Бог знает лучше (гет)

«ПО УЛИЦАМ ПРОВИНЦИИ МЕТЕТ СУХОВЕЙ,

МОЯ РОДИНА КАК СВИНЬЯ ЖРЕТ СВОИХ СЫНОВЕЙ…»

Б. ГРЕБЕНЩИКОВ.» 500.»

«…ЭТО ВЫ СДЕЛАЛИ ИХ  ТЕМ, ЧТО  ОНИ ЕСТЬ.

ДЕТИ, ЧТО  ИДУТ НА  ВАС С  НОЖАМИ, — ЭТО  ВАШИ ДЕТИ.

ВЫ  НАУЧИЛИ ИХ  ВСЕМУ, ЧТО  ОНИ ЗНАЮТ.

Я  НЕ ОБУЧАЛ ИХ.».

ЧАРЛЬЗ МЭНСОН.

ТЫСЯЧА ДЕВЯТЬСОТ СЕМЬДЕСЯТ ШЕСТОЙ ГОД.

МАРТ.

Тринадцатилетний мальчик, которого звали Костя, слез с кровати и подошел к окну. За окном было темно и страшновато. На улице то ли дождь, то ли мокрый снег. Мальчик непроизвольно поежился и вгляделся в вечерний сумрак. Во дворе, под грибком в песочнице виднелись две фигурки. Похоже девчонки.

— Сидят ведь… — Костя нахмурился. — Шли бы уж куда-нибудь. Все давно по домам сидят. А может им и идти некуда. Выйти, что ли…

Он еще немного постоял у окна, потом вздохнув, пошел одеваться. Не оставлять же их. Мало ли…

В песочнице действительно сидели две девочки. Обе рыжие. Та, что поменьше хлюпнула носом.

— Лиска, я есть хочу.

— Слушай, где сейчас чего возьмешь? Закрыто все. Да и денег у меня нет. Потерпи, сейчас Ольга Дмитриевна придет.

Костя, ежась от холодного ветра, подошел к ним.

— Не придет. Она в командировку уехала.

Старшая сердито взглянула на него.

— А ты откуда знаешь? И вообще. Ты еще кто такой? Вали отсюда.

Он пожал плечами.

— Я из того дома, вон окна. А вам поди и жить негде… Правильно ведь?

Рыжая постарше не унималась.

— Слышь, а тебя ебет кто чего и зачем? Иди давай.

Мальчик укоризненно посмотрел на нее.

— Чего ругаешься- то? Тоже мне. И да, меня Костя зовут. А вас?

— Ну предположим Алиса и что?

Младшая всхлипнула.

— А я Уля, вот.

— Вот и познакомились. Пойдемте.

Старшая недоуменно помотала головой.

— Куда еще идти-то? Ебанулся?

— Домой, блин. Короче, решайте уже. Я тут с вами по холоду до утра не собираюсь стоять нафиг.

По грибку стучали капли дождя.

Алиса постояла, поджав губы, потом махнула рукой.

— Ладно, уговорил. Но если что… Смотри.

Она подхватила сумку и взяла за руку младшую.

— Пойдем посмотрим, чего там.

— Ой, а покушать у тебя есть?

— Есть. Давайте быстрее, а то я уже промок.

… Зайдя в квартиру, мальчик обернулся.

— Разувайтесь, а верхнее туда. И в зал проходите. Сушить вас буду. Вот.

Алиса удивленно огляделась, заглянула в комнату, обернулась.

— А взрослые где? Ну родители…

Мальчик вздохнул.

— Я один тут живу. Совсем.

— В трехкомнатной квартире? Охренеть… А родные?

— Мама с папой у меня геологи. Они в экспедиции. Полгода наверно. Обычно больше. Как получится у них.

— В командировке что- ли? Не поняла.

— В экспедиции. На севере. Ископаемые всякие ищут.

— И ты один?

— Сейчас да, неважно короче. Вы это… Снимайте с себя все. Потом повешу чтобы высохло. А пока вот.

Он порылся в шкафу и протянул девочкам джемпер и свитер.

Уже выходя из комнаты, обернулся.

— Это… А у вас никаких насекомых нет? Только честно.

Ульянка поморгала.

— Каких еще насекомых? Никого у нас нет.

Алиса от возмущения даже покраснела.

— Ты, пацан, охерел? Мы тебе что, с теплотрассы вылезли? Да мы, если хочешь знать позавчера в ванной мылись.

— С шампунем. — гордо добавила Ульянка.

Костя лишь пожал плечами и вышел.

Вернулся он с двумя махровыми полотенцами. Алиса недовольно посмотрела на него.

— Мог и постучать. Мы тут раздетые.

Он махнул рукой.

— Вытирайтесь давайте, умывайтесь и на кухню идите. Есть будем.

На кухне он снял с плиты сковородку.

— Еще теплая. Макароны с тушенкой. Накладывайте давайте.

— А сам?

— Да я уже два раза ел.

Наконец Ульянка откинулась на спинку стула и вздохнула.

— Уф… Наелась, вот.

Потом зевнула.

— И спать хочу.

— А спасибо кто говорить будет?

— Наверно я. СПАСИБО!

— Вот то-то.

Алиса, встав из-за стола, начала собирать тарелки.

— Давай хоть уберемся, посуду помоем, а то неудобно.

— Да ладно, это завтра можно.

Алиса лишь недовольно взглянула на Костю.

— Ох, мужики… Улька, что сидишь, помогай.

Она брезгливо потрогала стопку грязных тарелок в мойке.

— С вчерашнего дня что-ли еще осталось.

Костя замялся.

— Забыл.

Алиса только тяжело вздохнула.

— Опять и снова. За что?

Наконец с посудой было покончено.

— А теперь Уля спать хочет. Можно?

Алиса, вытерев руки об полотенце, обернулась.

— Вот кстати да. Вопрос. Где мы спать будем?

— В зале.

Алиса подхватила Ульяну.

— Уля, а вот здесь спать не надо. Потерпи.

В комнате Костя, кряхтя раздвинул диван, потом достал из напольного ящика постельное белье.

— Ну вот. Готово. Спокойной ночи тогда.

— А тебе завтра во сколько вставать? Рано? Разбужу.

— Зачем? В школу не надо, каникулы же…

Алиса повернулась.

— Уля ты…

Та с видимым трудом приоткрыла глаза.

— Сплю.

И упала на диван.

Алиса, вздохнув, уложила ее на подушку и укрыла одеялом.

— Ну ладно. Вроде ничего.

— А чего ничего то? — поинтересовался Костя.

— Потом. А теперь спать.

… В своей комнате мальчик, раздевшись, сел на кровать и потер лоб.

— Хорошо. Хоть не один. А то ведь… — он вздрогнул. — Ладно спи давай.

Он откинулся навзничь и, улыбнувшись, закрыл глаза.

… Мальчик проснулся как от толчка. Кто, что, где… Он встал и прислушался. В зале отчетливо послышался храп. Ничего себе, это девчонки храпят? Костя тихонько засмеялся и нашарил тапочки. Вышел в коридор и… Похоже на кухне кто-то есть. Кому не спится?

— Кто там?

Алиса испуганно оглянулась.

— Я. Извини пожалуйста. Я вот…

— А чего в темноте сидишь?

— Не знаю. Просто…

Костя щелкнул выключателем потом пододвинул табуретку и сел.

— Чаю хочешь?

— Хочу.

— Тогда чайник включи. Воды хватит?

— Ага.

Алиса поставила на стол две чашки.

— А сахар где?

— Буфет открой, увидишь.

Просвистел чайник. Алиса засыпала в чашки заварки.

— Я себе покрепче, можно? Привыкла просто. Сахару тебе сколько?

Отпив, она задумчиво взглянула на Костю.

— Странный ты все-таки.

— Это почему еще?

— Один без взрослых. Квартира вон приличная. Как-то…

Костя только опустил голову.

— Я с бабушкой раньше жил. У нас все хорошо было. Жили-были… Школа, секция, дом… А потом все.

— Что все?

Он простонал, не поднимая головы.

— Два месяца назад бабушка умерла, понимаешь. Похоронил я ее и…

Его плечи затряслись. Алиса погладила Костю по спине.

— Один ведь… Я… Я уже наверно с ума сходить стал. Днем еще ладно, а по ночам… Зажгу свет везде, даже в кладовке и сижу на кровати, пялюсь как дурак. Жду, когда бабушка придет или родители… Совсем уже. А еще у меня квартиру хотели отобрать. Представляешь?

— Кто?

— Из облоно вроде. Пришли тут, удостоверениями под нос тыкали. Мол, почему ребенок один без родителей живет. Неправильно, не по закону. Я им попробовал объяснить, а они… В интернат меня хотели отправить. Хорошо, что хоть Ольга Дмитриевна вмешалась, а то даже не знаю, что со мной было бы.

— Вот сволочи…

— Ага.

Вздохнув, он выпрямился и вытер слезы.

— Ты нас поэтому и позвал к себе? Ну ты точно дурной…

— Чего дурной то сразу?

Алиса только покачала головой.

— Ну смотри. Ты незнакомых людей к себе приводишь. А ты ведь меня не знаешь. А между прочим, я с ворами жила, понял? Может я сама воровка. Обкраду тебя и…

Костя только хмыкнул.

— Ты дура, блин.

Она тяжело вздохнула и шмыгнула носом.

— Сама знаю. Забудь.

— И вообще надо вам ключи от квартиры сделать.

— Какие еще ключи?

— Обычные. Как вы домой будете попадать? А Ольга Дмитриевна из командировки приедет и в школу вас…

Алиса снова покачала головой. Потом почесала лоб.

— То есть типа ты за нас решил, что мы тут жить останемся?

— А что плохо, да? Не нравится?

Она с интересом посмотрела на мальчика.

— Ну ты точно… У нас же документов нет. Какая школа? И потом, что твои родители скажут когда вернутся? Приедут, а в квартире две девки живут…

Костя нахмурился.

— Не переживай. Сделаем документы. И за родителей тоже. Все нормально будет. Тоже мне…

Алиса примирительно погладила его по плечу.

— Ну не сердись, пожалуйста. А ты это все только сейчас придумал?

— Нет, давно уже. Я вас раньше еще видел, просто не знал, как подойти. Ладно. Пошли спать.

Алиса уже встала из-за стола и неожиданно ойкнув, села обратно.

— Я же про Ульянку совсем забыла. Дурочка хуже тебя.

— А что с ней такого? Спит, храпит…

— Только не смейся, хорошо. И не ругайся, пожалуйста, если что… Я постираю.

— Ты вообще о чем? Не понимаю. — удивился Костя.

Она помолчала.

— Ну она… Она… Писается. У нее это нервы, типа. Сейчас получше, а раньше совсем плохо было. И кричала во сне, и… Незнакомых взрослых до сих пор боится. Только не спрашивай почему. Страшно все. Врачи говорят, что должно с возрастом пройти…

— А что тут смешного? И ругаться я не буду. Просто… Сказала бы раньше, я бы ей клеенку постелил.

У девочки внезапно задрожали губы, она уткнулась ему в плечо.

— Спасибо тебе… Ты… ты…

— Не плачь, что теперь. Пойдем спать лучше.

— Только чашки вымою.

— А я пошел тогда. Спокойной ночи.

… Рыжеволосая девочка, стоящая в комнате перед бородатым мужчиной, упрямо мотнула головой.

— Если я чужая, скажите сразу. Я уйду и ничего мне от вас мне не надо. Только Ульянку не прогоняйте, пропадет она без дома.

Нахмурившись, мужчина влепил ей пощечину.

— Не смей больше такого говорить. Слышишь, никогда.

Он обнял девочку, погладил ее по голове.

— Прости меня, пожалуйста. Ну… Ты ведь нам не чужая и Уля… Вы ведь наши, свои, родные…

Из кухни вышла женщина средних лет в переднике, удивлено посмотрела на них.

— Николай, вы тут чего? Что за шум? Чего случилось?

Рыжеволосая оглянулась, потирая щеку.

— Ой… Мы ничего тут. Я просто споткнулась и ударилась немножко.

— Ну это ладно. Не сильно ушиблась?

— Нет, немножко.

— Кстати, Лиска, дома хлеба нет. Сходишь?

— Конечно, Мама-Катя. Я сейчас, быстро. Я…

— Хоть переоденься, не в халате же в магазин бежать. А на обратном пути со двора Ульянку прихвати. Обедать будем.

— А Костя?

— Да он из музыкальной школы придет и поест.

ТЫСЯЧА ДЕВЯТЬСОТ СЕМЬДЕСЯТ СЕДЬМОЙ ГОД.

…Утреннее осеннее солнце ворвалось в класс, рассыпавшись солнечными зайчиками в вымытых окнах и заставляя школьников жмурится.

— Здравствуйте, ребята, садитесь. Перед началом урока, у меня для вас новость. У нас новая ученица. Ее родители недавно приехали в наш город.

Из-за спины учительницы вышла невысокая девочка с длинными волосами странного зеленоватого оттенка.

— Представься, пожалуйста.

Девочка кивнула.

— Меня зовут Мику. Я из Японии. Правда, у меня мама японка. Я очень рада, что буду учиться в вашем классе.

Сидевшая за первой партой рыжеволосая, толкнула соседа в бок.

— Костя, нет ты врубился? Это она… Точно тебе говорю.

Тот пожал плечами.

