Гарри Поттер и внутренний голос (джен)

Дамблдор теперь появлялся редко, а за общим столом — почти накогда. Но сегодня он сидел Большом зале с вилкой в руке, и хотелось верить, что вмешательство зельевара принесет свои плоды. Чего он раньше к Снейпу не обратился-то?

Директор вяло ковырял омлет. Снейп изредка взглядывал в его сторону и хмурился. Тем не менее я чувствовал облегчение, словно ответственость за болезнь старого мага была на мне и вот я наконец-то переложил её на чужие плечи.

В среду ровно в 20.00 я постучал в дверь кабинета ЗОТИ. Услышав короткое «да», вошёл и аккуратно прикрыл дверь. Профессор Снейп сидел за столом перед грудой непроверенных работ и водил по пергаменту моим пером. Сегодня он был налегке, в чёрном глухом сюртуке с множеством пуговиц. Без мантии я видел его крайне редко и снова удивился, какой Снейп тощий. Даже у меня, похоже, мяса на костях и то побольше.

— Добрый вечер, сэр, — буркнул я, опустил сумку на переднюю парту и замер, ожидая позволения сесть.

— У вас не выходят невербальные заклинания, — протянул зельевар и отложил перо. — Обсудим.

Он кивнул на стул.

— Какие будут предположения?

— Сэр?

— Бросьте, Поттер, — поморщился тот, — мозги у вас имеются, начните уже ими пользоваться. Представьте, что вы должны обучить невербальному волшебству кого-то из ваших друзей.

Я уселся поудобнее, подумал и вспомнил, как Лили, моя мама, учила Патронусу школьника-Снейпа.

— А разве мне по силам любые заклинания? Вслух то есть.

— Сомнение в вашем голосе настораживает. Что-то из школьного курса вам недоступно?

— Некоторое получалось не с первого раза. А что-то совсем не получается, да.

— Возможно, дело в недостатке прилежания?

Он отложил перо и поднял бледное лицо в обрамлении длинных черных волос, неподвижный и бесстрастный, словно статуя.

— Сэр, можно не по теме? Я обучал ребят заклинанию «Экспекто Патронум», но делал это совсем не так, как вы показали в том воспоминании. И не так, как вы учили меня.

— Не так? Почему?

— Мне бы не хотелось, чтобы вы решили, будто я копирую ваши приёмы...

— Я учитель, Поттер. Совершенно необходимо, чтобы вы копировали всё, чему я вас учу.

— Да?

— Именно. Так случилось, что я знаю, как именно вы действовали: я был там. Расскажите, почему, по-вашему, удалось достичь результата?

Я подумал.

— Наверное, старался, и от упрямства, и ещё ребята, у кого получилось, помогали остальным...

— Не то. Ваше желание, безусловно, сыграло определённую роль, но не главную.

— Тогда... Я не понял, почему Патронуса можно вызвать именно счастливым воспоминанием. Мне показалось, это не совсем верно, и предложил использовать любую искреннюю сильную эмоцию.

— Да! — рявкнул Снейп. — Любую! Поэтому заклинание получилось у всех, и у светлых, и у тёмных. Вы изменили подход, сохранив главный принцип. Вернёмся к тому, с чего начали: отчего у вас не получаются невербальные заклинания?

— Не то что бы совсем не получаются,— пробормотал я. — Зачарованное перо слушается моих мыслей. Это же невербальная магия?

— Разумеется. Продолжайте.

— Во-от... А получилось бы у меня сглазить Драко, если бы я колдовал вслух?

— Точнее формулируйте.

— Возможно, я вообще неспособен к тёмной магии? Я светлый маг.

Снейп щелкнул пальцами. Ручка подпрыгнула, вскочила на пергамент и принялась деловило что-то черкать в нём.

Зельевар встал, вышел из-за стола и остановился в нескольких шагах от меня. Ручка продолжала исправлять эссе какого-то бедолаги студента.

— Давайте, Поттер. Попробуйте сглазить меня. Вслух.

