Black Velvet (гет)

Это утро выдалось тихим. Хогвартс позади замер сонной тишиной, а здесь, на небольшой полянке вдали от окон преподавателей, собрались Мародеры.

Джеймс, как обычно, затянулся первым, затем косяк передали Блэку. Римус лежал на траве, глядя на серое, еще не проснувшееся небо, а Питер покорно ждал своей очереди, пощипывая ярко-зеленую траву.

— Я и не знал, что любить — это настолько хорошо, — широко ухмыльнулся Джеймс, и Сириус тут же игриво поднял брови.

— Мисс Недотрога тебе дала?

— Бродяга, ты кретин, — Поттер также растянулся на траве, наблюдая, как его друг вдыхает в себя сладковато-горький дым. — Я не про секс, а про чувства.

— Ты знаешь, что пока я не готов, — важно заявил Сириус, отдавая косяк Петтигрю. — Для меня это неразделимые понятия. Пока что.

— Не думаю, что что-то изменится в тебе, Бродяга, — Римус приподнялся на локтях, отрицательно качнув головой на предложенную травку. — Любовь прекрасна. Когда я ее встречу, не упущу.

— И какая она будет? — Питер смотрел в упор, будто ему действительно было интересно.

Римус задумался. Никогда он не думал об идеале, его не существует. Но зато он точно знал, что его будущая благоверная будет с чувством юмора, ведь только девушка с хорошим юмором сможет принять его с такой «пушистой проблемой».

— Красивой, конечно, — отмахнулся Люпин, ложась обратно на траву. — И от нее будет пахнуть сладкой ватой.

— Ты фетишист, Лунатик, — усмехнулся Блэк, поднимаясь на ноги. — Моя девчонка будет самой сексуальной девушкой Великобритании. С огромными буферами и бесконечно длинными ногами. Это обязательные пункты.

— Романтик в тебе погибает, Сириус, — Питер закашлял, затушив косяк, и теперь, как и остальные, растянулся на траве.

— А твоя девчонка жизни будет похожа на мамочку, — с уверенностью протянул Сириус, но, глядя, как лицо друга потемнело, плюхнулся рядом и обнял друга одной рукой. — Но гораздо красивее и с охренительной фигурой.

Питер усмехнулся, смахивая с себя руку друга, но мысленно представляя красавицу Марлин Маккинон в своих объятиях. Его взгляд невольно зацепился за Сириуса, спокойного и собранного, легкий ветер трепал его темные длинные волосы. Марлин не устояла, Питер знал, пусть пока эти двое держали все в тайне.

— Вы не понимаете, пока, — со знанием изрек Джим, поднимая указательный палец верх. — Она не идеальна, совсем. Но она единственная женщина, в которой я вижу жизнь. Любовь не к идеалу, придурки, а к недостаткам.

— Когда это ты стал философом, Сохатый? — взгляд Римуса был долгим, но они оба усмехнулись, когда Джеймс пожал плечами.

Он просто знает, что Лили — та самая. Вот так просто. Когда-нибудь его друзья поймут, а пока Джеймс закрывает глаза, представляя себе обнаженную Лили.

* * *

Петунья видела лишь, как заклинание разбилось об невидимый барьер и откинуло ее на несколько метров. Боль пронзила локоть и бедро, но сейчас мисс Эванс едва ли что-то ощущала.

Она быстро поднялась, ее взгляд зацепился за рыжие волосы Лили, а затем Тунья поняла, что ее сестренка плачет в чьих-то объятиях.

На фоне разрушения и криков, горящих домой и ослепляющих вспышек, Петунья видела, как Лили сильно прижимает к себе Джеймса, чумазого и взъерошенного, но живого, и он что-то шепчет ей, что-то успокаивающее, потому что плечи Лил-с чуть расслабились и она согласно закивала головой, сливаясь с Джимом в поцелуе.

Петунья облегченно выдохнула, лихорадочно начиная искать в толпе другого молодого человека. Но вместо Сириуса она заметила Римуса, который направлялся к ней.

— Спрячься, — голос его был похож на тонкий трещавший лед.

— Я не уйду без Лили.

— Лили — волшебница, а ты нет. Тебе нужно укрыться, эти люди не жалуют таких, как ты, — его взгляд еще метался по толпе, выискивая кого-то.

— Где Сириус?

Петунья не узнала свой голос. Тихий и скрипучий, на гране нервного срыва. Люпин обернулся, заглядывая в ее глаза, а затем чуть печально улыбнулся, будто понимая все ее чувства.

— Он жив, они с Питером рассредоточились по периметру.

Эванс кивнула, едва ли понимая, что говорят уже подошедшие Лили и Джим. Лил-с крепко держала за руку Джеймса, а он выглядел так, будто готов зарубить любого голыми руками, пусть только подойдет.

— Идем, — Лили слабо улыбнулась сестре, понимая, как той было нелегко.

