Лабиринт забвения (джен)

В прихожей чужой квартиры горел желтоватый диод. Тонкая полоска света пробивалась из-под двери и расцвечивала комнату размытыми узорами теней. Они скрадывали очертания окна, одеяла и полок. Хозяин квартиры предпочитал необычные для менвитов глухие, тёмные цвета. Единственным сравнительно светлым пятном выделялось лицо Мон-Со. Вернее, то, что на данный момент было его лицом.

Он проспал весь день и заснул снова, едва допив свой чай. Пытался держаться — конечно, нельзя же показать, насколько тебе на самом деле плохо! Как будто Ильсор этого притворства не замечал. Бестолочь.

Во сне зато себя полностью выдал. Засыпая, съехал головой на колени Ильсора, а теперь стискивал пальцами края одеяла и что-то неразличимо бормотал.

Кошмары… Они пробивали даже привычку спать в положении «стойка смирно в горизонтальной плоскости». Морни была права — смотреть невозможно.

Температура к ночи, как и положено, скакнула вверх. Тело, созданное зельем изменения облика, было старым и слабым — откуда только Мон-Со его вытащил? Похоже, придётся сначала привести в порядок его, а потом уже бороться с простудой.

Лиофон Ильсора валялся где-то на кухне. Пришлось немного поступиться вежливостью и стянуть с зарядки тот, что принадлежал Мон-Со.

«Доброй ночи, Шар-Лин. Это Ильсор».

«Для верности: вашего ручного ранвиша звали Тау».

«Какое зелье изменения облика вы выдали Мон-Со? И зачем?»

Сам бы он ни за что им не воспользовался.

Шар-Лин ответила не сразу. Когда, наконец, написала, начала с извинений. Оказывается, она не заметила пропажи зелья и приняла Мон-Со за какого-то Кир-Силя. Потом поняла, что полковник, должно быть, разлил его при работе с неким артефактом.

Звучало чересчур… обтекаемо, словно Шар-Лин хотела избежать упоминания своей ошибки. Однако название зелья Ильсор всё-таки получил, так что остальное пока было не важно.

Зелье оказалось своеобразное. Когда-то, в Эпоху Сумеречной зимы или около того, менвиты использовали его, чтобы распознавать и искоренять страхи и заодно выявлять слабые стороны противника. «Познание врага», вот как оно называлось. Это зелье превращало того, кого им окропляли, в человека-воплощение его страхов. Шоковая терапия — метод вполне можно было обозначить так.

Мон-Со определённо будет недоволен, когда узнает.

Средство от этой дряни бралась приготовить и доставить сама Шар-Лин. Ильсору оставалось только присматривать за Мон-Со, пока она не явится.

— Просыпайся. Жаропонижающие надо пить по часам.

Помня об амнезии друга, Ильсор долгое время снова обращался к нему на вы. Сорвался, когда будил после кошмара. Мон-Со почему-то не только не возражал, но и сам перешёл на ты. То ли что-то вспомнил, хоть и не признавался, то ли по какой-то иной причине.

— Ты так и сидел всё время?

— Ну не будить же мне тебя было?

Мон-Со привычно выказал неодобрение молчанием. Наверняка ещё и скривился, но в темноте было не разобрать.

— Включить свет? — спросил Ильсор.

— Не надо.

У стариков глаза часто чувствительны к свету. Неприятно было думать о Мон-Со в таком ключе, но приходилось мириться. Лекарство можно было развести и с лиофоном.

— Или тебе будет удобнее со светом?

— Не я же болею.

— Ильсор.

— Всё нормально. Держи. — Найдя в темноте руку Мон-Со, Ильсор передал ему стакан с тёплой водой.

Заоконный фонарный свет нарисовал на шторе чёрный силуэт. Кто-то влез на подоконник с той стороны.

— У него здесь бронебойные стёкла, — сказал Мон-Со.

Если это от Рес-Кая, то он найдёт способ влезть. Вряд ли сегодня (вечером Мон-Со обмолвился, что скинул его с лестницы), но найдёт.

Откуда узнал только? Когда Ильсор собирается в Ро-Ис, знали только он сам, Ленмар и Тайси, заглянувший в комнату с дверью за пару минут до отправления. Техник?..

Силуэт метнулся куда-то вбок, в сторону соседней квартиры. Похоже, ушёл.

— Ильсор… Ты так и не спросил, чьё это лицо.

