Не скрывайся в тени (джен)

Разлом. Именно туда лежал его путь. Алистер успел позабыть о давнем противнике, но пришло время свести счёты. Одна беда — чёртов гуль, поняв, что за ним охотятся, сбежал в изъеденный радиоактивным ветром Разлом. Или, по крайней мере, ушёл в его сторону.

Алистер стоял на холме в стороне от лагеря, глядя вдаль — туда, где равнина сменялась зловещим каньоном. «Шанс лишь один — не дать Грегу перебраться через завал, — прикидывал он. — Потому что по ту сторону крушения слишком опасно, да и лучевую болезнь хапнуть можно». Превращаться в гуля он не планировал.

Позади зашуршал песок. Не оглядываясь, Алистер определил, что подошли все трое его друзей. О предстоящей одиночной вылазке он сказал лишь Луиджи, но тот, похоже, посчитал неправильным лгать остальным, когда лидер группы может навсегда исчезнуть в недрах Разлома.

— Я уже сказал, что пойду один, — со сталью в голосе произнёс Алистер. — Не хочу подставлять вас из-за своих долгов.

— А мне-то казалось, ты поумнел… — проронил Райан.

— Из Разлома не возвращаются, гладкокожик, — поддержал его Луиджи. — Полезешь туда в одиночку — погибнешь.

— Я иду с тобой, что бы ты себе ни решил! — тоном, не терпящим возражений, отрезала Хезер.

Но Алистер был упрям: знал, что любой, кто пойдёт за ним, обречён. Он привык действовать скрытно, чего нельзя было сказать о его команде. Хезер любила взрывчатку и ловушки с ней, Луиджи стрелял со средней дистанции… Пожалуй, только Райана Алистер взял бы с собой, потому как тот в бой вступал редко, но, во-первых, в одиночку он сможет пройти самые опасные места с куда большей вероятностью, во-вторых, Райан не полезет с ним в пекло. Чего-чего, а осторожности и здравомыслия ему не занимать.

Словно подтверждая догадку, медик сказал:

— Прости, я не пойду в Разлом. Но дам тебе медикаментов и антирадина.

— Я и не прошу следовать за мной. Спасибо тебе… Вам всем. За всё, — голос сорвался. — Я никому из вас не позволю пойти на верную смерть. Это мой враг, и рисковать должен лишь я. Если я не вернусь через три дня, по крайней мере, вы будете знать, что произошло и за что я погиб — ради мести. А если я выживу, встретимся здесь же.

Наступило тягостное молчание: никто не знал, что сказать. Спорить с Алистером было бесполезно. Все понимали, что он уже попрощался, что не верит в собственное выживание, но отступить не может. Слишком серьёзным был конфликт с Грегом.

Первой голос подала Хезер.

— Выпьешь с нами напоследок? — грустно спросила она.

Алистер не стал отказываться. Вернувшись к костру в ложбине, Райан разлил по стаканам виски и как-то непривычно глухо сказал:

— За твоё скорое возвращение, дружище.

Выпили. Приятное тепло разлилось по телу, куда-то испарились последние сомнения. Алистер мысленно пообещал себе, что обязательно вернётся живым и снова выпьет с этой троицей, к которой уже прикипел душой. Даже к Райану, несмотря на его скверный характер. У каждой медали есть обратная сторона, у каждого человека — свои недостатки, но несмотря на это Алистер готов был с уверенностью назвать свою команду семьёй. И плевать, что Луиджи — мутант возрастом за двести лет, Хезер иногда слишком жестока, а Райан эгоистичен и порой невыносим. Алистер и сам ведь не без греха…

Ещё немного поговорив ни о чём, будто ничего не произошло, он поднялся и, не сказав ни слова на прощание, пошёл навстречу ночной Пустоши. «Удачи, гладкокожик», — донеслось вслед, и Алистер криво ухмыльнулся. Удача ему понадобится.

Он шёл час за часом, встретил в дороге рассвет, кровавыми брызгами на горизонте предвещающий чью-то скорую смерть. Как ни пытался Алистер думать о чём-нибудь хорошем, прокручивая в голове самые светлые воспоминания, мысли неизменно возвращались к Разлому. Что ждёт за крушением в каньоне? Что таит в себе это безжизненное место, кроме радиации?

