Навязчивая идея (джен)

Рон проснулся от ощущения щекотки на щеке. Разлепив глаза, он сразу понял, что находится в гостиной Гриффиндора. Вчерашние события всплыли в памяти. Ритуал. Кровь. Боль. Как он заливал свои раны настойкой бадьяна, накладывал повязку и, борясь с усталостью, уничтожал следы своего присутствия в башне. Магические дубли зеркал были развеяны, оригиналы — разбиты вдребезги и потом выброшены по дороге в разных местах, пентаграмма стёрта с пола заклинанием «Тергео». Через час утомительной суеты комната предстала в том же виде, какой была до ритуала. Разумеется, после такого напряжения усталость срубила Рона, как только он добрался до дивана в гостиной. Он так не уставал ещё ни разу в жизни.

Щекотка снова повторилась. Рон провёл пальцами по щеке и подцепил что-то маленькое и шевелящееся. Поднеся добычу к глазам, он увидел паучка-сенокосца с крохотным тельцем и несоразмерно длинными ногами. С удивлением он смотрел на эту хрупкую конструкцию из хитина.

«И где тут могут прятаться мышцы?» — пришла в голову внезапная мысль. Действительно, казалось, что паук способен двигаться на своих почти невесомых лапках лишь одним чудом мерлиновым.

О том, что у него на ладони паук, а он на него не реагирует, Рон подумал спустя какое-то время. Следующая мысль была о том, что раньше он непременно бы заорал и выскочил из кресла после такого пробуждения. Он осмотрелся. Неподалеку от него стояли близнецы и с изумлением взирали на картину редкой флегматичности обычно скорого на реакцию младшего брата. Рон встретился с ними глазами и кривовато улыбнулся. Не зря он убивал свой страх. Одно только изумление на лицах братьев уже частично окупило тот риск, на который он себя обрёк. Близнецы молча отошли от его дивана подальше.

Рон вернулся к созерцанию паука, неподвижно стоявшего у него на ладони. Вспомнились посулы Тома о том, что ритуал не только позволит избавиться от страха, но и даст власть над ним. Стоило попробовать. Рон пристально посмотрел на паучка и подумал: «Подними лапы». Паук задрал как мог все свои ножки и рухнул на пузо. Это было довольно-таки комично, и улыбка растянула сухие после сна губы Рона.

Погоняв паука туда-сюда по ладони и руке, Рон убедился, что тот вполне чётко понимает его мысленные команды. Это было неожиданно приятное открытие, надо было побольше узнать о своих свежеобретённых способностях, но это дело могло подождать. Хотелось пить, есть и умыться.

Рон направил волшебную палочку на паука и произнес заклинание «Фините Инкантатем». Вместо паука на его ладони оказалась скорлупа от арахиса. Он выкинул её в камин и пошёл в спальню. Следовало привести себя в порядок, собрать учебники, а самое главное — открыть тетрадь Риддла и поговорить с ним о событиях вчерашнего вечера. Времени было достаточно, и Рон решил не откладывать разговор с наставником. По пути в Большой зал он заперся в туалете и открыл тетрадь.

* * *

Том Риддл торжествовал. Рон ни разу ещё не видел Тома таким воодушевлённым. Впрочем, наверно, так и должен радоваться молодой учитель успеху своего единственного ученика.

— Рон, я хочу увидеть всё своими глазами, — вдруг серьёзным тоном заявил Том. — Разреши мне проникнуть в твои воспоминания с помощью заклинания «Легилименс». Я уверяю тебя, что это безопасно, хотя может оказаться немного неприятно.

Рон не мог отказать в такой просьбе тому, кто привел его к успеху. Он кивнул и выжидательно уставился на Риддла. Тот поднял палочку и произнес заклинание. На Рона обрушился какой-то калейдоскоп образов и картинок. Заболела голова. Постепенно калейдоскоп сменился чёткими и последовательными картинками из событий вчерашнего вечера. Головная боль всё усиливалась и усиливалась. Вскоре терпеть её стало уже невозможно и Рон застонал. Том тут же прервал контакт.

— Спасибо, что дал мне посмотреть. Боль сейчас пройдёт.

Рон плюхнулся на парапет Астрономической башни и потёр виски, а Том присел рядом с ним.