— Лиска, вроде она. Я вообще-то помню плохо. Пусть она. И что с того?

— Да потому что ты… Ты вообще обдолбанный был. А я ее по хайру узнала.

Алиса повысила голос. На задних партах переглянулись.

— Это что? Эта узкоглазая… в нашем классе учится будет? Вы издеваетесь?

Учительница нахмурилась.

— Двачевская, что ты раскричалась на всю школу?

— Ой… Извините, Анна Ивановна, я больше не буду.

— И кстати, что у тебя под глазом? Опять синяк?

Алиса, покраснев, смущенно опустила голову.

— Упала невзначай. Вы же знаете… Я такая неуклюжая.

— Верю. Мику, садись на свободное место и начнем урок.

Подхватив холщовую сумку, Мику пошла по ряду. Алиса зашипела ей в спину.

— Я с тобой еще на перемене побазарю…

В ответ та, обернувшись, показала Алисе язык и провела кончиком пальца под глазом.

— Ну что, все успокоились… Тема урока… Двачевская к доске.

— А чего сразу я? За что?

— За красивые глаза. Бери мел, пиши…

… На перемене Алиса вышла из класса и начала оглядываться.

— Ну и где она?

— Да вон же, у окна стоит. — подсказал ей Костя.

— Пошли.

Подойдя, Алиса вежливо пихнула зеленоволосую в спину.

— Слышь ты… Поговорим?

Та, обернувшись, лишь повела плечами.

— Опять ты? Тебе одного синяка мало? Могу для симметрии еще один поставить.

— Давай за котельную отойдем.

Новенькая тяжело вздохнула.

— Нахер?

Алиса удивленно посмотрела на нее.

— Чего ты сказала?

Мику снова вздохнула.

— Что слышала. Иди в жопу. — она хлопнула себя пониже спины. — Туда. Все равно ты играть не умеешь.

— Я играть не умею? Да я тебя здесь…

Костя встал между ними.

— Брэк, девки. Прекращайте.

Вокруг них уже начали толпиться ученики. Послышались взволнованные голоса.

— Драться будут.

— Ой, директора надо звать.

Алиса повернулась к собравшимся.

— Вам тут цирк, что-ли? Валите отсюда. НУ… Считаю до одного, шантрапа.

Мику засмеялась.

— Грозная. Ну что, неумеха, драться будем или как?

Алиса махнула рукой и повздыхала.

— Не будем. Может просто мне обидно стало, типа я играть не умею.

Костя вмешался.

— Лиска, ну ты же правда… Больше трех аккордов запомнить не можешь. Я тебе сколько раз показывал? Без толку все. Тебе только блатняк играть. Типа…

» Мама, мама, мама дорогая,

Прости, что воровку на свет родила.

С вором я ходила, вора я любила,

Вор воровал, воровала и я.»

Пропел он.

— И то, пока никто не слышит.

— Слушай и ты тоже? Обижусь ведь…

— На обиженных воду возят. Знаешь?

— Подожди… — Мику заинтересованно посмотрела на него. — Ты играешь?

Мальчик замялся.

— Ну… Классическая гитара, типа. Почти три года.

— Неплохо. Где учился?

— Учусь. В музыкальной школе, в «десятке».

— Стоп. Это которая на Вернадского?

— Ага. А ты откуда…

— Я там тоже учится буду. Мама записала. Сказала, что мне классику надо подтянуть. Ужас… А тебя кстати, как зовут?

— Костя.

— Мику.

Она протянула руку. Алиса тут же отодвинула Костю в сторону.

— Потом… С тобой надо закончить.

— Чего тебе еще?

— Того и этого. Короче. Если ты такая крутая, то покажешь, как правильно играть?

— Paint it black что ли?

— Хотя бы.

Мику задумалась.

— Ну и смысл, если ты аккорды не запоминаешь? Ладно, блин, я тебе тогда табы распишу. Знаешь хоть что это?

— Знаю. Ты дуру из меня уж не делай.

Костя тем временем оглянулся вокруг и охнул.

— Еба, бля… Урок то уже начался. Девки бегом, а то…

… — Саш, Женя вы куда двигать хотите?

— Погуляем, а потом…

— Понятно. Тогда встречаемся как обычно. Давайте.

Рыжеволосая девочка подергала Мику за руку.

— А это ты Алиске синяк поставила ведь. А как тебя зовут?

— А меня Уля. А вы больше драться не будете? Не люблю когда дерутся.

— Да нет, не будем.

— Тогда пойдем.

— Куда?

— В гости к нам. Алиса, можно.

— Можно. Как раз и пообедаем…

… Прошло полгода.

— Лиска, а можно тебя спросить?

Алиса повернула голову, не переставая помешивать что-то поварешкой в кастрюле.

— О чем, Мику?

Та замялась.

— Ну… Это… В общем…

— Микуся… Или спрашивай, или не отвлекай меня. Я вобще-то жрать готовлю. Рожай быстрее.

— Ладно… Костя тебе кто?

— В смысле? Не поняла.

— Ну, ты с ним живешь…

— Микуся, ты охуела? Поварешку видишь, в лобешник ведь прилетит.

Та отодвинулась подальше.

— Прости, пожалуйста.

Алиса сделала вид, что плюнула на пол.

— Мать, я же тебе говорила, что он мне брат. Практически родной. А фамилии разные, потому что родители никак не могут документы на удочерение подать из-за работы. Официально оформят и фамилии одинаковые тогда будут. Говорила?

Мику вздохнула.

— Может я забыла. А просто он мне… — она шмыгнула носом. — нравится. А тут…

Алиса хмыкнула в кулак.

— Опаньки… Запала да? Ну это нормально, к нему вечно девчонки клеются. Как успехи?

Мику покраснела.

— Алиска, тебе не стыдно? Такое спрашивать?

— А что такого? Что естественно… — она приняла задумчивый вид. — Вопрос. Когда вы меня с Ульянкой на улицу гоните… Вы чем тут занимаетесь?

Лицо Мику приобрело свекольный оттенок.

— Ничем мы тут таким не занимаемся. Прекрати пошлить.

— Да ладно… Вы, главное, предохраняться не забывайтесь.

— ЗАТКНИСЬ!

На кухню вышли Костя и Ульянка.

— А вы чего тут орете, интересно?

Костя принюхался.

— Мне кажется или что-то подгорает?

Алиса замахала руками и бросилась к плите.

— Да чтоб вас. Это же жрать! Мику, помогай обед спасти.

Ульяна удивленно огляделась вокруг.

— Это чего, мы кушать не будем?

— Будем. Но попозже. Ну Микуся… Помогла называется. Спасибо.

— Пожалуйста.

… — Ой, кто-то в дверь звонит.

Алиса, сидевшая в кресле у торшера, положила шитье на журнальный столик.

— Костя, ты слышишь?

Тот снял наушники и отложил электрогитару.

— Теперь слышу.

— Тогда открой. Только спроси сначала.

Кого принесло на ночь глядя…

— Кто там? Подожди, сейчас открою.

За дверью стояла Мику. В мокрой куртке, в руках гитара в чехле, рядом большая сумка.

— К вам можно?

— Проходи, конечно.

Раздевшись Мику аккуратно смела мокрый снег с сапожек, сняла шапку, встряхнула волосы и, поставив гитарный чехол у стены, прошла в комнату.

— А ты чего это с сумкой?

— Там вещи. Ну одежда и… Я это… Я у вас поживу?

— Ой, а что случилось-то?

Алиса удивленно посмотрела на гостью.

— Не поняла, ты что с родителями поссорилась?

Та, уронив сумку на пол, замахала руками.

— ДА НЕТ! Просто… А можно позвонить?

— Звони конечно. Зачем спрашиваешь? И тапочки одень, нечего в носках…

Мику набрала номер и покосилась на Костю.

— Мам… Ага дошла и даже не замерзла. Ну короче я ему сейчас все скажу и обрадую. Как договорились. А ты завтра зайдешь? Как папа? Невозмутимый? Ну и хорошо. Ладно, спокойной ночи.

Все заинтересованно посмотрели на нее. Первой не выдержала Ульянка.

— А чего ты рассказывать будешь?

— Давай колись, мать.

— Что-то у меня плохое предчувствие…

— А я предупреждала тебя о последствиях…

— Лиска, ты лучше молчи. Самурайка…

Мику смущенно потупилась.

— Костя… Вобщем… Есть обычай. Традиция. Чтобы суженные перед свадьбой пожили вместе. Ну там узнать получше друг друга, привыкнуть… Хозяйство общее. Короче вот.

К счастью Алиса успела пододвинуть Косте стул.

— Микуся… Ты охренела? Нет ну я все понимаю, но… КАКАЯ НАФИГ СВАДЬБА! Нам же пятнадцать лет. Три года до… до совершенолетия. Ты хоть врубаешься?

— Ух ты! — обрадовалась Ульянка. — Свадьба! Ура! Чур я фату буду нести.

— Уля… Какого…

Алиса, подперев ладонью щеку, покачала головой.

— Микусенька, ты гениальна в своей простоте. В этом ведь что-то есть, Костя.

— ХВАТИТ! Ничего в этом нет. И вобще… Это хрень какая-то.

Мику неожиданно захлюпала носом, потом закрыла лицо руками и сев на пол, заревела.

— Значит ты меня разлюбишь… Ты уже меня не любишь. Ты меня… А я… Ты…

Женская логика, однако.

Ульянка нахмурившись, стукнула Костю по спине.

— Ты дурак совсем. Ты зачем Микусю обидел? Она же плачет.

Алиса присела рядом, утишая подругу.

— Мику… Ну все мужики сволочи. Знаешь же.

Та всхлипнула.

— Нет! Костя… Он… Хороший, только…

Алиса повернулась к парню.

— Чего сидишь скотина бесчувственная! Тут твоя… можно сказать будущая жена рыдает, а ты…

— Короче. — она встала. — Давайте миритесь, а мы пойдем чайник включим. Уля, за мной.

… Алиса осторожно заглянула в комнату. Костя с Мику сидели обнявшись на диване.

— Самурайка… Прости меня, дурака. Пожалуйста. Просто неожиданно как-то.

— Прощу, если поцелуешь.

— Можно?

— ОЙ! Алиса выйди, мы…

— Да ладно, пойдемте чай пить.

— А сумка, там же…

— Потом разберем.

С кухни раздался ульянкин голос.

— Где вы там, тут чай стынет.

… — Улька. Вздумаешь проболтаться кому-нибудь… Я тебя сама…

— Да не скажу я никому ничего. Честное слово.

… — Ну Катерина, что с этим безобразием делать будем?

— Коля, какое безобразие? У Мику семья приличная. Мама детский врач. Отец инженер. И сама она девочка серьезная, воспитанная, хозяйственная. Чем не пара? Любят они ведь друг друга.

— Да ведь рано им еще об этом думать. Школу еще не закончили, а…

— Закончат. Три года быстро пролетят. И… Вспомни какими мы были в их годы. Что творили. Как вместе из дома убегали, как…

— Ну не знаю. Нет, ты права конечно. Влезать в это танком, запрещать, давить… Не дело. Короче. Сын, иди сюда. Значит, Костя. Мешать мы вам и запрещать не будем. Да и… Но запомни. Внуков нам еще рано. Понял?

— Пап, ну ты скажешь… Мы ничего такого…

— Ладно-ладно… Теперь давай зови свою невесту. Хоть познакомимся поближе что-ли.

ТЫСЯЧА ДЕВЯТЬСОТ СЕМЬДЕСЯТ ВОСЬМОЙ ГОД.

ВСТРЕЧА.

Уже не лето, но еще не осень. Межсезонье. Еще по прежнему тепло и прогретый на солнце асфальт, и рано снимать летнее. Но в воздухе уже чувствуется слабый запах палой листвы, а по ночам стелется осенняя дымка.

По улице, пробираясь через толпу и весело переговариваясь идут две девчонки. Одна рыжая, в джинсовом сарафане, другая прячет под потрепанной курткой длинные волосы цвета аквамарина. За спиной у нее, расшитая цветами холщовая сумка.

— И вот откуда они все взялись? Не пройти же… Чего толкаетесь? Извините…

— Суббота же, гуляют типа… Ты лучше скажи, тетя Рая точно сегодня работает?

— По графику вроде должна.

— А если…

— Никаких если. На крайняк мужиков попросим. Не ссы. Первый раз что-ли… Лучше дай подумать сколько брать будем, чтобы денег хватило. Стой. Да подожди ты.

Рыжая остановилась, побледнев.

— Ты чего? Привидение увидела?

— Смотри. — рыжая показала пальцем.

У стены, опустив голову сидел мужчина. Странная, похожая на военную форму, одежда, длинные седые волосы. Между ног рюкзак. Люди, проходившие мимо лишь отворачивались от него, бросая брезгливые взгляды. Пьяный поди… Милицию позвать, да связываться неохота.

— И что? — удивилась зеленоволосая. — сидит и пусть себе.

Рыжая лишь помотала головой.

— Да нет… Ну не может же быть. Он…

— Кто он? Лиска, у тебя крыша едет от снов. Кончай…

Та лишь отмахнулась. Потом, подойдя к человеку у стены, присела перед ним на корточки и потрепала его за плечо.

— Эй… Что с тобой? Тебе плохо? Ты хоть живой?

Мужчина поднял голову.

— Какого хера? Что нужно, блядь?

Рыжая отшатнулась, сев на тротуар.

