Lily Evans and the Marauders  (гет)

На следующее утро Лили первым делом отправилась в библиотеку. Взяв несколько книг об оборотнях, она разложила их на столе и открыла первую.

Потратив на это почти два часа, она не нашла ничего стоящего, кроме того, что укус оборотня обращает человека. Подняв взгляд от очередного фолианта, девушка увидела Джеймса и Сириуса, стоявших на пороге.

— Лили!

— Ужасное место! Ты только посмотри на все эти книги!

— Да-да, — отмахнулся Джеймс. — Насчет прошлой ночи...

— Люди действительно ходят сюда почитать? — не унимался Блэк. — Сохатый, а мы почему не ходим?

Лили искоса посмотрела на юношу и на мгновение подумала, уж не ломает ли он комедию. Сириус любил поиграть, тем более что все обычно попадались на его удочку. Но сейчас на его лице было написано действительно искренне удивление. Блэк пошел вдоль стеллажей, напустив на себя важный вид, то и дело доставая какую-нибудь книгу и через секунду ставя ее на место.

— Не обращай внимания. Так насчет прошлой ночи...

— Римус опасен, — перебила Лили и, придвинув книгу, продолжила: — Смотри, здесь говорится, что оборотни не контролируют себя, могут укусить кого-нибудь и превратить...

— Я в курсе.

В библиотеке кроме них троих никого не было, но Джеймс всё время нервно озирался, будто боялся, что их подслушают.

— Дамблдор знает.

— Да?

— Каждое полнолуние мадам Помфри ведет Римуса через туннель и...

— Куда ведет?

— В Визжащую Хижину. Директор велел закрыть проход Ивой, чтобы никто не смог последовать за ними.

— Разумно. А он знает, что вы незарегистрированные анимаги? Вы ими стали для забавы?

— Нет! И Дамблдор ничего об этом не знает, — Джеймс снова огляделся и, понизив голос, продолжил: — Мы волновались за Римуса, когда он уходил, и не могли сидеть, сложа руки. Питер нашел в какой-то книге, что оборотни не трогают животных. Это дало нам идею стать анимагами. Мы практиковались несколько лет, и только в этом году у нас получилось.

— Всё это только кажется хорошим. Но если бы вас поймали…

— У нас были бы большие проблемы.

— Очень большие. Вас могли бы посадить в тюрьму.

— Послушай, когда мы приходим к Римусу, он становится спокойнее.

— Вы нарушили закон!

— О, Мерлин! Ты можешь хоть раз в жизни не вмешиваться? Мы просто пытаемся помочь другу. Это не имеет никакого отношения к тебе.

— О, да. Я заметила это вчера.

— Да перестань ты! Если бы ты не сунула нос в чужие дела, ничего бы не случилось. Никто не просил тебя следить за нами.

— Студенты в опасности!

— Римус никому не навредит. А если всё же попытается, мы с Сириусом его остановим, как прошлой ночью. Мы бы не позволили ему напасть на тебя, — Джеймс устало потер переносицу. — Помнишь, что ты сказала на отработке?

— Если ты думаешь, что я буду покрывать вас...

— Ты сказала, что не позволила бы, чтобы кого-нибудь исключили по твоей вине.

— Это другое.

— Почему же?

— Есть вещи, с которыми нельзя смириться. Человеческие жизни — не игрушка. Меня удивляет ваша уверенность в своих силах и совершенно непостижимый оптимизм, — Лили сгребла книги и встала.

— Подожди, — Джеймс схватил ее за руку. — Это неестественно так быстро менять свое мнение.

— Не надо выдумать какие-то аргументы, поскольку по делу тебе сказать нечего. И отпусти руку.

— Эй, Лил! — крикнул Сириус, за что получил негодующий взгляд библиотекарши. — Как взять книгу с собой?

— Джеймс тебе всё объяснит, а мне пора.

* * *

Приняв душ в ванной комнате для префектов и намотав полотенце на голову, Лили отправилась в гриффиндорскую башню. Добравшись до своей спальни, она размотала полотенце. Медно-рыжие волосы приобрели ярко-зеленый оттенок.

— ПОТТЕР!

Ее крик, должно быть, услышал весь замок.

Запыхавшийся Джеймс взбежал вверх по лестнице и остановился на пороге:

— Ты звала меня?

Секунду царило молчание, а потом юноша расхохотался.

— Это... это не я.

Сириус почувствовал, что намечается что-то интересное, и тоже подошел к спальне девочек: — Ух ты!

— Как мне ходить с такими волосами? — резко спросила Лили, а потом не выдержала и сорвалась на крик: — Они же ЗЕЛЕНЫЕ!

— Твои волосы удачно гармонируют с глазами!

— Что надо сделать, чтобы вернуть всё, как было?

— Понятия не имею, — пожал плечами Джеймс. — Ты собираешься всё рассказать про нас. Нужно было преподать тебе маленький урок.