Он был тонким, высоким, почти хрупким без своей мантии, и мне было страшно поднимать против него палочку. Я сказал себе, что передо мной сильный маг, мастер зелий и вообще — пожиратель.

— Не хотелось бы ждать до утра, —намекнул Снейп.

— Чем мне проклясть вас?

— На ваш выбор.

Я вспомнил одно заклинание из «Расширенного курса». Книга была посвящена зельям, но на полях ингода были и другие записи. Заклинание с пометкой «от врагов» я запомнил, потому что к нему не было никаких других пояснений: ни движения палочкой, ничего.

— Сектумсемпра, — осторожно выговорил я, просто указав палочкой на тёмную фигуру.

Раздался звон, как от бьющегося окна, но Снейп остался невредим.

— Неожиданно, — заявил он. — Откуда вы взяли эту дрянь?

— Вычитал в одной книжке.

— А книжка, конечно, была в вашей библиотеке?

— Почти. В сейфе.

— Дайте сюда.

Я отвернулся и вынул из мешочка затрёпанный том. Снейп принял книгу, оглядел обложку, раскрыл её и задрал бровь.

— Ну надо же. То-то Слизнорт на вас не нахвалится.

— Я вообще-то все пять лет учился сам, — буркнул я. — К тому же это заклинание у меня всё равно не вышло.

— Разве? Я поставил мощный щит, а вы смогли пробить его. На остальное у вас, правда, сил не хватило. Иначе сейчас я уже истекал бы кровью, а вы завывали и заламывали руки.

— Тогда... Арресто моментум!

Это было стандартное заклинание замедленного движения.

Снейп неподвижно замер, и лишь несколько секунд спустя я услышал тихое «Фи-ни-те... Ин-кан-та-а-тем».

— Получилось! Сэр, вы щит не поставили?

— Нет. Вам нужно видеть результат. Продолжайте и постарайтесь не убить меня.

— Ветряной сглаз! — выпалил я. Ничего не произошло. Снейп скучал. Я осмотрел палочку. Из неё должен был подуть сильный ветер, но — увы.

— Не получается.

— Почему? Думайте. Думайте, Поттер.

— Это тёмное заклинание?

— Верно. Вам с трудом даётся тёмная магия, хотя Поттеров нельзя назвать светлыми магами.

— И что делать?

— Пользоваться теми заклинаниями, которые у вас получаются, а тёмные каналы постепенно прокачивать.

Снейп снова неподвижно замер передо мной.

— Снова Сектумсемпру, Поттер. Только теперь невербально.

— Щит поставьте, — попросил я и ткнул в него палочкой. — «Сектумсемпра».

Снейп стремительно крутнулся, уклоняясь, а позади него вздрогнула парта и во все стороны полетели деревянные щепки.

— Сэр! Я так не... Почему вы не поставили щит?

— Перестаньте истерить, Поттер. Сядьте. На сегодня довольно. И объясните, что произошло.

Успокоиться удалось не сразу.

— Я теперь судимый, а если бы ранил вас, меня точно посадили бы.

— Нельзя выходить на бой, думая, как можешь пострадать. Это значит — проиграть заранее. Итак?

— У меня получилось это заклинание вербально и невербально. Ветряной сглаз не получился вслух, значит и невербально не получится тоже.

— Верно.

— Но сэр! Сектумсемпра... Это же опасное заклинание. И Авада тоже. Тогда как сглаз простенький, но он не даётся?

— Защитные боевые заклинания не в счёт. А тёмные каналы нужно качать, чем вы и займётесь в следующую среду. И вот что... Никогда не пробуйте на живых людях неизвестное волшебство. Обещайте, — он вернул мне книгу.

— Обещаю. Но что касается темных каналов... Может они и не нужны...

— Не понял.

— Возможно, я смогу обойтись теми силами, что у меня есть от природы?

— Прочь ступайте, Поттер. В следующую среду чтоб был здесь. А сейчас — вон!

* * *

Я вынул все учебники с первого по шестой курс, вывалил на кровать и принялся их пролистывать. Как много всего, оказывается, мы уже изучили, но пользовался я большинством заклинаний только на уроках. Оказалось, более-менее часто я использовал всего полтора десятка заклинаний.