— У тебя был скверный нож. Где ты нашел такое убожество?

— Там же, где и зеркала, — пожал плечами Рон, — в Выручай-комнате. Ты сказал найти нож, вот я и нашёл. У мамы на кухне такой же есть.

Том посмотрел с укоризной, но комментировать не стал.

— Всё равно молодец. Почти как настоящий боец. Уверен, что из тебя выйдет прекрасный боевой маг, — похлопал Рона по плечу Том. — Если ты, конечно, этого захочешь.

Рон не знал, хочет ли он этого. Удовольствия от вчерашней резни он не получил. Было, конечно, чувство огромного удовлетворения, когда опасность для жизни исчезла, но повторять такое снова не хотелось.

— Жаль, что ты не мог меня подстраховать там, в реальности, — прерывая своё затянувшееся молчание, высказал Рон мысль, которая посещала его многократно. Но потом вдруг испугался, что этой фразой причинит боль запертому в дневнике «слепку личности», как сам себя однажды назвал Том. Но тот отреагировал спокойно.

— Ты действительно хочешь, чтобы я покинул дневник и стал… — он помедлил, подбирая слово, — живым, реальным?

Рон кивнул. На лице Тома на мгновение расцвела улыбка, сменившаяся печалью.

— Способ есть. Но не думаю, что он тебе понравится. Ты же у нас тёмную магию не жалуешь, а без её помощи ничего не получится.

Рон сглотнул. Он как-то не подумал о цене такого воплощения. Одновременно захотелось и узнать, что это за способ, и не знать всех этих тёмномагических подробностей. Том не стал углубляться. Он только буркнул: «Там видно будет», и напомнил Рону, что тому пора покинуть дневник и отправиться в реальный мир.

* * *

На завтраке к Рону подсел бодрый Гарри.

— Рон, ты вчера вырубился прямо в гостиной. Вообще не растолкать тебя было! Мы даже думали, что ты под заклятьем, но Перси проверил и сказал, что ты просто спишь.

Гарри улыбался во весь рот. Редкое зрелище в последнее время. С другой стороны от Рона на скамейку опустился Дин Томас.

— Где же ты так вымотался в воскресенье? Неужели Луна утомила?

И ещё один оскал белоснежных зубов, теперь — на фоне чёрной кожи.

— Не смешно, — буркнул Рон, которого не забавляли эти расспросы. Пришлось выдать приготовленную заранее легенду. — Я дрессировал нюхлеров. Кое-что пошло не так, пришлось бегать за ними вокруг замка. В общем, устал я сильно.

— А у нас тут вчера родилась идея, — сменил тему Поттер, — провести собственное расследование случившегося с Колином Криви. Он сегодня после занятий покажет нам ту комнату, в которой с ним что-то произошло. Пойдешь с нами?

Рон кивнул, а потом удивился.

— Он же от вас шугался. Как вы с ним договорились?

— Это Гермиона его убедила. Сказала, что готова посреди Большого зала дать Самую Страшную Клятву, что мы ничего плохого Колину не делали и не виноваты в его шрамах и остальном. Он клятву требовать не стал, но нормально разговаривать начал. Так что сегодня приступим к расследованию.

Рон почесал голову. В принципе, вряд ли они что-то смогут найти. Если уж директор Дамблдор и прочие педагоги ещё не взяли Рона за шкирку за его дельце, то Гермионе и подавно ничего не светит. Примерно эту мысль он и высказал Гарри, только без части касающейся собственной виновности в произошедшем.

— Гермиона сказала, что будет вести расследование маггловскими методами. Ну там… Отпечатки пальцев, выяснение алиби подозреваемых, опрос свидетелей, и даже, может быть, детектор лжи!

Гарри и Дин улыбались с таким видом, будто уже изобличили злоумышленника.

— Э… — протянул Рон, — а что, уже есть подозреваемые?

— Ну, пока нет, но будут.

Рон вернулся к своей тарелке глубоко озабоченным. Как маггловские методы помогут Грейнджер, он не знал, но начал опасаться за свою безопасность. Надо было что-то придумать до конца учебного дня.