Неподалеку прогремел взрыв. Волшебники переглянулись, Лили без слов потащила сестру дальше по улице, пробегая мимо горящих домов и вспышек, сыплющихся словно с небес.

Петунья бежала следом за сестрой, маневрируя между обломков кирпичной стен, осколков и странных темных следов. Они забежали в пока еще целый магазинчик, натолкнувшись на нескольких магов, укрывшихся в стенах.

— Что дальше? — Тунья окинула взглядом притихших волшебников.

— Ты останешься тут…

— Помогите, прошу, — раздался голос чуть дальше по комнате, и Лили тут же умчалась в сторону говорившего.

Когда Петунья подошла к сестре, то увидела лежавшего на полу человека, мальчика лет пятнадцати, который держался за бок и тихо стонал. Из его раны толчками выливалась кровь, и девушка на секунду подумала, что ее сейчас стошнит. Рядом с ним, кажется, сидела его мать, и Петунья почему-то с болью поняла, что его мать такая же, как и она сама.

Лили же присела рядом, внимательно оглядывая рану.

— Мне больно, — прохрипел парень, когда Лили достала палочку и начала произносить заклинания, боясь оплошать. Потихоньку кровь остановилась, но парню все еще было больно, и он держался за рану.

— Тебя надо перебинтовать, — зеленые глаза впились в Тунью, девушка кивнула, оглядываясь.

Кто-то протянул рубашку, и Лили наспех перемотала ее, стараясь закрыть рану и дружелюбно улыбаться, не внося панику.

— С тобой все будет хорошо, — заверила девушка, и парнишка просто кивнул, поверив ей. — Послушай, — уже тише обратилась Лили к сестре, — мне нужно на улицу, помочь раненым. Останься тут, хорошо?

— Я могу помочь.

— Я знаю, но ты не можешь защитить себя. Так что стой здесь, я постараюсь приносить раненых сюда, принимай их, хорошо?

Петунья просто кивнула. Да, она знала, что не сможет справиться ни с одним волшебником, но вот помочь сестре так, именно в укрытии, может. Лили выбежала на улицу, с ней пошли несколько волшебников, а Тунья осталась стоять возле окна, беспокойно наблюдая за обстановкой снаружи. Вначале все было тихо, взрывы утихли, но потом, словно из ниоткуда, прогремели новые, гораздо сильнее предыдущих, и девушка вздрогнула всем телом, закрывая глаза.

Как же ей было страшно! Магазинчик чуть встряхнуло, небо на секунду озарилось ярко-алым, а Петунья продолжала стоять, чувствуя себя совершенно беспомощной. Вот она — сила. Обратная сторона волшебства, страшная и необратимая, смертельная. И обычный человек не сможет ей противостоять, только бояться, смотреть, ждать, когда темно-зеленая вспышка долетит до твоего тела.

Прямо напротив укрытия появилась фигура в темном капюшоне. Петунья вздрогнула, как и остальные присутствующие, и отошла подальше от окна, когда фигура начала двигаться в их сторону. Девушка могла разглядеть черную маску, прикрывающую часть лица, и черную потрепанную мантию, но особенно ее взгляд приковала к себе палочка в руках врага. Он уже занес ее над головой и начал читать заклинание, когда вдруг ярко-золотой выстрел заклинания поразил незнакомца.

Завязалась дуэль, Петунья тут же узнала фигуру Сириуса, сражающегося отважно за ее укрытие. Она внимательно наблюдала, как он защищается и снова нападает, после серебристой вспышки незнакомец в капюшоне упал навзничь.

Сириус посмотрел в окно и заметил Петунью, улыбнулся, слишком легко и свободно, будто они были на прогулке, но в это время новый темный маг возник за спиной Блэка и заклятие, что он наслал, Сириуса отразить не успел.

Оранжевый щит появился будто из воздуха, защищая Блэка, и в следующую секунду Риму вступил в бой с неизвестным. Вспышки полетели одна за другой, Петунья слышала странные заклинания для нее, но тут еще один человек в маске аппарировал рядом с Люпином и заклинание, посланное в его сторону, настигло своей цели.

Кажется, Петунья и Сириус вскрикнули вместе, и вот уже Петунья, сама не зная, что ее толкнуло на этот шаг, бежит к Римусу, а Сириус расправляется сразу с двумя противниками.

Эванс не чувствовала почву под собой, она остановилась только возле лежавшего на земле парня. Ее руки тряслись, когда она переворачивала его на спину, но когда она нащупала слабый пульс, что-то отлегло от сердца, и Петунья увидела рану. Кровь лилась ручьем, пачкая розовые волосы Римуса, Тунья прижала руки к ране, пытаясь остановить кровь, но так просто все это не закончится, и девушка это понимала.

— Римус, — она звала его, даже кричала, но парень в чувства не приходил.

Рядом кто-то появился, сначала Петунья даже испугалась, но потом заглянула в лицо незнакомца, и ей чуть стало легче.