— Господи, ты…

Страшно изуродованное лицо. Ощущение такое, как будто его изрезали ножами, а потом сшили на скорую руку. На месте правого глаза шрам.

— Лиска, это же… Он что-ли? Слышь, ты вобще кто и чего? Мы на районе всех знаем?

Рыжая только поморщилась.

— Самурайка, да прекрати ты хуйней страдать.

Тем временем человек, прищурясь внимательно посмотрел на девчонок, и неожиданно, застонав, схватился за голову.

— Сука, больно…

— Ты что?

— Я вспомнил. Я же вас во сне видел. Двоих. И там вроде еще помладше рыжая была, и парень какой-то…

— Слушай, это он про…

— Черт… Понимаешь тут какая фигня… Мы же тебя тоже во сне видели. Все одновременно, прикинь. Слушай, а имя у тебя хоть есть?

— Азад. Вроде бы.

— Это что имя у тебя такое странное?

— Нет. Позывной.

— Ну допустим. А меня Алиса зовут. Лиска. Ее Мику или Самурайка. Знаешь, давай мы тебя Седой будем звать, не обидишься? Слушай, а ты вообще как здесь оказался? Откуда?

Седой зажмурился, потом выдохнул.

— Из «Лесного». Помню ведь.

Алиса снова отшатнулась.

— Во бля… Ну… Мику ты слышала?

Та пожала плечами.

— И что такого особенного в этом?

— Ты совсем что-ли? Не знаешь что такое «Лесной»?

Мику почесала лоб.

— Вроде слышала от родителей, что это санаторий какой-то.

Алиса в ответ покрутила пальцем у виска.

— Микуся, ты дура. Знаешь? В этот санаторий путевки в профкоме не дают. Это… Как я слышала. Закрытый военный госпиталь. Вроде бы. Точно никто не знает. Охраняемая зона. И говорят о нем только шепотом, на кухнях. Понимаешь или нет, какая хрень.

Мужчина тем временем порылся во внутренних карманах куртки. С удивлением посмотрел на вытащенную пачку денег. Мол, откуда взялись? Потом достал потрепанный листок бумаги.

— Это что? Дай глянуть.

Алиса повертела в руках листок.

— Не хрена не поняла. Не по русски написано. Не по английски. Женьку бы сюда, она языки знает.

— Дай сюда.

— Да не на японском.

— Да давай я посмотрю.

— Это латынь. Похоже типа выписка из истории болезни. Вон видишь, печать и подпись, только неразборчиво.

— И что там ему написали?

— Ну, как я поняла… После тяжелого ранения и контузии страдает частичной амнезией. Вроде как потерей памяти.

— А дом то у тебя есть? Ну…

Мужчина сделал вид, что улыбнулся.

— Наверно, только…

Потом, хмыкнув, посмотрел на свои руки и снова улыбнулся.

Мику, присевшая рядом, вгляделась в него и, неожиданно ойкнув, потянула подругу назад.

— Ты чего? — удивилась Алиса.

— Того, бля. Слушай, может пойдем? Мне что-то с ним стремно стало. Без памяти, без… Крезанутый какой-то. Ты руки его видишь?

— Вроде костяшки на кулаках сбитые и… И, черт, кровь? Слышь, Седой, ты помахался с кем-то недавно? А кровь? Мочканул что-ли кого? Только честно давай.

Тот лишь пожал плечами.

— Не помню, наверно нет. Только откуда деньги? Раньше вроде не было. Знаете что, девчонки, вы идите куда шли. Поговорили и ладно. А я посижу, да может вспомню.

Седой прикрыл глаз и простонал, обхватив голову.

— Вот только башка болеть начинает когда вспомнить пытаюсь. — он махнул рукой. — А вы идите. Зачем я вам сдался?

Алиса только помотала головой.

— Вот еще. Мику, его же оставлять нельзя.

Та почесала лоб.

— Нельзя. Точно менты загребут. И сны опять же эти… Ох… — она, выдохнула, закусив губу. — И что же они с тобой сделали? Что они сделали с тобой, ронин. Они ведь отобрали у тебя все. Все… Имя, прошлое, память… Отдав взамен только боль.

Мику тяжело вздохнула.

— А ведь они наверно думают, что сломали тебя как ломали других. Да?

— Нет.

Алиса погладила Седого по руке, потом дотронулась до его изуродованной щеки. В ее глазах неожиданно блеснули слезинки.

— Где же ты был, чтобы вот так? Где?

— В аду.

« Не отправленные письма, как испуганные птицы в силках

Ломали крылья, пропадая в почерневших лесах,

Старуха выносила мертвых на костлявых руках,

Живые теряли разум, заглянув ей в глаза.

Мы стояли по горло в трясине, улыбаясь весне,

Мы глохли от взрывов, мы видели вещие сны,

Мы сжигали деревни, и плавилось солнце в огне,

Мы знали слишком много такого, чего знать не должны.»

— Вот что. Пойдем домой. Давай. Это неправильно, плохо когда человек без дома, без… Я знаю. Знаю. Микуся что скажешь?

— А Костя?

— Разберемся.

— Тогда… Слушай Седой. Тут вот такой расклад. Может мы под это дело вина возьмем? Типа за знакомство и все такое.

— Микуся, ты… Ты совсем ебанулась?

Та пожала плечами.

— А что? Нет, ты не думай, это не развод какой. У нас тоже прайсы есть, если Лиска их не посеяла. Скооперируемся, типа. И да… Впишем, не волнуйся.

Седой прищурился.

— Уговорили. Сколько нас там будет? Ну то есть сколько вина брать?

— Пьющих, с тобой, четверо.

Тот достал деньги, пересчитал.

— Нормально, должно хватить. — встал, закинул рюзак за спину. — Пошли. А то сидеть надоело.

А мимо проходили люди, не обращая на них никакого внимания. Лишь немногие оборачивались, презрительно косясь на странного мужика в застиранной «горке», идущего с двумя девчонками.

«Но мы отравлены дурью, мы чужие на этом пиру.

Эти марши оркестров, фейерверки помпезных ракет,

Эти флаги с гербами, реющие на ветру,

Это наша страна, которой до нас дела нет.»

…- Сигарет надо еще взять. И папирос пачку.

— Зачем?

— Ну, видишь ли. Микуся у нас папиросы курит.

— Да не курю я. А что, осталось думаешь?

— А то.

— АААААААА!

— Блин, Самурайка, ты еще громче ори. Чтобы ментов кто-нибудь догадался позвать.

— Да ладно.

В вино-водочном отделе Алиса протиснулась к прилавку и помахала рукой продавщице.

— Тетя Рая!

По другую сторону прилавка, женщина средних лет раздраженно посмотрела на нее.

— Лиска! Не дам. Сколько можно.

— Да не мне. — Алиса показала на Седого. — Ему.

— Ему? Слышь, что-то я тебя покарябанного раньше не видела. Вы где его нашли? Ладно, не мое дело. Мужик, в очередь вставай.

— Что брать будешь?

Седой ненадолго задумался.

— Давай шесть «Массандры», гуляем. Блок «Интера» и пачку «Казбека». Сколько с меня? Девчонки, принимайте, у меня две руки.

Наконец купленное было аккуратно упаковано в сумку и рюкзак.

— Все?

Алиса приложила палец ко лбу.

— Нет конечно. Самое главное чуть не забыли. Где тут…

— Дайте пожалуйста две бутылки лимонада, вот те пирожные и пачку чая. Спасибо.

Перехватив недоуменный взгляд Седого, Алиса с Мику одновременно пожали плечами.

— Да это… Сам увидишь. Пошли.

… Обычная пятиэтажка. Дворик с песочницей, качелями, играющими детьми и бабушками, сидящими на скамейке у подъезда. Проходя мимо, Мику вежливо поздоровалась.

— Добрый день.

Старухи подозрительно покосились на мужчину.

— Вы кто?

— Да это дальний родственник костин. Вот приехал.

— Здравствуйте.

— А зовут вас хоть как?

— Азад.

— Здравствуйте. Родственник, значит. Ну это ладно. Может быть хоть за вами присмотрит. А то…

— Ох, а что же с лицом у вас? Смотреть страшно.

— Да… Несчастный случай на работе. Авария…

— И надолго вы к нам?

— Как получится.

Лиска потянула его за собой.

— Пошли. Извините, дома ждут.

… Алиса открыла дверь квартиры на пятом этаже.

— Мы дома.

Их встретил высокий парень с длинными черными волосами, одетый в темную спортивную майку и такие же мешковатые штаны.

— Девки… Вас только за смертью посылать. — он перевел взгляд на Седого. — А это кто?

— Да вот, как-то получилось, что… Короче он…

Запахло скандалом.

— Я что-то не въехал. — парень недобро сощурился. — Слышь мужик, ты какого хера сюда приперся? Я тебя не знаю. Ты зачем пришел? Что тут потерял? И на девок не вали… А вы? Делать вам нечего, только с улицы всяких приводит? Что еще за… Мужик, ты все понял?

Седой равнодушно посмотрел на парня, пожал плечами и хотел уже было повернуться к входной двери чтобы выйти. Алиса остановила его.

— Стоять. — она толкнула черноволосого к стене. — Ах ты ж, сука… Не знает он. Не знает. Братик, тебе напомнить как ты кричал когда его во сне увидел? Напомнить? Мику…

— А я чего? Может он мозги посеял, охуевший наш… Может он ебанулся нечаянно, может подкурить успел… Я же не в курсе, что он без нас тут делал. Тоже мне, на измену сел.

Тем временем из комнаты в коридор вышла рыжая девочка лет двенадцати.

— А вы чего тут кричите и ругаетесь еще? Да еще с матерками. Фу…

Она перевела взгляд на Седого.

— Ой, дядька. Я тебя знаю, ты же из сна пришел. Точно ведь. А как это? И страшный еще…

— Прости, что напугал.

Девочка только шмыгнула носом.

— Да я может и не сильно напугалась. Просто неожиданно, вот. А тебя как хоть тогда зовут?

— Азад.

— А меня Уля. А ты как нас нашел? А они, что на тебя ругались? А зачем?

Парень тем временем отстранил Алису в сторону и вздохнул.

— Прекрати, давай. Черт… И не на измене я. Ну да, он это. Помню я. Просто… Сама ведь знаешь.

— Ты мне стрелки не переводи и заканчивай тут. Борзеть, ты, перед другими будешь, понял? Все, проехали. — она повернулась к Седому. — Ты его извини уж…

Черноволосый снова вздохнул.

— Действительно, некрасиво получилось, ведь. Дурак я, что не допер сразу-то. — он протянул мужчине руку. — Наехал не по делу. Прости и давай знакомиться что-ли. Меня Костя зовут, можно Апач.

Мику, облегченно выдохнув, сняла с Азада рюкзак и, отдуваясь понесла его на кухню.

— Тяжелый, сука, ведь. Ты чего туда напихал? Костя, помоги разобрать.

Алиса тем временем повернулась к Ульяне.

— Спасибо, выручила. А ты есть хочешь?

Та помотала головой.

— Нет. Я уже хорошо кушала.

— Вот и ладно. Можешь пирожное взять и…

Ульянка только зашмыгала носом.

— Знаю. Я пошла. Микуся! Где мои пирожные?

— Контрольная у нее в понедельник. По математике. А она ее не очень.

Седой, повесив куртку, удивленно осмотрелся.

— А взрослые где?

Алиса хмыкнула.

— А вот нету. И ведь почему-то все поначалу удивляются. Ну то есть… В геологической экспедиции они. Мы тут типа сами управляемся. Нет ну Микусина мама иногда заходит. Ольга… И короче, ты на бразера не обижайся. Не со зла он.

— Да нормально все. Руки можно помыть?

— Конечно. Вот как Ульянка только кровь у тебя не заметила? Крику бы было…

— А полотенце?

— Возьми мое, там буква А вышита.

Умывшись, Седой вышел на кухню.

— Слушай, извини, что в твоем бэге пошарились. Там вещи какие-то были. Завтра уже определим, а сейчас давай за стол. Стынет все.

Костя задумчиво посмотрел на Азада.

— Да, а что там у тебя за найф? Охотничий что-ли?

— Боевой.

— Круто, блин.

Мику недовольно махнула рукой.

— Прекращайте. А ты… Еще бы автомат с собой прихватил.

— Извини, в другой раз обязательно.

Наконец сели, разлили вино. Алиса подняла стакан.

— Ну, типа, за встречу и за все хорошее. Седой, ты хавать наверно хочешь? Мику, подложи ему. И хлеба.

Повторили. Еще… Покурили…

Когда пустая бутылка отправилась под мойку, Мику с интересом посмотрела на Костю.

— Апач… Кстати о птичках, а ты заметил, что у нас есть папиросы? Только не говори, что не осталось.

— А птички тут причем?

— Для красоты, бля.

— Да понял я. Подвинься, дай пройти.

На кухню он вернулся с целлофановым пакетиком.

— Вот. А кто сделает?

Азад протянул руку.

— Дай-ка… Если конечно не забыл как это делается.

Пододвинув пепельницу, он вытряс в нее табак из папиросы и забил косяк.

— Кто взрывать будет?

— Ты мастырил, ты и взрывай.

— Форточку только откройте, а то весь флэт провоняет.

«Твоя мать отдает мне свой сладкий чай,

Но отвечает всегда о другом,

А отец считает свои ордена

И считает меня врагом.