* * *

Первым уроком была история магии. Пока большая часть класса спала под бормотание призрачного профессора, Рон открыл дневник и углубился в переписку с Томом. Он рассказал ему об инициативе Грейнджер и осторожно поинтересовался, что это за "отпечатки пальцев" такие, и есть ли у неё шансы что-то найти. Ответ был развёрнутым и неутешительным. Том коротко рассказал о сути дактилоскопии и вообще о методах работы маггловских детективов. С точки зрения Тома, применяя их методично, можно вычислить того, кто был в комнате. А насчет детектора лжи пояснил, что его аналогом в магическом мире служит зелье правды, "Веритасерум". Довольно сложное, но очень эффективное.

Рон больше не чувствовал себя в безопасности. Он высказал намерение уничтожить следы своего присутствия в той комнате. Том одобрил идею, но предупредил, что сделать это надо незаметно, под мантией-невидимкой, а то в попытке сокрыть улики Рон может подставиться куда больше, чем сейчас. Случайные свидетели или картины могут выдать присутствие Рона рядом с местом преступления без уважительных причин и на фоне загадочного исчезновения отпечатков.

«А в прочем, — писал Том, — я не считаю, что у Грейнджер хоть что-то получится. Откуда у неё специальные средства, которыми пользуются маггловские детективы? Так что, скорее всего, это не более чем детская игра».

Рона это не успокоило, и в обеденный перерыв он, прошмыгнув в спальню, снова залез без спроса в чемодан друга. Его ждало большое разочарование. Мантии не было! Видимо, Гарри взял её сегодня с собой. Так что остаётся надеяться на неудачу Грейнджер.

* * *

— Никто ни к чему не прикасается, пока мы с Колином не закончим.

Гермиона под внимательными взглядами мальчишек открыла маленькую пудреницу и мягкой кисточкой начала пудрить ручки двери ярко-алым содержимым коробочки. Видимо, у неё что-то получалось, поскольку в её голосе появились торжествующие нотки, когда она подозвала Криви с фотоаппаратом.

— Мне надо очень много света, — сказал Колин, устанавливая штатив. — Мелкозернистая пленка для макросъемки обладает плохой светочувствительностью.

Его пояснение никто не понял, но четыре Люмоса залили светом двери, и Колин принялся делать снимки тем самым маленьким фотоаппаратом, который Рон наблюдал в этом самом классе в прошлый раз. Только объектив был длиннее.

Покончив с дверью, Гермиона вошла в помещение, запретив следовать за ней. Рон через голову сокурсников наблюдал, как она внимательно обошла весь класс и остановилась около шкафа.

— В записке был упомянут шкаф, — вслух сказала она. — Там должны быть следы или Колина Криви, или злоумышленника. Она снова начала румянить подозрительные с её точки зрения места на шкафу. Рон начал беспокоиться не на шутку. Он много раз лапал этот шкаф руками, пока размещал там боггарта, так что его отпечатки там были гарантированно.

Всем было разрешено войти. Штатив с фотоаппаратом перенесли, опять засветили Люмосы, а Колин начал фиксировать ставшие заметными из-за алого порошка отпечатки пальцев и даже ладони. А Гермиона продолжала осматривать класс. Рон наблюдал, как она остановилась перед столом, за которым он сидел несколько дней назад.

Гермиона достала из сумки огромную лупу (откуда она только такую взяла!), опустилась на коленки и принялась рассматривать пол под столом и отодвинутым стулом. Не поднимаясь, на четвереньках, она стала продвигаться в направлении к шкафу, оставляя на полу маленькие кусочки бумаги. Периодически она замирала и даже возвращалась. Но в итоге доползла до шкафа и начала движение к преподавательской кафедре. Около самой кафедры она вообще легла на пол и начала обнюхивать пол. Лица гриффиндорцев были полны удивления, за исключением Рона. Он уже понял, что именно она там унюхала.

Гермиона поморщилась, поднялась на ноги и отозвала Колина к окну. Там она что-то ему сказала на ухо и он, залившись краской, кивнул и тоже на ухо Гермионе что-то ответил. Гермиона ободряюще его похлопала по плечу, что-то шепнула и пошла к остальным.

— Значит, так, — начала она, — надо ещё снять отпечатки с той парты.