— О, Мерлин! Я ничего не скажу! Но как мне теперь быть с этим?

Ей хотелось броситься на Поттера и сорвать с его лица надменную улыбку.

— Не волнуйся, — у Сириуса был простодушный и ласковый вид, а улыбающиеся глаза сулили только хорошее. — Зеленые волосы — это очень креативно и оригинально! Ни у кого в школе больше нет таких.

Лили стиснула зубы, чтобы не взорваться и не попросить его попридержать свой дурацкий язык.

— Бунт против заурядности жизни! Долой черно-белое мышление!

Это было последней каплей.

— Сегодня вечером меня увидит вся школа в таком виде! И всё из-за вас! Вон! Оба!

Юноши заметили Мэдисон и Беллу и поспешили ретироваться. Но Сириус, неукротимый, как всегда, обернулся, решив оставить за собой последнее слово:

— Романтика столкнулась с реальностью и под безжалостным давлением увяла.

Увидев подругу, Белла чуть не подпрыгнула.

— Эээ… не переживай.

— Ты знаешь, как это исправить?

— Нет. Но не волнуйся, как-нибудь всё уладим.

Битый час девушки старались вернуть волосам настоящий цвет, но всё безрезультатно. Лили сидела, стиснув голову руками: чем больше подруги старались, тем хуже она себя чувствовала. Максимум, что удалось сделать — это придать нескольким прядям рыжеватый оттенок.

«Не могу позволить себе стать посмешищем».

Но она настолько любила жизнь, что была не способна долго чувствовать себя несчастной. Радостно улыбнувшись своему отражению, Лили начала готовиться к празднику.

* * *

Это была не девушка, а живой букет невообразимой прелести. Пояс из гвоздик обхватывал талию и, змеясь, спускался к ногам. Обнаженные плечи были обвиты гирляндами из незабудок, а волшебные орхидеи словно возникали из груди. Лили благоухала, как весенний сад.

Увидев ее, Джеймс остановился как вкопанный. Он в который раз подивился ее красоте, миндалевидному разрезу глаз и безупречному рисунку рта.

Зачарованный потолок светился красным, розовым, лиловым и был усеян облачками, похожими на клубы золотистого дыма. Воздух был напоен ароматом — это цвели деревья, наколдованные по всему залу. Над ними кружились светлячки, будто мерцающие серебристые искры.

На все колкости мародеров Лили отвечала лучезарной улыбкой. Эта тактика сбивала их с толку. Ее непринужденное молчание составляло разительный контраст с не умолкающей трескотней Беллы и Мэдисон.

Не теряя присутствия духа, Джеймс блистал остроумием, но понапрасну: Лили слушала его рассеянно. Юноша откинулся на спинку стула, несколько раздосадованный тем, что она так явно равнодушна ко всем его стараниям.

«Она играет со мной, как кошка с мышкой».

Наконец начались танцы.

— Довольно разговоров, давайте веселиться, — Поттер провел рукой по лбу, отгоняя тягостные мысли, и быстрым страстным движением обхватил талию Лили. Они тотчас исчезли в толпе.

Малфой пригласил на танец первую красавицу слизеринского факультета. Ее шелковистые волосы были усыпаны крошечными бриллиантами, длинное серебристое платье отливало оттенками морской волны.

Подцепив пышную белокурую когтевранку с фарфоровыми глазками, Сириус заставил ее плясать что есть силы, пока у него самого не перехватило дыхание. Затем, осушив бокал сливочного пива, он пустился в пляс с другою девушкой.

* * *

После танцев профессор МакГонагалл подозвала префектов к учительскому столу и вручила Лили небольшой свиток.

— Мы планируем секретное мероприятие, — громко прочитала девушка и, сделав эффектную паузу, продолжила: — Оно будет устроено в честь нашего нового директора. Мы уверены, каждый из вас захочет принять участие, потому что это будет удивительно.

— Мы не станем рассказывать подробности, потому что хотим, чтобы это был сюрприз, — подхватил Джеймс, мельком заглянув в пергамент. — Просим вас нарядиться пятнадцатого ноября. И необязательно приходить парами. Вы вряд ли их найдете.

Студенты оживленно зашептались.

— Зачем ты им это сказал? Теперь все догадаются!

— Никто ничего не узнает.

— Я бы хотела, чтобы вы задержались, — обратилась МакГонагалл к префектам. — Нужно обсудить оформление зала и еще кое-какие детали.

* * *

— Какую группу пригласить на вечер?

— Как насчет «Джин Пентимум»? — предложила Хейли. — У них разная музыка: подойдет и для медленных, и для быстрых танцев.

Никто не возразил. На этом и порешили.

— Замечательно. А что насчет украшений?

— Можно поставить много маленьких столиков вместо наших факультетских. Оформить стены, добавить много свечей и тканей. Немного романтики не помешает.

— И еще поставить какой-нибудь спектакль, — внес свою лепту Джонатан.