И в доме твоем слишком мало дверей и все зеркала кривы.

Так не плачь обо мне когда я уйду стучаться в двери травы.»

Седой щелкнул зажигалкой и, улыбнувшись, выпустил клуб дыма.

— Хорошая дурь.

Затянулся еще раз и протянул косяк парню.

— Возьми.

— Костя, а вдуй мне.

— Сейчас, сделаю.

И паровозик пых-пых-пых…

— Лиска, держи.

— Азад, тебе паровоз пустить?

— Спрашиваешь…

Тем временем на кухню вышла Ульянка и сердито оглядела компанию.

— Сидите, да…

— Ты чего?

— Того. Вы тут опять обдолбанные, а у меня задачка не решается. А в понедельник контрольная. А вам пофиг. Вот.

— Улька… Ты где таких слов нахваталась?

— От вас конечно. Тоже мне.

Азад повернулся к девочке.

— А что за задачка, пойдем посмотрим?

Та лишь вздохнула.

— Она сложная. Про два поезда. Ну… ладно, пошли. Может поможешь.

Когда они ушли, Алиса удивленно заметила.

— Странно это. Ульянка же обычно кроме… короче к взрослым не идет. А тут… Как будто бы…

Посидели еще. Открыли вторую бутылку.

— Что-то долго они там.

Неожиданно из комнаты раздался восторженный детский крик.

— ААААА! ЗДОРОВО!

— Понравилось?

— А ТО! ДАВАЙ ЕЩЕ!

— Хватит на сегодня. Остальное завтра.

Алиса обеспокоенно посмотрела на Мику.

— Слушай, это что сейчас было? Костя, глянь, чего они там.

Тот уже начал было вставать из-за стола, когда на кухню вышла довольная Ульянка, таща за руку Азада.

— Уля, ты чего кричала на весь подъезд?

— Мы задачку решили. Там надо было разделить… и игрек еще. вот.

Седой сел на свой стул, Ульяна тут же залезла к нему на колени.

— Чай хочу. И кушать.

Мику сделала ей бутерброды, протянула тарелку.

— Лиска, а чего тебя на стремаки пробило?

— Не знаю, забудь. Давайте лучше еще выпьем. За математику, блин.

За окнами начало уже темнеть… Слово за слово, стакан за стаканом и третья бутылка отправилась под мойку. Ульянка внезапно откинулась на Азада и захрапела.

— Ты чего?

— Уля спать хочет.

Алиса, глядя на нее, зевнула.

— Может и правильно. Мику ты…

Та лишь помотала головой.

— Точно. Что-то я тоже вырубаюсь. Хорошая дрянь была. Да и вайн…

— Короче. — Алиса встала из-за стола. — Азад, неси Улю в зал. Уложите ее спать, а мы тут приберемся немножко.

В зале Костя раздвинул диван, застелил постельное белье.

— Давай, укладывай. Да халат с нее сними.

Он посмотрел на мужчину и хмыкнул.

— Ты что, не разу детей спать не укладывал? Привыкнешь, однако.

Потом повернулся к вошедшим в комнату девчонкам.

— Убрались уже?

Алиса прожевав, кивнула.

— Ага.

— Тогда давайте спать. И это, ночью к холодильнику не бегать. Самурайка, бля… К тебе относится. Твои пробивки на хавчик… В дверь скоро пролазить не будешь.

Мику только обиженно засопела.

— Да ты… Ты… А… — и неожиданно кивнула. — Ладно, попробую.

— Тогда пошли ложиться.

Костя с Седым повернулись уже к двери, когда Ульянка, не просыпаясь, приподнялась с дивана.

— Дядька, ты здесь?

Азад подошел к дивану, уложил ее обратно, укрыл одеялом.

— Здесь я, рядом.

— Ты только не девайся никуда.

Седой улыбнулся.

— Никуда я не денусь, спи, маленькая.

Ульянка довольная легла, подложив ладошки под щеку.

— Хорошо. Тогда спать буду, вот.

Мужчина, неожиданно опустив голову, вышел из комнаты.

Алиса проводила его взглядом и почесала в затылке.

— Не хрена себе. Ощущение такое, словно… Они друг друга знают давно. Как будто… Ладно, давайте спать, завтра хоть выспимся.

Когда Костя зашел в свою комнату, Седой стоял в темноте у окна. Повернулся… В глазу у него блеснула слеза.

— Видишь как оно… Тяжело возвращаться, никогда не думал что настолько. Где мне лечь можно?

— Подожди, я сейчас. — парень, включив свет, открыл шкаф и вытащил раскладушку. Потом достал свернутый в рулон матрас с простыней и прочим.

— У нас тут ночуют иногда.

Закончив с постелью, он выпрямился.

— Вроде все. Я свет выключу. Спокойной ночи.

ВОСКРЕСЕНЬЕ.

«НАС ГЕНЕРАЛАМИ ПЕСКОВ ЗОВУТ…»

Седой проснулся от ощущения, что рядом кто-то есть. Он повернул голову. Около раскладушки стояла Ульянка и с интересом глядела на него.

— Спишь.

— Наверно нет.

— Тогда вставай. — она потрепала его за руку. — Утро же.

На кровати заворочился Костя. Сел, протер глаза.

— Уля… Ты хоть знаешь сколько времени сейчас?

— Конечно нет. Но утро.

Парень, вздохнув, дотянулся до будильника на столе.

— Ух ты… Десять часов? Встаем. Да, а ты почему раздетая и босиком? Где тапочки?

Девочка только ойкнула и выбежала из комнаты.

— ТАПОЧКИ!

Из зала послышался недовольный, заспаный голос.

— Улька, не ори под ухом.

— Вставать! Утро!

— А который час?

— Костя сказал, что на будильнике десять, вот.

— Ну хорошо. Микуся, просыпайся.

— Зачем?

— Надо, мать. Сама знаешь. Где у нас сигареты были? На кухне, что-ли остались?

Еще минут через сорок все собрались на кухне.

— А еда где?

— Нехрен привередничать. Что есть, то и… Микуся, голова как?

— Нормально.

— Вот и хорошо. Значит вино убираем, пьем чай.

— КУДА УБИРАЕМ?

— В холодильник.

В ответ только тяжелый вздох.

— Микусенька, не вздыхай. Знаешь же, что первым делом, первым делом самолеты… И вообще. Кто тебя заставлял в школу идти?

— Мама, блин.

— Опять отмазки.

… Покончив с тем, что обычно называется завтраком, вышли в зал.

— Седой, помоги стол на середину выдвинуть.

Девочки тем временем начали выкладывать на стол учебники, тетради… Алиса принесла несколько логарифмических линеек. Подумав, она добавила к ним калькулятор. Ульянка задумчиво поглядев на это великолепие, убежала на кухню. Вернулась с тарелкой на которой лежали остатки бутербродов и печенье. Поставила ее на середину.

— ВСЕ. Садимся, давайте. До обеда успеть надо.

Алиса обернулась к мужчине.

— Седой, а ты займись чем-нибудь. Только тихо. Не шуми, пожалуйста. Ну что? Понеслась по кочкам…

— Кто мои конспекты по истории видел?

— Где химия?

— В рифму сказать?

— Не надо.

— Улька, кончай чавкать.

Азад постоял, молча глядя на сидевших за столом, потом, улыбнувшись вышел в коридор.

… Прошло наверное часа три, может больше. Наконец Алиса, потягиваясь, встала, хрустнула пальцами.

— УФ… Мы писали, мы писали и… немножко заибались.

Она втянула носом воздух.

— А чем с кухни пахнет? Вкусным.

— Чего?

— Вы закончили? — спросил Седой, заходя в комнату и вытирая руки полотенцем.

— Вообще-то да.

— Тогда пошли обедать.

Все переглянулись.

— Куда?

Мужчина пожал плечами.

— Кушать. Но, если вы не хотите…

— Чего это мы не хотим… — возмутилась Ульянка. — Мы может очень даже хотим.

— Тогда мойте руки и на кухню.

На кухне Мику только тихонько ойкнула. Алиса, закрыв рот, приподняла крышку кастрюли, стоявшей на плитке.

— Ты… ты… Суп сварил что-ли? Из чего?

— Ну, у вас тут курица консервированная была, лапша какая-то в пакете…

— КУШАТЬ!

— Костя… Холодильник.

— Вот это правильно, мать. Имеем право.

Парень, вздохнув, открыл холодильник.

— Одну для них оставим. Ну а вторую за хорошую учебу.

Сели, разлили. Суп по тарелкам, вино по стаканам. Выпили…

— Курицу еще хочу.

— Возьми мою порцию.

— А сам?

— Я жидкого посербаю, нормально.

Ульянка нахмурилась.

— Нет, вот еще. — она разделила кусок почти пополам. — Это тебе. Кушай давай.

— Спасибо.

Пообедав и помыв посуду, поставили в зале стол на место, разложили все по сумкам.

— Уля, ничего не забыла?

— Никак нет.

Мику посмотрела на телефон.

— Костя…

Тот набрал номер.

— Здорово, наука. Как оно? Ну значит мы сейчас подтянемся. Что? Ну ладно. Придумаем чего-нибудь.

Положил трубку.

— Просили бутербродов. Пойду сделаю.

Пока Костя возился на кухне, а девчонки одевались, Седой сменил военные брюки на джинсы, достал с полки для обуви кроссовки.

— Собрались? Мику, тебе ответственное задание. Государственной важности, блин. Пакет с бутербродами. Не издумай Ульянке отдать. Это для Юджи.

Перевел взгляд на Алису.

— Лиска, а вот на хрена тебе гитара?

— Ты что… Вещь полезная.

— Да бля… Это уже третья гитара которую ты расколотила.

— Не ври вот, всего лишь вторая.

— Тогда отдай ее Седому, у него целее будет.

… Вышли из подъезда. Ульянка тут же, улыбнувшись, взяла Азада за руку.

Пересекли двор. Мимо бабушек, сидящих на скамейке. Одна оторвалась от вязания, огляделась внимательно вокруг.

— Петька, ты где? Со двора не убегай.

— Здравствуйте.

Мимо детей, играющих в песочнице и качающихся на качелях, мимо мужиков за столиком, азартно стучащих костяшками домино.

Свернули налево, потом направо. И наконец вышли к каким-то старым гаражам с потрескавшимися стенами. Вдалеке кто-то возился с «Запорожцем». Увидев компанию, помахали руками. То ли здоровались, то ли типа идите мимо. Продрались через кусты. Дворовый шум почти стих, зато рядом похоже оживленная улица. У одного из гаражей сидели двое. Парень и девушка. Обоим лет по шестнадцать и он, и она в очках.

— Здорово. А мы вас ждем.

Парень показал на стоявшую рядом с ним трехлитровую банку разливного пива и какую-то вяленую рыбу, лежащую на газете рядом. Девушка подняла голову от книги, и пригладив непослушный хохолок, махнула рукой.

— Привет. Пожрать принесли?

— А то. — Мику достала из холщовой сумки пакет. — Совсем не ела?

— Да ну… Мама на работе, срочный заказ у них типа… Будет только вечером. А дома почти ничего и денег нет, как обычно. Хорошо Сашка выручил, принес. Я ей оставила, сама у него перехватила. Не помню чего, но неважно.

Она перевела взгляд на Седого.

— А ты…

Алиса тем временем сняла с кустов три граненых стакана, ополоснула их под уличным краном.

— Ну да, знакомьтесь. Это Седой.

Парень протянул руку.

— Саша.

— Он у нас кибернетик. Роботов делает, представляешь. — влезла Ульяна.

Саша шутливо погрозил ей пальцем.

— Прекрати. — вздохнул. — Отец, помнится, во Дворец Пионеров записал. Робототехника, сынок, бля, это наше будущее. Как-то вот.

— А я Женя. — девушка снова поправила хохолок. — Можно Юджи. А пиво нальет кто-нибудь?

— Костя, а где сюрприз? Доставай.

Лиска неожиданно поманила Азада.

— Пошли, отойдем. Можно сказать введу тебя в курс дел наших. Короче Женька… Она ведь без отца растет. А мать… На двух работах, да… И вообще. — Алиса хмыкнула. — Нормальная семья тут только у Сашки. Повезло, типа… Ну и Микуся еще. Такая хуйня, вот у нас. А ну да… Короче Женька с Сашкой вместе гуляли. На почве любви к науке, типа. А потом это чудо в «Совенке», это лагерь пионерский, Ленку встретило. И втрескалось по самые ухи. Ну Женька у нас поплакала, погоревала и в Смуглого влюбилась. Там свои проблемы, но всем похеру. А с чудом она просто дружит.

— Алиса… — послышалось со стороны гаража. — мы все слышем.

— Лиска, сука… Уебу ведь.

— Да молчу я. Кстати, Юджи, а Смуглый где?

— В Караганде. Сказал, что до вечера занят будет.

Азад подошел к Жене.

— А что читаем?

Та, заложив пальцем страницу, показала обложку с библиотечным штампом.

Владислав Крапивин. «Голубятня на желтой поляне».

— И как?

Она махнула рукой.

— Да фигня какая-то. Сказка детская. Это я чисто по приколу.

… Тем временем к гаражу подошли еще трое. Чуть помладше. Поздоровались. Костя показал на пиво.

— Будете? Самурайка, стакан освободи.

— Спасибо, не откажемся. Можно пару бутербродов взять? С утра не жрали.