— А зачем? Это ведь в любом случае ты. Хотел бы знать, конечно, но…

— Его звали Кир-Силь. Он был моим наставником.

Произнеся эти два предложения, Мон-Со замолчал. Что ж, для него и это — невероятная откровенность. Например, про интернат Ильсор узнал на седьмой год полёта, а о том, что у полковника есть брат, — на десятый. Мон-Со крайне не любил рассказывать о себе.

Но… почему зелье придало ему именно такой облик? Мон-Со боится своего учителя? Лучше, наверное, не спрашивать.

Наутро Шар-Лин принесла противоядие. Извинилась перед Мон-Со и сразу ушла. Они оба не желали развивать неизбежный разговор о Кир-Силе.

Зелье действовало через судороги. Ильсор предполагал, что это больно: всё тело корёжило и, казалось, даже выламывало из суставов. Будь Мон-Со арзаком, перекричал бы здешнюю звукоизоляцию. Но всё, что слышал Ильсор, это хриплое, с присвистом, дыхание.

Наконец жуткая метаморфоза прекратилась. Мон-Со сел и откинулся на стену, запрокинув лицо к потолку.

— Всё хорошо?

— Приемлемо.

— Точно?

Ильсор повернул к нему экран лиофона. Наконец-то! Знакомое лицо, неровно обрезанные светлые волосы, серые глаза. Утренний сумрак превращал черты в злую пятнистую маску, но она больше не могла обмануть.

— Точно. Спасибо за помощь. — Помолчав, Мон-Со спросил: — Что дальше?

— Что именно ты хочешь узнать?

— Я спас тебя от Рес-Кая, ты вернул мне лицо. Всё кончено, или тебе нужно что-то ещё?

Ужасная формулировка. За это «всё кончено» захотелось обшипеть Мон-Со совершенно по-менвитски — кричать после бессонной ночи не было сил — или отвесить пощёчину, но для неё друг был слишком болен. «Что-то ещё»… Интересно, если Ильсор скажет, что ему что-то нужно, Мон-Со это сделает? Нет, нельзя так с ним. Нельзя.

— Мон-Со… я с большим удовольствием утащил бы тебя обратно в Ламиэре и уговаривал присоединиться к нам. Но… лишь тебе… только тебе делать выбор.

— С рациональной точки зрения, ты идиот.

Потому что предоставил выбор? Это странно, с менвитской точки зрения? Или Мон-Со тоже не хочет ничего решать и пытается вот так перевесить ответственность? Или опять прогнать старается?

— Я знаю. Ты не первый, кто мне это говорит.

Первым был Кау-Рук. Ещё тогда, на Беллиоре. И оба, в принципе, имели причины так считать.

На лице Мон-Со проступило нечто, похожее на вину. Ильсор не стал бы утверждать с точностью, но от малейшей возможности такого поворота ему стало чуть менее больно.

— Шар-Лин обещала открыть дверь в восемь. Осталось семь минут, — сказал Мон-Со, сверившись с лиофоном. — Прощай.

Что, уже?! Так, нет. Спокойно. Ему сейчас необходимо дать время, чтобы зализать душевные раны, подумать, позмеиться в полном одиночестве… А потом можно и постучаться. В сердце — или где там менвиты своих друзей хранят?

— Не лишай меня радости писать тебе хотя бы раз в неделю.

— Месяц, — отрезал Мон-Со, поднявшись.

Непозволительно долго. Многое… смертельно многое может измениться за это время.

— Сейчас не Сумеречная зима. Мы живём гораздо быстрее. Я просто буду спрашивать, жив ты или нет!

Спокойно. Спокойно. Встать, подойти, держать дистанцию.

Мон-Со как будто смягчился. По крайней мере, он пошёл на некий компромисс.

— Тогда запомни: нет ответа не равно нет меня.

— Учту. А теперь… Не возмущайся полминуты, ладно?

Просто обнять. Можно? Этот бесчувственный, жестокий в своей бестактности, напрочь лишённый эмпатии рогор — единственный элемент стабильности в мире, в котором жил Ильсор. Выйдет из любого пике в технически безупречный полёт. Может, получится одолжить у него немного этой стабильности? Смешно.

— Не забывай меня, ладно?

— Тебя забудешь! — усмехнулся Мон-Со, слегка дёрнув рукой.

