Гарри Поттер и сила Альтернативной Истории (джен)

Прошли две недели. Все шло, как и должно идти в этом ужасном месте: не все двери открывались, лестницы подчас удирали буквально из-под ног, привидения могли выскочить откуда угодно. Гарри, которому Пивз, вероятно, припоминал первое сентября, трижды попадал под навозные бомбы. Причем один раз с утра, еще до завтрака. Поскольку НАСТОЛЬКО хороших очищающих заклятий мальчишка не знал, пришлось возвращаться… Как результат — пришел он на Травологию с опозданием, злым и голодным… но не настолько, чтобы та мерзость, за которой им приходилось ухаживать, выглядела съедобной.

Ну а потом случилось то, чего даже Гарри, давно осознавший отношение к ученикам в этой школе, никак не ожидал. На очередном уроке ЗОТИ профессор Грюм объявил, что подвергнет каждого заклятию Империус — продемонстрирует его силу и оценит способность учеников к сопротивлению. Вот так сразу, без каких-либо объяснений… Так что, даже среди уже хорошо выдрессированных учащихся подобное не встретило понимания.

— Но, профессор, — подал голос кто-то из Когтервана, — вы ведь сказали, что это нарушение закона… — Грюм, даже не думая отвечать, взмахнул волшебной палочкой, парты разъехались в стороны, и в середине класса образовалось пустое место. — … что к людям это заклятие применять нельзя… — никто не стал заканчивать мысль очевидным заключением, что в глазах школы ученики людьми не являются.

— Дамблдор хочет, чтобы вы на собственном опыте познали опасность этого заклятия, — тот все-таки снизошел до ответа, правда, сводился он к жесткому давлению. — Но если ты предпочитаешь более трудный путь: путь раба, который полностью лишен собственной воли, я не стану возражать, это твой выбор. Можешь покинуть урок. — И он указал скрюченным пальцем на дверь.

Гарри почувствовал, как его кровь закипает, расширяясь по венам, сжимая внутренности… любого труса можно довести до полного бесстрашия, когда он кинется прямо в пасть монстра — просто, чтобы больше не испытывать боли или ужаса. Загнанная в угол крыса может прогнать хищника… Есть тот предел, за который просто невозможно отступать. И именно на этом пределе и оказался Гарри. Вот уже больше трех лет как он пребывал в мире магии, и все это время Гарри изо всех сил старался не высовываться. Пусть это у него и не всегда получалось… Но сейчас он ясно понял: если он сейчас промолчит, проглотит это, примет тот факт, что он больше не человек, и можно с ним делать все что угодно — и все. Все для него закончится. И пусть его открытый мятеж спровоцирует немедленный и жесткий ответ — это была та линия на песке, за которую нельзя было отступать. А значит, у него был только один путь.

Гарри Поттер убрал учебник в сумку и поднялся из-за стола.

— Поттер? — изумился преподаватель. Разумеется, он никак не ждал, что кто-то из его послушного стада попробует уйти.

— Не хочу быть зверьем, профессор, — Гарри направился к выходу из класса.

Выйдя из класса и захлопнув за собой дверь, он сделал несколько шагов и привалился к стене… его всего колотило. Только что был возможно самый напряженный и решающий момент в его жизни… та история с зеркалом-наркотой как-то сошла с рук… это ему уже не спустят.

— Поттер! Ну ты даешь! — вырвал его из пораженческих мыслей голос Малфоя.

Гарри обернулся на голос… и челюсть его надолго пропала без вести: из их класса выходила длинная вереница учеников. Учеников со всех четырех факультетов, хотя больше всего среди них было зеленых, кто тут были в полном составе…

— Поттер! Это было что-то, — подхватила его слова одна из сокурсниц, чьего имени Гарри сейчас вспомнить не мог. — Спасибо тебе! Сама бы я не решилась!

— Но вообще, чего они удумали?! Непростительные заклятия на учеников!

— Империусом!!

— Может, в следующий раз он будет нас и с Круциатусом знакомить?!

Гомон шел по нарастающей, и у Гарри потеплело на душе… пусть он только что нарисовал здоровеннейшую мишень у себя на спине… голове, груди… вообще, на всех частях тела. Пусть этот замок стал для него в десятки раз опаснее… пусть смерть, возможно, подстережет его уже завтра… Хотя было у него подозрение, что с этим все-таки повременят — чай, вскоре представится очередной благовидный предлог… Пусть. Зато он все-таки расшевелил этот зверинец… и эти ребята теперь… почти на людей были похожи.