— Бери конечно, что спрашивать.

Посидели, покурили. Один из подошедших встал.

— Ладно, пойдем мы. Дела…

— В сад придете?

— Не знаем еще. Если у Федоса батя протрезвеет, может и филки будут. А нет, шмонать придется.

Тот, кого он назвал Федосом сплюнул.

— Заибал он со своим бухлом. Пришью я его когда-нибудь. Дождется.

Когда ребята ушли, Мику вздохнула.

— Хорошие мальчики, добрые. Только по темноте с ними не встречайся. А то не узнают еще, на гоп-стоп возьмут. Потом может и извинятся. И всем, заметь, похую. Кроме Ольги. А что она одна…

Седой взял лежащую рядом гитару, прикрыл глаз… Что ты сделаешь, что скажешь?

«Над небом голубым есть город золотой

С прозрачными воротами и ясною звездой,

А в городе том сад, все травы да цветы,

Гуляют там животные невиданной красы:

Одно, как желтый огнегривый лев,

Другое вол, исполненный очей,

С ними золотой орел небесный,

Чей так светел взор незабываемый.

Алиса простонала, закрывшись руками…

— Прекрати, больно же… Не надо.

» А в небе голубом горит одна звезда.

Она твоя, о ангел мой, она твоя всегда.

Кто любит, тот любим, кто светел, тот и свят,

Пускай ведет звезда тебя дорогой в дивный сад.

Тебя там встретит огнегривый лев,

И синий вол, исполненный очей,

С ними золотой орел небесный,

Чей так светел взор незабываемый.»

Алиса повернула к мужчине заплаканное лицо.

— Где он! Где твой город в котором люди живут, а не…

В котором у Федоса отец трезвый, в котором на кухнях не шепчутся. Посмотри вокруг. Да посмотри ты! Грязь, битые бутылки, обоссанные стены и косые взгляды прохожих как на врагов народа. Как…

Она откинулась к стене гаража.

— Запомни. Это наш мир. А теперь и твой. Привыкай, другого не будет. Уля, не плачь.

— Я и не плачу. Просто соринка в глаз.

Мику неожиданно со злостью зашвырнула бутылку с вином в кусты. Послышался звон.

— Нахуй все это. Затрахало.

«Кругом одни менты, кругом одни мудаки.

Шпана помыкает шпаной

И это ли наш кайф?

Поневоле будешь курить и пить,

Поневоле будешь стучать и бить.

Поневоле насрешь ближнему в рот,

Горько усмехнувшись, вытирая нож…»

— Успокойся, пожалуйста.

— Я спокойна. Даже не начинала нервничать.

Алиса вытерла слезы.

— Костя, слушай, а кто сегодня в саду играть должен?

Тот посчитал что-то на пальцах, посмотрел наверх.

— Вроде «Странники» лабать будут, если не путаю конечно.

— Круто. Сходим? Уля, а ты чего?

Ульянка нахмурилась.

— Ага… Знаю я как вы на танцы ходите.

— Слушай, ну… Мы себя хорошо вести будем. Честно.

— Поверила я вам, как же.

Она шмыгнула носом.

— Все равно ведь пойдете.

— Вот и собираемся, давайте. Микуся ты чего приуныла? Не нагоняй тоску.

— Да я это… Короче, отойду посру, хоть от нервов. Без меня только не уходите, я наверно быстро.

Она скрылась за гаражами. Переглянувшись, все дружно пожали плечами. Мол, что теперь, бывает.

Мику вернулась через несколько минут, поправляя ремень на джинсах и вытирая руки каким-то лопухом.

— С облегчением, мать. Как оно?

— Да заибись и ну тебя… Сама знаешь куда. Пошли что-ли?

… Прошли вдоль гаражей и наконец вышли на улицу. Мимо них прогрохотал старенький трамвай. Магазины, кафе, здания в стиле ампир, кинотеатр с колоннами и афишей… «Версия полковника Зорина».

— Это типа у нас старый центр. — Алиса похоже взяла на себя роль экскурсовода. — Короче, налево-направо фигня всякая. Кстати…

Она покачала головой.

— И ведь считается благополучным районом, но по ночам гулять не рекомендую. Нам то похрену конечно. Ну а что хотел? Рядом две зоны, химия… Вот такой городок у нас, Зареченск, веселый.

Пройдя еще немного вышли к тому, что обычно называется городским садом. У входа какие-то скульптуры, похоже местные рабочий с колхозницей, запыленный и обвисший красный транспорант наверху металлических ворот. Явно что-то о победе коммунизма. Вдалеке медленно проворачивается колесо обозрения, неизменные качели. На аллеях полно народу. Откуда-то слышались звуки вальса.

— Нам не туда.

— И что они сюда все приперлись? Гуляли бы в другом месте.

Периодически навстречу попадались товарищи с красными повязками на рукавах. На компанию оглядывались с подозрением. Мику, не выдержав, показала в спину прошедшим дружинникам язык.

— Ходют тут всякие с повязками, а потом галоши пропадают.

— Мать, это ты о чем?

— Ну вот смотри. У тебя галоши есть?

— Нет, минутку, подожди… Какие еще галоши?

— Обычные. И у меня нет. Скоммуниздили, вот такие суки. Поняла?

— Микуся, твои приколы…

Ульянка подергала Седого за рукав рубашки.

— Пить хочу.

— Туда…

Подошли к лотку с газированной водой и соками.

— Тебе что?

— Сладенькую хотю, вот.

— Давайте на всех. Клубничный, апельсин, лимон… А мне томатного сока налейте, пожалуйста.

— Вот это хорошо. А то в горле пересохло…

Отошли в сторону, чтобы не мешать другим страждущим.

Выпив, Женя огляделась и неожиданно сунула пустой стакан в сумку.

— Ты чего?

— Пригодится.

— Хозяйственная. Сашка, кого ты потерял…

— Лиска, я этот стакан тебе сейчас знаешь куда засуну. Не было бы Ульянки сказала.

— Да молчу я, молчу.

Аккуратно составив стаканы один в один, Женя, вежливо улыбнувшись, поставила их перед продавщицей.

— Спасибо, тетенька. До свидания.

Тем временем за поворотом послышались звуки настраиваемой электрогитары.

— К началу успели, ништяк.

Костя пошел было к окошку с табличкой «Касса», но неожиданно остановился и вздохнул.

— Ты чего задумался?

— Блин, я деньги дома забыл.

— А больше ты ничего не забыл? Саш…

Тот помотал головой.

— Хавчик Женьке, пиво… Я пустой.

Седой похлопал себя по нагрудному карману.

— Почем билеты? Ага… Шестеро значит. А Уля? Тогда пошли.

Алиса потянула его в сторону.

— Слушай, ты уже столько уже тратил…

Мужчина чуть заметно улыбнулся.

— А бабки все равно скорее всего не мои были. Похую.

Женщина у входа оторвала корешки билетов и, нахмурившись, покосилась на девчонок.

— Опять вы. Ну хоть в этот раз чтобы без сюрпризов. Алиска, ну пожалей ты меня.

— Тетя Таня… Обижаете вы нас и напрасно говорите. Мы тихие и спокойные. Мику, скажи.

— Точно.

Билетерша повернулась к Азаду.

— А ты с ними значит. Присмотри уж… А то мне наряд каждый раз вызывать надоело.

Танцплощадка заполнялась. Джинсы клеш, пестрые рубашки, короткие юбки…

— Пошли, сядем, где обычно.

Сидевшие на скамейки, напротив динамиков парни, помахали руками.

— Здорово.

Мальчишки, толкущиеся рядом, тут же освободили место.

— И вам тоже. Валек, двигайся, а то я уставшая, а все только начинается.

— Смуглого никто не видел?

— А что, должен быть? Он и здесь?

— Да я просто спросила.

— Нет, не видели.

Один из парней о чем-то тихо спросил Костю, показав на Седого.

Костя в ответ покачал пальцем и тоже шепотом что-то ответил ему.

Тот пожал плечами.

— Ладно. Будем знать.

Потом, подойдя, протянул руку.

— Я Гриша. Познакомимся.

— Азад.

Парень, улыбнувшись, хлопнул его по плечу и отошел к своим.

Алиса хмыкнула, пихнув мужчину в бок.

— Считай прописался. Почти свой. Эй, начинайте уже, кончай кота за яйца дергать.

К микрофону вышел солист, оглядел площадку.

— Добрый вечер. С вами сегодня группа «Странники». И мы начинаем. Поехали.

«Однажды, однажды девчонку невесту

Король издалека привез в королевство.

Лайди-лайди, лайди-лайдай,

Музыка громче, громче играй.

Алиса потянула Седого за руки.

— Пошли давай, что как квашня. Тоже мне, старик нашелся. Улька, за гитарой смотри, она денег стоит.

Ульянка только вздохнула.

— Да знаю я, идите уж.

Она повернулась к сидевшим рядом мальчишкам.

— Ну вот чего, нафиг, спрашивается я сюда приперлась.

«Как прекрасна невеста на троне,

В парчовой одежде, в алмазной короне

Лайди-лайди, лайди-лайдай,

Музыка громче, громче играй.

Парча и корона тяжелая ноша,

Бегать королева теперь уж не может.

Лайди-лайди, лайди-лайдай,

Музыка громче, громче играй.

На утро девчонка умчится на волю,

В густые дубравы широкое поле.

Лайди-лайди, лайди-лайдай,

Музыка громче, громче играй.

Там стоит простая мельница в долине,

Там тоскует парень у речки синей.

Лайди-лайди, лайди-лайдай,

Музыка громче, громче играй.

И он улыбнется как солнце весною,

Скажет, стань моею моею женою

Лайди-лайди, лайди-лайдай,

Музыка громче, громче играй.

Парча и корона невесте не пара,

Ей король не дорог, а дорог ей парень.

Будет жить девчонка в долине, в долине

Словно королева у речки синей.»

После последнего аккорда Мику вскинула руки.

— Эй, вы лучшие!

По танцплощадке пронеся восторженный гул.

Солист посмотрел в толпу и махнул в ответ рукой.

— Здесь наши друзья. Самурайке, Апачу, Лиске и остальным привет! И Ульянке! Для них звучит медленный танец. Это для вас!

» On a dark desert highway

Cool wind in my hair

Warm smell of colitas

Rising up through the air

Up ahead in the distance

Алиса взяла Седого за руки.

— Иди ко мне…

Она внезапно запнулась и обняла его.

— Давай. Пусть позавидуют.

Приподнявшись Лиска поцеловала его.

— Ты ведь сам знаешь…

… Вокруг них танцевали пары, а эти двое просто стояли посредине танцплощадки, прижавшись друг к другу.

— Мику, что с ними?

— Лучше помолчи.

«I saw a shimmering light

My head grew heavy and my sight grew dim

I had to stop for the night

There she stood in the doorway

I heard the mission bell

And I was thinking to myself

«This could be heaven or this could be hell»

Then she lit up a candle

And she showed me the way

There were voices down the corridor

I thought I heard them say…

Welcome to the Hotel California

Such a lovely place

(Such a lovely place)

Such a lovely face

Plenty of room at the Hotel California

Any time of year

(Any time of year)

You can find it here»

Какая-то девчонка, прекратив танцевать, внезапно остановилась как вкопанная.

— Катька, ты что?

— Смотри. — она округлила глаза. — От них… свет идет.

— Точно ведь. Во, нахрен… Свет.

Постепенно вокруг Седого с Алисой образовался круг.

Билетерша у входа удивленно толкнула в плечо, подошедшего милиционера.

— Слышь, сержант, это еще что?

— Не пойму.

Стоявший рядом, обнявшись с девушкой парень повернулся к нему.

— Дурак ты, мент. Это любовь…

Милиционер было напрягся, но неожиданно только качнул головой.

— Ну да… Прав ты, наверное.

«Her mind is Tiffany twisted

She got a Mercedes Benz

She got a lot of pretty, pretty boys

That she calls friends

How they dance in the courtyard

Sweet summer sweat

Some dance to remember

Some dance to forget

So I called up the Captain

«Please bring me my wine»

He said: «We haven’t had that spirit here

Since nineteen sixty nine»

And still those voices are calling from far away

Wake you up in the middle of the night

Just to hear them say…

— Ой, мама…

Со стороны было видно как двое поднимаются над полом.

Welcome to the Hotel California

Such a lovely place

(Such a lovely place)

Such a lovely face

They livin’ it up at the Hotel California

What a nice surprise

(What a nice surprise)

Bring your alibis

Mirrors on the ceiling

The pink champagne on ice

And she said: «We are all just prisoners here

Of our own device»

And in the master’s chambers

They gathered for the feast

They stab it with their steely knives

But they just can’t kill the beast

Last thing I remember

I was running for the door

I had to find the passage back

To the place I was before

«Relax» said the night man

«We are programmed to receive

You can check out any time you like

But you can never leave!» «

Когда музыка смолкла, по толпе пронеслось.

— Это что было сейчас?

— Ты видел?

— Да, бля, все видели…

Самый смелый, подойдя к Азаду, дотронулся до него.

— Вы чего? Слышь…

Седой, улыбнувшись, слегка отстранил Алису.

— Эй, возвращайся. Людей пугаешь.

Она встряхнулась.

— Ой… Это мы где?

— В реальности. Пойдем, посидишь.

Мику помогла довести Алису до скамейки. Та шла как во сне.

