Искра (гет)

А случилось, собственно, вот что. Молодые люди плыли вниз по реке, наслаждаясь весьма романтичной водной прогулкой. И всё бы хорошо. Но вдруг они неожиданно заметили, что дно байдарки начало протекать. Володя выразительно чертыхнулся.

— Идеально же было! — воскликнул он. — Проклятый Водяной хулиганит! брюхом что ли где по дну проехались? Да нет, я б заметил!

— Володенька, не обижай водяного, -ласково проговорила Света. — Обидится. А тебя с ним, как мне кажется, ещё не один год жить в теснейшем контакте.

— Гребём к берегу, — предложил Филипп, забравший у девушки весло, уже как полчаса назад, и за это время научившийся сносно с ним управляться. — А то мокрые будем по уши. Кстати, а кто такой Водяной?

Света заулыбалась.

— По древним славянским языческим поверьям, — начала она загадочным тоном, — Водяной живёт в водоёмах и является их хозяином. Наши очень дальние предки старались с ним договориться, задобрить, чтоб с рыбалкой везло... и чтобы он людей к себе на дно не утаскивал.

— Свет, кончай сказки. — пробурчал Володя. — Кренимся на левый борт.

— Нам терять уже нечего, — вступился за Свету Филипп. — и так намокли.

— Тогда давайте в воду, — сказала девушка. — Тут мелко.

— Ага, мелко! По пояс будет. — Володя снова чертыхнулся, но из лодки выскочил. Следом в выпрыгнули Света и Филипп.

— С каких это пор, Володенька, ты стал неженкой? — поинтересовалась Света.

— А с каких пор тебя не волнует судьба транспорта, на котором ты путешествуешь, походница? — отпарировал Володя.

— Так что там с Водяным, сударыня? — спросил Филипп, чтобы прервать завязывающуюся перепалку. — Вы говорили он на дно людей утаскивал.

— Ага. — Света действительно переключилась на Филиппа. — А ещё у водяного живут русалки. Это девушки-утопленницы. Эти русалки не хвостатые, как в европейских сказаниях, а с двумя человеческими девичьими ножками. По ночам они часто выходят на берег, водят хороводы и любят до смерти щекотать запоздалых путников.

— Интересные предания.

— Если бы предания! — загадочно произнесла Света. — Была я как-то раз под Великим Новгородом...

— Свет, возьми лодку за тот край, — попросил Володя. — А вы, сударь, за этот.

— Вот прерывают на самом интересном! — весело сказала Света.

— Зато ещё больше тянет на продолжение, — ответил Филипп.

— Ила тут! — воскликнула девушка. — Такая гадость.

Действительно, чувствовался болотный запах ила. Под ногами хлюпало взбаламученное дно, и вокруг плескалась тёмная вода.

— Где же твой подход биолога? — засмеялся Володя. — Подумай, сколько в этой мути живности!

— Могу же я тоже покапризничать? — возразила Света. — Ваше высочество, вы на нас не сердитесь за такие удовольствия?

— Что вы! Это самые настоящие удовольствия! Я в своей жизни ни разу в грязи не купался. Недовольство просто грех, — принц счастливо улыбался. — Мне безумно нравится.

Света хихикнула.

— А мы, Володька, на жизнь сетуем видать от избытка ярких впечатлений, — улыбнулась она.

Молодые люди вылезли на поросший камышом берег грязные, мокрые и совершенно счастливые, если не считать Володиной досады из-за прохудившегося дна байдарки, и принялись стягивать с себя мокрую обувь и отжимать штаны. Вода стекала ручьями.

— Свет, позвони Ане. Пусть скоро не ждут, сушимся.

Света полезла в карман за мобильником.

— Ой, а где он?.. Я его, кажись, утопила!

— Горе луковое.

— Ну, конечно, утопила. Я же даже почувствовала, как он из кармана выскользнул. Давай поищем. Он ведь у меня в водонепроницаемом чехле, на всякий пожарный... Твой ведь тоже? — с опаской спросила Света.

Володя достал свой телефон.

— Иначе бы я его не купал так легкомысленно. Поискать успеем. Я сейчас по своему звякну.

Молодой человек набрал номер.

Филипп, как и утром, с неослабным интересом смотрел, как на светящемся прямоугольнике экрана от одного прикосновения меняется изображение, появляются цифры.

После разговора Володя сказал:

— Аня к нам собирается. Вещи принесёт. Ждём-с.

* * *

Четверо молодых людей наконец вернулись в лагерь. Босые ноги были почти до колена перепачканы илом. Штанины, хоть и были засучены, всё рано намокли. Володя и Филипп тащили байдарку, а девушки несли обувь и одежду.

В волосах у Светы красовался жёлтый цветок кубышки. Девушка рассеяно улыбалась, точно витая где-то в облаках. Аня же, напротив, шла, нахмурив свои тонкие светлые брови. Её лицо выражало крайнее неудовлетворение. Филипп выглядел очень довольным и счастливым. А Володя, хотя и был в забрызганных водой футболке и штанах, с мокрой головой, оставался совершенно невозмутимым.

Арамис за время похождений молодых людей успешно справился со своим заданием, и кан с кашей дымился в сторонке. А сам епископ читал, сидя у костра, и, время от времени, подкидывал поленья в огонь. Услышав шаги, Арамис повернул голову в их сторону. Он не мог не заметить столь разное выражение лиц молодых людей.

— Господин д'Эрбле! — ещё из далека крикнул Филипп. — У нас тут стряслось небольшое приключеньице!

— Ага. А у вас, сударь, без нас ничего не стряслось? -мрачно поинтересовалась Аня.