А главное, он сам, пусть ненадолго, возможно, на какие-то часы или даже минуты, но не дал сделать из себя животное.

Оно того стоило.

* * *

Следующие дни по школе только и ходили разговоры про выходку Гарри, сам Хогвартс разделился на два лагеря: те, кто окончательно превратились в овец и были убеждены, что Дамблдор знает, что делает, и те, кто еще сомневался. Были ли у случившегося какие-то более серьезные последствия, Гарри не знал. Но по крайней мере Грюм эту тему больше не поднимал… и в газеты она не попала, хотя среди учеников многие грозились написать родителям… Между прочим, ячейка ИРА яростно поддерживала директора. Тут уже не поймешь, просто ли они хотели подлизаться к высокопоставленной фигуре — их старший, между прочим, так же поступил на работу в министерство — то ли директор их вообще крышевал.

Ну а Гарри узнал одно обстоятельство, которое окончательно показало ему, что его ждет в обозримом будущем: отбор будущих Чемпионов состоится аккуратно на Хэллоуин. Если до этого еще были сомнения в том, как его собрались убирать, то теперь их уже не осталось… Ну а если теперь точно известно, что быть ему участником Турнира, стоит подготовиться.

Подготовка в себя включала частые контакты с гоблинами, которые за должную плату предоставляли кое-какие услуги, которые в данных обстоятельствах были очень кстати. И прежде всего Гарри застраховал себя. Гринготтс наотрез отказался страховать жизнь Чемпиона Турнира — уже неприятный звоночек. Зато, после долгих переговоров и торгов, банк предоставил ему страховку на участие в этом самом Турнире, при условии соблюдения множества условий — главным из которых было, разумеется, не подача им самим или через подставных лиц заявки на участие. Ну и, конечно, соблюдение энного количества мер предосторожности. Гарри решительно подписал это, и даже заложил свою магическую силу в качестве гарантии и залога, тут было уже не до аккуратности. Тем более, что эту самую силу, а значит, и его здоровье, еще до его рождения заложили «дорогие и любимые» родители.

Тут, правда, гоблины указали на одну тонкость, которую сам Гарри проглядел: успешное участие в Турнире приравнивалось к сдаче экзамена. Что, вместе с официальным заявлением о том, что участвовать в Турнире могут лишь старшекурсники, давало Гарри — случись ему вдруг выжить в этом кровавом шоу — кое-какие перспективы. Нет, совершеннолетним его после этого, разумеется, не признают. Но всего этого хватит, чтобы выполнить условия контракта, что мама с папой подписали со школой… если он переживет Турнир, то сможет покинуть эти ненавистные стены! И это хорошо. Что плохо — это то, что теперь пережить ему его точно не дадут. И тот факт, что по условиям контракта гоблины обещали помощь, утешал несильно.

* * *

И вот наступило 30 октября, день прибытия иноземных гостей. Это их прибытие и предстоящий Турнир вытолкал из умов учеников все прочие темы. Самым заметным последствием был тот факт, что более обжитая часть замка была вымыта и вычищена… в результате менее обжитая часть стала выглядеть еще хуже.

Гости прибывали уже вечером, поэтому, когда все население замка вышло наружу их встречать, бледная призрачная луна уже взошла над Запретным лесом. Ученики обменивались мнениями о том, как те будут прибывать. Особенно Гарри позабавило предположение, что они прибудут на Хогвартс Экспрессе — ага, сперва из-за границы быстро прибывают на вокзал, а потом еще долго-долго едут. Впрочем, мысль, что они прилетят из Франции, а тем более из Восточной Европы на метлах была еще более дикой.

Время шло, кое-кто в толпе уже явно мерз — Гарри был рад, что не поленился надеть свитер.

— Чует мое сердце, делегация Шармбатона недалеко! — объявил наконец директор.

— Где? Где? — все загомонили и завертели головами.

— Вон! — указал шестикурсник на небо в стороне Запретного леса. Нечто огромное летело по иссиня-черному небу, быстро увеличиваясь в размерах. Оставалось лишь гадать, как старенький директор вычислил их раньше других… может, у него есть что-то вроде радара?

— Дракон! — пискнул насмерть перепуганный первокурсник. Гарри вздрогнул, зная эту школу, нечто подобное было бы вполне реально.

— Ты что, дурак? Это летающий дом! — возразил Дэннис Криви.

Странным образом, оба их предположения были по-своему верны. Гигантская черная тень почти касалась верхушек деревьев. Льющийся из окон замка свет озарил приближающееся чудо: огромную синюю карету, подобную башне. Ее тянула по воздуху дюжина крылатых золотых коней с развевающимися белыми гривами, каждый величиной со слона. Огнем они, впрочем, вроде как не дышали. Но их огненно-красные глаза уже очень впечатляли.

