта и предусматривала обозначения для всех видимых и невидимых ловушек, нельзя было точно предположить, какие еще сюрпризы поджидали Джинни в гробнице.

— Так как же ты собираешься это проделать? — нехотя спросил Хиггинс.

— Думаешь, я возьму тебя с собой? — Джинни презрительно фыркнула.

— Тебе понадобится проводник, — пожал плечами он.

— У меня есть твоя карта и моя палочка, — она выставила их в воздух. — Последнее, что мне нужно в смертельных катакомбах — это отвлекаться на мысли о том, что ты будешь пытаться обойти Обет, чтобы убить меня.

— В тебе так мало веры в меня, Джиневра, — ухмыльнулся Хиггинс.

— Ага, что ж, с меня хватит твоих философских заигрываний… — она оглянулась. — Билл!

Несколько ярких вспышек озарили мрачную местность старого города: шесть волшебников в министерских мантиях аппарировали, словно молнии. Авроры стремительно окружили Хиггинса, обезоружив его. Рядом с ними были Трейси и Билл.

— Ты обещала, что не выдашь меня! — кричал Хиггинс, пока авроры заключали его в наручники. — Ты говорила, что дашь мне уйти!

Джинни взглянула на него через плечо и усмехнулась:

— Я соврала.

Это было не совсем верно. Заключая с Хиггинсом Непреложный обет, она не обещала ему в своей клятве, что не выдаст его властям. Она лишь сказала, что не станет лично сопровождать его в Азкабан — и что не уничтожит его семейное хранилище. В конце концов, Хиггинса всегда интересовали только сокровища. Было легко использовать его жадность против него.

— Мерлин, твой ход с Непреложным обетом был гениален, — радостно воскликнула Трейси. — Ты никогда не думала о карьере юридического консультанта? Думаю, отдел магического правопорядка был бы готов платить тебе нехилые суммы за твой талант отыскивать подобные магические лазейки.

— Не думала, — съязвила Джинни. — Мне пока нравится моя душа, не хотелось бы продавать ее дьяволу.

Трейси лишь рассмеялась.

Удостоверившись, что Хиггинс, который продолжал сыпать оскорблениями в адрес Джинни, был благополучно заключен под стражу, Билл присоединился к двум девушкам.

— Ты уверена, что хочешь сделать это в одиночку? — спросил он, и его лицо выдавало мрачное беспокойство.

— Да, — кивнула она. — Там слишком опасно.

— Об этом-то я и пытаюсь сказать, — тревожно подчеркнул Билл. — Разве это не лишняя причина, чтобы не идти туда в одиночку?

— Слушай, у меня есть портключ, — Джинни похлопала себя по карману. — Если у меня возникнут какие-то проблемы, обещаю, я не стану медлить, чтобы им воспользоваться.

Билл обменялся беспокойными взглядами с Трейси, но та лишь неуверенно пожала плечами. Дэвис слишком хорошо знала: никто бы не смог удержать Джинни Уизли, если она была настроена настолько решительно. Невозможно было использовать доводы рассудка с такими упрямцами.

— Ладно, — смягчился Билл. — Даю тебе три дня. Минутой больше — и я забираю тебя отсюда.

— Дай мне четыре, — попросила она. — И я буду ждать тебя вместе с Драко в Сент-Лоуренсе.

Билл недовольно поджал губы, выпустив тяжелый вздох.

— Я буду внимательно следить за часами, — предупредил он, указывая на свое запястье, прежде чем обнять младшую сестру. — Будь осторожна, Джинни.

— Как и всегда, — кивнула она, отстраняясь.

— Следи за дорогой, — мягко обняла ее Трейси.

— И ты, — улыбнулась Джинни, выпуская ее из своих объятий.

Она махнула Биллу и Трейси рукой на прощание. Когда они, наконец, скрылись за трансгрессивным толчком, Джинни повернулась лицом ко входу в гробницу и втянула побольше воздуха в легкие. Расправив плечи, она шагнула вперед, отправляясь в длинную дорогу по лабиринтам гробницы.

.

ஐ

·

Время шло медленно в катакомбах. Джинни понятия не имела, как долго она уже была в этих гробницах, пока блуждала по лабиринту.