Дав задание Мод переписать все названия по алфавиту, решил практиковаться в них, чтобы при необходимости использовать не задумываясь.

Это должно быть полезно.

* * *

Я теперь внимательнее следил за людьми. Оказалось, как много всего интересного можно узнать, просто наблюдая. Живя у Дурслей, ловил оттенки неудовольствия на лицах и по шагам мог угадать настроение, а в Хогвартсе расслабился. Но утешало, что, во-первых, жизнь моя действительно стала спокойнее, а во вторых — навыки не должны были совсем исчезнуть. Так, подзабылись слегка.

Мешало плохое зрение. Очки помогали, но были слабы. Я обратился в школьный лазарет. Мадам Помфри поколдовала что-то с моими глазами, так что я стал видеть куда лучше. В очках. Без них мог передвигаться по спальне, ванной, даже читать, но выходил только в них. Лекарша сказала, что зрение у меня падает, но если регулярно наблюдаться в Мунго, то есть шанс на исцеление.

Теперь я видел жесты и выражения лиц даже на противоположном конце Большого Зала.

Уизли, например, несмотря на дефицит качественной одежды, не был аккуратным и не следил за собой. Я потратил некоторое время, соображая, это от незнания бытовых чар или характер такой? Я тоже не был избалован, но одежду ценил, берёг и носил долго. Теперь у меня был Дадли, он следил за мной, но кто знает, вдруг я тоже неряха? Поэтому наколдовал нам с парнями в спальню зеркало в полный рост с двумя магическими лампами сверху, приклеил к двери с внутренней стороны. Места не занимает, в глаза не бросается. Не знаю, как девчонки, но парни на себя смотрели охотно и довольно часто, так что затея понравилась.

Я был чист и отглажен, но на щёголя не походил. Возможно, некоторые любимые вещи «устали», из каких-то я вырос, и гардероб следовало обновлять чаще, чем раз в год. Учту.

А вот Симус выглядел хорошо. Не дорого, но добротно. И своего домовика у него не было. Я обратил внимание, что вещи, даже отдавая в стирку, Финниган не в кучу кидал, а складывал, мантии вешал не на крючки, а на вешалки-плечики. Заклинание типа Экскуро и Тергео использовал сам, а ботинки ему чистили эльфы, причём он их специально об этом просил. Хотя он и полукровка, в мире магглов ориентировался, но кроссовки не носил никогда. Я посмотрел на свои «конверсы» и вздохнул.

* * *

Дафна была не просто задумчива — она будто грезила. И да, однажды я заметил её припухшие губы. Ухмыльнулся. Она вдруг покраснела и отвернулась.

А я понял, что так больше не могу. С кем она милуется? С женихом или с кем-то ещё? Я помнил, что Снейп злился, когда я не сказал ему, что видел Петтигрю на балу. Для начала стоило расспросить Драко.

Малфой лишь пожал плечами:

— Ну ты даёшь, приятель. Дафна для тебя, боюсь, потеряна. Она совершеннолетняя и свадьба — вопрос времени. Думаю, они ждут окончания школы...

— Ты видел, какая она томная? А губы? Они...

— Взрослые люди. Это их дело. До свадьбы, думаю, дальше объятий не зайдет, если им нужны здоровые и магически сильные дети, а так... Почему бы нет? Скажу Астории, пусть научит сестрицу заклинанию, тогда на её губы никто таращиться не будет. Её моя мама́ просветила.

— То есть Дафна это с женихом? Не просто парня завела?

— Поттер, ты меня пугаешь. Дафна? Парня? Здесь? Чтоб ревнивец развеял его по ветру? Нет, конечно.

И Дракончик ушёл.

Что же получается, Малфой всё это знает и ничуть не удивлён?

А главное, как быть мне?

* * *

Весенние каникулы я решил провести дома. Но Снейп воспротивился, заявив, что прогресс в открытии тёмных каналов идёт ничтожно медленно и нужны активные действия. Я тоже упёрся, ссылаясь на дела Рода, но спорить не стал и предложил компромисс: живу дома, а на занятия прихожу камином хоть каждый день. Зельевар согласился, мы уточнили время, и я отбыл поездом — традицию нарушать не стоило.