Карета приземлилась, открылась дверца, украшенная гербом: две скрещенные золотые палочки, из каждой вылетают по три красные звезды. С облучка прыгнул мальчик в голубой мантии, наклонился, что-то нашарил на полу кареты и развернул золотые ступеньки. Тут же почтительно отпрыгнул назад, и из кареты появилась черная лаковая туфля размером не меньше детских санок, и сразу же за ней изумленным зрителям явилась ее обладательница. Первой мыслью Гарри было, что Хагрид взял пример с Блэка и так же убег из Азкабана, причем поступил умнее и получил убежище во Франции… впрочем, рост — это единственное, что объединяло гостью с перешедшим на темную сторону лесничим… Но и один рост много значил!!!

Новоприбывшая оказалась мадам Максим, директрисой, та взмахом руки представила своих подопечных. Их было десятка полтора, лет пятнадцати-шестнадцати, и все они дрожали от холода в мантиях из тонкого шелка. Несомненная ошибка с их стороны, должны же были знать, куда летят. Самые умные обмотались шарфами — уже лучше, но мало! Насколько Гарри мог видеть, все с испугом поглядывали на замок — как он их понимал! И как был рад видеть это проявление здравого смысла!

Но вот дальше западные европейцы показали себя во всей красе, решив не ждать гостей с востока и сразу пойти в замок. Правда перед этим Гарри своими глазами увидел что-то достойное войти в летописи наравне с подвигами Геракла — мальчишка-конюх принялся распрягать коней… Гарри твердо пообещал себе попросить автограф у этого супермена. Ну а прежде чем негостепримные хозяева и пользующиеся преференциями гости успели уйти, появились и гости из Дурмстранга… И, надо сказать, своим появлением они затмили всех.

С возвышения у замка была хорошо видна черная гладь воды, которую теперь уже нельзя было назвать гладью. В середине озера появились завихрения, затем огромные пузыри, глинистый берег захлестнули волны, и вдруг в самом центре возникла воронка, как будто на дне вынули огромную затычку. Из самой ее сердцевины медленно поднимался длинный черный шест. Корабельная снасть, догадался Гарри. Величественный корабль неторопливо всплывал из воды, мерцая в лунном свете. У него был странный скелетоподобный вид, как у воскресшего утопленника. Тусклые огни иллюминаторов походили на светящиеся глаза призрака. С оглушительным всплеском корабль наконец весь вынырнул и, покачиваясь на бурлящей воде, заскользил к берегу. Вскоре раздался звук брошенного на мелководье якоря, и на берег спустили трап.

После этого «Летучего Голландца», которого каким-то образом перенесло в небольшое — на самом-то деле — озеро вдали от морских берегов, не иначе, Дэви Джонс на досуге перебрал… сильно… Так вот, после этого Гарри было уже не удивить. И много позже подводная лодка в степях Украины, что геройски погибла в воздушном бою, не показалась ему чем-то странным.

С борта потянулись пассажиры, и вот их одежда вызывала уважение! Вот что значит — знающие люди! Человек, шедший первым, был одет в меха — гладкие, блестящие, серебристые, под стать волосам.

— Дамблдор! Как поживаете, любезный друг?

— Благодарю, прекрасно, профессор Каркаров.

— Старый-добрый Хогвартс, — смотрел он, улыбаясь, на замок. Зубы у него желтоватые, а улыбка никак не вязалась с холодным, проницательным взглядом. — Как хорошо снова быть здесь… Как хорошо… — Гарри почувствовал огромное уважение к этому человеку. Этот человек… Каркаров… он ЗНАЛ. Знал, что это на самом деле за место! И сейчас просто играл роль, будучи гостем. — Виктор, иди сюда. В тепло. Вы не против, Дамблдор? Виктор немного простыл…

Согласно последовавшим за этим перешептываниям, в числе представителей Дурмстранга оказался Виктор Крам — Ловец сборной Болгарии по квиддичу.

* * *

У всех учеников, а особенно учениц, случилось тяжелое обострение спортивного фанатизма, и Гарри ничуть не удивился тому, что остальные болгары выстроили вокруг товарища подобие живой стены — настоящие друзья! Особенно неистовствовал Рон — боевик, наверное, мечтал о том, чтобы подобраться поближе к знаменитости… Он очень огорчился, когда Дурмстранговцы сели за стол Слизерина. Ну а уж услышав предложение пригласить их в спальню и поделиться кроватями, Гарри поспешил пересесть от Рона и от греха подальше. А то мало ли.