— Эй, Лунатик, очнись, — Сириус начал колдовать, рана чуть затянулась, но не сильно.

Блэк встревожено посмотрел в глаза Петуньи, которая все еще сжимала рану.

— Скорее всего задета артерия. Продолжай делать то, что ты делал, но здесь это опасно, — ее голос больше не дрожал, она была уверена, и эта уверенность передалась и Сириусу.

Парень подхватил друга на руки и занес в магазинчик, где их ждали несколько магов. Кто-то просто кивнул Сириусу и сказал не волноваться, о его друге позаботятся.

Мужчина преклонного возраста достал свою палочку и начал колдовать, женщина с двумя детьми все еще сидела у раненого парня, прижимая того к груди.

— Петунья, — Сириус тихо позвал девушку, которая сидела рядом с магом и стремительно бледнеющим Римусом. — Где Лили?

— Я не знаю, она пошла за ранеными.

— Петунья, — девушка на это раз поднялась и взглянула на Блэка, такого же бледного, как сам Люпин. — Есть бинт или что-то вроде…

Она не заметила рану на его руке, уж слишком все быстро началось и закончилось. Девушка замешкалась на секунду, опуская глаза в пол, пока Сириус вцепился пальцами здоровой руки в широкий порез.

Один из детей подбежал к ней и протянул мантию. Толком не разобрав, Петунья порвала ее и быстро замотала руку Сириуса, стараясь сделать все правильно.

— Спасибо, — кивнул Блэк и взглянул на друга. — Присмотри за ним.

— А ты будь осторожен, — уже в спину сказала Петунья, на что Сириус чуть сбавил шаг.

Она не заметила, как он быстро кивнул, только видела, как он исчезает за поворотом, и вот уже гремят новые взрывы.

Через пять минут появилась Лили, а вместе с ней с десяток раненых. Петунья не успевала перематывать раны, ее обычный маггловский метод работал так же, как и волшебный. На раны требовалось слишком много времени и сил, которых у них просто не было.

— Что с Римусом? — Лили была взволнована, но Петунья быстро окинула парня взглядом и кивнула.

— Жить будет, все в порядке.

Петунья перевязала рану девушке, удивляясь, откуда вдруг взялись бинты, но пока вопросы задавать она не хотела. Она хотела, чтобы все скорее кончилось.

— Я выйду еще раз, кажется, бои стихли, — Лили взглянула на улицу.

Петунья и правда долго уже не слышала ни звуков боев, ни взрывов. Она поднялась и посмотрела на улицу, туда же, куда и Лили. Они обе вышли, вдыхая запах пыли, озона и крови. На небе черной меткой висел череп, а змея извивалась из его рта, прорезая темные тучи.

— Они ушли, — тихо выдохнула Лили, и взгляд ее тут же сфокусировался на Джеймсе и Питере, выходящими из-за угла.

Она тут же побежала к ним, обнимая сначала Джима, затем Пита, который хромал и жаловался на головную боль.

— Поправишься, — заверила его Лили, уже оглядывая раны.

— Хвост ноет? — Сириус, словно черт из табакерки, появился рядом с Петуньей, которая вздрогнула и отпрыгнула от него на добрых два метра.

— Не пугай так!

— Прости, — виновато произнес Блэк, приваливаясь к кирпичной стене.

— Как рука? — Петунья не знала, чего хотела больше: заехать ему кулаком за всё, что он с ней сделал или… или что? Она ужасно хотела обнять его, убедиться, что с ним все будет хорошо. Что с ними все будет хорошо.

— Нормально, жить буду, — Сириус улыбнулся, но как-то грустно и неестественно, и Эванс тут же догадалась, почему.

— Сколько?

Блэк опустил голову, челка скрыла его глаза, и он тихо вздохнул, борясь с собственным голосом и с собой.

— Много, очень много. Около сотни, — Сириус взглянул на Петунью, нахмурившись. — Там был автобус полный детей. Эти выродки сожгли его.

По телу Петуньи прошла дрожь, а на глаза навернулись слезы. Она понимала, что это такое. Она понимала, но ничего не могла с собой поделать.

— Неужели вы потом удивляйтесь, что такие, как мы, боимся вас? Посмотри, Сириус, что наделала ваша хваленая магия. Вы могли бы излечить рак, прекратить бедствия, помогать друг другу. Но это все…

— Никто не хочет этого. Война — часть обоих миров, Тунья, — голос Лили показался Петуньи пустым и холодным.

Петунья не знала, сколько времени сестра стояла за ее спиной, но видимо достаточно. Лили, Джеймс и Пит внимательно слушали их, и Сириус, отлепившись от стены, прошел внутрь.

— Мне жаль, что ты стала свидетелем… — начала Лили, но сестра тут же перебила ее.

— Не свидетелем — участником.

Петунья прошла следом за Блэком, снова погружаясь в работу и старательно не замечая внимательных взглядов своей сестренки и Мародеров.