И вроде бы хотелось повернуть назад, но чёткий след на песке заставлял злость разливаться по телу, а сердце — биться быстрее. Совсем скоро он всадит пулю в тупую башку Грега. Обычно хладнокровное убийство давалось Алистеру нелегко, однако это был не тот случай. Слишком много натворил проклятый гуль!

Ландшафт изменился. Позади осталась разбитая трасса, вокруг простиралась всё та же холмистая равнина, но впереди теперь высились скалы. Где-то там, далеко, небо затянуто жёлтыми тучами, а в тумане трещит счётчик Гейгера. От баек о Разломе кровь стынет в жилах, но Алистер больше не боялся. Не сейчас, когда у него остался лишь один ненавистный враг.

На горизонте появился едва различимый человеческий силуэт. Нет, не совсем человеческий — в неизвестном направлении, шатаясь и подволакивая ногу, плёлся дикий гуль. «Странно, что только один», — мимоходом отметил Алистер, наводя перекрестье прицела на обожжённую ядерным огнём голову.

Сухо рявкнул карабин. Тело мешком повалилось на землю, а снайпер рысцой потрусил к каньону. Ни мутантов, ни зверей поблизости не было. Никто не преграждал ему дорогу, будто сама Пустошь насмехалась над ним, открывая путь навстречу гибели.

А он уповал на удачу.

Уже стало понятно, что догнать Грега до того, как он пересечёт точку невозврата, не выйдет. Алистер понятия не имел, что ждёт в Разломе и насколько он соответствует слухам, а потому просто надеялся, что гуль не успел зайти далеко.

Чем ближе он подходил к каньону, тем тревожнее становилось на душе. Алистер не сомневался в своих силах и опыте, но не мог отделаться от навязчивого страха. Пугало не предстоящее убийство — или смерть, тут уж как повезёт, — не опасности Разлома, а неизвестность. Он остановился перед завалом из остовов машин и обломков строений, медленно вдохнул и выдохнул, успокаивая колотящееся о рёбра сердце, и протиснулся на другую сторону. Не дал себе передумать.

Вдаль уводила обозначенная отвесными скалами дорога, и где-то далеко виднелись грязно-жёлтые облака — тонкая полоска на горизонте. Не оглядываясь на родную и привычную Мохаве, Алистер надел респиратор и зашагал вдоль цепочки свежих следов от ботинок. Дышать стало труднее, однако уже сюда ветер приносил радиоактивные частицы, вдохнуть которые совсем не хотелось.

Ветер налетел порывом и тут же стих. Дозиметр издал редкий треск. Наверняка в Разломе он запоёт соловьём… Алистер предпочёл об этом не думать — отступать всё равно поздно.

Вскоре проход стал сужаться, приближаясь к смертоносному Разлому, и вот уже Алистер пробирался по обломкам, засыпавшим узкую тропинку, а над скалами каньона нависло тяжёлое небо желтовато-серного цвета. Треск счётчика участился, хотя за пределы нормы пока не выходил.

А затем каньон расступился, и Алистер замер, затаив дыхание. Далеко внизу раскинулась испещрённая шрамами провалов пустыня. Выжженная пустошь, оскалившаяся кривыми клыками разваливающихся высоток — последнего напоминания о некогда находившемся здесь городе. Странные красные огни горели вдали, и Алистер даже не догадывался, откуда они здесь и на что указывают. Быть может, на входы в бункер или ракетные шахты?

Он опустил взгляд себе под ноги, стоя на самом краю пропасти. Высоко… Меньше, чем в шаге от него, скалы сменялись затянутой грязным туманом бездной, падать в которую можно было долго. Вряд ли он долетел бы до земли живым и разбился насмерть — скорее сердце остановилось бы ещё в полёте.

Сейчас же оно едва не выпрыгивало из груди от волнения и, чего уж греха таить, страха. Идти вниз, пробираясь по упавшим вышкам ЛЭП и обломкам, Алистер не хотел. Что угодно могло пойти не так — от провалившейся в пропасть опоры до стычки с какими-нибудь тварями. А что за гадость здесь вообще водится? Этого он не знал и не горел желанием выяснять.

В затылок ткнулся холодный ствол. Алистер выматерился сквозь зубы: враг, за которым он полез в это богом забытое место, так легко его переиграл!

— А ты всё такой же дурень, — до головной боли мерзким голосом прохрипел Грег.