Она махнула рукой на заинтересовавшую её парту, к которой Колин уже тащил штатив с камерой.

— Но пока что можно сказать, что кто-то за ней сидел относительно недавно и, вставая, резко отодвинул стул. Царапины от ножек стула весьма свежие по сравнению с остальными. Кроме того, этот некто быстро шёл или даже бежал к шкафу. Это видно из едва различимых следов резиновой подошвы, — она увидела несколько немых вопросов в глазах аудитории и пояснила, — резиновая подошва оставляет след, если ею чиркнуть по полу, а кожаная — нет. Я пометила эти следы бумажками. Видите, как увеличивается расстояние между шагами? И следы от обуви становятся гораздо отчетливей, когда оставивший их побежал. Хотя я не уверена, что это именно злоумышленник. Это мог быть и кто-то из преподавателей, если они в этой комнате были. А вот были они, или нет, мы сейчас будем выяснять.

Когда Колин закончил фотографировать отпечатки на парте, они все вышли из класса. Гермиона оглядела коридор и скомандовала:

— Гарри и Рон, идите налево и спрашивайте у всех портретов подряд о том, кого те видели последние несколько дней. Я, Дин и Колин пойдем направо.

* * *

Опрос картин ничего не дал. Рисованные персонажи далеко не так адекватны, как призраки. Может, директор и имел власть и умение разговорить картины, но у школьников ничего не получилось. Некоторые портреты узнали Колина Криви, а некоторые, висевшие буквально рядом, утверждали, что видят его в первый раз. Гермиона немного разочаровалась. Очевидно, она надеялась на удачу. Но духом она не пала и, уже в гостиной объявила, что надо составить список всех, у кого мог быть мотив для нападения на Колина. Потому что записка, подброшенная ему, ясно указывает, что он был не случайной жертвой нападения. Хотели напасть именно на него, и когда выяснится, почему, тут же станет ясно, кто.

Рон приуныл. Было ясно как день, что Колин не забудет рассказать, как заснял Рона, испачканного дерьмом. И если у Гермионы сразу не загорится сигнальная лампочка в голове, то всё равно в список подозреваемых Рон попадёт, а там придётся отвечать на неудобные вопросы. Да ещё эти чертовы отпечатки пальцев! Надо было срочно отвлечь следствие от верного пути и подбросить им ясный, понятный, но ложный мотив. А желательно и удобного подозреваемого.

Весь оставшийся день Рон напряженно спорил сам с собой. Одна его часть голосом Тома предлагала один за другим планы, а вторая половина постоянно эти планы критиковала. Причем критиковала с точки зрения этичности, а не эффективности. В конце концов компромисс был найден и план составлен. Оставалось только дождаться отбоя и стащить-таки мантию Гарри.

* * *

На следующее утро у школы появился новый повод для домыслов и слухов. В коридоре второго этажа, рядом с неработающим женским туалетом, появилась надпись: «Грязнокровки, убирайтесь из Хогвартса, или расстанетесь с мозгами". И подпись: "Слизеринский принц». А под этой надписью довольно примитивный рисунок рыдающего человечка с фотоаппаратом в мантии цветов Гриффиндора, сидящего в луже.

Гарри горячился и убеждал всех, что это дело рук Малфоя. Гермиона с ним частично соглашалась, занося Малфоя в список подозреваемых, но настаивала на том, что виновность его должна быть доказана уликами, а не домыслами. В качестве первоочередной меры она предлагала добыть отпечатки пальцев Малфоя. Гарри заверил её, что в обед сделает это легко и незаметно.

И действительно. В обед Гарри весь в нетерпении ждал появления Драко. Когда тот уселся со своими сокурсниками за стол, Гарри выскользнул из Большого зала. Рон знал, что он направился в какой-нибудь укромный уголок, чтоб спрятаться под мантией-невидимкой. Рон и Гермиона настолько внимательно и напряжённо смотрели на Драко, что тот, видимо, почувствовал их взгляд и сам начал бросать тревожно-презрительные взгляды в сторону гриффиндорского стола. Поттера, разумеется, видно не было. Но когда Драко отпил из стакана и поставил тот на стол, Рон успел заметить прореху в невидимости Поттера. На мгновение мелькнула рука в перчатке и бокал Малфоя исчез. Рядом с Роном выдохнула Гермиона, она тоже заметила момент изъятия бокала и расслабилась, убедившись, что этот манёвр остался незамеченным посторонними людьми.