На вокзале я распрощался с ребятами, получил несколько рукопожатий и шлепков по спине, раскланялся с немногочисленными знакомыми взрослыми.

Билл Уизли встречал Рона, один, без семейства. Он нашёл меня глазами и кивнул.

— Рад видеть в добром здравии.

— И я.

— Как ты? Отстали от тебя министерские?

— Авроры? Да, вроде. Оштрафовали за владение магическим животным без лицензии. Да! Спасибо за него. Отличный боец. И решительный. Тяпнул меня зубами, чтобы привязать кровью.

— Низзлы, они такие. Будут котята, рассчитываю на одного для семьи.

— Я уже попросил! — возмутился Рон.

Я задумался.

— Есть один нюанс...

Мы уселись за столик привокзального кафе.

— Короче. Низзла мучили. Почти до смерти. Мне пришлось везти лечить его, так оно и выяснилось. Я не могу отдать котёнка в такие руки.

— Брехня, — фыркнул Рон.

— Нет. Билл, вы слышали о скандале братьев в школе? Там не просто торговля запрещенными зельями. Они над малышнёй издевались и запугивали, чтоб те не жаловались. А ты, Рон, не мог не знать.

— А причем тут кот?

— Жестокий человек жесток со всеми. Поэтому братья котёнка не получат. Извините. Джинни — возможно.

— А Флёр?

— И Флёр.

Билл пожал мне руку. Рон почесал в затылке.

— А ты покажи руку старшему брату, — подсказал я. — Билл, видел его украшение?

— Конечно. Я сам его и поставил.

— Не близнецы? — удивился я.

— Нет. Рон стал проявлять излишнее внимание к моей невесте. Вот и пришлось. Не прошло ещё?

— Оно может пройти?

— Конечно. Как только нехорошие мысли закончатся, так и волдыри исчезнут.

Рон, весь красный, ковырял пальцем клеенчатую скатерть. Билл невозмутимо поглядывал по сторонам.

— Тогда извините. Не знал, — только и сказал я.

* * *

Домовики встретили меня подобострастно. Кланялись, хлопая ушами. Я снял школьную форму, принял ванну и сел ужинать. День был длинным, плечи ныли, и больше всего хотелось лечь и вытянуть ноги.

Родной дом всегда хорошо действовал на меня. Здесь была библиотека, лаборатория и кабинет, набитый чертежами и набросками моих новых идей.

А затем мне вдруг пришло в голову, что сегодня я ещё не видел кота.

— Глотик?

Кот материализовался прямо из воздуха. Большой, пушистый и вальяжный.

Я моргнул. Как он это сделал?

— Иди сюда. Погладить тебя?

Кот направился ко мне не спеша, задрав хвост, и вспрыгнул на кресло, чтобы мне не нужно было наклоняться. Я опустил ладонь на тёплую спинку. Низзл замурчал.

— Хороший мальчик.

Низзл трещал все громче, и я почувствовал, как впадаю в медитативный транс. Всё же кошка в доме — залог уюта.

— Мод! Найди что-нибудь о использовании шерсти низзлов. И как её собирают, стригут, что ли? Как барашков?

Мод нашла.

Оказалось, чтобы собрать шерсть, низлов нужно гладить! Полчаса поглаживаний, и можно вычесывать кота. Для этого использовали специальные зачарованные гребни. От них шерсть не путалась и не сваливалась.

Добавляют шерсть низзлов в состав любых тканей, можно в очень небольшом количестве. Можно смешивать с шерстью других магических животных, тогда и свойства ткани будет отличаться. Кошки очень чистоплотны, поэтому отлично держатся чары против грязи и снашивания ткани, поддерживают комфортную температуру в любое время года. Ну и еще по мелочи.

— А есть что-нибудь об использовании шерсти в артефакторике?

Мод принялась строчить, и я конкретизировал — нужно не всё подряд, а примеры. Разные.