— Лиска, да что с тобой, ты как не своя. Ладно, потом. Сядь давай. Слышь, что уставились, кино вам?

— Седой, ты чего с ней сделал, что это вобще было?

… Тем временем на сцене солист немного пришел в себя.

— Народ, тут какая-то хрень конечно была… Но давайте продолжим. Надеюсь с Лиской все нормально. А следующую песню мы хотели бы исполнить для Ульянки. Начали.

«Ничего на свете лучше нету,

Чем бродить друзьям по белу свету.

Тем, кто дружен, не страшны тревоги,

Нам любые дороги дороги,

Нам любые дороги дороги.

Ла-ла-ла-ла-ла-ла ла-ла-ла-ла-ла

Ла-ла-ла-е е-е е-е

Мику только махнула рукой.

— Вы идите, а я с ней посижу.

Мы своё призванье не забудем —

Смех и радость мы приносим людям.

Нам Кремля заманчивые своды

Не заменят никогда свободы,

Не заменят никогда свободы.

Ла-ла-ла-ла-ла-лала-ла-ла-ла-ла

Ла-ла-ла-е е-е е-е

Седой, остановившись, удивлено помотал головой. Мол, чо это сейчас я слышал? Женя, танцующая рядом засмеялась.

— То и слышал. Не заменят никогда свободы!

Наш ковёр — цветочная поляна,

Наши стены — сосны-великаны.

Наша крыша — небо голубое,

Наше счастье — жить такой судьбою,

Наше счастье — жить такой судьбою.»

Снова пошел «медляк». Вставшую было Алису опередила Мику.

— Отдохни. Я за тебя. Азад…

«All my troubles seemed so far away

Now it looks as though they're here to stay

Oh, I believe in yesterday

Suddenly,

I'm not half the man I used to be

There's a shadow hanging over me

Oh, yesterday came suddenly

— Слушай, ты бы хоть поменьше прижималась, что-ли…

— Испугался?

— Вдруг Костя заревнует?

Мику только прыснула со смеху и танцуя подвела его к скамейке.

— Апач! Тут Седой боится, что ты ревновать будешь.

Парни с которыми разговаривал Костя захохотали. Сам он лишь поднял вверх большой палец. Типа юмор оценил. Хорошая шутка.

Тут кто-то аккуратно отстранил Мику в сторону.

— Самурайка… Освободись.

— Юджи…

— Чего? У тебя тут Костя, а я одна.

— А Сашка?

Женя показала пальцем на танцующего с какой-то девушкой Сашу.

— Занят. Все, подруга, как ты сказала? Отдохни.

Она положила руки на плечи Седому. Они успели сделать один круг когда рядом раздался недовольный детский голос.

— Женька…

Та остановилась и отстранившись от мужчины присела.

— Уля, ты чего?

Та топнула ножкой.

— Того. Я тоже хочу, вот.

Женя, пожав плечами, встала и отошла в сторону.

— Давай.

Ульянка задумчиво посмотрела на Седого.

— А чего дальше делать?

Вокруг раздался смех.

Ульянка нахмурилась.

— Что смешного? Я маленькая, а он большой. Вот что за нафиг?

Мужчина присел перед ней.

— Иди на руки.

И они закружились по площадке…

«Why she had to go I don't know,

She wouldn't say

I said something wrong,

Now I long for yesterday

Yesterday,

Love was such an easy game to play

Now I need a place to hide away

Oh, I believe in yesterday

Why she had to go I don't know,

She wouldn't say

I said something wrong,

Now I long for yesterday

Yesterday,

Love was such an easy game to play

Now I need a place to hide away

Oh, I believe in yesterday»

Танцы продолжались. Уже зажигались фонари, когда солист объявил.

— Это последняя.

Музыка смолкла. Но никто не расходился. Из толпы раздалось.

— Эй, «Шизгару» давай!

— ШИЗГАРУ!

На сцене о чем-то поговорили и солиста сменила девушка, игравшая до этого на «Ионике». Она подошла к микрофону.

— Уговорили. Типа, по просьбе трудящихся.

Ответом был дружный рев.

«A godness on a mountain top

Was burning like a silver flame

The summit of beauty and love

And Venus was her name

She's got it

Yeah, baby, she's got it

Well, I'm your Venus

I'm your fire, at your desire

Well, I'm your Venus

I'm your fire, at your desire

Her weapons were her crystal eyes

Making every man mad

Black as the dark night she was

Got what no-one else had

WoW!

Неожиданно отплясывающая Мику чуть не отлетела в сторону от толчка в спину.

— Сдристни, нахуй отсюда, мешаешь.

Та недоуменно обернулась.

— Тебе места мало или повыебываться хочешь?

Толкнувший ее усмехнулся.

— Вали в зоопарк узкоглазая.

— Самурайка, я сейчас подойду. — крикнул ей Костя, но его опередила, протиснувшаяся сквозь толпу Алиса. Похоже она уже пришла в себя.

— Что тут за хуйня? Кто тут борзый? Ты что ли?

— Слышь ты дура, иди нахер, блядь…

Алиса даже зарычала.

— Я не поняла. — она обернулась к столпившимся рядом. — Слышали? Он меня при всех блядью назвал? Да я тебя, падаль, сейчас здесь закопаю за гнилой базар.

— Тихо, сеструха, успокойся. — подошедший Костя, обнял ее за плечи. — Ты, сука, страх потерял? Не видишь на кого прыгаешь?

Седой, стоявший рядом и сдерживающий Мику, Женю и Сашку, примиряюще поднял руку.

— Слышь, пацан, ты не прав. Все, отвали.

— Сам отвали. Я тебя не знаю.

— Хочешь познакомиться?

— Да пошел ты.

Обидчика Мику оттащили в сторону двое.

— Не здесь. Мы их потом уроем.

Обернувшись тот крикнул.

— Еще встретимся.

— Да без проблем.

«She's got it

Yeah, baby, she's got it

Well, I'm your Venus

I'm your fire, at your desire

Well, I'm your Venus

I'm your fire, at your desire

Ah-ah-ah-ah-ah-ah-ah!

Ah-ah-ah-ah-ah-ah-ah!

She's got it

Yeah, baby, she's got it

Well, I'm your Venus

I'm your fire, at your desire

Well, I'm your Venus

I'm your fire, at your desire»

… Танцы кончились. Народ начал потихоньку расходится, на сцене музыканты сворачивали провода и упаковывали инструменты.

— Костя, а где сейчас «Странники» сидят?

— Да где всегда были. У них же на «Коммунарке» точка.

— Зайти как-нибудь, что-ли…

Лениво переговариваясь, вышли на центральную аллею, под фонари.

— Странно. — Алиса задумчиво проводила взглядом парочку которая при их приближении быстро свернула в сторону. — Чего они испугались?

— Хулиганов боятся наверное.

— А мы причем? Мы вообще-то домой идем. Кстати гитара где?

— У Седого.

» Как погаснут огни

И зажгут фонари

По тропинкам туристы спускаются.

Они горькую пьют

И на Бога плюют,

И еще кое-чем занимаются…»

Неожиданно Ульянка остановилась и показала пальчиком.

— Вон там…

В полумраке у кустов вырисовывались тени. Человек десять.

— Вот, блядь… — поморщилась Алиса. — А как хорошо день начинался…

— Отойдем? — предложила Мику.

— Куда собрались? — послышалось в ответ. — Стоять.

Седой снял гитару, протянул Ульяне.

— Возьми.

— Да знаю я. Сейчас. — та уже держала в руках костину куртку и сумки. Отбежав в сторону, она выгрузила все на траву. Вернувшись с гитарой, положила ее рядом и, насупившись, присела на корточки.

— Вот какого…

Алиса достала из кармана кастет.

— Всегда ведь пригодится.

Мику, заведя руку за спину, вытащила нунчаки, прокрутила ими.

— Пацаны, а глянь что у меня есть. Какая цаца…

Сашка вздохнул и вынул из пояса солдатский ремень. Намотал на кулак. В свете фонаря блеснула отточенная бляха.

— Сука, видела бы меня мама…

Женька похлопала его по плечу.

— Мы ей не скажем.

— Ой, вы только не убейте никого — крикнула Ульянка.

— Вот еще. — не оборачиваясь, ответила Женя. — Из-за каких-то мудаков в тюрьму… Слышь, разговаривать будем или мы уходим.

Нападающие подошли ближе и… ПОНЕСЛАСЬ.

— Мелкую не трогать, а остальных мочите…

Седой перехватил летящую на него цепь и аккуратно отмахнулся. Главное никого не убить невзначай. Отбросил еще одного, оглянулся.

— Сашка, Юджи прикрой!

— Не мешай, блин… — ответила она, впечатывая в лицо своего противника колено. Взмахнула ногой. Что-то похожее на маваше-гери.

— Сука, надо было платье длиннее одеть. Хули зенки вылупил, трусов не видел? На…

Неподалеку буквально танцевала Мику. Рядом с ней по асфальту ползали двое, держась за разбитые головы. Еще один жалобно стонал, придерживая, сломанную ударом солдатского ремня, руку.

— Не бей, не надо!

— Почему? — послышался удивленный алисин голос. — С чего вдруг?

— Не надо!

— Хер с тобой, ползи отсюда.

Драка стала затихать.

— Все целы? — спросил Седой.

— КОСТЯ!

— ЧТО? — Мику бросилась к нему.

Тот сидел, зажимая правый бок. Между пальцами показалась кровь. На дорожке лежал окровавленный нож.

— Самурайка, ты извини. Зацепило немножко.

Алиса подошла к парню, который, побледнев, попытался попятиться от нее. Сашка придержал его за шиворот.

Это был тот, кто на танцах лез к Мику.

— Ты… ты, сука…

— Ай… — тот скорчился от пинка в пах. Алиса приподняла его за волосы.

— Ты, козел, моего брата порезал, меня оскорбил. Пизда тебе.

Удар и хруст…

Лиска подбежала к Косте.

— Ты как?

Костя уже стоял, поддерживаемый Сашкой.

— Да нормально. — он скривился. — Ты что тому дятлу челюсть сломала? Озверела совсем.

— Тебя перевязать же надо.

— Позже. — вмешался Седой. — Сейчас уходим.

Вдалеке раздался звук милицейского свистка.

— Уля, вещи не забудь, быстрее пока ментов нет.

Проломившись через кусты, остановились у каких-то деревьев.

— Чем мы его перевяжем?

— Микуся, не ной. — оборвала ее Женя. — Сейчас.

Она порылась в сумке и достала… бинт, вату и что-то похожее на йод.

— Я вот как чувствовала. Интуиция, блин. Самурайка, держи.

Посмотрела на Азада.

— У нее мазер врач. Ну и насобачилась.

Мужчина присел рядом с Мику.

— Дай гляну. Рана неглубокая, вскользь прошло. Дома лучше обработаем. Накладывай повязку потуже.

Та только отмахнулась.

— Не мешай, отьебись, пожалуйста.

— Уля, не реви. Сказали же что все хорошо.

— Не буду.

После перевязки Костя встал, держась за ствол дерева.

— Ты хоть идти можешь?

— Могу конечно. Или вы меня по улице нести будете?

Алиса вздохнула.

— Все, бля. Хватит приключений себе на жопу искать. Домой пошли. Седой, Ульянку подхвати, а то она вырубится сейчас. Нервы. Костя, дай я тебе кровь вытру.

Вернувшись на центральную аллею, аккуратно прошли к выходу. По дороге Алиса удивленно посмотрела в сторону собравшейся толпы, двух машин «Скорой помощи» и милицейского газика.

— Это из-за нас что-ли? Ой… Что-то стремно, валим быстрее.

… Когда отошли от входа в сад Женя неожиданно остановилась.

— Ты чего?

— А сколько времени сейчас?

Алиса только пожала плечами.

— Без понятия. А вон люди идут, спроси.

Женя подошла к припозднившейся парочке.

— Извините, а вы время не подскажите?

Мужчина только раздраженно отмахнулся от нее.

— Иди отсюда, время ей… — он покосился на остальных. — Ходят тут. Милицию позову.

— Извините, пожалуйста.

— Шантрапа подзаборная. — прошипела ей вслед женщина.

Когда парочка скрылась, Алиса только горько усмехнулась.

— Седой, ты понял? Кстати, Юджи, а зачем тебе время?

— Мама с работы должна уже прийти. Ладно, все равно звонить. Две копейки есть у кого? Вон и телефон.

Зайдя в будку, она набрала номер.

— Мам, привет. Давно пришла? Ты поела? Нет, мне не надо оставлять, я не голодная. Да все хорошо, я скоро дома буду. Спокойной ночи.

Свернули в какой-то двор. Типа тут покороче. Алиса неожиданно остановилась, вгляделась в темноту…

— Опаньки… Ну-ка, ну-ка, чего там. Подождите я сейчас, быстро.

Вернувшись, она что-то прошептала Мику. Та недовольно посмотрела на нее и, махнув рукой, показала на Костю.

— Что там увидела-то? — поинтересовался Седой.

— Да ладно… И хрен с этим. Как Ульянка?

— Храпит.

Внезапно, когда уже выходили на улицу, из-за угла вывернула какая-то компания. Седой вгляделся. Явно не подростки. Мужики от сорока до пятидесяти, костюмы, белые рубашки, короткие стрижки. Один из них крикнул.

— Эй, кого там носит? Кому не спится в ночь глухую?

— Да это же… Здорово, шпана!