— Подражание маглам, — саркастично протянул Люциус.

— Так, с оформлением всё ясно, — подвела итог профессор. — Какие маски будем раздавать? Мисс Эванс, есть какие-нибудь идеи?

— Под цвет костюмов.

— Неплохо. На сегодня всё. Я заранее сообщу о следующем собрании. И удачи на матче, Поттер.

Джеймс улыбнулся и кивнул.

Выйдя из Большого Зала, Лили бегом преодолела расстояние до гриффиндорской башни.

— Помоги! — обратилась она к Мэдисон, едва забежав в гостиною. — Мои волосы должны стать нормальными!

Та одарила подругу рассеянным взглядом и снова повернулась к Блэку, сидящему с ней на одном диване и что-то оживленно рассказывающему.

Лили подскочила к Белле. Та без слов поднялась и направилась в спальню.

— Так. Нужно вернуть твои волосы до понедельника. Ты же не можешь разгуливать на уроках в таком виде. Хэллоуин — это одно, ты была, можно сказать, лесной феей. Но завтра, одевшись в обычную мантию, будешь похожа на болотную ведьму.

Весь вечер девушка потратила, пытаясь помочь Лили. Но волосы упорно не хотели менять цвет.

— Не могу поверить, что они сделали это. Все будут смеяться надо мной. Кто будет уважать такого префекта?

— Я сейчас вернусь. У меня есть одна идея, — Белла подмигнула подруге и вышла за дверь.

Минуты через две она вернулась вместе с Джеймсом.

— Твоя шутка более чем неуместна, и я прошу положить этому конец. Ты злоупотребляешь моим терпением.

— Почему девчонкам так важно, как они выглядят?

Лили стояла к нему спиной, смотря в зеркало и не желая поворачиваться. Ее ум был достаточно тонок, чтобы уловить в его голосе легкую иронию.

— О, Мерлин! Твои волосы почти рыжие. Может, никто не заметит несколько зеленых прядей?

— Замолчи! — Лили резко повернулась. — Мне есть разница! МНЕ!

— Ты не должна заботиться о том, что подумают о тебе другие. Ты всегда симпатичная. Независимо оттого, какие у тебя волосы.

«Лицемерит или искренен?»

Белла привела его в надежде, что он поможет. Но, похоже, он ничего не собирался предпринимать.

— Уходи. Не хочу тебя видеть и говорить тоже не хочу… Подожди...

— Что-нибудь еще, дорогая? — усмехнулся Джеймс.

— Попроси Беллу вернуться.

— Как прикажете, Ваше Величество, — при ней он всегда обязан был держаться, как ни в чем не бывало, и сегодня, и завтра, и через неделю, и через год.

Лили плюхнулась на кровать, прокручивая в голове слова Джеймса: «Ты не должна заботиться о том, что подумают о тебе другие». Но почему?

Девушка достала личный дневник. Страницы с загнутыми там и сям уголками пахли прошлым. Она завела его еще на первом курсе, решив записывать всё, что с ней случалось, чтобы потом показывать родителям. Весь первый курс она старательно делала записи, но когда увидела, что маму и папу это не особо интересует, бросила это занятие.

С увеличивающейся печалью она просматривала страницы пятилетней давности. Тогда она была взволнованной, счастливой и нетерпеливой. Сейчас всё было по-другому.

Достав перо и чернила, Лили начала писать. Хотелось всё выплеснуть наружу. Она рассказывала о том, что случилось с начала учебного года: ее радость о назначении префектом, гнев, когда она упала на глазах у всей школы из-за Джеймса и о том, как она ему отомстила. И обо всех дальнейших событиях вплоть до сегодняшней ужасной выходки.

«Как же я его ненавижу! Что он о себе думает? Что ему всё позволено? Как он посмел так поступить со мной?! Это так по-детски! Хотя, чтобы описать мародеров именно это слово и нужно. До сих пор не могу поверить, что Римус — оборотень. А остальные — анимаги, и они шастают около школы в полнолуния. Какое мальчишество!»

Белла приоткрыла дверь и скользнула внутрь. Лили сунула дневник под подушку.

— Мне жаль, что ничего не вышло.

— Мне тоже.

— Как Джеймс вообще может быть таким бессердечным?

— Думаешь, именно это я сейчас хотела бы услышать? Ты же считаешь его милашкой, как и все.

— Ну, с этим я спорить не буду. Но он и вправду бывает жестоким.

— Ладно, хватит уже о Поттере.

— Хорошо, может обсудим Блэка? — хихикнула Белла.

— Я спать!

— А как же твои волосы? Может, я еще попробую?

«Ты не должна заботиться о том, что подумают о тебе другие».

— Нет, не нужно. Мы займемся этим позже.

— Вот эта Лили, которую я знаю! — довольно сказала Белла и, пожелав спокойной ночи, тихонько вышла из комнаты.