Французы сели за стол Когтервана, а Филч, надевший в честь праздника старый, потертый фрак, добавил к профессорскому столу еще четыре кресла. Гарри только и оставалось, что отдать должное жабе директора — даже по такому случаю не расщедрился на новую форму для подчиненных. Ну и пока что лишь два этих кресла были заняты приезжими директорами.

— Добрый вечер, леди, джентльмены и привидения, а главное, наши гости, — заговорил Дамблдор, лучезарно улыбнувшись иноземным ученикам, которых он только что отделил и от леди и от джентльменов. — С превеликим удовольствием приветствую вас в Хогвартсе! Уверен, что вы хорошо проведете у нас время. Не сомневаюсь, вы уже успели оценить удобства нашего замка! — одна из француженок громко хихикнула. Наивная! Не знала она, что ее ждет! — Официальное открытие Турнира, — Дамблдор, ясное дело, проигнорировал такую мелочь, как чье-то мнение, — состоится сегодня вечером, сразу же после ужина. Угощайтесь, дорогие друзья, на славу. Ешьте, пейте и чувствуйте себя как дома!

На столе Гарри с изумлением обнаружил яства заморские, оценил. Ну а когда насытился, то обнаружил два новых лица за преподавательским столом, эти лица ему были совершенно неизвестны, но со слов соседей выходило, что это шишки из Министерства, которые сыграли ключевую роль в восстановлении и организации Турнира. Что же, теперь Гарри знал, кого еще надлежит винить в своих бедах и крайне вероятной гибели…

— Торжественный миг приблизился, — объявил Дамблдор, когда тарелки, опять золотые, между прочим, опустели. — Турнир Трех Волшебников вот-вот будет открыт. Перед тем как внесут ларец, я хотел бы коротко объяснить правила нынешнего Турнира. Но прежде позвольте представить тем, кто не знает, мистера Бартемиуса Крауча, главу Департамента международного магического сотрудничества. А также Людо Бэгмена, начальника Департамента магических игр и спорта, — второму аплодировали куда активнее.

Директор подтвердил ту черную роль, что сыграли эти двое, после чего наконец вынесли обещанный ларец. Красивый ларец, не отнимешь…

— … состязания основаны исключительно на школьной программе, — продолжал вещать Дамблдор. И Гарри продрал мороз по коже. По школьной программе… то есть проверяется умение не сдохнуть и остаться человеком, впрочем, именно этого он и ждал. — Чемпионам предстоит продемонстрировать владение магическими искусствами, личную отвагу и умение преодолеть опасность. В Турнире, как известно, участвуют три чемпиона, по одному от каждой школы-участницы. Их будут оценивать по тому, как они справились с очередным состязанием. Чемпион, набравший во всех турах самое большое число баллов, становится победителем. Участников Турнира отбирает из школьных команд беспристрастный выборщик: Кубок огня.

С этими словами директор достал этот самый Кубок, о котором Гарри знал еще от гоблинов — чай, не первый раз это происходит. За этим последовало описание процедуры выбора Чемпиона, заверение, что выбраны будут достойнейшие — Гарри не верил в это ни мгновения. Всем напомнили о возрастном ограничении — очень смешно — которое сводилось к запретной линии — еще смешнее. Среди учеников тут же пошли перетолки о том, что это за преграда и как бы ее обмануть — наивные глупцы…

Наконец пирушка подошла к концу, Гарри направился к выходу и — вероятно, сама судьба ему улыбнулась — к дверям Большого зала он подошел одновременно с мистером Каркаровым и его учениками. Гарри вежливо посторонился, желая показать себя с лучшей стороны…

— Спасибо, — оценил тот, мельком взглянув на Гарри. И застыл в изумлении, просто уставившись на Гарри, точнее, на его шрам. Уже хорошо: его знают, верно слава Мальчика-Который-Выжил и правда мировая… может, в кои-то веки от нее польза будет.

— Да, это Гарри Поттер, — прохрипели сзади. Профессор Каркаров резко обернулся. Грозный Глаз Грюм стоял, опираясь на свою палку, его волшебное око, не мигая, буравило директора Дурмстранга.

— Ты! — только одно слово сорвалось с губ побледневшего Каркарова.

— Да, я, — мрачно кивнул Грюм. — И если тебе нечего сказать Гарри Поттеру, сделай милость, проходи, не задерживайся. Ты не даешь пройти.