— Вечер в хату!

— Какая еще хата?

Подошли ближе.

— Здорово, Апач. Гуляем?

— Наука, дай прикурить.

Женька, ойкнув, неожиданно бросилась на шею парню помоложе, одетому в джинсу, чьи волосы были длиннее чем у остальных.

— ЛЕШКА!

Алиса пихнула Азада в плечо.

— Вот и Смуглый нашелся.

Азад посмотрел на пальцы парня.

— Деловой?

Лиска только засмеялась.

— Догадливый же…

От шума проснулась Ульянка. Помотав головой, протерла глаза и… заулыбалась.

— Здрасте, вот.

Блатные заулыбались ей в ответ.

— Уля, со всем почтением. Извини, что разбудили.

Девочка только шмыгнула носом.

— Да я может и не спала совсем. Немножко только.

Один, подойдя, осторожно пожал ее ладошку.

— Со всем уважением, Улечка. Иди ко мне.

Он взял ее на руки, потом повернулся к Азаду.

— Мужик, а тебя я не знаю. Уля, это кто?

— Дядька. Он хороший.

— Он с тобой?

— Ага. Со мной, вот.

Ульянка, смеясь, ерошила мужчине волосы.

— Витя…

Тот подошел поближе, протянул руку.

— Ну раз такой расклад… Давай знакомится. Конь.

— Седой.

— Уля. — спросил он. — Как оно вообще? Как дела у нас.

Ульянка неожиданно скорчила недовольную гримаску и засопела.

— Плохо. Они опять дрались и Костю ножом ранили. Ужас, вот.

Алиса показала ей кулак.

— Ябеда.

Конь передал Ульянку одному из своих и подошел к Алисе.

Та, опустив голову, внезапно превратилась в провинившуюся школьницу.

— Конь, не надо.

— Лиска, сука, я предупреждал, что когда-нибудь тебе глаз на жопу натяну за все художества? Где?

— Да в саду, где еще.

— А мы как раз туда погулять шли. А теперь… Врезал бы я тебе…

Он было замахнулся, потом опустил руку.

— Бесполезно.

Алиса пошмыгала носом.

— Слушай. Ну они первые начали. На Самурайку наехали…

— Правда. — подтвердила Мику.

— Кто они?

— Забродские. Вообще, блин, рамсы попутали. Да нормально же все.

Конь нахмурился.

— Ты… Апача подрезали, это нормально? Приличным людям теперь не пройти, чтобы на легавых не наткнуться. Хмурый, глянь что с ним.

Тот подошел к Косте.

— Дай посмотрю, что ты как девка застеснялся…

Задрал ему майку и только удивленно присвистнул.

— Бля, вы аптеку гробанули что-ли?

— Да нет. У Женьки чуйка сработала.

Та, оторвавшись от Смуглого, пожала плечами.

— Ну да, а что?

— Вот хоть одна умная среди вас нашлась. Да Сашка хорошо еще.

— А перевязывал кто?

— Самурайка.

Алиса тем временем перестала ковырять носочком асфальт.

— Конь, вот ты лаешься, а не по делу.

— Поговори мне…

— А чего? Смотри — она показала во двор. — там карась отдыхает.

— Кто?

— Глухой что-ли? Фраер какой-то бухой. Прикид приличный, котлы, рыжье на шее болтается и бабки поди есть. А мы мимо идем, потому что в лом.

Мужчина только вздохнул.

— Лиска… Я что тебе говорил, забыла? Ты не блатная. Поэтому скажи нормальным языком, без музыки. Здесь дураков нет, мы поймем.

— Ну я же говорю. Пьяный в жопу. Одет хорошо, часы дорогие, цепочка на шее и явно при деньгах. А мы… Лень нам. Мы может устали. И Костя еще.

Двое, переглянувшись растворились в вечернем сумраке.

— Вы куда?

— Глянем.

Вернулись через несколько минут.

Один показал Коню золотые часы и цепочку, другой пачку денег.

— Блин, у Лиски глаз алмаз. Все видит, все замечает. Ей бы наводчицей быть, цены бы не было.

Тот пожал плечами.

— Как маленькие. Детство играет? И куда это девать?

— Хромому сдадим. Опять же повод чтобы зайти.

Конь повернулся.

— Апач, деньги возьмешь? Считай ваша доля.

— Спасибо, не пустые. Юджи, тебе же нужны?

Женя замахала руками.

— Ты что, не надо. Леша, не смотри на меня как… Спасибо.

— Ладно. Будем считать, что это на сберкнижку пойдет.

— Витя…

— Алиска, ты лучше заткнись, не зли меня больше.

— Не буду.

— Куда сейчас?

— Домой, куда еще. Завтра вставать рано.

Конь одобрительно кивнул.

— Это правильно. Давайте.

— А вы?

— А мы погуляем еще. Отдохнем.

Один из блатных передал Ульянку Седому. Она вздохнула.

— Наверно дальше спать буду. До свидания, тогда.

Женя с сожалением оторвалась от Смуглого.

— Завтра как обычно.

— Встретишь?

— Конечно. Куда я денусь.

…Помахав на прощание мужчины скрылись в темноте. Пошли дальше. Мимо домов в которых одно за другим гасли окна. Седой с посапывающей на руках Ульянкой подошел к Жене.

— Можно спросить?

— О чем?

— Да интересно просто, где ты научилась ногами работать?

Та пожала плечами.

— Я же народница. Ну народными танцами занималась. На шпагат легко сажусь. Не веришь?

Она почесала затылок.

— Только показывать не буду. Прикид не тот. А остальное… Лешка поднатаскал. Сказал, мол моя девушка должна уметь постоять за себя. Помогает. — она ушла вперед. — Мику…

Алиса, догнав Азада, улыбаясь ткнула того в спину.

— С пропиской тебя, бродяга.

— То есть?

— Ну ты теперь, типа, окончательно свой. Никто не тронет. И Ульянке спасибо скажи.

— За что?

— За тебя слово свое веское сказала. И учти, что за нее сразу на нож поставят. Любого. Я серьезно. И вообще… Они ведь шутить не любят и шуток не понимают. И чужих не привечают. Вот только про дела их не спрашивай.

— Оно мне надо? Ты лучше скажи. Конь в законе?

Алиса замедлила шаг.

— Считай, что да.

— И откуда ты его знаешь?

— Давно уже дело было. Он меня вытащил… Мы с Ульянкой у него жили. — она горько усмехнулась. — Две соплюхи на блат-хате…

— А когда он тебя ругал…

— Да это он постоянно. — Алиса неожиданно остановилась. — Хочешь лучше сказочку расскажу. Раз уж разговор зашел.

— Давай, попробуй.

— Как там в сказках начинают? Мол, жили-были. Вот и жил-был Витька Конев. Обычный пацан, да. И был у него старший брат. Он в милиции работал. Да ничего в этом особенного, надо же кому-то и там работать. И вообще… Это присказка была. А сказка… Витька как-то в драке, защищая брата, человека убил. Брат ведь. Он ему вместо отца был.Как иначе-то? А тот его посадил. Хороший мент, да? Правильный. Ну и посадили-то Витьку Конева. Пацана зеленого. А вышел Конь. Вор со звездами на коленях. А тут… Дальше рассказывать?

— Продолжай.

— Мать их… Болела она, рак. А Конь на зоне чалился. Передали ему, мол матушка у тебя помирает… Он прошение написал буграм, чтобы отпустили его попрощаться. Под охраной, как полагается. Отказали. Он тогда в побег ушел. Успел мать похоронить… Все как надо сделал, а потом сдался. Мол, больше ему на воле делать нечего. А брат его… Не было его на похоронах. Понимаешь? Да и… Вздернулся он потом. То ли по пьяни, то ли совесть замучила. Кто ж теперь знает…

» Мало-помалу, но чем дальше в лес,

Тем громче плач.

Шли по земле, не касаясь небес,

Вор да палач.

Каждому с рожденья было ровно дано

Смеха да слез,

Ты только знай, выбирай по себе ремесло,

Как повелось…»

Остальных догнали уже в своем дворе.

— Вы где там застряли? Мы вас ждем.

— Ну что домой?

Женя обернулась к Саше.

— Проводишь меня?

Тот кивнул.

— Конечно.

— До завтра. Не проспите. Сашка…

Тот почему-то засмущался.

— Подумаешь один раз опоздал. Спокойной ночи.

… Зайдя в квартиру и включив свет, Алиса вздохнула.

— Дом, милый дом. Дошли.

— Седой, неси Ульянку в зал, укладывай ее. Да потом разуешься. Костя, диван разложишь или помочь?

Когда диван был разложен и застелен, а Ульянка похрапывала, сбив ногами одеяло, Мику повернулась к Косте.

— А теперь тобой займемся. Пошли, Лиска, где у нас аптечка была?

В своей комнате Костя снял майку, повернулся. Седой покачал головой.

— Ну… Похоже залетаешь не впервой. Там что было, сломанные ребра?

Парень махнул рукой, мол ерунда.

— Давайте уж, латайте, да спать пора.

Девчонки нахмурились.

— Руками не махай, только. Сколько в прошлом году в больнице пролежал? Два месяца…

— А на спине, под лопаткой, шрам откуда?

— Заточка. Сами то…

Алиса пожала плечами.

— А мы что? Подумаешь нос пару раз… Да Микусе по голове прилетало. Все равно там кость.

— Лиска, сука…

— Извини, молчу.

Седой только вздохнул.

— Кончайте… Дети. Лучше гляньте, что там в аптечке есть. Мику, повязку сними.

Алиса, порывшись в коробке, достала какой-то тюбик.

— Вот смотри, пойдет?

— Что это?

— Клей. Медицинский. БФ-6 называется. И йод с зеленкой есть.

— Это то, что нужно. Костя, давай-ка… Теперь бинтуйте. Только аккуратней.

… Когда с перевязкой было закончено, Мику вздохнув, зевнула.

— А теперь спать. Костя, будильник заведи.

— На сколько поставить?

— Как обычно. Лиска пошли, а то я здесь усну.

Расставив и застелив раскладушку, мужчина лег. Прикрыл глаз. Это типа у тебя выходные веселые были. Ладно, спим…

ПОНЕДЕЛЬНИК.

«ДЕТИ, В ШКОЛУ СОБИРАЙТЕСЬ,

ПЕТУШОК ПРОПЕЛ ДАВНО…»

Л. Н. МОДЗАЛЕВСКИЙ. «ПРИГЛАШЕНИЕ В ШКОЛУ».

… Утро началось со звонка будильника и костиного крика, сопровождаемого ударом кулака в стену.

— ГЕРЛЫ, МАТЬ ВАШУ, ПОДЪЕМ!

Седой, сделал вид, что он проснулся и как был в трусах вышел в коридор. Что за шум?

В коридоре его чуть не сбила с ног раздетая Ульянка.

— ГДЕ МОЯ ФОРМА!

Мимо нее в ванную пробежала Алиса. Из-за двери в зал высунулась еще не проснувшаяся Мику.

— Люди, а лифчик никто не видел?

Алиса в ответ крикнула из ванной.

— У Кости в комнате посмотри.

— Лиска, с… иди в жопу, нету его у нас. Мику, ты сама поди его куда-нибудь закинула когда спать ложилась. Алиса… Ты бы лучше ванную быстрее освободила и чайник хотя бы поставила.

Через пару минут из зала раздался удивленный голос Мику.

— А кто лифчик за кресло бросил? Я что-ли Да ну, бля…

Седой только тяжело вздохнул и пошел на кухню. Кому легко?

Вскоре туда подтянулись остальные.

— А чем тут пахнет?

Мику посмотрела на сковородку, стоящую на столе.

— Яичница. С колбасой.

— ХОЧУ!

Когда сковородка опустела, Алиса удивленно взглянула на Азада.

— А ты чего тут голый-то торчишь? Одевайся, тоже пойдешь. Да… Форму свою одень. Ну для солидности, типа.

— Куда?

Алиса, хмыкнув, повертела пальцем у виска.

— Не проснулся еще что-ли? В школу.

— Зачем?

— Надо. Дело на миллион. Давай быстрее. А посуду потом помоем. Микуся, ты когда-нибудь расчесываться будешь?

… Наконец позавтракав, одевшись и собравшись, вышли во двор, влившись в толпу школьников с портфелями и ранцами. На улице им помахали Саша с Женей.

— Привет!

— Здорово! Жень, чего вздыхаешь?

— Да ну. Если бы я его не разбудила, до сих пор бы дрых… Сонька.

Пройдя по улице, мимо торопящихся на работу прохожих, вышли к кирпичному трехэтажному зданию, еще похоже довоенной постройки. Вместе с детским потоком прошли внутрь.

В рекреации, изучив расписание, Алиса повернулась.

— Ладно. Время еще есть. Мику, хватай Седого, пошли к директору. Уля, я на перемене к тебе зайду. Костя, сумки наши захвати пожалуйста. Вперед.

— Подожди, а мне зачем к директору?

— Не бойся, больно не будет.

… Мужчина, сидевший за столом и читающий какие-то бумаги, поднял голову на аккуратный стук в дверь.

— Кто там? Входите.

В дверной проем просунулись две девичьи головы.

— Можно, Сергей Борисович?

— Двачевская, Токугава… Что же вы прямо с утра-то. Ну что опять плохого случилось?

— А, ну тут это. — девчонки протолкнули в дверь Седого. — Мы вам кочегара привели, вот.