Кровь хлестала из раны на ее лбу, окрашивая лицо алыми пятнами, похожие теперь на ритуальную краску. Джинни провела пальцами по коже, стирая горячую кровь с глаз, и продолжила осторожно шагать вперед, немного прихрамывая. Ее лодыжка была подвернута — возможно, даже вывихнута, — и она была почти уверена, что сломала себе несколько ребер. Любое движение, включая моргание, представлялось невероятно тяжелым усилием в эту минуту. Но ничто не способно было остановить ее.

Нога каким-то образом зацепилась за камень, и Джинни неожиданно рухнула вперед, с силой врезавшись в землю. Боль и усталость обрушились на нее. Ей хотелось полежать хотя бы минутку, чтобы перевести дыхание… или истечь кровью — неизвестно, что наступило бы раньше. Но мысль о том, через что прямо сейчас проходил Драко, заставила ее прикусить язык. Страдания, которые он терпел день за днем в полном одиночестве, делали ее боль пустым звуком.

Джинни стиснула зубы и подтянулась на четвереньки. Гравий впивался в ее ладони и ноги, но она продолжила подниматься. Слегка пошатнувшись на дрожащих коленях, она снова споткнулась — казалось, травмированная нога просто не в силах больше выдерживать вес ее тела. Джинни зашипела от невыносимой боли, сдерживая всхлип, и осторожно прижала руку к ноющим ребрам.

Она могла бы попробовать наложить швы на свои раны, но это заняло бы слишком много времени. Магия картины в любом случае исцелила бы Джинни, а ей нужно было двигаться дальше.

Это приключение было подобно игре в рулетку: ценой была ее жизнь. Но порой людям необходимо было повышать ставки, чтобы закалить силу своего духа. Это единственное, что толкало их в опасную петлю веры.

Джинни крепко сжала пальцы на палочке и, подавив очередной всхлип, решительно двинулась к своей цели. Ей хотелось кричать от боли и проклинать все вокруг. Любовь вообще часто была похожа на что-то подобное — на стон посреди битвы. Теперь это был ее боевой клич, который заставлял ее идти дальше.

Потому что Драко ждал ее.

.

ஐ

·

7 декабря 1941 (21:11)

Бальный зал Альбатроса — Судно «Принцесса Анна»

Девяносто восемь дней.

Девяносто восемь дней Драко провел на этом чертовом корабле, безвозвратно растрачивая время на смерть, выпивку, музыку и потерю рассудка. Девяносто восемь дней ада. Единственные из них, что он правда прочувствовал — это последние двадцать четыре.

Двадцать четыре дня без нее. Двадцать четыре дня с чувством невосполнимой потери в его жизни.

Это были тяжелые дни. Одинокие дни.

Его холодные пальцы плясали по клавишам из слоновой кости, играя «Мое глупое сердце».⁽²⁾

Иногда Драко задавался вопросом: появлялась ли она вообще когда-то на этом корабле? Или, может, он лишь сочинил ее — подобно нотам, что срывались с рояля из-под ловкой магии его рук. Видение, явившееся без плоти и крови; образ и голос, украденные из его детских воспоминаний.

Была ли она только музыкой?

Вскоре ноты слились воедино, возрождаясь в безнадежном крещендо. Живая или воображаемая — разве это теперь имело значение? Порой любовь приходит без предупреждения, и ты влюбляешься в самого неожиданного человека в самое неожиданное время.

Но разве это не определяло любовь? Невозможную. Недоступную. Недостижимую.

Мелодия закончилась с трепетом, и его дрожащие пальцы зависли над клавишами. Что он играл сейчас? Имело ли это значение? Разве был во всем этом хоть какой-нибудь смысл?

— Хэй, ты так и будешь просто сидеть там?

Драко резко вскинул голову вверх. Она была там — в том же месте, где он впервые увидел ее; в том же платье и с той же прической, что и двадцать четыре дня ада назад. С одной только маленькой разницей: в этот раз, она ему улыбалась.

Подобно видению небесного лика, она ослепляла его своим возвышенным светом. Драко изумленно моргнул. Он не знал, была ли она настоящей, или он только выдумал ее, возродив из своего воображения — как и музыку, что звучала с клавиш его рояля. Но в эту минуту ему действительно не было никакого дела до этого.

Он слегка склонил голову вбок и улыбнулся.

— Где ты пропадала так долго?

1) Курган — это могильный холм, разновидность погребальных памятников.

Вернуться к тексту

2) Песня, которую исполнял Драко: Bill Evans — My Foolish Heart.

Вернуться к тексту