Если это была попытка обнять в ответ, пусть и прерванная, Ильсор мог им гордиться. Как минимум это значило, что Мон-Со действительно не забудет. А может быть, и вспомнит. Окончательно вспомнит и… Вернётся ли?

* * *

Ранвиш. Тук. Колдун. Тук. Ранвиш. Тук.

Гур-Бел и Шаа-Раз играли в шахматы. В плетёном кресле напротив устроился господин Се-Лак с книгой в обложке из белой кожи. Профессор бродил где-то в зарослях, а за ним тенью следовала Энг-Сит.

Аль-Тен сидела на скамейке под ларнеей и наблюдала за партией. Шаа-Раз был предельно прямолинеен, а вот Гур-Бел строил хитроумные ловушки.

— Прогресс, — заметил Шаа-Раз, получив третий мат за полчаса. — Раньше мы на равных играли.

— Да, было дело, — отозвался его противник.

Се-Лак негромко хмыкнул и, аккуратно закрыв книгу, удалился. Вскоре за ним последовали Шаа-Раз и Энг-Сит. Гур-Бел собрал фигуры и тоже исчез. Теперь главное правило Змеиного братства — больше двух не собираться — вполне осуществлялось.

— Как вам игра? — поинтересовался Аш-Риа, сев на скамейку рядом.

— Не люблю шахматы. Интересно, скорее, наблюдать за игроками.

— Да, пожалуй.

Профессор рассказывал Аль-Тен о беллиорской партии. Она сильно напоминала стандартный рабочий день Библиотекаря: какой-то артефакт взбесился и ты вынужден выплясывать вокруг него шаманские пляски, пока он не успокоится. Получилось, кажется, не очень.

Беллиора… Аль-Тен, помнится, хотела записаться в экспедицию, но не прошла по возрасту. Библиотекарем она тогда не была, так что ситуация оказалась бы новой. Как бы она себя повела?

— Вы не хотели бы сбежать отсюда? — вдруг спросил Аш-Риа.

Аль-Тен удивлённо повернулась к нему. Профессор не походил на авантюриста. Он казался истинным кабинетным работником, из ровного ряда исследований которого выбивалась только Беллиора.

Его вопрос, однако, поставил Аль-Тен в тупик. Хотела бы она сбежать? Она…

Хранителей и Смотрителей — и, кажется, Библиотекарей-арзаков — выбирал некий искусственный интеллект, если его можно так назвать. Кандидаты в Библиотекари от менвитов приглашались в количестве около двух десятков и проходили своеобразный экзамен. По его результатам выбирался самый достойный, однако кандидаты в изначальном списке заранее упорядочивались по приоритетности.

Аль-Тен была седьмой. Те, кто был перед ней, почему-то не явились. Номер два был в экспедиции, у остальных, видимо, тоже нашлись какие-то причины… В общем, успешно сданный экзамен сделал Аль-Тен Библиотекарем, но дальше…

Начальники делятся на тех, кто лучше руководит в мирное время, и тех, кто справляется с войной и прочими кризисами. С Библиотекарями ситуация оказалась похожей. Аль-Тен подходила Библиотеке как исследователь, но все эти гонки за артефактами, проблемы с Хранителем и прочее ей совершенно не нравились. Шар-Лин была этим недовольна, о чём периодически напоминала.

А здесь, в резиденции Змеиного братства, никто не мешал. Хорошая библиотека, Гур-Бел в роли приятной компании, Энг-Сит — в роли не вполне приятной, но интригующей…

— Не хотела бы, — наконец ответила Аль-Тен и, подумав ещё, добавила: — Звучит как синдром Бел-Ли.

— Не сочтите за бестактность, однако выглядит действительно похоже.

— А вы? Вы ведь тоже здесь в плену.

Аш-Риа покачал головой, но не спешил с пояснениями.

В дальнем конце оранжереи появилась Энг-Сит. То, что она так рано позволила себя увидеть, вызывало смутное беспокойство.

— Для неё, возможно, — сказал профессор, кивнув в сторону колдуньи. — На самом деле я здесь по приглашению моего… старого знакомого.

Судя по тону, каким это было сказано, приглашение было озвучено либо под видом шантажа, либо под дулом пистолета.

Энг-Сит приблизилась и зачем-то достала из хвоста спицу. Аш-Риа настороженно уставился на колдунью снизу вверх.

— В резиденцию проникла с-серая кобра, — сообщила Энг-Сит. — Господин С-Се-Лак приказал вам перебраться в другое мес-сто.