— Кого?

— Кочегара. Вам, нам, короче школе же нужен.

Директор удивленно посмотрел на вошедшего мужчину.

— Вообще-то нужен. А вы, простите, кто?

Алиса переглянулась с Мику.

— Да это дальний родственник костин. Берете?

— Двачевская, ты сейчас где? На базаре? Что за выражения? Не стыдно? А теперь давайте бегом в класс, а мы… разберемся.

— Ага. Нас уже нет. Микуся, за мной. — Алиса махнула рукой. — Увидимся.

Директор повернулся к Седому.

— Родственник значит. Дальний. А зовут вас…

— Азад.

— А меня Сергей Борисович. Давайте я вам поясню. Нам действительно нужен кочегар. Прежний знаете-ли… Запил, мерзавец, чуть аварию не устроил. Пришлось уволить. А тот кто остался один зимой не справится. А можно узнать, что у вас с лицом, извините, конечно за нескромный вопрос.

— Авария на производстве.

— А кем вы работали? Впрочем неважно. Документы у вас конечно с собой?

— У меня их нет.

— Как это нет? Не понял?

Седой вздохнул.

— Украли, скорее всего. В поезде. Знаете как бывает. Лег спать, проснулся, а в карманах…

Директор сочувственно покачал головой.

— Понимаю… В милицию обращались?

— Да пока нет.

— Вот это вы зря. Ну хорошо. По всякому конечно бывает. А вот скажите, только честно, пьете? Чтобы неожиданностей потом не было.

— Да нет, не особо.

Сергей Борисович постоял еще немного с задумчивым видом, потом повернулся к секретарше.

— Светочка, если кто будет меня спрашивать, я в отделе кадров. Пойдемте.

Поднявшись на третий этаж и подойдя к кабинету директор открыл дверь.

— Вера Николаевна…

Пожилая женщина, сидевшая за столом, подняла голову.

— Я здесь. Что случилось7

— Вера Николаевна, дорогая, вот это — директор показал на Седого — наш новый кочегар. Оформите, как полагается. Есть правда проблема, но… В общем, я пошел. Дела, отчеты…

Женщина пожала плечами, потом показала на стул.

— Садитесь.

— Спасибо.

— Как вас величать-то? Ох, а лицо-то… Простите конечно.

— Ничего, я привык. А зовут Азад.

— Паспорт, трудовая у вас с собой?

— У меня их нет.

Женщина удивленно посмотрела на Седого, встала, опять села.

— Минутку, подождите… Без документов и на работу?

— Украли в поезде. — он встал. — Я понимаю. Вы извините, я пойду. До свидания.

Кадровичка нахмурилась.

— Мужчина… Сядьте. Пожалуйста. Я с вами еще не закончила. Для начала напишите заявление на имя директора. Школа номер восемь… Директор Платонов Сергей Борисович… Написали? Давайте. Русов. Азад Русинович. Непривычно звучит конечно.

Она придвинула к себе бланк, взяла ручку.

— Ну Сергей… Ну смотри… Вместе отвечать ведь будем, если что. Ладно.

— Год рождения?

— Тысяча девятьсот двадцать девятый.

— Место проживания?

— Остановился пока у родственников. Улица Советская, дом тринадцать, квартира пятьдесят.

Закончив писать женщина пододвинула заполненный бланк.

— Распишитесь. Где галочка.

Достав из ящика стола трудовую книжку, заполнила. Потом посидев, вздохнула и поставила печать.

— Дам совет. Обязательно заявление в милицию напишите. Ладно у нас форс-мажорные обстоятельства, но без документов ведь нельзя.

— Спасибо, что помогли. Я обязательно сделаю как вы сказали.

— А сейчас, зайдите-ка в котельную. Знаете где это? Нет конечно, ну пойдемте.

Вышли в коридор. Женщина ловко выхватила за рукав из школьной массы ученика.

— Подожди-ка.

— Ой, здравствуйте. Я…

— Ты. Отведешь его в котельную. Понял? Федору Ивановичу передашь, что это новый напарник его. Пусть в курс дела введет. Давай.

— Сейчас урок…

— Скажешь, директор просил. До свидания.

… Пожилой учитель повернулся к классу.

— Все записали? Хорошо. А теперь… Токугава к доске. Возьми мел и попробуй решить.

Мику потянулась было наверх, но неожиданно ойкнула и покраснев, повернулась к классу, одернув форму.

— Извините.

В классе раздалось хихиканье. Костя обернулся, показывая кулак.

— Кому здесь смешно стало?

Учитель вздохнул.

— Михайлов… Успокоились все. Мику?

У той на глазах появились слезы.

— Я… я…

— Спокойно. Давай вот что. Дай мне мел.

Учитель повернулся к доске.

— Что ты хотела здесь написать?

Мику всхлипнула.

— Я уже не знаю, не помню.

— Давай успокойся и соберись. Что ты хотела написать? Молодец. Дальше? Замечательно. А результат?

Учитель отошел от доски, посмотрел, склонив голову.

— Мику, ты умница. Все правильно. Садись, «пять». И дневник мне принеси.

— ЗАЧЕМ? НЕ НАДО.

— Что ты кричишь? Я же должен поставить тебе оценку… А теперь запишите домашнее задание.

… На перемене Костя, подойдя и поморщившись, взял за лацканы пиджака одного из одноклассников, придвинул ближе.

— Тебе, падла, смешно было? Зубы лишние? Быстро перед Мику извинился, пока я сердиться не начал.

— Апач, только отпусти, я сейчас.

Пацан подошел к группе девчонок.

— Мику…

Та перестав что-то рассказывать подругам, обернулась.

— Что тебе надо?

— Извини меня… Я…

— Слышь ты, конченый, вали отсюда. Извинятся он будет. Сходи вон в туалет подрочи лучше, только не перепутай.

Мику повернулась было обратно, но тут ее толкнули в спину.

— Пошли отойдем.

— Лиска, ты чего?

Отошли.

— Микусенька. — ласково начала Алиса. — Напомни мне сколько раз я тебе говорила чтобы ты форму удлинила.

Мику было пожала плечами.

Алиса нахмурилась.

— Нас краснеть заставляешь, учителей смущаешь, самой не стыдно? Кто когда по лестницам поднимается жопу сумкой прикрывает. Короче… Сегодня не сделаешь, завтра в одном фартуке пойдешь. Все равно все видно. Почти. Поняла?

— Да поняла я. Что ты в самом деле. Совсем уже…

— Ладно пошли. Кстати, что сейчас? Биология?

… — Ну что разобрался? Сложного особо ничего нет.

— Вполне. Это когда же тут все ставили?

— Да после войны, немцы пленные. Качество… Значит договорились. Завтра утром подойдешь, поможешь с разгрузкой.

— Само собой. Пойду посмотрю как там мои, да может перекушу чего.

— Конечно. Давай.

… Алиса спустилась на первый этаж. Повернула в правое крыло, лавируя между детьми и…

— АЙ!

Ей в живот врезался мальчишка с растрепанными волосами и сбитым набок пионерским галстуком.

— ДАНЬКА! СОВСЕМ УЖЕ!

Она аккуратно придержала мальчика. Он проморгал.

— Лиска? Привет.

— Сначала чуть не убил, а потом привет. Уля где?

Мальчик показал пальцем в другой конец коридора.

— Там была.

— Понятно. УЛЯ!

За алисиной спиной раздался недовольный детский голос.

— Чего? Алиска… А ты зачем тут?

— В гости пришла. Татьяна Ильинична у себя?

Алиса пригладила вихры мальчишке, поправила ему галстук.

— И что вы тут делали?

Тот замялся.

— Бежали.

— Куда и зачем?

— Не знаю. Она сказала, что надо.

Алиса только вздохнула.

— Ну ладно. Только не убейтесь, пожалуйста.

Ульянка подергала Даньку за рукав.

— БЕЖИМ!

— ЛИСКА!.. — послышалось уже в другом конце коридора. — ПОКА!

— Здравствуйте.

— Алиса, здравствуй. — женщина средних лет в строгом платье, проверяющая тетради за столом, поздоровалась в ответ. — Присядь пока, я сейчас.

Она отложила тетрадку.

— Вот контрольные смотрю. — улыбнулась. — Ульяна молодец. Одна из первых справилась. Грубых ошибок у нее вроде бы нет. Дома еще погляжу.

— Не спала? А то…

— Да нет. Все нормально.

Алиса встала.

— Я тогда пойду, не буду вам мешать.

— Подожди. Сегодня в шесть часов вечера родительское собрание.

— Понятно. Явка обязательна.

— Как обычно.

… Школа встретила Седого гулом большой перемены. Он перехватил бегущего паренька.

— Слушай, а где у вас столовая? Понял, беги дальше.

Шум, гам, очередь у раздаточной. И тут рядом послышался знакомый голос.

— ВОТ ОН! ПОПАЛСЯ!

Седой обернулся. Вся компания в сборе.

— Как оно? На работу взяли?

— С завтрашнего дня. А вы как?

Мику почему-то засмущалась.

— Хорошо. Я пятерку получила.

Алиса подергала ее за подол.

— Ага.

Женя с Сашей, стоявшие рядом засмеялись.

— Лиска, прекрати. Я все поняла. И ничего смешного тут нет. — нахмурилась Мику и покраснела.

— Ой… — влезла в разговор Ульянка. — А мы кушать будем?

— Конечно. Костя, подносы. За мной! Пропустите голодающих Поволжья.

С этими словами Алиса влезла в очередь, не обращая внимания на протестующие крики.

Набрали три подноса. Костя только вздохнул.

— Куда в вас только влазеет? Растолстеете ведь как…

Алиса только отмахнулась.

— У кого деньги?

Седой молча полез во внутренний карман куртки.

Наконец сели за свободный стол. Ульянка неожиданно обернулась.

— ДАНЬКА! САДИСЬ! КУШАТЬ БУДЕМ!

— Чего раскричалась-то? Даня, давай к нам. Двигайтесь.

… Несколько минут ели молча. Потом Данька, не выдержав, покосился на Седого.

— Уля, а этот дядька кто?

Та, наклонившись ближе, зашептала что-то ему на ухо.

— Ух ты… — мальчик выдохнул. — Настоящий?

— Да. Он из сна пришел и нашелся. Вот.

… — Уля, ты как?

— Уф… Наетая вся.

— Тогда помогай подносы отнести. А потом в класс.

Костя подошел к Седому.

— У нас еще два урока. А ты вроде свободен?

— А что?

— Короче, вот. — он вытащил из кармана ключ с брелком в виде сердечка. — Держи. Выйдешь из школы, пойдешь налево. Через пару домов свернешь увидишь мастерскую.

— А ключ…

— Ну да. От квартиры. Сделаешь себе. Не потеряй только…

— Ладно. Сделаю. Ты давай иди, а то что-то мне подсказывает что сейчас урок начнется.

… Оторвавшись от книги, Азад обратился к библиотекарше.

— Скажите, а это звонок был…

— Да, первая смена кончилась же.

— Тогда я пошел. Спасибо, что разрешили посидеть у вас. До свидания.

… Вся компания ждала уже на улице.

Ульянка, держа за рукав Даньку, что-то объясняла ему.

— Я уроки сделаю и выйду. Вот.

— Ну и где он?

— Да вон идет. Эй, мы здесь? Ты куда девался?

— В библиотеке был.

Алиса недоверчиво посмотрела на Седого.

— Смотри-ка, умный что-ли? А по виду не скажешь. Ладно пошли.

— Куда еще? Костя, ключ возьми.

— На место встречи которое изменить нельзя.

Отойдя от школы, зашли в старый заброшенный скверик. Рядом с пустой аллеей, деревянный столик и две скамейки.

С одной поднялся молодой мужчина в джинсах и такой же рубашке, отбросил окурок сигареты.

— Юджи.

— Леха!

— Да подожди, дай хоть с людьми поздороваюсь. Седой, Апач… Уля, привет.

Он хлопнул Костю по плечу.

— Как бок?

— А вы как вчера догуляли?

— Нормально. К Хромому вписались, посидели. Кстати, часики ваши хорошо ушли.

Алиса повернулась к Азаду.

— Видишь как сложно все? Что смотришь, как… Ты представь, что будет, если их вместе около школы увидят. Такие дела.

— Жень, какие планы?

— Знаешь что. В магазин бы надо зайти. А то дома пусто.

— А деньги?

Женя помялась.

— Ну… Должно хватить. Слушай, у мамы зарплата только через неделю. И то…

Смуглый, вздохнув, пошарил в нагрудном кармане рубашки и махнул рукой.

— Забудь про свою мелочь. Сашка, тебе куда? Вроде по пути. Пошли.

Они скрылись за кустами.

— Теперь и мы домой. Мику?

Та сделала вид, что обиделась.

— К себе, за формой. А то Алиска меня голую на улицу выгонит. Беспредел какой-то…

— Сама виновата. Кстати учти, что у Ули в шесть родительское собрание. Ужин тебе готовить.

— Уговорила, мамочка, блин. Ладно, я побежала.

Вышли из сквера на улицу. Теплый ветерок взъерошил волосы. Ульянка поправила ранец и вопросительно посмотрела на остальных.

— А можно мороженку? Я контрольную ведь хорошо написала. Меня поощрить надо.

— Вымогательница. Седой, слушай, неудобно конечно…

— Ну а что? Заслужила. Вон и ларек…