— Всё в порядке. Ваше поручение я выполнил, — Арамис закрыл книгу и указал в сторону кана с кашей. — И без приключений, — улыбнувшись добавил он.

— Хорошо, спасибо, — без всякого подъёма в голосе произнесла Аня.

Володя и Филипп сгрузили байдарку на траву, а девушки разложили мокрую одежду и обувь возле костра.

— Ребят, давайте сушиться, — предложил Володя.

— Стоит обуться, — заметила Света. — Скоро начнёт темнеть, а мне не улыбается бродить в сумерках босиком. Здесь, всё таки, змеи водятся.

Молодые люди пошли приводить себя в порядок. Володя и Аня были самыми мокрыми, а потому полезли в свои палатки переодеваться. Света и Филипп вернулись быстрее и подсели к костру. Так как у них действительно мокрыми были только низы засученных штанин, они решили высушить их на себе, просто сидя у огня. Вечер был тёплый, можно было не бояться замёрзнуть.

Пока они негромко перешучивались с Арамисом по поводу своего внешнего вида к ним присоединились Аня и Володя.

— Что же с вами всё таки случилось? — спросил Арамис.

Володя и Филипп открыли было рот, но Аня их опередила:

— Я, значит, прихожу их спасать, а они резвятся! — раздраженно начала она. -Света с принцем стоят в воде и брызгают на хохочущего Володьку.

— Он ещё, понимаешь ли, сначала возмущался, — насмешливым тоном вставила Света, — но потом тоже развесился. Ишь ты, серьёзный человек!

— И всё им глубоко по барабану! — продолжала возмущаться Аня. — А как потопленный телефон искать, так мне! Что за народ легкомысленный пошёл, а? Безответственный и невменяемый! Ну, и водой меня, конечно, тоже окатили!

Володя сдержано улыбался. Невинные взгляды Светы и Филиппа затерялись где-то в сосновых ветках. Арамис заподозрил, что молодёжь веселилась в меру своей испорченности.

— Ну, ладно, я всё понимаю! Но зачем, переодевшись в сухое, нужно было снова в воду лезть?! Охламоны! — Аня даже рукой замахнулась на воображаемого недруга.

Володя спокойно опустил её руку и ласково взял в свою.

— Успокойся, Анечка. Мы же все поблагодарили тебя за заботу. Представляешь, в каком виде мы сюда явились бы, если б не ты?

— Да, уж догадываюсь, — проворчала девушка. — С ушей тина, на голове водоросли.

Света невольно дотронулась до кубышки в волосах.

— Врут синоптики, — заметил Володя, глядя в небо. — Ни намёка на грозу.

— Бесчестные люди! — отозвалась Аня.

— А как солнце к заходу клонится! Вы только посмотрите! — восхищённо произнесла Света.

Закатное алое солнце подсвечивало тонкие нити перистых облаков, от чего те выглядели золотистыми. Высоко, на фоне яркого неба, оттенок которого плавно переходил из каралового в розовый, носились стрижи, казавшиеся чёрными точками. И больше никакого движения. Резкие контуры линий, длинные застывшие тени, деревья в огне золотого пожара. Точно очарованная природа впала в какую-то сладостную дремоту. В воздухе замер общий вздох.

"Остановись мгновенье, ты прекрасно", — прошептала Аня цитату из "Фауста", у которой мгновенно пропало плохое настроение.

— Лепота. — произнёс Володя.

— Так мы будем ужинать или как? — напомнила Света.

— Непременно. Надеюсь каша не совсем остыла. Она у нас с рыбой?

Аня, сыграв с Володей на опережение, бросилась открывать консервные банки. Юноша в долгу не остался и набрал воды для кипячения во второй кан. В это время Света осмотрела ранки гостей. Ещё раз помазала мазью от ушибов плечо Арамиса и сменила бинт на руке Филиппа. После, все приступили к ужину.

— Ты чего такая счастливая? — шепотом спросила у Светы Аня. — Прямо светишься.

— Настроение хорошее. — ответила Света.

— Ага, настроение у неё хорошее! А за телефоном я лазать должна? — уже беззлобно и с улыбкой сказала Аня. — Ну вас всех.

Света хотела что-то сказать, но Аня на неё уже не смотрела. Она принялась засыпать вопросами Арамиса, в надежде узнать непрописанные в книге подробности английского предприятия по спасению Карла 1. Её интересовало всё, от погоды в день суда до ощущений во время плаванья в зимнем Ла-Манше. Д'Эрбле отвечал довольно охотно. Казалось, ему самому было приятно вспомнить былые подвиги, но в его словах явственно чувствовался оттенок грусти. Аня, слушая его, даже рот открыла. Все остальные тоже проявили любопытство. И, в итоге, Арамису пришлось отбиваться от вопросов, сыпавшихся на него сразу с четырёх сторон, аккуратно уклоняясь от слишком щекотливых подробностей.

— Давайте чай потом, вместе с гитарой. — предложила Света, отвлекая собрание от общей темы разговора. — Володь, ты же сыграешь?

— Конечно, — кивнул юноша. — А ты, Анют?

— И я сыграю. Вот кто кроме тебя, Володька, про меня вспомнит? — нарочито печально сказала Аня. — Даже лучшая подруга забыла, где-то всё витает.

Она лукава покосилась на Свету, ожидая реакции. Но та ничего не ответила.

— Ладно, — сказала Аня, вставая. — Надо кан помыть. Отскребать утром присохшую кашу — божественное занятие.

И она собралась к ручью отмывать кан и попросила Арамиса помочь, внутренне посмеиваясь. Володя в процесс приобщения дворян к бытовому хозяйственному труду вмешиваться не стал.