Вот так… Гарри и сам был наивен — как если бы ему в самом деле позволили вступить в контакт с кем-то посторонним…

* * *

На следующее утро ученики встали пораньше — поглазеть на Кубок огня хотелось всем. Гарри тоже пришел глянуть, но старался держаться от него подальше, не стоило создавать помехи записывающему устройству, которое вскоре должно было подтвердить, что к Кубку он не приближался… Таким образом, никто не скажет, что он бросил свое имя ночью — а то уже были такие разговоры.

За этим последовала совершенно абсурдная сцена, когда близнецы Уизли — мастера диверсий и саботажа — выставили себя полными идиотами. Выпив старящего зелья, они попытались дойти до Кубка, вылетели оттуда вверх тормашками и с роскошными бородами. Зачем им это понадобилось — Гарри понять не смог. Не думали же они, в самом деле, что этот трюк, первым приходящий в голову, сработает…

Разговоры пошли о том, кто же станет Чемпионом Хогвартса. Гарри помалкивал, хотя он-то хорошо знал, кто станет Чемпионом Хогвартса… знать-то он знал, да сделать ничего большего не мог.

День тянулся медленно, Турнир был у всех на устах, Гарри чем дальше, тем сильнее колотило… ему было элементарно страшно. На ужин в Большой зал он шел как на эшафот… но, в отличие от большинства приговоренных, у него еще была пара тузов! В этот вечер ужин тянулся особенно медленно. Директор что ли специально медлил, чтобы заставить его подергаться?..

— Кубок огня вот-вот примет решение, — заговорил он, когда время таки пришло. — Думаю, ему требуется еще минута. Когда имена чемпионов станут известны, попрошу их подойти к столу и проследовать в комнату, примыкающую к залу. Там они получат инструкции к первому туру состязаний.

Он вынул волшебную палочку и широко ей взмахнул, почти весь свет погас. Зал погрузился в полутьму. Кубок огня засиял ярче, искрящиеся синеватые языки пламени ослепительно били по глазам. Но взгляды всех все равно прикованы к Кубку, кое-кто поглядывает на часы… Пламя вдруг налилось красным, взметнулся столп искр, и из Кубка выскочил обгоревший кусок пергамента. Зал замер. Дамблдор, протянув руку, подхватил пергамент, освещенный огнем, опять синевато-белым, и он громким, отчетливым голосом прочитал:

— «Чемпион Дурмстранга: Виктор Крам», — зал содрогнулся от грохота аплодисментов и восторженных криков.

— Так и должно быть! — громче всех кричал Рон Уизли. Нет, он точно пытается подобраться поближе к VIP.

— «Чемпион Шармбатона: Флер Делакур!», — возвестил Дамблдор, когда из Кубка вылетел следующий пергамент.

Эта Флер оказалась настоящей красоткой, но было такое впечатление, что красота эта какая-то… неправильная, не натуральная? Гарри старался на нее не смотреть. В любом случае, сейчас придет его черед. Гарри напрягся, покрепче сжал сумку, где были копии всех документов и бумаг, которые — он надеялся — хоть немного ему помогут…

И вот огонь покраснел, посыпались искры. Из Кубка вылетел третий кусок пергамента. Дамблдор поймал его и прочитал:

— «Чемпион Хогвартса: Седрик Диггори».

— Ну почему он?! Почему? — возопил Рон.

Гарри, который уже начал приподниматься, замер как громом пораженный. Что это значит?! Он ошибся?! Или у них чего-то не получилось?! Может, гоблины решили, что лучше не допустить этого, чем потом помогать, следуя контракту?..

Потрясенный Гарри не думал аплодировать, он не слушал речь директора, но он заметил, как она внезапно прервалась. Кубок огня опять покраснел. Посыпались искры. В воздух взметнулось пламя и выбросило еще один пергамент. Дамблдор не раздумывая протянул руку и схватил его. Поднес к огню и воззрился на имя. Повисла длинная пауза. Дамблдор смотрел на пергамент, весь зал смотрел на него. Наконец он кашлянул и прочитал:

— «Гарри Поттер».

Гарри моргнул… потом моргнул еще раз. Однако… недооценил он директора. Тот решил и рыбку съесть и на лошадке покататься. Тот факт, что в процессе он разрушает международное соглашение, провоцирует огромный скандал… да что там, может даже войну — на все эти мелочи ему глубоко плевать. Вот она — природа.

— Браво, профессор, браво, — трижды хлопнул он в ладоши, поднялся, закинул сумку на плечо и двинулся к указанной двери. Все его провожали взглядами.