— Кто бы говорил, — зло огрызнулся Алистер.

— Ну-ну. Это не я сейчас в безвыходном положении. Выбирай: сам прыгнешь или мне тебе мозги вынести?

Ни один вариант Алистера не устраивал. Сделав вид, что шагает в пропасть, он качнулся назад и вбок и резко ударил противника под колено. Рядом громыхнул выстрел, отчего в ушах зазвенело, зато Грег на мгновение потерял равновесие. И этого хватило. Алистер перехватил его запястье, выбивая пистолет, и заломил за спину руку.

Грегу не оставалось ничего, кроме как перекинуть его через себя, тем самым отбросив от обрыва. Алистер перекатился, поднимаясь на ноги и ловко сдёргивая с плеча карабин. Грег развернулся, наводя на него второй пистолет. Одновременно с его выстрелом Алистер прыгнул в сторону и нажал на спуск.

Враг тоже оказался не лыком шит и успел увернуться. Алистер скрежетнул зубами от досады. Целиться времени не было: Грег не переставал стрелять. Алистер уходил перекатами, выжидая момент.

Жгучая боль пронзила плечо, и он сдавленно зашипел. Пуля прошла вскользь, но рану оставила глубокую. Кровь закапала на холодный камень. Следующий выстрел должен был стать смертельным — Алистер замешкался на секунду, — но вместо него раздался щелчок. Выругавшись, Грег отскочил с предполагаемой линии огня и начал перезаряжать пистолет.

В одном он просчитался: его противник оказался умнее. Алистер выстрелил на опережение, предугадав, куда отступит гуль. Тот застыл, опустив удивлённый взгляд на сквозную рану в груди, и сорвался в пропасть. Алистер устало сел у подножия скалы, окидывая окрестности отсутствующим взглядом. Всё вышло намного проще, чем он ожидал, а на душе стало легко.

Всё кончено.

Он и не подозревал, насколько был прав. Всё и впрямь закончилось, только не в Разломе. Алистер возвращался в оговорённое место, окрылённый долгожданной победой, предвкушая встречу с наверняка уже похоронившей его командой. Они ведь не знали, что он не углублялся в Разлом…

Костёр на стоянке не горел, и даже дым не поднимался в небо. Алистер ускорил шаг. Дурное предчувствие поселилось в душе, а затем сменилось дикой, разъедающей, подобно коррозии, болью и шоком. Поднявшись на холм, с которого недавно смотрел на Пустошь, он не поверил глазам.

Команда не оставила лагерь, нет. Все трое лежали на алом от крови и усыпанном гильзами песке, сжимая в одеревеневших руках оружие. Они не успели дать отпор. Противник был быстр и смертоносен — подобрался незамеченным, и некому было прикрыть, никто не ударил врагу в спину.

В этом Алистер винил только себя. К изрешечённым телам Луиджи, к тому же потерявшего руку, и Райана, уставившегося в небо остекленевшим взглядом, нечего было и подходить — мертвы. Но вдруг шевельнулась Хезер, хотя её одежда пропиталась кровью, а пулемётная очередь прошила её грудную клетку насквозь.

Алистер бросился к ней и упал на колени рядом.

— Держись, я помогу… — едва слышно пробормотал он, дрожащими руками вкалывая ей обезболивающее и собираясь перевязать раны.

Хезер перехватила его руку, останавливая. Кровь выступила на губах, когда она попыталась что-то сказать. С её свистящим вздохом алые пузыри выступили на ранах в груди.

— Тени… Ушли на восток… Убей этих… мразей… — из последних сил выдавила Хезер.

Алистер не смог даже попрощаться, когда она прикрыла глаза и перестала дышать. Девушка, которую он легко мог поднять на вытянутых руках, вдруг сделалась до странного тяжёлой, обмякла, как сломанная шарнирная кукла.

Ком в горле душил, а сердце едва не разрывалось от нестерпимой боли. Алистер поник, с трудом сдерживая готовые выступить слёзы и лишь мелко вздрагивая всем телом. Пустошь била его поддых раз за разом, стоило ему подняться и без страха взглянуть ей в глаза. Год за годом она словно собирала жатву из человеческих жизней, а теперь Алистер собирался собрать свою: что-то внутри сломалось раз и навсегда.

И он знал, по чьим следам идти на этот раз.