— Плетут браслеты... Это что? Можно зачаровать ткань, и она станет артефактом? Отлично. Спасибо, дорогая. Найдёшь названия книг? Я закажу их у гоблинов.

Живоглот тёрся о мои ноги, намекая, что его нужно гладить, толкал мою ладонь лбом, тыкался в неё холодным носом, как обычный кот, и самозабвенно мурлыкал. А когда я устало повёл плечами, вывернулся и исчез. Понятливый.

* * *

Вечером следующего дня в семь Снейп ждал меня на отработку. Оставалось натянуть спортивный маггловский костюм, куртку и шагнуть в камин.

Прокачка каналов для тёмной магии оказалась делом скучным, утомительным и местами болезненным.

— Сосредоточьтесь, Поттер! — шипел зельевар. — Работайте!

— Не знаю, как! — огрызнулся я. — Объясните, что вы для этого делаете!

— Понятия не имею. Я тёмный маг, для меня это естественно.

— А как вы учились заклинанию Патронуса? Помните? У вас тоже не получалось. Что вы чувствовали?

Снейп задумался. Затем схватил перо, принялся что-то чертить и снова замер.

— Вопрос хорош, — признал он, — но я точно не помню, что делал. Будто хотел вздохнуть поглубже, напрячься и...

— Пустить газы, — закончил я. Снейп нехорошо сощурился. — Извините. Давайте я сам придумаю, как надо. А вы лучше покажите. В своей голове.

Снейп долго вынимал нити воспоминаний, упаковывая их в флаконы, так что я не выдержал и взвыл:

— Сэр! Обещаю не лезть куда не следует! Этак вы вообще всю свою память перетряхнёте, а это наверняка вредно!

Он наконец угомонился, велел сесть в кресло, устроился напротив, приготовил палочку и сказал:

— Осторожнее, Поттер. Не повредите мне мозги, — и открыл сознание.

Я честно не стал шарить где не попадя. На поверхности плавало какое-то воспоминание, я осторожно коснулся его, и меня затянуло внутрь. Снейп колдовал; когда-то я наблюдал за Томом, пытаясь понять, что и как, а теперь зельевар демонстрировал действие обычного ватноножного проклятья. Снова и снова, раз за разом. Я смотрел, но не понимал. Обычное колдовство.

— Возьмите палочку, — велел зельевар. — Пробуем вместе. Делайте в точности как я.

Но из его палочки брызнул серебристый поток магии, а из моей — ничего.

Снова и снова пытался я колдовать, но тёмная магия не давалась. Главное ускользало от меня.

Наконец, обессилевший и раздражённый, я сдался.

— Не могу. Ничего не чувствую.

— Выбирайтесь из моих мозгов, только осторожно. Представьте, что вы скользите между слоями рассудка, раздвигая их, но не дёргая. Нежно.

Весь мокрый и дрожащий, я наконец покинул драгоценные мозги, в самом конце всё-таки сделав ему больно. Буквально ощутил.

И на второй, и на третий день каникул всё повторялось снова: Снейп позволял проникать в собственное сознание и колдовал. Я пытался делать, как он, и чувствовать, как он, но ничего не выходило. Я не видел разницы и темных потоков — тоже. Я и светлых не видел, коли уж на то пошло.

Однако кое-чего я всё же добился. Отчаянно пытаясь не навредить, я смог-таки сдержать интенсив вторжения и уже не причинял зельевару страданий.

— Сегодня меня хотя бы не мутило, — сообщил Снейп.

— Я чувствую пласты сознания. Буквально вижу, словно кадры фильма. Но если раньше я просто ворошил их, перебирая и отыскивая нужный, то теперь их словно осязаю. Не кожей, нет. Иначе. Но они будто обрели плотность, поэтому удаётся их раздвитнуть и скользнуть между.

— Вы уже были в чужих мыслях раньше?

— Да, сэр. В четырнадцать, — я указал на шрам, — пролез в Его мысли. Боюсь, это было очень грубо.

Снейп натурально фыркнул.

— И всё?

— Был ещё Петтигрю. Тогда же. Мне удалось ментально приказывать ему. Правда, он всякий раз лишался чувств на несколько часов.