Чем бы ни было это другое место, дойти до него они не успели. В зарослях, заполонивших здание, уже притаился враг.

На одном из поворотов Аль-Тен затянули под сень лиан и куда-то поволокли.

— Прикас-с Комитета, — прошипели над ухом.

Энг-Сит уже наверняка напала на след. Аль-Тен вцепилась в очередную лиану с твёрдым намерением дождаться колдунью на месте.

Та не подвела. Неуловимый рывок — и двое клубком покатились по коридору, яростно шипя.

— Вы в порядке? — осведомился Аш-Риа, помогая Аль-Тен выбраться из зарослей.

— Да. Он сказал, что из Комитета.

— Серая кобра… Энг-Сит, по-моему, тоже из них. Вы ведь имели возможность видеть её язык?

— Змеиный.

— Биологи! — обречённо прогудел Гур-Бел, появившись сзади. — Рядом с ними змеи сцепились, а они языки обсуждают, не думая о своём спасении!

—Где гарантия, что он здесь один? — поинтересовалась Аль-Тен. — Не хочу, чтобы меня опять похитили, а тут хотя бы Энг-Сит рядом.

Гур-Бел фыркнул и в пару быстрых шагов достиг дерущихся. Вдвоём с Энг-Сит они схватили противника и, не задумываясь, выкинули его в окно.

В процессе с него слетел капюшон. Аль-Тен, хоть и стояла далеко, всё равно инстинктивно отшатнулась. Вместо человеческой головы из высокого воротника высовывалась змеиная. Уже в падении голова распахнула пасть и впилась зубами в плечо Энг-Сит.

Гур-Бел мощным ударом в челюсть отправил неудавшегося похитителя наружу. Ему предстояло пролететь две трети высоты свечки.

— Мерзость!

— Увы.

После обмена репликами Аль-Тен и Аш-Риа подошли к колдунам. Рана оказалась тяжёлой даже на вид. Змеи не рвут добычу, зато этот уродец, по-видимому, был ядовит.

— Сможете обработать? — Гур-Бел подхватил Энг-Сит на руки и быстро зашагал по коридору.

— Если дадите аптечку, — пробурчал Аш-Риа.

— Дам.

Они вломились в комнату, принадлежавшую, судя по всему, самому Гур-Белу. Он положил Энг-Сит на кровать и зарылся в один из ящиков стола. Аш-Риа принялся осматривать рану, а Аль-Тен замерла в стороне, чтобы не мешать.

Комната напоминала очередное отделение библиотеки. Книжные полки, в основном фантастика и история, мемуары военных лётчиков разных эпох. Кровать, застеленная простым бледно-синим покрывалом. Аквариум с единственной рыбкой на специально выделенном столике. Большой рабочий стол, заваленный какими-то бумажками.

— Вот. — На широкую полку в изголовье кровати бахнулась аптечка.

— Врача всё равно вызовите.

— Конечно.

Гур-Бел ушёл, а Аш-Риа занялся обработкой раны.

— Вам помочь?

— Нет, не нужно.

Аль-Тен продолжала рассматривать комнату, перейдя к снимкам на светло-серых стенах.

Загадочная девушка в ярко-голубом шеоре с узором в виде рядов цифр. Её голова скрыта глубоким капюшоном, а руки спрятаны в карманы. Идёт дождь — видимо, поэтому.

Двое офицеров на фоне самолёта. Шаа-Раз и Гур-Бел. Правда, первый ещё с целым носом, а второй — с короткими волосами и заметной бородкой градации «небритость, переросшая в мужество».

Стоп. Это лицо с бородой… Если удлинить бороду и переодеть её обладателя в генеральскую форму…

— О, вы заметили, — пробормотал Аш-Риа, проследив взгляд Аль-Тен. — Он побрился до неузнаваемости — даже я понял, кто передо мной, только когда он заговорил.

Аль-Тен приблизилась к кровати. Рука Энг-Сит выглядела ужасно, но профессор не проявлял особого беспокойства. Сама колдунья, похоже, потеряла сознание.

Гур-Бел вернулся, а через пару минут наконец пришёл врач. Он кивнул Аш-Риа и попросил всех лишних удалиться. В щель закрывающейся двери Аль-Тен увидела, как Энг-Сит села на кровати и принялась что-то выговаривать Гур-Белу. Или его лучше звать не так?