Виктор Крам, Седрик Диггори и Флер Делакур стояли у камина. На фоне яркого пламени их темные силуэты выглядели до странности внушительно. Крам, ссутулившись и о чем-то сосредоточенно думая, притулился к каминной полке. Седрик заложил руки за спину и глядел на огонь. Флер Делакур, откинув назад волну белокурых волос, повернулась к Гарри.

— В чем дело? Надо вернуться в зал? — вероятно, она решила, что что-то случилось, сорвалось… наивная!

— Нет, возвращаться уже поздно, — ответил Гарри максимально угрюмо. Сзади приближались шаги.

— Невероятно! — воскликнул Людо Бэгмен, схватив руку Гарри. — Необычайное происшествие! Джентльмены… леди, — обратился он к чемпионам, таща Гарри к камину. — Позвольте представить вам, как бы удивительно ни звучало, четвертого чемпиона, участника Турнира!

В процессе речи он так возбудился, что ослабил хватку, и Гарри вырвался, отойдя подальше от возможного педофила. Виктор Крам расправил плечи, оглядел Гарри с головы до ног, и его хмурое лицо потемнело. Седрик вопросительно переводил взгляд с Бэгмена на Гарри, как будто ослышался. Что до Флер, она взмахнула блестящей волной волос и с улыбкой промолвила:

— О-ля-ля! Очень веселая шутка, мсье Бэгмен! — и правда наивная.

— Шутка!? — глаза Бэгмена бегали, но почти все время оставались на Гарри. Точно педофил! В конце концов, кого же еще приглашать в эту школу? — Да нет же! Какая шутка?! Имя Гарри только что выскочило из Кубка.

Дальше последовала довольно-таки безобразная сцена, где все возмущались — вполне оправданно — грозились отменить Турнир и дать задний ход — совершенно пустые угрозы — и вообще, всячески выражали свое неудовлетворение. Ну ладно, не все. Тот же Людо Бэгмен только что не подпрыгивал от возбуждения… Вообще, местные оставались по большей части спокойны — вон даже вроде как простак Диггори выражает лишь вежливое удивление… Знали все, сволочи, с самого начала знали! Возмущались иностранцы, которые — опять же, наивные — поверили, что все будет по правилам, и что эта черта, созданная Дамблдором, сделает свое дело. Ну как вообще в подобное можно было верить?! Ничему их история не учит!

— Это ты, Гарри, бросил в Кубок свое имя? — о нем таки вспомнили. Дамблдор взглянул на Гарри, тот и не думал отводить взгляд. Какой смысл? Всем все и так понятно.

— Нет, — Гарри не посчитал нужным говорить что-то большее.

— Может быть, ты просил кого-то из старших бросить в Кубок твое имя?

— Нет.

— Он говорит неправда! — воскликнула мадам Максим, вероятно, ее знание английского ухудшилось в состоянии стресса.

— Гарри не мог бы пересечь запретную линию, — вмешалась МакГонагалл, — даже если бы захотел. В этом нет никакого сомнения.

— Тогда, наверное, ошибся сам Дамблёдорр, — пожала плечами мадам Максим.

— Наверное, ошибся, — легко согласился Дамблдор.

— Дамблдор, вы же прекрасно знаете, что не ошиблись, — немедленно вспыхнула МакГонагалл. — Все это глупости. Гарри не подходил к линии. Не обращался ни к кому из старших учеников. Дамблдор в этом уверен. Полагаю, этого объяснения достаточно!

Гарри подавился воздухом. Ничего себе заявление! Если Дамблдор так сказал, значит так оно и есть?! Директор, кроме всего прочего, еще и Папой Римским, что ли, подрабатывал?

— Недостаточно! — заявил он, не в силах больше терпеть. — Но вот ЭТОГО, — выхватил он из сумки копию своего контракта, — может хватить.

— И что же это, Поттер? — ядовито поинтересовался промолчавший большую часть времени Снейп.

— Страховой контракт, что я заключил с Банком Грингготс, гоблины обязуются оказать мне поддержку, окажись я Чемпионом, при условии, что это случится против моей воли. В качестве гарантии я заложил свою магию! — провозгласил он. Все присутствующие вздрогнули, с чего бы? — Люмос! — зажег он палочку. — Вот доказательство, что я не нарушил условия контракта!

В этот момент Гарри вдруг осознал, что буквально чудом избежал полного провала: в контракте упоминался лишь сам факт его чемпионства, но никак не уточнялось, какую школу он будет представлять. Иначе бы он вполне мог остаться ни с чем.