— Уже жалею Петтигрю. Вы садист, Поттер.

— Я нечаянно. Годом позже я пытался читать встречных магглов и тоже с печальным исходом. А когда мне попался чёрный пёс и я сунулся в его голову, он оказался моим крёстным.

— Выходит, мне несказанно повезло.

— Я правда счастлив, что вам уже не очень больно.

Снейп достал из кармана флакон обезболивающего и залпом проглотил содержимое.

— Сэр! — вдруг озарило меня. — Вы можете сварить зелье с небольшой концентрацией крови тёмного мага?

— Что?

— Я приму его и пойму, как действовать. Возможно, после этого смогу обходиться и без зелья, поняв принцип движения тёмной магии. Вы же поняли принцип вызова Патронуса и пользуетесь им.

Снейп усмехнулся.

— С чего такие предположения?

— Билл Уизли поменял работу. Он работал ликвидатором проклятий в египетском Гринготтс. Их светлая семья содержала в крови примесь тёмной, доставшейся им из-за статуса Предателей Крови. Но именно благодаря этому он мог делать свою работу.

— И что?

— Теперь проклятье снято. Ликвидатором проклятий он больше не служит. Но если выпить зелье с тёмномагической основой, он сможет вернуться к прежней работе?

— Возможно.

— Стало быть, если такое зелье выпью я, то смогу почувствотать потоки тёмной магии в себе. И смогу ставить ловушки, творить проклятья и накладывать сглазы.

— И это возможно. Но предугадать последствия я не берусь.

— Вы сварите зелье, сэр?

Снейп не ответил.

Домой я вернулся измотанным и злым. Принял ванну и влез на кровать. Низзл материализовался рядом, положил на колено широкую лапу и медленно выпустил когти.

Я сгреб кота в охапку и уткнулся носом в пушистый загривок. Из кота раздалось низкое утробное мурчание, он обмяк на руках, а я гладил и чесал его, и прижимался лицом, удивляясь, как он до сих пор не оцарапал и не укусил. Кажется, мы так и уснули рядом.

На следующее занятие зельевар принес небольшой флакон. Гордо водрузил на стол и испытующе уставился на меня.

Флакончик был крохотным и непрозрачным.

— Сэр! Чья здесь кровь?

— Моя. И это не кровь. Зелье, в состав которого входит немного крови темного мага.

— Я готов!

— Подождите, — остановил он меня, —очистите сознание. Я подожду.

— Зачем?

— Для чистоты эксперимента, естественно.

Зелье было каким-то безвкусным, что удивительно — обычно варево Снейпа оказывалось исключительно гадким на вкус. Я выпил, подождав, покуда из флакона на язык не стекут последние капли, и уставился на Снейпа, а он на меня.

— Как ощущения?

— Никак. Я ничего не почувствовал.

А затем мы снова встали напротив друг друга, я вытянул палочку, целясь зельевару в грудь, и произнёс:

— Ветряной сглаз!

Тот пошатнулся, взмахнул руками и сделал несколько быстрых шагов, чтобы не упасть. Воловы развевались вокруг бледного лица.

— Довольно! — крикнул он наконец.

— Получилось!

— Похоже на то. Теперь невербально, Поттер.

Я взмахнул палочкой. Заклинание сработало, но как-то неохотно и сила ветра оказалась на порядок слабее.

— Теперь вы, сэр!

Он ловко швырнул в меня ватноножное проклятье, и я рухнул, где стоял.

«Фините Инкантатем!»

Ничего.

— Фините Инкантатем! — выкрикнул я и поднялся. — Невербально не вышло, сэр, я пробовал.

— Продолжайте, Поттер.

И я продолжил. Большинство темных заклинаний у меня получилось, хотя невербально — далеко не все.

А уже поздно вечером, лёжа в своей постели, я последовательно и осторожно пытался повторить то темные, по светлые заклинания и вот тогда, кажется, ощутил еле заметную разницу. Магия ощущалась чуть иначе. Оставалось выяснить, как её распознавать и как заставить себя пользоваться нужной.