Спустя пять минут появился Поттер, сияя как новенький галлеон. Он многозначительно похлопал по своей сумке и уселся за стол, с аппетитом набрасываясь на недоеденную порцию.

— Покажи, — шепнул Рон.

Гарри приоткрыл сумку и Рон увидел завернутый в бумажную салфетку стандартный хогвартский бокал.

— Вечером мы его прищучим, змеёныша, — прошептал Гарри, закрыл сумку и убрал её под лавку.

Рон не просто так попросил посмотреть на добычу. Незаметно от соседей он в такую же салфетку завернул свой собственный бокал и припрятал до поры.

Прошли Чары, началась Травология, а Гарри свою сумку ни разу без присмотра не оставил. И только в гостиной Гриффиндора у Рона появилось мгновение для задуманного. Бешено колотилось сердце, когда он почти на глазах у всех подменил бокал. Успел он в последний момент. Через минуту тот уже перекочевал в руки Гермионы. Если бы Рон попался, то объяснить свои действия не смог бы. Никогда ещё Уизли не был так близок к провалу. Но удача была на его стороне, и совершенно довольный он приготовился наблюдать, как следствие уверенно пойдёт по ложному пути.

* * *

— Нам нужен Веритасерум, — безапелляционно заявила Грейнджер после того, как следственная группа гриффиндорских второкурсников сравнила фотографии отпечатков. Само собой, пальчики «Малфоя» совпали со следами, оставленными на шкафу и парте. Мотив был ясен и понятен: ненависть к магглорождённым вообще и к Гарри и Гермионе в частности. Зачем он именно так поступил, было не совсем понятно, может быть, так он подтверждал свою крутизну у себя на факультете, или его кто-то развёл "на слабо". Это можно было узнать только от него.

Оставалось неясным и то, как именно он напал на Колина и был ли у него сообщник. Выяснить это по уликам, собранным на месте преступления, не удавалось. Гарри не сомневался, что Малфою помогали два его верных дуболома Гойл и Кребб, но Гермиона считала, что, скорее всего, не обошлось без помощи кого-то из старшекурсников. Когда разговор вокруг одного и того же пошел по второму кругу, Гермиона и озвучила решение сварить Веритасерум.

Но сварить такое зелье было очень трудной задачей. Нужно было найти подробный рецепт, добыть ингредиенты. Рецепт Гермиона брала на себя. Гарри готов был грабить хранилище Снейпа. В общем, у друзей впереди было много интересного досуга, а Рон решил немного попрактиковаться в своих новых способностях.

На улице было сыро и холодно, и искать там насекомых было делом неблагодарным. Да и ненужным. У Рона на примете уже было местечко в самом замке, где всегда было много мух. Это, конечно, не пауки, но Рон убедился, что и мухи прекрасно слышат и выполняют его мысленные команды.

Местом, где он всегда мог найти материал для своих опытов, был старый туалет в Астрономической башне. Туалеты гостиных и учебных коридоров были оснащены сравнительно современными маггловскими унитазами с водяным сливом. А вот выше четвертого этажа туалеты были старые. Просто дыры в каменном полу, закрытые деревянной крышкой. Фекалии из этих выгребных ям удаляли эльфы, но не ежедневно, потому колония блестящих зелёных мух ощущала себя там вполне комфортно.

Весь вечер Рон проверял, насколько далеко мухи могут услышать его команду и как далеко они будут улетать, выполняя команду. Результат его удивил. Оказалось, если он однажды уже командовал мухой, то она способна услышать его новый приказ на очень значительном расстоянии, практически с другого конца замка. А мухи, которыми он ещё не командовал, реагировали на него только в прямой видимости.

С формулировками приказов всё было ещё сложнее. Мухи понимали только примитивные команды: летать, не летать, сидеть, бегать и так далее. Цели задавать было тоже довольно-таки сложно, но Рон потихоньку, полегоньку начал разобрался. И тогда он почувствовал, что пришло время для настоящей мести.