По слухам, глава Грингготса, лично интересовавшийся этим необычным контрактом, узнав подробности этого вечера, разразился пятиминутной тирадой, где нецензурными были даже предлоги и местоимения. И никто больше не видел эксперта, который составлял этот контракт.

— Ты… ты застраховался против того, что тебя насильно сделают Чемпионом?! — первым заговорил Грюм. Прочие пока просто таращились. Гарри кивнул.

— Но… но зачем? — выдохнула Флер. Тут Гарри уже не стал сдерживаться и глянул на нее, как на полную дуру. Судя по тому, как она вздрогнула, его взгляд был понят.

— Турнир Трех Волшебников, — медленно, как если бы говорил с ребенком, начал Гарри. — Состязание настолько опасное и смертоносное, что его аж отменили. И вот он восстановлен. При мне. Когда я учусь здесь. Как я мог НЕ оказаться Чемпионом?

* * *

После этого ответственные взрослые еще покричали, поспорили, поругались… Копию его контракта перечитали, проверили и погрозились обратиться за разъяснениями к гоблинам. Грозный Глаз его долго и внимательно разглядывал, вероятно, сдерживая желание убить здесь и сейчас. Он же, впрочем, как бы и подтвердил слова Гарри, объяснив всем, что так просто четвертого Чемпиона не организуешь, тут надо поработать… скорее всего, именно он и поработал. Потом ответственные люди развели руками, сказав, все это, конечно, странно, но против правил не попрешь, и коль стал Гарри Чемпионом, Чемпионом ему и быть… и скорее всего, Чемпионом же ему и всплыть… кверху брюхом. Ну и наконец, мистер Крауч, который, демонстрируя, насколько ему небезразлична судьба национального героя, почти засыпал на ходу, наконец начал рассказывать про Турнир.

— Первый тур проверит вашу смекалку. Мы не посвящаем вас в то, какое испытание вам предстоит. Для волшебника крайне важно действовать смело и находчиво в неожиданных обстоятельствах. Первый тур состоится двадцать четвертого ноября в присутствии зрителей и судейской бригады. Участникам Турнира запрещается принимать от учителей хоть какую-то помощь. Единственное оружие чемпиона — волшебная палочка. По окончании первого тура вы получите инструкцию для второго. Учитывая затраты сил и времени для подготовки к Турниру, чемпионы освобождаются от годовых экзаменов. По-моему, это все, Альбус?

Добавить Дамблдору было нечего, вместо этого он принялся всех зазывать на предмет выпить… все, кроме Бэгмена, удар держали. Что это могло означать — Гарри даже думать не пытался. Потом их с Седриком вежливо попросили удалиться. Пуффендуец некоторое время его разглядывал… после чего развернулся и ушел к себе. Ну оно и понятно — зачем с покойником разговаривать. Плохая ж примета. С этими мыслями Гарри добрался до гостиной, проигнорировал провокации портрета, открыл дверь…

Жуткий рев хлестнул Гарри по ушам, едва не свалив с ног. Десяток рук втащили в гостиную, где собрался весь Гриффиндор. От крика, свиста и аплодисментов у Гарри голова пошла кругом.

— Как ты это провернул? Почему не поделился с нами?! — завопил Фред. Он был и сердит, и потрясен до глубины души. Ну или делал вид.

— А где же борода? Класс! — вторил ему Джордж. Гарри их проигнорировал.

— Пусть не я, главное, что гриффиндорец! — кинулась ему на шею Анджелина.

— У нас тут столько еды, Гарри! Иди ешь! Будем праздновать! — перед ним начал открываться коридор.

И тут Гарри сорвался, ярость заполнила голову, он грубо толкнул Анджелину, не ждавшая того девушка распласталась по полу.

— Радуетесь, значит?! — прорычал он во вмиг смолкшей гостиной. — Так не терпится посмотреть на кровь и смерть, да?! Уже небось и ставки сделали, как быстро меня убьют?! Хлеба и зрелищ желаете, твари?! Так вот, рано радуетесь! Я еще не сдох! И так просто помирать, падонки, не собираюсь!!!

Он явно уже скатывался в истерику, но все же сумел совладать с собой и просто направился в сторону спальни. Его голова была поднята. Спина пряма.

* * *

Следующие дни на Гарри все косились с опаской, очевидно, тот факт, что будущая жертва не рада своей грядущей кончине, которая обещала быть красочной и интересной, поставила всех в ступор. Прежде всего, гриффиндорцев. Драко Малфой несколько раз одаривал его очень странным взглядом, но ничего не говорил. Неужели у Слизерина речевого аппарата наступила рецессия?

Ну а пару дней спустя, во время урока по Зельям, начались новые события. Гарри вызвали прямо с занятия, к неудовольствию Снейпа, кто-то, верно, возжелал чемпионского тела… Прибыл он в небольшую аудиторию. Большинство столов сдвинуты в конец, а три составлены вместе перед доской и накрыты длинной бархатной скатертью. За ними пять кресел, в одном сидит Людо, беседуя с незнакомой ведьмой в алой мантии. Виктор Крам, по обыкновению, задумчиво стоит в стороне от всех. Седрик и Флер беседуют. Вид у нее довольный, не то что в день приезда.

Увидев Гарри, Бэгмен вскочил и радостно запрыгал к нему.

— А вот и четвертый чемпион! Входи, Гарри, входи! Не волнуйся, это просто церемония проверки волшебных палочек. Сейчас подойдут члены судейской бригады.

— Проверка волшебных палочек? — озадаченно переспросил Гарри.

— Необходимо проверить, в каком они состоянии, нет ли поломок. Это ваш главный инструмент в соревнованиях. Специалист в этой области сейчас наверху с директором. После церемонии вас будут фотографировать. Познакомься, Рита Скитер. — Бэгмен жестом указал на женщину в алой мантии. — Она делает небольшой материал о Турнире для «Пророка».

— Не такой уж и небольшой, Людо, — поправила Рита, впившись взглядом в Гарри. Тот так же внимательно рассматривал ее, радуясь, что копии всех нужных бумаг он носит с собой…

Конечно, на подобное предприятие запускают лишь прикормленных журналистов… Но ведь статьи Риты Скитер он читал, и, похоже, скандалы она любит. Вдруг что получится? Что ему терять-то?

— Нельзя ли до начала церемонии взять у Гарри коротенькое интервью? — та словно услышала его и обратилась к Бэгмену, не отрывая от Гарри глаз. — Самый юный чемпион, несомненно, прибавит статье живости.

— Разумеется! Гарри, ты не возражаешь?

— Почему бы и нет… — изобразил апатию Гарри.

— Вот и отлично. — Красные когти железной хваткой вцепились Гарри в руку повыше локтя. Журналистка потащила его из комнаты и толкнула соседнюю дверь. Гарри и не думал сопротивляться. — Там очень шумно. Побеседуем лучше здесь в тихой, уютной обстановке.

— Конечно, побеседуем, — Гарри позволил себе толику надежды.

* * *

Альбус Дамблдор зарекся говорить себе, что все хуже некуда, ибо судьба, видимо, теперь принимала это как вызов.

Сперва он думал, что после той песни, которую — теперь сомнений уже не было — запустил Гарри, ничего хуже не случится. Что он не допустит. Но случилось фиаско с ЗОТИ.

Ему в голову не могло прийти, что Аластор поймет его слова о знакомстве детей с Непростительными заклятиями в таком ключе! Он получил разрешение на их применение и демонстрацию, но никак не полагал, что демонстрировать их его друг соберется на самих детях! Разумеется, Гарри взвился! С его-то мыслями о школе, которую он, очевидно, считает смертельной ловушкой…

Еще старого волшебника неприятно кольнуло осознание, что другие ученики, похоже, готовы были терпеть. «Вырастают лишь те, кто с годами привык…» — вспомнилось ему.

Но это было еще не все! Гарри как-то стал Чемпионом! Против своей воли — это подтверждено, но совсем этому не удивился! Почему? Потому что, с его точки зрения, в Хогвартсе — смертельной западне — это в порядке вещей! И он к этому подготовился! Подготовился в уже привычной для самого Дамблдора немыслимой манере, которая, тем не менее, была успешна.

Сам же директор только и мог, что отдать распоряжение подчиненным, чтобы те успокоили учеников, не хватало только чтобы школьники ополчились на Гарри, считая его жуликом…

Но как это случилось, Альбусу понять так и не удалось — он не забыл всего произошедшего в прошлые годы и хорошо подготовился, учел, казалось бы, все… Никакой возможности подобраться к Кубку было нельзя, он был под наблюдением все это время. За ним наблюдал или он сам, или Аластор и Миневра… Аластор… а ведь это уже второй раз, когда он оказывается в странной ситуации. Плюс еще тот скандал первого сентября…

Но додумать эту идею он в этот момент не успел, ибо как раз в этот момент он добрался до комнаты, где проводилось взвешивание палочек. И оказалась, что мальчика в свои клещи захватила Рита Скитер. И мальчика надо было срочно спасать…